сквер, плюхнулись на скамейку, посмотрели друг на друга.
— Гена,— протянул руку парень.
Так состоялось знакомство. Дикий узнал, что Геннадий
недавно освободился, оттрубив на зоне "пятерку" по гоп-стопу.
Пять лет назад Геннадий с приятелем организавали налет на
инкассатора, не продумав все, кад следует, и провалили дело.
Они просто вырвали сумку, но их поймали. Не помогли занятия
легкой атлетикой, дружка Геннадия застрелили при задержании, а
его самого ранили в ногу — ранение оказалось легким. Дикий
только головой покачал — ментам пофигу, они и малолетку
безоружного готовы подстрелить.
После пяти лет отсидки Геннадий вышел на свободу со
стойкой ненистью к ментам и вообще ко всеким официальным
властям. Так кует государство кадры для криминального мира.
Риск Геннадий уважал, а после зоны ничего уже не боялся.
Предложение Дикого влиться в "команду" он принял без
колебания...
@BLL=
К небольшому, затерянному в лесном массиве военному
городку группа Дикого вышла уже в наступающих сумерках.
Казалось, весна устала, не набрала еще силы, и нагретый за день
воздух быстро остыл, а от земли потянуло холодной сыростью.
Вертолетное поле было обнесено колючей проволкой, неровно
висящей на полусгнивших деревянных столбах. Так и все
государство — содержание еще значительно, представляет
ценность, но формы — никакой... Колючая проволока не являлась
серьезннм препятствием, скорее, она охраняла поле от дикого
зверья.
Дикий достал компактный мощный бинокль и остал осматривать
территорию аэродрома — группа затаилась в кустарнике в
двадцати метрах от ограждения.
Вот место заправки. А где часовые? Где вообще какие-либо
посты? Никого не видно, что и неудивительно для военных
городков, расположенных в глухих местах... Дикий посмотрел на
часы — через пятнадцать минут должен прибыть нужный им "борт".
Дикий махнул рукой, и группа стала осторожно просачиваться
на территорию аэродрома. Короткими перебежками преодолели
открытое пространство, залегли чуть в стороне от заправочной
станции. Возле нее спиной к Дикому возились несколько техников,
ожидая вертолет. Дикий кивнул парням, и все поднялись так,
чтобы их заметили. Их заметили, но никак не среагировали —
мало ли теперь шляется незнакомых военных на объекте. Смутные
времена! Да и форма ВДВ... На то они и десантники, чтобы
появляться где попало, что-то сопровождать, охранять, стоят
себе в сторонке и мирно ждут, значит знают, что им надо... На
такую приблизительно реакцию Дикий и рассчитывал.
Сперва раздался специфический стрекот, после из-за кромки
леса показалась плохопокрашенная "стрекоза". Когда вертолет
стал спускаться. Дикий разглядел номер "борта" — все
правильно, именно его они и ждут. Наконец, вертолет сел и
заглушил двигатель. Улегся ветер от винтов, стало тихо. Из МИ-6
выпрыгнули трое мужчин в штатском. Со стороны казалось, что они
просто разминают члены, затекшие от сидения во времяполета, но
Дикий заметил, как они грамотно встали треугольником —
профессионалы! Появился и четвертый. Он что-то сказал техникам,
сделал несколько шагов в сторону, закурил. Явно старший в этой
колоде, Дикий направился к нему. Если штатская троица была
одета просто, в джинсы и куртки, то старший был облачен в
хорошее драповое пальто, из-под которого виднелся серебристого
цвета костюм и белая рубашка с галстуком.
Дикий подошел к нему уверенным шагом, небрежно козырнул,
представился по форме, повторил вслух номер "борта", сообщил
"драповому" откуда они вылетели и куда в итоге должны попасть.
"Драповый" слушал настороженно, но согласно кивал.
— Моя группа поступает в ваше полное распоряжение,—
закончил Дикий,— для усилении охраны груза и сопровождения его
к месту выгрузки.
Каждым движением, каждой интонацией голоса Дикий как бы
хотел сказать: без этого идиотского приказа охранять вас,
дельцов новых, сидел бы, мол, с женой дома, пил чай с
баранками...
Трое штатских возле вертолета стояли собранно и в носу не
ковыряли — Дикий старался не выпускать их из поля зрения.
"ВДВэшиики" мирно беседуют в сторонке и не глядят на вертолет.
— Кто отдал приказ? — быстро спросил "драповый".
— Полковник Арцибашев,— четко произнес Дикий первую
пришедшую на ум фамилию.
Это все равно ничего не значило. Хозяева "драпового" могли
попросить своего генерала, а тот просто мог отдать приказ
командиру десантного полка выделить несколько надежных людей
для сопровождения.
— Да, да,— согласился "драповый", хотя и видно было, что
он такой фамилии раньше не слышал. Огонек напряжения в глазах
"драпового" потух.
— Загружайтесь, майор,— распорядился он,— Вам помогут
устроиться.
Дикий обернулся к своим парням и небрежно махнул рукой в
сторону вертолета — садитесь, мол. Парни также лениво побрели
к вертолету. "Драповый" и "майор" стояли и курили молча. Всеми
своими движениями, мимикой Дикий как бы давал понять — он
принимает старшинство "драпового". Но это вынужденно — на
данный момент. Себе и своим парням "майор" цену знает, а зная
ее можно подчиниться и штатскому, поскольку того требуют
сложившиеся обстоятельства.
— Пойдем в "вертушку", майор.— "Драповый" щелчком
отбросил в сторону недокуренную сигарету.
— Так точно, ваше благородие,— шутливо козырнул Ддкий.
— Изволите шутить! — хмыкнул "драповый" и они двинулись
к вертолету.
За эту пару десятков шагов Дикий успел недовольно
пробурчать по поводу "вертушек", идиотов техников, всех
гребаных летательных аппаратов вместе взятых и долбанное
начальство впридачу. "Драповый" хохотнул начальственно, даже
похлопал Дикого по плечу, утешил:
— Да ладно, майор, не бурчи! Тут осталось-то... К утру
уже дома будешь!
"Драповый" и его лютая троица расслабились — Дикий видел,
как спало первоначальное напряжение в лицах, мышцах. Сейчас
многие из "новых" пользуются услугами военных в своих целях и
отношение к армейской форме сложилось такое — военные работают
на них, потому что им, военным, платят. Но вид формы еще
вызывал какое-то неопределенное чувство — не чиновники и не
бандиты, подчиненная, но все же почти самостоятельная сила...
Парни Дикого уже обжились в вертолете и обменивались
веселыми репликами с хозяевами. Кто-то пустил бутылку водки по
кругу — братание, одним словом, состоялось. Дикий сидел
напротив "драпового" и добродушно улыбался. "Четверо их и
четверо нас,— думал он.— Экипаж не в счет. И вообще рейс
"левый", пробит начальством свыше, больше никому до него дела
нет."
Внутренности вертолета были забиты ящиками и Дикий знал,
что в ящиках оружие — тысяча пистолетов "Стечкин-АПС-6" с
глушителями для спецназа и беоприпасы. Груз идет на Северный
Кавказ для сепаратистов. Его Дикий должен реквизировать. Должен
— значит, сделает...
@BLL=
Экипаж запустил двигатель, и его вязкий шум заполнил,
казалось, все пространство вокруг — изъясняться теперь можно
только жестами или криками. Это и хорошо. Нечего болтать.
Случайной фразой всегда можно себя выдать.
Вертолет оторвался от земли, и Дикий, скосившись на
циферблат, засек время. Он уже с парнями дововорился, что
работать начнут через пятнадцать минут после начала полета.
Парни незаметно посматривали на него и Дикий три раза опустил
веки — это значит что план остается в силе. После Таджикистана
оди научились понимать друг друга без слов.
После контузии и ранения Дикий не один месяц прожил без
памяти, а когда она вернулась, то оказалось, что у него есть
Света, с ней все впорядке, родился сын, которого она назвала
Владимироv. Сыну два года теперь, живет с матерью в казацкой
станице неподалеку от Лехи. Да, и Леха, лучший друг и
телохранитель в прошлом, у него есть, женился человек... Когда
вернулась память, Дикий испытал счастье, поняв, что он не один
в этом огромном жестоком мире. Но вместе с памятью стало
появляться беспокойство за близких — во многих отношениях
одиночество облегчает жизнь.
Не раз посещала мысль завести дом где-нибудь под Питером в
тихом месте, перевезти Светлану с сыном, жить вместе с ними и
забыть про войну...
Леха мотается из Джанкоя на Кубань и обратно, занятый
рисовым бизнесом. Вика, которая помогала Дикому, провозила под
платьем оружие, продолжает работать в офисе у Андрея, который
купил новый "вольво" и гоняет на нем по Харькову...
...Дикий открыл глаза — ничего не изменилось. Вертолет
летел, парни, свои и чужие, дремали, или делали вид, что
дремлют. Только Валера сидел, напряженно сцепив руки на
коленях, смотрел на Дикого, и тот, чуть качнув головой,
постарался дать понять — все в порядке, не дергайся,
расслабься.
"Хорошо, что удалось забрать Валерку из мишиной команды —
подумал Дикий.— Может, и выгодное занятие — выколачивание
долгов, но тупое, а иногда и зверское. А Валера не "бык". Он
прирожденный стрелок. А как он себя проявил в Таджикистане! Он
и Геннадий — у них просто первобытная тяга к битвам."
В команде Дикого семнадцать проверенных бойцов, но в это
дело он взял только троих, самых лучших.
Пятнадцать минут прошли, и Дикий открыл глаза, потянулся,
будто разминал тело после дремы, подался вперед.
— Гена! — крикнул он, стараясь пробиться голосом сквозь
шум двигателя.— Водка осталась?
"Драповый" вздрогнул, посмотрел на очнувшегося "майора",
пожелавшего вдруг махнуть стопоря, а его охрана даже глазом не
повела.
— Есть немного, товарищ майор! — прокричал Гена в ответ.
Дикий улыбнулся "драповому", сделал приглашающий жест, но
тот отрицательно махнул головой, отвернулся. И зря, поскольку
вопрос про водку был тем сигналом, после которого все и должно
было произойти. Оно и произошло. Ребром левой ладони Дикий
рубанул "драповому" по кадыку, а костяшками правого кулака
проломил тому височную кость. Такого человека, как "драповый"
больше не было на белом свете, вместо него покойник падал кулем
на пол вертолета. За ним попадали и охранники со свернутыми
шеями. Шеи у них были толстые и сильные, но это им не помогло.
Разобравшись с чужими шеями, парни дикого натянули маски и
рванули к кабине вертолета. "Вертушка" летела на автопилоте и
экипаж расслабленно сидел в креслах; кто-то дремал, кто-то
листал газету. Летчики как-то и не удивились, когда увидели
наставленные на них стволы — будто на них эти стволн каждый
день наводили. Командир экипажа, широколицый мужчина лет
пятидесяти, с седыми висками, только пожал плечами и по приказу
Дикого изменил маршрут.
— Вы нам не нужны в качестве трупов,— сказал Дикий.
— А кому они нужны,— хмыкнул командир.
— Поэтому, если не будет сюрпризов, то вы нас отвезете и
живыми домой отправитесь.
— Живыми — это хорошо,— согласился командир.
— Тогда действуйте!
Командир стал действовать, а Сергей занял место второго
пилота, чтобы контролировать действия командира, да и остальных
членов экипажа. Они обменялись несколькими профессиональными
фразами, которых Дикий не понял, зато командир понял, что один
из тех, кто захватил вертолет, прекрасно в "вертушках"
разбирается, сам, возможо, летчик.
— Вы не беспокойтесь,— еще раз подтвердил свое обещание
Дикий,— вы нас просто высадите и дадите разгрузиться. Про
инцедент говорить не обязательно. Тогда получится, что одни
бизнесмены накололи других. А вы просто извозчики.
— Нас вообще ничего не касается,— согласился командир.
"Интересно,— подумаю Дикий,— он такой всегда
покладистый, или потому что на него несколько пистолетов
наставлено?"
— Тут лету всего минут двадцать,— добавил Дикий.
В иллюминаторе черная ночь, и еще неизвестно, что ждет на
земле. Дикий смотрел до боли в глазах и, наконец, увидел
условные сигналы фальшвееров. Пока все идет нормально! Это уже
Ростовская область, дорога в глухой степи, на которую они
должны сесть.
Еле дождавшись, когда вертолет заглушит двигатели. Дикий
выпрыгнул на землю. К нему уже бежали парни Николая, а из
темноты выползал КАМАЗ.
— Грузим! Быстро!
— Как прошло. Дикий?
— Еще не прошло. Постарайтесь погрузить быстро.
— Эй, парни! Темп, темп!
Сперва в КАМАЗ летят ящики, за ящиками — покойники. Дикий
сказал парням, что экипаж обещали не убивать, и те, хохотнув,
согласились.
— Пусть летят обратно! Хоть кто-то вспомнит добрым
словом!
Дикий пошел от вертолета прочь, за ним потянулись Сергей,
Геннадий и Валера. Они обошли КАМАЗ — за ним стояла машина
военной автоинспекции, за военными пристроилась тачка ГАИ.
"Хорошее прикрытие,— подумал Дикий,— еще и документы
небось есть. Это не Таджикистан. Здесь грабеж идет почти на
государственном уровне".
Тут же и БМВ Дикого. Из него выпрыгивает Марат и бросается
навстречу радостно, обнимает каждого, радуется им, живым. —
Как все прошло? — Все тот же вопрос.
— Еще не прошло,— отвечает Дикий.
Они снимают военные шмотки и переодеваются в куртки и
джинсы. Садятся в тачку, и Марат врубает с места так, что
кажется, вскрикивают. Они выполнили свою часть работы, и теперь
дело за ростовским Николаем.
Парни задремали на заднем сиденье — у них серьезный
боевой опыт и они знают простую истину: когда есть время, то
лучше расслабиться и отдыхать, чтобы быть в форме. Но Дикому не
спалось. Он смотрел на дорогу. Фары выхватывали кочки и кусты
по обочинам проселочний дороги. Скоро БИВ выехала на шоссе и
понеслась сквозь ночь.
— Марат, может тебя подменить? Поспишь? — спросил Дикий.
— Порядок, Дик. Я пока вас ждал успел покемарить.
3
Этот путь в жизни Дикий не выбирал — жизнь сама его
выбрала. И оставалось лишь принять происходяшее, как данность.
Все эти передвижения и покойники... Нет, он не считал себя
суперменом, но радовался тому, что пока везет. А везло потому,
что Дикий прошел хорошую школу выживания, хотя слово "хорошая"
здесь может показаться неуместным. Однако, в это неспокойное
время России конца столетия многие, с оружием или без, вели
войну за себя и свои семьи. Дикому же пока удавалось оставаться
живым. Живым и по-настоящему диким, как зверь или птица. Иногда
он всматривался в зеркало, обнаруживая, как все более резкими
становятся черты лица... Что ж — это было его лицо и его
жизнь.
В Харькове Дикий собрал свою группу и объявил, чтобы
готовились к новой акции. Отпустив людей, Дикий закрылся в
дальней комнате их конторы или, как теперь больше любят
говорить, офиса. Перед ним на столе лежали карты и схемы —
Дикий изучал их сантиметр за сантиметром, пил, обжигаясь, чай
из дымящейся кружки, думал. Для акции следовало достать
несколько армейских машин, военную форму и вертолет. С
"вертушкой" обещал договориться Алексей. У него есть знакомые
на одном военно-транспортном аэродроме — вояки уже несколько
раз брали деньги в обмен на технику и теперь они повязаны этими
деньгами, не откажутся. В любой операции главное отход.
Следовало просчитать все возможные и невозможные препятствия.
Дикий и просчитывал их, Закрившись в комнате, до грубокой ночи.
Место будущего действия находилось между Путивлем и Шалыгино,
недалеко от российской границы. Название населенного пункта,
городка Путивль отозвалось в патмяти какими-то воспоминаниями,
как-то он связывался с древней русской историий, кажется в
"Слове о полку Игореве" городок упоминался, кто-то там плакал
на стене, какая-то женщина, или на другой стене стояла она, но
плакала — это точно, провожала в бой... Среди них не было
Игоря, усмехнулся Дикий, но тясяча лет прошла, а бой, война все
не прекращаются. Там кочевники бились с русским князем, делили
сферы влияния, да и русские князья между собой договориться не
могли. Древнерусская братва убивала других, погибали сами... За
тысячу лет не изменилось ничего. Только совести стало меньше.
Раньше хоть князь объявлял заранее врагу:"Иду на вы!" — теперь
же бомбу исподтишка норовят. Такая сволочная жизнь, одним
словом...
@BLL=
Ранним утром на пустынное шоссе выкатился УАЗик,
раскрашенный и оборудованный как машина ВАИ, за ним, рыча
дизелем, катил мощеный "УРАЛ", накрытый тентом, с воинскими
номерами. В машинах сидели люди с документами так тщательно
подделанными, что ее, подделку, можно было обнаружить только
при длительной неоднократной экспертизе. Печати и грифы, по
крайней мере, на документах подлинные. В УАЗике находились
Дикий, в самоприсвоенном звание майора, Сергей и Геннадий имели
погоны старших лейтенантов. Марат сидел за рулем. Поручалась
уже привычная схема. В грузовике за рулем сидел Вадим, один из
парней Дикого, ему решили присвоить прапорщика. Вместе с
Вадимом в грузовике катил Юра — веснущатый и веселый парень.
Он отлично знал тот лесной район, куда группа направлялась. Еще
в кузове "Урала" сидели двое автоматчиков. Ну, а это были
просто рядовые.
Утро получилось прохладное и сырое, все ежились от сырости
и оттого, что не выспались. От Харькова предстояло проехать
почти триста километров. Проехали несколько постов ГАИ, но
машины даже не попытались остановить и проверить — до военных
гаишникам дела нет. На одном из постов куковал представитель
военной автоинспекции, но и он, увиден машину ВАИ перед
"Уралом", даже не шевельнулся.
Ехали долго, часов семь. Свернули на грунтовую дорогу и по
ухабам проехали еще немного. Выбрали место в чаще, оставили там
машины и как смогли замаскировали ветками. Одного из группы
Дикий оставил возле машмн с рацией — тот по сигналу должен
будет подогнать "Урал". И еще оставшемуся велено было
заминировать УАЗик: он числился в угоне, и второй раз им
пользоваться уже нельзя. На самом же деле машмна не угоняли, а
взялии их за хорошие деньги через посредников, договорившись
так, чтобы бывшие хозяева не заявляли об угоне, а подождали
несколько дней.
— Ну, мы пошли, Костя,— сказал Дикий тому, кто остается.
— Удачи, Дик.
— С нами будет все в порядке. Следи за рацией.
— Так точно.
Группа пошла лесом вдоль обочины дороги, продираясь сквозь
буреломы и перепрыгивая через канавы. Где-то через полчаса
добрались до махонького военного городка. На этой затерянной в
лесу точке располагались ракетчики с зенитно-тактическими
установками "земля-воздух" небольшого радиуса действия. Сами
ракетные установки и локаторы находились где-то в стороне за
покрытыми лесом холмами, а в самом городке располагались жилые
домики и казарма. Армейские здания рассеялись на довольно
большом квадрате земли, расчищенном от леса, но ни забора, ни
какой-либо охраны по периметру городка не было. "Просто нельзя
не воспользоваться,— подумал Дикий.— А сами пусковые
установки у них, интересно, охраняются? В этой стране хранят в
тайне только номера счетов в швейцарские банке. А все остальное
властям пофигу!"
И действительно — по бумагам выходило, что бывший Союз до
сих пор полон военных и прочих секретов, но по сути любой агент
любого "Моссада" или ЦРУ мог появиться в расположении военной
части с фотоаппаратом и цветной фотовизиткой, приколотой к
пиджаку, с надписью, объявляющей на какую "контору" тот
работает. От тоски и безденежья его б встретили с рапростертыми
объятьями, как родного, как спонсора, все б показали, угостили
б водочкой, а на прощанье подарили бы пару ракет, ну продали в
крайнем случае...
"Умом Россию не понять..." Спинномозговой жидкостью тоже.
Глава КГБ Бакатин дарит вчерашним врагам американцам схемы
прослушивающих устройств, установленных в ихнем посольстве в
Москве, министр Козырев долго уговаривает западные страны
расширять НАТО на Восток...
@BLL=
Из полученной информации Дикому, было известно, что в
казарме должно находиться человек тридцать солдат. Это были
обычные солдаты-срочники, и следовало сделать все так, чтобы не
пришлось применять оружие.
Дикий посмотрел, как его парни готовят оружие, сказал:
— Стрелять только в самом крайнем случае. Если нас
обнаружат, пользуйтесь сначала "Зарей".
Для тех, кому еще не пришлось воевать, стоит пояснить, что
"Заря" — это светошумовая граната, довольно безобидная,
ослепительно-гремящая, способная оказать психологическое
воздействие и на какое-то время нейтрализовать противника.
Как-то незаметно прошел день. Группа расположилась на
кромке леса в полосе кустарника и ждала, когда стемнеет.
Ракетчики поужинали, теперь по территории городка шатались
солдаты, слышен был их смех и бравые матюги сержанта.
— Часа три придется ждать, пока угомонятся,— пробормотал
Дикий и сделал знак рукой, первым пополз в глубь леса.
Остальные члены команды последовали за ним. Нашли большую
воронку, оставшуюся после войны с фашистами и заросшую теперь
мхом и кустикуми черники, забрались в нее.
— Холодно, блин.
— Не зима. Потерпим. Лучше давайте и мы чего-нибудь
жеванем.
Появились галеты, две банки с мясными консервами и фляга с
чаем.
Фляга пошла по рукам, и через несколько минут стало теплее
и настроение исправилось.
— Наружной охраны у них нет никакой, -Дикий стал
оценивать ситуацию,— но в каждом здании посты, конечно же,
есть. Бывают еще и скрытые посты наблюдения, хотя вряд ли...
Короче, пересидим в воронке. Если у них есть инфрокрасный
тепловой сканер, нас на опушке сразу вычислят. Поэтому никого
прошу не высовываться. И не курить.
Парни Дикого молча жевали, но слушали внимательно и кивали
согласно. Только веснущатый Юра поинтересовался:
— А отлить в кусты тоже нельзя?
— Тебя по струе сканером засекут! — хохотнул Вадим.
— Да нет, нет! Я и не хочу. Потерплю, если что!
— Ну, все,— оборвал их Дикий,— кончай базар! Сидим
тихо!
Они сидели тихо, сложив в середину воронки свои большие
армейские рюкзаки, и это ожидание, как всегда, тянулось
мучительно долго, каждый что-то вспоминал из прошедшей жизни —
родителей, любимых девушек, погибших товарищей, стычки с
другими группировками, как это иногда получалось кроваво и
глупо. Ждать — самое сложное в жизни. Умение ждать — высшее
мастерство.
Натянув теплые бушлаты, парни дремали. Хотелось курить,
терпели. Время, понятие относительное и больше психологическое,
почти остановилось — стрелка на циферблате, казалось тоже
уснула. В двенадцатом часу Дикий скомандовал собираться и к
половине двенадцатого группа выползла к кромке леса.
Территория городка освещалась несколькими прожекторами и
незамеченным туда не проберешься, если кто-то, конечно, следит
за качеством охраны. Но у вояк — тихо. Дикий разглядел в
бинокль каждый метр — никого. Он достал пистолет "Стечкина" и
нащелкнул на ствол глушитель. Остальные сделали то же самое —
проверили оружие и веревочные петли: веревками они собирались
спеленать казарму.
— Пора.
Дикий побежал первым по намеченному заранее маршруту. Он
слышал шорох за спиной — это почти беззвучно следовали за ним
парни.
Они быстро достигли казармы, представлявшей из себя
вытянутое кирпичное здание с одним входом с торца. Дверь
располагалась со стороны леса, и этот благоприятствующий факт
давал надежду на то, что их не заметят. Их и не заметили.
Похоже, и замечать было некому — армейское разгильдяйство не
имеет приделов.
Сгруппировались у входа, толкнули дверь, оказались в
неохраняемом "предбаннике". Вторая дверь вела в саму казарму.
Дикий убрал пистолет и попробовал дверную ручку — закрыто. За
дверью должен находиться дежурный солдатни он откроет только в
том случае, если услышит пароль. Но армия была постсоветская, в
данном случае украинская. Одним словом, можно было рискнуть...
Дикий заколотил по двери, а парни присели вдоль стены,
натянув маски. "Майор" Дикий и "прапорщик" Вадим прикинулись
пьяными — к пьяным у славян отношение миролюбивое.
— Что заПИПядство! — ругается "прапорщик".— Эй, салаги!
К нам товарищ майор приехал! Инспектор из Киева! Почему он,
блядь, должен ждать!
— Да. Почему?ПИПядь,— бубнит Дикий.
Дверь распахнулась настежь, и в ней возникло заспанное
лицо солдата — мятое, испуганное, почти детское.
Далее все просто, как шестью шесть. Парни Дикого влетели в
коридор, начинающийся за дверью, спеленали дежурного так
быстро, что тот, наверное, не успел испугаться.
Чуть в сторонке от двери располагался солдатский сортир, в
котором, как выяснилось, трое "дедов" только расположились,
расчитывая чифирнуть. Они держали в руках граненые стаканы с
черной почти жидкостью и с удивлением смотрели на появившихся
офицеров украинской армии с масками на лицах. Их быстро связали
и положили лицом на бетонный пол.
Роли вручены заранее, и Дикий не вмешивался. Парни
побежали в саму казарму вязать солдат, а "майор" присел на
место дежурного и сразу же нашел у того в будке ключ от сейфа.
Система советская, то есть, надежная. В сейфе Дикий нашел ключ
от оружейки. А тем временем "прапорщик" Вадим разбираются с
сигнализацией. Хорошему специалисту пришлось напрячься —
система настолько старая, что нужно вспоминать, как работает
сие допотопное устройство. Всех-то дел — в углу двери тяжелой
пластиной зажать контакты. Сделано — дверь в оружейную комнату
открыта.
Выбежал от солдат Геннадий, стал говорить, нервно
посмеиваясь:
— Товарищ майор, жертв нет! На общем собрании солдаты
постановили — лучше жить связанным, чем быть мертвым и
свободным.
— После посмеемся,— остановил его Дикий.
За Геннадием выбежали и другие парни.
— Работаем быстро и не отвлекаемся! — приказал Дикий,
входя в оружейку и распахивая шкафы.
Оружие на месте. Оно, родимое, так и просится в руки. Его
этими самыми руками и выносили, тащили, нагруженные, как волы
или мулы, к лесу. Дикий шел последним с ручным пулеметом
наперевес, прикрывая группу. Сейчас уже не важно, как сваливать
— с шумом или без.
Но их так никто и не заметил. Уже в лесу Дикий достал
рацию и вызвал "Урал".
@BLL=
Они проехали километров восемдесять, судя по спидометру,
но казалось, что за спиной остались сотни верст африканского
сафари. Если и не африканского, то сафари точно, поскольку то,
по чему "Урал" несся, нельзя было назвать даже проселочной
дорогой. Марат гнал по кустам, несколько раз казалось, что
машина опрокинется в овраг.
Фары выхватывали из тесноты стволы деревьев, и каждый раз
Марат чудом уворачивался. Когда они въехали в заросли
кустарника, Дикому удалось перебраться из кабины в кузов, в
котором парней бросало от борта к борту. Парни набивали синяки
и шишки, крепились, матерились, старались удержать ящики со
взрывателями к гранатам. Мешки, цинковые коробки и люди — все
в кузове смешалось в одну движущуюся кучу.
— Смотрите, чтобы все не вывалилось на фиг!
— Да тут... Блин! Прямо в нос. Гена, ты мне в нос
ботинками не...
— Тут удержаться невозможно. Чуть бы потише! Или на какую
дорогу!
— Какие тут дорого! По дороге влететь можно!
— Держитесь, парни.
— Да что ж ты поделаешь! Опять по носу. И так кровянка...
Дикий выбрал момент и перебрался обратно в кабину.
"Урал" несся в сторону России, которая была, как
говорится, не за горами.
А вот и дорога. С хрустом продираясь сквозь кустарник и
снося тонкостволые березки, Марат летел к ней, не обращая
внимания на то, что происходило вокруг. А справа по дороге
двигал ся транспорт, освещая себе путь яркими галогенами. Дикий
тоже заметил свет с опозданием и не успел предупредить Они так
и вылетели на дорогу перед самым носом у транспорта, впереди
которого еще и гаишная тачка ехала.
Выпрыгнув на шоссейку, Марат повернул влево, прокатил с
сотню метров и молниеносно свернул на кстати подвернувшуюся
лесную дорогу. Сзади уже выла гаишная сирена. Дикий крикнул
водителю:
— Гони! Я прикрою! — и выпрыгнул на дорогу, упал, больно
ударил бедро.
Выпрыгнул он не один, а с ручным пулеметом. Зря менты за
ними погнались — подумали, небось, что крестьяне ночью пьяные
катаются. Главное, чтобы координаты не успели передать. Они и
не успели. Дикий скинул флажок предохранителя и не вставая
врубил длинную очередь по колесам и передку милицейских
"жигулей". Тачка пошла юзом, ее занесло, и машина врезалась в
ствол ели.
"Урал" остановился; к Дикому бежали парни с оружием
наперевес, готовые принять бой и отбить командира. Но никто не
