Бенефис двойников, или хроника неудавшейся операции. | |
- Это Бог, что-ли? - сморщился Семинард. - Ну мы же с вами атеисты,
Адольф Петрович, с чего это вам такое пришло в голову?
Бабель пожал плечами.
- Не знаю, вспомнилось почему-то...
Ну, Бог с ним, с Христом, - вздохнул Семинард. - Может, вы фамилии
какие-нибудь запомнили?
- Какие фамилии?
- Ну, любые. Марк Твен там, Том Сойер. Джек-потрошитеь. - Семинард
перечислил все известные ему английские имена.
Бабель стал вспоминать, закрыв глаза. Семинард с сочувствием смотрел
на него и думал о том, что только зря тратит время - свое и машинистки.
- "Розенблюм и Розенблат ЛТД", - сказал Бабель наконец.
- Что это? - уронил челюсть Семинард.
- Пушная корпорация, - ответил Бабель. - Рекомендую.
- Да-а-а, - протянул Семинард. - Адольф Петрович, голубчик, ну на что
мне эта корпорация?
- Купите шубу жене, - предложил Бабель. - Или любовнице.
Семинард и машинистка тревожно переглянулись.
- Ну, вот что, - сказал полковник. - Вы устали, Адольф Петрович, вам
нужно хорошо отдохнуть. Поезжайте-ка домой, ложитесь спать, и гланое -
ни о чем не думайте. А завтра оформим вам путевочку в санаторий на море,
там сейчас бархатный сезон. Вернетесь, как огурчик, тогда и побеседуем.
Всего доброго!
Он встал, давая понять, что разговор окончен. Бабель тоже поднялся и,
свесив голову на грудь, поплелся к выходу.
- Гляди веселей! - ободрил его Семинард. - Мы еще с вами повоюем!
У двери Бабель остановился:
- Мне нужно поговорить с генералом.
- Зачем? - удивился Семинард.
- Я хочу ему все рассказать.
- Вот дался вам этот разговор! - начал злиться Семинард. - Генерал
отдыхает в отпуску, чего желает и вам. Поезжайте домой, бывайте больше
не свежем воздухе, ешьте фрукты, и главное - не загружайте ничем голову.
- А где я живу ? - угрюмо спросил Бабель.
- Мы вам чудесную комнатку подыскали в малонаселенной квартире, сов-
мещенный санузел, все удобства. Самый центр Москвы - Арбат. Ключи полу-
чите у дежурного.
Бабель вышел.
- Спятил старик, - сказал Семинард машинистке. - Какникак восемьдесят
лет.
Та вопросительно посмотрела на него.
- А с этим что делать, Георгий Андреевич? - она указала на протокол.
- В корзину , ясное дело! - ответил полковник. - Над нами же все Уп-
равление смеяться будет.
Всю дорогу с Лубянки до дому полковника Бабеля душили слезы отчаяния.
Ему не верят! Впервые за долгие годы безупречной работы ему не верят.
Считают, что он сумасшедший. Попав в свою квартиру Бабель, не разуваясь,
лег на диван и тихо умер.
ГЛАВА 7
Москва. Гостиница "Европейская". Третий этаж, номер 315 "люкс" с бас-
сейном и пальмой. 26 октября. 11-40 утра. В номере за чашечкой кофе -
Сэм Стадлер.
Прилетев в Москву, Стадлер первым делом снял в сберкассе со своего
счета 10.000 долларов, заказал лучший номер в самой дорогой гостинице,
посетил бар, после чего проспал почти сутки. Затем поплавал в бассейне,
полежал под пальмой, телефонный звонок застал его за ленчем.
Стадлер снял трубку.
- Христос воскрес, - сообщил приятный мужской голос.
- Воистину воскрес, - ответил Стадлерр, прикрыв трубку рукой.
На том конце провода радостно засмеялись.
- С приездом, Филипп, так, кажется, теперь тебя завут? Это Хэрис!
- Привет, Джим! - обрадовася Стадлер. - Давно не слышал твоего голо-
са. Как дела?
- Неплохо, - сказал Хэрис. - Ты-то как устроился?
- О, у меня прекрасный номер, не хуже, чем в "Хилтоне", не думал, что
у русских такие есть.
- За деньги, мой друг, все возможно.
- Это точно! - ухмыльнулся Стадлер.
Вошла горничная в белоснежном фартуке.
- Что-нибудь желаете, мистер Розенблюм?
- Да, конечно, - Стадлер с ходу ущипнул ее за задницу.
Горничная, визгливо закричав, убежала.
- Что ты там вопишь? - поинтересовался Хэрис.
- Да так, бросил пробный шар, - туманно пояснил советолог.
- Ладно, - голос консула стал серъезным. - В 12-30 спускайся вниз, я
подъеду.
- О кэй! - Стадлер повесил трубку.
В 13-25 он вышел из дверей гостиницы.
Ровно в 13-30 из-зи угла бесшумно выплыл отливающий серебром "Мерсе-
дес 300Е".
"Мерс" затормозил перед Стадлеров, плавно опустилось стекло.
- Мистер Филипп Розенблюм, я не ошибся? - услышал он незнакомый го-
лос.
- Нет, - ответил Стадлер.
- Что - "нет"? - высунулось симпатичное загорелое лицо в солнцезащит-
ных очках. - Нет, не Розенблюм? Или - нет, не ошибся?
- Нет, не ошиблись, - немного поколебавшись, подтвердил Стадлер. - Вы
от Хэриса?
- Не угадали, - загорелое лицо улыбнулось. - Я сам по себе, моя фами-
лия Стерлингов.
- Я вас не знаю, - Стадлер пошел прочь.
"Мерседес" медленно поплыл за ним.
- Мистер Разенблюм, - продолжал улыбаться Стерлингов, - Вы же свою
Марту сперва не знали, а теперь у вас от нее двое детей...
Стадлер испугался. Мартой звали его жену, но об этом почти никто не
знал. После свадьбы Стадлер настоял, чтобы она взяла себе имя Сара.
- Мистер Розенблюм, - Стерлингов приподнял очки на лоб. - Уделите ми-
нут пятнадцать простому советскому труженнику.
Вдруг послышался лязг и скрежет, как будто по булыжной мостовой шел
гусенечный трактор. Стадлер обернулся и увидел старенький горбатый
"Фольксваген". Сидевший за рулем Джим Хэрис приветливо махал ему рукой.
- Прошу извинить, - бросил советолог Стерлингову, - но у меня важная
деловая встреча.
- Не смею вам мешать, - расплылся тот в улыбке. - Дела прежде всего.
До скорого свидания, мистер Розенблюм.
Стерлингов надавил на газ. Машина рванула с места. Некоторое время
Стадлер смотрел ей вслед, на душе у него было неспокойно.
Притарахтел Хэрис на своем "жучке".
- Ты, я вижу, уже успел завести себе товарища, - прокричал он, заглу-
шая треск мотора.
Стадлер с трудом втиснулся в машину и процедил сквозь зубы:
- Калифорнийский койот ему товарищ! Знать его не знаю.
- А он?
- А он меня - да. - Стадлер помрачнел. - Более того, он знает девичье
имя моей жены.
- Интересно, интересно, - консул включил передачу. - А что он из себя
представляет?
- Понятия не имею. Какая-то странная фамилия... забыл. Что-то связано
с деньгами.
- Рублев? - предположил Хэрис.
Стадлер покачал головой.
- Маркин? Фунтиков?
- Стерлингов! - вспомнил советолог.
- Первый раз слышу, - признался консул. - Он что-нибудь еще о себе
сказал?
- Нет. Черт его знает, кто он такой. На лбу не написано. На вид - лет
тридцать, улыбается все время, как идиот... Но машина у него классная.
Хэрис сделал вид, что не расслышал. Он достал из бардачка литровую
охотничью фляжку и предложил:
- А не желаешь ли коньячку, старина?
- О нет, благодарю, - поморщился Стадлер. У него еще после вчерашнего
не прошла голова.
- А вот я не откажусь. - Хэрис сделал солидный глоток. Люблю
коньячок!
Они выехали на набережную Москвы-реки. "Фольксваген" трясло, как на
испытательном стенде.
- Что у тебя за драндулет? - пинтересовался Стадлер. - Неужели новый
не купить?
- Платят мало, - пожаловался Хэрис и хлебнул еще.
"Ясно, на что у тебя денежки уходят, - подумал Стадлер. - Алкоголизм
- профессиональная болезнь всей резидентуры в Союзе."
- Кури! - Хэрис протянул советологу "Беломор".
Тот взял ради интереса папиросу, повертел ее в руках.
- С какого конца прикуривать? - спросил он.
- С любого, - ответил Хэрис.
Стадлер попробовал прикурить со стороны мундштука.
- Да я пошутил, чудак! - засмеялся консул. - Вот смотри.
Он смял беломорину гармошкой и сунул в рот:
- Тут в России всему научишься...
Советолог последовал его примеру. Хэрис чиркнул спичкой о лобовое
стекло:
- Прикуривай!
Стадлер затянулся и позеленел. Горло тотчас забило табаком.
- Как ты это куришь?! - отплевываясь простонал он. - Я будто ежа
проглотил!
- А мне нравиться, - пожал плечами Хэрис. - Хорошо пробирает, особен-
но с похмелья.
И он приложился к Фляжке.
Стадлер отвернулся к окну. Монотонный пейзаж набережной наводил на
него тоску. "Фольксваген" затормозил у бордюра, Хэрис заглушил мотор. За
рекой виднелись контуры башен Кремля.
- Вот и приехали, - весело сказал консул. - Это, Сэм, о экскьюз ми
,Филипп, твое, так сказать, рабочее место.
Стадлер кивнул.
- Красная площадь - сердце Москвы, - процитировал Хэрис путеводитель
и хлебнул из фляжки.
- Не много ли пьешь? - поинтересовался советолог.
- Не, нормально, - Хэрис хлебнул еще.
Они помолчали. Хэрис закурил "Беломор", Стадлер - "Мальборо" с менто-
лом. Какая-то птичка уселась на капот и нагадила там. Консул надавил на
клаксон. Птичка улетела.
- Хорошо сидим! - прокоментировал Хэрис и сделал еще полглотка.
-Слушай, Джим, - сказал вдруг Стадлер. - Мне нужен пистолет.
Консул повернул к нему красное от коньяка лицо:
- Зачем?
- Не нравится мне этот Фунтов-Стерлингов. С пистолетом будет как-то
спокойнее. Сможешь достать?
Хэрис наморщил лоб.
- С этим здесь тяжело, - проговорил он. Очень тяжело. Практически не-
возможно.
"Цену набивает", - решил советолог.
- Что же ты из Штатов не прихватил? - задал вопрос Хэрис.
- Ну вос еще! - передернул плечами Стадлер. - Я сюда не на экскурсию
приехал. Если бы мнея на таможне застукали, - всему делу труба! А по-
том... - он помедлил, - Влип я тут в одну скверную историю...
- Я знаю, - отозвался Хэрис.
- Да? - Стадлер изумленно уставился на него. - Откуда?
- На самолете был наш человек, - охотно пояснил Хэрис, - Один из стю-
ардов, он страховал тебя на всякий непредвиденный случай. И, как оказа-
лось, не зря.
- Да уж, не зря, - усмехннулся советолог. - Все пришлось расхлеббы-
вать самому.
- Ну, не скажи, - Хэрис хлебнул из фляжки. - Ни одного слова не попа-
ло в печать. Наш стюард позаботился об этом.
- Тоже хлеб, - согласился Стадлер. - А этот Холтоф, он кто?
- Тот, которого ты уделал? Он немец, документы настоящие. В прошлом
служил в Гитлеюгенде, попал в плен. Очевидно, в одном из русских лагерей
и познакомился с тем самым кэгэбэшником, которого потом узнал в самоле-
те.
- И что ему теперь будет?
- А... - консул небрежно махнул рукой. - Пожизненное заключение за
попытку вооруженного угона.
- Вот как? - удивился Стадлер. - Но ведь он может подать протест.
- Пусть только попробует. Мы намекнули ему, что в этом случае он бу-
дет отбывать наказание в России. Думаю, после здешних лагерей тюрьма в
Америке покажется ему манной небесной. Опыт у него есть...
- Возможно, - задумчиво произнес советолог. - Ну, а как насчет писто-
лета?
- Насчет пистолета? - консул приложился к фляжке. - Я, конечно, поп-
робую, но должен сразу предупредить, что это дорого будет стоить.
- Пусть это тебя не волнует, - заверил Стадлер.
- Я и не волнуюсь, - Хэрис выпил еще. - Ладно, поехали обратно.
Он нажал на стартер, повернул ключ в замке зажигания. Мотор стал чи-
хать, но не завелся.
- Вот зараза! - выругался консул.
После пятой попытки, хлебнув из фляжки, он заключил:
- Ничего не поделаешь, старина, придется ручку крутить. Не откажи в
любезности...
Стадлер, чертыхаясь, вылез из машины. Пока он крутил ручку, Хэрис еще
дважды прикладывался к коньяку. Советолог стал всерьез опасаться за свою
жизнь. Наконец мотор затарахтел, "фольксваген" затрясло, и Стадлера че-
рез ручку вместе с ним.
- Сэньк ю! - крикнул консул, распахивая дверь. - Садись, поехали.
- Спасибо, я пешком, - мрачно произнес Стадлер. - Люблю прогулки на
свежем воздухе.
- Ну, как хочешь, - состроил обиженную рожу Хэрис. - А насчет оружия
я тебе позвоню.
- Добро! - ответил советолог. - Привет Уорбиксам.
И, не оглядываясь, пошел по набережной.
Вернувшись в "Европейскую", Стадлер застал у себя в номере горничную,
прибиравшую постель. Не снимая плаща, советолог подошел к ней и два раза
ущипнул за задницу. Горничная закричала, но не так визгливо, как в прош-
лый раз, гораздо тише, и, главное, никуда на собиралась бежать.
"Это уже хорошо", - отметил про себя Стадлер и пошел в ресторан обе-
дать.
Из ресторана его позвали к телефону.
- Это я, - сказал Хэрис, он был изрядно пьян. - Я выполнил твою
просьбу, ну насчет пиф-паф. - И он глухо рассмеялся в трубку.
- Я понял! - оборвал его Стадлер. - Где я могу это получить?
Возникла пауза, было слышно, как консул прикладывается к фляжке.
- Значит так, - выговорил он наконец. - Купи пять красных гвоздик и
завтра в пять пополудни спустися внииз станции метро "Маяковская". Стой
у первого вагоно в стороу "Динамо". К тебе подойдут.
- А ты ничего не перепутал?
- С чего это я должен перепутать? - в трубке снова збулькало.
- Я просто так спросил, - Стадлер дал отбой.
"Значит в пять!"
ГЛАВА 8
Москва. Лубянка. Кабинет полковника Семинарда. 27 октября. В Москве -
15-00. В Петропавловловске-Камчатске - полночь.За окном моросит
дождь.
Полковник Семенард и генирал-майор Скойбеда сидят за столом под нас-
тольной
лампой с зеленым абажюром.
- Рад, рад, как рад, поздравляю! - тряс руку Скойбеды полковник. -
Генералом стал. Помнишь, в Суворовском мечтали? Надо обмыть!
И он, открыв ящик стола, вынул две хрустальные рюмки и бутылку гру-
зинского коньяка. Рад он все-таки был не так, как говорил, а скорее даже
взгруснулось полковнику, и вспомнилось отнюдь не Суворовское училище, а
тот дождливый, как и сегодня день, когда вытаскивал он - майор - старше-
го лейтенанта Скойбеду с гауптвахты. Да потом еще морозную зиму 75-го,
когда этого самого вшивого Скойбеду перетянул он из Мухаперска в Москву.
"Ах, хохловская рожа, мурло, я пять лет под это место капал, отдох-
нуть хотел перед пенсией, а тут ты, говнюк!" - кровь отливала от щек и
носа полковника.
Скойбеда же сиял и все косился на погоны и, пожимая плечами, пробовал
на прочность новый китель.
- Ты шо, из таких пьешь? Ха-а-а-а! - он открыл свой портфель из крас-
ного кожезаменителя, вынул два граненых стакана, бутыль мутной жидкости
и четыре бутерброда.
- Я их сам навострился делать, - показал Скойбеда на бутерброд. - Ба-
тон пополам - р-раз, сало четыре куска наметал, ковбаски сверху. А вот
здесь, - он показал на середину, - икрой мажу. На бутерброд - два бато-
на, понял?
Скойбеда налил по стакану:
- Горилка, спотыкач!
- Я столько не могу, - отодвинул стакан полковник. - Сердце.
- Так сало рубай, чудак, - лучшее средство для подпитки сердечной
мышци. Давай, хлопнем, обмоем звезду!
И Скойбеда заглотил стакан, Семинард - где-то треть, и эта треть
встала у него по стойке смирно в середине пищевода.
- Разрешите, товарищ полковник? - это вошел, почти вбежал в кабинет
капитан Козлов. Был он в форме, особенно как-то отутюженной и выбрит
гладко: 3 глубоких пореза на щеках, фуражка набекрень и 2 галстука на
вороте. Вообще был Козлов чрезвычайно взволнован. Это удивило Семинарда
и горилка сползла вниз с ускорением. Никогда еще капитан не выглядел так
странно: в глазах - блеск, сапоги в грязи.
- "Сапожник" провалился? Так, Козлов? Так? - высказал догадку Семи-
нард. - Что молчите, капитан?
Он кажется нашел, на ком сорвать злость, но тут вмешался Скойбеда:
- Товарищ капитан, вы шо, генерала не видите? Кругом и войти, как по-
ложено!
Козлов развернулся.
- Отставить! - заорал Скойбеда. - Рапорт сюда!
Козлов развернулся опять:
- Товарищ генерал-майор, разрешите обратиться? Капитан Козлов!
- Разрешаю.
- Товарищ генерал-майор, разрешите обратиться к товарищу полковнику?
- Отставить, товарищ Козлов, - оборвал его Скойбеда. - Шо это за
одежда на вас? Где я вижу здесь стрелки на брюках, а? На пять суток за-
хотели?! - занялся генерал любимым делом. - Фуражечку-то поправьте, а
галстук не жмет? Не жмет галстук, ни один, ни другой, я спрашиваю?! Поп-
равить обмундирование, даю пять секунд, время пошло.
- Есть! - Козлов пришел в себя и начал выполнять команду, а генерал и
полковник выпили. Через 4,5 секунды Козлов был готов. Еще через 0,5 се-
кунды Скойбеда гаркнул: "Воздух!"
Козлов упал на ковровую дрожку, перекатился к стульям и мгновенно за-
полз под несгораемый шкаф.
- Неплохо. - сказал Скойбеда. - Жора, не суди паренька строго.
- Ладно, выкладывай! - разрешил Семинард.
Козлов встал, оправил форму и выложил на стол фотографию 6 на 9 с
изображением сына Митьки на Красной площади.
Семинард посмотрел, перевернул, прочитал вслух:"Д. Козлов, 8 лет",
перевернул обратно.
- Большой вымахал, - проговорил он. - Что - день рождения? Поздрав-
ляю!
- Никак нет! Левее смотрите, - Козлов скосил глаза.
Семинард повернулся влево и прочел плакат собственного сочинения:
"Будь бдителен!".
- Никак нет! Вот, - капитан ткнул пальцем в фотку, где из-за Митьки
выглядывали два человека. Один - в шляпе пирожком и в усах с бородкой,
другой - без шляпы, лысый, как ночной горшок.
- Кто это? - не понял Семинард.
- Яков Свердлов, - отрапортовал Козлов, указывая на бородатого.
- Сын Сталина Яков? - удивился Скойбеда.
- Сын Якова Свердлов, - догадался Семинард. - А этот, второй, его
отец, так?
Козлов замотал головой:
- Второй - никто иной, как Феликс Эдмундович Дзержинский.
- Как Дзержинский?! - поперхнулся Семинард. - Он же лысый! Вот Дзер-
жинский.
Он указал на портрет в правом углу кабинета.
- Не похож.
- Совсем не похож, - подтвердил Скойбеда.
- Вы так считаете? - хитро прищурился Козлов. - А вот смотрите.
Он снял фуражку, достал из нее химический карандаш и принялся рисо-
вать. Сперва нарисовал на лысом черепе короткий ежик волос, затем усы и
бородку клиныщком.
- Ну, а теперь? - спросил он наконец.
- Теперь вроде похож, - сверился с оригиналом полковник. - Но это ж
ерунда, он же помер. Хороший был чекист.
Генерал и полковник выпили.
- И Свердлов тоже помер, - сказал Скойбеда.
Они выпили и за Свердлова, закурили "Стрелу".
- Леша, - Семинард затянулся. - Ты, мне помнится, отпуск не догулял.
Давай-ка, брат, собирай чемодан и вперед!
- Никак нет ! - ответил Козлов.
- Хороший службист, - обрадовался Скойбеда.
__ Товарищ полковник, - начал Козлов. - Помните, я говорил вам , что
противник готовит удар там, где мы его не ждем?
- Ну, - Семинард на помнил ничего.
- Так вот, я также говорил, что информация по делу "Свиньи" - не бо-
лее, чем отвлекающий маневр.
- Ну-ну... - Семинард начал нервничать.
- А главный удар надо ждать здесь, - капитан ткнул в фотографию.
- Где? - хором спросили Скойбеда и Семинард.
- На Красноай Площади. Ну, посудите сами: Свердлов-двойник, Дзержинс-
кий-двойник. Что дальше - Киров, Жуков, Плеханов?
- Кто такой Плеханов? - спросил Скойбеда.
- Прапорщик-коптерщик у нас на вещевом складе, - пояснил Семинард.
- А-а...
- Вы представляете? - разошелся Козлов. - Весь Совнарком двойников!
- Но зачем? - выкатил глаза Семинард.
- Все очень просто, - Козлов принялся ходить вокруг стола. Генерал с
полковником следили за ним, вертя головами. - Одно дело - напугать 20
Членов Политбюро, другое - посеять панику на всю страну!
- На всю страну! - ужаснулся полковник.
- Вот смотрите, - Козлов остановился. Семинард со Скойбедой, по инер-
ции еще слегка повертев головами, замерли тоже. - Седьмое ноября , идет
демонстрация, миллионы людей сидят у своих телевизоров, и тут...
- И тут? - схватился за сердце Семинард. "Стрела" упала из его рта на
ковер и задымила.
- И тут, - Козлов сделал страшное лицо, - разверзается земля под
Кремлевской стеной и оттуде вылезаюм все наши двойнеики. Эта крупномасш-
табная акция, их надо найти.
Семинард выпучил глаза, казалось, они вот-вот лопнут.
Скойбеда даже прикрыл уши руками. Опустошенный Козлов опустился на
стул.
Первым очнулся Скойбеда. Вспомнил, что он комендант Кремля:
- Значит так: фотографию размножить, раздать вашим и нашим, подклю-
чить МВД, Козлов, неделя сроку, семь суток, в часах вычислишь сам, - ру-
ководить операцией " Яков и К".
- Есть!
Семинард ничего не понимал и только поскрипывал сапогами, время от
времени делая умное лицо. Именно в эти мгновения Козлову хотелось запус-
тить в начальника маленьким бюстиком А.С. Пушкина, стоявшим на боковом
столе.
- Оружие на задание не брать, форму - сменить! - продолжал отдавать
указания генерал.
Семинард наконец-то пришел в себя и судорожно глотнул горилки из ста-
кана.
- Связь со мной через каждые три часа, - он попытался овладеть ситуа-
цией.
- Нет, со мной через каждые два! - Не согласился Скойбеда.
- Связь с обеими через два с половиной часа, - пришел к компромиссу
Семинард. - Все, капитан, можете быть свободны.
Козлов вышел. Скойбеда принялся убирать стаканы в портфель.
- Ну, держи кардан! Пойду своим орлам пистон вставлять.
- Иди, иди. - процедил Семинард, когда дверь за генералом закрылась.
- Раскомандовался здесь, генералиссимус вонючий!
Он достал из одного из вделанных в стену шкафов папочку, открыл, ми-
нут пять читал, затем сказал вслух:
- Анкетка ничего, с другими там и не держат, но вот с гербарем я, по-
жалуй, дам ему проПИПться!
Семинард знал, что любое увлечение есть отвлечение от генеральной ли-
нии. Это - слабость, пусть маленькая, но делать из мухи слона на Лубянке
умели.
Возвращаясь от Семинарда, Скойбеда встретил шефа Лубянки, только вче-
ра вернувшегося из отпуска.
- Ну, как там, на курорте? - спросил Скойбеда.
- Хорошо, - ответил шеф. - Но мало. Два месяца - как один день. А
сейчас хреново, аклиматизация... Тут у нас завтра, поди, снег повалит, а
там - лето, теплынь. Погоди-ка, - он принюхался. - А ты что, пьешь,
что-ли, на работе?
- Имею право! - Скойбеда похлопал себя по лампасам. - Не петушек!
- А, поздравляю! - протянул руку шеф. - А я сразу не заметил. Но все
равно, на службе пить нельзя. Не положено.
- Да я выпил-то всего ничего, - отмахнулся Скойбеда. - С этим самым
твоим, Семинардом. Ты смотри за ним, попивает чертяка горькую! - и,
придвинувшись к уху , добавил:
- Копает он под тебя, вмесе с Козлом со своим на пару!
Шеф почесал макушку.
ГЛАВА 9
Москва. Платформа станции метро "Маяковская". 27 октября. 17-00.
Час пик. В начале платформы - Сэм Стадлер. На нем бежевый плащ, в ру-
ках цветы. Людской поток раскручивает Стадлера и швыряет из стороны в
сторону. Из пяти гвоздик в его руках уцелело только две.
- Поезд идет в депо, - разнеслось по платформе. - Освободите вагоны!
Хлынувшая из дверей толпа припечатала Стадлера к стенке и он оказался
нос к носу со Стерлинговым. В руках тот держал торт-бизе в коробке.
- Привет, - привычно улыбнулся Стерлингов. - Заждались?
Стадлер промолчал.
- Опять деловая встреча? Или вы собрались на похороны? - Стерлингов
бросил взгляд на цветы.
Советолог что-то буркнул и отвернулся. Он понял, что пистолета ему
сегодня не дождаться.
- А, не желаете разговаривать? - услышал он насмешливый голос Стер-
лингова. - А зря: я принес вам то, что вы просили.
Стадлер в изумлении обернулся.
- Здесь, - Стерллингов указал на торт, - под слоем бизе, в полиэтиле-
новом пакетике, найдете интересующую вас вещь.
Стадлер, не отрываясьь, смотрел на коробку, не зная, как ему быть.
- Можете воспользоваться им незамедлительно, - продолжил Стерлингов.
- Вы же заказали эту штуку из-за меня, не так ли?
Стадлер чувствовал себя, как в ренгеновском кабинете: этот улыбчивый
симпатяга видел его насквозь.
- Сколько я вам должен? - еле выдавил он из себя.
Уголки губ Стерлингова достигли ушей:
- Считайте, что это наш русский сувенир. Вроде матрешки. Единственное
одолжение, которое вы можете мне сделать...
- Что же?
- Все те же пятнадцать минут тет-а-тет. И возьмите тортик - это при-
даст вам уверенности.
Стадлер взял коробку, взвесил на руке: тяжелая.
- В целях экономии вашего драгоценного времени могу подбросить вас до
гостиницы. По дороге и поговорим.
Советолог еще колебался.
- Чего вы опасаетесь? - улыбнулся Стерлингов. - Вы теперь вооружены.
Это я должен вас опасаться. Ну, пошли?
Они поднялись по экскалатору вверх. У входа стоял знакомый серебрис-
тый "Мерседес", за рулем сидел бугай, закрывший плечами все лобовое
стекло. Стерлингов открыл заднюю дверь, пропустил вперед Стадлера и сел
рядом.
- Это Айвар Лупиньш, - указал он на бугая. - Мой личный шофер. Но ча-
ще он просто сидит в машине, чтоб ее не угнали, он латыш.
- Я-я, - подтвердил Лупиньш по-латышски.
- При нем можете говорить о чем угодно, - разрешил Стерлингов. - Ай-
вар не понимает по-русски. Но в остальном человек незаменимый. Верно,
детка?
- Я-я.
"Мерседес" тронулся с места. Стерлингов предложил советологу сигару,
тот отказался.
- Ну что ж, - Стерлингов, закурив, выпустил подряд пять колец проз-
рачного дыма, Стадлер принюхался: слава Богу не кубинские. - Вы, мистер
Розанблюм, видимо, ждете от меня объяснений? Думаю, будет разумно с моей
стороны рассказать немного о себе.
Стерлингоа глубоко затянулся и закрыл глаза.
"А вот сигары курить он не умеет", - отметил про себя Стадлер.
- Дество мое не было радостным, - начал свой рассказ Стерлингов. -
Детский дом, казенные вещи, издевательства старших ребят. Я рос забитым
и озлобленным волчонком, за обедом мне доставался самый постный кусок. И
даже те, кого я считал своими лучшими друзьями не, упускали случая пос-
меяться надо мной.
- О-ля-ля! - тяжело вздохнул Лупиньш.
- Да, Айвар, да, как ни грустно, но это так. - Стерлингов выпустил
еще несколько колец. - Единственное воспоминание о детском доме - это
большая белая простыня, на которой меня подвешивали к потолку. Затем ПТУ
в городе Казани, по окончании которого я получил диплом слесаря и отби-
тые почки. Девушки избегали даже смотреть на меня. Потом завод, бригада
коммунистического труда: там я научился пить водку, а позднее - и одеко-
лон. Не мог ни дня прожить без клея "Момент".Поверьте, я представлял со-
бой жалкое зрелище.
Стерлингов замолчал, чтобы сделать затяжку. По видневшимся из-за спи-
ны щекам Лупиньша текли крупные мужские слезы.
"Странно, - подумалось Стадлеру, - он ведь не понимает по-русски".
- Айвар - очень чувствительная натура, - пояснил Стерлингов. - Не по-
нимая слов, он чувствует сердцем.
"Ну и компания! - ужаснулся советолог. - Один мысли читает, другой
сердцем чует, во влип!"
- Так вот, - продолжал Стерлингов. - Я балансировал буквально на краю
пропасти. Но однажды утром, проснувшись в канаве, я сказал себе: "Стоп!
Посмотри на себя: на кого ты похож? Ты же летишь в бездну!" С той самой
минуты я начал новую жизнь. Стал ходить в церковь, заниматься штангой и
тех пор не выпил ни капли спиртного. На работе стали расти произ-
водственные показатели, девушки стали обращать на меня свое внимание.
- О-а-а-а-а! - похабно засмеялся Лупиньш.
- Чуть позже я вступил в комсомол и в общество трезвости, но в первом
вскоре разочаровался ввиду формализма и бюрократии. А вот общество трез-
вости - другое дело. Я стал его завсегдатаем. На одном из очередных чае-
питий я познакомился с одним человеком, он был подпольным миллионером и
звали его Максим. Мы разговорились, и, как это часто бывает за чаем, он
поведал мне о своей нелегкой судьбе, чем-то напоминающей мою. Это еще
больше сблизило нас, и за один вечер мы стали близкими друзьями. Максим
был гораздо старше и мудрее меня, и я называл его Папой. Он и в самом
деле был мне как отец родной его забота и участие не знало границ. На
прощание он дал мне свой телефон, и мы расстались до завтра.
Один Бог знает, как я ждал будущего вечера, чтобы снова увидеть Мак-
сима. Но на завтра он не пришел. Не было его и на следующий день. Я поз-
вонил по оставленному телефону, но мне сказали, что такой здесь больше
не живет. Я очень удивился, и лишь много позднее узнал правду: Максима
посадили в тюрьму.
Стерлингов смахнул набежавшую слезу, Лупиньш за рулем рыдал в голос.
- Тогда я возненавидел систему, посадившую моего Папу в тюрьму. От
отчаяния я чуть было снова не запил, и только огромным усилием воли
удержал себя от этого. Я вспомнил, что во время нашей единственной бесе-
ды Максим рассказал мне о всех своих связях, а также сообщил, где у него
спрятаны деньги. У мнея не было иного способа отмстить за Максима, кроме
как занять его место. Поначалу было очень тяжело: я совмещал работу на
заводе и подпольную предпринимательскую деятельность. Очень скоро я по-
нял, что знаний, полученных в ПТУ, не хватает. С завода пришлось уво-
литься.
Стерлингов перевел дух и закурил вторую сигару.
- Я устроился сторожем сутки через трое и одновременно учился в МГИМО
на заочном. Я восстанавливал старые связи и налаживал новые. Я спал по 2
часа в сутки, но все же добился своего. И вот - теперь я маклер, неофи-
циальный, естественно, но зато и ни от кого не зависящий, у меня солид-
ный оборотный капитал и дистрибьютеры по всей стране.
Стерлингов кивком головы дал понять, что он закончил.
"Ну что ж, - подумал Стадлер. - Легенда вполне правдоподобная. У ма-
ло-мальски приличного американского миллионера есть в запасе похожая
слезная история для прессы.Вот только на сколько она близка к истине?"
Советолог смотрел в голубые глаза Стерлингова, пытаясь прочесть в них
ответ, но тот опять надел свою привычную улыбку, сделав эту задачу невы-
полнимой.
- А что стало с вашим Папой? - Стадлер решил пойти другим путем.
- О, ему дали 15 лет. 5 из них он уже отсидел.
- Ну, хорошо, - сказл Стадлер. - Что же вы хотите от меня?
- Я не люблю ходить вокруг да около, - ответил Стерлингов. - А потому
скажу вам сразу: доллары. Доллары в обмен на интересующую вас пушнину на
обоюдовыгодных условиях.
Советолог почесал нос. Его не проинструктировали, как вести себя с
подпольными предпринимателями. Наверное, также, как и с официальными,
решил он. Он изобразил на своем лице все недоверие, на которое был спо-
собен, и полез в карман за сигаретами.
Стерлингов понял это по-своему:
- Если вы желаете в туалет, то мы как раз проезжаем мимо него, - за-
метил он.
Стадлер скис.
- Меха, которые я вам предлагаю, - сообщил Стерлингов, - пойдут минуя
таможню и налоговую инспекцию, что немаловажно в финансовом плане. Ли-
цензия же на вывоз будет в полном порядке, так что ни один даже самый
въедливый чиновник вам и слова не скажет. Ну, как?
- Неплохо. - Стадлер понятия не имел, что надо делать в подобных си-
