Детектив

   Но для успешного выполнения сначала нужно было ввести советские войс-
ка в Афганистан. На проведение  всех  мероприятий,  связанных  с  вводом
войск в Афганистан, отводилось очень мало времени - менее  суток.  Такая
поспешность не могла не сказаться в дальнейшем. Многое было не подготов-
лено и не продумано, что привело к огромным потерям.
   Этот страшный опыт не был учтен при проведении операции в Чечне:  там
тоже подготовка к боевым действиям осуществлялась в крайне сжатые сроки,
что не дало возможности как следует подготовиться к  операции,  привлечь
необходимые силы и средства. К тому же руководство страны явно  недооце-
нило боевые возможности вооруженных дудаевских отрядов.
   Общий план операции по штурму дворца Амина  заключался  в  следующем.
Против танкового батальона выставлялся взвод ПТУРС - противотанковых уп-
равляемых снарядов. Рота спецназовцев, при поддержке  специальных  групп
КГБ, совместно с  группами  воздушных  десантников  должна  была  непос-
редственно штурмовать дворец. Частью сил предполагалось захватить и  ра-
зоружить зенитный и строительный полки. Одной  из  важнейших  задач  был
захват двух закопанных танков, державших все подходы к дворцу. Для этого
была создана специальная группа из пятнадцати человек и  двух  снайперов
из КГБ. От действия этой группы во многом зависел успех  всей  операции.
Именно эта группа и начинала всю операцию. А сигналом  к  началу  штурма
дворца был взрыв "колодца" связи, который поручили группе майора Богомо-
лова.
   Дворец Тадж-Бек располагался на окраине Кабула в районе  Дар-уль-Ама-
не, на высоком, поросшем деревьями и кустарником крутом холме, к тому же
заминированном. К дворцу вела единственная дорога, охраняемая  круглосу-
точно. Сам дворец тоже был труднодоступен. Его стены свободно могли  вы-
держать удар даже крупнокалиберной артиллерии. А если учесть, что  мест-
ность вокруг дворца простреливалась, то можно было  догадываться,  какая
нелегкая задача стояла перед нападавшими.
   Руководство и батальона и групп КГБ отлично понимало, что задача  мо-
жет быть удачно выполнена только при наличии фактора внезапности. В про-
тивном случае никому живым не уйти. Чтобы раньше времени не вызвать  по-
дозрений у афганцев, разработали настоящий сценарий, приучая тех к шуму,
стрельбе, прожекторам и перемещениям военных. В течение нескольких  дней
перед атакой проводили демонстрационные  действия:  стрельбу,  выход  по
тревоге, занятие участков обороны; в связи с сильными морозами по графи-
ку прогревали моторы бронетранспортеров и  боевых  машин  пехоты,  чтобы
быть готовыми по сигналу сразу их завести; в ночное время пускали  осве-
тительные ракеты. Естественно, это не могло не  беспокоить  командование
бригады охраны дворца: в первый  же  день  приехал  майор  Джандад.  Ему
разъяснили, что идет "обычная боевая учеба и тренировка для более успеш-
ной охраны дворца", а дополнительное освещение  понадобилось  для  того,
чтобы исключить возможность нападения на дворец со  стороны  моджахедов.
Постепенно афганцы привыкли и перестали  реагировать  на  "маневры"  ба-
тальона.
   Наконец в двенадцать часов дня двадцать пятого декабря семьдесят  де-
вятого года войска получили распоряжение министра обороны СССР  Устинова
о том, что переход и  перелет  государственной  границы  Демократической
Республики Афганистан войсками сороковой армии и авиации ВВС следует на-
чать в пятнадцать часов двадцать пятого декабря.
   А у Дроздова и Богомолова голова болела совсем из-за другого. Узнав о
приказе министра обороны СССР, Дроздов тут же связался с майором Джанда-
дом и попросил его разрешить подетальнее ознакомиться со всеми помещени-
ями дворца своим специалистам, "чтобы иметь стопроцентную гарантию безо-
пасности Генерального секретаря Народно-демократической партии  Афганис-
тана". Как мог Джандад отказать? Чтобы вызвать у афганцев еще более поч-
тительное отношение, генерал Дроздов решил сам присутствовать  во  время
осмотра. Он, Богомолов и еще два офицера спецназа КГБ  начали  медленный
обход дворца, не пропустили ни одного, даже подсобного помещения, внима-
тельно запоминая, чтобы,  вернувшись,  сразу  составить  поэтажный  план
дворца Тадж-Бек.
   А вторая группа, в составе трех специалистов КГБ по терроризму, стала
обходить огневые точки, расположенные на ближайших  от  дворца  высотах,
отмечая их на картах, а потом устанавливая за ними круглосуточное наблю-
дение. В этот же день, чтобы совсем притупить бдительность афганцев, ко-
мандование "мусульманского" батальона устроило  прием  командованию  аф-
ганской бригады охраны. Стол в буквальном смысле слова ломился  от  раз-
личных деликатесов и выпивки: кагэбэшники расстарались.  Расстались  все
друзьями, а поздно вечером командование "мусульманского" батальона  было
совершенно трезвым, так как они пили на приеме только воду.  Они  собра-
лись с командирами спецгрупп КГБ и генералом Дроздовым, чтобы еще раз во
всех деталях обговорить все нюансы действий по захвату дворца Тадж-Бек.
   Утром двадцать седьмого декабря началась уже конкретная подготовка  к
штурму дворца Амина. В строжайшей секретности готовились вспомогательные
приспособления: штурмовые лестницы, экипировка, оружие, боеприпасы,  бе-
лые нарукавные повязки, которые должны были быть у каждого  нападающего,
чтобы отличаться еще издалека от афганцев. Именно двадцать седьмого  де-
кабря в любой момент ожидался приказ о начале штурма дворца, а он все не
поступал и не поступал.
   И только потом, когда штурм был закончен, стало известно, почему про-
изошла задержка. Один из специальных отделов КГБ в строжайшей секретнос-
ти готовил самостоятельную операцию, которая могла помочь если не  избе-
жать кровопролития, то уж значительно  его  уменьшить,  физически  убрав
Амина, отравив его во время обеда.
   В этот день Амин решил отпраздновать "великое событие":  долгожданный
ввод "дружеских" войск в Афганистан. Это событие  он  решил  отметить  в
пятнадцать часов дня именно двадцать седьмого декабря, пышным  обедом  в
своей резиденции - дворце Тадж-Бек, куда были приглашены все  члены  по-
литбюро Народной партии Афганистана, а также министры со своими семьями.
   А Дроздов, Колесник и Богомолов, встав двадцать седьмого  ранним  ут-
ром, по старому русскому обычаю, перед предстоящим боем помылись в  бане
и сменили белье. После чего доложили руководству о  своей  готовности  к
штурму и получили предварительный приказ о часе начала  штурма:  пятнад-
цать часов. Однако вскоре из советского посольства пришло сообщение, что
штурм переносится на десять часов вечера. Время начала операции  перено-
силось еще несколько раз, пока советское руководство не решило  наконец:
девятнадцать часов тридцать минут. Видимо, до последней минуты советское
руководство ожидало сообщения о том, что тайный план по физическому уст-
ранению диктатора Амина закончился успешно.
   Однако разработчики этого плана не смогли предвидеть того,  что  Амин
обратится к советским врачам. План провалился: врачи сделали все возмож-
ное, чтобы спасти главу "дружественной страны".
   Когда советские врачи были срочно вызваны во  дворец,  они  настолько
ужаснулись увиденному, что несколько минут приходили в  себя.  По  всему
дворцу - на ступеньках лестниц в вестибюле, возле стен, в комнатах - ле-
жали скорчившись в неестественных позах люди: массовое  отравление.  Это
врачи определили сразу и хотели немедленно начать оказание помощи  пост-
радавшим, но тут к ним подбежал майор Джандад и едва не силой потащил  к
Амину, уверяя, что Генеральный секретарь находится в гораздо более тяже-
лом состоянии.
   Амин лежал в спальне на втором этаже. Он находился в тяжелой коме.  И
наши врачи, не предупрежденные сотрудниками КГБ, не задумываясь, присту-
пают к спасению Амина. Только к шести часам вечера им  удалось  добиться
своего: они сохранили Амину жизнь, отодвинув его смерть на несколько ча-
сов.
   - Как? Почему это случилось в моем доме? Кто это сделал?  Случайность
или диверсия? - спрашивал Амин, как только пришел в себя.
   - Мы уже предприняли все нужные шаги, чтобы выяснить это, - склонился
над ним майор Джандад. - Если это происки врагов, то они  дорого  запла-
тят! На всякий случай я приказал усилить посты  и  предупредил  танковую
бригаду о готовности.
   - Ты правильно все сделал, - слабым голосом одобрил Амин.
   Вспоминая о самоуверенности майора Джандада, Богомолов грустно  улыб-
нулся. Откуда начальнику охраны было знать, что этим уже занялись специ-
алисты из КГБ? В каждой бригаде, в каждом полку  и  даже  в  каждом  ба-
тальоне были советские военные советники, которые, как  оказалось  впос-
ледствии, оказывали на афганских командиров весьма существенное влияние.
   Перед самым началом штурма Богомолов собрал всех своих  гвардейцев  и
разбил их на небольшие группы, каждой из которых поручил самостоятельную
задачу: одна группа, из трех человек,  должна  была  взорвать  "колодец"
связи; другая, тоже из трех человек, снайперов,  под  командой  старшего
сержанта Саркисова, должна была взять на себя предотвращение любых попы-
ток танковых экипажей добраться до своих машин; третья группа должна бы-
ла бесшумно убрать кордон охраны на дальних подступах к дворцу, чтобы те
не подняли тревогу раньше времени.  Остальные  остались  ждать  сигнала,
чтобы начать штурм дворца.
   Услышав взрыв, командиры отдали приказ: "Вперед!" И тут же по  дворцу
прямой наводкой открыли огонь зенитные самоходные установки, обрушив  на
него море снарядов, а автоматические гранатометы стали  вести  огонь  по
расположению танкового батальона, не давая экипажам подойти к танкам.
   Взорвав "колодец" связи, первая группа Богомолова тоже устремилась  к
дворцу, чтобы помочь второй группе избежать главной опасности:  не  дать
экипажам залезть в зарытые танки. Богомолов с командиром снайперов  Ару-
тюном Саркисовым заранее выбрали наиболее удобную позицию, и ребята про-
лежали в ней несколько часов, стараясь, чтобы их раньше времени не обна-
ружили афганцы. Как только начался штурм и экипажи попытались пробраться
к танкам, Саркисов со своими снайперами, меткими выстрелами уложив самых
отчаянных, заставил залечь остальных. Этой передышки другой группе Бого-
молова хватило для того, чтобы захватить эти танки и направить их  огне-
вую мощь против защитников дворца.
   Первые боевые машины с воздушными десантниками, сбивая по ходу  внеш-
ние посты охраны, устремились к дворцу по единственной  дороге,  которая
серпантином взбиралась в гору, откуда можно было попасть на площадку пе-
ред дворцом. Эта дорога усиленно охранялась, а другие подступы были  за-
минированы. Едва первая БМП миновала поворот, выходя на  открытый  обзор
из дворца, оттуда ударил крупнокалиберный пулемет и подбил  машину.  Де-
сантники выскочили из горящей машины и залегли,  обстреливая  защитников
дворца, а некоторые, используя штурмовые  лестницы,  стали  ловко  взби-
раться в гору. Вторая БМП столкнула подбитую машину в пропасть и освобо-
дила дорогу для других.
   Богомолов улыбнулся, вспомнив одно необычное обстоятельство этой опе-
рации. Стояли крепкие морозы, защитники отвечали ураганным огнем, и дол-
го лежать в снегу никому из нападавших не хотелось. И они то ли от холо-
да и страха, то ли для того, чтобы нагнать жути на  врага,  бросались  в
бой с таким многоэтажным матом, что потом сами вряд  ли  смогли  бы  его
повторить в нормальной обстановке. Многие афганские  офицеры  учились  в
военных училищах и академиях СССР и там, естественно,  освоили  ненорма-
тивную лексику. Услышав отборный русский мат, многие охранники  опустили
оружие.
   Возле главного входа бойцы Богомолова вновь попали под плотный  огонь
афганцев. В первые же минуты группа Богомолова потеряла двух человек, да
и сам майор был легко контужен.
   Чем ближе подступали нападавшие, тем яростнее  оборонялась  афганская
охрана. Спецназовцы и воздушные десантники действовали отчаянно и беспо-
щадно. Они взламывали двери, бросали гранату, затем, для  полной  гаран-
тии, простреливали помещение из автоматов и устремлялись дальше.
   Один из БМП "мусульманского" батальона  при  переходе  мостика  через
арык завалился и перевернулся, придавив выходные люки. Командир  отделе-
ния стал отчаянно взывать о помощи, включив постоянную передачу позывных
старшего командиру. Не подумав, что этим парализует радиосвязь с другими
частями. Хорошо еще, что для подобной ситуации был предусмотрен запасной
канал.
   На втором этаже дворца начался пожар. Богомолов с  небольшой  группой
бойцов прорвался туда и увидел какого-то мужчину, сидевшего на полу воз-
ле стены. На мужчине были только белые трусы и майка. В руке  он  держал
запаянную колбу с какой-то жидкостью. От колбы тянулась трубка,  оканчи-
вающаяся иглой, воткнутой в вену на сгибе локтя. Рядом с мужчиной  стоял
мальчик лет пяти и плакал.
   Позднее Богомолову пришлось участвовать в  допросе  адъютанта  Амина,
которому, как только начался штурм дворца. Генеральный секретарь  прика-
зал позвонить, чтобы предупредить советских военных советников о штурме.
   - Советские помогут, - уверенно заявил Амин.
   - Товарищ Генеральный секретарь, так это же советские и  стреляют,  -
чуть растерянно ответил адъютант.
   - Врешь, не может быть! - вскричал Амин, потом неожиданно  успокоился
и сказал: - Соедини с начальником Генерального штаба.
   - Нет связи!
   - С командиром танковой бригады!
   - Нет связи, товарищ Генеральный секретарь!
   Амин уставился в одну точку перед собой и пробормотал:
   - Я догадывался... - Потом качнулся взадвперед и тихо добавил: -  Все
верно...
   В этот момент в окно влетел снаряд, впился в стену и... не  разорвал-
ся.
   - Ага! - радостно воскликнул Амин, словно получил сообщение, что  ни-
какого штурма нет, а это салют в его честь.
   В следующий момент второй снаряд разорвался прямо у окна, один из ос-
колков впился в грудь Амину, но он даже не почувствовал боли и  вскочил.
Капельница опрокинулась, Амин успел подхватить колбу с  физраствором  и,
сжимая ее в руке, точно гранату, выбежал в коридор. За ним побежал и его
сын.
   Раздавшийся взрыв отбросил Амина к стене. В этот-то момент в  коридор
и ворвался Богомолов с тремя бойцами. Прочитав в глазах  русских  приго-
вор. Амин подобрал с пола оброненный кем-то пистолет и  медленно  поднял
оружие, но нажать на спуск не успел: очередь, выпущенная  быстрой  рукой
Криворучко, оборвала жизнь диктатора. Одна из пуль, срикошетив от стены,
вонзилась в хрупкое тело мальчика.
   - У, дьявол! - растерянно выругался Криворучко, склоняясь над мальчи-
ком.
   - Ранен? - с надеждой спросил Богомолов.
   - Убит! Пуля... рикошетом... - поморщившись, ответил старший сержант.
   В этот момент из боковой комнаты выскочил мужчина лет сорока. По  его
пышным аксельбантам и белоснежной портупее Богомолов сразу же понял, что
это кто-то из окружения диктатора. На всякий случай он взял  афганца  на
мушку, но тот в отчаянии бросился к телу своего покровителя и начал при-
читать на своем языке.
   - Родственник, что ли? - удивленно спросил его Криворучко.
   - Нет, это наш Генеральный секретарь, Хафизулла Амин, - со слезами на
глазах ответил тот на хорошем русском языке.
   - Ты уверен? - переспросил Богомолов.
   - Конечно, уверен: я его личный адъютант! - с гордостью произнес он.
   - Мать честна! - воскликнул Криворучко.
   - Вот тебе и мать! - вздохнул Богомолов. - Нужно объявить всем!
   - Можно вас попросить об  одном  одолжении?  -  обратился  неожиданно
адъютант.
   - Смотря, о каком! - нахмурился Богомолов.
   - Разрешите завернуть хозяина в ковер?  Боюсь,  что  надругаются  над
ним...
   - Хорошо, несите сюда ваш ковер.
   Тело мертвого диктатора завернули в один ковер, его сына - в  другой,
чтобы потом предать их земле.
   Штурм продолжался около часа. Вскоре Богомолов  доложил  руководству,
что дворец захвачен. Десять человек погибли. Ранений не избежал никто.
   А оставшиеся в живых не знали, что все это - лишь начало и будут  еще
сотни операций, гораздо кровопролитнее, чем эта, и что последний  солдат
покинет афганскую землю лишь в феврале восемьдесят девятого года...
   Богомолов тяжело вздохнул, опустился в кресло и устало откинул голову
на спинку.
   Сейчас главное - группа Говоркова. Согласившись на эту операцию после
долгих колебаний, генерал надеялся, что  Савелий  не  станет  понапрасну
рисковать и вернется без потерь...

                                  IX

                             Кто есть кто

   Савелий не знал о переживаниях Богомолова. Он, конечно, заметил,  что
генерал беспокоится, но решил, что это связано с предстоящей  операцией.
Если бы и сам Савелий не думал постоянно об операции "Горный воздух", он
сумел бы "прослушать" мысли Богомолова, но ему было не до этого.
   Чтобы избежать каких-либо неприятностей на  милицейских  постах,  где
могли остановить и проверить багажник, забитый оружием, Савелий обратил-
ся к Олегу и попросил пару-тройку машин для  сопровождения.  У  "Герата"
было несколько оборудованных спецсиренами и проблесковыми  маячками  ма-
шин. Несмотря на занятость, Олег решил лично проводить группу.
   Дорога до военного аэродрома в Кубинке занимала чуть больше двух  ча-
сов, но Савелий не хотел рисковать и назначил сбор группы за три часа до
отлета. В половине восьмого утра он собрал ребят в спортзале, чтобы ска-
зать напутственную речь, но нужные слова почему-то не находились, и  Са-
велий сказал просто:
   - Мужики! Хотелось перед дорогой пожелать нам  всем  чего-нибудь,  но
слов подобрать не могу. - Он улыбнулся. -  Мы  с  вами  славно  потруди-
лись...
   - Строили мы, строили и, наконец, построили, - писклявым голосом про-
изнес Роман.
   - Приятно, что у вас такое бодрое настроение, - заметил Савелий. - Вы
прекрасно подготовлены, чтобы выполнить любую, даже самую трудную  зада-
чу. Саша, - обратился он к Матросову, сними-ка шапку!
   Вздохнув, тот снял шапку, и все покатились со  смеху:  вместо  пышной
шевелюры на голове у Матросова остался лишь коротенький "ежик".
   - И чего ржут? - буркнул Александр и спросил Савелия: -  Может,  ска-
жешь, зачем меня обрили?
   - Потом узнаешь. Между прочим, тебе такая стрижка идет.  Ладно,  про-
должим. Вы действительно готовы к любым испытаниям.  Единственное,  чего
мы не успели - просто не было возможности, - это отработать  слаженность
наших действий.
   - Боишься, командир, что кто-нибудь может подкачать? - прямо  спросил
Матросов.
   - Этого я как раз не боюсь, - твердо ответил Савелий. - Но есть такое
понятие, как бесконтактное общение. Когда один другого понимает с полус-
лова, с полувзгляда. Ну, как, например, близнецы или люди, которые много
лет живут вместе, бок о бок. Им даже слов не нужно: они просто  чувству-
ют, то, что хочет сказать или сделать другой. Но у нас с вами, повторяю,
не было времени, чтобы научиться этому...
   - Тем не менее, капитан, пока ты занимался другими делами,  мне  уда-
лось кое-чему научить ребят, - скоромно сказал Воронов.
   - Например?
   - Например, одному детскому развлечению.
   - Знаковой системе общения? - догадался Савелий. - Здорово! Получает-
ся?
   - А ты проверь! - предложил Денис Кораблев.
   - Хорошо. - Савелий взглянул на Воронова. - Только не подсказывай!
   - Даже и в мыслях не было, - усмехнулся Андрей.
   - Отлично! Договоримся так: я подаю знак, указываю на кого-нибудь  из
вас, и этот кто-то сразу же должен объяснить словами или показать. Гото-
вы?
   - Так точно! - ответили все хором.
   Савелий отвернулся, чтобы отвлечь их, и незаметно сделал знак пальца-
ми. После чего указал на Трегубенкова.
   - "Не вмешивайся! Мы не знакомы!" - сразу "перевел" Владимир.
   - Хорошо, - одобрил  Савелий,  моргнул  раз,  потом  другой  и  ткнул
пальцем в сторону Дениса.
   - "Сделай что-нибудь!" - расшифровал Кораблев.
   - В какой-то ситуации можно, конечно, и так понять, а если поточнее?
   Кораблев пожал плечами и вопросительно взглянул на Воронова,  но  тот
демонстративно отвернулся. Савелий посмотрел на Матросова.
   - "Помоги!" - с усмешкой сказал он, но тут же поправился: - Если сов-
сем уж точно, то "Поддержи меня!"
   - Вот сейчас верно, - улыбнулся Савелий и подал еще один знак.
   Все мгновенно бросились на пол.
   - Молодцы, ребята! Когда вы увидите этот знак, времени для  рассужде-
ния не будет. "Падай, если хочешь остаться в живых!" Отлично поработали,
господа!
   - Служим Родине, господин капитан! - хором ответили парни.
   - Да, палец в рот вам не клади... - начал Савелий, а они так же  сла-
женно подхватили:
   - ...враз оттяпаем!
   - Отличный девиз, между прочим, для нашего отряда, - заметил Роман.
   - Длинноват больно, - поморщился Матросов.
   - Можно просто: "Палец в рот - откусим!"
   - А это совсем не в струю, - покачал головой Воронов.
   - Кстати, как назовем отряд? - спросил Савелий.
   - Мы уже придумали, - ответил Кораблев. - "Крутые ребята".  Нравится?
- без особого воодушевления спросил он.
   - Вижу, тебе самому - не очень?
   - Не очень, - согласился Денис. - Но за это большинство.
   - В таком случае мне тоже нравится. - Савелию вспомнилась песня,  ко-
торую он слышал, когда просматривал видеоматериалы  по  Чечне.  "Грозный
ты, но не крутой..." - Мне кажется, лучше девиза, чем у Дюма, не  приду-
маешь.
   - Один за всех... - начал Матросов.
   - ...и все за одного!
   - Детские игры какие-то, - пробормотал Воронов.
   - Ага, как детские развлечения, вроде знаковой системы общения, - это
хорошо, а как Дюма - так по-детски, - заметил Матросов.
   - Я не сказал, что это плохо, - возразил Воронов.
   - Так и я не сказал, - тут же нашелся Александр.
   В этот момент в кармане куртки Савелия прозвучала трель сотового  те-
лефона.
   "Неужели Гадаев звонит?" - промелькнуло у Говоркова в голове, и Саве-
лий сделал знак: "Внимание!". Все мгновенно притихли, и он достал  труб-
ку.
   Звонил действительно Михаил. Савелий несколько минут  говорил  с  ним
короткими фразами, а ребята внимательно и с некоторой тревогой  смотрели
на него, понимая, что, возможно, сейчас их командир получает очень  важ-
ную информацию. Пожелав Михаилу удачи, Савелий отключил телефон  и  пос-
мотрел на Воронова.
   - Ну? - нетерпеливо спросил тот.
   - Судя по всему, Гадаев был не один, говорил иносказательно,  обраща-
ясь ко мне как к своей знакомой. - Савелий вдруг улыбнулся.  -  Кажется,
кое-что ему удалось выяснить, но подробности он сообщит через  два  дня,
поскольку хочет проверить.
   - Ну, слава Богу, - облегченно вздохнул Воронов.
   - Точно! - поддержал Матросов. - У тебя, командир, был  такой  вздрю-
ченный вид, что мы подумали, не случилось ли чего.
   - Вздрюченный? - с усмешкой переспросил Савелий. - Интересное опреде-
ление.
   - Если и неверно по форме, то по существу очень близко, - сказал  Во-
ронов.
   - Ладно, приму к сведению. Итак, ребята, по машинам?
   В немецкий микроавтобус, который прислал Олег, были погружены  личные
вещи и оружие. Вишневецкий пригласил Савелия и Воронова  в  свой  черный
"линкольн", остальные сели в микроавтобус. В начале кортежа ехали "жигу-
ли" с проблесковой мигалкой на крыше и надписью на кузове  "ГЕРАТ".  Там
сидел заместитель Олега Паша-шкаф. На нем был камуфляжный костюм с  фир-
менными знаками  отличия  сотрудников  Ассоциации  ветеранов-"афганцев".
Следом двинулся "линкольн", потом - микроавтобус, и  замыкал  кавалькаду
военный УАЗик с мигалкой на крыше. Добрались без приключений  и  практи-
чески без единой остановки: не успевали они сбавить скорость перед  све-
тофором, как тот, словно загипнотизированный, мгновенно переключался  на
зеленый свет.
   Ребята ехали молча, и каждый вспоминал последние  сцены  прощания  со
своими близкими. Естественно, никто даже  намеком  не  обмолвился,  куда
отправляется, отделываясь общими словами о "служебной командировке", хо-
тя прекрасно сознавали, что кто-то из них, возможно,  из  "командировки"
не вернется.

   Почти всю дорогу молчали и в "линкольне".
   Воронов тоже вспоминал последний вечер, проведенный с Ланой. Жена  не
задавала лишних вопросов: она и так отлично понимала, КУДА едет  Андрей,
но старалась не подавать виду, что догадывается, старательно пряча  тре-
вогу и слезы, оставляя их на потом, когда Андрей уедет и  она  останется
одна. Но стоило мужу сказать как бы между прочим: "Мы завтра  отбываем",
и Лана не выдержала.
   - Во сколько? - машинально спросила она.
   - Надо выйти без пятнадцати семь утра.
   - Утра? - переспросила Лана, и тут до нее наконец дошло.  -  Господи!
Уезжаешь?! - воскликнула она. - Почему же ты... - Но взглянула в его ус-
талые глаза и поняла, что он и сам узнал эту новость недавно. -  Как  же
так? Я хотела наготовить всего... Сладкое что-нибудь... Проводить... - И
Лана заплакала.
   - Родная, ты у меня самая сладкая, - улыбнулся Воронов и крепко обнял
жену.
   - Подлизываешься? - прошептала она, шутливо отбиваясь от  его  нежных
объятий. - Голодный, небось?
   - Есть такое слово в моем словаре, - улыбнулся Андрей.
   - Тогда пойду приготовлю?
   - Позже, - прошептал он, подхватывая ее на руки.
   - Ну все, разыгрался! - Лана еще крепче прижалась к  нему.  -  Может,
сначала поужинаешь?
   - Позже, - снова прошептал Андрей.
   Он отнес жену в спальню, поставил на пол и стал раздевать.
   Лана стояла покорно, вроде бы совсем безучастно, но только для  види-
мости: всякая попытка Андрея снять одно, другое, третье  оканчивалась  с
ее помощью легкой победой, пока она не осталась лишь в трусиках и поясе,
поддерживающем чулки. Неизвестно, кто  больше  получал  удовольствия  от
этого домашнего стриптиза. Пока Лана мягкой кошачьей  походкой  подбира-
лась к магнитофону, чтобы включить музыку, Андрей, словно  солдат-перво-
годок, заслышавший команду: "Отбой!", в несколько секунд сбросил с  себя
одежду и, когда Лана, включив музыку, повернулась, был полностью  "готов
к употреблению".
   Несмотря на то, что это стало уже почти  ритуалом,  всякий  раз  Лана
изображала на лице удивление. Потом делала несколько  движений,  которые
могли возбудить и глубокого старца, садилась  на  самый  краешек  стула,
легко поднимала сначала одну ногу, потом другую, раздвигала их в  сторо-
ны, незаметно отстегивая чулки. "Чок!" - призывно щелкали резинки. В та-
кой момент Андрей обычно порывался подойти к ней, но Лана  всегда  оста-
навливала его.
   - Не спеши, милый, - томно прошептала она и теперь.
   Воронов сел в кресло, с трудом пытаясь сдержать растущее желание. Ла-
на медленно и грациозно сняла сначала один, потом другой чулок, небрежно
расстегнула пояс, отбросила его в сторону, встала со стула и покружилась
по комнате. Ее трусики словно сами по себе оказались на полу.
   В груди у Воронова защемило. Он вдруг испугался, что видит Лану  пос-
ледний раз, и от этой мысли на глаза у него навернулись слезы.
   Заметив это, Лана опустилась перед ним на колени.
   - Что с тобой?
   - Я вдруг подумал, что могу потерять тебя. - Андрей улыбнулся  сквозь
слезы.
   - Что за глупости! Ты прекрасно знаешь, что я с тобой навсегда! - Ла-
на обняла его голову и прижала к своей груди, источавшей запах ЛЮБВИ.
   Андрей прикоснулся языком к ее мгновенно набухшему розовому  соску  и
ощутил какой-то незнакомый привкус.
   - Что это? - Он удивленно поднял голову.
   - О чем ты?
   - Мне показалось... Какой-то странный вкус.
   У Андрея был такой растерянный вид, что Лана с трудом сдержала смех.
   - А ты не догадываешься? - осторожно спросила она.
   - Ты о чем? - продолжал недоумевать Андрей.
   - Ну, почему у женщин иногда появляются выделения из  груди?  -  Лана
вдруг смутилась.
   - Ты хочешь сказать, что... Почему же ты раньше молчала?
   - Я не хотела, чтобы ты переживал за меня ТАМ и отвлекался на НАС.
   - У меня будет сын! - воскликнул Воронов.
   - Почему сын? - ревниво спросила Лана. - А может, дочь?
   - Дочь, сын... Какая разница? У меня будет ребенок! Нет,  ты  понима-
ешь? У меня будет РЕБЕНОК! - Андрей стал трясти жену за плечи. - Понима-
ешь? - Он на глазах глупел от счастья.
   - В общем... как-то... стараюсь... - с трудом выговорила Лана.  -  Но
я... не уверена, что ребен... ку полезна та... кая тряска!
   - Ох, прости! Я, видно, с ума сошел от счастья.  -  Андрей  подхватил
Лану на руки, покружил по комнате, осторожно опустил на  кровать,  встал
на колени, наклонился и поцеловал в живот. - Спасибо, родная, -  прошеп-
тал он.
   Лана вздрогнула, развела ноги, подаваясь навстречу его губам и языку.
Ее плоть уже призывно источала аромат страсти. Нежные прикосновения язы-
ка заставляли Лану то вздрагивать, то замирать от сладкого ожидания. Ка-
залось, сердце может не выдержать такого наслаждения. Наконец Лана  зак-
ричала, чувствуя, как вырывается на свободу томившееся в ней желание.
   Некоторое время они лежали  неподвижно,  умиротворенные.  Потом  Лана
приподнялась, обхватила голову мужа руками и приблизила к нему лицо.  Ее
глаза сияли, и Андрею казалось, что он чувствует идущее от них тепло.
   - Спасибо, - прошептала Лана. - Как же я люблю тебя, Андрюша!  -  Она
вдруг всхлипнула. - Только с тобой я поняла, что от счастья  тоже  можно
умереть...
   - Кто ж тебе позволит?
   Лана прижалась ртом к губам Андрея, потом стала  медленно  спускаться
ниже и ниже, словно отмечая поцелуями свой путь.
   - Какой ты хороший, - шептала она, - какой нетерпеливый... - Ее  язык
ласково щекотал его кожу. - Вот так... вот так... и так... -  Язык  кос-
нулся пылающей головки члена.
   Андрей не мог больше сдерживаться...

   Олег внимательно следил за дорогой, хотя мог бы этого  и  не  делать:
водитель сам прекрасно знал путь к аэродрому, но  Олег  чувствовал,  что
его пассажирам надо сосредоточиться, и поэтому не отвлекал их разговора-
ми. Взглянув искоса на Воронова, он заметил, что тот улыбается.  "Навер-
ное, вспоминает прошедшую ночь",  -  подумал  Олег.  Говорков  неотрывно
смотрел вперед, похоже, пытался решить какие-то сложные проблемы.
   Савелию, в отличие от остальных, не с кем было прощаться: самый близ-
кий его друг ехал вместе с ним, а единственный человек,  с  которым  ему
действительно хотелось бы проститься, был очень и очень далеко. А  поче-
му, собственно, он не может с ней проститься? Для чего тогда  существует
телефон? Савелий так жаждал ее увидеть, что совсем позабыл о возможности
услышать ее голос. Как просто: набираешь номер и... А если ее нет? Саве-
лий вдруг понял, что боится: вдруг Розочки не окажется дома? Да он прос-
то с ума сойдет! Может, не звонить? Так хоть можно заставить себя  пове-
рить, будто она дома. А где она может быть так поздно? Конечно же, дома!
Но чем больше Савелий пытался убедить себя в этом, тем больше  сомневал-