того, есть различные цифры, показывающие глубину залива. Я подумал, что
это может только помешать.
- Почему?
- Потому что цифры не имеют никакого отношения к делу.
- Геодезическая карта при вас?
- Нет.
- Тогда я предъявляю вам подобную карту, - сказал адвокат. - Скажите,
она вам знакома?
- Да, конечно.
- Это официальная карта, изданная правительством?
- Да.
- Скажите, она используется в навигации?
- Да.
- Я хочу, чтобы эта карта была приложена к делу как вещественное
доказательство защиты номер один, - заявил Мейсон.
- Возражений нет, - произнес Тернер Гарфилд, - так как защита имеет
право воспользоваться любой статистической информацией.
Следующим в качестве свидетеля был вызван шериф округа Лос-Анджелес.
- Шериф, - обратился к нему Гарфилд, - предъявляю вам фотографию -
одно из вещественных доказательств обвинении. На ней тело человека,
обнаруженного на яхте "Жинеса". Вы видели эту фотографию?
- Да.
- Вы видели человека, изображенного на ней?
- Несколько раз.
- Живым или мертвым?
- И живым и мертвым.
- Предпринимались-ли вами какие-нибудь другие попытки установить
личность покойного?
- Да.
- Каким образом?
- По отпечаткам пальцев.
- И вы можете сказать, кто это?
- Уилмер Джилли.
- Задавайте вопросы, - предложил Гарфилд Мейсону.
- Как вы устанавливаете личность по отпечаткам пальцев? - спросил он
шерифа.
- На основе архивных данных ФБР.
- Следовательно, Джилли был на учете в полиции?
- Протестую против подобного вопроса как некомпетентного, не
допустимого в качестве доказательства и не относящегося к делу, - вмешался
Робли Хастингс.
- Протест обвинения отклоняется, - заявил судья Хобарт. - Суд
правомочен допрашивать свидетеля по всем вопросам, имеющим отношение к
отпечаткам пальцев, то есть как они добыты и какие связаны с ними события.
Суд дает защите самые большие возможности для ведения допроса. Отвечайте
на вопрос, шериф.
- Да. Это был человек с преступным прошлым.
- Был ли он осужден?
- Да.
- За что?
- За кражу автомобиля и подлог.
- Он, случайно, не привлекался по каким-нибудь другим делам?
- Я вновь протестую...
- Протест отклоняется, - отрезал судья Хобарт. - Шериф признал, что
видел покойного при его жизни несколько раз. Суд, безусловно, имеет право
допрашивать его по всем вопросам, имеющим к этому отношение.
- Но тогда, - настаивал Робли Хастингс, - свидетеля можно обвинить в
том, что он имел связь с преступником, которого не арестовал и не обвинил
в преступлении, а затем либо отпустил, либо прекратил расследование.
- Суду необходимо восстановить весь ход событий, но, поскольку ответ
и так ясен, я принимаю протест обвинения, - решил судья Хобарт.
- Чтобы не было неясностей, - заявил Мейсон, - поставлю вопрос
следующим образом: шериф, при жизни покойного вы встречались с ним, когда
он находился под арестом?
- Да.
- И навещали его, как официальный представитель?
- Да.
- Вы когда-нибудь, лично сами, подвергали его аресту?
- Только один раз.
- В чем он тогда обвинялся?
- Протестую против неправомочного, несущественного и неправильного
ведения допроса, - вновь вмешался Хастингс.
- Протест обвинения принимается, - объявил судья Хобарт.
- Других вопросов нет, - сказал Мейсон.
Робли Хастингс, сделав несколько драматический жест рукой, объявил:
- Для дачи свидетельских показаний вызывается Дрю Керби.
Керби оказался медлительным, седеющим человеком примерно шестидесяти
лет, с водянистыми голубыми глазами и с очень смуглым цветом лица -
результатом постоянного загара.
- Где вы работаете? - спросил его Хастингс.
- В яхт-клубе "Голубое небо".
- Сколько лет вы там работаете?
- Четыре года.
- В чем заключаются ваши обязанности?
- Я и подсобный рабочий, и сторож. Отвечаю за сохранность
оборудования и личных вещей членов клуба.
- Вы работали десятого числа текущего месяца?
- Да, сэр.
- Я предъявляю вам фотографию Уилмера Джилли. Вы когда-нибудь его
видели?
- Да, сэр.
- Живым или мертвым?
- И живым и мертвым.
- Чтобы вам было легче вспомнить, скажите, когда вы его видели в
первый раз?
- Десятого, примерно часов в семь вечера.
- Где?
- В яхт-клубе.
- С кем он был?
- С миссис Бэнкрофт.
- Вы имеете в виду обвиняемую, Филлис Бэнкрофт, сидящую слева от
Перри Мейсона?
- Да, сэр.
- А где была она?
- На причале.
- Что она делала?
- Она садилась в шлюпку, которая всегда привязана к "Жинесе", яхте
Бэнкрофтов.
- Вы видели, как она разговаривала с Джилли?
- Да.
- Что затем произошло?
- Она отвезла его на яхту. Минут десять они пробыли на яхте, я точно
не знаю, так как не видел их после того, как они поднялись на "Жинесу".
Затем я видел, как миссис Бэнкрофт возвращалась в шлюпке обратно.
- Одна?
- Да, сэр.
- Так. Затем что?
- Она привязала шлюпку к причалу и куда-то поехала, а потом, примерно
через час, вернулась назад.
- Что она сделала потом?
- Села в шлюпку и поплыла к яхте.
- А затем что произошло?
- Не знаю, сэр. Я был какое-то время занят. Опустился очень густой
туман. Ничего не было видно. Я хочу сказать, что мне было совершенно не
видно, что происходило на воде.
- Но вы видели яхту "Жинеса"?
- Нет, сэр.
- Что вы делали?
- Был занят делами по службе.
- А когда развеялся туман?
- В тот день этого не произошло. Он держался долго.
- Но это должно было когда-то произойти? - раздраженно спросил
Хастингс.
- Конечно, но он развеялся только на следующий день.
- Когда вы вновь увидели яхту Бэнкрофтов?
- Я ее больше не видел. Она исчезла.
- Вы ее больше не видели?
- Нет, почему, но... Это произошло на следующий день в четыре
тридцать дня, когда они привезли ее обратно.
- Кого вы имеете в виду?
- Шерифа с помощниками.
- Как ее привезли?
- Она была привязана к другому судну.
- Какому?
- К катеру береговой охраны.
- Что они сделали с яхтой?
- Они пришвартовали ее к пристани, а затем на ней появилось множество
фотографов и полицейских.
- Вы видели Уилмера Джилли после его смерти?
- Да, сэр.
- Где?
- В морге.
- Вас отвозили туда на опознание?
- Да, сэр.
- Перекрестный допрос, пожалуйста, - сказал Хастингс Мейсону.
Мейсон подошел к свидетелю, дружелюбно посмотрел на него и просто
спросил:
- На фотографии вы узнали Уилмера Джилли?
- Да.
- Когда вы видели его фотографию в первый раз?
- Я видел его самого.
- Знаю. Меня интересует, когда в первый раз видели фотографию Джилли?
- Ну, когда они появились... Кажется, это было... Да, это было
одиннадцатого, в девять часов вечера.
- Через сколько это было часов, после того как пришвартовали яхту?
- Точно не знаю. Наверное, через четыре или пять часов.
- Кто показал вам фотографию?
- Шериф.
- Он спрашивал вас, видели ли вы этого человека прежде?
- Да, что-то в этом роде.
- Шериф, случайно, не интересовался, был ли этот человек с миссис
Бэнкрофт вечером, в день убийства, и не видели ли вы как он отвозил ее к
яхте?
- Да, по-моему, что-то в этом роде.
- Вы помните точные слова шерифа?
- Нет. Он показал мне фотографию и сказал, что, возможно, я видел
этого человека.
- И вы согласились с ним?
- Да, сэр.
- Это было до вашей поездки в морг?
- Да.
- Когда вы туда ездили?
- Вечером двенадцатого.
- Сколько раз до этой поездки вы видели фотографию Джилли?
- Несколько раз.
- А точнее?
- Не знаю. Несколько раз.
- У вас была копия фотографии?
- Да.
- Кто вам дал ее?
- Шериф.
- И шериф оставил вам фотографию и просил тщательно ее изучить?
- Да, но сделал он это утром следующего дня.
- И фотография была у вас весь день?
- Да.
- А затем вас отвезли в морг?
- Да.
Мейсон в задумчивости посмотрел на Керби.
- Вы были в очках, когда смотрели фотографию?
- Конечно.
- А где сейчас ваши очки?
Свидетель машинально сунул руку в карман и произнес:
- Я оставил их в яхт-клубе.
- Но, когда одиннадцатого и двенадцатого вы рассматривали фотографию,
вы были в них?
- Да.
- Вы лучше видите в очках?
- Естественно.
- Могли бы вы опознать человека на фотографии без очков?
- Не знаю. Вряд ли.
- Как же в суде вы делали опознание без очков?
- Я знал, кто на фотографии.
- Откуда?
- Как! Это должна была быть фотография убитого.
- Почему "должна была быть"?
- Как! А разве это не она?
- Я спрашиваю вас, - сказал Мейсон. - Вам известен человек,
изображенный на фотографии?
- Да. Я же произнес присягу!
- И вы видите без очков?
- Да.
Мейсон подошел к столу судьи, взял фотографию, вынул из кармана
другую фотографию, сравнил их, а затем, повернувшись к свидетелю,
произнес:
- Посмотрите внимательно на эту фотографию. Вы абсолютно уверены, что
с обвиняемой вечером десятого был именно этот человек?
- Да.
- Постойте, - вмешался Хастингс. - У адвоката - две фотографии, одну
из них он незаметно вынул из кармана.
- Хорошо, - сказал Мейсон. - Я покажу свидетелю обе фотографии.
Свидетель, скажите, пожалуйста, на них изображен один и тот же человек?
- Да.
- Разрешите мне взглянуть на другую фотографию, - потребовал
Хастингс.
- Пожалуйста, - произнес Мейсон и протянул ему обе фотографии.
- Но, - заявил заместитель окружного прокурора, - это не честно по
отношению к свидетелю. Ведь это различные фотографии.
- Вы видите какую-нибудь разницу в этих фотографиях, мистер Керби?
Свидетель прищурился, вновь взглянул на фотографии и произнес:
- Для меня они одинаковы. Я плохо вижу без очков.
- Вы все время их носите?
- Конечно.
- Почему же у вас их нет сегодня?
- Я оставил их в клубе, в своей комнате.
- Кто-нибудь посоветовал вам сделать это?
- Заместитель окружного прокурора.
- Видимо, потому, - заметил Мейсон, - что вечером десятого вы были
без них, не так ли?
- Нельзя же все время быть в очках, тем более что сгущался туман.
Лучше их совсем снять. Так и лучше видно и не нужно постоянно их
протирать.
- Вы были без очков, когда увидели Джилли в первый раз?
- Да.
- А сейчас, если Высокий Суд позволит, я хотел бы предъявить вторую
фотографию для опознания, а затем приобщить ее к вещественным
доказательствам защиты под номером два.
- Принимается, - объявил судья Хобарт.
- Протестую против такого ведения допроса, - заявил Хастингс. -
Обращаю внимание Высокого Суда на то, что это старые трюки адвоката.
Мейсон с улыбкой взглянул на судью Хобарта.
- Ваша Честь, не я советовал свидетелю оставить очки в яхт-клубе. Он
опознал на фотографии, представленной обвинением, Уилмера Джилли как
человека, бывшего с обвиняемой в яхт-клубе вечером десятого. Я показал ему
две различные фотографии и спросил, не изображен ли на них один и тот же
человек. Он признал это.
- Протокол говорит сам за себя, - объявил судья Хобарт. - Вторая
фотография может быть приобщена к делу как вещественное доказательство
защиты номер два.
- Я прекрасно вижу без очков, - возразил Керби. - Я не ношу их все
время, особенно по вечерам, когда работаю на берегу.
- Понимаю, - сказал Мейсон. - Когда стекла постоянно запотевают это
довольно неприятно.
- Конечно.
- Благодарю вас, - сказал Мейсон. - У защиты больше нет вопросов к
свидетелю.
- Вызывайте следующего свидетеля, господин обвинитель, - предложил
судья Хобарт.
- Вызывается мистер Орендж Джуит, шериф округа, - объявил Хастингс.
Шериф Джуит сказал, что от своего помощника получил сообщение о том,
что в южной части залива на мель наскочила яхта и что на ней обнаружено
тело убитого человека. Шериф заявил, что он прибыл на место происшествия в
четыре часа дня, осмотрел яхту и тело, что с помощью катера береговой
охраны яхту пришвартовали у пристани яхт-клуба "Голубое небо", где ее и
осмотрели, сделали фотографии Уилмера Джилли, лежавшего лицом вниз с
пулевым отверстием в груди, а затем тело перевезли в морг округа, где
произвели вскрытие и извлекли пулю, которую отправили на экспертизу, и что
данная пуля предъявлена Суду.
- Вы провели опознание тела? - спросил Хастингс.
- Да, сэр. Это был Уилмер Джилли.
- Вы узнали, где жил умерший?
- В "Аякс-Делси". Это меблированные комнаты. В каждой из них есть
кухонные принадлежности.
- Вы осмотрели комнату покойного?
- Да.
- И что вы нашли?
- В ящике стола мы обнаружили алюминиевую сковородку, на которой явно
подогревали бобы. Хотя она была пуста, на ней все-таки остались следы
бобов. На столе лежала буханка хлеба.
- Эти фотографии делались под вашим наблюдением?
- Да, сэр.
- Мы просим приобщить их к делу и дать им соответствующий номер, -
заявил Хастингс.
- Возражений нет, - произнес Мейсон.
- Тогда, - сказал заместитель окружного прокурора, - обратимся к так
называемой "роковой" пуле, представленной Суду. Какого она калибра, мистер
Джуит?
- Тридцать восьмого.
- По следам, оставленным ею, можете ли вы сказать, из какого оружия
был произведен выстрел?
- Из револьвера системы "Смит и Вессон".
- Шериф, вы спрашивали обвиняемую, известен ли ей револьвер этой
марки?
- Да.
- И каков был ее ответ?
- Она заявила, что ничего не скажет, что в нужное время и в нужном
месте она все объяснит, а пока не получит соответствующих указаний не
произнесет ни слова.
- Вы спрашивали о револьвере ее мужа, Харлоу Бэнкрофта?
- Да.
- И что он сказал?
- Он ответил то же самое.
- Вы проверяли в отделе регистрации огнестрельного оружия: есть ли у
него револьвер?
- Да.
- И каков результат?
- Пятнадцатого июня прошлого года Харлоу Бэнкрофт купил револьвер
"Смит и Вессон" тридцать восьмого калибра. Его регистрационный номер сто
тридцать три триста сорок семь.
- Вы просили его предъявить вам оружие?
- Да.
- Что он сказал?
- Он ответил, что револьвера у него нет.
- Он объяснил, почему?
- Нет, сэр.
- Вы нашли что-нибудь под кроватью убитого?
- Да, сэр.
- Что именно?
- Портативную машинку марки "Монарх".
- Вы осмотрели ее?
- Да, и на отдельном листе бумаги отпечатали все буквы.
- А теперь, шериф, взгляните на это письмо. В нем выдвигается
требование вложить три тысячи долларов в красную банку из-под кофе
согласно инструкциям, полученным по телефону. Вам оно знакомо?
- Да, сэр.
- Когда вы увидели его в первый раз?
- Мне вручил его спасатель, работающий на пляже озера Мертисито. Он
сказал, что это письмо он получил от молодой...
- Не имеет никакого значения, что он сказал, - спешно прервал
свидетеля Хастингс. - Меня интересует, провели ли вы сравнение букв этого
письма с шрифтом машинки, найденной в комнате убитого?
- Конечно.
- И каков результат?
- Судя по шрифту и наклонам букв, так называемое "письмо шантажистов"
было, вне всяких сомнений, отпечатано на машинке, найденной под кроватью
Уилмера Джилли.
- Вернемся к роковой пуле, - спросил Хастингс, - вы сравнивали ее с
другими?
- Да, сэр.
- Как вы это сделали?
- У Харлоу Бэнкрофта в горах, в тридцати милях от Сан-Бернардино,
есть вилла. Мы произвели ее тщательный осмотр и в глубине двора обнаружили
мишень. Была произведена экспертиза найденных там пуль и выяснилось, что
при выстрелах использовались пули тридцать восьмого калибров.
- У вас в конторе есть микроскоп?
- Да, сэр.
- Вы воспользовались им для сравнения с пулями, найденными на вилле?
- Да, конечно.
- И каков результат?
- Оказалось, что все выстрелы были сделаны из одного и того же
оружия. Вот эти фотографии подтверждают наши заключения. Роковая пуля
изображена на них в верхней части, а внизу - пули, найденные на вилле в
горах.
- Мы просим Высокий Суд приложить эти снимки к вещественным
доказательствам обвинения, - заявил Хастингс.
- Возражений нет, - произнес Мейсон.
Хастингс повернулся к адвокату и с улыбкой победителя спросил:
- Будете вести перекрестный допрос?
- О, - ответил Мейсон спокойным голосом, - у меня только несколько
вопросов к свидетелю. - Он повернулся к шерифу. - Вы заявили, что так
называемое "письмо шантажистов" было отпечатано на портативной машинке
"Монарх", найденной в комнате убитого?
- Да, сэр.
- Все письмо было отпечатано на ней?
- Не могу утверждать это относительно каждого слова и каждой буквы,
потому что я не эксперт в этой области, но простое сравнение шрифтов
показало, что письмо было отпечатано именно на ней.
- Когда и в каком часу лично вы прибыли на яхту "Жинеса"? - спросил
свидетеля Мейсон.
- В три часа пятьдесят пять минут дня одиннадцатого числа, - ответил
шериф.
- Но до этого вам позвонили по телефону?
- Да, сэр.
- И вы сразу же поехали на то место, где была обнаружена яхта?
- Да, сэр.
- Яхта была на мели?
Шериф в задумчивости почесал подбородок.
- Откровенно говоря, - признался он, - точно не знаю. Думаю, что,
когда ее обнаружили, она была на мели, но она была уже на плаву, когда
прибыл я. Как раз тогда, насколько я помню, был прилив.
- Яхта была на якоре?
- Да.
- Куда вы переправили яхту?
- К причалу, где можно было ее должным образом осмотреть.
- Вы знаете точное место, где была обнаружена яхта?
- Нет, только приблизительно. Она была примерно в трехстах пятидесяти
ярдах от...
- Вы измеряли расстояние? - прервал его Мейсон.
- Нет.
- Значит, это только ваше предположение?
- Да.
- Сколько времени она находилась на том месте?
- Не знаю. Она, вероятно, дрейфовала во время прилива, который
начался предшествующей ночью.
- На чем основано ваше предположение, шериф?
- Нам почти точно известно время смерти Джилли. Его видели на
автостоянке у клуба, видели и как его везли на яхту. Дома он ел
консервированные бобы. Смерть наступила примерно в течение двух часов
после последнего принятия пищи. Яхта, очевидно, все это время бесцельно
качалась на волнах. Ветра фактически не было.
- Давайте уточним эти приливы и отливы, шериф, - заметил Мейсон. -
Вот карта, показывающая колебания уровня воды. Согласно ей, прилив
десятого числа по существу начался рано утром одиннадцатого, в час
пятнадцать ночи.
- Точно так.
- Следующий же прилив был днем одиннадцатого, в два часа тридцать две
минуты.
- Да, это так, сэр.
- А вы обнаружили яхту во время отлива?
- Уровень воды падал, но это еще не был отлив.
- И вы быстро переправили судно к причалу?
- Да.
- На этом все, - произнес Мейсон.
- Если Высокий Суд позволит, - заявил Хастингс, - я хотел бы вызвать
другого свидетеля, Стилсона Келси. Этот человек настроен довольно
враждебно, и я не могу поручиться за него, но мне хотелось бы, чтобы
Высокий Суд услышал его показания, так как они необычайно важны.
- Хорошо, - объявил судья Хобарт. - Для дачи свидетельских показаний
вызывается мистер Келси.
Келси разительно отличался внешним видом от того человека, которого
Мейсон видел в квартире Евы Эймори. Теперь он был аккуратно подстрижен, в
новом костюме, в новых ботинках и говорил с видом совершенно уверенного в
себе человека.
- Ваше имя? - спросил его заместитель окружного прокурора.
- Стилсон Келси.
- Ваш род занятий?
- Отказываюсь отвечать на этот вопрос.
- На каком основании?
- На том, что ответ может повредить мне.
- Вы знакомы - или, точнее, были знакомы - с Уилмером Джилли?
- Да.
- Была ли у вас назначена встреча с ним на вечер десятого?
- Да, сэр.
- Что вы делали десятого числа этого месяца, мистер Келси? Нас
интересует только этот день.
- У меня нет постоянного занятия.
- На что же вы живете?
Келси глубоко вздохнул и произнес:
- Я получаю денежные пожертвования от разных людей.
- Какова природа ваших занятий? Чем вызваны эти пожертвования?
- Шантажом.
- Вы договаривались с Уилмером Джилли относительно шантажа
кого-нибудь из Бэнкрофтов?
- Протестую против этого вопроса, - перебил Мейсон. - Он не относится
к данному делу.
- Напротив, - возразил Хастингс, - это имеет к делу прямое отношение
и раскрывает мотив преступления. Келси - главный свидетель. Его показания
очень важны. Мы временно отложили дело о вымогательстве, чтобы распутать
убийство.
- Отклоняю протест защиты, - объявил судья Хобарт. - Суд желает
разобраться во всем до конца. Свидетель, продолжайте.
- Отвечайте на вопрос, - сказал обвинитель Стилсону Келси.
- Джилли рассказал мне целую историю.
- Какую?
- Протестую. Это основано на слухах, - воскликнул Мейсон.
- Я хочу показать, что это составная часть рассматриваемого дела, -
сказал Хастингс.
Судья Хобарт нахмурился.
- Эта история имеет какое-нибудь отношение к вашим деловым связям с
Джилли? - спросил он Келси.
- Да, Ваша Честь.
- Тогда отвечайте на вопрос, - постановил судья Хобарт.
- Джилли подружился с одним человеком, - сказал Келси, - который жил
вместе с ним в меблированных комнатах "Аякс-Делси".
- Хорошо. Продолжайте.
- Джилли мне сказал, что подружился с неким Ирвином Фордайсом,
который все ему рассказал о своем прошлом. Фордайс по-дружески ему
доверился, так как был уверен в его молчании.
- Услышав его историю, вы решили извлечь из этого выгоду?
- Да.
- Ваши действия были результатом совместной договоренности с Джилли?
- Да.
- В чем суть всей истории?
- Протестую, - вмешался Мейсон. - Это основано на слухах,
несущественно и не относится к делу.
- Отклоняю протест. Я хочу знать всю подоплеку шантажа, - заявил
судья Хобарт.
- Оказалось, - продолжал Келси, - что настоящее имя Фордайса было
другим, что если бы стало известно, кто он на самом деле, и о его
преступном прошлом, то свадьба между Розеной Эндрюс, членом семьи
Бэнкрофтов, и Джетсоном Блэром, членом известной в обществе семьи Блэров,
никогда не состоялась бы.
- Что вы тогда сделали?
- Джилли и я решили воспользоваться этой информацией и обратить ее в
деньги.
- Что вы сделали?
- Какое-то время я присматривался к этим семьям и выяснил, что у
Бэнкрофтов было достаточно много денег, а Блэры пользовались влиянием в
обществе. Я пришел к выводу, что лучше шантажировать кого-нибудь из
Бэнкрофтов.
- Какие суммы вы собирались у них потребовать?
- Полторы тысячи долларов по одному требованию и тысячу - по другому.
- И на этом вы хотели остановиться?
- Конечно, нет. Мы собирались до конца воспользоваться полученной
информацией. Мы считали, что потребованных денег будет достаточно на
какое-то время. Затем, по-нашему мнению, необходимо было выждать. Если бы
Розена согласилась заплатить полторы тысячи долларов, а ее мать - тысячу,
тогда мы подождали бы примерно неделю, а затем выдвинули бы Розене новое
требование и продолжали бы оказывать на нее давление до тех пор, пока не
почувствовали бы, что она на пределе. Такова была, по крайней мере, моя
договоренность с Джилли.
- Хорошо. Что произошло?
- Мы написали письмо и положили его на переднее сиденье в автомобиле
Розены. Мы не хотели посылать его по почте. У Джилли была печатная
машинка, да и печатал он неплохо. Я же этого не умел. Так что Джилли
отпечатал письмо. Он показал мне его и получил мое одобрение.
- Каковы были условия в этом письме?
- Розена должна была заплатить полторы тысячи долларов в соответствии
с инструкциями, полученными от нас по телефону. Мы пригрозили, что в
противном случае информация, позорящая ее семью, станет достоянием
общественности.
- Это был пробный шар? - спросил Хастингс.
- Конечно. Затем Джилли вошел в контакт с обвиняемой, представил ей
известную нам информацию, и она выложила ему тысячу долларов.
- Что затем произошло?
- Мы продолжали наблюдение, пока не убедились, что Розена получила
наше письмо. Она села в машину, увидела его на переднем сиденье, прочитала
его пару раз и затем уехала.
- Что было потом?
- Без моего ведома, - печально произнес Келси, - Джилли, очевидно,
после того как я видел это письмо, переправил требование в нем на три
тысячи долларов.
- Ничего не сказав вам?
- Да.
- Зачем он это сделал? - спросил Хастингс.
- Он, видимо, хотел получить лишние полторы тысячи. Видите ли,
согласно разработанному нами плану, мы собирались на озере взять лодку -
Бэнкрофты летом отдыхают на вилле у озера, а Джилли был хорошим пловцом. Я
предложил взять напрокат лодку, как будто мы простые рыбаки; Джилли же
должен был прихватить с собой снаряжение для подводного плавания. Мы
собирались на лодке выйти на озеро. Я должен был ловить рыбу, а Джилли
нырнуть, когда Розена Эндрюс в нужное время и в нужном месте бросит в воду
кофейную банку. Джилли должен был подплыть к ней под водой, схватить ее и
затем направиться к берегу, где его никто не заметил бы. Я же должен был
повернуть лодку к берегу, как будто в поисках рыбы. Джилли должен был там
забраться в лодку, переодеться, положить акваланг в корзину, а потом мы
собирались ловить рыбу как ни в чем не бывало. Так что, если бы даже
полиция была предупреждена заранее, никто не смог бы поймать нас.
- Что же произошло в действительности? - спросил Хастингс.
- Думаю, все это знают, - сказал Келси. - Мы приказали Розене
положить деньги в банку - красную банку из-под кофе, но, к несчастью,
оказалось две такие банки. В одной из них были деньги, а другая была
пустой, которую, видимо, кто-то просто бросил в воду. И так случилось, что
лыжница выловила банку с деньгами и передала ее полиции, а Джилли схватил
пустую.
- Вы обсуждали это происшествие с ним?
- Увидев сообщение в газетах, я обвинил его в обмане.
- Что вы имеете в виду?
- Его стремление получить три тысячи вместо полутора, то есть
присвоить себе полторы тысячи.
- Как он отреагировал на ваше обвинение?
- Он клялся, что ничего не исправлял в письме, что кто-то его
обманул, а затем он обвинил в этом меня.
- Хорошо, что потом произошло?
- После того как мы узнали, что выловили не ту банку, Джилли позвонил
Розене и сказал ей, что она не последовала данным ей инструкциям; она же
обозвала его назойливым журналистом и бросила трубку. Тогда он позвонил ее
матери, и она предложила ему приехать на пристань у яхт-клуба "Голубое
небо", сказала, что отвезет его на яхту, заплатит там деньги, а затем
незаметно высадит его где-нибудь на берегу. Она была уверена, что частные
детективы занимаются этим делом, и поэтому хотела, чтобы все было в тайне.
- Когда он должен был встретиться с ней?
- В семь часов вечера на пристани у клуба.
- Вы не знаете, встретился он с ней или нет?
- Я просто говорю вам то, что слышал по телефону и что Джилли сам мне
сказал, но я точно знаю, что Джилли отправился в клуб, и именно тогда я
видел его в последний раз.
- Приступайте к перекрестному допросу, - сказал Хастингс Мейсону.
- Вы не знаете, на чем он собирался добраться до яхт-клуба? - спросил
адвокат.
- Нет. В последний раз, когда я его видел, он обедая у себя в
комнате. Это было в шесть тридцать вечера. Он всегда очень любил
консервированную свинину с бобами, и во время нашей последней встречи он
ел именно ее. Он сказал, что должен выйти из дома около семи и что около
полуночи у нас будут три тысячи долларов.
- А затем?
- Я поехал по своим делам. Потом я возвратился в "Аякс-Делси". Я тоже
снимал там комнату. Я все ждал и ждал возвращения Джилли. Когда в полночь
он не пришел, я подумал, что он получил три тысячи и решил исчезнуть,
чтобы не делиться со мной.
- А вы не хотели обмануть Джилли? Разве вы не собирались принудить
Еву Эймори подписать бумагу о том, что найденные в кофейной банке деньги
были положены туда ею, что вся эта затея была проделана ради газетной
рекламы, что она хотела бы, чтобы полиция возвратила ей деньги, а затем
выманить эти деньги у нее?
- Да, это так. Вы поймали меня на этом. Джилли хотел обмануть меня,
но я не привык оставаться в дураках. Нельзя сказать, что он был моим
напарником. Он был неопытен в рэкете, поэтому и обратился ко мне. Затем он
решил обмануть меня и оставить ни с чем, так что я решил немного
подстраховаться. Вот и все.
- И поэтому вы пришли в окружною прокуратуру и изложили всю эту
историю, чтобы избавиться от обвинения в шантаже, не так ли?
- А что бы вы сделали? - спросил Келси.
- Я задаю вам вопрос. Именно так вы поступили?
- Да.
- И заместитель окружного прокурора для того, чтобы вы произвели
впечатление в суде, дал вам деньги на стрижку, новый костюм и ботинки?
- Нет, не он.
- Шериф?
- Да.
- И заместитель окружного прокурора обещал не привлекать вас к суду?
- Да, если я как свидетель расскажу правду.
- Что он имел в виду?
- Ну, что в моих показаниях не будет никаких неясностей.
- Иными словами, - сказал Мейсон, - если они выдержат перекрестный
допрос и будут похожими на правду. Так?
- Пожалуй, да.
- Если же во время допроса я смогу доказать, что вы лжете, тогда вас
привлекут к суду. Так?
- Думаю, что да. Конечно, он не выразился подобным образом, но дал
понять, что я должен говорить правду. Так, чтобы никто не смог придраться.
- Короче, - сказал Мейсон, - если ваши показания позволят признать
обвиняемую виновной, вас не привлекут к суду за вымогательство, верно?
- Вы даете свою собственную интерпретацию этому делу, - заявил Келси.
