- Я как раз собирался закрываться, - сообщил Баллард. - Я стараюсь
каждый вечер забрать наличку до десяти. Оставляю только мелочь, чтобы было
чем давать сдачу клиентам. Обычно бензоколонки обворовывают где-то около
полуночи. Я этим артистам ничего не оставляю. С тех пор, как слухи об этом
распространились по округе, они даже и не пытаются ко мне заглядывать.
- Понятно. Расскажете мне о краже в банке?
- Вначале мне надо знать, зачем вам эта информация.
- Хочу выяснить, кто же на самом деле был виновен.
- Вы не думаете, что Дюваль провернул то дельце?
- Так решили власти.
- Но вы с ними не согласились?
- Пока мне не на чем строить выводы. Пытаюсь не формулировать
окончательное мнение.
- Понятно.
- Возможно, если вы не хотите говорить о деньгах, мы могли бы
поговорить о Дювале. Что он за человек?
- Вопрос века.
- А ответ?
- Ответа нет.
- Почему?
- Его невозможно классифицировать. На него трудно навесить этикетку.
- А если попытаться?
- Спокойный, жизнерадостный. У него было много друзей и он обожал
свою дочь. Жена умерла, когда девочке было десять лет и Колтон Дюваль
решил пожертвовать всем ради воспитания дочери. Он был ей и отцом, и
матерью. Я считаю, что подобное практически невозможно.
- Результат получился плачевный? - спросил Мейсон.
- Все зависит от того, что вы имеете в виду под словом "плачевный". У
Дюваля были свои идеи. Он утверждал, что люди не могут чувствовать себя
свободно, пока не породнятся с природой. Он считал, что каноны
традиционного поведения, вежливости и этикета - проявление лицемерия.
- Почему?
- Он заявлял, что люди должны быть полностью естественными, а их
поведение отражать их личность вместо того, чтобы подделываться под
какой-то общепринятый устой или правило.
- Немного чокнутый?
- Нет. Он умел внушать доверие. Ты сразу же начинал его слушать, а
потом кивать головой вместо того, чтобы прямо заявить, что нельзя так
воспитывать дочь.
- Дочь его любила?
- Обожала.
- А что с деньгами? Их прихватил Дюваль?
- Не вижу, как бы он мог это сделать. Если уж быть полностью честным,
я не представляю, как вообще кто-либо мог их свистнуть.
- Объясните почему?
- Множество факторов, всяческие проверки и предосторожности. Это было
невозможно.
- Но, тем не менее, случилось.
- Как они утверждают.
- Дюваль не мог украсть деньги?
- Никто не мог. Это подобно тому, как наблюдаешь за иллюзионистом на
сцене. Он делает то, что, по всей вероятности, не может происходить, но ты
все равно сидишь и смотришь, как происходит именно это.
- Если вы расскажете мне, что же все-таки случилось, я, не исключено,
предложу вам решение проблемы, - сказал Мейсон.
Баллард с минуту молчал, затем начал рассказ:
- Это произошло где-то часа в два. В те дни наш филиал в Санта-Ане
выплачивал зарплату большому числу государственных служащих, и нам, в
головной конторе, приходилось переправлять туда огромные суммы наличных
денег. Там располагался авиационный центр, где работало много людей. У
нашего филиала в Санта-Ане вообще был прекрасный оборот и приходилось
переводить наличные туда-обратно два или три раза в месяц. Мы считали, что
используем безопасный способ перевозки. Банк закупил бронированные машины
с отдельными ящиками для наличных денег. Такие машины разрабатывались
специально для финансовых учреждений. Ключи от этих ящиков с наличными
были только у руководства и контролеров. Водитель ключа не имел. Это
специально придумали на случай остановки машины грабителями где-то в пути:
бандитам все равно будет не забраться в интересующий их ящик. Машина также
оснащена рацией, работающей на коротких волнах. О ней никто не знает и
настроена рация на ту же частоту, что и та, на которой ведут переговоры
полицейские патрульной службы. Если кто-то в пути пытается остановить
машину, водитель нажимает всего лишь на одну кнопку - и по всей
полицейской сети начинает воспроизводиться послание с сообщением номера
машины и заявлением, что она попала в беду. Полиции потребовалось бы
только позвонить в банк диспетчеру, и тот по номеру машины сообщил бы
маршрут, по которому движется машина, и ее примерное местонахождение в
данный момент.
- Продолжайте, - попросил Мейсон.
- А вот как мы пересылали деньги. Один клерк, отвечающий за отправку
наличности, составлял пакет. За ним неотрывно следил контролер. Незадолго
до этого банк заказывал бронированную машину. Она останавливалась с задней
стороны здания банка. К этому времени у клерка и контролера все было
готово: наличные укладывались в коробку, которая обертывалась специальной
бумагой и запечатывалась сургучом. Клерк, составлявший пакет, ставил на
сургуч свою личную печать, контролер - свою. Затем они вместе отправлялись
к бронированной машине. Предварительно два вооруженных охранника
проверяли, безопасно ли выносить наличные. Через какое-то время после
того, как уже участвовал в отправке миллионов долларов, ты просто
начинаешь относиться к этим мероприятиям, как к отправке партии моркови
или какого-либо другого товара.
Мейсон понимающе улыбнулся.
- В тот день я поставил на скачках и - ну надо же, не повезло -
Дюваль упаковывал большое количество наличных как раз тогда, когда шло
сообщение с ипподрома. Мистер Мейсон, вы сами что сделали бы? Я получал
маленькое жалованье и поставил на эту лошадь целую сотню. Я знал, что если
она выиграет - я здорово заработаю. Потеря ста долларов для меня была бы
очень тяжелой. Цены постоянно растут, а я, в общем-то, едва сводил концы с
концами. С другой стороны, если такому банковскому служащему дать лишнюю
тысячу - это уже что-то! Тот забег для меня очень много значил.
Мейсон кивнул.
- Я вышел в застекленный кабинет. Клянусь, что все равно мог видеть,
что делает Дюваль. Мистер Мейсон, он брал пачки наличных, проверял и
складывал в коробку. Мы уже до этого пересчитали все купюры и разложили их
по пачкам. Единственное объяснение: он заранее заготовил погашенные чеки,
вынув их из ближайшего ящика. Он нагнулся, закрывая от меня мусорную
корзину, которая стояла под столом, взял деньги, уже упакованные в
коробку, и бросил их в мусорную корзину, а вместо них положил погашенные
чеки. Если это так, то признаюсь честно, мистер Мейсон, он здорово нагрел
меня. Это была бы самая хитрая работа, которую я когда-либо видел. Все
было очень естественно, как всегда. Конечно, я слушал, как проходит забег
- и когда лошади стали приближаться к финишу, конечно, я очень волновался.
К тому же, потребовался фотофиниш и мне пришлось ждать, чтобы узнать, моя
ли лошадь выиграла. Я, наверное, состарился на несколько лет, ожидая
окончательных результатов. Когда выяснилось, что я выиграл, я весь дрожал
и обливался потом, словно только что изрядно поработал лопатой.
Мейсон кивнул с симпатией.
- Дюваль, конечно, знал, чем я занят, но ничего не сказал. Он меня
покрывал, и я ему благодарен. У меня не было повода относиться к нему с
подозрением. К тому времени я работал с Дювалем уже пять лет. Вместе мы
переслали миллионы долларов наличными. Так что я просто поставил свою
печать на пакет и мы отправились к бронированной машине. Я открыл ящик для
наличности, мы положили туда коробку, отметили время и сообщили
диспетчеру, что машина отъехала. Затем мы вернулись к работе. Во второй
половине того дня я уже не мог сконцентрироваться на своих обязанностях. Я
думал, как буду тратить деньги, выигранные на скачках. Я хотел купить
новую удочку и спиннинг - планировал отпуск. Я раньше любил рыбачить.
- И до сих пор увлекаетесь рыбной ловлей? - поинтересовался Мейсон.
- Времени нет, а то бы с удовольствием. Когда работаешь на себя, то
столько всяких забот набегает!
- Я вижу, моя машина готова, - заметил Мейсон. - Я схожу заплачу и
отгоню ее, чтобы освободить место.
- Куда вы едете? - спросил Баллард.
- В Беверли-Хиллс.
- А меня не подбросите? Моя машина сейчас на ремонте и я собирался
брать такси. Уже поздно, а у меня с собой много наличных, так что я не
хочу идти пешком четыре квартала до автобусной остановки, а потом еще пять
кварталов до дома.
- Естественно. Поехали.
Баллард быстро засунул несколько листов с цифрами, кассовый рулон и
холщовый мешок в небольшую черную сумку. Из нее он достал маленький
револьвер и переложил его в карман пальто. После этого он сел в машину
Мейсона.
- Надеюсь, я вас не напугал видом оружия, мистер Мейсон. В последнее
время было совершено несколько нападений на бензоколонки и в полиции
посоветовали, чтобы я купил револьвер и все время носил с собой.
- Конечно, я все понимаю, - перебил его Мейсон, вписываясь в поток
автомашин.
- Похоже, молодежь сейчас не любит трудиться, - продолжал Баллард. -
Хотят получать, не работая, да и пострелять не прочь. У меня нет детей.
Жена умерла вскорости после кражи в банке. Тогда на меня разом навалились
все проблемы.
- Что-нибудь еще вспомните о Дювале? - спросил Мейсон через несколько
минут.
- Теперь вы уже все знаете. Когда клерк в Санта-Ане вскрыл пакет, там
были только погашенные чеки.
- Или он так заявил, - заметил Мейсон.
- Нет - это и решило дело. Деньги по этим чекам выдали в нашем банке
в Лос-Анджелосе. Некоторые из чеков были зарегистрированы всего за час до
того, как мы отправили пакет. Так что подозрение с клерка в Санта-Ане
сразу же было снято.
Мейсон обдумывал информацию.
- Ладно, Баллард, - наконец сказал он, - все это вполне определенно
кладет ответственность с одной стороны на вас, а с другой - на Дюваля.
- Правильно, - согласился Баллард. - Именно так и решила полиция.
Они снова замолчали. В конце концов снова заговорил Баллард:
- Конечно, если бы деньги взял я, Дюваль бы, определенно, был моим
сообщником. Мы бы вдвоем провернули дельце и разделили добычу. Но если
украл Дюваль, он мог воспользоваться моей небрежностью. Именно Дюваль
отвечал за упаковку наличности. Он заявил, что положил деньги в пакет.
- А вашей обязанностью было следить за ним.
- Да.
- Но если вы пренебрегли своей обязанностью, Дюваль мог увести
деньги.
- Он так и сделал.
- Мог сделать.
- Да.
- Но если бы кражу задумали вы, то Дюваль обязательно должен был бы
об этом знать?
- Несомненно.
- А как насчет подмены? - спросил Мейсон. - Подмены пакетов?
Баллард покачал головой.
- Невозможно. Это должны были быть или Дюваль, или я, а я мог быть
только в сговоре с Дювалем.
- Почему вы заявляете, что нельзя было подменить пакеты?
- Потому что водитель ни разу не останавливался с того момента, как
уехал из нашего банка, и пока не приехал в филиал в Санта-Ане, а если бы и
остановился, он все равно бы не добрался до ящика с наличностью.
- А если бы у него был ключ?
- У него не было ключа.
- Предположим, был. Ему каким-то образом удалось...
- Хорошо, я отвечу на это вопрос, - прервал Баллард адвоката. -
Предположим, у него был ключ, он остановил машину и у него уже был
приготовлен пакет. Он все равно бы не смог это сделать.
- Почему?
- Если бы в пакете лежали газеты, книги или еще что-то в этом роде -
да, не исключено, что смог бы, но вспомните - пакет оказался заполнен
погашенными чеками, которые находились в нашем банке! Водители никогда не
заходят в банк.
- И он никак не мог зайти внутрь?
- Нет. Через ту боковую дверь производится только отправка и
получение грузов.
- Чеки нельзя приготовить заранее?
- Нет. Они были представлены в банк и по ним получили деньги где-то
за час до отправления того пакета.
- То есть, похоже, Дюваль, не так ли?
- Это должен был быть Дюваль, - с уверенностью заявил Баллард. - А
потом, ведь они нашли у него несколько украденных купюр.
- Насколько мне известно, в полиции имеется список номеров пропавших
купюр, - сказал Мейсон. - Не всех, конечно, а пяти тысяч долларов.
- Да.
- У кого находится список?
- Это самая конфиденциальная информация во всем деле, - сообщил
Баллард. - Список держат в ФБР. Его очень тщательно охраняют. Даже самые
доверенные люди в полиции не знают этих номеров. Им дано задание прямо на
месте обменивать купюры, которые они посчитают подозрительными.
Полицейские ходят с достаточным количеством наличных. Они приносят купюры
в Управление, номера копируются, заносятся в список, отправляемый
начальнику полиции, который затем передает его в ФБР.
- Они нашли какие-нибудь купюры?
- Мне не сообщают. Сами всегда готовы получить информацию, а вот
разглашать - никогда.
- Вы им что-то рассказали? - спросил адвокат.
- Послушайте, Мейсон, обычно вы ведете честную игру. Я открою вам
один секрет. В том пакете были тысячедолларовые купюры. Теперь в полиции
имеется номер одной из них.
- Откуда?
- Я его вспомнил. Когда тысячедолларовые купюры достали из сейфа для
отправки в Санта-Ану, они были в пачках. Я поставил на лошадь большую
сумму. В такой ситуации человек обращает особое внимание на
предзнаменования. Вот и я тоже не переставал размышлять, повезет мне или
нет. Забег должен был начаться через несколько минут. Я взял в руки одну
из пачек тысячедолларовых банкнот и у верхней оказался номер 000151. Я
ставил на лошадь под номером пять. Я воспринял номер той купюры, как
предзнаменование. Он означал, что моя лошадь придет первой и ей никто не
помешает. Глупо, конечно, но теперь я понимаю, как чувствуют себя игроки -
рассматривают любую незначительную деталь, как знак свыше. Вот так я
запомнил номер одной тысячедолларовой купюры, только он всплыл у меня из
памяти, когда допрашивал тот молодой парень.
- Что еще за парень? - поинтересовался Мейсон.
- Из полиции. Может, из ФБР. Точно не могу сказать, но определенно
откуда-то оттуда. Он приходил ко мне полдюжину раз. Терпелив, вежлив,
настойчив, несколько раз просил меня повторить события того дня. Я уже все
ему рассказал, а потом несколько дней назад он появился снова - и тут я
вспомнил о пачке тысячедолларовых и цифре "пять", окруженной единицами, а
впереди - только нули.
- Вы уверены в последовательности цифр?
- Абсолютно. Как только я вообще это вспомнил, номер банкноты очень
четко появился у меня перед глазами.
- И это единственный номер тысячедолларовых, который есть в полиции?
- Насколько мне известно, да. Мистер Мейсон, я же говорил вам - это
улица с односторонним движением: ты даешь им информацию, а они тебе -
шишь.
- Спасибо. Я пытаюсь уяснить все случившееся, как, впрочем, и
полиция.
Несколько минут они ехали молча, затем Баллард осторожно спросил:
- Вы знаете что-нибудь о дочери Дюваля? Чем она сейчас занимается?
- Я не могу ответить, занимается она вообще чем-нибудь или нет.
- Насколько мне известно, она была неплохой секретаршей. Полицейские
стали следить за ней, а ее это раздражало. Пожалуйста, поверните направо
за светофором, мистер Мейсон, а через пять кварталов - налево... А вот и
мой дом на углу, маленькое бунгало. Следовало, наверное, выставить его на
продажу после смерти жены, но тогда было не найти покупателя, а теперь
стоимость все время растет и я не хочу продавать. Если сдам в аренду, то
амортизация как раз составит разницу между тем, что мне будут платить
жильцы, и тем, что мне самому придется платить за другое жилье. Я завелся,
как старая мельница, но вы располагаете к себе людей. Наверное, я так
много не говорил несколько месяцев.
- Спасибо, - поблагодарил Мейсон, останавливая машину. - Я очень
ценю, что вы столько мне рассказали.
Баллард уже взялся за ручку, но повернулся к адвокату:
- Не хотите взглянуть на фотографию бронированной машины? Может,
тогда вам будет легче все представить.
- Конечно. У вас есть такая фотография?
- Да, несколько снимков с банковских времен. Моя жена любила
фотографировать, и у нее это неплохо получалось. Они у меня все в альбоме.
Зайдите на минутку. Подъезжайте к крыльцу и оставьте машину прямо у
входной двери.
Мейсон припарковал машину у крыльца и вошел внутрь вместе с
Баллардом, который зажег свет, указал Мейсону на кресло и принес альбом.
Он был сделан в форме книжки с полиэтиленовыми конвертами вместо страниц,
в каждый из которых вставлялось по две фотографии.
Мейсон принялся внимательно их изучать.
- Не знаю как вы, мистер Мейсон, но мне каждый вечер помогает
расслабиться стаканчик виски с содовой. Вы не против присоединиться? -
предложил Баллард.
- С удовольствием, - согласился адвокат. - Только, пожалуйста, не
делайте мне крепким. Когда я за рулем, я пью не больше одной рюмки и
обычно что-нибудь легкое. Пожалуйста, побольше содовой. Просто в содовую
чуть-чуть капните виски для аромата.
Баллард извинился и отправился на кухню, чтобы приготовить выпить.
Адвокат бросил взгляд на дверь, ведущую в кухню, откуда донесся звон
бокалов, а затем быстро достал из внутреннего кармана конверт и вынул
тысячедолларовую купюру. Ее номер был - 000151.
Мейсон положил на кресло альбом с фотографиями и подошел к большому
окну из толстого листового стекла. Его закрывали тяжелые шторы. Мейсон
отодвинул одну из них и увидел, что на окне также висят закатываемые
кверху пластиковые жалюзи. Они были приподняты в верхней части окна.
Адвокат опустил жалюзи примерно на два фута, положил две купюры в
закатывающийся конец, а затем вернул жалюзи в исходное положение.
Только он успел сесть в кресло и снова взять в руки альбом, как
Баллард ногой толкнул дверь из кухни и вошел с двумя стаканами.
- Сделал, как вы просили, мистер Мейсон. Содовая, слегка окрашенная
виски - ваш коктейль, мой покрепче.
- Спасибо, - поблагодарил адвокат.
- Вот эти фотографии, - продолжал Баллард, устраиваясь в кресле
напротив и готовясь насладиться виски, - сделаны, когда я еще работал в
банке. Вторая слева вон на той - моя жена за несколько месяцев до смерти.
А вот и машина, которая как раз перевозила в тот день исчезнувший груз.
Номер сорок пять. Рядом с ней - Билл Эмори, водитель машины.
- Где Эмори сейчас? - поинтересовался Мейсон.
- Насколько мне известно, так и работает водителем. В нашем же банке,
как мне говорили. Он никак не был вовлечен в ту историю. Он еще молод,
закончил школу незадолго до того, как была сделана эта фотография.
Занимался спортом... играл в баскетбол, прыгал с шестом... Полиция его
здорово потрепала, он был так напуган...
- Кстати, а вы знакомы с доктором Холманом Кандлером из Санта-Аны?
- Конечно. Друг Колтона Дюваля. Официальный врач банка и личный врач
Дюваля. Прекрасный специалист. Он написал прошение, чтобы Дюваля
выпустили, прислал к нам в банк свою старшую медсестру, чтобы собрать
подписи банковских служащих и руководства. Я тоже подписал, но объяснил
ей, что мое имя на этом прошении может сыграть обратную роль. Она
ответила, что у нее есть список лиц, чьи имена она хотела бы видеть на
прошении, и мое включено в него, так что я тоже подписал. Она очень
симпатичная - просто куколка. И, между прочим, но это строго
конфиденциально, именно от нее я узнал про тот забег. Какой-то пациент
сообщил доктору, а тот не знал, что делать. Он в жизни никогда не играл.
Он также был личным врачом Эдварда Б.Марлоу - президента банка. В общем,
медсестра заполучила мою подпись, как, наверное, и подпись каждого, к кому
обратилась, но все равно это не помогло. Они не собираются освобождать
Дюваля условно-досрочно, пока он не вернет деньги, по крайней мере,
большую их часть. Он может оставить у себя тысяч тридцать-сорок, сказав,
что они уже потрачены, но власти, естественно, будут держать его, пока у
него где-то спрятаны почти четыреста тысяч. Ты хоть представь петицию,
подписанную всеми жителями Калифорнии от мала до велика, - они все равно
его не выпустят.
Мейсон допил виски.
- Большое спасибо. Мне пора.
- Вы уже уходите? - воскликнул Баллард. - Вы же только что пришли!
Мейсон улыбнулся, вставая.
- У меня назначена поздняя встреча. Спасибо за помощь и
гостеприимство.
- Мне бы очень хотелось, чтобы вы остались и выпили со мной еще по
стаканчику.
- Нет, спасибо, когда я за рулем, я не пью больше одного.
Адвокат попрощался, сел в машину, выехал с подъезда к бунгало и
отправился домой.
Мейсон уже заезжал в гараж, когда ночной сторож сделал почти
незаметное движение, давая Мейсону сигнал повернуть обратно.
Адвокат нажал на тормоз, остановил машину и уже начал пятиться назад,
но не успел выехать на улицу.
По пандусу бежал мужчина. Он догнал машину Мейсона и открыл дверцу.
- Мистер Перри Мейсон?
- Что вам нужно? - резким тоном спросил адвокат.
Мужчина вручил Мейсону сложенный документ.
- Повестка о явке в Суд. Вы должны предстать перед Большим Жюри
завтра в десять утра. Это вызов Дуцес Тэкум [Duces tecum - приказ о явке в
Суд с документами, перечисленными в приказе (лат.)]. Вы должны взять с
собой все купюры или другие законные платежные средства, полученные вами
от Арлен Дюваль и находящиеся в вашей собственности. Спокойной ночи.
Мужчина захлопнул дверцу машины, повернулся и направился к выходу из
гаража. Мейсон отпустил тормоз и съехал с пандуса.
- Я поставлю ее, мистер Мейсон, - сказал ночной сторож, а потом
спросил тихим голосом: - Кто это был? Судебный исполнитель?
- Да.
- Я так и думал. Пытался вас предупредить, но уйти из гаража, чтобы
подождать вас на улице, никак не мог.
- Вашей вины здесь нет, - ответил Мейсон. - Он бы все равно рано или
поздно до меня добрался.
- Тем не менее, простите, мистер Мейсон. Если бы я надолго оставил
свой пост, у него бы возникли подозрения...
Тут судебный исполнитель снова подошел к машине.
- Не сердитесь на меня, мистер Мейсон. Это моя работа.
- Я не сержусь, - ответил адвокат. - Но мне бы хотелось, чтобы меня
ставили в известность заблаговременно.
- Меня самого только что послали к вам. Гамильтон Бергер, окружной
прокурор, передал мне эту повестку не более часа назад и приказал: "Вручи
ее сегодня вечером, причем обязательно лично в руки Мейсону". Вот и все. Я
отправился сюда. Мне пора. Рад, что вы на меня не сердитесь. Некоторые так
возмущаются. Моего напарника послали к... другому человеку. Я рад, что
вручал повестку именно вам. Вы, все-таки, адвокат и понимаете, что это моя
работа. Спокойной ночи. Спасибо, что нормально все восприняли, мистер
Мейсон.
Судебный исполнитель вышел на улицу.
Когда он, наконец, исчез из виду, ночной сторож снова заговорил:
- Я думал, как вас предупредить, но ничего не пришло в голову. У него
звезда величиной с тарелку. Если бы не она, я бы ему просто дал по башке.
- Все в порядке, Майк. Ты ничего не мог сделать. Теперь мне снова
придется уехать.
Мейсон развернулся и медленно двинулся вверх по пандусу на улицу. Он
позвонил в контору Пола Дрейка с автозаправочной станции.
- Пол еще на месте? - спросил Мейсон оператора на коммутаторе.
- Да, мистер Мейсон. Соединить?
- Пожалуйста.
Почти сразу же в трубке послышался голос Дрейка:
- Я только что сам собирался звонить тебе, Перри.
- Что случилось?
- Ты помнишь, я тебе рассказывал о Джордане Л.Балларде?
- Да, конечно. Я... - Мейсон внезапно замолчал.
- Что ты?
- Давай вначале твою новость.
- Он мертв.
- Что?! - воскликнул Мейсон.
- Это правда. Если ты не успел с ним поговорить, то тебе это уже не
удастся. Обидно, потому что он что-то сообщил полиции и... Черт побери,
Перри, может, эта последняя информация и привела к фатальному результату.
- Что случилось, Пол?
- Ничего еще не закончилось. Пока могу рассказать только в общих
чертах. Мой человек из полицейского Управления знает только, что к ним по
рации поступил сигнал.
- Ладно, хватит вступлений. Выкладывай, что тебе известно?
- Совсем немного. Непонятно почему, но в конторе окружного прокурора
решили, что у Балларда есть деньги, полученные от Арлен Дюваль. Очевидно,
поступил анонимный звонок, но никто не понимает откуда.
- Продолжай.
- Окружной прокурор стал рассылать повестки о явке в Суд в качестве
свидетелей, причем это вызовы Дуцес Тэкум с требованием взять с собой все
деньги, полученный от Арлен Дюваль.
- Эту сторону дела мы обсудим позднее, - прервал его Мейсон, - а пока
расскажи мне о Балларде. Это может оказаться крайне важно.
- Судебный исполнитель отправился с повесткой к Балларду. Он прибыл
на место и обнаружил, что входная дверь приоткрыта. Он позвонил, но никто
не ответил, и у него зародились подозрения. Он вошел и увидел, что Баллард
лежит на полу в кухне. Очевидно, в момент смерти он готовил выпивку
каким-то гостям. Там было три стакана, кубики льда, на столе стояли
бутылки. Кто-то явно сильно ударил его сзади, а затем три или четыре раза
воткнул в него большой нож для разделки мяса. Убийца ушел, оставив нож
торчащим из спины Балларда. Естественно, сейчас дом кишит полицейскими.
- Нашли чьи-нибудь отпечатки пальцев? - спросил Мейсон.
- Перри, у тебя совесть есть? Я только что получил эту информацию. Я
рассказал тебе все, что известно на настоящий момент. Там сейчас работают
полицейские. Одному Богу известно, что они уже нашли и что найдут еще. И
конечно же, они не собираются вводить меня в курс дела. Кое-что прочитаем
в газетах, что-то сообщит мой человек из полиции, об остальном догадаемся.
Я решил, что тебе необходимо срочно узнать об этом убийстве, потому что
мотив преступления может быть связан с той информацией, которую Баллард
передал полиции. Она ведь каким-то образом касается кражи в Коммерческом
банке.
- Огромное спасибо, Пол, - поблагодарил Мейсон. - Оставайся на
работе. Узнай, что возможно, по этому делу. Я тебе перезвоню через час.
Мейсон повесил трубку и отправился в издательство одной из газет, где
у него работал хороший знакомый. Несмотря на поздний час, тот пропустил
его в архив и Мейсон примерно с полчаса читал старые газеты с отчетами о
краже большой суммы наличных в Коммерческом банке Лос-Анджелоса.
Потом он снова позвонил Полу Дрейку.
- Какие новости, Пол?
- Практически ничего нового. Минутку, кто-то звонит по другому
телефону. Не вешай трубку, Перри.
Мейсону пришлось ждать минуты три, затем он снова услышал голос
Дрейка:
- Перри, ты еще здесь?
- Да.
- Ну, в общем, дело сделано - быть беде.
- Что случилось?
- Твоя любительница позагорать замешана по уши.
- Стреляй!
- Это долгая история, я пока знаю лишь основные факты.
- Хватит тянуть резину, Пол.
- Двое моих парней дежурили у гольф-клуба. Один оставался в машине,
другой отправился к автозаправочной станции на бульваре, чтобы позвонить
мне с отчетом. Чтобы сократить дорогу, он пошел через площадку для гольфа,
и неожиданно заметил впереди себя бегущую женщину. Он решил приблизиться,
но так, чтобы она не догадалась, что кто-то следует за ней. Это оказалась
Арлен Дюваль.
- Одна?
- Одна. Очевидно, ей удалось улизнуть от полицейских.
- Что было дальше?
- Мой оперативник быстро принял решение. Он выбежал на шоссе вслед за
Арлен Дюваль. Та автозаправочная станция на бульваре, открытая всю ночь,
расположена всего в одном квартале от гольф-клуба. Она направилась туда и
кому-то позвонила. Мой парень стал ловить попутную машину. В такое позднее
время это довольно сложно, потому что никто не хочет останавливаться, но,
наконец, одна машина притормозила. Мой оперативник представился, показал
удостоверение и предложил водителю двадцать баксов. Мужчина сказал, что
деньги будут очень кстати и спросил, что от него требуется. Мой парень
попросил его встать у бордюра, а когда Арлен кончит звонить - следовать за
ней. Это было совсем несложно.
- Куда она направилась?
- Села в такси. Она как раз его вызывала по телефону.
- Потом?
- Машина отвезла ее к бунгало Балларда. Когда она туда подъехала, в
доме находился какой-то мужчина. У самой входной двери был припаркован
автомобиль, мой парень слышал мужские голоса. Арлен тоже их услышала и,
видимо, не решилась зайти. Очевидно, это как-то нарушило ее планы. Она
вернулась к такси и расплатилась, затем направилась к задней части дома и
стала ждать. Мой парень видел, что в гостиной находится какой-то мужчина.
Этот человек подошел к окну, опустил и поднял пластиковые закатывающиеся
жалюзи - явно давал кому-то сигнал. Он опустил их примерно на два фута, а
через четыре или пять секунд поднял вверх в прежнее положение.
- Твой парень разглядел этого человека? - Мейсон старался
контролировать свой голос, чтобы не выдать эмоций.
- Очевидно, нет. Шторы были задернуты. Мужчина просто отодвинул одну
из них, дал сигнал, а затем снова скрылся с другой стороны штор. Примерно
через несколько минут он вышел, сел в припаркованную машину и уехал. Мой
оперативник предположил, что это машина Балларда, потому что у дома стояла
всего один автомобиль, но, оказалось, она принадлежала гостю. Здесь мой
человек допустил прокол, Перри. Я пытаюсь вдолбить им в головы, что ничто
нельзя принимать, как должное, но, поскольку машина стояла у самого входа
и других там не было, он предположил, что это автомобиль Балларда и не
записал номерной знак.
- Продолжай.
- Как только этот мужчина отъехал, в дом направилась Арлен.
- Каким образом она туда вошла?
- Вот это неприятный момент, Перри. Она забралась через заднее окно.
- Черт побери!
- Вот именно.
- И что дальше?
- Она находилась в доме не больше пяти минут, а потом пулей вылетела
из входной двери. Она почти бежала и не закрыла ее за собой.
- Шла быстрым шагом?
- Скорее бежала.
- Твой человек последовал за ней?
- Примерно семь кварталов. Ему бы стоило оставить машину и идти
пешком, но в подобной ситуации обычно не знаешь, что лучше. Она поняла,
что за ней следят, и избавилась от хвоста.
