вагон-ресторан. Двое пошли, третий - первогодок - остался, сидит на рун-
дуке с оружием, стережет. - Веселовский докладывал обстоятельно и солид-
но. Он тоже успел слетать в командировку, и Сизов не сомневался, что ре-
зультаты их поездок будут сопоставляться Мишуевым с особенной тща-
тельностью. - Вдруг прибегает Саша, растрепанный, возбужденный. "Скорей,
ребят бьют!" Ну и третий побежал. Никакой драки, товарищи спокойно борщ
едят. Саша куда-то пропал. Вернулись - в рундуке пусто, и с боковой пол-
ки попутчик исчез. Видно, соучастник...
- Задешево отдали оружие, - нравоучительно сказал Мишуев. - И вот ре-
зультат - сами под трибунал, десятки жизней под угрозой! Цена беспечнос-
ти! Скажите, Александр Павлович, - подчеркнуто уважительно обратился он
к Веселовскому, - удалось идентифицировать стволы?
- Тысячи гильз просеяли на стрельбище, нашли совпадающие с нашими.
Значит, по крайней мере один украденный автомат - у "сицилийцев".
- С достаточной долей вероятности можно сказать, что и второй у них.
Это уже не голые догадки. - Начальник отдела одобрительно покивал. - Что
еще сделано?
- Ориентировки с приметами и фоторобот магаданские товарищи разослали
по всей стране. Результатов пока нет, - скромно пояснил Веселовский. Он
избегал смотреть на Старика. А тот, напротив, внимательно разглядывал
капитана и пришел к выводу, что он напоминает Мишуева в молодости. Хотя
внешне они не были похожи.
- Ясно... - сказал подполковник. - Теперь послушаем товарища Сизова.
Он не знал, что услышит, поэтому на мгновение утратил обычную невоз-
мутимую вальяжность.
- Слушать особенно нечего, для протокола Батняцкий ничего не сказал.
Так, ориентирующая информация и личные впечатления.
Мишуев перевел дух.
- Подведем итоги. Сизов съездил за тридевять земель вхолостую, Губа-
рев уперся в тупик. А Веселовский и под его руководством Фоменко заметно
продвинули розыск! Я настоятельно рекомендую остальным брать с них при-
мер.
Сизов раздраженно двинул стулом.
- Тем более что линия Сероштанова майором Сизовым до конца не отрабо-
тана. Преступление совершено на восемнадцатом километре междугородной
автотрассы. А мы так и не знаем, где и зачем потерпевший посадил "сици-
лийцев" в машину, куда вез, где и почему его убили.
- Чтобы это узнать, надо раскрыть преступление, - подал голос Старик.
- Что и является нашей прямой задачей! - парировал Мишуев. - А потому
Сизов должен заняться частниками, промышляющими междугородным извозом.
Пройдите по местам их сбора - аэропорт, автовокзал, железнодорожный вок-
зал и постарайтесь выявить очевидцев. Тех, кто видел, как Сероштанов
брал пассажиров. В помощь вам придается Губарев. Веселовский и Фоменко
работают по своему плану. Вопросы есть? Нет. Все свободны.
Веселовский, Фоменко и Губарев вышли из кабинета, Сизов остался на
месте.
- Что у вас? - недружелюбно спросил начальник.
- Отработка частников представляется мне бесперспективной.
- Объем работы большой, но делать ее надо. - Подполковник смотрел су-
рово и требовательно.
- Дело не только в объеме работы. Эта публика не любит попадать в
свидетели. Даже если что-то знает - предпочитает молчать. К тому же, по
моим данным, Сероштанов редко искал клиентов на вокзалах: возил по пред-
варительной договоренности.
- Что вы предлагаете? - Мишуев раскрыл папку с бумагами и занялся
своей работой, давая понять, что только чувство деликатности не позволя-
ет ему выставить бывшего наставника в коридор.
- Покопаться в прошлом. Поискать хозяина ножа, который семь лет назад
так и не нашли. - Майор явно не ценил доброе отношение начальника.
Мишуев резко отодвинул папку.
- Опять о Яблоневой даче? Вы настояли на поездке к Батняцкому, и что
он вам сказал?
- Что взял чужое дело.
- Сволочь! - вырвалось у подполковника, но он тут же спохватился. -
Они все так говорят, когда припечет. - И строго добавил: - Почему не до-
ложили на совещании?
- Сказано без протокола, а поскольку ситуация складывается щекотли-
вая...
- Что за намеки? - перебил Мишуев. - Выражайтесь яснее и имейте в ви-
ду: я щекотки не боюсь!
- Пока мне ясно только одно: на "сицилийцев" надо выходить через ста-
рое дело. Прошу разрешить работать в этом направлении. Вокзалы и аэро-
порт могут отработать Губарев и райотделы по территориальности.
- Не вижу оснований изменять задание, - жестко сказал подполковник. -
Приступайте к выполнению и каждый вечер докладывайте результаты!
- Вас понял, - не по-уставному сказал Сизов и вышел из кабинета.
В последующие дни майор Сизов отрабатывал вокзалы и аэропорт. Естест-
венно, здешние "колдуны" не искали контактов с милицией и не горели же-
ланием оказать помощь в розыске. Старик фиксировал их фамилии и номера
автомашин, вызывая переполох и недовольство, которое, впрочем, проявля-
лось, когда он отходил на достаточное расстояние. Фамилии ему были нужны
для рапортов о проделанной работе, которые он составлял очень подробно и
аккуратно. Читая их, начальник мог быть уверен, что Сизов с утра до ве-
чера выполняет порученное ему задание, которое формально отвечало плану
поисковых мероприятий, но реально - и всякий мало-мальски смыслящий в
розыске человек это прекрасно понимал - дать ничего не могло.
При таком объеме работы у майора не должно было оставаться времени на
всякие глупости, связанные с делами прошлых лет. Его и не оставалось. Но
Сыскная машина умела функционировать в режиме запредельных возможностей.
В восемь утра Сизов начинал прочесывать автовокзал. "Колдунов" в это
время практически не было, и он говорил с водителями междугородных рей-
сов, диспетчерами, контролерами, уборщицами платформ. Через пару часов,
примостившись на ступеньках идущего на запад "Икаруса", доезжал до же-
лезнодорожного вокзала, где менял декорации: отправляя Губарева на свое
место, сам продолжал его работу - "трусил" дворников, носильщиков, кас-
сиров и других работников, чьи окна выходили на привокзальную площадь. К
середине дня появлялись промышляющие дальним извозом частники, он перек-
лючался на них, потом, захомутав одного, перебирался в аэропорт. Потол-
кавшись среди местных водил, опять заезжал на автовокзал и, направив Гу-
барева в аэропорт, завершал официальную часть работы. Работая "в четыре
руки", они плотно прикрывали все ворота города.
К вечеру список сыщиков пополнялся таким количеством фамилий, что их
вполне можно было разбросать на три рапорта, высвободив себе пару дней,
но при этом не исключались накладки: если, например, "колдун" попадет в
аварию, а из рапорта выходит, что в этот день он как ни в чем не бывало
беседовал с опером, "химия" мгновенно обнаружится. Хотя вероятность по-
добных состыковок была невелика, Сизов не хотел оставлять за спиной уяз-
вимых моментов и включал все фамилии в один дневной рапорт.
Питался он, как обычно, в буфетах и столовках, иногда вспоминая фразу
известного в былые годы деловика: "Скажи мне, что ты ешь, и я скажу те-
бе, как ты живешь". Тот деловик, если исходить из его собственного афо-
ризма, жил отлично. Сизов был на обыске и помнил глубокий сухой подвал
добротного дома, забитый развешанными на крюках ароматными копченостями,
грудами деликатесных консервов, невиданными винами и коньяками и другим
съестным дефицитом.
Если с той же меркой подойти к жизни майора Сизова, то символом ее
стал бы огромный, плохо прожаренный пирожок и кастрюля жидкой бурды,
именуемой в общепите "кофе". Плюс рентгенограмма желудка, на которой
гастрит вот-вот грозил перейти в язву. Правда, бесплатные санаторные пу-
тевки пока позволяли отодвигать осуществление этой угрозы. А у деловика,
которого Сизов через несколько лет встретил в Юрмале выходящим из пропи-
танной запахом очень крупных взяток шикарной гостиницы, язва уже была,
что подтверждало мнение Старика о полной бессмысленности придуманного им
афоризма.
Рапорт о проделанной за день работе Сизов передавал с Губаревым в уп-
равление, после чего нырял в Центральный райотдел, где изучал прекращен-
ные дела и отказные материалы семи-, восьмилетней давности.
Архив после окончания рабочего дня закрывался, но знакомые опера за-
таскивали в пустующий кабинет связанные шпагатом пачки тонких папок в
картонных или бумажных обложках, и Старик, оставшись один в привычной
казенной обстановке, неторопливо развязывал тугие узлы, окунаясь в уди-
вительный мир счастливых находок, неожиданных открытий и случайных сов-
падений.
Вот гражданин сообщает о сорванной с головы шапке, а через пару дней
признается, что потерял ее по пьяному делу. Или заявляет об избиении, а
вскоре пишет: "Телесные повреждения получил при падении в подвал". Се-
годня озабочен кражей портфеля, а завтра находит портфель на лестнице.
Накануне требует привлечь обидчика к ответственности, а сейчас утвержда-
ет, что никаких претензий к нему не имеет. Ничего удивительного: раскры-
ваемость преступлений в те годы была почти сто процентов.
Иногда потерпевшие упирались и не хотели "находить" пропавшее, исце-
лять побои или признаваться в "ошибке", но дела это не меняло. "... Учи-
тывая, что гр-н Сомов оставил мотоцикл без присмотра на неохраняемой
стоянке да еще не оборудовал его противоугонным устройством, он сам ви-
новен в происшедшем угоне..." "... Заявление гр-ки Петровой о краже у
нее пальто объективно ничем не подтверждается, а следовательно, основа-
ний для возбуждения уголовного дела не имеется..." "... Поскольку телес-
ные повреждения, по заключению су дебно-медицинской экспертизы, относят-
ся к легким, повлекшим кратковременное расстройство здоровья, рекомендо-
вать потерпевшей обратиться в народный суд в порядке частного обвине-
ния..."
Майор быстро продирался сквозь горы исписанной корявыми почерками бу-
маги в поисках следов разбойной группы, о которой упомянул Батняцкий.
Иногда откладывал какой-нибудь материал в сторону, чтобы потом взглянуть
свежим взглядом, но утром, поспав пару часов на сдвинутых стульях или
брошенной на пол шинели, после дополнительного изучения возвращал папку
на место.
Когда внизу начинали звенеть ведра исполнявших роль уборщиков пятнад-
цатисуточников, Сизов увязывал архивные материалы жестким шпагатом, за-
пирал кабинет и, заехав в управление побриться, отправлялся на автовок-
зал.
На четвертый день такой жизни Губарев застал майора в кабинете около
восьми утра. Тот делал выписки из мятой папки в синей бумажной обложке.
- Я уж и отвык видеть вас за столом, - сказал Губарев и кивнул на ис-
писанный листок. - Зацепили что-нибудь?
- Похоже, - как всегда, не проявляя эмоций, ответил Старик и, отки-
нувшись на спинку стула, с хрустом потянулся.
- И что же?
- Да особенного-то и ничего, - прищурился Старик. - Некий гражданин
Калмыков заявил о попытке ограбления. Потом написал, что ошибся, перепу-
тал, преувеличил.
- Бывает...
- Бывает-то всякое... - задумчиво проговорил Сизов. - Только произош-
ло это на Яблоневой даче за десять дней до убийства Федосова.
- Интересно. А кто занимался?
Сизов глянул в глаза собеседнику.
- Наш начальник, тогда еще капитан, а ныне подполковник Мишуев.
- Вот так блин! - оторопело вымолвил Губарев. Фоменко бы сказал: "Я
ничего не слышал!"
- А ты что скажешь? - Сизов не отводил взгляда.
- Как что? Надо беседовать с Калмыковым.
- Наши мнения совпадают. - Майор протянул напарнику свой листок. -
Здесь его установочные данные. Проверь, не изменился ли адрес, и вызови
на девятнадцать. А я пока сдвину стулья и вздремну пару часов. Ну этот
автовокзал к чертовой матери!
В то время, как майор Сизов прикорнул в чуткой полудреме на разъезжа-
ющихся стульях, начальник отдела особо тяжких Мишуев объяснялся с Крути-
линым.
- Люди работают, - стараясь быть убедительным, говорил он. - Линия
автоматов повисла в воздухе: магаданцы давно разослали фоторобот - ре-
зультата нет. Что может Веселовский? Переключился, пошел по новому кругу
- от багажной веревки, которой был связан Сероштанов. Проверяет товарные
станции, речной порт...
Выпуклые холодные глаза полковника выражали безмерную скуку. Он
действительно отдал оперативникам персональную машину, ездил городским
транспортом, вмешивался в уличные конфликты и лично доставил в Прибреж-
ный райотдел двух хулиганов. Пожилые руководители считали его надменным
выскочкой, ищущим дешевой популярности, молодые оперативники - "настоя-
щим ментом" и правильным мужиком. В одном мнения сходились: человек он в
общении неприятный.
- Как же вы не поймете, - ласково сказал Крутилин. - Веревка - это
фигня! На ней можно только повеситься тому начальнику отдела, который не
умеет организовать работу. Именных веревок не бывает, а потому на "сици-
лийцев" она никогда не выведет. По крайней мере напрямую. Пусть ею зани-
маются участковые райотделов.
Тон полковника и сочувственная участливость, с которой он растолковы-
вал свою мысль, подошли бы для общения с умственно отсталым ребенком.
- ...А вы доложите, как собираетесь поправить дело? И когда дадите
результат? Задача уголовного розыска - произвести задержание. Значит,
нужны конкретные данные: кто преступники и где находятся!
Мишуев растерянно молчал, остро ощущая собственную беспомощность. Ес-
ли бы такие вопросы ставили перед ним с самого начала карьеры, он бы до
сих пор был рядовым опером в районе. Дело в том, что Мишуев совершенно
не владел логикой оперативного мышления.
Лишенный природных способностей шахматист может разыгрывать механи-
чески заученные партии, но ему никогда не стать мастером. Зато, выдви-
нувшись по организаторской линии, третьеразрядник сумеет вполне успешно
командовать гроссмейстерами...
Поняв, что из миллионов пронизывающих жизнь линий причинно-следствен-
ных связей он не способен наверняка выбрать ту, которая соединяет место
происшествия с преступником, начинающий оперативник Мишуев окунулся в
общественную деятельность. Через год его хорошо знали в райкоме, он стал
постоянным участником всевозможных активов и конференций, дежурным и до-
вольно красноречивым оратором.
Волна успеха могла вынести его в сферу идеологической работы, но
дальновидный Мишуев воспротивился, боясь затеряться среди стандарт-
но-благообразных молодых людей с ловко подвешенными языками, обильно на-
селяющих это поприще. Он рассудил, что общественная активность заметно
выделит его именно на прежней службе, где вечно озабоченные, задерганные
оперативники только радовались, если находился желающий выступить на
собрании или поучаствовать в очередном мероприятии. Вместе с тем надо
было "давать процент", что он тоже делал с помощью нехитрых приемов,
распространенных в то время повсеместно.
В отличие от большинства замотанных делами коллег, он регулярно читал
юридические журналы и специальные сборники. Наткнувшись на разработку
моделей розыска убийцы, обусловленных спецификой места происшествия, Ми-
шуев на совещании по обмену опытом представил недавно раскрытое преступ-
ление как результат использования последних достижений науки, чем привел
в восторг генерала.
И все шло хорошо. Была поддержка, были составленные подчиненными ро-
зыскные планы, было умение показать себя, было доброе отношение на-
чальства. Преступления либо раскрывались, либо нет. В первом случае это
была заслуга Мишуева, во втором - неизбежные в любом деле издержки, не
снижающие опять-таки оценки проделанной Мишуевым работы.
- Какие наиболее перспективные мероприятия вы планируете провести в
первую очередь? - снова спросил Крутилин, лениво пролистывая розыскное
дело.
От третьеразрядника требовали гроссмейстерской игры.
- Сизов и Губарев ищут свидетелей на автовокзале, - наугад сказал Ми-
шуев.
Полковник захлопнул дело и бешено вытаращил глаза.
- Я не могу понять, как вы руководите отделом, - зло процедил он. -
По-моему, вы ничего не смыслите в розыске!
У Мишуева захолодело внутри. Так оно и было. Но то, что Крутилин раз-
гадал это, грозило катастрофой.
- У вас есть единственная козырная карта - отпечаток пальца. Надо ра-
зыгрывать ее в первую очередь!
- Там же ручной поиск, - почувствовав почву под ногами, Мишуев прио-
бодрился. - Министр приказал собрать двести экспертов со всей страны...
Сидят, перебирают...
- Двести экспертов?! А сколько из них приехало? Вы что, не знаете,
как отпускают специалистов? Хорошо, если треть собрали! В общем, так!
Командируйте человека в центральную картотеку, пусть посмотрит, как вы-
полняется приказ министра, если что не так - поднимает шум! Пусть мозо-
лит глаза начальству, теребит всех, пока не получит ответ!
- Хорошо, я пошлю Веселовского. Он парень шустрый, с инициативой.
- Посылайте кого находите нужным, - мягко проговорил Крутилин. - А я
на днях побеседую с Сизовым, подумаю... Может быть, в ближайшее время вы
сдадите ему дела.
Калмыков оказался огромным парнем с красным лицом и лопатообразными
руками. Клетчатая ковбойка не сходилась на мощной шее.
- Вот у меня повестка, - сообщил он от двери. - К Сизову. Это вы бу-
дете?
- Я, - майор показал на стул. - Садитесь.
- Спасибо, я уже сидел. - Свидетель оглушительно хохотнул и пояснил:
- Это такая шутка.
Попробовав стул рукой, здоровяк аккуратно уселся и осмотрелся по сто-
ронам.
- Повестку принесли, думал - за аварию на Октябрьском шоссе, а оказа-
лось, не в ГАИ, в угро. С чего бы это?
- Значит, жизнь идет по плану - автошколу успешно окончили, сели за
баранку... - Сизов будто продолжал начатый разговор.
- Шофер первого класса! - довольно сообщил свидетель.
- Как и хотели - мощный самосвал?
- Рефрижератор... - Калмыков запнулся. - Постойте, а откуда знае-
те-то? Про планы, работу... Автошколу вспомнили - то ж когда было...
Считай, семь лет.
- Зачет по материальной части сдали на "отлично", решили отметить и
пошли в кафе "Север". Вот с этого места расскажите подробно, по порядку.
- Ничего не пойму! - недоумевающе сказал водитель. - Я уж забыл про
тот случай... А вы, выходит, все копаете? Чудеса! Мне почудилось, капи-
тан хотел закрыть дело...
- По порядку. - Сизов был невозмутим. - Пришли в кафе... С кем?
- Один был. Хотел подзаправиться да принять сто граммов с прицепом. А
тут подвернулась эта Тамара. - Он удивленно всплеснул руками. - Смотри,
сколько лет прошло, а имя запомнил! Другой раз через неделю забуду наг-
лухо, а здесь само выскочило!
- Как она подвернулась?
- Деньги подошла разменять, двадцатипятирублевку. В буфете, говорит,
сдачи нет, а ей сигареты нужны. Пожалуйста, разменял, еще подумал: ду-
рак, деваха красивая, чего растерялся... А она опять подходит - прику-
рить просит. Ну, тут я пригласил ее за столик, вина взял, конфет, и пош-
ло-поехало: танцы, манцы, анекдоты... Дело к закрытию, я уже веселый,
она тоже... Может, говорю, продолжим? Соглашается: мол, дача в Яблоневке
пустая, там и выпивка есть, и закуска. Далековато, конечно...
Калмыков сделал выразительную паузу.
- Да уж больно заманчиво... И поехал на свою голову! Во двор зашли,
по тропинке к дому, а навстречу мужик... "Привела?" - и ножик наставля-
ет... А сзади из кустов - второй... - Здоровяк нервно засмеялся. - Мы
так не договаривались - рванул обратно, сшиб этого второго, только меня
и видели! Хорошо, что не растерялся, аж сейчас мороз по спине...
- В заявлении про нож ни слова - Почему?
- Капитан спрашивает: "Ты нож видел?" Нет - темно ведь, но щелкнуло,
как финка выкидная, и вроде блеснуло... Что это, кроме кнопочного ножа?
А он опять: "Раз не видел, значит, догадки, а в протокол только факты
нужны. Тебе ж показаться могло? Могло. То-то!"
- А дальше?
- Поехали с ним на дачи, искал я долго, еле нашел. Оказалось - хозяе-
ва в отъезде, дом забит, на калитке замок сломан - заходи кто хочет! Ка-
питан поскучнел, говорит: "Ты этих мужиков опознать можешь?" Какой там -
только тени видел. "А почему решил, что ограбить хотели?" А чего ж -
премию выписать? А он сердится: "Опять догадки! Может, это твоей девчон-
ки братья? Или муж с другом? Может, хотели отучить козла от чужих огоро-
дов?"
Калмыков вздохнул и развел руками.
- Разозлился я и написал, что ничего не было. Зачем в дураках ходить?
С тех пор милицию за квартал обхожу.
Свидетель обиженно замолк.
- Тамара эта как выглядела? - не проявляя видимого интереса, спросил
оперативник. - Внешний вид, одежда, поведение?
- Симпатичная! Фигуристая, волосы черные до плеч. Одета... Вся в
красном: платье, пояс такой широкий, как из клеенки, туфли, сумочка... А
чулки черные! - Калмыков азартно хлопнул себя по колену. - Хороша, зара-
за! Но видно, что девка неправильная. Курила много... Да! - Он значи-
тельно поднял палец. - Когда от вина разомлела, сболтнула, что кабаки
любит, в "Спутнике" чуть не каждый день бывает. Я еще подумал: на какие
такие деньги? Или каждый день ухажеров меняет? Не понравилось мне это...
- Узнаете? - отрывисто бросил Сизов главный вопрос.
- Если в той же одежде... Баба приметная! Да зачем? Я никаких претен-
зий не имею.
- Не имеете, значит... - Сыщик согласно покивал. - А если бы получили
ножом в печень? Тогда бы имели?
- Ясное дело! Раз обошлось, чего вспоминать?
- А ведь гуляют они на свободе, и ножичек выкидной при них... Это у
вас претензий не вызывает? Вдруг опять повстречаетесь?
- Вы на меня свои дела не перекладывайте! - досадливо сказал Калмы-
ков. - Вам за одно деньги платят, мне - за другое. А оборонить себя су-
мею, не беспокойтесь!
Сизов составил объяснение, протянул водителю, тот внимательно прочи-
тал и расписался.
- Можно уходить? Старик кивнул.
- Но еще понадобитесь. У нас к вашим знакомцам серьезные претензии
имеются!
Водитель вышел в коридор и почти столкнулся лицом к лицу с Мишуевым.
- Здравствуйте, - буркнул он и, обойдя подполковника, начал спус-
каться по лестнице.
- Здравствуйте, - недоуменно ответил начальник отдела и, оглянувшись,
проводил здоровяка задумчивым взглядом. Потом толкнул дверь семьдесят
восьмого кабинета.
- Кто сейчас у вас был? - спросил он у Сизова. - Лицо очень знакомо.
- Шофер первого класса, который считает, что борьба с преступностью -
дело милиции и его не касается, - обтекаемо ответил майор.
Мишуев отметил, что Сизов не встал и никак не обозначил почтения к
вошедшему начальнику. "Может, ему уже известно о планах Крутилина?" -
подумал подполковник, а вслух сказал:
- Вот народ! Никакой сознательности. Где же я видел эту физиономию?..
Он по-хозяйски сел на стул, достал сигареты, не предлагая Сизову, за-
курил.
- Значит, опрашиваете водителей, - миролюбиво констатировал Мишуев. -
И каковы результаты?
Сизов пожал плечами.
- Каких и следует ожидать. Вы же поручили мне самую бесперспективную
линию. Добыто полезной информации - ноль. И вывод - Старик выработался,
пора отправлять на покой. Это и есть главный результат. По крайней мере
вам кажется именно так.
- Нет бесперспективных линий, есть бесперспективные работники... -
отозвался Мишуев после некоторой заминки. - Вот, например, Веселовский:
инициативен, находчив! Надо сказать, что он оправдывает надежды.
- С помощью оправданных надежд "сицилийцев" в камеру не посадишь, -
усмехнулся Сизов.
Не обратив внимания на реплику, подполковник бросил пробный шар:
- А вы, насколько мне известно, продолжаете свое подпольное расследо-
вание, в ущерб полученному заданию. Потому-то и нет положительных ре-
зультатов.
Сизов опять усмехнулся.
- Задание я выполняю, и вы об этом знаете - каждый вечер получаете
доклады. Что до остального... У меня есть своя версия, занимаюсь ею в
личное время в соответствии с законом и служебной дисциплиной. Считаете
возможным запретить?
Мишуев промолчал.
- Запретить можно многое, почти все. - Старик понизил голос. - Только
черта с два кто-то помешает мне отыскать "сицилийцев" и вцепиться им в
глотки!
- По-моему, вы переутомились, - сухо сказал Мишуев. - Неужели
действительно считаете, что я препятствую розыску преступников?
Он встал и молча вышел из кабинета.
Придя к себе, Мишуев вызвал Веселовского, приказал лететь в Москву и
без результата экспертизы пальцевого отпечатка не возвращаться.
- А какое задание определить Фоменко по работе с Сивухиным? - поинте-
ресовался Веселовский.
- Да бросьте вы его к чертовой матери! - поморщился подполковник. -
Отдайте все материалы в райотдел, пусть отвечает за хулиганство!
Веселовский чуть заметно улыбнулся, и Мишуев поспешил сгладить свою
непоследовательность:
- На определенном этапе наш интерес к нему был оправдан, но сейчас
ясно, что к "сицилийцам" он не подстегивается.
Веселовский подумал, что этот интерес обойдется Сивухину в три-четыре
года отсидки - на острастку местной шпане и на пользу состоянию правопо-
рядка в микрорайоне. Если подполковник предвидел такой результат с само-
го начала, значит, он мудрее, чем о нем думают.
- Да, вот еще... - Мишуев сосредоточенно сдвинул брови. - Как обста-
новка в отделе? Настроения, взаимоотношения?
- Нормально вроде... А там кто знает... В душу-то каждому не загля-
нешь... Я больше контактирую с Фоменко.
- А почему? - быстро спросил подполковник.
- Да так как-то... Он звезд с неба не хватает, но службу знает. И без
всяких фантазий. Разрешите идти?
Мишуев кивнул. То, что подчиненный ничего не сказал о Сизове и Губа-
реве, само по себе было ответом.
После разговора с Крутилиным Мишуев находился в растерянности. Не то
чтобы он поверил в высказанную полковником угрозу - замена начальника
отдела не такое простое дело и вряд ли по зубам этому Бульдогу, но ясная
и прогнозируемая перспектива дальнейшей службы сейчас выглядела размытой
и неопределенной. Поэтому особенно важна стабильность в отделе. Подпол-
ковник уже жалел, что начал подталкивать Сизова к почетной отставке.
Собственно, и визит в семьдесят восьмой кабинет имел целью не только
зондаж настроения и намерений старейшего сотрудника, но и демонстрацию
возможности примирения. Но где там! Старый упрямец настроен категорич-
но... И черт бы с ним, если бы он не ковырялся в старых делах...
Мишуев похолодел. Он вдруг вспомнил, откуда знает здоровяка шофера,
вышедшего из семьдесят восьмого кабинета.
А в семьдесят восьмом кабинете Губарев дописывал рапорт: "... Опроше-
но три диспетчера, восемь перронных контролеров, двенадцать водителей.
Положительных результатов получить не удалось..."
- Завтра опять по вокзалам? - обреченно спросил он, откладывая ручку.
- Нет. Завтра тебя ждут рестораны, бары и красивые женщины, - улыба-
ясь, сообщил Сизов.
Губарев чертыхнулся.
- Неужели опять бросают на антисанитарию? Отстреливать бродячих со-
бак, разгребать мусорные свалки, заставлять домовладельцев красить забо-
ры? Или еще что-то придумали?
Старик от души рассмеялся, что случалось крайне редко.
- Нет, на этот раз без обмана. Смотри!
Майор вынул из ящика увесистый альбом в потертом коленкоровом переп-
лете, раскрыл наугад. На разноформатных нумерованных фотографиях были
запечатлены молодые женщины, в конце альбома каждому номеру соответство-
вали фамилии, имена, адреса, у некоторых - клички.
- С утра покажешь этих птичек Калмыкову, если никого не опознает,
отправишься в "Спутник" и поработаешь по приметам некой Тамары.
Сизов двинул по столу небольшой листок.
- Вредное производство, - ободренно сказал Губарев, просмотрев убо-
ристый текст. - Они же могут посягнуть на мою добродетель.
- Ерунда. Даром, что ли, в твоей аттестации написано "морально устой-
чив"! - Старик стер с лица улыбку. - И знаешь что... Работай аккуратно,
без рекламы. Сейчас обстановка в управлении складывается так, что нужен
козел отпущения. Похоже, что наш достойный руководитель готовит на эту
роль меня. А я хочу уйти чистым. Возьму "сицилийцев" - подаю рапорт!
Глава десятая
Предчувствия никогда не обманывали Старика. В его способности предви-
деть события было что-то мистическое. Впрочем, провидческий дар можно
объяснить вполне реалистично: большой опыт общения с людьми плюс разви-
тая интуиция.
Как бы то ни было, он предугадал намерения начальника отдела, хотя и
не знал, что они реализуются в виде тонкой картонной папки, в которую
Мишуев вложит полученный от Громакова запрос на архивное дело Батняцкого
и черновик собственного рапорта на имя генерала. В рапорте сообщалось о
нарушении старшим оперуполномоченным Сизовым субординации и служебной
дисциплины, выразившемся в подделке подписи начальника отдела, а также о
бессмысленной поездке в командировку, не давшей никакого результата Ко-
нечно, компромат слабенький, но осведомленные люди хорошо знают: заве-
денное досье разрастается очень быстро.
Сизов также предчувствовал, что Калмыков никого не опознает в фото-
альбоме, потому что там собраны снимки только профессионалок, хорошо из-
вестных милиции. Да и поход в "Спутник" по делам семилетней давности то-
же скорей всего не увенчается успехом. Просто Губарев должен выполнить
обязательную в подобных случаях программу, после чего данная линия ро-
зыска независимо от результата считается отработанной. Следуя общеприня-
тым методикам, иных путей выйти на Тамару не существует.
Но у Сыскной машины были свои методы. На разболтанном гремящем трам-
вае Сизов добрался до Берберовки. Бывший поселок стал микрорайоном,
впрочем, заметных изменений там не произошло - только блочные пятиэтажки
встали вместо бараков на грязных, изрытых, непроезжих круглый год ули-
цах.
Сизов зашел в замызганный подъезд, поднялся на последний этаж и поз-
вонил у свежепокрашенной двери, вокруг ручки которой пробивались потеки
копоти.
- Здорово, Игнат. - Открывший дверь человек в вылинявшем мешковатом
трико как будто ждал его прихода. - Видишь, что делают, сволочи! - Он
указал на следы копоти. - Я крашу, а они жгут! Ну, поймаю!
- Кончай воевать, Поликарпыч. - Сизов протиснулся в коридор. - Не на-
доело?
- А чего еще делать? Больше-то ничего и не умею.
Поликарпыч, прихрамывая, прошел на кухню, плюхнулся на табурет.
- Если всю жизнь кусать да гавкать, на пенсии сам себя грызть нач-
нешь. Тебе-то небось тоже скоро?
За последние годы Поликарпыч сильно сдал. Обрюзг, сгорбился, похудел.
Сизов вдруг увидел в нем себя, и ему стало страшно.
