адвокат. - Вам придется менять свой рассказ.
- Но, таким образом, Роб окажется замешанным. Если они узнают, что он
находился в доме, то все будет еще хуже, потому что всем известно, что Роб
и мой дядя не ладили.
- Роб виделся с вашим дядей в тот вечер, когда Нортона убили? -
спросил Мейсон.
Она покачала головой, помедлила какое-то время, а потом кивнула.
- Да, виделся.
- И вы сейчас решили в этом признаться, потому что внезапно
вспомнили, что имеется свидетель, который видел, как Роб встречался с
вашим дядей. Это был Дон Грейвс?
Она снова кивнула.
Мейсон открыл дверь в приемную.
- Делла, - обратился он к секретарше. - Немедленно свяжись с доктором
Прайтоном. Скажи медсестре, что это чрезвычайно важно - дело жизни и
смерти. Пусть он сам возьмет трубку.
- Хорошо, шеф, - ответила Делла Стрит. - С тобой по личному вопросу
хочет поговорить мистер Пол Дрейк. Он готов ждать, пока ты не
освободишься. Мне он отказался объяснять, по какому именно вопросу он
пришел.
- Попроси его подождать, - ответил Перри Мейсон и вернулся к себе в
кабинет, захлопнув дверь.
- А теперь у вас будет нервный срыв, - сообщил Мейсон посетительнице.
- Вы отправитесь в клинику под вымышленным именем. Рано или поздно полиция
вас найдет, но я хочу, чтобы это не случилось как можно дольше. Никому не
говорите, кто вы, не показывайте излишней заинтересованности в газетных
отчетах и, чтобы ни произошло, не паникуйте.
Она внимательно посмотрела на него.
- А я могу вам доверять? - спросила она.
Он встретился с ней взглядом.
- Здесь вам придется положиться на свой здравый смысл. То, что вы
решите, будет играть колоссальную роль.
- Хорошо, я доверяюсь вам.
Он кивнул.
- В таком случае я немедленно вызову "скорую", даже до того, как
приедет сам доктор Прайтон.
12
Пол Дрейк внешне не имел ничего общего со стандартным мнением о том,
как должен выглядеть частный детектив. Возможно, именно поэтому он был так
удачлив.
Его отличал высокий рост, длинная шея, вопросительно вытянутая
вперед, остекленелые глаза навыкате и постоянно скучающее выражение лица.
Его никогда ничто не волновало. В его жизни убийства были каждодневной
рутиной, любовные треугольники встречались также часто, как автомобили на
улице, а истеричные клиенты составляли фон работы.
Он сидел в огромном кожаном кресле с высокой спинкой в кабинете
Мейсона, упершись спиной в одну из закругленных ручек и свесив длинные
ноги через другую. В уголке рта торчала сигарета.
Мейсон расположился напротив него за письменным столом и наблюдал за
детективом спокойными, все замечающими глазами. Дрейк походил на опытного
боксера, который расслабился в своем углу ринга и ждет только сигнал
гонга. Сразу было видно, что он может мгновенно изменить ленивую позу,
спрыгнуть с кресла и со свирепостью и жестокостью тигра вступить в бой.
- Итак, что тебя беспокоит? - поинтересовался Дрейк.
- Не так давно ты мне что-то рассказывал о слежке в открытую, -
сказал Мейсон.
Дрейк неторопливо затянулся. Его стеклянные на выкате глаза с
любопытством посмотрели на Мейсона.
- У тебя неплохая память. Мне кажется, что это было очень давно.
- Давай не будем спорить, когда именно. Мне нужна полная информация
по этому вопросу.
- Кто-то пытается применить ее против тебя? - спросил детектив.
- Нет, - покачал головой Мейсон. - Я сам хочу ее испробовать кое на
ком. Опиши мне эту технику, пожалуйста.
Пол Дрейк вынул сигарету изо рта, затушил и бросил в пепельницу.
- Это один из трюков детективной работы, - начал Дрейк. - Обычно мы
их не обсуждаем, по крайней мере, с теми, кто не из нашей среды.
Психологическая третья степень ["третья степень" - активное
психологическое воздействие, психическое или физическое насилие].
Основывается на мысли о том, что человек, который пытается что-то скрыть,
должен нервничать.
- Как конкретно она применяется?
- Предположим, ты работаешь по делу и решаешь, что у одной из сторон
есть какая-то информация - это не простая осведомленность, а то, что может
быть вменено в вину, - и ее стараются скрыть. Есть два или три способа,
как подступиться к человеку, чтобы он все рассказал. Первый - направить
красивую женщину познакомиться с ним. Через какое-то время мужчина
начинает хвастаться. Второй способ - подослать оперативника, который
быстро войдет в доверие. Обычно срабатывает или первый, или второй способ,
но иногда они оба проваливаются. Бывает, женщина не нравится, а иногда
нравится, но подопечный не начинает хвастаться. Или у него возникают
подозрения, если один из твоих оперативников пытается завязать с ним
дружбу. В таких случаях мы применяем слежку в открытую. Для нее требуются
два человека. Вначале один знакомится с интересующим тебя лицом, но ему не
удается разговорить его. Ты выбираешь время и подходящее место и тут
начинается слежка в открытую. Твой человек, который познакомился с
объектом, дает сигнал. Ты, конечно, знаешь, что слежка - это далеко не
простая работа. Идеи обычных людей о том, как должен действовать "хвост",
сильно отличаются от того, как он работает на самом деле. Люди почему-то
считают, что "хвост" пытается здорово изменить внешность, ныряет в дверные
проемы, прячется за столбами и все в таком роде. Подобные представления
складываются после просмотра кинофильмов и прочтения детективов,
написанных авторами, которые имеют весьма смутные представления о сыскной
работе. На самом деле слежкой занимается ничем не привлекательный парень,
который практически не маскируется. У него нет никаких отличительных черт,
невинный вид, он просто случайный свидетель. Что бы ни происходило, он
никогда никуда не несется, сломя голову, не ныряет в открывающиеся двери.
Он выглядит так обыденно, что объект всегда воспринимает его, как часть
общего фона, но никогда, как личность.
- В принципе, я все это знаю, - сказал Мейсон. - Мне хотелось бы
выяснить, как конкретно проводится слежка в открытую.
- Очень просто, - сообщил детектив, - как и все хорошее, когда
начинаешь анализировать. При слежке в открытую сыщик действует именно так,
как непосвященный человек ждет от "хвоста". Другими словами, не
профессионально, а грубо. Он прячется за столбами, ныряет в дверные проемы
и все в этом роде.
- Таким образом интересующее тебя лицо знает, что за ним следят? -
спросил Мейсон.
- Да, - кивнул Дрейк, доставая еще одну сигарету из пачки. -
Понимаешь, к этому времени подосланный тобой для знакомства сыщик уже на
дружеской ноге с объектом. Однако, объект никак не хочет разговаривать на
те темы, которые необходимо обсудить твоему человеку. Ты посылаешь еще
одного парня, чтобы следить за этими двумя. Вначале "хвост" действует
профессионально, но в нужный момент твой человек, находящийся вместе с
объектом, дает сигнал "хвосту" и тот начинает работать грубо: прячется,
пытается скрыться и показывает сотню других любительских трюков.
Естественно, объект замечает, что за ним следят. Всегда очень интересно
наблюдать, что происходит с человеком, который понимает, что за ним
следят, особенно с тем, за кем раньше никогда не шел "хвост". Уяснив, что
за ним установлено наблюдение, он сразу же начинает нервничать. Обычно, он
первым делом ускоряет шаг и оглядывается. В это время твой оперативник,
который находится вместе с ним, наоборот, замедляет шаг и не торопится.
Объект поторапливает его, нервничает, становится очень раздражительным.
Через какое-то время - девяносто девять шансов из ста - он поворачивается
к спутнику и сообщает, что за ним установлена слежка и ему бы хотелось
избавиться от "хвоста". Твой человек помогает ему в этом и таким образом
объект несколько расслабляется и выбалтывает все твоему оперативнику.
- Предположим, интересующее тебя лицо так ничего и не говорит сыщику?
- Тогда, - ответил Дрейк, - сыщик что-то говорит объекту. Например,
хлопает по плечу и заявляет: "Послушай, старик, я, конечно, не хочу лезть
не в свое дело, но ты в курсе, что за тобой следят?" Или он может сказать:
"Посмотри на того парня, что идет за нами. Мне кажется, что он меня
преследует." Если речь идет о каком-то преступлении, то сыщик обычно
притворяется, что слежка установлена за ним, и признается интересующему
тебя лицу, что он некогда где-то что-то совершил, и вот теперь сыщики его
нашли. Он просит объекта помочь ему скрыться. Они бегают из здания в
здание, поднимаются и спускаются на лифтах, смешиваются с толпой и все в
таком роде. Когда оперативник дает сигнал, "хвост" исчезает и объект
решает, что они от него избавились. Иногда такой вариант приносит
результаты. Практически всегда удается разговорить человека после того,
как за ним была установлена слежка в открытую.
- Прекрасно, - сказал Мейсон. - Я хочу установить слежку в открытую.
- Возможно, она тебе не потребуется, - заметил Дрейк. - Мы прибегаем
к ней только в самом крайнем случае. Обычно удается войти к людям в
доверие и разговорить их. Умелый оперативник знает, как заставить человека
открыть карты.
- Нет, дело очень необычное и мне требуется детектив вполне
определенного типа.
- Какого?
- Женщина средних лет, которая может притвориться, что много
трудилась на протяжении всей жизни. Постарайся найти такую, которая не
отличается ни особой привлекательностью, ни фигурой, с морщинами на лице и
рабочими руками.
- У меня есть как раз то, что нужно, - сообщил Дрейк. - Она умна и
видала виды, можно назвать ее прожженной жизнью. С кем ей работать?
- Нужно познакомиться с миссис Эдной Мейфилд, экономкой Эдварда
Нортона.
- Его недавно убили?
- Да.
Дрейк присвистнул.
- Она замешана в убийстве?
- Я не знаю, в чем именно она замешана, - медленно ответил Мейсон, -
но ей есть, что сказать. Я хочу получить эту информацию.
- Но они арестовали парня, совершившего убийство, не так ли? -
спросил детектив. Его глаза внезапно перестали быть отсутствующими, а
смотрели живо и умно. - Если не ошибаюсь, то дело прокрутил шофер или кто
он там?
- Да, шофер, - бесстрастным тоном ответил Мейсон.
- Ты представляешь Фрэнсис Челейн, девушку, которая является
бенефициаром по траст-фонду, учрежденному в соответствии с завещанием?
- Да.
- Понятно. Так что ты хочешь вытянуть из этой миссис Мейфилд?
- Все, что она знает, - ответил Мейсон.
- Об убийстве?
- Обо всем.
Дрейк с минуту изучал кончик сигареты, с которого вверх поднимался
дым.
- Послушай, давай будем откровенны. Я достаточно хорошо тебя знаю,
чтобы понять, что если ты просишь работать меня по этому убийству, то тебя
интересует аспект, о котором полиция пока не догадывается.
- Я не сказал, что хочу, чтобы ты работал по убийству, - заметил
Мейсон.
- Нет, - многозначительно ответил Дрейк, - этого ты не сказал.
Пару минут мужчины молчали, затем Мейсон очень медленно, взвешивая
каждое слово, заговорил:
- Мне нужно, чтобы ты выяснил все, что знает экономка. Не важно о
чем.
Дрейк пожал плечами.
- Может, ты меня неправильно понял, - сказал он. - Я не из
любопытства спрашивал. Но, предположим, информация, полученная от этой
самой миссис Мейфилд, пойдет совсем не на пользу твоей клиентке?
- И все равно мне требуется получить эту информацию.
- Понятно. Но, предположим, я поручаю это дело паре своих
оперативников. Они добывают сведения, которые тебе хотелось бы не
разглашать? Я, конечно, пытаюсь нанимать только надежных людей, но со
временем какая-то информация все равно может просочиться.
- Да, со временем, - заметил Мейсон.
Вновь повисла пауза.
- Итак? - спросил Дрейк.
- Это еще одно дело, где у меня практически не остается времени для
подготовки. Не думаю, что твоим оперативникам удастся раздобыть сведения,
которые раньше или позже не получит полиция. Мне надо получить раньше их.
Дрейк кивнул.
- Хорошо, я все понял. Мне просто требовалось уточнить, чтобы между
нами не осталось недопонимания. В результате недопонимания в моем деле
оказываются недовольные клиенты, а я всегда хочу, чтобы мои клиенты были
удовлетворены.
- Мне кажется, что мы поставили все точки над "i", - заметил Мейсон.
- Есть еще один момент. Мужчина по имени Дон Грейвс, секретарь Эдварда
Нортона, был свидетелем совершения преступления. Он рассказал одну версию
полиции, другую - мне. Он может оказаться опасен. Я должен узнать, в самом
ли деле он видел в комнате женщину, когда наносился удар, собирается ли он
заявлять, что видел женщину - правда, это одно и то же - или что он там
еще намерен утверждать. Как ты думаешь, сможешь ли подослать к нему
кого-нибудь, кто не вызывая подозрений выяснит, какие он все-таки
планирует давать показания? Если возможно, я очень хотел бы получить от
него заявление в письменном виде.
- Деньги на расходы? - поинтересовался детектив.
- Сколько потребуется.
- Я думаю подослать к этому Дону Грейвсу парня, который представится
журналистом из какой-нибудь бульварной газетки или криминального вестника,
которые хотят получить свидетельства человека, видевшего все собственными
глазами, причем они готовы заплатить за рукопись, написанную самим этим
свидетелем.
- Я согласен, если это сочинение не окажется слишком длинным, -
сказал Мейсон.
Дрейк улыбнулся.
- Ты имеешь в виду, при условии, чтобы были лишь те слова, что ты
хочешь видеть в этом признании?
- Ну, это, по-моему, одно и то же.
Детектив встал и потушил сигарету в медной пепельнице.
- Ладно, я пошел работать, - заявил он.
- Дашь знать, как идут дела.
- Не сомневайся.
- Сосредоточься на экономке. Это мегера. Здесь нужно быть очень
внимательным.
- Отчеты представлять в письменном виде?
- Нет. Или устно, или никак.
В дверь постучали, появилась Делла Стрит и многозначительно
посмотрела на Мейсона.
- Что случилось, Делла? - спросил адвокат. - Ты можешь говорить при
Поле.
- В приемной сидит мистер Кринстон. Он утверждает, что дело очень
важное и не терпит отлагательств.
- Хорошо, я приму его.
Мейсон многозначительно взглянул на Дрейка и обратился к нему
достаточно громко, чтобы было слышно в приемной:
- Все в порядке, мистер Дрейк. Я сейчас занят очень важным делом и не
могу немедленно переключиться на ваше, но у вас в распоряжении целых
десять дней. За это время я подготовлю процессуальный отвод. Таким
образом, вас нельзя будет считать не выполнившим обязательства, а потом мы
уже займемся деталями.
Он пожал руку Дрейка при выходе из кабинета и пригласил Кринстона:
- Проходите, пожалуйста.
Кринстон сразу же направился в кабинет со свойственной ему
агрессивностью. Создавалось впечатление, что он сметет любые препятствия
на своем пути, если кто-то посмеет их установить, силой своей личности.
- Приветствую, мистер Мейсон, - поздоровался он, пожимая руку
адвокату. - Рад вас видеть. Догадываюсь, что вы очень заняты, не так ли?
Мейсон задумчиво посмотрел на него.
- Да, я времени даром не теряю.
Кринстон опустился в большое кресло и заполнил его все, достал сигару
из кармана, откусил кончику и зажег спичку о подошву ботинка.
- Все, конечно, запутано-перепутано, - заметил Кринстон.
- Да, - согласился адвокат. - У дела много различных нюансов.
- Но, я думаю, оно придет к логическому завершению, - заявил
Кринстон. - Я хотел бы спросить, почему вы не стали следовать моим
указаниям?
- Каким указаниям?
- Не впутывать Фрэнсис.
- Я старался не впутывать ее, пока мог. У бедной девочки случилась
истерика. Она пришла ко мне в контору и просто сломалась. Я вызвал врача и
он прописал полный отдых, отвез ее куда-то в клинику и даже мне не
сообщил, где эта клиника находится, чтобы я не стал с нею связываться.
Кринстон выпустил клубы голубого дыма и задумчиво посмотрел на
адвоката.
- Неплохо, - заметил он.
- Ее нервы совсем сдали, - продолжал Мейсон.
- Да, да, я знаю, - нетерпеливо прервал его Кринстон. - Не надо
терять ваше и мое время. Я все понял. Я зашел спросить, знакомы ли вы с
неким Джорджем Блэкманом, адвокатом?
- Да.
- Он позвонил и заявил, что мне следует немедленно связаться с вами
по важному вопросу.
- Блэкман приходил сюда сегодня утром, - ничего не выражающим ровным
тоном ответил Мейсон, - и сообщил, что для всех заинтересованных лиц и для
семьи в частности будет лучше, если Девоэ признает себя виновным в
непреднамеренном убийстве.
- Черт побери! - выругался Кринстон. - Он - убийца. Это было
жестокое, подлое, хладнокровное убийство!
- Блэкман хотел обсудить со мной отношение семьи к этому вопросу, -
все тем же тоном продолжил Мейсон. - Блэкман заявил, что если семья
убитого будет мстительна по отношению к его клиенту, то это повлечет за
собой мстительность клиента, и тогда мистер Блэкман докажет, что дело
против Девоэ было сфабриковано.
- Как он сможет это доказать? - спросил Кринстон.
- Есть много способов, - ответил Мейсон. - Аксиомой уголовного права
является высказывание о том, что следует рассмотреть все кандидатуры,
кроме обвиняемого. Иногда даже можно попытаться разобрать действия
адвоката противной стороны. Очень часто стараются привлечь к судебной
ответственности свидетеля противной стороны. Начинают копать во все
стороны, проводить перекрестный вопрос по, вроде бы, не относящимся к делу
вещам, с целью найти хоть какой-нибудь мотив убийства. Затем представляют
этот мотив присяжным, показывают возможность, а если уж удалось вытащить и
мотив, и возможность, ты можешь внезапно перевести обвинение и утверждать,
что есть такие же основания подозревать свидетеля противной стороны, как и
обвиняемого.
- То есть переложить вину на Фрэн Челейн? - спросил Кринстон.
- Я не упомянул ни одного имени, - ответил Мейсон. - Я просто
попробовал объяснить вам, как работают адвокаты по уголовным делам.
- Послушайте, вы выяснили, что конкретно хотел этот Блэкман?
- Он _с_к_а_з_а_л_, что хочет получить гонорар, а также, чтобы
окружному прокурору было отправлено прошение о том, чтобы власти как можно
более терпимо отнеслись к рассмотрению дела по обвинению Девоэ и приняли
его признание в свершении непредумышленного убийства.
Кринстон внимательно посмотрел на адвоката.
- Вы утверждаете, что он это _с_к_а_з_а_л_?
- Да.
- Но вы всем своим видом показываете, что не думаете, что он хотел
именно того, что говорил.
- Не думаю.
- Почему?
- Потому что просто уверен - окружной прокурор не станет
рассматривать возможность непреднамеренного убийства. Это будет или тяжкое
убийство первой степени, или вообще ничего.
- Так что же все-таки хотел Блэкман? - настаивал Кринстон.
- Я считаю, что он пытался выяснить нашу реакцию на подобное
предложение. Если бы мы были готовы принять его, то он бы вытащил из нас
столько денег, сколько мог, а затем продолжал бы шантажировать и, в конце
концов, надул бы во время судебного процесса.
Кринстон внимательно смотрел на кончик своей сигары.
- Он не произвел на меня такого впечатления, - признался он. - По
крайней мере, из разговора по телефону.
- Если бы вы встретились лично, у вас бы сложилось несколько иное
мнение, - заметил Мейсон.
- Послушайте, - внезапно сказал Кринстон, - мне не нравится, как вы
ведете дело.
- Нет? - холодно переспросил Мейсон.
- Нет! - громко заявил Кринстон.
- А что вам не нравится? - поинтересовался адвокат.
- Я думаю, что вы даете проскользнуть сквозь пальцы прекрасной
возможности. Все быстро разрешится, если мы пойдем на сделку с Блэкманом.
- Нет, - ответил Мейсон резким тоном, не вдаваясь ни в какие
объяснения.
- А я думаю именно так, как сказал, и приказываю вам немедленно
связаться с Блэкманом и дать ему то, что он хочет. В разумных пределах,
естественно.
- Ни о каких разумных пределах там не может быть и речи, - ответил
Мейсон. - Такие типы не знают, что это такое. Он вначале выяснит, что мы
понимаем под разумными пределами, а потом увеличит ставки.
- Хорошо. Пусть увеличивает. В это дело вовлечены большие деньги и мы
не можем позволить себе проиграть.
- Вы боитесь, что Фрэнсис Челейн сломается под давлением? - спросил
Мейсон.
- Интересные вопросы вы мне задаете! - воскликнул Кринстон. -
Особенно после того, как в вашем кабинете у нее случился нервный срыв, а
вы поместили ее вне досягаемости полиции.
- Я не говорил, что сделал что-либо, чтобы Фрэнсис Челейн оказалась
вне досягаемости полиции, - напомнил Мейсон.
- Это сказал я.
- Да, я слышал. К тому же, кричать вам совсем не обязательно.
Кринстон поднялся с кресла, выкинул сигару в корзину для мусора и
гневно уставился на адвоката.
- Все, - заявил он. - С вами покончено.
- Что вы имеете в виду? - спросил Мейсон. - Кто со мной покончил?
- Вы меня больше не представляете. Вы также больше не представляете
мисс Челейн.
- Мне кажется, - медленно ответил адвокат, - что мисс Челейн сама в
состоянии решить этот вопрос. Я подожду, пока она лично не скажет мне об
этом.
- Она вам скажет, как только я с ней поговорю.
- А где, интересно, вы собираетесь с ней разговаривать? - улыбнулся
Мейсон.
- Не беспокойтесь, я найду, где. И тогда с вами все будет кончено. Вы
- сапожник. Вы, конечно, мудро поступили в некоторых вопросах, но вы черт
знает куда завели все дело. Я собираюсь нанять адвоката и...
Мейсон внезапно встал и двинулся вокруг стола. Кринстон внимательно
следил за его приближением, глаза его смотрели прямо, но в них понемногу
начала появляться паника. Мейсон встал перед посетителем. Его взгляд был
холоден и спокоен.
- Пусть между нами не останется никакого недопонимания по этому
вопросу, - заявил адвокат. - С настоящего момента я вас не представляю, не
так ли?
- Вы абсолютно правы!
- И, пожалуйста, не думайте, что ваше дело для меня так важно. Мисс
Челейн уже давно бы попросила меня заняться имуществом, если бы только мое
положение адвоката, представляющего интересы здравствующего партнера фирмы
"Кринстон и Нортон" давало мне возможность выступать в качестве адвоката
при рассмотрении вопросов, связанных с имуществом.
- Больше вам об этом нет нужды беспокоиться. С другой стороны, особо
не рассчитывайте, что займетесь вопросами имущества. Вы не будете
представлять никого и ничего. Я собираюсь нанять себе другого адвоката, и
он также будет действовать от имени Фрэнсис Челейн.
- Вы идиот и попали в подставленный капкан, - медленно и зловеще
сказал Мейсон, - потому что, как я догадываюсь, вы наймете адвоката,
которого предложил Блэкман, не так ли?
- И что, если так? - спросил Кринстон.
Мейсон холодно улыбнулся.
- Ничего. Вперед! Заходите в капкан еще дальше, если вам так хочется.
Взгляд Кринстона несколько смягчился.
- Послушайте, Мейсон, я ничего не имею против вас лично, но это
деловой вопрос. Я думаю, что вы можете все испортить, и я считаю, что вы
уж слишком придерживаетесь правил этики. Я хочу, чтобы вы меня правильно
поняли. Фрэн для меня много значит, я ей как дядя. Я всегда был
заинтересован в ее судьбе и прослежу, чтобы ее никто не надул. Я считаю,
что в данном случае нужен кто-то, кто может прийти к соглашению с
Блэкманом. Он заявил, что с вами не будет разговаривать, даже если вы
останетесь последним человеком на свете.
Мейсон рассмеялся. В его смехе послышались горечь и безжалостность.
Кринстон упрямо продолжал:
- Что бы ни произошло, я на стороне Фрэнсис Челейн. Я не знаю, что
могут показать улики, но я буду держаться вместе с ней, несмотря ни на
что. Уясните это себе. Твердо уясните. Я - деловой человек, а они понятия
не имеют о том, как заключаются сделки и строятся отношения в этом мире. А
я прослежу, чтобы ее никто не надул.
Он повернулся и с достоинством направился к двери. Мейсон внимательно
следил за ним.
- Не думал, что вы такой простофиля, - сказал адвокат, когда Кринстон
взялся за ручку двери. Тот резко повернулся.
- Терпеть не могу это слово! - заорал он. - Я никому никогда не
позволяю называть меня простофилей!
- Вы его еще больше возненавидите к тому времени, как закончится это
дело, - заметил Мейсон, направляясь обратно к своему столу.
Кринстон с минуту размышлял, затем вернулся на место.
- Хорошо, раз вы считаете себя таким умным, я вам кое-что скажу, -
начал он. - Вы все испортили с самого начала, как только взялись за дело.
Я знаю, что не могу уволить вас, как адвоката мисс Челейн. Это должна
решить она сама, но я посоветую ей от вас избавиться. Однако, если она
меня не послушает, я хочу дать вам совет: следите за Пуркеттом, дворецким.
- А вот теперь вы меня заинтересовали, - признался Мейсон. -
Продолжайте и объясните, к чему вы клоните.
- О, так, значит, вы готовы послушать совет? - саркастически заметил
Кринстон.
- Я хочу узнать, почему вы вообще упомянули имя Пуркетта, - ответил
Мейсон, холодным взглядом наблюдая за посетителем.
- Если я вам отвечу, у вас хватит ума воспользоваться полученной
информацией?
Мейсон не стал отвечать, а слегка наклонил голову на бок, как
человек, который очень хочет услышать то, что ему собираются сказать.
- Доказательства в этом деле безошибочно указывают на Девоэ, - заявил
Кринстон. - _Х_о_р_о_ш_и_й_ адвокат никогда бы не дал шанса полиции даже
рассмотреть возможность того, что эти доказательства не являются
убедительными. Однако, вы сидели, сложа руки, когда у полиции закрались
сомнения и они стали копать дальше. Затем, когда расследование
возобновилось, вы опят сидели, сложа руки, и не сделали ничего, чтобы не
вовлечь вашу клиентку. Если Девоэ виновен - дело закрыто. А если нет, то
виновен кто-то другой. Очень вероятно, что это Пуркетт, по крайней мере,
более вероятно, чем другая кандидатура. А вы позволяете ему оставаться в
тени.
Кринстон замолчал и посмотрел на адвоката с воинственным видом.
- Это все, что вы хотели сказать? - поинтересовался Мейсон.
- Да.
- Контора Блэкмана располагается в "Мьючюал Билдинг". Я говорю вам
это, чтобы вы могли сэкономить время и не лазать по телефонным
справочникам, вы ведь деловой человек, не так ли?
По лицу Кринстона промелькнуло удивление, затем он снова принял
хмурый вид.
- Ладно, - только и сказал он, распахнул дверь в приемную и с
грохотом захлопнул за собой.
Мейсон несколько минут неподвижно сидел за письменным столом, потом
взял шляпу и тоже вышел из кабинета.
- Я ухожу, Делла, - обратился он к секретарше. - Когда вернусь не
знаю. Закрывай офис в пять.
13
Мейсон отправился в гараж, где ставил свою машину, и подозвал
механика.
- Ты можешь сказать мне, очень сложно повернуть спидометр назад на
несколько миль? - поинтересовался адвокат. - Предположим, у тебя на
спидометре пятнадцать тысяч триста пятьдесят миль, а ты хочешь, чтобы было
пятнадцать тысяч триста четыре и семь десятых мили. Это трудно сделать?
- Нет, - улыбаясь ответил механик. - Только если уж вы решили крутить
его назад, то, наверное, следует отогнать до трех тысяч миль, а потом
продать машину. С таким количеством миль прогона это несложно.
- Нет, я не собираюсь обманывать ни продавцов машин, ни покупателей,
- ответил Мейсон. - Я пытаюсь разобраться с доказательствами в деле.
Сколько времени потребуется, чтобы переустановить спидометр?
- Недолго. Это простая операция.
Мейсон вручил ему доллар и с задумчивым видом вышел из гаража.
Из кафе он позвонил в дом Эдварда Нортона.
Очевидно, к телефону подошел дворецкий. По его ответу было понятно,
что он уже многократно за последнее время отвечал на звонки, которыми люди
пытались выразить свое соболезнование.
- Позовите, пожалуйста, мистера Джона Мейфилда, садовника, - попросил
Мейсон.
- Простите, сэр, - ответили на другом конце, - я впервые слышу, чтобы
по этому телефону звонили мистеру Мейфилду. Я не знаю, разрешено ли ему
пользоваться этим аппаратом.
- Не беспокойтесь, - ответил Мейсон, так и не представившись. - Я
звоню по поводу дела, разбирательством которого занимается полиция.
Позовите его и не теряйте времени.
На другом конце провода какое-то мгновение помедлили, а затем снова
прозвучал голос дворецкого:
- Хорошо, сэр. Секундочку, сэр.
Прошло несколько минут прежде, чем в трубке прозвучал тяжелый, ровный
голос:
- Алло!
Мейсон быстро заговорил в ответ:
- Никому не давайте понять, с кем говорите. Это Перри Мейсон,
адвокат, представляющий мисс Челейн. Ваша жена хотела получить деньги и
обсуждала со мной этот вопрос, но мне с ней никак не связаться. Вы
случайно не знаете, где она?
- Если не ошибаюсь, она отправилась к окружному прокурору. За ней
прислали машину.
- Понятно. Мне очень нужно связаться с вами и обсудить вопрос,
который ваша жена оговаривала со мной. Вы можете взять одну из машин и
приехать ко мне?
- Может быть, но я не уверен, сэр. Лучше бы, конечно, если бы я
прогулялся до бульвара, а вы бы подъехали туда.
- Договорились, - согласился адвокат. - Пересечемся у бульвара, но
никому не говорите, что идете встречаться со мной.
Мейсон вернулся в гараж, сел в машину и отправился к тому месту, где
заканчивался бульвар и начиналась дорога к дому Эдварда Нортона.
Когда Мейсон припарковал машину, сутулый, полноватый мужчина вышел
из-под деревьев и в сгущающихся сумерках подошел к адвокату.
- Вы - Перри Мейсон? - спросил он.
- Да, - кивнул адвокат.
- Я - Джон Мейфилд. Что вы хотели?
