Детектив

Ему очень нравилось здесь, он залепетал и потянулся за  кобурой,  лежавшей
на столе. В тот же миг она схватила его и оттащила от стола.
     - Он любит играть, - заметила она.
     - Может быть, из него вырастет хороший полицейский.
     В ответ я получил гневный взгляд.
     - Надеюсь, что нет! Мисс Ли сообщила, что вы уезжаете.
     - Да.
     - Может быть, тогда вы мне поможете?
     - Конечно.
     - Сегодня ко мне придут делать ремонт. Если вы не возражаете,  мы  бы
остались здесь.
     - Конечно, вы окажете  мне  честь,  пожив  у  меня.  Если  мне  будут
звонить, говорите, что меня нет и вы не знаете, где  я  и  когда  вернусь.
О'кей?
     Няня немного нахмурилась.
     - Да... вы... ждете звонков?  -  дрожащим  голоском  поинтересовалась
она.
     Я засмеялся и качнул головой.
     - Только не сюда. Звонков не будет, не бойтесь.
     Няня успокоилась и увела ребенка назад в  гостиную,  а  я  зашнуровал
ботинки, надел кобуру и снял с вешалки пиджак. Мой другой костюм висел  на
спинке стула и, по-видимому, уже ни на что не годился. Я  вытащил  все  из
карманов, положил на столик и, свернув испорченный костюм,  отнес  его  на
кухню. Запихав все это в мусорный бак поверх  старой  одежды  мальчика,  я
придавил крышку и запихнул бак в угол.
     Мата уже поджидала меня. В данный  момент  она  пыталась  при  помощи
косметики затушевать темные пятна под глазами. Мы  распрощались  с  няней,
ребенком и направились к лифту. Она заснула сразу, как только  мы  сели  в
машину, и мне пришлось расталкивать ее, когда мы подкатили к  ее  дому.  Я
тряс ее, дергал за руки и, когда не помогло и это, я нагнулся и  поцеловал
ее.
     Это помогло.
     Мата сморщила носик и с трудом открыла глаза.
     - Мы уже приехали. Вылезайте из машины, - сообщил я.
     - Может быть, вы вынесете меня? - улыбнулась Мата.
     - Этот усатый цербер, приглядывающий за вами, свернет мне за это шею.
     На ее губах появилась довольная ухмылка.
     - Так вот почему вы так охотно пошли ко мне. Вы думали, что  она  еще
здесь. Но извините, Майк, я уже достаточно поправилась и живу одна.
     Я вытащил ее из машины. Мата взяла меня под руку и мы вместе вошли  в
подъезд. Увидев мою рожу, лифтер удивился и мне пришлось дважды  повторить
приказание поднять нас наверх. Хорошо еще, что он не видел меня позавчера.
     Наконец, мы остались одни. Последние  лучи  солнца,  проникая  сквозь
шторы, падали на ковер яркими пятнами. Мата усадила меня в огромное кресло
и исчезла на кухне, занявшись приготовлением пищи. Я почуял запах  кофе  и
услышал аппетитное шипение бекона и яиц на  сковородке.  Я  вспомнил,  как
давно ничего не ел, и мой желудок отреагировал на это голодными  спазмами.
И я оказался на кухне раньше, чем она позвала  меня,  надеясь  перехватить
хотя бы кусок хлеба.
     - Проголодались? - спросила она.
     - Зверски.
     - Я тоже. У вас в квартире я съела пачку какого-то печенья  и  больше
ничего не ела.
     И мы больше не разговаривали, пока не  прикончили  все  на  столе  до
последней крошки. Кофе был крепкий и горячий,  как  раз  на  мой  вкус,  и
заодно я покурил с ним немного.
     Мата включила транзистор и нашла спокойную музыку. Мы тихо  сидели  и
слушали  ее,  пока  не  кончилась  передача  и  начался  выпуск  новостей.
Радиокомментатор познакомил нас с последними известиями.
     Начал он с того, что представился сам и продолжал так:
     - Сегодня пришел конец эпохи. Человек, известный  полиции,  прессе  и
преступному миру под именем Луи Гриндла был найден убитым в летнем  домике
рядом с Ислином на Лонг-Айленде.  Вместе  с  ним  был  убит  один  из  его
телохранителей, а еще одного обнаружили  пристреленным  в  двадцати  милях
оттуда.  По-видимому,  в  доме  происходила  перестрелка  и,   по   мнению
полицейских, телохранитель был  убит  из  пистолета  Гриндла.  Еще  раньше
репортеры высказывали  предположение,  что  дом  служит  для  пыток  жертв
Гриндла и его шайки, но полиция отказалась подтвердить этот факт. В  связи
со смертью  Гриндла,  Генеральный  прокурор  сделал  заявление.  полностью
обоснованное на установленных фактах:
     "Луи Гриндл является порождением преступного мира с начала  двадцатых
годов. Со времен  сухого  закона  мы  подозревали,  что  он  был  ключевой
фигурой..."
     Я потянулся и перевел приемник на другую станцию. Оркестр играл румбу
и удары барабана наполняли комнату, но Мата не обращала на  это  внимания.
Она сидела, открыв рот от изумления, а глаза ее выражали ужас.
     - Майк... это были... вы?
     Я улыбнулся ей, скривив рот в болезненной гримасе.
     - Они собирались прикончить меня и это они меня так отделали.
     Мата приподнялась на стуле, упершись руками в стол.
     - Боже мой, Майк, не может этого быть! - она вся дрожала.
     - Но им уже никогда не придется заниматься подобными делами.
     - Но... почему, Майк, они вас пытали?
     - Не знаю, честное слово не знаю.
     Она рухнула на стул и устало откинула волосы с глаз.
     - И все это... началось... с той ночи...
     - Да, с нее, с  этого  неудачного  ограбления.  Вы  пострадали,  меня
избили,  мальчик  остался  сиротой,  убит  старый  гангстер  и  двое   его
подручных, мертв Арнольд Безия. Мертв Тоди Линк и два  частных  детектива,
работавших на него. Убит Мэл Хукер. Черт побери, кто  же  в  конце  концов
остался жив?
     - Они не могут вернуться к вам?
     - Не должны. Я не собираюсь давать им на это  время.  Каждый  получит
пулю в живот и захлебнется собственной кровью и нечистотами, - заявил я  и
бросил окурок. - Можно позвонить?
     Она проводила меня к телефону и я, найдя в справочнике нужный  номер,
позвонил Мервину Холмсу. Прозвучало несколько  гудков  и  как  раз,  когда
трубку подняли, в дверь раздался стук. Мата схватила меня за руку: она вся
дрожала. Я вытащил из  кобуры  револьвер,  снял  его  с  предохранителя  и
протянул ей, и в это же время здоровался с человеком, поднявшим трубку.
     Она открыла дверь, держа пистолет в руке и затем я услышал  ее  тихий
истерический смех.
     - Мистера Холмса, пожалуйста, - попросил я.
     По разговору я понял, что у телефона слуга.
     - Если это опять из полиции, то он еще не вернулся за те пять  минут,
что вы звонили. Его сегодня не будет, но  если  он  все-таки  вернется,  я
передам ему ваше сообщение.
     Я бросил трубку одновременно с ним и,  повернувшись,  вышел  к  Мате,
которая все еще не могла удержать в себе смех. Парень  пытался  вырвать  у
нее из рук трясущийся пистолет. Я подошел,  отобрал  его  у  нее  и  сунул
обратно в кобуру. Наконец, припадок прекратился. Мата перестала смеяться и
в изнеможении прислонилась к моему плечу.
     - Извини, Майк, я думала...
     - Ну что ты, Мата... - произнес парень.
     - Входи, Джорри, - пригласила она.
     Он вошел и прикрыл за собой дверь.
     - Это мистер Хаммер... Джорри О'Нейл.
     - Привет, - буркнул Джорри и не подал мне руки.
     Наверное, я ему не понравился и было понятно почему.
     Мата затеребила меня за рукав.
     - Майк, мне надо выпить. Вы не возражаете?
     - Конечно, крошка. А вы будете пить, Джорри?
     - Нет, благодарю, мне надо уже уходить. Я заглянул к Мате, так как ее
вчера не было дома и все мы очень волновались. Мы звонили  всюду,  где  вы
бываете, и вот я решил зайти еще раз, чтобы узнать, что с ней.
     Глаза его блестели.
     - Ох, Джорри, извините меня. Весь день я была с мистером Хаммером.
     - Теперь я это вижу.
     - Скажите в театре, чтобы они не беспокоились.
     - Так я и поступлю, - он взялся за ручку двери. - До свидания, Мата.
     - Прощай, Джорри.
     Мне он вообще не сказал ни слова. Я протянул ей бокал.
     - Вам не надо было так поступать, он же от вас без ума.
     Мата отпила из бокала и задумчиво промолвила:
     - Поэтому я так иногда и поступаю, Майк. Его иногда  следует  немного
проучить.
     - Хорошо, но не будем особенно винить его за это.
     - Хотела бы я, чтобы вы ощущали то же  самое,  -  горько  усмехнулась
Мата.
     На такие заявления необходимо отвечать, но  она  не  дала  мне  этого
сделать.  Улыбнувшись,  она  одним  глотком  выпила  содержимое  бокала  и
направилась в спальню. А я сидел на ручке кресла, позвякивая кубиками льда
в бокале. Я думал о том парне, понимая, что он  сейчас  испытывает.  Такие
сразу получают все, а другим  ничего  не  достается  и,  наверное,  к  ним
отношусь и я сам. Нет, я все же намного  счастливее  его.  Мата  стояла  в
дверном проеме, освещенная  последними  лучами  солнца,  скрывавшегося  за
рекой. Ее розовое  тело  приятно  гармонировало  с  металлическим  отливом
нейлоновой ночнушки, создавая видимость бронзовой статуи, мягко обтекая ее
соблазнительные бедра,  создавая  приятные  ложбинки  под  животом,  легко
спадая складками с плеч  и  четко  обрисовывая  торчащие  вперед  груди  с
остриями сосков.
     - Спокойной ночи, Майк, - просто сказала она и  улыбнулась,  понимая,
что на этот раз я поцелую ее еще жарче, чем в первый раз.
     Солнце уже ушло спать за реку, наполнив комнату сумерками. Дверь тихо
прикрылась. Я ждал, что щелкнет задвижка, но все было тихо.



                                    11

     Я думаю, что легко сидеть с выпивкой  и  размышлять,  устранившись  в
сумрак, который ограждает нас от всего. Но  нет,  это  не  легко.  Удобно,
спокойно, но не легко. Наверное, было так же темно, когда Декер влез через
окно и двинулся к сейфу на стене. Я попытался представить  себе,  как  все
это произошло и понять, почему  привело  к  такому  концу,  но  мои  мысли
постоянно перескакивали с одного на другое и получалась сплошная мешанина.
     С этого места все началось, здесь находился  ключ  ко  всей  веренице
событий, но я не мог понять в чем  дело.  Как  будто  какой-то  внутренний
голос постоянно твердил мне что-то, а что, я не слышал. Я нервно закуривал
одну сигарету за другой  и  отбрасывал  их,  затянувшись  лишь  один  раз.
Хотелось что-нибудь сломать и я бы  так  и  поступил,  если  бы  не  Мата,
спавшая в соседней комнате.  Ее  спокойное  ритмичное  дыхание  доносилось
из-за двери.
     Нет, я не имею  права  спокойно  сидеть  и  ждать,  когда  что-нибудь
случится. Мне  опротивела  темнота  и  одиночество.  Может  быть  и  стоит
отдохнуть, но не сейчас. Я открыл дверь и тихонько вышел.
     Чтобы не беспокоить лифтера, я сам сбежал вниз и  вышел  на  улицу  к
своей машине, больше никого не напугав своим видом. Я  немного  посидел  в
машине, высматривая прохожих и проносящиеся машины и неожиданно  вспомнил,
что Пат передал просьбу Эллен позвонить ей.
     Черт возьми, я  могу  даже  сделать  еще  лучше.  Я  вставил  ключ  в
зажигание и надавил на стартер.
     Подойдя ближе, я  стукнул  пальцами  по  колокольчику,  висевшему  на
двери. Внутри послышался стук  и  у  двери  застучали  каблучки.  Раздался
металлический лязг цепочки и дверь распахнулась.
     - Хэлло, техаска!
     Она была целиком укутана в белый махровый халат  и  выглядела  весьма
соблазнительно. От неожиданности ротик ее приоткрылся при моем виде.
     - Я... я не ждала вас, Майк.
     - Вы не рады видеть меня?
     - Хм... - она все еще не могла оправиться от изумления.
     Наверное это была шутка. Ее глаза обежали мое изуродованное лицо и  в
них вновь промелькнули все цвета,  то  ли  она  хотела  заплакать,  то  ли
засмеяться. Вместо этого она качнула прекрасной головкой и сказала:
     - Пожалуйста, входите.
     Мне это совсем не понравилось. Она провела меня в гостиную и  указала
на кресло. Я присел. Эллен уселась в другое, напротив меня, поодаль.
     - В чем дело, Эллен?
     - Не надо говорить об этом, Майк.
     - Погодите... вы сказали Пату, чтобы я позвонил вам, не так ли? Или я
ослышался?
     - Да, но я имела ввиду... не надо. Лучше об этом больше не  говорить,
- рот ее скривился и она отвернула голову в сторону.
     Мне было не понятно ее поведение.
     Эллен поднялась и подошла к приемнику, как будто хотела включить его,
но вместо этого сняла с него папку и передала мне. Папка была уже  старая,
грязная, истрепанная, а ленточки были оборваны.
     Эллен вновь уселась в кресло.
     - Это досье Тоди Линка. Я обнаружила его  под  грудой  старых  дел  в
архиве.
     Я недоверчиво кинул на нее свой взгляд.
     - Генеральный знает, что она у вас?
     - Нет.
     - Эллен...
     - Поглядите, что вам там нужно, Майк, - произнесла  она  без  всякого
выражения.
     Я перевернул обложку и она осталась у меня в руках. Показались листы,
скрепленные  между  собой.  Откинувшись  в  кресле,  я  стал   внимательно
просматривать их один за другим. Теперь мне незачем было торопиться.  Тоди
был мертв и это досье мало что значило, но мне все равно  хотелось  знать,
что за жизнь он вел.
     Это была весьма своеобразная жизнь.
     Оказывается, Тоди Линк был фотографом и  наверное  хорошим,  так  как
многие актрисы  заказывали  ему  свои  рекламные  фотографии.  Робертс  не
упустил  ни  малейшей  детали.  Досье  было  полно  всяческих  расписок  и
договоров  на  изготовление  снимков  и  квитанций  на  уплату.   Но   все
профессиональные контакты Тоди шли через Чарли Фаллона. Тот с  ума  сходил
от красивых женщин и платил большие деньги за их фото, особенно, если  они
были с автографами. Но лишь после смерти Фаллона о Тоди узнали в  полиции.
В это время он уже перестал заниматься фотографией  и  переехал  из  своей
студии в контору букмекера и, хотя сохранил знакомство с Эдом  Тенном,  но
все равно платил ему часть дохода, как и другие букмекеры.
     В досье было еще много документов, на которые я не обратил  внимания,
хотя благодаря им Тоди можно было засадить за решетку.  Робертс  собирался
воспользоваться ими, но  если  судить  по  датам  на  бумагах,  не  успел.
Сменился Генеральный и, как говорила Эллен, новая метла смела все  старое,
включая многие месяцы поисков.
     Эллен дважды порывалась спросить:
     - Это.. поможет чему-нибудь?
     Я с отвращением швырнул папку на стол.
     - Фаллон... Это прикончило бы его, но он мертв, как и Тоди. Будь  они
прокляты!
     - Извините, я думала помочь.
     - Спасибо, малышка. Сейчас  вы  можете  выбросить  эту  рвань,  чтобы
Генеральный не рвал на себе волосы из-за того, что он упустил.
     Я взял сигарету со стола и сунул ее в карман. Она все еще не спускала
с меня взгляда, но я сказал:
     - Пора идти.
     Эллен не сделала ни малейшего движения, чтобы проводить меня. Проходя
мимо нее, я задержался.
     - И что это вы такого высокого мнения о техасках?  Не  так  давно  вы
вели себя решительно, а сейчас явно  не  знаете,  что  делать.  Хорошо,  я
попросил вас кое о чем, и вы сделали это для меня, но неужели из-за  этого
я вам что-то должен?
     - Я не об этом, Майк, - она отвела взгляд в сторону.
     - Да, вы  девушки  из  тенистого  Техаса  и  вам  нравятся  настоящие
мужчины. Может, мне тоже научиться ездить на лошадях?
     Наконец, она подняла на меня глаза.  Они  посветлели  и  вновь  стали
голубыми, но в то же время злыми.
     - Вы похожи на техасского мужчину, Майк. Как раз о таком  человеке  я
мечтала и желала найти такого, потому что вы добры и в то же время  сильны
и справедливы. Такие люди уходят от нас, играют с оружием и убивают людей,
но иногда и не убивают. Но я ошиблась, слишком много  я  читала.  Все  эти
мечты ничего не стоят, потому что я неожиданно поняла, что  вы  все  время
ходите по грани  жизни  и  смерти  и  когда-нибудь  не  вернетесь  вообще.
Конечно, Майк, для женщин вы всегда желанны, как любой крепкий  и  сильный
мужчина. С вами интересно, когда вы живы, но  с  мертвым  никто  не  может
получить удовольствия, кроме некрофилов. Вы постоянно ищете  неприятностей
и когда-нибудь вам встретится кто-то, кто сможет заставить  замолчать  вас
навеки. Теперь я стала бояться техасских мужчин. Мне лучше забыть о вас  и
забыть свои глупые мечты. Придется подождать, когда найдется  спокойный  и
приятный человек, с кем можно жить тихой и нормальной жизнью, выбросив  из
головы всю эту романтическую белиберду.
     - Вас, значит, всегда удивляли техасские мужчины, да? - рассмеялся я,
глядя на нее сверху вниз.
     Лицо ее вновь  изменилось,  из  него  исчезла  горечь,  но  глаза  ее
наполовину прикрылись и вроде бы стали серыми, как будто смешались  вместе
улыбка и  горечь.  Эллен  откинулась  назад  плавным  кошачьим  движением,
прислонившись головой  к  спинке  кушетки.  Кончиком  языка  она  облизала
внезапно пересохшие губки и лицо ее заблестело нетерпеливым призывом плоти
в свете единственной лампы. Затем она опрокинулась навзничь и протянула ко
мне руки. Полы ее халата при этом  разошлись,  но  она  не  побеспокоилась
запахнуть его, чтобы прикрыть свое шелковистое богатство.
     - Нет, только сначала, - наконец, ответила она.
     Я прильнул к ее сладкому обнаженному телу, и в  следующий  момент  мы
взорвались в пароксизме любовной страсти.
     Распрощались мы ранним утром. И я ушел  даже  не  оглянувшись  назад,
потому что все, что она говорила, было чистой правдой, и мне  не  хотелось
снова выслушивать это. Усевшись в машину, я доехал до  Центрального  порка
и, немного покружив, нашел место для стоянки рядом со входом. Я  вылез  из
машины и уселся на травку. Над  верхушками  деревьев  и  силуэтами  зданий
всходило солнце. Почва еще не прогрелась и от нее поднимался легкий парок,
и эта дымка постепенно исчезала под лучами горячего солнца. Парк  медленно
просыпался. Наконец, порывы ветра окончательно развеяли эту дымку и раннее
утро стало наполняться людьми, спешащими по делам. Все они были  погружены
в свои мысли и не обращали на меня никакого внимания.
     Вот так я сидел и неожиданно вспомнил, что так же во сне  смотрел  на
разных людей, отгороженных от меня стеклом. мне стало как-то не по себе  и
я повернулся, надеясь увидеть женщину в черном, но без лица,  И  я  увидел
ее! Правда, она не была в черном, и лицо ее было  открыто,  но  она  резко
остановилась, заметив меня,  и  поспешила  назад.  Вероятно,  я  занял  ее
любимое место.
     И тут я понял, что это была женщина моего сна за стеклом. Я  знал  ее
имя, но лица еще не видел. Она была там и  пыталась  что-то  сказать  мне,
что-то, что я должен был вспомнить сам. Я посидел еще  немного,  и  вскоре
меня согнало солнце. Наступил день и мне было необходимо  вновь  приняться
за поиски.
     В три тридцать я  позвонил  по  телефону.  Наконец,  через  несколько
секретарей я соединился с каким-то типом. Он  был  заместителем  редактора
Гарри Бейлица, а к более главному дозвониться я не смог.
     - Это друг Коки Харкина, - начал я. - У меня есть кое-что для него, и
я никак не могу его найти. Дайте мне адрес, если можно.
     Он знал адрес, но отказался дать его мне, сославшись на то,  что  они
не дают такой информации посторонним.
     - Ну, как хотите... Коки продал бы все эти сведения вам,  а  так  они
достанутся другим. Выбирайте!
     - Если у вас есть что-нибудь новенькое, я и  сам  могу  передать  это
мистеру Нейлину.
     - Конечно, можете, но Коки мой друг и только он получит эти сведения,
или никто не получит. Не знаю, понравится ли это вашему шефу.
     В трубке замолчали. Наверное, он с кем-то  переговаривался.  В  конце
концов, он проговорил резким голосом:
     - Коки Харкин живет в Мапуа-отеле. Поняли? МА-ПУ-А.  Вы  знаете,  где
это?
     - Как-нибудь найду. Спасибо.
     И я положил трубку на рычаг.
     Просмотрев справочник, я нашел адрес  этого  отеля.  Он  находился  в
бедном районе между Восьмой авеню и верхней частью Шестидесятой. Это  было
довольно мерзкое  место,  но  парни  типа  Коки  обожали  такие  ночлежки.
Единственное, что тут  требовалось  от  постояльца,  это  вовремя  вносить
плату.
     В холле стояли пара кожаных кресел и какая-то конторка. За ней  сидел
лысый тип, уткнувшись мордой в газету.
     - В каком номере живет Коки Харкин?
     - В 309, - буркнул он, не глядя на меня.
     Единственным новшеством в этой коробке был лифт. Лифтера не было: Они
экономили даже на этом. Закрыв двери,  я  нажал  на  цифру  три  и  поехал
наверх.
     Коки занимал удобный номер. Окна выходили во двор и вся грязь с улицы
в комнату не попадала. Я постучал и услышал, как заскрипела кровать и Коки
заорал:
     - Кто там?
     - Это Майк, Коки, открой.
     - О'кей, одну минуточку.
     Заскрипел ключ и на пороге возник Коки в одной пижамной  куртке  и  с
сонными глазами.
     - Черт возьми, уже давно пора вставать! - возмутился я.
     - Я поздно лег.
     Я взглянул на вторую  подушку  на  постели,  она  все  еще  сохраняла
отпечаток головы, затем на закрытую дверь, ведущую в другую комнату.
     - Да, извини. Она нас тут услышит?
     Коки уже совсем очухался.
     - Нет. Наблюдательный чертяка! Что ищешь, Майк?
     - А вы как думаете?
     - Ведь прошло уже столько времени. Вы видели газеты?
     - Нет.
     - Я не настолько глуп,  Майк,  как  ты  думаешь.  Генеральный  так  и
заплясал от радости, узнав о тройном убийстве в Ислине. Я-то понимаю,  что
случилось, и хотя эти крысы не упомянули ни единого имени, я знаю, кто  их
угробил.
     Я сел в кресло и закурил.
     - Давайте меняться.
     - Чем?
     - Сделайте кое-что для меня и я расскажу вам  всю  историю  с  самого
начала.
     - Согласен.
     И я рассказал ему все без исключения и, прежде чем я закончил, он уже
висел  на  телефоне,  пытаясь  дозвониться  до   главного   редактора.   Я
предупредил его, чтобы он не очень обвинял полицию  в  убийствах.  Он  все
продиктовал редактору и тот возбужденно обещал поместить все  в  ближайший
номер.
     Наконец, потирая от возбуждения руки, Коки снова уселся рядом со мной
и улыбнулся.
     - Теперь ваша очередь, Майк. Что нужно делать?
     - Вернемся к прошлому, Коки. Вы помните, когда умер Чарли Фаллон?
     - Удивляюсь вашему вопросу.  Конечно!  Его  вытащили  из  киношки  На
Бродвее. У него был сердечный приступ, не так ли?
     - Точно.
     - Он не мог жить без кино. Если  кому-нибудь  было  необходимо  найти
его, надо было лишь обойти все кинотеатры.
     Я утвердительно кивнул.
     - А в это время у него была жена или он жил с любовницей?
     - Мм... - он дернул себя за ухо и почесал затылок. - По-моему, он  не
был женат, а путался с какой-то...
     - С кем?
     - Черт возьми, откуда мне знать, ведь прошло столько лет! Бабы так  и
липли к нему.
     - Но была какая-то особенная, раз он с ней жил.
     - Вам нужна именно она? - его глаза сузились.
     - Да.
     - Когда?
     - Чем раньше, тем лучше.
     - Не знаю, майк, может она уже куда-нибудь уехала.
     - она должна быть здесь, такие не уезжают.
     Коки состроил не довольную гримасу и проворчал:
     - Может быть, но придется дать кому-нибудь  в  лапу.  Где  мне  взять
деньги?
     - Ладно, я все  оплачу,  -  я  встал  и  написал  номер  телефона  на
спичечном коробке. - Буду ждать вашего звонка все время. А если кто-нибудь
начнет  искать  источники  сведений  о  статье,  которую  вы  напечатаете,
отвечайте, что не видели меня уже больше месяца.
     - Договорились. Ждите звонка, Майк.
     Он потянулся за своими брюками, когда я закрывал за собой дверь, и  я
знал, что он разыщет ее, если она действительно находится  в  городе.  Мне
осталось лишь дышать, есть, пить и ждать.
     Я вернулся в квартиру Маты. Войдя внутрь, я приготовил себе  выпивку,
а она все еще спала. Почти также,  как  и  день  назад.  Все  складывалось
неплохо, особенно когда всю работу за тебя  проделывают  другие.  Главное,
чтобы все двигалось. Я позвонил Пату но не застал его, так как  он  умотал
несколько минут назад. Мне,  правда,  не  очень-то  хотелось  видеть  его.
Алкоголь приятно согрел меня, и мне стало совсем легко. Тихо играло радио,
а я валялся на кушетке и лениво следил за клубами  дыма,  поднимавшимся  к
потолку.
     В четверть восьмого я открыл дверь в спальню и  зажег  свет.  Во  сне
Мата сбросила одеяло  и  лежала,  подложив  руку  под  голову.  Прекрасная
бронзовая статуя! Она почему-то улыбалась во сне и иногда  морщила  носик.
Когда я ее поцеловал, она мгновенно проснулась. Ее взгляд  подсказал  мне,
кому она улыбалась во сне.
     - Вы сами ругали меня, а спите уже целые сутки!
     - Никак не могла открыть глаза, Майк.
     - Уже почти восемь вечера.
     - Ой, я же хотела вечером пойти в театр! Что обо мне подумают?
     - Я такой же соня, малышка.
     - Я рада этому совпадению, - она протянула руки и, обняв меня за шею,
привлекла к себе. Губы ее были  мягкими,  упругими  и  требовательными.  Я
прижал ее к себе, и она чуть слышно простонала  от  возбуждения.  Потом  я
отстранился от нее и подумал, боится ли она также как и Эллен за меня. Она
вновь сморщила носик, как бы угадав мои  мысли,  и  я  понял,  что  она-то
ничего не опасается, вообще ничего.
     - Вставайте! - приказал я.
     Она потянулась, спустив ножки с постели.  Я  вернулся  в  гостиную  и
приготовил выпить и чего-нибудь перекусить. Потом мы сидели  и  любовались
заходом солнца. Без пяти десять пошел дождь. Я сидел в темноте,  наблюдая,
как блестят под дождем улицы. Где-то в глубине  души  что-то  подсказывало
мне, что сегодня все закончится. Все началось во время дождя и  закончится
также во время дождя.
     Этот смертельный цикл начался казалось с пустяка и  ничего  не  могло
его остановить, пока он полностью не исчерпал себя.
     Огромный куш! Этого хотел Декер. Он получил его, но не смог удержать.
Дождь мягко стучал по стеклам, как будто в них царапался котенок.  В  семь
минут одиннадцатого позвонил Коки Харкин.
     - Майк, это Коки, - вероятно, он говорил прямо в сифон трубки,  чтобы
никто ничего не слышал. Голос его немного дрожал.
     - Ну, что там?
     - Я нашел ее. Ее звали Джорджия Дюкас  и  сейчас  она  выступает  под
именем Лолли Смит.
     - Так... что еще?
     - Майк... кто-то ищет ее. Весь день, пока я ее искал, я узнавал,  что
о ней уже расспрашивали. Мне это не нравится, Майк. Девушка в опасности.
     Возбуждение немного утихло, удовольствие от участия в погоне тоже, но
бег продолжался.
     - Кто она, Коки?
     - Не знаю, по-моему, кто-то из местных. Если она вам  нужна,  советую
приехать побыстрей, а то можете не успеть.
     - Где она сейчас?
     - В 25-ти футах от меня. Сейчас она одевается, чтобы выйти на сцену.
     - Где ты находишься, черт побери?
     - Это в пригороде. Маленький ночной клуб Харвей.
     - Я знаю, где это.
     - О'кей. Представление  кончится  через  десять  минут,  а  следующее
начнется через час. В перерыве  она  торгует  сигаретами.  Некоторые  типы
здесь мне не нравятся, Майк. Если я смогу уговорить ее  остаться  в  своей
костюмерной, то вам  лучше  поговорить  с  ней  там.  И  знаете,  для  вас
предоставит  опасность  проходить  к  ней  в  заднюю  комнату.  Может  мне
позвонить Толли и она вас там встретит?
     - К черту Толли, я приду со своей девушкой. Вы обалдеете от нее,  это
я вам обещаю, - и я швырнул трубку на рычаг.
     Интересно, какое лицо у этой женщины из сна? Ленивое и красивое?  Она
была вместе  с  Фаллоном,  Гриндлом  и  ее  наверняка  все  знали.  Вполне
возможно, что она знает ответы на все вопросы.
     Из темноты послышался голос Маты:
     - Майк...
     Нетерпение уже овладело мной и я ощутил азарт погони.
     - Одевайтесь, Мата, мы сейчас едем.
     Она даже не стала задавать ненужных вопросов, а просто включила  свет
и взяла платье. Я помог ей одеться, не задумываясь над  формами  ее  тела,
затем открыл дверь и направился к  машине.  Мы  проехали  весь  Бродвей  и
устремились на юг. Транспорт двигался очень медленно. Дождь усилился.
     - О чем задумались, Майк?
     - Я вспомнил другую ночь, похожую на эту.
     - Куда мы едем?
     Но я не слышал ее вопроса.
     - Все время в этом деле проскакивает  имя  Фаллона.  Если  где-нибудь
что-то происходит, сразу же выплывает это имя. Его бывшие подручные  убили
Декера. Он упоминается и в связи со смертью Тоди Линка, а  потом  Гриндла.
При всем этом он незримо присутствует, несмотря на то, что давно  умер.  С
ним была связана женщина, но она исчезла после его смерти и именно ее  нам
надо увидеть. Пусть она скажет, почему ушла в тень и почему  Тенну  что-то
понадобилось от Тодди Линка, и если она скажет это, тогда я пойму,  почему
решил умереть Декер,  навсегда  расставаясь  с  ребенком.  Мне  необходимо
выяснить, чего хотел от меня Тенн и что он так тщательно искал в  квартире
Линка. Если я узнаю это, то есть смысл бороться бороться дальше,  а  то  я
чуть опоздал, хотя раньше никогда не опаздывал. Мне надо понять, где же  я
допустил ошибку. Я все думал и думал... и всякий раз у меня  закрадывались
сомнения, действительно ли убийцей был Тоди.
     Мата положила свою руку на мою.
     - Скоро вы все узнаете...


     Залитое потоками дождя здание упрямо сопротивлялось ливню. На боковой
стене были яркие буквы: ...рвей. Ветер уже опрокинул пару букв на  вывеске
и швейцар, спасаясь от ветра и воды, стоял в подъезде.  Я  остановился  за
углом и он, выскочив из подъезда, хотел было подбежать  к  нам,  но  дождь
заставил его отступить. Выйдя из машины, мы опрометью побежали ко входу.
     Коки я увидел за угловым  столиком  вместе  с  очередной  блондинкой.
Протолкавшись сквозь толпу людей, мы наконец подошли к нему.  В  этот  раз
Коки  почему-то  не  улыбался.  Мы  обменялись  приветствиями  и  заказали
выпивку. Я перехватил его взгляд, который он бросил на Мату.
     - При ней можно говорить, она в курсе всего.
     Тут заговорила сильно накрашенная блондинка в короткой юбке.
     - Не удивляйтесь моему виду. Мне так  все  легче  узнавать,  когда  я
наряжаюсь шлюхой. Я тоже все знаю.
     - Это Арлена, одна из стенографисток Гарри и мы иногда пользуемся  ее
услугами. Это она все узнала.
     - Где она сейчас, Коки?
     Он повернулся лицом к эстраде.
     - Наверное переодевается. Представление начнется через пять минут,  -
Коки  нахмурился.  Блондинка  извлекла  лист  бумаги,  развернула  его   и
принялась читать, подчеркивая ногтем строчки.
     - Джорджия... или Долли... ей 48 лет. Она была  знакомой  Фаллона,  а
потом стала его любовницей. Когда-то у нее был шикарный голос, но с годами
все прошло. После смерти Фаллона она сменила несколько мест работы и  даже
занималась проституцией. Мы проследили за ней по данным полиции.  Ее  даже
как-то забирали за проституцию. Сразу  же  после  войны  она  попалась  на
мелкой краже и получила шесть месяцев. Через две недели после освобождения
она снова попалась в чужой квартире, и на  этот  раз  получила  два  года.
Сейчас она вынуждена работать ради куска хлеба, и работает тут уже месяц
     - Вы узнали все это даже не видя ее?
     Блондинка кивнула.
     - Я полагал, что вы хотели поговорить с ней, Коки?
     - Думал, но времени не было и я переменил намерение.
     Я повернул голову в другую сторону. Там  сидел  Эд  Тенн  с  четырьмя
молодчиками. Двое из них походили на адвокатов, а двое других  годились  в
роли палачей. Один из  них  жевал  сигарету  и  окидывал  девушек  сальным