Детектив

лялся. - Да в ней градусов пятьдесят, не меньше.
   - Семьдесят шесть, - поправил довольный парень. - Ничего штучка, да?
   - Сразу в голову шибанула, - согласился Мушмакаев, завинтил крышку  и
сунул фляжку на место.
   - Ну вот, за разговорами и не заметили, как домчались. -  Шофер  стал
тормозить. - Сейчас я поворачиваю и дую на стоянку, чтобы спокойно  выс-
паться. Дальше, думаю, сам доберешься.
   - Спасибо... Извини, ты не сказал свое имя...
   - Мишкой меня зовут.
   - Меня Алимхан. Спасибо, Миша, у тебя не найдется монетки позвонить?
   - О чем разговор? Самому приходится позванивать: почти в каждом горо-
де знакомая есть. - Он по-свойски улыбнулся и протянул пару жетонов.
   - Еще раз спасибо, может, когда и встретимся.
   - Мир не велик, увидимся! - Парень дружески  хлопнул  его  по  плечу,
Мушмакаев соскочил с подножки, и машина пошла на поворот.
   Несколько минут он смотрел ей вслед, удивляясь широкой натуре  незна-
комого водителя. Внутри у него что-то защемило:  сначала  этот  странный
Бешеный, теперь Михаил.
   Трудно сказать, до чего бы довели его подобные мысли, но тут он  уви-
дел телефонную будку и поспешил к ней. К счастью, аппарат был  исправен,
и он торопливо набрал номер давнего знакомого, который жил совсем  неда-
леко от Таганки. Время было позднее, и никто не поднимал трубку:  то  ли
крепко спали, то ли отсутствовали.
   Досчитав гудки до пятнадцати, Мушмакаев повесил трубку. Он очень  на-
деялся, что застанет своего приятеля, с которым его  связывало  довольно
бурное прошлое. Был еще один, но его телефона он не помнил.
   Оставался лишь один московский номер, который он знал на  память,  но
звонить по которому было страшновато. Это был телефон Велихова,  который
настолько врезался ему в голову, что, попроси спросонья  назвать  цифры,
ответил бы без запинки, не задумываясь. По нему приходилось  звонить  не
один раз, но сейчас, когда он сдал банкира...
   Нет, не то чтобы в Мушмакаеве пробудилась совесть: разве можно разбу-
дить то, что начисто отсутствует? Он опасался, что Бешеный  стремительно
занялся разоблачениями, а тогда каждое его слово сулило Мухе жуткие неп-
риятности, последствия которых было трудно и предположить. Однако других
вариантов не оставалось и приходилось вновь идти на риск, но  пока  риск
оказывался оправданным.
   Мушмакаев твердо набрал памятный номер. Прозвучало  несколько  долгих
гудков, прежде чем он услышал сонно-недовольный голос банкира:
   - Кого вам?
   - Извините, Аркадий Романович... - начал Мушмакаев и красноречиво за-
молчал, надеясь, что Велихов узнает его голос.
   - Ты? - удивленно воскликнул банкир, и было  непонятно,  радуется  он
или злится. Мушмакаев стоически выдержал паузу. - Чего молчишь-то?
   - Не знаю, можно ли говорить?
   - По ЭТОМУ номеру можно! Ты где?
   - На Таганке, у Садового кольца.
   - Один?
   - Конечно!
   - Вокруг все "чисто"?
   - Вы что, думаете, я стал бы звонить, если бы не был уверен? - Мушма-
каев постарался говорить обиженным тоном.
   - Как тебе удалось... - начал банкир, но не стал договаривать до кон-
ца.
   - С трудом, - поспешил ответить Мушмакаев.
   - Были проблемы?
   - Думаю, да.
   - Тебе нельзя оставаться в городе, - чуть помолчав, проговорил  Вели-
хов. Из ответа чеченца банкир сделал вывод о том, что при побеге погибли
люди.
   - Поможете выбраться?
   - Я никогда не бросаю в беде своих партнеров! - гордо  произнес  бан-
кир. - Вот что, жди у этой телефонией будки, за тобой приедет мой  чело-
век. Думаю, помнишь ты его: Вазгеном зовут...
   - Конечно, помню.
   - Короче, он подхватит тебя и сделает все, чтобы ты не оказался в чу-
жих руках. Когда будешь в полной безопасности, позвони мне.
   - Спасибо вам, Аркадий Романович.
   - Ничего не изменилось с моей просьбой?
   - Как можно? Ваши просьбы для меня - дело святое, - не моргнув глазом
солгал Мушмакаев. - Все будет сделано по вашему плану и точно в срок.
   - Отлично! Знаешь, очень рад тому, что тебе удалось избежать неприят-
ностей. Сильно переживал за тебя и даже кое-что предпринимал...
   "Не твои ли люди пытались меня убрать?" - усмехнулся про себя  Мушма-
каев, а вслух сказал:
   - Спасибо вам за все! Я всегда знал, что вы не оставите в беде своего
партнера.
   - Ни в коем случае! Ладно, заканчиваем, а то мне еще  Вазгена  разбу-
дить нужно. Удачи!
   - Спаси тебя Аллах! - искренне ответил на прощанье Мушмакаев.
   Повесив трубку, он радостно потер ладонями: риск оказался не  напрас-
ным. Теперь остается только дождаться Вазгена и не попасться до его при-
езда на глаза милиции. В такое время они обязательно обратят внимание на
одинокую фигуру, а стоит им бросить единственный взгляд на его  физионо-
мию, то, если сразу и не узнают, кто он, задержание ему гарантировано на
все "сто" как лицу "кавказской национальности", не имеющему при себе до-
кументов. Недаром водила на праздник намекал.
   Он огляделся вокруг, но никакого подходящего  укрытия  не  обнаружил.
Однако даром он, что ли, столько времени провоевал в  полевых  условиях?
Заметив огромную кучу строительного мусора, он подошел к ней,  приподнял
несколько досок, торчащих из-под битого кирпича, и получилось нечто вро-
де небольшого углубления, в котором он мог спрятаться, согнувшись в  три
погибели. Зато в безопасности, и обзор хороший: отлично видна телефонная
будка.
   Впрочем, ждать долго не пришлось: только  Мушмакаев  приспособился  к
неудобному положению, пригрелся и прикрыл глаза, раздался визг тормозов,
и рядом с телефонной будкой остановилась черная "ауди". Убедившись,  что
облик вышедшего из машины мужчины ему знаком, Мушмакаев вылез из-под до-
сок и подошел к нему.
   - Приветствую тебя, Вазген! - радостно воскликнул он.
   - Здравствуй, Муха, садись быстрее!
   Когда машина тронулась, Мушмакаев спросил:
   - Куда едем?
   - Один мой знакомый кент везет груз в Ставропольский край, он и прих-
ватит тебя с собой.
   - Это не опасно?
   - Ты имеешь в виду, можно ли ему доверять?
   - Если ты его рекомендуешь, этого вполне достаточно, - тут же  возра-
зил Мушмакаев. - Я имею в виду проверки на дорогах.
   - Все продумано. Это восьмиосный трейлер, в кузове оборудован тайник.
Там все есть для дальней дороги: пища, вода, даже параша, так  что  тебя
доставят до Дагестана в целости и сохранности, а уж дальше...
   - Дальше и не нужно, дальше я сам, спасибо тебе. Когда-нибудь я  отп-
лачу тебе за помощь.
   - Не сомневаюсь. Шеф просил, чтобы ты рассказал, как тебе удалось уй-
ти. Не возражаешь? - кивнул он на диктофон и включил его,  не  дожидаясь
ответа.
   - Просьба шефа - закон. Мне случай помог, а у меня с ним отличные от-
ношения, - как можно спокойнее ответил Мушмакаев. Он сообразил, что  ин-
терес к его чудесному освобождению вызван не простым любопытством.  Бан-
кир его проверяет. Ему следовало сообщить те факты, которые можно  уста-
новить.
   - Меня чартерным рейсом привезли из Болгарии,  -  начал  рассказывать
он, - самолет прилетел в Мячково, а я весь полет перетирал веревку,  ко-
торой мне связали руки, и мне удалось освободиться. Как только мои  сто-
рожа вышли оформить документы, я и свалил. В меня стреляли, но было тем-
но, и они промазали. Добрался До шоссе, там остановил рефрижератор,  ко-
торый и довез меня до Садового кольца. Что еще?
   Он вопросительно посмотрел на Вазгена, но тот никак не реагировал  на
его взгляд, и Мушмакаев продолжил:
   - Для проверки: водителя рефрижератора зовут Михаил, едет он в  Омск.
Сейчас, как он сказал, они с напарником отправились на стоянку  большег-
рузных машин, чтобы отдохнуть, а потом рвануть в Сибирь. Все!
   - А дальше?
   - Дальше я позвонил Аркадию Романовичу и спрятался в строительном му-
соре, чтобы дождаться тебя. Что еще непонятно? Спрашивай. - Он постарал-
ся сделать вид обиженного этим вопросом.
   - Да нет, все нормально, - безразлично ответил Вазген. Однако  Мушма-
каеву не понравились его вопросы, и он подумал:
   "Как же не похожи друг на друга люди, с  которыми  мне  пришлось  об-
щаться в последние дни. Скорее бы оказаться на родной земле..."

   После бурной ночи с ненасытной болгаркой по имени Ваня,  несмотря  на
то что Изабель ему понравилась и выглядела она роскошно, Савелия  совер-
шенно не тянуло к новым сексуальным подвигам.  Однако  вызов,  брошенный
француженкой, был принят.
   Накупив по дороге всякой всячины, они, нагруженные пакетами,  наконец
прибыли к временному пристанищу Савелия. Знал бы он,  что  его  ожидает,
то, скорее всего, не пошел бы на пляж.
   Бесцеремонно обойдя всю квартиру и трогая то, что вызвало ее интерес,
Изабель как будто успокоилась, присела на широкую кушетку прямо напротив
Савелия, развалившегося в огромном кресле. Закинув ногу на ногу, францу-
женка словно намеренно провоцировала его, обнажив аппетитное бедро.
   - Так чего мы ждем? - кокетливо спросила она.
   - В каком смысле?
   - Почему даме не наливают вина, не угощают ее, не развлекают, а?
   - Дама, вероятно, забыла, что ей было сказано? - возразил Савелий.  -
Я прилетел ночью, устал с дороги, пошел на море,  чтобы  отдохнуть,  но,
как истинный джентльмен, учитывая пожелание дамы, прервал свой отдых,  и
вот мы здесь. Так что если даме чего-то хочется, то пусть она встанет  и
сама возьмет. - Савелий специально говорил нудным, менторским тоном, на-
деясь сбить спесь с этой избалованной девчонки; тогда она надолго  здесь
не задержится... Но все получилось совсем наоборот.
   - Надеюсь, вы человек слова?
   - Несомненно, - ответил Савелий, не подозревая, что сам себя загнал в
ловушку.
   Изабель невозмутимо встала, пододвинула столик на колесиках  прямо  к
креслу, наполнила бокалы красным вином, затем села рядом с  Савелием  на
подлокотник кресла.
   - Выпьем за наше знакомство: такого у меня до сих пор не  было!  -  с
намеком проговорила девушка.
   - Какого такого? - не понял Савелий.
   - Ты первый мужчина, который ТАК ведет себя со мной.
   - Как ТАК?
   - Не восхищается, не пристает, не делает комплиментов, даже не глядит
в мою сторону...
   - Тебя это сильно задело?
   - Любую девушку задело бы. Тебе не понравился мой тост? Или ты  пьешь
только шампанское?
   - Ты что, следила за мной на пляже?
   - Все началось с раковины. Когда ты вынырнул из глубины, почти  задев
меня, я вздрогнула от неожиданности, но тут  увидела  раковину,  которая
как две капли была похожа на ту, что лежит рядом с моей кроватью с само-
го детства. Она мне так дорога, что я никогда не расстаюсь с  ней,  а  в
этот раз я ее забыла. И вдруг вижу ее в твоих руках, повеяло чем-то род-
ным, близким...
   - А чем она дорога тебе? Воспоминаниями о детстве? - Впервые  Савелий
взглянул на Изабель с интересом.
   - И ими тоже, но больше всего тем, что это единственная мамина  вещь,
которая вызывает ее образ в моей памяти.  -  Глаза  Изабель  наполнились
слезами.
   - Она... умерла?
   - Погибла в автокатастрофе, когда я была совсем крохой, -  прошептала
Изабель и добавила: - Папа выжил, а мама нет.
   Она вдруг припала губами к фужеру и стала жадно пить большими глотка-
ми, словно желая утопить в вине горечь своей утраты.
   Эти слова настолько потрясли Савелия, что и его глаза  невольно  пов-
лажнели, он ласково провел ладонью по ее волосам, выпил  вино  залпом  и
тихо проговорил:
   - Ты не поверишь, но мне было около трех лет, когда мои родители  по-
гибли в автомобильной катастрофе.
   - Бедненький мой, - прошептала девушка, потом обняла его за  плечи  и
прижалась щекой к его затылку. - Как же  ты  жил?  Со  мной  всегда  был
отец...
   Вдруг Савелий, сам не зная почему,  начал  рассказывать  этой  совсем
незнакомой девушке из далекой Франции о своей  жизни.  Вероятнее  всего,
это был очередной пример того поведения, которое  автор  определяет  как
"пассажирский синдром".

   Каждый человек наверняка хотя бы раз в жизни испытал подобное  ощуще-
ние. В любом из нас накапливается информация, которой никак  не  удается
поделиться даже с близким человеком, а выплеснуть из себя эту информацию
очень хочется, и это желание становится просто нестерпимым.
   И вот удача: ты оказываешься в дороге - в поезде, самолете или на па-
роходе. Рядом едут совсем незнакомые люди, пассажиры, как и ты. Вас свя-
зывает только общее купе, каюта или рядом стоящие кресла.
   Достигнув места назначения, вы мило попрощаетесь заверяя друг  друга,
что будете звонить, писать, встречаться, прекрасно зная, что  этого  ни-
когда не будет.
   Вы заметили, как быстро знакомятся люди в транспорте? Несколько минут
- и вы знакомы, пара часов - и вам кажется, что этот  человек  стал  вам
чем-то даже близок, и тогда вы, не сомневаясь в том, что больше  никогда
не увидитесь, с огромным облегчением делитесь  со  случайным  попутчиком
той информацией, которую устали держать в себе и которую не решались до-
верить самым близким людям.
   Именно потому автор и назвал это психологическое явление  "пассажирс-
ким синдромом".

   Савелий рассказывал и рассказывал: о детдоме, о службе  в  армии,  об
афганской войне, о тюрьме. В его рассказе все было  обнаженной  правдой,
но он, естественно, даже и не намекнул на то, чем ему приходилось и при-
ходится сейчас заниматься.
   Изабель внимательно слушала, не прерывая его, и лишь подливала и под-
ливала себе и ему вкусное болгарское вино.
   То ли алкоголь, то ли рассказ о его жизни, насыщенной такими драмати-
ческими сложностями, которые она и представить себе не могла, но  что-то
подействовало, и девушке стало казаться, будто рядом с ней человек,  ко-
торого она знает с детства, который всегда ее защищал, дрался из-за нее,
никогда не давая никому в обиду.
   А Савелий, немного опьяневший, увлеченный своим рассказом, неожиданно
почувствовал такую жалость к себе, что захотел быть  маленьким,  ощутить
материнские тепло, нежность, заботу, доброту. И вдруг все это пришло...
   Изабель прижала к груди его голову, некоторое время гладила ее, потом
расстегнула его рубашку и принялась ласкать его соски. Разгоряченный ви-
ном и воспоминаниями, Савелий принимал эти ласки с  нежностью,  как  сын
принимает ласки матери. Однако девушка восприняла его состояние  по-дру-
гому, и ее ласки делались гораздо более откровенными.
   Чуть прикасаясь, словно боясь спугнуть своего партнера, она незаметно
опустила молнию на его брюках, потом погладила рукой поверх брюк, как бы
убаюкивая Савелия ритмом и плавностью движений, затем, с ловкостью Гуди-
ни, расстегнула пуговицу на брюках - последнюю преграду - и снова погла-
дила сверху.
   Савелий чуть напрягся, но не сопротивлялся, и девушка, приняв это  за
молчаливое поощрение своих намерений, смело залезла к нему  в  плавки  и
нежно провела пальцами по его члену.
   Только тогда Савелий очнулся от своих грез и открыл  глаза.  Рядом  с
ним сидела красивая блондинка, в глазах которой бушевал  огонь  страсти.
Савелий понял, почему на него нахлынули воспоминания детства, руки мате-
ри, ее нежность. Изабель была так необыкновенно похожа на его мать, что,
взглянув на нее, он на одно мгновение поверил, что видит ее.
   Девушка, отнеся его нежный взгляд на свой счет, уже без всяких  цере-
моний выпустила на волю его член, оглядела оценивающим взором,  наклони-
лась, лизнула осторожно головку, а когда ощутила его  готовность,  вдруг
вобрала его в рот, ловко перед этим надев на него предохранительное оде-
яние. И когда только успела приготовить? Это было проделано  столь  про-
фессионально, словно Изабель всю жизнь только этим и занималась.
   Савелий плохо понимал, что с ним происходит.  В  голове  перемешались
разнообразные мысли и чувства, но остановить напор этой девушки было не-
возможно, тем более что ему и не хотелось этого. В какой-то  момент  ему
показалось, что перед ним Розочка, он чуть было не крикнул: "Остановись!
Что ты делаешь?" Однако желание победило разум, и Савелий принялся  лас-
кать ее уши, шею, касаясь самых эрогенных точек.
   Изабель громко застонала, извиваясь всем телом, и стала срывать с се-
бя платье, купальник, одновременно успевая обнажать и Савелия. У нее бы-
ла бархатистая прохладная кожа и светло-коричневый загар, подчеркиваемый
белым треугольником от трусиков.
   - Казалось, девушка настолько подчинилась своей страсти, что ни о чем
не помнила, однако, прежде чем впустить в себя его плоть, она  поправила
надетый загодя кондом.
   Привстав над ним и широко расставив ноги, Изабель будто дразнила его,
а может быть, и себя, не опускаясь на стоявшую под ней вертикально мужс-
кую доблесть, а лишь слегка касаясь ее своей раскрывшейся плотью. Но  ей
недолго удалось сдерживать свою страсть, резким движением вниз она  пог-
лотила его вздыбившееся естества и закричала то ли от  боли,  то  ли  от
наслаждения. Опустившись до конца, Изабель замерла,  словно  желая  пол-
ностью вобрать его в себя и бесконечно продлить сладость этого ощущения.
   С удивлением Савелий почувствовал, как по его животу  потекло  что-то
горячее. Но разбираться было не к месту, ибо девушка с удвоенной энерги-
ей принялась взлетать над ним и опускаться. Ее влагалище так плотно  об-
нимало его плоть, словно это было у нее впервые.
   Для Савелия все это было столь необычно, что он просто  отдался  этим
волнам страсти и безропотно принял отведенную ему пассивную роль  в  лю-
бовной игре.
   Изабель вновь громко закричала, и вместе с ее криком Савелий  выплес-
нул свой нектар. Изабель бессильно упала на его грудь и тихо прошептала:
   - Спасибо тебе, ты такой милый...
   Но буквально через мгновение она привстала, совершенно не  стесняясь,
внимательно ощупала кондом, сняла его с успокоившейся плоти и удовлетво-
ренно проговорила:
   - Все в порядке: выдержал.
   И тут Савелий заметил на ее ладони кровь.
   - Господи, ты что, девственница? - с волнением спросил он.
   - Уже нет, - невозмутимо ответила Изабель.
   - Ничего не пойму, - удивленно покачал головой Савелий. - Мне и в го-
лову не приходило, что ты девица. Ты все так профессионально делала,  да
еще и кондом...
   - А он у меня всегда в сумочке, мало ли что может случиться, а болеть
не хочется, - совершенно серьезно ответила Изабель. - А  профессионально
потому, что я посещала специальные занятия по сексологии...
   - Но почему?
   - Почему ты? - угадала она смысл вопроса.
   - Ну да. - Савелий даже протрезвел. - Сколько тебе лет?
   - Восемнадцать, - усмехнувшись, ответила она. - А тебя я выбрала  по-
тому, что дала себе слом" отдать свою девственность только тому мужчине,
который мне не только понравится, но и не будет меня домогаться с первой
же минуты.
   - Странная логика.
   - А я вся странная. Разве ты не заметил? - Изабель кокетливо тряхнула
головой.
   - Господи, наверное, даже убеленный сединами мудрец никогда не сможет
сказать, что он знает женщин. Ты что, хочешь сказать,  что  ты  действи-
тельно влюбилась в меня настолько, что потеряла над собой контроль?
   - Влюбилась? - переспросила Изабель и немного задумалась. - А ты  мо-
жешь объяснить мне, что такое Любовь?
   - Любовь - это... - Савелий попытался найти нужные слова, но это ока-
залось не так-то просто - ...это такое чувство, когда ради другого чело-
века можешь пойти на все.
   - На все можно пойти и ради друга, подруги, брата, сестры и  мало  ли
кого еще, - не задумываясь, возразила она.
   В логике ей не откажешь, решил Савелий и понял, что  найти  полное  и
точное определение любви он действительно  не  сможет.  Любовь  -  такое
чувство, которое ты либо ощущаешь, либо нет.
   - Видишь, не можешь, - серьезно заметила Изабель. - А если  тебе  хо-
чется узнать, почему именно с тобой, то отвечу честно. Сначала меня нем-
ного задело, что ты никак не реагируешь на меня, а все остальные мужчины
реагировали, и мне нужно было заставить тебя овладеть мною...
   - Это удалось тебе без особого труда.
   - Мне хотелось сделать так, чтобы ты не только овладел мною, - не об-
ращая внимания на его реплику, продолжила она, - но и не  мог  потом  со
мною расстаться... - Изабель сделала паузу и воскликнула: - Мне хотелось
помучить тебя!
   - И что же?
   - Ничего не вышло! Я сама попалась вдовушку, которую  расставила  для
тебя. Доволен? - Она шмыгнула носом, готовая  расплакаться  от  обиды  и
бессилия.
   - О чем ты?
   - Ты что, не понял?
   - Нет.
   - Нет?
   - Нет.
   - Ну и болван! Болван! - Она вдруг заколотила по его груди своими ку-
лачками, выкрикивая в сердцах: - Я влюбилась в тебя, болван!  Влюбилась,
ты понял, болван!
   Единственное, что понял Савелий, что у нее истерика, а как себя вести
в подобных ситуациях, ему было неведомо. Он обхватил ее голову и, не об-
ращая внимания на ее сопротивление, прижался к ее губам в длительном по-
целуе. Удары становились все слабее и слабее, и наконец  кулачки  разжа-
лись и принялись гладить его плечи. Через  несколько  секунд  их  сексу-
альное знакомство возобновилось, но и теперь Изабель не забыла про  кон-
дом...
   Едва ли не весь сентябрь они не расставались, отдавая друг другу  все
время и силы. В тот первый день, оставшись у Савелия на ночь, утром  она
потащила его знакомиться с отцом, заверив, что это знакомство ни к  чему
не обязывает, но отец должен знать, с кем дочь проводит время.
   Ее отец, с королевским именем Луи, оказался очень обаятельным и импо-
зантным мужчиной, лет сорока. Его стройная фигура, с чуть заметным брюш-
ком, густые черные волосы, украшенные седой прядью,  делали  его  весьма
привлекательным: видимо, он пользовался успехом у женщин. Нельзя было не
заметить, как горячо любит он свою единственную дочь.
   Идя на эту встречу, Савелий не представлял ни своей роли,  ни  смысла
этого знакомства, но когда Изабель ввела его в номер отеля, ее отец  го-
ворил по телефону, это дало возможность настроиться.
   Заметив, что дочь пришла с каким-то парнем, отец, на полуслове  прер-
вав разговор, положил трубку на аппарат  и  вопросительно  уставился  на
Изабель. Из чего Савелий заключил, что она впервые  знакомит  кого-то  с
отцом.
   - Папа, познакомься, это Сергей, он из России, автогонщик,  здесь  на
отдыхе, так что можешь не беспокоиться, если я не буду  приходить  ноче-
вать. - Она специально говорила по-английски, чтобы и Савелий все  пони-
мал, но такой скороговоркой, словно сообщала отцу, какая на улице  стоит
погода.
   - Ты хочешь сказать... - Отец наконец пришел в себя,  но  Изабель  не
позволила закончить фразу:
   - Мне он нравится, но это совсем не значит, что он хочет жениться  на
мне.
   Савелий стоял с красным от смущения лицом, не зная, как ему  реагиро-
вать. Увидев его смущение, отец сказал:
   - Кажется, вы хороший парень. - Его английский  был  несколько  хуже,
чем у дочери. - Вы не смущайтесь: я так воспитал свою дочь,  что  у  нее
нет от меня секретов, как, впрочем, и должного преклонения перед  отцом.
Мы сосуществуем с ней на равных. Кстати, Изабель, ты забыла  представить
меня, мое имя Луи. - Он протянул руку.
   - Очень приятно познакомиться. - Савелий крепко пожал руку француза.
   - О, и сила у вас есть, - отметил отец.
   - Еще какая! - беззастенчиво подтвердила Изабель.
   - Как у тебя с деньгами, дочка?
   - Нормально, папа.
   - В таком случае извините, но мне нужно бежать, дела не  ждут!  -  Он
чмокнул дочь в щеку, еще раз пожал Савелию руку. - У вас хорошие,  чест-
ные глаза, мой мальчик, навестите нас в Париже, хотя бы на пару недель.
   - Спасибо, может быть.
   - А вы знаете, молодой человек, чем отличается женщина от  дипломата?
- Он скользнул взглядом по циферблату настенных часов  и  удовлетворенно
хмыкнул: - Успею.
   Савелий пожал плечами, Изабель сделала недовольную мину  и  неодобри-
тельно покачала головой.
   - Если дипломат говорит "да", то это означает "может быть", если дип-
ломат говорит "может быть", то это наверняка "нет", если дипломат  гово-
рит "нет", то это не дипломат.
   - А что, похоже на правду, - согласился Савелий.
   - Если женщина говорит "нет", - продолжил отец Изабель, - то это  оз-
начает "может быть", если женщина говорит "может быть", то это наверняка
"да", если же женщина говорит "да", то это  не  женщина.  -  Многозначи-
тельно посмотрев на дочь, он повернулся к Савелию: - Каково, а?
   - Вот уж поистине в точку! - рассмеялся тот.
   - Ладно, побежал, до встречи. - Отец подхватил папку с документами  и
быстро вышел из номера.
   - Ну, как тебе мой предок? - с улыбкой спросила Изабель.
   - А что, вполне современный мужик. - Последнее слово Савелий  нарочно
произнес по-русски.
   - Мужик? Так, я слышала, называли крестьян?
   - Так сейчас в России молодежь говорит о мужском лице любого возраста
и социального положения, если относится к нему одобрительно,  -  пояснил
он.
   - Значит, тебе он понравился?
   - А тебе? - простодушно подурачился Савелий.
   - Да ну тебя, я серьезно!
   - Так и я серьезно: понравился.
   - Я его очень, очень люблю. - Она бросилась к нему  на  шею  и  стала
покрывать поцелуями все лицо, приговаривая: - Почти как тебя, почти  как
тебя...
   Савелий потерял счет часам и дням, его словно приворожила  эта  юная,
но бесконечно обаятельная бесовка. Она распоряжалась  его  временем  как
хотела. Однажды утром говорила, что слышала об удивительном местечке под
названием "Мелник", где есть старинные подвалы, где хранится красное ви-
но, и они садились в машину и мчались, чтобы час-другой посидеть в  этих
подвалах, наслаждаясь отличным вином и  любовно  сохраненным  болгарским
старинным деревенским бытом.
   В этом древнем болгарском селе, живописно приютившемся в  горах,  они
так надегустировались живительной виноградной влагой, что с большим тру-
дом нашли дорогу до главной магистрали.
   В другом винном подвале они познакомились с болгарской  издательницей
Надеждой Пещерской и ее очаровательной дочерью Тамарой. Они сопровождали
известного российского писателя, книги которого выпускала на  болгарском
языке Надежда Пещерска.
   Разговорившись с ними, Савелий поразился тому, что писатель знаком  с
Олегом Вишневецким и вместе с Надеждой Пещерской был на его дне рождения
в Созополе.
   Как же все-таки тесен мир!
   Именно от Надежды они услышали о Рильском монастыре, и,  конечно  же,
Изабель потребовала посетить этот монастырь, и они помчались за пару со-
тен километров, чтобы окунуться в самую гущу истории Болгарии и ее наро-
да.
   Они были потрясены тем, что Рильский монастырь был основан аж в деся-
том веке, а имя получил в честь своего основателя Ивана Рильского.
   Монастырь был воздвигнут в небольшом каньоне, окруженном со всех сто-
рон неприступными горами, и к нему вела единственная, довольно узкая до-
рога. Да и монахи в те времена обучались военному искусству. Потому тур-
кам никогда и не  удавалось  захватить  Рильский  монастырь,  и  он  был
единственным местом в Болгарии, которое так ни разу и не покорилось  за-
воевателям.
   Савелий с благоговением рассматривал старинное болгарское и  турецкое
оружие, древнейшие фолианты на старославянском языке - плоды труда  мно-
гих поколений монахов-писцов, разнообразные старинные иконы в серебряных
и золотых окладах, удивительной работы ковры, на  которых  были  вытканы
сцены, посвященные рождению  Христа,  явлению  волхвов,  восхождению  на
крест и воскрешению. Они были выполнены из золотых  и  серебряных  нитей
руками монахов, однако более всего поразил Савелия полуметровый деревян-
ный крест, на котором тончайшей резьбой по дереву были воссозданы многие
эпизоды из жизни Иисуса Христа.
   Надпись гласила, что резьба эта была нанесена при помощи  специальной
стальной иглы монахом монастыря братом Рафаилом в 1790-1802 годы.
   Закончив свой двенадцатилетний титанический труд, монах Рафаил ослеп.
   После посещения монастыря они долго оставались под сильным  впечатле-
нием от увиденного и половину обратного пути  в  Бургас  провели  молча,
размышляя каждый о своем.
   Изабель сидела притихшая: она испытала настоящий шок, столкнувшись  с
совершенно другой древней культурой, о которой она и не слышала  прежде.
До сих пор она была уверена, что выше французской культуры нет ничего  в
мире, но, как выяснилось, это было не  совсем  так,  и  открытие  нового
пласта древней христианской цивилизации требовало серьезного осмысления.
   Савелий же размышлял о вечных ценностях человеческого бытия:  о  том,
что память о реальном человеке остается не надолго - человек смертей,  и
его образ память сохраняет в двух, редко в трех поколениях. Помнят дети,
сестры, братья, уже с трудом внуки, а правнуки кто с интересом, а кто  и
без разглядывают старинные фотографии.
   Настоящая долгая память о человеке живет в его творениях, в книгах, в
картинах, в музыкальных произведениях, созданных им.  То  есть  во  всем
том, что тешит душу и ласкает взгляд, несет знания, доброту и  понимание
красоты будущим поколениям.
   Почему-то мысли вновь вернулись к Олегу, и Савелий почувствовал,  как
у него ни с того ни с сего стало тревожно на сердце. Как только они вер-
нутся в Бургас, нужно будет срочно позвонить Вишневецкому.
   Войдя в квартиру, Савелий обратил внимание, что на автоответчике  ми-
гает сигнал о принятом сообщении, и решил послушать.  Звучал  незнакомый
голос.
   - Андрюша, никак не могу тебя разыскать: Олег Владимирович приглашает
тебя на шестилетие "Герата", которое состоится сегодня, в семь часов ве-
чера, в Центральном Доме Российской Армии. Привет.
   Первым побуждением Савелия было позвонить Богомолову и  сказать,  что
он вылетает в Москву, чтобы побывать на годовщине "Герата". Однако, нем-
ного остыв, он сообразил, что может сломать всю игру Богомолова. Ничего,
когда он объяснит все Олегу, тот его поймет и не обидится.
   12 октября Савелий объявил Изабель, что они должны отметить то  собы-
тие, которое в Москве празднуют его друзья. Она с радостью  согласилась,
и они отправились в ресторан, где погуляли от души. На  следующий  день,
как только пришли в себя, они отправились на море и вернулись  только  к
вечеру.
   Пока Изабель готовила ужин, Савелий решил прослушать запись  принятых
на автоответчик сообщений.
   И на этот раз звонили Андрею Ростовскому.
   - Андрей, привет! Очень жаль, что не услышал тебя: думал, что ты уле-
тел в Бургас. Если ты все-таки там, срочно позвони в "Герат". Паша.  По-
ка.
   "Странно, - подумал Савелий, - Андрей должен быть  в  Москве,  а  ему
звонят сюда. В "Герате" что-то явно случилось: голос у этого парня очень
взволнованный". Савелий проверил, во сколько была сделана запись.  Черт,
в девять часов утра сегодня! И как они не слышали звонков?
   Савелий, не раздумывая ни секунды, быстро набрал домашний номер  Оле-
га, но никто не ответил. Он ощутил  необъяснимо  растущее  беспокойство.
Что-то явно случилось, но что? Господи, в "Герате"  есть  круглосуточное
дежурство и номер такой простой... Ага, вспомнил: 246-00-00.  Он  быстро
набрал этот номер.
   - Дежурный Ассоциации "Герат" слушает, - сразу отозвался мужской  го-