Детектив

такой же поддон, после чего открыл дверь, за которой их встретила мощная
фигура другого офицера - на этот раз чернокожего.
   - Привет, Морис! - улыбнулся он сержанту.
   - Привет, Билл! Все еще здесь?
   - Не всем же улицы утюжить! - подмигнул тот. - Кого привез?
   - Вот его документы.
   Офицер пробежал протокол суда и удивленно взглянул на Савелия.
   - Надо же, впервые встречаюсь с таким: статья есть, в тюрьму  направ-
лен, а документов нет, срока нет! Уникальный ты парень, однако! - Он ус-
мехнулся и покачал головой.
   - Ладно, Билл, ты тут с ним разбирайся, а я должен возвращаться:  де-
ла! - Сержант попрощался с Биллом за руку, нажал  на  кнопку  дежурного,
замок щелкнул, и дверь открылась.
   - Удачи тебе, парень! - тихо бросил  Савелию  сержант  и  скрылся  за
дверью.
   - Фамилия, имя? - спросил Билл.
   - По написанному - Кларк Рембрандт! - ответил Савелий.
   - Сэр или офицер! - недовольно бросил тот.
   - Да, офицер!
   - Как же настоящая фамилия?
   - Не помню, офицер! - вздохнул Савелий.
   - А зря! - машинально бросил тот, изучая документы,  потом  кивнул  в
сторону брезентовой занавеси. - Зайди туда!
   - Да, офицер!
   За брезентом сидел молоденький офицер-мексиканец и что-то  писал.  На
стене была нарисована своеобразная мерная линейка для определения  роста
в футах и дюймах.
   - Встань спиной к стене! - бросил офицер.
   - Есть, сэр!
   Савелий стал спиной к ростомеру, и офицер щелкнул "Полароидом".
   - Вернись назад!
   - Да, сэр!
   Затем Билл приказал ему подойти к столику, за которым сидел еще  один
офицер азиатского происхождения. Он тщательно намазал валиком все пальцы
Савелия и обе ладони, затем снял отпечатки на специальные бланки. Взяв у
Билла протокол, составленный в полиции, он сверил на компьютере отпечат-
ки двух пальцев Савелия, присланные из комиссариата с только что  сняты-
ми. Затем заполнил новый протокол,  взял  четыре  фотокарточки  Савелия,
вклеил две в документы, а одну вставил в какой-то прибор, который тут же
выдал пластиковую карточку. В ней, кроме фото, были указаны все  данные:
"Кларк Рембрандт, 1965 год рождения, 497-я статья, режим усиленный" -  и
только после слова "срок" стоял прочерк.
   - Пройди в эту комнату, сними и сдай все, кроме обуви! - устало  бро-
сил Билл.
   Там, за перегородкой, стоял еще офицер, судя по  красноватой  коже  и
разрезу глаз - индеец. За ним аккуратно были разложены комплекты рабочей
одежды двух цветов: желтой и темно-зеленой. Офицер протянул Савелию  ме-
шок, на котором уже была бирка "КЛАРК  РЕМБРАHДТ",  и  плотную  карточку
формуляра:
   - Сложи свои тряпки в мешок, а в формуляр впиши все, что в  мешке,  и
распишись, - сухо сказал он и после того, как Савелий все выполнил, взял
мешок, сунул в него формуляр и бросил в тележку. Потом, окинув  взглядом
Савелия, протянул ему новую рабочую одежду зеленого цвета.
   - Глаз - алмаз! - польстил ему Савелий, надев костюм, который был как
по нему сшит.
   У куртки был один карман - нагрудный.
   Офицер самодовольно улыбнулся и тихо заметил:
   - Карту на карман прикрепи!
   - Есть, сэр!
   Эту подсказку он оценил, когда увидел, как Билл ощутимо ткнул кулаком
в бок новенького, прикрепившего карту не на карман.
   - К медикам! - ткнул пальцем Билл в сторону двери с красным крестом.
   Первым делом  Савелия, к  большому  его удовольствию,  заставили тща-
тельно вымыться  под душем. Потом втолкнули к моложавому доктору-китайцу
и его  помощнице, упитанной  негритоске  с вытравленными до рыжего цвета
волосами. Негритоска невозмутимо принялась за обследование:  заглядывала
в рот, требовала  наклониться  и раздвигала руками в резиновых перчатках
его ягодицы  - проверить, не спрятал ли Савелий что-нибудь в задний про-
ход. Только  после  этого за него принялся доктор,  который,  задав нес-
колько общих вопросов, простукал его,  прощупал,  расписался в медкарте,
после чего молча кивнул. Надо было возвращаться.
   - Не нравится? - иронически спросил  Билл,  когда  увидел  его  недо-
вольную физиономию.
   - Нормально, офицер! - бойко ответил Савелий.
   - Тогда получи постельное белье, - лениво кивнул тот, мгновенно поте-
ряв к нему всякий интерес.
   Савелий вновь подошел к тому офицеру, который выдавал ему  костюм,  и
улыбнулся как старому знакомому. Тот тоже его вспомнил:
   - Впервые?
   - Да, сэр?
   - Ничего, свыкнешься, - успокоил тот и протянул ему  кучку  белья,  в
которой были две простыни, наволочка, одеяло, полотенце, мочалка,  плас-
тиковая кружка, зубная щетка с пастой. - Это все бесплатно.
   - Спасибо, сэр! - усмехнулся Савелий и вышел.
   Когда Билл вел его по тюремным коридорам, Савелий поразился,  сколько
тут лиц разных национальностей - и среди заключенных, и среди  офицеров.
Дежурный офицер корпуса, куда его поместили, похожий на мексиканца,  си-
дел за небольшим пультом в комнатке, от которой в две стороны вились ко-
ридоры. Сунув его документы в специальное  отделение,  офицер  нажал  на
кнопку. Решетчатая дверь в левый коридор отползла в сторону.
   - Пошли! - бросил тот и встал во весь свой двухметровый рост.
   Войдя в коридор, офицер кивнул на еще одну открытую дверь справа:
   - Здесь можно смотреть телевизор. - Не успел Савелий открыть рот, как
тот сухо добавил: - Телевизор можно смотреть в  строго  отведенное  вре-
мя... - Выдержал небольшую паузу: - ...С пяти утра до одиннадцати  после
полудня! - Он не выдержал и рассмеялся, довольный своей шуткой.
   Пройдя еще метров пятнадцать, они остановились перед железной  решет-
чатой дверью под номером одиннадцать.
   - Добро пожаловать в новое жилье! На стене инструкция, в которой рас-
писано все, что разрешено квартиранту. Правила  лучше  соблюдать.  Иначе
срок заключения может увеличиться.
   Он повернулся и вышел. К удивлению Савелия, он не запер дверь в каме-
ру. Камера была небольшой: метра три в длину и два в ширину.  Справа  от
входа - железная кровать с ватным матрацем, слева, прямо  за  дверью,  -
унитаз, за ним раковина с краном для умывания, в дальнем  левом  углу  -
тумбочка и небольшая полка над столом, приваренным к стене.  Стул  также
был приварен к холодному полу.
   Савелий застелил кровать и улегся поверх одеяла. Эта  суета  доконала
его. Усталость была так сильна, что в голове не было ни одной мысли.  Он
постепенно задремал...

                                  VII
                             Великий сход

   Получив буквальный приказ Рассказова отправить Джерри  "как  живого",
Тайсон приказал одному из своих парней - Дэнни Лэйну,  известному  своей
изобретательностью, заняться пленником.
   Дэнни Лэйн рос во вполне обеспеченной интеллигентной семье. Его  отец
преподавал химию в Государственном университете штата Техас, а мать была
классным хирургом в Центральном госпитале.
   Дэнни было шесть лет, когда родилась Элеонор. Это  была  от  рождения
очень болезненная девочка. До этого вся любовь  и  внимание  доставались
ему, как единственному ребенку в семье, но с появлением  девочки-инвали-
да, за которой нужен был уход и уход, все внимание родители стали  отда-
вать ей.
   Шло время, Дэнни рос, росла и его ненависть к той,  которая,  по  его
мнению, отобрала у него любовь родителей. По ночам, лежа в  постели,  он
не мог спать - слушал, как за стеной они сюсюкали с  маленькой  Элеонор.
Как ему хотелось, чтобы она умерла! Какие только казни не приходили  ему
в голову! Дэнни был очень умным мальчиком и хорошо учился, но не  спосо-
бен был на созидательное отношение к жизни. Однако Дэнни  понимал,  что,
если он будет открыто проявлять ненависть к сестре, родители его  просто
возненавидят и отправят в какую-нибудь школу-интернат. Поэтому он, стис-
нув зубы и собрав всю свою волю в кулак, избрал другую тактику - излишне
подчеркнуто говорил при родителях о  своей  якобы  беззаветной  любви  к
сестре, старательно ухаживал за ней, тайно вынашивая план убийства.
   Прошло более двенадцати лет. Дэнни поступил в тот же университет, где
преподавал его отец, на физический факультет,  Элеонор  попрежнему  была
прикована к постели, хотя в иные дни могла самостоятельно дойти до  туа-
лета или до ванной комнаты. Она обучалась при помощи  учителей-репетито-
ров, приходящих на дом. К тому времени отец защитил докторскую,  а  мать
возглавила хирургическое отделение и они смогли  позволить  себе  нанять
круглосуточную сиделку. Казалось, теперь мечтам Дэнни  не  суждено  осу-
ществиться...
   Но он-таки дождался своего часа. В этот день ему  удалось  подслушать
разговор Элеонор со своей сиделкой, которая упросила  девочку  отпустить
ее с двенадцати дня до шести, чтобы погулять на  свадьбе  своего  брата.
Она даже предлагала пригласить на это время  свою  подругу,  но  девочка
чувствовала себя хорошо и потому согласилась.
   Отец возвращался с работы после шести вечера, а у матери в  тот  день
было дежурство. Оставалось обеспечить себе "железное" алиби. Дэнни  отп-
равился на занятия и постарался, чтобы его увидело как можно больше  лю-
дей. От университета до их дома было немногим более пятнадцати минут ез-
ды на машине, но ее могли заметить соседи, поэтому,  возвращаясь,  Дэнни
взял такси и вышел за пару кварталов от дома.
   За долгое время в его воспаленном мозгу накопилось  много  планов  по
устранению Элеонор. Дэнни выбрал самый коварный и жестокий. В кухне года
четыре назад был установлен огромный холодильник, в котором вполне могло
уместиться несколько человек. Но изнутри у него имелась  ручка.  Однажды
Дэнни зашел внутрь, чтобы взять с нижней полки какие-то соленья, а дверь
захлопнулась оттого, что о нее терлась любимица Элеонор - кошка  Сильва.
Дэнни до сих йор помнил тот страх, который охватил его. Нет, он не  зак-
ричал, не стал звать на помощь: он просто окаменел. И  прошло  несколько
минут, прежде чем он смог успокоиться и найти ту самую ручку.
   Выйдя наружу, он внимательно осмотрел ручку, замок н ему тотчас приш-
ло в голову, что если Элеонор окажется внутри, а ручка будет  сломанной,
то... Мозг Дэнни, получивший импульс зла, лихорадочно  заработал.  Хоте-
лось сломать замок так, чтобы никто об этом не догадался. И когда  нако-
нец получилось, у Дэнни стало так радостно на душе, словно уже  исполни-
лась его самая заветная мечта.
   Однако поломки замка было мало: нужно было еще добиться  того,  чтобы
Элеонор оказалась в холодильнике. Насильно заталкивать -  большой  риск:
не исключено, что она начнет сопротивляться и на ее теле окажутся следы,
которые могут насторожить не только родителей, но и полицию.
   Нет, нужно было придумать что-то такое, что заставило бы ее самостоя-
тельно войти внутрь. Перебрав различные варианты, он  понял:  единствен-
ное, что может заставить ее встать с кровати и дойти до холодильника,  -
это желание кого-либо спасти. Первым делом он подумал о ее любимой  кош-
ке, но заставить ее мяукать так, чтобы Элеонор услышала, было нереально:
слишком далеко от кухни располагалась ее комната. В конце концов он  по-
нял: она будет спасать его, Дэнни.
   Едва ли не наизусть изучив лекарственную энциклопедию и книги по раз-
личным заболеваниям из библиотечки матери, он выбрал  симптомы  болезни,
наиболее трудно доказуемые медициной, и чтобы  лекарство,  во  избежание
трагических последствий, всегда было под рукой. Он стал симулировать бо-
лезнь и добился того, что мать ему поверила. Далее, как говорится,  дело
техники: вовремя заменять лекарственную жидкость в пузырьке  на  подкра-
шенную воду, а также не забывать чередовать приступы с улучшением, чтобы
мать не отправила его в больницу. Его актерская игра была  столь  успеш-
ной, что он добился сочувствия даже от больной Элеонор.
   ...Окольными путями, стараясь пробраться к дому гак, чтобы его  никто
не видел, Дэнни вошел с черного входа домой и прислушался. Дом был  пуст
- из спальни сестры доносилось лишь легкое поскрипывание  кровати  Элео-
нор. Стараясь не шуметь, он быстро прошел на кухню, открыл  дверь  холо-
дильника и едва сам не попался в свою же ловушку дверь чуть было не зах-
лопнулась. Прижав ее стулом, он быстро подменил  пузырек  со  своим  ле-
карством на точно такой же, но с успокоительным сиропом  Элеонор,  вышел
из холодильника, поставил стул на место  и  тихо  прикрыл  дверь.  Потом
пробрался в ванную комнату и,  быстро  загримировавшись,  подбелив  лицо
пудрой и подсинив кожу пол глазами, несколько минут настраивался:  Затем
намеренно громко стукнул входной дверью, охая и  ахая  сделал  несколько
шагов в сторону кухни и рухнул на пол, сбросив с журнального столика тя-
желый телефонный справочник. Тот с громким стуком шлепнулся на пол.  Ус-
лышав странный шум, Элеонор обеспокоенно крикнула.
   - Кто там?
   - Помо...ги! - хрипло выдавил из себя Дэнни. Он корчился на полу, ис-
кусно изображая колики.
   - Это ты, Дэнни? - еще громче спросила она.
   - Помоги, сестра-а-а! - чуть громче прохрипел он,  чтобы  она  узнала
его голос.
   На этот раз Элеонор распознала голос брата, взывающий о помощи.  Пре-
возмогая боль в суставах, Элеонор поднялась с кровати, вставила кисти  в
локтевые костыли и заторопилась на помощь.
   - Что с тобой, Дэнни? - с ужасом воскликнула она, пытаясь  склониться
над ним, но Дэнни, стеная, словно его резали,  выкрикнул,  жадно  хватая
губами воздух и словно бы обессиленно указывая рукой в сторону кухни:
   - Ле...ле...карство! В холо...дильнике! - Он картинно закинул голову.
   - Сейчас, Дэнни! Потерпи! - Элеонор, быстро переставляя костыли, уст-
ремилась на кухню и едва не споткнулась о свою любимицу, которая, словно
почувствовав что-то, терлась о ноги хозяйки, мешая подойти к холодильни-
ку, и жалобно мяукала. - Не мешай, Сильва! - Девочка оттолкнула  ее  но-
гой, но та вновь подскочила к ней.
   Элеонор все-таки сумела открыть дверь холодильника и войти внутрь, за
ней вбежала и кошка. Не успела девочка сделать и пару шагов,  как  дверь
неожиданно захлопнулась.
   "Ничего страшного, - подумала она, - я знаю, где лежат  лекарства:  а
то Дэнни больно"
   Нащупав драгоценную бутылочку (как она думала, с  лекарством  Дэнни),
она повернулась, доковыляла до двери, толкнула ее, но та  не  поддалась.
Девочка нащупала ручку и вновь попыталась открыть дверь. И снова  та  не
поддалась. Становилось все холоднее и холоднее: ей было и невдомек,  что
ее коварный брат переключил регулятор холодильника на  полную  мощность,
но девочка упорно боролась за свою жизнь и даже  стучала  какой-то  кон-
сервной банкой по маленькому окошечку в двери, но все  было  тщетно.  Ее
последние мысли были о брате, которому, наверное, очень  больно,  а  она
так и не сможет ему помочь...
   Никто не заподозрил убийства, когда нашли покрывшиеся ледяной  коркой
трупы девочки и ее любимой кошки. Обнаружил ее сам Денни: когда он  вер-
нулся с занятий (а он постарался прийти как можно позднее), отец спокой-
но сидел за своим рабочим столом и что-то писал. Придя с работы, он уди-
вился - в доме царила полная тишина. Он подумал, что дочка  заснула,  и,
не желая ее тревожить, сел за срочную работу.
   Сиделка еще не пришла, мать была на дежурстве. Удивленный Дэнни начал
было подумывать, что все происшедшее ему почудилось и он никого не  зак-
рывал в холодильнике. Он быстро отправился  на  кухню  и,  когда  открыл
дверь холодильника, заорал нечеловеческим голосом, упал и тут же  отклю-
чился: за дверью он увидел стоящую Элеонор,  которая  смотрела  на  него
укоризненными глазами, а потом, как ему показалось, сделала  шаг  в  его
сторону. На самом деле девушка, не поддерживаемая более  дверью,  просто
повалилась вперед.
   На крик прибежал отец, увидел  неподвижно  лежащего  сына,  а  сверху
дочь.
   - Что случилось, дети? - спросил он и попытался поднять девочку.
   Его руки обожгло холодом, но он все еще не понимал, в  чем  дело.  И,
только увидев остекленевшие глаза дочери и иней у нее в волосах, он  все
понял - и мгновенно поседел.
   - Господи, девочка моя, - прошептал он и прижал заледеневшее  тело  к
груди. - Как же это? Почему? - По его щекам текли горькие слезы.
   Вскоре пришел в себя и Дэнни. Он увидел отца с телом  мертвой  сестры
на руках, медленно поднялся на ноги и подошел ко все еще открытому холо-
дильнику. Увидев кошку, поднял ее за хвост и повернулся к отцу:
   - Папа, нужно похоронить Сильву! - какимто странным голосом  прогово-
рил он и шепотом добавил: - Только не говори Элеонор: она будет  пережи-
вать...
   Расследования фактически не было: после опроса всех  членов  семьи  и
сиделки полицейские сделали вывод, что девочку стали мучить боли, а дома
никого не было, и она решила сама добраться до лекарств, которые  храни-
лись в холодильнике. Дверь случайно захлопнулась,  и  девочка  замерзла.
Правда, молодой напарник полицейского пытался выяснить, почему регулятор
холодильника был включен на полную мощность, но его резко осадили, и  он
заткнулся. Дело закрыли ввиду отсутствия состава преступления, а  смерть
девочки расценили как несчастный случай.
   С того дня с Дэнни что-то произошло. Его  стали  мучить  кошмары,  он
бросался на мать с кулаками. В конце концов его направили в  психбольни-
цу, где он и провел более трех лет. Вскоре мать умерла и  отец,  сжалив-
шись над сыном, забрал его из больницы. Однажды, в приступе ярости, Дэн-
ни признался, что это он убил свою сестру и даже привел в доказательство
некоторые неизвестные ранее подробности. Не желая  публичного  скандала,
отец ничего никому не сказал, запил и допился до белой горячки, а  Дэнни
ушел из дома. Он колесил по стране, занимался воровством, садистски  на-
силовал и убивал молоденьких девушек, пока случай его не свел  с  Тайсо-
ном. Проверив его в деле, Тайсон решил, что  парень  ему  сможет  приго-
диться.
   Дожив до тридцати пяти лет, Дэнни научился уважать только одно -  си-
лу. Тайсон казался сильным мужчиной - и он сразу подчинился ему и  готов
был беспрекословно выполнить любое его приказание. Кажется, прикажи  ему
Тайсон покончить с собой, он исполнит и это, нисколько не задумываясь.
   Ему поручалась самая грязная работа по дому: колоть дрова для  печки,
мыть полы и даже стирать, но он все выполнял безропотно. Получив задание
от Тайсона отправить на тот свет их соседа Джерри и при этом "не  попор-
тить ему шкуру", Дэнни сразу же вспомнил свой первый преступный опыт.  К
утру цинковый гроб был уже готов. Не обошлось и без курьезов: когда Дэн-
ни спустился с замороженным трупом Джерри вниз, он, решив сходить в туа-
лет, прислонил его к стенке, совсем рядом со входом  в  ванную  комнату.
Едва он зашел в туалет, как из ванной вышел Рассказов. На него,  вытара-
щив глаза, вдруг повалился Джерри.  Можете  представить  себе  состояние
Рассказова, если с час назад Тайсон доложил ему, что Джерри уже мертв  и
через пару часов цинковый гроб с его телом погрузят в самолет.
   - Тайсон! - истошно завопил Рассказов, судорожно  пытаясь  оттолкнуть
от себя Джерри. Однако в тепле иней растаял, и вся  одежда  на  мертвеце
стала склизкой и прилипала к рукам.
   Тайсон с пистолетом в руках, вылетел из своей комнаты и  увидев,  что
хозяин с кем-то борется, тут же выстрелил и бросился на помощь.  Откинув
Джерри в сторону, прикрыл своим телом Рассказова, еще  раз  выстрелил  и
только тогда, когда замороженное тело гулко ударилось об пол, обоим  все
стало ясно. Тайсон повернулся к хозяину и в этот момент увидел  испуган-
ного Дэнни, выскочившего из туалета со спущенными до колен штанами. Сце-
на была такой уморительной, что Тайсон не выдержал и нервно хохотнул.  И
до Рассказова дошло все идиотство ситуации, однако у него испуг  еще  не
прошел и он зло обернулся, чтобы наказать кого-нибудь на скорую руку, но
тотчас увидел Дэнни с выпученными глазами и без штанов. Тут не  выдержал
и он: разряжаясь, во всю глотку расхохотался.
   - Идиот! - сквозь душивший его нервный хохот, бросал он. - Какой иди-
от! Выхожу... Хаха-ха! Из ванной... Ха-ха-ха!  А  он  Ха-ха-ха!  Выпучил
глазищи и... Ха-ха-ха! валится на меня! Идиот! Боже, Тайсон, где ты  на-
бираешь таких идиотов?
   Почувствовав, что гроза миновала, Тайсон, с  трудом  сдерживая  смех,
заметил:
   - А шкуру-то пришлось ему подпортить!
   - Да Бог с ним и с его шкурой: главное рожу  сохранить!  -  Рассказов
махнул рукой и отправился в свой кабинет, а по дороге бросил: - Зайди ко
мне, Тайсон!
   Когда тот вошел, Рассказов вручил ему черный дипломат с цифровым зам-
ком и с наручником на стальной цепочке.
   - Пристегнешь его к руке и вручишь адресату вместе с цинковым гробом.
Кстати, документы на него оформлены?
   - А как же. Хозяин: все честь по чести! - улыбнулся тот. - И  справка
о смерти, и завещание похоронить в Париже, и разрешение на вывоз!
   - Отлично, Тайсон! Сегодня вылетаешь, послезавтра жду обратно с  рас-
пиской от адресата. Ни на секунду не выпускай из рук эти документы.
   - Конечно, Хозяин, даже спать буду с ним!
   - Вот именно, Тайсон. Вернешься, получишь сто тысяч баксов.
   - Спасибо, Хозяин, вы так щедры: гори все огнем, лишь бы адресат  по-
лучил и документы и цинковый гроб.
   - Потому-то именно тебе я и доверяю это дело. Да не задерживайся там:
нас ждет перспективная работа, после которой можно будет уйти на покой с
отличным пенсионом.
   - Как, вы хотите меня уволить? - растерялся Тайсон.
   - Ну что ты, приятель! - подмигнул Рассказов. - По мне, так я  бы  не
расстался с тобой до конца моих дней! Просто хочу начать спокойную жизнь
обыкновенного буржуа, но если ты против, то с удовольствием приму и  те-
бя, - искренне заверил он.
   - С вами. Хозяин, хоть пол пули, хоть цветы выращивать! -  воскликнул
Тайсон.
   - Ладно, посмотрим. Иди!
   Рассказов взглянул на часы: Лурье наверняка еще  спал,  но  он  решил
все-таки разбудить его. Он был уверен, что это  известие  его  обрадует.
Аркадий Сергеевич набрал номер.
   - Лурье! - послышался сонный голос.
   - Извините, что разбудил, но я был уверен, что вам поскорее  хотелось
бы услышать, что мой человек уже направился в аэропорт. Днем  встречайте
груз из Нью-Йорка!
   - Спасибо! Рад знать, что вы человек слова!
   - А иначе и невозможно дела весть - с явным намеком проговорит  Расс-
казов. - У меня к вам одна небольшая просьба..
   - Слушаю вас, Аркадий Сергеевич! Все, что в моих силах!
   - Проверив груз, дайте моему человеку расписку, чтобы я  был  уверен,
что все в полном порядке...
   - К чему такие формальности? - усмехнулся Лурье. - Я  могу  позвонить
вам лично и сказать об этом, не так ли?
   - Это еще лучше, господии Лурье! В таком случае курьер даст  вам  мой
телефон.
   - И в чем же просьба?
   - Отправьте его сразу же, как только груз пройдет  все  формальности.
Это не очень вас затруднит? Просто этот человек нужен мне здесь,  и  как
можно скорее, - пояснил он.
   - Что ж, еще раз спасибо!
   - За что на этот раз? - удивился Рассказов.
   - За то, что отправили с грузом одного из самых лучших  своих  людей.
Не сомневайтесь, он улетит первым же рейсом.
   - Благодарю!
   - Надеюсь, это не будет нашим последним совместным делом.
   - Я тоже. Удачи вам... - Он сделал паузу и все-таки решил  проверить,
все ли он понял правильно. - ...Великий Магистр!
   - И тебе, брат мой! - улыбнулся Лурье, прекрасно уловив тонкий  намек
собеседника. - Рад знакомству!
   - Взаимно!
   Положив трубку. Рассказов довольно улыбнулся: только теперь он понял,
что был прав, прислушавшись к голосу своей интуиции. Оказать услугу  та-
кой могучей  личности,  как  Великий  Магистр,  означало  нечто  гораздо
большее, чем сорвать куш в лотерею со всеми джек-потами. Пройдет  время,
и он  возможно, будет благодарить Господа за то, что тот помог ему  при-
нять правильное решение. А "сделка века" еще не потеряна: бывший  сорат-
ник, генерал Богомолов, терпеливо ждет его выздоровления. Что  ж,  Конс-
тантин Иванович, ждать осталось совсем недолго: несколько  дней  и...  У
Рассказова даже ладони вспотели при мысли о том, какие деньги сулит  ему
наркосделка..

   Несколько дней Розочка находилась под впечатлением от разговора с Ла-
рисой. Откуда ей известно, что она переживает именно за Саве.., то  есть
за Сергея? Даже в мыслях Розочка старалась  не  называть  его  настоящим
именем, чтобы когда-нибудь случайно не проговориться. Неужели Лариса так
хорошо читает ее мысли? А может быть, у нее все на лице написано? Как бы
там ни было, но Лариса права: ее действительно начинает беспокоить  дол-
гое молчание Говоркова.  Прекратились  даже  его  молчаливые  телефонные
звонки. А может быть, он просто куда-то уехал? Нет! Не мог он уехать, не
сообщив ей о своем отъезде, не попрощавшись! Не мог! Она не  сомневалась
в этом. Но тогда с ним явно что-то случилось. Как бы узнать хоть что-ни-
будь о его судьбе? Не давать же объявление в газету.
   Через пару дней Лариса снова спросила:
   - А Сергей так и не звонил?
   Розочка не выдержала и, чуть не плача, раздраженно заявила:
   - Что ты терзаешь меня каждый день?
   - Ты моя подруга, я же беспокоюсь за тебя! Вижу  ведь,  что  с  тобой
что-то происходит! Может, лучше поговорим вместо того, чтобы срывать зло
друг на друге?
   - Что ты хочешь узнать? - буркнула Розочка, понимая, что  Лариса  так
просто не отвяжется.
   - Такое раньше бывало? Чтобы он не звонил неделями?
   - Все не так просто! - вздохнула Розочка.
   Не станет же она рассказывать ей свою жизнь, всю-всю...  О  том,  как
впервые увидела ЕГО еще пацанкой, о том, как один за другим ушли из жиз-
ни родители, как потом она вновь ЕГО встретила... Да ведь если обо  всем
этом услышит кто-то посторонний, он наверняка сочтет ее либо выдумщицей,
либо ПИПдурочной. Как все ЭТО можно кому-либо объяснить? Это  все  равно
что передать другому человеку чувство запаха, вкуса... Конечно, к приме-
ру, можно сказать: я люблю запах фиалок или роз. Это любой поймет и сра-
зу вспомнит. А если это запах твоего детства запах  твоего  дома,  запах
твоего любимого? Да, без этого невозможно жить, но рассказать...
   Поэтому она ответила очень просто:
   - Нет, такого никогда не было.
   - Значит, с ним что-то случилось, - задумчиво проговорила Лариса, по-
том машинально спросила: - Кстати, ты просматриваешь хронику  происшест-
вий?
   - Зачем?
   - А вдруг там что-нибудь опубликуют? А если в  больницах  справиться?
Как его фамилия?
   - Мануйлов! - ответила Розочка,  но  тут  же  испуганно  добавила:  -
Только не подключай своего отца! - Она и сама не знала, почему вдруг вы-
палила эту фразу. Видимо, интуитивно почувствовала, что от  не  о  исхо-
дит... она едва не сказала вслух: "Запах беды! Точно, от ее отца исходит
запах беды!"
   Лариса не стала уточнять, почему она не должна действовать через  от-
ца. Она прекрасно помнила ТЕ фотографии и отдавала себе отчет,  в  каком
состоянии находится ее отец. И вдруг чтото словно  кольнуло  ее:  Лариса
вдруг вспомнила, что не успела она обнаружить эти пошлые фотки, как Сер-
гей перестал звонить Розочке. Нет ли здесь какой-то связи?  Не  приложил
ли ко всему этому руку ее отец?
   - Ты не обижайся моим вопросам, подруга, просто мне хочется тебе  по-
мочь. - Она вдруг порывисто обняла Розочку.
   Ей действительно было жаль девушку. Бедняжка так переживала, что даже
похудела, осунулась, стала раздражительной.
   После нескольких кошмарных дней неизвестности Розочка  почувствовала,
что больше так не может. Ее мозг практически не знал отдыха - она думала
только о Савелии. Однажды, промучившись полночи, она  заснула.  И  вдруг
Розочка воспарила над своей кроватью. Нет, она уже летела по ночному не-
бу, над особняком, совсем голая и с развевающимися  по  ветру  волосами,
как героиня романа Булгакова "Мастер и Маргарита". Не было  ни  холодно,
ни страшно - просто удивительно спокойно. Ее влекло ТУДА, ГДЕ БЫЛ ОН.
   Внутренним взором она ощущала и свою обнаженность, и развевающиеся на
ветру волосы. Сейчас она увидит своего милого! Боже, что это  за  место?
Почему такое скопление людей? Почему они одинаково одеты?  Почему  везде
решетки? Господи! Это же тюрьма! Сереженька! Где ты? Но криков ее  никто
не слышал. И вдруг она его увидела. Он лежал на какой-то деревянной ска-
мье, в малюсенькой комнатушке. Розочка "подлетела"  и  опустилась  перед
ним на колени. Сложившись едва ли не вдвое, Савелий спал так крепко, что
не ощутил ее присутствия. Розочка наклонилась и вдруг испытала  какое-то
странное чувство: она тоже совершенно не ощущала его присутствия.  Он  и
был и в то же время не был. Она его "видела" - вот он, спит на скамейке,
- но все происходило как в сомнамбулическом сне.
   "Господи! Милый, родной мой Сереженька, за что тебя  заперли  в  этом
ужасном месте? Ведь не мог же ты совершить преступление! Кому могла  по-
мешать твоя свобода? И как же мне тебя найти? Я знаю, чувствую, что тебе
нужна моя помощь, но где ты, в какой тюрьме? Как она называется? И поче-
му вокруг вода?"
   Розочка с ужасом открыла глаза. Она лежала в кровати, в своей спальне
Значит, это всего лишь сон? А как же тюрьма, вода вокруг, Сережа, спящий
в крошечной камере? Неужели это только фантазии? Нет, это не просто сон!
Боже! Что же ей делать? С чего начать? Она вдруг подумала о своей подру-
ге. Может, все-таки допросить Ларису обратиться к отцу-Комиссару? Но по-
чему-то внутри все восставало против этого шага. И Розочка, еще  немного
помучившись размышлениями, вновь погрузилась в сон...
   На следующий день, едва увидев Ларису, она сразу  же  потащила  ее  в
свободную аудиторию. И как только закрыла за собой дверь, прямо с порога
заявила:
   - Мне кажется... нет, я уверена, что Сергей в тюрьме!
   - Господи? Ты спятила, подруга! - воскликнула Лариса, но через минуту
спросила: - С чего ты взяла?
   - Можешь считать меня сумасшедшей, но я точно знаю, что он в тюрьме и
ему нужна помощь! - Глаза девушки горели лихорадочным блеском.
   - Может, расскажешь все-таки, что случилось?  -  настойчиво  спросила
Лариса, начинавшая беспокоиться всерьез.
   - Что ж, только не смейся: сама напросилась! -  Розочка  вздохнула  и
подробно рассказала ей свой сон, а затем с вызовом бросила:  -  Ты  что,
считаешь, что я могла бы это сама выдумать?
   - И ты по-прежнему настаиваешь, чтобы я не подключала отца? -  задум-
чиво проговорила Лариса, подумав про себя, что ТАКОЕ действительно труд-
но выдумать.
   - По-прежнему! - упрямо тряхнула головой Розочка. - Обещаешь?
   - Конечно! - Лариса задумалась. Странно, что по этому  поводу  они  с
Розочкой мыслят одинаково. - Ладно, пошли, а то на лекцию опоздаем!..

   Дни в тюрьме Райкерс-Айленд тянулись удивительно однообразно. Провер-
ки, трехразовые походы в столовую и часовые прогулки на воздухе,  в  так
называемом прогулочном дворике, хотя он  походил  скорее  на  спортивную
площадку, способную вместить до трехсот человек. Савелий старался гулять
в одиночестве, ни с кем не общаясь и односложно отвечая на всякие вопро-
сы. Все остальное время, за исключением походов в столовую, он  сидел  в
камере. Нет, он не паниковал и не чувствовал себя  угнетенным  -  просто