которую Эштон выдал за кламмертову, не могла быть подлинной, потому что
Кламмерт был без сознания.
- О'кей, - сказал Дрейк, - ты победил. Это я и хотел сказать, говоря,
что факты - кусочки головоломки. Я их достаю, а ты складываешь.
- Кто-нибудь приходил в банк под именем Кламмерта?
- Нет. Эштон несколько раз пользовался сейфом, был там и вчера, и
сегодня. Клерки не хотели об этом говорить, поэтому у меня создалось
впечатление, что он вынул оттуда изрядную пачку денег.
- Откуда они знают, что берут из сейфа?
- Обычно они не знают, но один из клерков видел, как Эштон засовывал
деньги в большую сумку. А твой клиент говорил что-нибудь о колтсдорфских
бриллиантах? - поинтересовался сыщик.
- Нет, Пол. Мистер Эштон не говорил мне о колтсдорфских бриллиантах.
А что такое колтсдорфские бриллианты? Пол, это ты должен рассказать мне о
них.
- Это единственные драгоценности, которыми владел Питер Лекстер, -
усмехнулся сыщик. - Бог знает, как они ему достались. Они были в числе
камней, вывезенных из России каким-то аристократом. Питер Лекстер
показывал их немногим друзьям. Это крупные, хорошо обработанные камни.
Бумажные купюры или ценные бумаги могли сгореть во время пожара, и следа
бы от них не осталось. Но ведь и колтсдорфских бриллиантов не нашли.
- Трудно найти бриллианты в обломках сгоревшего дома, - сухо возразил
Мейсон.
- Обломки чуть ли не гребенкой прочесали, просеяли золу и прочее. Но
бриллиантов не обнаружили. На Питере Лекстере нашли кольцо с рубином,
которое он обычно носил, а бриллиантов не было.
- Рассказывай дальше, - потребовал Мейсон. - Эштона видели с этими
драгоценностями?
- Мне об этом неизвестно. Но есть другие факты. Например, незадолго
до пожара Лекстер приценивался к одному имению. Он ездил осматривать
усадьбу вместе с Эштоном. Дня два назад Эштон приезжал к владельцу и хотел
купить имение, расплатившись тут же наличными.
- Ему отказали?
- Пока да, но я думаю, вопрос остался открытым.
- Похоже, я ворошу осиное гнездо, - задумчиво сказал Мейсон. -
Лекстер мог держать имение в тайне... Кажется, придется поговорить с
Эштоном.
- Внуки в ярости, особенно Сэм, - тусклым голосом сказал Дрейк. -
Оуфли - спокойный и замкнутый малый. А Сэм увлекался гоночными машинами,
поло, женщинами и прочее.
- Где же он брал деньги?
- У старика.
- Я думал, старик был скуп.
- Да, он был прижимист, но внуков баловал.
- Сколько он стоил?
- Никто не знает. Инвентаризация его поместья...
- Ладно, не будем об этом, - перебил Мейсон. - Меня интересует только
кот.
- Накануне пожара в доме была ужасная ссора. Я точно не знаю, что
случилось, но думаю, сиделка может рассказать. Я говорил со слугами - у
них ничего не выудить. До сиделки я еще не добрался... А вот и ее дом.
- Как ее зовут? Дерфи?
- Нет, де Во - Эдит де Во. Квалифицированная сиделка и сестра. Фрэнк
Оуфли очень ею интересовался, когда она ухаживала за стариком. Они и
теперь иной раз видятся.
- С честными намерениями? - спросил Мейсон.
- Не спрашивай меня. Я детектив, а не полиция нравов. Идем.
Мейсон расплатился за такси. Они позвонили, дверь автоматически
открылась, они прошли по длинному коридору в комнату первого этажа. В
дверях их встретила рыжеволосая женщина с беспокойным взглядом, быстрыми,
нервными движениями и приятной фигурой. На лице женщины отразилось
разочарование.
- Ой, - сказала она, - а я ждала... Кто вы?
Детектив поклонялся и представился:
- Я Пол Дрейк. А это мистер Мейсон, мисс де Во.
- Что вам нужно? - Речь ее была быстрой, слова почти сливались друг с
другом.
- Мы хотели с вами поговорить, - сказал Мейсон.
- Насчет места, - поспешил добавить Пол Дрейк. - Вы ведь сиделка,
правда?
- Что за место?
- Наверное, было бы удобнее говорить, если бы мы вошли, - осмелился
предложить Пол.
Она поколебалась, оглядывая коридор, потом отступила со словами:
- Хорошо, вы можете войти, но только на несколько минут.
Комната была в таком состоянии, словно хозяйка только что закончила
уборку. Прическа мисс де Во - волосок к волоску, ногти в полном порядке.
Похоже было, что она нарядилась в лучшее свое платье. Дрейк уселся и
устроился поудобнее, будто собирался пробыть здесь несколько часов. Мейсон
присел на ручку кресла, посмотрел на детектива и нахмурился.
- Возможно, это место - не совсем то, к чему вы привыкли, - сказал
Дрейк. - Но не мешает о нем поговорить. Сколько вы берете за день?
- Вы хотите сказать - два-три дня?
- Нет, только один.
- Десять долларов, - твердо заявила она.
Дрейк достал бумажник, отсчитал десять долларов, но не отдал их
сразу, а сказал:
- Работа не отнимет у вас больше часа, но я плачу за весь день.
Она нервно облизнула губы кончиком языка, быстро перевела взгляд с
Мейсона на Дрейка. В ее голосе звучало подозрение:
- Так что же все-таки за работа?
- Мы хотим, чтобы вы припомнили несколько фактов, - Дрейк крутил
купюры между пальцами. - У вас это отнимет десять-пятнадцать минут, а
потом вы нам эти факты запишете.
Она спросила настороженно:
- Какие факты?
Сыщик наблюдал за ней стеклянными глазами. Протянул десять долларов.
- Мы хотим знать, что вам известно о Питере Лекстере.
Она вздрогнула, тревожно переводя взгляд с одного на другого:
- Вы что - сыщики?
Лицо Дрейка приобрело выражение игрока в гольф, который только что
сделал точный удар.
- Можно и так назвать, - согласился он. - Нам нужны определенные
сведения. Мы хотим знать факты - ничего, кроме фактов. Мы не собираемся ни
во что вас втягивать.
- Нет, - она энергично покачала головой, - мистер Лекстер нанял меня
как сиделку. Было бы неэтично выдавать его секреты.
Перри Мейсон, наклонившись вперед, взял нить разговора в свои руки:
- Дом загорелся, мисс де Во?
- Да, дом загорелся.
- И вы были в это время там?
- Да.
- Пожар начался быстро?
- Очень быстро. Я как раз проснулась. Почуяла дым и сначала подумала,
что это печка. Потом решила проверить. Накинула халат и открыла дверь.
Южная сторона дома была в огне, я закричала, а через несколько минут...
Наверное, больше добавить нечего.
- Вы не знаете, дом был застрахован? - спросил Мейсон.
- Думаю, что да.
- А не знаете, была ли выплачена страховка?
- Думаю, что да. Наверное, ее выплатили мистеру Сэмюэлю Лекстеру.
Ведь он же душеприказчик?
- Был ли в доме кто-нибудь, кого вы не любили? - спросил Мейсон. -
Кто-то особенно неприятный вам?
- Почему вы задаете такой странный вопрос?
- Когда случается пожар, - не спеша сказал Мейсон, - во время
которого кто-то гибнет, власти обычно устраивают расследование. Оно
начинается с пожара, но не всегда пожаром оканчивается, и свидетелям лучше
говорить все, что они знают.
Она подумала несколько секунд, глаза ее сверкнули:
- Вы хотите сказать, что если я не дам показаний, я попаду под
подозрение, что подожгла дом, чтобы уничтожить кого-то, кто мне не
нравился? Но это абсурд!
- Хорошо, поставим вопрос иначе, - согласился Мейсон. - Был в доме
кто-то, кто вам нравился?
- Что вы под этим подразумеваете?
- Очень просто: нельзя, живя с людьми под одной крышей, не испытывать
определенных привязанностей или неприязни. Предположим, что там был
кто-то, кого вы не любили, а кого-то другого любили. Нам нужны факты о
пожаре. Если мы получим их от вас - это одно, а если нам предоставит их
человек, которого вы не любите, особенно если этот человек попытается
свалить вину на того, кого вы любите, - совсем другое.
Она выпрямилась:
- Вы хотите сказать: Сэм Лекстер обвиняет Фрэнка Оуфли?
- Конечно, нет, - сказал Мейсон. - Я не делаю никаких заявлений. Я не
даю информации. Я пришел ее получить. Пойдем, Пол, - он кивнул детективу и
поднялся.
Эдит де Во вскочила со стула и кинулась к двери, загородив дорогу
Мейсону:
- Подождите, я не поняла, что вам нужно! Я скажу все, что знаю!
- Нам нужно узнать многое, - задумчиво сказал Мейсон, словно
сомневаясь, вернуться ли на место. - Не только о пожаре, но и о том, что
ему предшествовало. Наверное, лучше спросить у кого-то другого. Нам нужно
знать о жизни и привычках людей в доме, где вы были сиделкой... В конце
концов, лучше вас от этого избавить.
- Нет, нет, не надо! Вернитесь. Я расскажу вам все, что знаю. Никаких
тайн тут нет, и если уж вам надо знать, я расскажу. Если Сэм даже
намекнул, что Фрэнк Оуфли как-то связан с пожаром, он просто хотел отвести
подозрение от себя.
Мейсон вздохнул и с явной неохотой вернулся на свое место, снова
уселся на подлокотник и сказал:
- Мы охотно послушаем несколько минут, но говорите живей, мисс де Во.
Время нам очень дорого.
- Я понимаю, - поспешно начала она. - Мне все время казалось, что
есть что-то странное в этом пожаре. Я сказала это Фрэнку Оуфли, а он
посоветовал мне молчать. Я пыталась разбудить мистера Лекстера - то есть
старика. Пламя уже бушевало в той части дома. Я кричала и пробиралась
ощупью наверх. Там было жарко и полно дыму, но на лестницу огонь еще не
пробрался. За мной пошел Фрэнк. Говорил, что я ничего не смогу сделать. Мы
стояли на лестнице и кричали, пытаясь разбудить мистера Лекстера, но не
слышали ответа. По лестнице поднимались клубы черного дыма. Я оглянулась и
увидела, что пламя пробивается к лестничной площадке и что надо
выбираться. Мы вышли через северное крыло. Я задыхалась от дыма. Глаза у
меня еще два или три дня были красные.
- Где был Сэм Лекстер?
- Я увидела его раньше, чем Фрэнка. Он бегал в пижаме и купальном
халате с криком: "Пожар! Пожар!" Совсем, кажется, голову потерял.
- А пожарная команда?
- Она появилась, когда сгорело почти все. Дом ведь стоял в стороне.
- Дом был большой?
- Слишком большой! - живо отозвалась она - У прислуги было много
работы.
- Какую держали прислугу?
- Миссис Пиксли, девушку по имени Нора - кажется, Эддингтон - и Джима
Брэндона - шофера. Нора была вроде прислуги за все. Она в доме не жила,
приходила к семи утри и оставалась до пяти. Миссис Пиксли готовила.
- А Чарльз Эштон, привратник, там бывал?
- Только иногда. Он же охранял городской дом. Он приезжал, когда
мистер Лекстер его просил. В ночь пожара он был в городе.
- Где спал Питер Лекстер?
- На втором этаже, в южном крыле.
- В какое время начался пожар?
- Около половины второго. Я проснулась, очевидно, без четверти два.
Дом уже некоторое время горел.
- А почему вас наняли? Что было с мистером Лекстером?
- Он попал в автомобильную аварию, и нервы у него были не в порядке.
Временами он не мог спать, а снотворное не любил. Я - массажистка, вот и
помогала ему во время нервных приступов. Горячая ванна с душем, потом
массаж - и он мог уснуть. И с сердцем у него было неважно. Время от
времени приходилось давать ему сердечные лекарства.
- Где была Уинифред?
- Она спала. Мы с трудом ее разбудили. Мне даже показалось, что она
угорела. Дверь у нее была заперта. Чуть не сломали дверь, пока ее
добудились.
- Где она находилась? В северном или в южном крыле?
- В центре дома, к востоку.
- А внуки? Где они спали?
- В центре дома, к западу.
- А слуги?
- Все в северном крыле.
- Если вы были медсестрой при мистере Лекстере и у него бывало
неладно с сердцем, почему вы не спали там, где могли бы оказаться под
рукой, если бы понадобилась ваша помощь?
- Но я и была под рукой. У него был электрический звонок, ему стоило
всего лишь нажать на кнопку - и я тут же нажимала на свою, давая знать,
что иду.
- И в его комнате звонил звонок?
- Да.
- Почему же вы не позвонили ему в ночь пожара?
- Звонила. Это было первое, что я сделала. Побежала назад к себе и
несколько раз позвонила. Но ответного сигнала не было, и я начала
подниматься по лестнице. Наверное, проводка сгорела.
- Понятно. Дыма было много?
- Да, центральная часть дома была буквально полна дыма.
- Накануне пожара что-то случилось?
- Вы о чем?
- Какой-то скандал, ссора?
- Нет... Не совсем. Что-то вышло у Питера Лекстера с Сэмом. Думаю,
что Фрэнк ни при чем.
- А Уинифред?
- Вроде бы тоже. Не поладили старик с Сэмом Лекстером. Кажется, из-за
игры Сэма в карты.
- Как вы думаете, из-за чего начался пожар? - спросил Мейсон.
- То есть - не поджог ли?
- Вы достаточно долго виляете, мисс де Во, - медленно произнес
Мейсон. - Скажите, что вам известно об этом пожаре?
Она вздохнула. Глаза ее забегали.
- Может ли пожар начаться из-за того, что в топку парового отопления
вывели газы из выхлопной трубы? - спросила она.
- Нет, - мотнул головой Дрейк. - Какого черта...
- Подождите, Пол, - вмешался Мейсон. - Давайте послушаем, что она
хочет сказать.
- Неважно, раз пожар от этого не может случиться, - уклончиво
ответила она.
Адвокат бросил предостерегающий взгляд на детектива и сказал
серьезно:
- Возможно, что пожар мог начаться и от этого.
- Но разве могло загореться несколько часов спустя после того, как
газы попали в топку?
- Так как же они попали в топку? - спросил Мейсон.
- Ну, было так. Гараж встроен в дом. Там находились три машины. Дом
стоял на холме, гараж помещался в юго-западном углу, на склоне. Наверное,
когда строили дом, в том месте получилась лишняя комната, и архитектор
решил встроить туда гараж, чтобы не ставить отдельное здание.
- Да, - кивнул Мейсон, - я вас понимаю. Расскажите о выхлопных газах.
- Ну, - сказала она, - я гуляла и уже возвращалась в дом, когда
услышала в гараже шум. Дверь гаража была закрыта, но там работал мотор. Я
подумала, что кто-нибудь ушел и забыл выключить мотор, поэтому вошла -
сбоку есть маленькая дверь - и зажгла свет.
- И что же вы увидели? - склонился к ней Перри Мейсон.
- Сэма Лекстера, он сидел в своей машине.
- И мотор был включен?
- Да, он работал.
- Медленно, как на холостом ходу?
- Нет, быстро. Если бы он работал медленно, я бы и не услышала.
- А выхлопные газы как попадали в топку? - спросил Дрейк.
- Это странно. Я заметила, что какой-то шланг идет от машины к
батарее. Там была газовая топка, от которой нагревались трубы, - в задней
части гаража.
- Как вы поняли, что шланг от машины ведет к батарее?
- Я же его увидела. Из выхлопной трубы он шел по полу к батарее.
- Понял Сэм Лекстер, что вы увидели шланг? - спросил адвокат.
- Сэм Лекстер, - с расстановкой сказала она, - был пьян. Он выключил
мотор и обругал меня.
- Что же он сказал?
- Он сказал: "Убирайтесь отсюда вон. Неужели в доме нет места, куда
бы вы не совали свой нос?"
- А вы что сказали?
- Повернулась и ушла.
- Вы выключили свет, когда уходили?
- Нет, оставила - чтобы он мог оттуда выбраться.
- Почему вы решили, что он пьян?
- Он так развалился на сиденье... и по тону голоса.
Зрачки Мейсона в задумчивости сузились.
- Вы ясно видели его лицо? - спросил он.
Она на миг нахмурилась и сказала:
- А я не уверена, что видела его лицо. Он же носит большую кремовую
шляпу, "стетсон", и когда я зажгла свет, то первое, что увидела, была эта
шляпа. Я подошла к машине сбоку. Он склонился над рулем, когда я оказалась
близко, и голова у него свесилась вниз... Вообще-то я его лица совсем не
видела.
- А голос его вы узнали?
- Голос был хриплый, знаете, как у любого пьяного мужчины.
- Другими словами, - сказал Мейсон, - если дойдет до свидетельства в
Суде, вы сможете поклясться, что определенно видели в машине Сэма
Лекстера?
- Конечно, могла бы. Кто еще в доме носит такую шляпу?
- Значит, вы опознали шляпу, но не человека.
- То есть как?
- Эту шляпу мог надеть кто угодно.
- Да, - кисло согласилась она.
- Это может оказаться важным, - сказал Мейсон. - Откуда вы знаете,
что за рулем сидел не Фрэнк Оуфли?
- Я знаю, что это был не он.
- Откуда?
- Ну, если угодно, я гуляла с Фрэнком Оуфли. Я оставила его на углу
возле дома. Он вошел с парадного входа, а я - с заднего. Вот почему я
проходила мимо гаража.
- А шофер... как его, Джим Брэндон? Это не мог быть он?
- Нет, если только он не надел шляпу Сэма Лекстера.
- Кому вы об этом рассказали?
- Фрэнку.
- Вы всегда зовете его по имени? - спросил Мейсон.
Она быстро отвела глаза, но тут же вызывающе повернулась к Мейсону:
- Да. Мы с Фрэнком большие друзья.
- Что он сказал, когда вы с ним поделились?
- Он сказал, что пожар из-за выхлопных газов не мог начаться, что я
только все запутаю, если буду об этом говорить, и посоветовал молчать.
- Еще кому вы рассказали об этом?
- Другу Уинифред - но не Гарри Инмену...
- То есть Дугласу Кину?
- Да, Дугласу Кину.
- Кто такой Гарри Инмен?
- Он ухаживал за Уинифред. Кажется, она ему отдавала предпочтение, но
он ее бросил, как горячую картофелину, как только понял, что она не
получит денег.
- А что сказал Дуглас Кин, когда вы ему рассказали?
- Сказал, что считает это важным обстоятельством. Он задал мне массу
вопросов: какая труба, куда вела... Он хотел знать, шла ли труба прямо в
спальню Питера Лекстера.
- А она туда шла?
- Думаю, что да.
- А потом что?
- Он посоветовал мне заявить об этом.
- Вы это сделали?
- Нет еще. Я ждала... друга. Я хотела посоветоваться с ним, прежде
чем что-то делать, чтобы не вышло неприятностей.
- В какое время вы застали в гараже Сэма Лекстера?
- Около половины одиннадцатого.
- За несколько часов до пожара?
- Да.
- Вошел ли Сэм в дом сразу после этого?
- Не знаю. Я так рассердилась на него, что вышла, чтобы его не
ударить.
- Но он, очевидно, возвратился в дом до пожара: ведь он был в пижаме
и халате, когда вы проснулись?
- Да, это так.
- А в машине он был совершенно одет?
- Кажется, да.
- Вы сказали, что зажгли свет?
- Да. А что?
- Свет в гараже, значит, был выключен?
- Да.
- И дверь закрыта?
- Да.
- Значит, последний, кто завел в гараж машину, должен был закрыть за
собой дверь, так?
- Да, конечно.
- А выключатель был возле маленькой дверцы?
- В нескольких дюймах. А что?
- А вот что, - медленно произнес Мейсон. - Если Лекстер заехал на
машине в гараж, он должен был выйти из машины, пойти к двери, закрыть ее,
погасить свет и вернуться к машине. Ведь нельзя же въехать через закрытую
дверь. А если он был так пьян, что не мог заглушить мотор, то он вряд ли
способен был встать, закрыть дверь гаража, погасить свет и дойти до
машины.
- Я об этом и не подумала, - кивнула она.
- Вы ждете друга, который должен дать вам совет?
- Да, он вот-вот явится.
- Не сообщите ли вы мне его имя?
- Не думаю, что нужно вдаваться в такие подробности.
- Это не Фрэнк Оуфли?
- Я отказываюсь отвечать.
- И не собираетесь делать заявление, пока ваш друг не даст вам совет?
- Это я решу сама. Я не полагаюсь полностью на друга.
- Но вам кажется, что пожар мог быть связан с выхлопной трубой?
- Я же не механик, я ничего не понимаю в автомобилях, не разбираюсь в
выхлопных газах. Но знаю, что в газовой топке все время огонь, и мне
кажется, что, если газ из карбюратора попал в топку, он мог взорваться.
Мейсон перебил ее вопросом:
- В гараже была только одна лампочка?
- Да, очень яркая, она висела посередине.
- А вы не думаете, что видели не шланг, а веревку?
- Нет, это был гибкий шланг, резиновый, и он шел от выхлопной трубы
машины Сэма Лекстера к отверстию в отопительной трубе. Труба большая,
покрытая асбестом. Нагретый воздух поднимался по ней в спальню Питера
Лекстера и в гостиную.
Мейсон задумчиво кивнул и сказал:
- Вот что. Если вы надумаете сообщить полиции свою историю, я помогу
вам связаться с оперативной группой.
- Я хотела бы этого, - просто сказала она.
- Хорошо, - пообещал Мейсон, - мы подумаем и сообщим вам, если у нас
появится какая-то новая мысль. Тем временем вы можете дать нам знать, что
именно советует вам ваш друг. Если решите заявить полиции, сообщите нам.
- Как мне вас найти? - спросила она.
Мейсон тронул Дрейка за руку, мягко подталкивая его к двери.
- Мы еще к вам зайдем сегодня, попозже.
Она улыбнулась:
- Я рада была рассказать вам все, что мне известно.
В коридоре детектив вопросительно посмотрел на адвоката.
- Ну что ж, - хмыкнул Мейсон, - проблема кота остается!
- Я так и понял, - заметил Дрейк. - Но мне не совсем понятно, каким
будет твой следующий ход.
Мейсон понизил голос почти по шепота:
- Когда я увижу своего почтенного коллегу Шастера, я попрошу его
прочесть пункт двести пятьдесят восьмой Кодекса о завещаниях, где сказано,
что человек, осужденный за убийство, не имеет права наследовать имущество
убитого и любая часть имущества, которую он должен был унаследовать,
переходит к другому наследнику.
- Посмотрим, верно ли мы все поняли, - сказал Дрейк.
- Конечно, верно. Слепому ясно. От газовой топки отходит несколько
труб, ведущих в разные комнаты дома. У каждой трубы - регулятор, чтобы
можно было отключить те комнаты, в которых не живут. Сэм Лекстер совершил
убийство очень простым способом. Он завел машину в гараж, надел на
выхлопную трубу шланг, второй конец шланга присоединил к втулке на трубе,
через которую нагретый воздух поступал в спальню Питера Лекстера. Потом
сел в машину и завел мотор. Смертельный газ из двигателя через гибкий
шланг пошел в отопительную трубу и поднялся в спальню Питера Лекстера.
Заметьте дьявольскую хитрость такого способа: Сэму пришлось только
включить мотор, чтобы отправить безболезненную смерть в комнату, удаленную
на много футов от работающего мотора, в комнату с запертой дверью. Затем
он поджег дом. У людей, погибших при пожаре, обязательно находят в крови
окись углерода. Это блестящий пример убийства, и, очевидно, единственная
свидетельница - эта рыженькая сиделка, которая застала Сэма на месте
преступления; и единственная причина, что она до сих пор жива, - то, что
Сэм Лекстер решил, будто она не поняла того, что видела. Или он думает,
что она не видела шланга.
Сыщик достал из кармана блок жевательной резинки и спросил:
- Что будем делать дальше?
- Свяжемся с окружным прокурором, - ответил Мейсон. - Он всегда
уверяет, что адвокат-криминалист употребляет свои знания на то, чтобы
помогать убийцам избавиться от наказания. Вот я его и озадачу: покажу ему
убийство, которое я раскрыл, в то время как его люди начисто опозорились.
- Твое доказательство слишком слабо, чтобы навешивать обвинение в
убийстве, - усомнился Дрейк.
- Ничуть не слабо, - отпарировал Мейсон. - Заметь: было четверть
одиннадцатого вечера, уже стемнело. Ворота гаража были заперты. Сэм
Лекстер притворился пьяным, когда поставил машину в гараж. Но он должен
был выйти из машины, подойти к воротам, запереть их, снова сесть в машину
и включить мотор. Он должен был присоединить шланг к своему двигателю и к
трубе, по которой шел нагретый воздух в спальню его деда. А потом
оставалось завести мотор. Возможно, мотору и не надо было работать долго.
Если я еще помню судебную медицину, в выхлопной трубе автомобиля моноокись
углерода образуется в количестве один кубический фут в минуту при двадцати
лошадиных силах. Гараж за пять минут может наполниться смертельным
количеством газа. В атмосфере, содержащей всего две десятых процента газа,
человек может погибнуть. Кровь мертвого будет ярко-алой. Газ этот так
действует на кровь, что она не может снабжать ткани кислородом, эти же
признаки отличают кровь человека, погибшего в горящем доме. Нельзя
отказать Сэму Лекстеру в дьявольском уме. Если бы этой сиделке не
случилось застать его, он совершил бы безукоризненное убийство.
- И ты все это хочешь передать в руки окружного прокурора? - перебил
Дрейк, глядя на Перри Мейсона лишенными выражения глазами.
- Да.
- А не надо ли сначала проверить, какое отношение к этому имеет твой
клиент?
- Нет, не думаю, - медленно сказал Мейсон. - Я не собираюсь покрывать
своего клиента, если он замешан. Меня наняли, чтобы помочь ему сохранить
за собой кота - и он его сохранит, во имя дьявола. Если он нашел
принадлежащие наследникам деньги и присвоил их - это уже совершенно другое
дело. И заметьте, что Питер Лекстер вполне мог подарить эти деньги Эштону
перед смертью.
- Ерунда, - сказал детектив. - Пит Лекстер не ждал смерти. У него не
было причин раздаривать деньги.
- Не будь таким уверенным, - возразил Мейсон. - У него была какая-то
причина взять деньги наличными. Но довольно об этом рассуждать, Пол.
Главное сейчас - предъявить обвинение чужому клиенту, а не ставить своего
в такое положение, когда он должен давать массу объяснений. Я свяжусь с
Эштоном и скажу, что его кот в безопасности.
- Это называется - из пушки по воробьям, - засмеялся сыщик. - Мы
нарвемся на неприятности, спасая жизнь коту.
- И доказывая Нату Шастеру, что меня на кривой не объедешь, - добавил
Мейсон. - Не забудь этого аспекта дела, Пол.
- В аптеке за углом есть автомат, - вспомнил Дрейк.
- Ладно, Пол, позвоним Эштону и окружному прокурору.
Они завернули за угол. Мейсон опустил монетку, набрал номер Питера
Лекстера и спросил Чарльза Эштона. Через несколько минут голос Эштона
задребезжал в трубке.
- Говорит Перри Мейсон, мистер Эштон. Думаю, что насчет Клинкера
можно больше не беспокоиться.
- Почему? - спросил Эштон.
- Думаю, что у Сэма Лекстера скоро забот будет по горло, - объяснил
Мейсон. - Он будет занят. Пока не говорите ничего слугам, но возможно, что
Сэма Лекстера вызовут к прокурору и зададут несколько вопросов.
Голос привратника проскрипел:
- Вы можете объяснить о чем?
- Нет. Я сказал все, что мог. Держите язык за зубами.
В голосе Эштона нарастало беспокойство:
- Минутку, мистер Мейсон. Я бы не хотел, чтобы вы заходили слишком
далеко. Есть причины, по которым я не хочу, чтобы прокурор вмешивался и
задавал вопросы.
- Вы наняли меня, чтобы вашего кота не отравили, - твердо сказал
Мейсон. - Этим я и занимаюсь.
- Но это уже совсем другое дело, - сказал Эштон. - Мне нужно с вами
увидеться.
- Тогда - завтра. А пока угостите Клинкера сливками от моего имени.
- Но я должен с вами увидеться, если прокурор начинает расследование.
- Хорошо, завтра приходите ко мне. - Мейсон повесил трубку. Он
состроил легкую гримасу, поворачиваясь к сыщику. - Ох уж эти мне кошачьи
дела, - сказал он. - Не стоят они таких хлопот. Попробуем разыскать
окружного прокурора.
- Похоже, что совесть у твоего клиента нечиста? - спросил Дрейк.
- У моих клиентов не бывает нечистой совести, Пол, - пожал плечами
Мейсон. - Кроме того, не забывай, что мой настоящий клиент - кот.
- Конечно, - хмыкнул Дрейк. - Но, отвлекаясь от главного, хотел бы я
знать, где Эштон взял деньги... Слушай, Перри, начинается дождь. Если надо
ехать, я бы хотел взять свою машину.
Отыскивая в справочнике номер окружного прокурора, Мейсон сказал:
- Очень жаль, Пол, нам в самом деле придется ехать, но у тебя нет
возможности взять свою машину - мы спешим. Поедем на моей, с откидным
верхом.
- Этого я и боялся, - простонал Дрейк. - Ты на ней мчишься по мокрым
дорогом, как дьявол.
6
Во внешности Гамильтона Бергера, окружного прокурора, было что-то от
огромного медведя. Прокурор был широк в плечах, с толстой шеей, а когда он
двигал руками, под кожей ходуном ходили великолепные мускулы.
- Вы же знаете, Мейсон, - сказал он, - я рад каждой возможности
сотрудничать с вами. Я вам уже говорил и снова повторю, что всегда боюсь
обвинить невиновного, но не люблю, чтоб меня дурачили.
Мейсон сидел молча. Пол Дрейк, развалившись на стуле и широко
расставив ноги, устремил стеклянные глаза на носки своих ботинок. При этом
он умудрялся выглядеть усталым.
Бергер начал нервно шагать по комнате. Он слегка повернул голову -
как медведь, который принюхивается к ветру, - и сказал:
- Вы хороший адвокат, Мейсон.
Перри Мейсон сидел молча. Бергер повернулся на каблуках, пошел в
другую сторону и продолжил, бросая слова через плечо:
- Но сыщик из вас лучше, чем адвокат. Когда вы настраиваете мозги на
решение загадки, вы докапываетесь до истины. Однако это не мешает вам
защищать клиентов-преступников.
Мейсон не ответил. Бергер совершил еще круг, потом внезапно
остановился лицом к лицу с Мейсоном и поднял указательный палец:
- Если мои служащие узнают, что я собираюсь действовать на основании
той информации, которую мне предоставили вы, они решат, что вы просто
загребаете жар моими руками.
- Вот потому, - сказал Мейсон, - я пришел к вам лично, а не к вашим
помощникам. Удобный случай для вас кое-что прояснить и показать, что
нечто, казавшееся несчастным случаем, - на самом деле преднамеренное
убийство. Я не прошу для себя ничего. Я даю вам шанс. Вы можете его
использовать, или нет. Я этим интересуюсь исключительно ради кота. И, если
хотите знать, мой гонорар - всего десять долларов.
Бергер достал сигару из жилетного кармана, надкусил кончик зубами,
зажег спичку о кирпич камина и пустил клуб дыма.
- Хорошо, - вздохнул он. - Сегодня как раз дежурит доктор Джейсон. Я
скажу ему. Если он найдет дело стоящим, мы начнем расследование. К тому
времени, как дело получит огласку, я решу, взяться мне за него или
устраниться.
Перри Мейсон зажег сигарету.
- Извините, - сказал Бергер, - я приглашу доктора Джейсона и позвоню
Тому Глассмену, моему старшему следователю, вызову его прямо сейчас.
Когда закрылась дверь за прокурором, Пол Дрейк повернул к Мейсону
свое лицо, выражавшее обычный для него бесхитростный юмор.
- Я заметил, что ты ничего не сказал ему о том, как внезапно
