Детектив

лов оторвал кусок факсовой ленты,  на которой черным по белому был напи-
сан  приказ об аресте генерала Галина Александра Борисовича по обвинению
в измене существующему в стране строю. Подписал приказ Президент России.
   Когда в кабинете Богомолом собрались все, кого он вызвал, а там был и
бывший генерал Говоров,  единственным, кто был в форме, оказался сам Бо-
гомолов.
   Словно предчувствуя что-то,  все расселись вокруг  длинного  стола  и
молча ждали его пояснений.
   Полковник оглядел присутствующих: вместе с ним в кабинете было десять
человек.  Не явился только один из тех,  кого он вызвал: как сообщил ма-
йор,  этот  сотрудник находился в госпиталь.  Вместо него пришел офицер,
которого Богомолов почти не знал и потому и медлил,  не зная, что предп-
ринять.  Или отослать этого сотрудника по какой-либо причине,  или... Он
решил рискнуть.
   - Товарищи,  я вас вызвал по очень важному вопросу!  -  ему  пришлось
сделать  паузу:  прозвучал вызов по селектору:  - Товарищ полковник,  вы
могли бы выйти на минутку? - спросил его дежурный майор. - Очень срочно!
   Извинившись перед собравшимися, полковник вышел.
   - В чем дело, Саша?
   - Звонит его адъютант:  генерал срочно просит вас к себе! - прикрывая
трубку рукой, тихо сказал майор.
   - Отлично! Скажи, что через пять минут буду! - шепотом приказал Бого-
молов.
   - Полковник Богомолов будет у генерала через пять  минут!  -  доложил
майор и опустил трубку на аппарат.
   - Закрой дверь на ключ,  возьми оружие и войди в кабинет! - тихо бро-
сил полковник и,  дождавшись его,  впустил в кабинет, а перед этим майор
кивнул на свой автомат, показывая жестом, взводить или нет.
   - Пока не надо, - улыбнулся полковник. Когда они вошли в кабинет, все
сидели молча - и нетерпеливо поглядывали на дверь.
   - Извините,  товарищи! Сегодня выявилось пятно, которое может позором
лечь на наши органы, и так не пользующиеся должным авторитетом в народе!
В наших рядах выявлен враг,  и мы должны произвести арест этого предате-
ля,  желательно  без  всякого  шума!  Прошу всех положить свое оружие на
стол!
   Все спокойно и без лишних эмоций положили на стол  кто  автомат,  кто
пистолет.  Тот, которого полковник не очень хорошо знал несколько замеш-
кался.  А может,  Богомолову это просто показалось.  Четыре  автомата  и
шесть пистолетов.
   - "Не густо, если будет оказано сопротивление его помощниками", - по-
думал полковник Богомолов, а вслух произнес:
   - После того как я произнесу вслух фамилию изменника, прошу того, кто
по каким-то мотивам не может принимать участие в его аресте, честно под-
няться.  Поясню, отказавшиеся будут находиться в этом кабинете только до
того момента, пока тот человек не будет арестован и отправлен в Лефорто-
во! К нему или к ним не будет применено никаких санкций или гонений! Это
я вам могу обещать твердо! Вопросы есть?
   Никто не произнес ни звука, и тогда полковник тихо назвал фамилию:
   - Генерал Галин! - и снова окинул взглядом присутствующих.
   Никто не  встали ничего не сказал,  кроме одного человека:  тот самый
случайно попавший в эту группу сотрудник спросил,  подняв, словно школь-
ник, руку:
   - Разрешите вопрос, товарищ полковник?
   - Говорите, капитан.
   - Я не буду спрашивать, имеются ли убедительные факты его измены, ду-
маю, это излишне в такой организации, как наша, но могу я спросить - кто
санкционировал этот арест?
   Полковник ждал этого вопроса,  хотя, если откровенно, не хотел, чтобы
он был задан. Он открыл папку и вытащил оттуда факс.
   - Арест санкционировал сам Президент!  Кто хочет, может познакомиться
с этим документом! - он намеренно не назвал фамилию, чтобы, если кабинет
прослушивается,  не было ясно, какой именно Президент отдал приказ арес-
товать  генерала  Галина.  Никто  из присутствующих не решился проверять
слова полковника,  и он,  выждав некоторое время, убрал документ назад в
папку.
   - Теперь обсудим детали ареста.  По его плану, одобренному всеми при-
сутствующими,  полковник,  как вызванный к генералу,  войдет  в  кабинет
один,  и  если там окажется еще кто-нибудь,  кроме генерала,  то оставит
дверь открытой, и вся группа войдет следом за ним и будет действовать по
обстоятельствам.
   Если же  дверь  за  полковникам закроется,  значит они выждут момент,
когда из кабинета прозвучит звонок-вызов.  По этому сигналу один из  них
арестует адъютанта, остальные, разделившись на две группы, пять на четы-
ре,  будут действовать следующим образом:  одна  группа  будет  охранять
вход, а другая примет участие в аресте генерала в его кабинете.
   Когда полковник  вошел  в приемную,  адъютант,  здоровенный бугай лет
тридцати, холодно кивнул на дверь кабинета:
   - Входите!  Генерал уже дважды спрашивал о вас!  Константин  Иванович
подошел к двери кабинета и приоткрыл ее.
   - Разрешите, товарищ генерал? - спросил он.
   - Входите!  - недовольно буркнул тот, и Богомолов вошел внутрь, прик-
рыв за собой дверь, а в приемную уже входили его соратники.
   - Вы что, все по одному вопросу? - удивился адъютант.
   - Да, по одному, - ответил за всех дежурный майор.
   - Хорошо, садитесь, когда товарищ генерал освободится, я спрошу у не-
го.  Странно,  он меня не предупреждал,  - пожал плечами адъютант, хотел
чтото спросить, но в этот момент его отвлек звонок по телефону.
   Богомолов стоял перед столом генерала, который внимательно листал его
личное дело.  Так продолжалось несколько минут.  Потом он закрыл папку и
недовольно взглянул на полковника:
   - Вы очень хорошо потрудились,  полковник.  Пора и на отдых, - вторую
фразу он произнес с такой ехидцей,  что у Богомолом, если и были еще ка-
кието сомнения на его счет, то мгновенно исчезли. Он перестал волновать-
ся и сунул руки в карманы.
   - Ты все понял? - со злобой прошипел тот.
   - Разумеется? - усмехнулся полковник, потом с намеком сказал: - А те-
перь вызовите сюда своего адъютанта!
   Что-то в его голосе было такое,  что генерал суетливо нажал на кнопку
вызова.
   Дверь кабинета  резко  распахнулась,  но  в  кабинет вместо адъютанта
быстро вошли четверо вооруженных сотрудников.
   - Кто вам разрешил?  - начал было генерал, но осекся, увидев в их ру-
ках оружие.
   - Гражданин Галин Александр Борисович? - официальным тоном проговорил
Богомолов.
   - Что? Как? По какому праву? - повысил голос генерал, но понял, что с
ним не шутят.
   - Вы арестованы! - спокойно сказал полковник.
   - Кто... кто подписал санкцию? - по-бабьи взвизгнул генерал.
   - Президент!  -  спокойно ответил полковник,  словно удивляясь такому
вопросу.
   - Не может быть?  - воскликнул тот и потянулся к столу,  чтобы позво-
нить своему адъютанту и попросить его соединить с Председателем комитета
госбезопасности.  Он не успел дотянуться до звонка:  автоматная  очередь
сотрудника,  в котором сомневался Богомолов, прошила ему грудь и забрыз-
гала кровью письменный стол,  на котором лежало личное  дело  полковника
Богомолова.  Несколько пуль просвистело совсем рядом с полковником, едва
не задев его. И тут же прозвучал одиночный выстрел, сделанный из автома-
та  дежурным майором,  и пуля вошла в сердце стрелявшего сотрудника.  Он
снопом свалился на пол.
   - Зачем? - воскликнул полковник, то ли спрашивая убитого капитана, то
ли майора.
   - Я был уверен, что следующим будете вы! Я все время следил за ним, -
смущенно ответил майор.
   Бывший генерал Говоров,  стоящий у самых дверей, посмотрел на полков-
ника,  потом на убитого капитана, на мертвое тело генерала, уткнувшегося
в стол и со вздохом покачал головой.
   "Все произошло настолько случайно и неожиданно, что могу дать руку на
отсечение:  все это придумал талантливый режиссер", - подумал он про се-
бя, сунул пистолет в карман и вопросительно взглянул на полковника.
   - Трупы - убрать?  Адъютанта - в Лефортово! Через два часа прошу всех
вас прибыть в Белый дом, - четко распорядился Богомолов и кивнул Говоро-
ву. - Вас, товарищ генерал, прошу ко мне в кабинет.


Она в меня стреляла!

   Савелий попытался дозвониться до Григория Марковича, но никто не брал
трубку. Тогда он сел в такси и попросил довезти до ближайшей справочной.
   Минут через пятнадцать он уже знал его адрес, и таксист, которому бы-
ла обещана тройная оплата счетчика, быстро домчал его до высотки на пло-
щади Восстания. Настойчивые звонки и стук, в дверь не дали желаемого ре-
зультата - в квартире никого не оказалось.
   Не зная,  что еще можно было предпринять в подобной ситуации, Савелий
поехал на дачу Ланы,  чтобы увидеть ее и там спокойно подумать  о  своих
дальнейших планах.
   Увидев в окнах дачи свет, Савелий обрадовано расплатился с таксистом,
вошел в калитку и направился к дверям дачи.
   Когда он переступил порог веранды,  то удивленно  осмотрелся:  вокруг
был  настоящий  кавардак.  На столе,  стульях стояли фирменные чемоданы,
вокруг разбросаны вещи...  Было ясно,  что хозяева  собираются  уезжать.
Слава Богу, успел застать ее до отъезда.
   Он услышал  какой-то шорох,  доносившийся из комнаты,  и открыл в нее
дверь:
   - Лана! - позвал он и тут же изменился в лице у раскрытого шкафа сто-
ял Григорий Маркович и спокойно вытаскивал оттуда иконы, деньги. На сто-
ле лежали билеты международных авиалиний.
   - Вы? Как вы здесь? - удивленно воскликнул Савелий и вдруг все понял.
- Так вы и есть отец Ланы?
   - В некотором роде, - пожал тот плечами.
   - Похоже, вы куда-то спешите? - усмехнулся Савелий.
   - Не думал, Бешеный, что тебе удастся добраться. Хотя, если честно, я
тебя ждал и надеялся, что ты прорвешься!
   - Хватит мне зубы заговаривать!  - зло бросил Савелий.  - Пошли и  не
нужно брать с собой чемоданы: там они вам не понадобятся!
   - Вот и делай после этого людям добро...  Нет,  серьезно, Савелий, вы
мне всегда нравились:  может,  согласитесь со мной поработать?  Ни в чем
отказа не будете иметь!
   - Один уже пробовал меня уговаривать. Ваш приятель - Четвертый! Но он
был настолько неубедителен,  что пришлось вырвать ему сердце!  Так  что,
если  хотите,  попробуйте,  вдруг соглашусь!  - ехидно проговорил он.  -
Только со временем у вас туговато:  скоро вам конец! Думаю, вашу дискету
уже расшифровали!
   - Прекрасная новость!  - искренне обрадовался Григорий Маркович.  - Я
восхищаюсь гением нашего босса:  все разыграно как по нотам!  "И стрела,
летящая  в  цель,  поразила самого лучника." Прекрасные строки не правда
ли?  Вот вы говорите: "Попробуйте уговорить". Но вас мне и не нужно уго-
варивать!  Зачем мне вас уговаривать, того человека, который и так отра-
ботал на нас столько, что это даже невозможно оценить! - Григорий Марко-
вич говорил так уверенно и спокойно, что Савелий вдруг понял, что он го-
ворит правду:
   - Не понимаю, что вы имеете в виду? - все-таки спросил он.
   - Вы ведь наверняка чувствуете себя героем:  всех победил, всех унич-
тожил,  а дискета,  за которую было положено столько жизней и уничтожено
столько техпики,  находится в органах власти!  Я правильно излагаю  ваши
мысли!?
   Савелий пожал плечами:  что-то настораживало в его речи,  но он решил
не перебивать его и выслушать до конца.
   - Уверен,  что именно такие обуревают вас сейчас чувства!  Но  вы  не
знаете, что именно такие же чувства испытываю и я, ваш покорный слуга! -
Он склонил голову. - Да-да, как вам ни удивительно это слышать.
   - Бред какой-то! - хмыкнул Савелий.
   - Это как посмотреть!  - улыбнулся Григорий Маркович. - Ладно, думаю,
хватит вас интриговать!  Представьте себе, что вы с самого начала, когда
еще были за границей находились под нашим контролем!  Нам  был  известен
каждый ваш шаг!
   - Гюли? - догадался Савелий.
   - И не только Гюли. Хотя вы удивительно догадливы. Но это еще не все.
На вас мы вызвали, когда вы нам стали нужны, и с того момента вы жили по
нашему плану!
   - Чушь собачья! - воскликнул Савелий.
   - Вы  так думаете?  Нам нужен был человек,  который доставит ту самую
дискету,  которую вы так остроумно, использовав его, то есть Четвертого,
отпечатки пальцев,  выкрали из сейфа,  в правительство. И этим человеком
оказались вы! Наш шеф был уверен, что вы справитесь с этой задачей, и вы
оправдали  эти  надежды!  Вы  думаете,  что благодаря этой дискете будет
раскрыта вся преступная структура?  Ошибаетесь, мой дорогой! Вы кадровый
военный  и  наверняка не раз подкидывали противнику "дезу".  Да,  в этой
дискете была заложена самая настоящая "деза"!  Но чтобы она была  убеди-
тельной и в нее поверили,  нам и нужен был такой человек,  как вы: чест-
ный,  неподкупный и принципиальный!  То есть тот, кому наверняка поверят
те,  для кого и предназначалась дезинформация.  Но нам нужно было, чтобы
ни у кого не создалось впечатления, что эта важная, в кавычках, информа-
ция  досталась  легко и просто.  Поэтому на вашем пути создавались самые
реальные трудности, порой смертельные, которые вы с честью преодолели.
   - И вы хотите сказать, что все, кто погиб, вами были специально подс-
тавлены?
   - Что значат пешки, когда речь идет о выигрыше всей партии!
   - Но для чего все это?
   - Для того,  чтобы можно было наконец навести порядок, железный поря-
док в этой стране!  К власти должны прийти достойные люди! Люди, которые
и смогут навести этот порядок!
   - Очень благородные задачи!  - усмехнулся Савелий.  - А наркотики для
того,  чтобы оболванить как можно больше людей и спокойно управлять этим
стадом?!
   - Я уже говорил, что вы догадливы.
   - Но почему вы мне это все раскрыли?  Или вы так уверены, что я приму
ваши условия?
   - Нет,  я уверен, что ты никому больше не сможешь об этом рассказать!
- он потянулся к карману, но Савелий выхватил из-под куртки свой "узи".
   - Без глупостей, Григорий Маркович! Где Лана?
   - Лана?  - он вдруг расхохотался. Савелий нахмурился, не понимая при-
чины его смеха,  хотел спросить его об этом, но вдруг услышал родной го-
лос:
   - Савушка! Он обернулся на голос и увидел перед собой Лану.
   - Лана... - нежно проговорил он, не замечая в ее руках пистолет.
   В этот момент он услышал какой-то шорох ею стороны Григория Марковича
и резко вскинул автомат,  но Лана нажала на спуск  пистолета.  Выстрелом
Савелия отбросило на спину.
   - Хороший ты парень,  - поморщилась Лана,  - жаль, что не принял нашу
сторону. - Она вздохнула и посмотрела на пистолет.
   - Не до сантиментов,  дорогая!  - бросил Григорий Маркович,  закрывая
чемодан.  - Он слишком много знает,  добей его! - А сам вытащил из пачки
сигарету "Мальборо",  прикурил зажигалкой и поднес огонек к занавеске. -
Поторапливайся,  самолет  не будет ждать.  - Он подхватил два чемодана и
направился к выходу.
   Лана посмотрела на разгоравшуюся занавеску,  подошла к лежащему Саве-
лию.  На груди,  куда она стреляла,  крови не было видно, и она покачала
головой.  Потом с грустью вздохнула, отвернулась и, не глядя, выстрелила
несколько раз.  Бросив пистолет на пол,  она подхватила чемодан, сумку и
быстро пошла к выходу.
   Всю комнату заполнило дымом, который вскоре добрался и до Савелия.
   Он закашлялся в тот момент, когда от дачи отъезжала "Вольво" и увози-
ла Лану и Григория Марковича в аэропорт "Шереметьево".
   Савелий приподнялся и увидел, что все вокруг полыхает в огне. Переси-
ливая боль в плече,  в груди и в ноге,  Савелий встал на ноги,  с трудом
доковылял  до ближайшего окна и со звериным рыком вылетел вместе с рамой
наружу.
   Кувыркнувшись, сел на земле,  сорвал с себя куртку,  бронежилет и ос-
мотрел свои раны:  на груди сияли два огромных синяка, одна пуля пробила
плечо, другая - правую ногу.
   Кровь хлестала из ран, но Савелий не стал обращать на это внимание он
подхватил с земли автомат.
   - Вы все равно не уйдете от меня! - бросил он сквозь зубы и направил-
ся в ту сторону, куда ушла машина. Он шел упрямо вперед, теряя силы, пе-
реполненный злостью на себя за то,  что дал себя провести этим проходим-
цам.  Столько пройти,  столько выдержать, стольких убить людей, подверг-
нуть смертельной опасности Воронова, и все впустую?!
   Нет, этого  он  никогда не простит себе!  Никогда!  Кляня себя на чем
свет стоит,  Савелий всячески гнал от себя мысль о Лане,  хотя эта  боль
была куда страшнее.
   Он проклинал  себя за то,  что все им совершенное не стоит выеденного
яйца.  Савелий еще не знал,  что механизм, ловко запущенный Рассказовым,
на какомто этапе дал сбой,  и этот сбой сломал весь план, столь хитро им
продуманный.
   И через три дня,  когда ему станет известно о провале путча-переворо-
та,  он не станет так переживать,  как Савелий. Он попытается извлечь из
этого провала пользу для своей организации а границей. Главное, он сумел
сохранить ее, не потеряв почти ни одного нужного сотрудника.
   Всего этого Савелий не знал,  когда, пересиливая боль в груди и ноге,
упрямо шел по трассе, словно и вправду думал догнать уехавших.
   Вскоре его настигла черная "Волга",  и полковник, сидящий на переднем
сиденье, сказал в микрофон, усиленный мощным динамиком:
   - Говорков!  Остановитесь! Вы слышите? С вами говорит полковник орга-
нов госбезопасности! Остановитесь!
   - Дурак ты,  полковник!  - в сердцах бросил генерал Говоров и на ходу
выскочил из машины. - Сержант, подожди! - дружелюбно крикнул он, пытаясь
его догнать.
   Савелий продолжал идти вперед,  словно не слыша его.  Зубы  его  были
стиснуты то ли от боли, то ли от злости. Старый генерал догнал его и по-
шел рядом:
   - Савва,  ты сделал все,  что мог! Слышишь? Савелий не ответил и про-
должал идти вперед.  Встречные машины, на мгновение осветив эту странную
процессию, почтительно объезжали их с обеих сторон.
   Они действительно выглядели странно; впереди, хромая, шел окровавлен-
ный молодой человек с автоматом в руках, рядом с ним - седовласый мужчи-
на,  чуть сзади - высокий мужчина в форме полковника госбезопасности,  а
замыкала шествие черная "Волга".
   - Дискета расшифрована,  американец жив,  и капитан Воронов шлет тебе
привет!
   Услышав о капитане, Савелий чуть замедлил шаги, но снова заторопился.
   - Пусть они уедут, Савва, пусть уедут! Так нужно, - добавил вдруг Го-
воров.
   Савелий неожиданно остановился, повернулся к своему старому наставни-
ку и схватил за плечи:
  - Она стреляла в меня,  Батя!  - с надрывом выкрикнул он. - Понимаешь,
стреляла! Как это: любить и стрелять?!
   - Любить?  -  тихо  произнес Говоров и вытащил из кармана золотой ме-
дальон. - Узнаешь?
   - Талисман ? - удивленно произнес Савелий. - Но причем...
   - Погоди!  - оборвал тот и вытащил небольшой приборчик, щелкнул тумб-
лером. Раздался характерный прерывистый писк, который усиливался по мере
того, как Говоров подносил его ближе к медальону. - Так-то, сержант!..
   Савелий так сильно сжал медальон в руке,  словно хотел раздавить его.
Из груди вырвался стон.
В этот  момент силы покинули его:  слишком много крови было потеряно им.
Он упал,  теряя сознание,  но все еще сильные  руки  старого  наставника
подхватили его израненное тело...




ВИКТОР ДОЦЕНКО
ВОЗВРАЩЕНИЕ БЕШЕНОГО


Странный прохожий

   Думаю, что очень трудно найти  русского  человека  ("русского"  не  в
смысле  национального признака,  а в смысле внутреннего ощущения принад-
лежности к России), который бы в душе не гордился своей столицей.
   Понятие "москвич" постепенно превратилось как бы в  национальность  и
стало вожделенной мечтой живущих в других городах великой России за иск-
лючением,  пожалуй, Ленинграда, или Санкт-Петербурга, говоря языком "пе-
рестройки".
   Приехав в  любой другой город,  москвич или москвичка тут же станови-
лись объектом охоты местных невест и женихов. Десятилетиями создавался в
сознании народа ореол "удивительного,  самого прекрасного города на Зем-
ле, в котором есть ВСЕ"! В любой, даже самый неурожайный год Москва про-
должала  снабжаться всем самым лучшим,  самым дефицитным.  И человеку из
провинции,  из русской глубинки трудно было доказать,  что изобилие  это
кажущееся,  что  им пользуется весьма ограниченный контингент москвичей,
принадлежащих к "верхушке",  допущенных к распределителям,  спецскладам,
"своим" магазинам.
   Основная же  масса  столичных жителей живет от зарплаты до зарплаты и
так же,  как по всей стране,  часами простаивает в очередях за тем,  что
подешевле и посытнее, а если заикнуться про жилье, то здесь надобно ско-
рее жаловаться москвичам,  а не тем,  кто проживает в провинции. Почему?
Да  разве  найдется такой город на Земле,  где было столько коммунальных
квартир? Мне кажется, что слово "коммунальная родилось именно, в Москве.
   Коммуналки! Господи, вспоминая те коммуналки, в которых "посчастливи-
лось"  пожить и вашему покорному слуге,  начинаешь нервно дрожать.  Одна
квартира,  семнадцать комнат,  и в них проживает шестнадцать семей! И на
всех, как сказал великий Высоцкий, "всего одна уборная"!
   Однако народ  жил  теми  мифами,  которые ему преподносили.  Отсюда и
двойственное отношение к москвичам:  с одной стороны,  зависть и желание
всеми правдами и неправдами перебраться в столицу,  с другой - ненависть
или в лучшем случае пренебрежительное отношение к ее  жителям...  Однако
меня  что-то  совсем не туда потянуло:  мой рассказ совершенно о другом,
хотя и проходит его действие большей частью на территории  Москвы  и  ее
окрестностей.
   Москва тысяча девятьсот девяносто второго года... Если бы ее коренной
житель по какой-либо причине отсутствовал пять лет,  да что там  пять  -
года три,  то он, прибыв в город, в первую минуту, вероятно, потерял дар
речи.  Он бы не узнал "первопрестольную", и - жалость переполнила бы его
сердце. Да, Москва никогда не отличалась кристальной чистотой улиц, пар-
ков и скверов,  а ее жители не излучали повсеместно голливудских улыбок,
но сейчас,  после семи лет "перестройки", столица превратилась в настоя-
щую помойку.  Помойку с иностранными ярлыками,  каковыми стали  названия
офисов и магазинов, всевозможные рекламные плакаты и стенды.
   Лично мне до сих пор непонятно,  на каком основании, с чьей злой руки
было разрешено официально исковеркать русский город иностранными  надпи-
сями?  Почему?  Впрочем, народ страны Советов столько лет был изолирован
от всего заграничного,  что любой ярлык,  яркая этикетка с надписями  на
"западном языке" воспринимались как знак качества,  и товар,  украшенный
им, раскупался моментально.
   Москву заполонили палатки,  витрины которых уставлены  "заграничными"
товарами.  Конкуренция,  скажете вы?  Что ж, конкуренция - дело хорошее!
Однако давайте немного сравним...  В развитой  капиталистической  стране
конкуренция, лаже между мелкими, "палаточными" продавцами, улучшает уро-
вень обслуживания,  качество и ассортимент товаров,  снижает цены, чтобы
увеличивать товарооборот. А что происходит у нас? Как были за прилавками
злые,  постные лица до "перестройки", во время "застоя", так ничего и не
изменилось сейчас, после нее. Я допытался проанализировать этот феномен,
и оказалось: если тогда продавцу было все равно, купит покупатель, товар
или нет - зарплата постоянная,  товары государственные, чего суетиться -
то сейчас все совсем по-другому: товары принадлежат продавцу и, казалось
бы, твоя прибыль в твоих руках, а вот и нет!
   Парадокс заключается в том, что чем больше будет крутиться хозяин па-
латки,  тем больше ему придется отдавать. Кому? Да мало ли кому! Рэкети-
рам,  мафиозным структурам,  контролирующим не только доставку товаров и
их реализацию, но и цены. Попробуй откажись от "услуг"! В первый раз по-
бить могут,  и не только стекла, а во второй-третий - сжечь твое "предп-
риятие",  а то и жизни лишить...  Вот и видим мы в конечном итоге тот же
самый  результат:  постные и безразличные лица за окошками палаток-ларь-
ков.
   Дорого покупать?  Так становитесь продавцами,  если уверены  в  своих
мускулах.  И  вторая "капиталистическая" волна охватила столичный город.
Кажется, что нет ни единого более или менее людного места, где не толпи-
лись бы массы "ручных продавцов", то есть тех, кто продает с рук то, что
сумел вырастить (таких единицы) или приобрести мелким оптом,  чтобы "на-
варить" на разнице цен.
   С такими труднее всего бороться:  их сотни тысяч,  они так загрязнили
Москву,  что стало казаться, будто раньше она была просто стерильным го-
родом. Каждый подземный переход, каждая станция метро, как внутри, так и
снаружи,  заполнена разновозрастными продавцами. В руках, на самодельных
лотках,  под полой можно увидеть и приобрести все, что, твоей душе угод-
но:  от ниток с иголкой до телевизора. Можно договориться о покупке сов-
ременного танка: "Сами поедете или доставить по указанному адресу?"
   Но как  же  изменился  состав  покупателей!  Если раньше с первого же
взгляда можно было определить:  это наш, среднестатистический гражданин,
у  которого в кармане немногим меньше,  чем в его домашнем,  верней ска-
зать,  домашней "банке";  а вот человек с Запада, и он может купить весь
твой  нехитрый  товар и даже не заметит,  что в его карманах поубавилось
денег. Сейчас все подругому: можно встретить одетого по последнему "пис-
ку" моды человека, подъехавшего на шикарном лимузине к палатке-ларьку, а
он может оказаться и человеком с Запада, и обыкновенным бандитом, по ко-
торому давнымдавно плачет Бутырка. Но чаще всего встречаются люди, живу-
щие,  как сейчас говорят, за чертой бедности. Их не очень трудно распоз-
нать: вечно голодные глаза, давно требующая ремонта одежда, часто не со-
ответствующая сезону.  Многие из них уже дошли до той грани, когда впору
идти  на  паперть и просить милостыню,  но им стыдно,  просто невыносимо
пойти на такой шаг, и они слоняются в поисках какой-нибудь случайной ра-
боты или "халявного" угощения.
   Человек, который привлек наше внимание, производил странное впечатле-
ние:  с первого взгляда его нельзя было уверенно  отнести  к  какой-либо
группе.  Что было ясно сразу, так это то, что его одежда давно нуждалась
в чистке,  хотя бы элементарной.  Непонятного цвета брюки,  порванные  в
различных местах, заношенная донельзя грязно-лилового цвета рубашка, не-
понятно как еще держащиеся на ногах кроссовки уважаемой фирмы  "Адидас".
Даже если внимательно присмотреться, вряд ли можно было бы точно опреде-
лить его возраст.  С одинаковой степенью вероятности ему можно было дать
и тридцать,  и все сорок пять.  Волосы на голове были достаточно длинны,
но давно не соприкасались ни с мылом,  ни с расческой.  Было ясно также,
что человеку негде и нечем побриться.
   Но особенно привлекали его глаза.  На первый взгляд они казались без-
различными,  даже пустыми, хотя и несколько злыми, но если присмотреться
внимательнее,  они начинали притягивать своей глубиной. Он медленно брел
среди снующих людей,  и взгляд его как бы скользил по ним, не останавли-
ваясь  ни на ком.  Лишь раз его глаза задержались на моложавой упитанной
женщине.  Она торговала горячими беляшами,  и потому вполне  справедливо
можно было предположить, что парню хочется есть.
   Постепенно он  добрел до самого конца "аллеи ларьков",  где чуть обо-
собленно стояла одинокая палатка, судя по всему, поставленная совсем не-
давно.  Трудно сказать,  что в ней привлекло парня, но он подошел к этой
палатке и стал рассматривать различные товары,  красиво расставленные за
стеклом витрины.
   В этот момент рядом остановился светло-коричневый "Мерседес",  из ко-
торого вывалились четверо мускулистых парней.  Их хмурые лица и бесцере-
монное поведение - направившись к палатке,  они пару раз оттолкнули про-
хожих, не успевших уступить им дорогу, - заставило потенциальных покупа-
телей поспешно уйти от опасного места.
   Наш герой  продолжал  созерцать  витрину,  даже не взглянув в сторону
странной четверки.  Мельком посмотрев на него, эти четверо тоже не удос-
тоили его своим вниманием.  Подойдя к небольшому окошечку ларька, за ко-
торым сидел парень лет двадцати пяти,  один из четверки сказал тоном, не
терпящим возражений:  - Сегодня пятнадцатое число,  надеюсь, не забыл? -
Что дальше? - спокойно отозвался продавец. - Тысячу гринов приготовил? -
Парень из четверки явно начал терять терпение.
   - С какой стати? - без всяких эмоций бросил палаточник.
   - Сынок, ты, кажется, не понял смысла нашего визита! - зло ухмыльнул-
ся парень.  В солнечном свете ярко блеснула одинокая золотая фикса.  - А
непонятливых мы учим!  - Фиксатый кивнул своим дружкам, и те направились
к двери палатки.
   Но дойти не успели.  Дверь вдруг резко распахнулась и навстречу "гос-
тям" выскочили четверо внушительных молодых парней. Если четверка, подъ-
ехавшая к ларьку,  была одета довольно элегантно,  в костюмы и галстуки,
то выскочившие из дверей ларька - в фирменные спортивные костюмы разного
цвета.
   - Какие проблемы,  земляки?  - с бесшабашной улыбкой спросил один  из
них, словно предлагая помощь нуждающимся.
   В этот  момент раздался звон разбитого стекла витрины:  фиксатый,  не
зная, что происходит у дверей, начал действовать. Реакция на эту выходку
была разной:  продавец набросился на Фиксатого с матом и руганью,  а обе
группы у дверей устремились на звук лопнувшего стекла. Началась довольно
крутая заварушка.  Со стороны было видно, что и те и другие подготовлены
к таким действиям.  Удары наносились жестко и профессионально, но и дер-
жались весьма стойко.
   Наш герой продолжая стоять на том же месте.  Казалось, что его совер-
шенно не интересует то,  что происходит рядом. Лишь когда один из оскол-
ков разбитой витрины отскочил в его сторону, он мгновенно вскинул руку и
отбил летящий в его лицо осколок.  Он не испугался,  не  предпринял  ка-
ких-либо действий,  но глаза его недобро посмотрели на Фиксатого. Вполне
вероятно,  что этим бы все и закончилось для нашего героя, случайно ока-
завшегося  свидетелем  разборки между двумя группировками,  если бы двое
дерущихся не решили использовать его в качестве защиты.  Сначала один из
них вскользь задел его спину,  потом другой,  пытаясь достать противника
ногой, довольно ощутимо пнул его в плечо.
   Это переполнило чашу терпения нашего героя:  он  молниеносно  прыгнул
вверх,  а два его случайных обидчика повалились на землю. Водитель "мер-
седеса" даже рот раскрыл от изумления. Он внимательно следил за потасов-
кой и держал мотор в рабочем состоянии. Он видел, как прыгнул наш герой,
но глаза не смогли заметить ударов.  Участники драки,  увидев лежащих на
земле  дружков,  неожиданно  бросились  на нашего героя,  захватив его в
круг.
   Силы были явно не равны:  семеро против одного. Семеро крепких рослых
мужиков  против невысокого,  среднего телосложения,  к тому же голодного
парня. Картина эта выглядела нелепо: "моська" в окружении семи "слонов".
Злые оскаленные лица говорили о том, что шутить с "моськой" не собирают-