голову в баре. Вряд ли это случилось, когда она бродила по процедурному
корпусу в поисках часов. Настя точно помнила, что перед уходом в бар
открыла толковый словарь Уэбстера, чтобы проверить одно слово, и положи-
ла длинный прямоугольный ластик точно по строчке, чтобы вернуться к это-
му слову еще раз. А когда она придирчиво осматривала комнату, ластик ле-
жал точно так же аккуратно, строго по строчке, только строчка-то была
уже другая, чуть ниже. На ней стояло словоомоним: написание одинаковое,
а смысл совсем другой.
Интересно, к ней в номер вошли через дверь или через балкон? Надо бу-
дет утром спросить у Регины Аркадьевны, может, она что-то слышала? Нет,
решила Настя, надо выбросить это все из головы и отдыхать. Красть у нее
нечего, интереса она ни для кого представлять не может, и не стоит заби-
вать себе мозги всякой дребеденью.
Это была ее вторая ошибка.
Глава 3
ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ
Проснувшись, Настя решила начать новую жизнь, а заодно и проверить на
практике теорию о том, что бытие определяет сознание. Говорят, что акте-
ры иногда так вживаются в роль, что начинают мыслить и чувствовать как
изображаемые ими персонажи. "Я попробую быть женщиной, - думала она, -
и, возможно, это хоть немного растопит лед, от которого я вся внутри за-
мерзла, от которого стынет душа".
Собираясь на завтрак, она подкрасила белесые брови и ресницы, чуть
тронула губы помадой, надела яркую майку, а поверх нее - не куртку от
спортивного костюма, а длинный черный пушистый жакет, на фоне которого
распущенные светлые волосы казались почти платиновыми. Повертела в руках
флакон "Клима" и поставила на место: где-то она читала, что пользоваться
духами перед завтраком - дурной тон.
Спускаясь в столовую, тщательно следя за походкой и осанкой, Настя
чувствовала радостное возбуждение. Похоже, лекарство помогает.
Складывая в сумку принадлежности для бассейна, она сняла с крючка в
ванной купальник, на мгновение задумалась и решительно повесила его на
место. Надо быть последовательной, упрекнула себя Настя, доставая новый,
весьма смелый купальный костюм, еще в прошлом году присланный матерью из
Швеции, но так и пролежавший в запечатанном пакете. Если хочешь потрени-
роваться в эротичной пластике, то и выглядеть надо соответственно.
Примерив купальник, Настя засомневалась: выглядела она в нем как де-
вушка из специфического "мужского" журнала. А, была не была, все равно в
бассейне после одиннадцати часов никого, кроме нее, нет, она занимается
гимнастикой совсем одна. Основная масса отдыхающих плавает либо утром,
либо с пяти до семи вечера. Время с одиннадцати часов и до обеда было
"мертвым", собственно, поэтому Настя и выбрала его для ежедневных заня-
тий.
В бассейне она добросовестно проделала все упражнения, проплыла поло-
женное число раз вдоль дорожки, а потом начала валять дурака. Подняться
по ступенькам, вылезти на бортик, перейти к другому краю, спуститься,
пройти в воде к противоположной лестнице - и все сначала. Движения долж-
ны быть грациозными, мягкими, волнующими, как будто на тебя смотрит са-
мый лучший в мире мужчина и необходимо ему понравиться, зажечь желанием,
влюбить в себя мгновенно и надолго. Ничего себе задачка!
Пройдя намеченный цикл четыре раза, она поняла, что устала больше,
чем от двух часов водной гимнастики. Тело ее было послушным, она умела
имитировать любую пластику, от стремительной разгневанной тигрицы до
умиротворенной пушистой кошечки. Такое у нее было тайное хобби - копиро-
вать человеческие типы. Но одно дело потренироваться (конечно, дома и,
конечно, с перерывами) и несколько минут поПИПдуриваться перед зеркалом,
и совсем другое - длительное время находиться "в образе". Очень утоми-
тельно. Пора заканчивать этот цирк.
Настя подняла голову, взглянула на часы, висящие высоко под потолком,
- она в бассейне торчит уже два с половиной часа, скоро обед. Косой луч
осеннего солнца, пробившись через широкое оконное стекло, отразился от
блестящей поверхности прямо под часами и на миг ослепил Настю. Она заж-
мурилась и решительно направилась в раздевалку.
- Я хочу вот ту, - сказал Зарип, облизывая пересохшие губы.
Он приехал в "Долину" впервые, и ему показывали помещение, из которо-
го он сможет наблюдать за процессом отбора. Помещение представляло собой
маленькую тесную комнатенку на третьем этаже процедурного корпуса. Под
висевшим на стене календарем с изображением кошек и собак - зеркальное
окошко, выходящее прямо в бассейн.
- Это отдыхающая, - ответил ему красивый, атлетически сложенный муж-
чина с темными глазами и светлыми волосами. - Девушек привезут вечером,
тогда и выберете.
- Нет, я хочу вот эту. - Зарип сверкнул глазами, на впалых щеках
проступили лихорадочные красные пятна.
"Психопат, - зло подумал русоволосый мужчина, - упрется рогом, потом
с места не сдвинешь. Все хорошо в нашем деле, кроме клиентов".
- Вы сначала взгляните на тех, что мы вам предложим, - миролюбиво
сказал он. - Может быть, вам кто-нибудь больше придется по душе.
Зарип кивнул, но было видно, что уступил он только для вида.
- Когда привезут девушек?
- С девяти до десяти вечера. Вы пока можете отдохнуть, в коттедже вам
накроют обед. В вашем распоряжении массаж, сауна.
- Не хочу. Пойду посплю. Кроме меня, здесь кто-нибудь будет вечером?
- Еще двое. Очень милые люди, вы не беспокойтесь. Они уже давно к нам
ездят и всегда оставались довольны. Котик, проводи гостя в коттедж.
До коттеджа Зарип дошел в сопровождении массивного, но рыхловатого
Котика, обладателя высокого тенора, так не вязавшегося с его обликом.
Улегшись на диван, он предался сладким мечтам о девушке, которую только
что видел в бассейне через смотровое окно. Чудо, чудо как хороша! Это ее
видел Зарип в своих тревожных снах, светловолосую, нежную, хрупкую, сек-
суальную. И вот она здесь, рядом. Да наплевать, что она не из тех, пусть
уговорят, пусть силой заставят, ему нужна только она и никто другой!
Зарип мысленно представил себе, как она разденется, как будет зани-
маться с ним любовью. О да, он заставит ее сделать все, что не может по-
лучить от женщин у себя дома, в узбекском селе. Все эти штучки, которые
он видел в городе на порнокассетах, но которые его не возбуждали, потому
что происходили не с ним. А теперь он сделает это сам, он будет упи-
ваться этими длинными светлыми волосами, белой кожей, стройным телом. А
шея! Ее шея! С каким удовольствием он сомкнет на ней пальцы и будет сжи-
мать, сжимать, все сильнее, сильнее, пока не вдохнет глубоко в себя ее
душу, покидающую тело с последним дыханием... А потом будет смотреть
фильм и вспоминать... Другая! Других таких нет. Или эта - или никто.
Светлана Коломиец уже второй час сидела перед зеркалом, накладывая на
лицо специальный грим, которым пользуются спортсменки, занимающиеся фи-
гурным плаванием. Сама Светлана спортом занималась только в школе, да и
то не плаванием, а волейболом. Конечно, усмехнулась она про себя, ее ны-
нешняя, самая древнейшая, профессия - тоже своего рода спорт.
...Месяца три назад Света прочла объявление, приглашающее эффектных
молодых девушек в страны Ближнего и Среднего Востока для работы секрета-
рем в фирмы, имеющие российских партнеров. Ни на что особенно не рассчи-
тывая, послала по указанному адресу письмо с фотографией и даже удиви-
лась, получив ответ. Ей предлагали приехать в Город в любой удобный день
в период с 20 по 27 октября для собеседования. Не долго думая, Светлана
села в самолет и прилетела в Город.
Собеседование с ней проводил какой-то нервный тип с лошадиным лицом,
но ей понравилось, что он не стал вешать лапшу на уши, а сказал ей все
как есть. Русские красавицы очень ценятся на Востоке, и многие состоя-
тельные люди хотели бы взять их на содержание. Девушка будет жить в
прекрасных условиях, в собственном доме, хотя и небольшом, но с прислу-
гой, ее будут кормить, одевать, украшать, а она, в свою очередь, должна
быть преданной, пылкой, лишенной предрассудков любовницей. Когда она на-
доест хозяину, ей будет выплачено что-то вроде "выходного пособия" и
предоставлена возможность вернуться в Россию.
Ее, Свету, пригласили на собеседование после того, как один миллионер
из Турции выбрал ее по фотографии. Но, кроме нее, ему понравились еще
несколько девушек, и чтобы он мог сделать окончательный выбор, необходи-
мо предоставить ему возможность изучить кандидаток поподробнее. Заказчик
просил снять на видеопленку девушек в бассейне - такая вот у него причу-
да, он, видите ли, считает, что в воде женщина наиболее ярко проявляет
свой характер, лучше видна грация, а заодно и дефекты, если они есть,
конечно. Если выбор заказчика падет на нее, ей помогут с оформлением
паспорта, получением визы и покупкой билета и пожелают счастливого пути.
- А если я ему не понравлюсь? - спросила Светлана.
- На нет и суда нет. Что поделаешь. Если хотите, мы оставим вашу кас-
сету в нашем банке данных, заказчиков у нас много, так что шансы у вас
достаточно большие. Есть и еще вариант: если есть трудности с деньгами,
вы сможете сняться в порнофильме. Кассета уйдет из России, мы делаем
фильмы только для зарубежных заказчиков и только в индивидуальном поряд-
ке, с учетом их вкусов и пожеланий и, разумеется, без тиражирования. Вы
- женщина красивая, так что, я думаю, в любом случае вы поехали не зря.
- Хотелось бы надеяться, - улыбнулась она. - Как долго придется ждать
ответа?
- Дня три-четыре после съемок в бассейне, самое большее - неделю. Вам
даже не нужно уезжать из Города. Мы поселим вас в отдельной квартире,
жилье и питание - за счет фирмы. Но одно условие: из квартиры выходить
только в сопровождении работников фирмы.
- Почему такие строгости? - удивилась Света.
- Потому, - коротко ответил тип с лошадиным лицом. - Я же не спраши-
ваю у вас, почему вы не хотите обслуживать русских мужиков и готовы все
то же самое делать за границей, да еще без права выбора. В каждой работе
есть свои сложности. Так что давайте без лишних вопросов.
Светлана приняла это как должное. Терять ей в любом случае нечего.
Поплавать в бассейне, покрутить задницей, потом неделю отдыхать, отсы-
паться, смотреть телевизор и пить чай по вечерам, как хорошая девочка.
Даже приятно для разнообразия...
Ровно в девять вечера раздался звонок в дверь. Еще раз оглядев себя в
зеркале, Светлана Коломиец подхватила сумку с купальными принадлежностя-
ми, поправила прическу и спустилась на улицу, где ее ждала машина. Ехать
пришлось недолго. Ей даже показалось, что водитель специально петлял,
вместо того чтобы ехать прямо, хотя в темноте Света и так дорогу не ра-
зобрала. Машина въехала в высокие чугунные ворота, покатила по аллее и
остановилась у крыльца, возле которого были припаркованы еще два автомо-
биля. Светлана потянулась к ручке, чтобы открыть дверь, но водитель, не
поворачивая головы, буркнул:
- Подожди.
Буквально через полминуты на крыльцо вышли двое: мужчина и девушка.
Мужчина сел в бронзовый "БМВ" и завел двигатель. Девушка, зябко кутаясь
в длинный блестящий плащ, обошла машину с другой стороны и села на пере-
днее сиденье рядом с мужчиной. Машина отъехала.
- Пошли, - скомандовал водитель.
Переодевшись, Светлана вышла из раздевалки и направилась к "лошадино-
му" типу, который стоял возле бассейна с видеокамерой в руках. Больше
никого в зале не было, и Светлану это почему-то успокоило. Она подозре-
вала, что на "смотринах" под видом сотрудников фирмы будут торчать вся-
кие проходимцы, любители поглазеть на красивых девиц (возможно, даже не
бесплатно), да еще раздетых. То, что человек с камерой был один, убедило
ее больше, чем самые веские рекомендации.
- Что я должна делать?
- Ничего особенного. Резвитесь, плещитесь, плавайте. Постарайтесь
быть привлекательной. Покажите заказчику лучшее, что в вас есть. А я бу-
ду снимать. Давайте! - Он легко подтолкнул ее к воде.
Сначала она чувствовала себя неуютно, не знала, куда девать руки и
ноги, не могла придумать, как "показать себя". Потом вспомнила про от-
дельный дом с прислугой и постаралась представить, что плавает в
собственном бассейне просто для удовольствия. Движения стали размягчен-
ными, плавными, она даже несколько раз нырнула, зная, как красиво смот-
рятся в голубой воде длинные каштановые волосы.
- Достаточно! - крикнул мужчина с камерой. - Спасибо. Можете оде-
ваться.
Выйдя в сопровождении водителя, терпеливо дожидавшегося ее у разде-
валки, на крыльцо, Светлана увидела, что рядом с их машиной уже стоит
другая. Следующая кандидатка на турецкий престол ждала своей очереди.
В комнатке на третьем этаже четверо мужчин внимательно наблюдали за
происходящим в бассейне. Когда появилась Светлана Коломиец, Юрий Федоро-
вич Марцев решительно сказал:
- Она! Сходство потрясающее.
Он достал из кармана фотографию матери и еще раз взглянул сначала на
нее, потом на девушку в бассейне.
- Вне всякого сомнения, она. Грим нужен минимальный. Рост, цвет во-
лос, черты лица - все подходит.
- Прекрасно, - отозвался русоволосый темноглазый мужчина, - с вами
вопрос решен. Вас проводить?
Марцев молча кивнул.
Третьим человеком в этой "смотровой" был старик в прекрасно сшитом
дорогом костюме. Ему пока никто не понравился, но он был здесь не в пер-
вый раз и знал, что нимфеток приводят в самую последнюю очередь. Гля-
дишь, заказчик выберет себе кого постарше, из тех, кого показывают вна-
чале. Это даже лучше, потому что возиться с малолетками - дело слишком
рискованное. Всегда надо стараться по возможности этого избегать. К нему
самому это правило не относится, он-то точно знает, чего хочет, его та-
кими хитростями с толку не собьешь. Ему, Ассанову, уже семьдесят шесть,
и на девочку старше тринадцати он не согласен. Лучше еще моложе. Что ж,
подождем.
Четвертый, Зарип, поглядывал в окошко просто для проформы. Он знал,
что ни одна из этих девиц его не устроит. Ему нужна только та, которую
он видел днем. И он ее получит. Чего бы ему это ни стоило.
Сегодня Настя поработала как следует, даже норму перевыполнила. Про-
водя в жизнь принятое утром решение, перед обедом целых пятнадцать минут
красилась и расчесывала волосы, чтобы лучше лежали. Эффект терапии был
ощутим, она даже испытала некоторое удовольствие, выбирая одежду для по-
сещения столовой.
После обеда отправилась на прогулку. Тут же к ней подлез какой-то ма-
лорослый хмырь и начал приставать с разговорами. Настя добросовестно пы-
талась заставить себя включиться в беседу, но через десять минут ей ста-
ло так откровенно скучно, что она нарушила данное себе утром слово быть
мягкой и пушистой.
- Извините, вы не могли бы оставить меня одну? - сказала она, свора-
чивая в боковую аллею.
Малорослый, однако, оказался настырным.
Он плелся возле Насти и вполголоса нес какую-то чепуху, не требуя от
нее ответных реплик. И вдруг нахально взял ее под руку.
Настя остановилась и уже приготовилась сказать какую-то грубость, но
парень ее опередил.
- Хотите, я дам вам пятьдесят тысяч? - спросил он совершенно серьез-
но.
- Хочу, давайте, - не менее серьезно ответила Настя.
- Ну, не за просто так, - засмеялся парень.
- Тогда не хочу.
Настя повернулась и быстро пошла по своему маршруту, но ее настойчи-
вый спутник снова оказался рядом.
- Вам это ничего не будет стоить. Я погуляю вместе с вами, вы мне
расскажете, как провели время в санатории, какие у вас процедуры, какие
еще кретины, кроме меня, пытаются за вами ухаживать, потом мы пойдем к
вам в номер, вы займетесь своими делами, а я тихонечко посижу в уголочке
с книжкой. Вы меня даже замечать не будете. Я посижу у вас часов до де-
сяти и уйду. И все.
- А пятьдесят тысяч? - насмешливо спросила Настя. Ей стало интересно.
- Завтра с утра. Если позволите зайти к вам попозже вечером, деньги
принесу сегодня.
- Слушайте, юноша, если у вас есть лишние пятьдесят тысяч, вызовите
мастера. У вас крыша течет.
Настя снова решительно зашагала по аллее.
Парень отстал.
Часы Настя еще утром забрала у массажиста, поэтому сегодня даже на
ужин пришла вовремя. Сейчас, увидев, что время близится к одиннадцати,
решила, что работу можно на сегодня закончить. Сложив исписанные листы в
папку и закрыв словари, она вышла на балкон покурить.
Октябрь выдался холодным почти по-зимнему. Голые деревья ждали снега,
им, не укрытым листвой, было зябко и одиноко. Насте показалось, что она
в душе такая же холодная, как эти деревья. Вся ее сегодняшняя терапия -
не более чем елочные украшения на замерзших обнаженных ветках. Так же
нелепо и неправдоподобно. Поиграла - и хватит.
Докурив, Настя продолжала бездумно стоять в тишине. Легкий морозец
наконец добрался до нее, и, передернув плечами, она вышла из оцепенения.
А у Регины-то Аркадьевны, похоже, гости. До Настиного слуха донеслось:
- ...нельзя так работать, это явная халтура. Зрительный ряд - рваный,
психологический настрой из-за этого сбивается. Звуковое решение никак не
связано со зрительным. Это нарушает гармонию, ослабляет восприятие, не
продуцирует ассоциативные связи. Ты просто-напросто угробил прекрасную
музыку...
Голос старухи звучал требовательно и раздраженно, чего Настя никак не
ожидала. Ей стало неловко, она вернулась в комнату и закрыла за собой
балконную дверь. Вешая куртку в шкаф, услышала стук. На пороге появилась
соседка.
- Что-нибудь случилось? - встревоженно спросила Настя, памятуя о том,
что сказала ей старуха при знакомстве.
- Да, Настенька! - Соседка сияла. - Вот я давеча ворчала, брюзжала...
А ведь не забывают старуху! Приехал мой ученик, один из немногих, радую-
щих меня и по сей день.
Пойдемте, я вас познакомлю. Не все же вам на машинке стучать.
Глядя на радостно возбужденную старуху, Настя не нашла в себе сил от-
казать ей. Понятное дело, хочет похвастаться преуспевшим в жизни учени-
ком. Какие еще радости могут быть у одинокой пожилой женщины?
- Я приведу себя немного в порядок...
- Вы чудесно выглядите, Настюша, румянец - словно только что с про-
гулки. Идемте.
Войдя в номер к соседке, Настя невольно изумилась. На столе в вазе -
виноград, гранаты, яблоки. Рядом бутылка коньяку, коробка дорогих шоко-
ладных конфет, в тарелочке - нарезанный лимон. Но больше всего ее пора-
зил огромный букет роскошных хризантем, розово-кремовые лепестки которых
с внутренней стороны отливали терракотовым. А с кресла встал ей навстре-
чу крупный привлекательный мужчина. Классически строгое восточного типа
лицо с темными миндалевидными глазами обрамлялось светло-каштановыми,
почти русыми волосами. Этот диссонанс делал его мужественную внешность
мягче, обаятельнее...
- Дамир, - представился он, и Настя успела заметить какой-то непонят-
ный отблеск на его лице, словно бы он удивился тому, чему удивляться не
положено, но вовремя спохватился.
- Анастасия. - Голос ее сделался глуховатым, негромким, а улыбку Нас-
тя быстренько позаимствовала из арсенала одной французской звезды.
Дамир поцеловал ей руку, и под его теплым взглядом лед внутри у нее
начал таять. Господи, как хорошо, что она пришла сюда! А ведь чуть было
не отказалась.
Регина Аркадьевна достала чистую рюмку, налила коньяк и протянула
Насте. Та сперва удивилась, что спиртное разливает пожилая хозяйка, а не
мужчина, и тут же поняла, что рука ее до сих пор в руке Дамира, а сама
она стоит как соломенное чучело с блаженной улыбкой на лице. Смутившись,
она отняла руку, но от рюмки отказалась.
- Вы совсем не пьете? - удивилась старуха.
- Не люблю коньяк.
- А что вы любите?
- Вермут. Лучше мартини.
- Я это учту, - сказал Дамир таким тоном, что Настю бросило в жар.
Дамир Исмаилов, как было рассказано в дальнейшем, родился и вырос в
Городе, у Регины Аркадьевны учился с шести лет и подавал большие надеж-
ды, но, закончив музыкальное училище, поступил не в консерваторию, как
все ожидали, а в институт кинематографии. Теперь он работает на не-
большой частной киностудии режиссером, свободно творит все, что ему
взбредает в голову, смело экспериментирует, и иногда плоды такого свое-
образного творчества даже получают какие-то там призы на каких-то там
фестивалях. Небрежность, с которой говорил Дамир о фестивалях и призах,
показалась Насте не то чтобы наигранной, а как бы неоправданной: на что
же существует киностудия, если выпускает экспериментальные некассовые
фильмы?
- А меня это не волнует. - Дамир весело улыбнулся. - Студия принадле-
жит на паях двум психам, которые искренне считают, что их талантливых
детей не оценили в мире кинобизнеса, и готовы снять с себя все до нитки,
только чтобы выходили фильмы, в которых их ненаглядные чадушки играют
главные роли. У богатых, знаете ли, свои причуды. Денег у них - море, а
откуда они их берут - не моя забота. Вы согласны?
- А в чем смысл экспериментирования?
- Это сложно объяснить на словах... Короче говоря, я пытаюсь ис-
пользовать свое музыкальное образование и сам пишу музыку к фильмам,
стараясь, чтобы она выражала именно то, что я хочу сказать как режиссер.
Когда Настя спохватилась, был второй час ночи. Она не смогла припом-
нить, когда еще ей было так хорошо в компании совершенно незнакомых лю-
дей. Виноград был сладок, кофе - крепок, старуха, вопреки опасениям,
оказалась прекрасной собеседницей, живой, остроумной, лихо пила коньяк и
заразительно смеялась. Глаза Дамира обволакивали Настю, его взгляд был
уже не теплым, а обжигающим, и ей казалось, что она, отогревшись под
этим взглядом изнутри, начала плавиться снаружи, у нее нет ни рук, ни
ног, и вообще непонятно, как она сможет встать с кресла.
- Настя, не хотите прогуляться перед сном? - спросил Дамир, выгляды-
вая в окно. - Там, между прочим, полная луна. Очень красиво.
- Давайте, - согласилась она, пожалуй, несколько более поспешно, не-
жели позволяли приличия. От старухи это не укрылось, и она заговорщичес-
ки подмигнула Насте.
- Вы на машине, Дамир? - спросила Настя, медленно идя через озаренный
лунным светом парк.
- Нет.
- Как же вы будете добираться? Городской транспорт уже не ходит, а на
такси надежда слабая.
- А разве я не сказал? Я же купил путевку на неделю. Прямо сегодня и
купил. Утром прилетел из Новосибирска, наша студия там находится, загля-
нул домой к Регине Аркадьевне, соседка говорит - она в санатории. Прим-
чался сюда, а Регина мне и посоветовала здесь поселиться. А что? Ком-
форт, прекрасная кормежка, а главное - Регина рядом. Я ведь, собственно,
к ней приехал. Хочу показать ей кое-какие наработки.
- Похоже, вы до сих пор продолжаете у нее учиться, - тихо сказала
Настя, плотнее закутываясь в шарф.
- Регина - гений, - очень серьезно ответил Дамир. - Чудовищная судьба
и потрясающая стойкость. Она ведь хромая с детства. Хорошее лицо, дивные
волосы, а во всю щеку - отвратительное родимое пятно. Талантлива она бы-
ла невероятно. Специалисты слушали ее записи и шалели от восторга. Как
только она появилась перед ними на сцене - все, конец. Это ведь были со-
роковые годы. Артист должен быть божеством, в него должны влюбляться,
тогда на концерты будут ходить. А кто будет покупать билеты, чтобы слу-
шать хромоножку с изуродованным лицом? О том, что люди должны слушать
музыку в исполнении талантливой пианистки, и думать никто не хотел. Как
же, зрелищность и грандиозность сталинских времен! Поэтому Регина поста-
вила крест на исполнительстве и занялась преподаванием. Она и здесь зас-
тавила говорить о себе. Гений есть гений. Она умела за пять минут де-
сятью словами и тремя аккордами объяснить ученику то, что другие педаго-
ги вдалбливали неделями, месяцами. Если у ребенка есть хоть крошечная
искорка, хоть малюсенькая крупинка способностей, под Регининым руко-
водством расцветал дивный цветок. Дети ее обожали, родители боготворили.
И новый удар! Ее не пустили вместе с учениками в Польшу, на международ-
ный конкурс юных исполнителей. То есть все участники конкурса приехали
со своими педагогами, а два человека из нашего Города - с инструктором
горкома партии.
- Господи, как чудовищно, - вырвалось у Насти. - Но почему?
- А как вы думаете? Могла ли в шестидесятые годы бедная учительница
музыки по фамилии Вальтер поехать в загранкомандировку? Тут и обсуждать
нечего. Хуже всего другое. Нашелся идиот, который счел необходимым
объяснить ей, почему ее ученики поедут с человеком из горкома, а не с
ней. Но поскольку мужества сказать антисемитскую правду у него не хвати-
ло, он ей сказал, что, дескать, внешность у нее непредставительная. На
конкурсе, когда объявляют исполнителя, обязательно представляют педаго-
га, который должен встать и поклониться публике и жюри. Как же, мол, вы
с вашей ногой да с вашим лицом...
- И что было дальше?
- А дальше Регина поставила цель и начала ее добиваться. Набрала до-
полнительных учеников, стала не зарабатывать, а буквально заколачивать
деньги, света не видела. Наконец взяла отпуск за свой счет и поехала в
Москву. Лицо ей привели в порядок, не полностью, конечно, но стало зна-
чительно лучше. Если специально не приглядываться, то и не заметишь. А с
ногой вышло совсем плохо. Четыре операции, одна за другой, чтото у них
там не заладилось, а может, просто ошиблись в чем-то. Короче, если
раньше Регина просто хромала, то после лечения стала ходить с палкой. Ей
тогда было уже почти сорок. На личной жизни можно было ставить крест. А
имей она побольше денег, обратись к врачам лет на десять пораньше, все
могло быть по-другому. И семья была бы, и дети. А так - одна как перст.
- Но ведь у нее и сейчас есть ученики, - возразила Настя, - да и вы
ее не забываете.
- Не надо преувеличивать мое благородство, Настенька. Я езжу к Регине
не как к учительнице, которой по гроб жизни благодарен, а как к гени-
альному музыканту. Если хотите, пойдемте ко мне в номер, я вам проде-
монстрирую, что я имею в виду.
- Уже поздно, - слабо запротестовала Настя.
Дамир шагнул под фонарь и, оттянув рукав куртки, посмотрел на часы.
- Двадцать минут третьего. Действительно, поздновато. Знаете что,
Настя, давайте будем называть вещи своими именами. Я вообще за честность
и простоту. Вы не возражаете?
- Попробуйте, - еле слышно произнесла Настя онемевшими губами. Ей
стало тошно.
- Во-первых, предлагаю перейти на "ты".
Идет?
Она кивнула, ненавидя себя в душе.
- Во-вторых, я официально заявляю вам, то есть тебе, что ты не просто
нравишься мне, ты очень мне нравишься, я нахожусь на грани влюбленности
и, безусловно, хотел бы, чтобы мы сейчас отправились ко мне в номер. Но
пусть будет так, как хочешь ты. Если ты считаешь, что сегодня еще рано,
я готов подождать до завтра, или до послезавтра, или до любого другого
дня в течение ближайшей недели, пока не улечу обратно в Новосибирск.
Только не надо путать одно с другим. Я привез с собой аппаратуру, потому
что приехал к Регине за советом. Я приехал работать. Если я приглашаю
тебя к себе, чтобы показать свою работу, то я приглашаю тебя именно за
этим. Я, Настя, не мальчик, который приглашает девочку в подвал послу-
шать магнитофон, а в итоге девочка жалуется, что ее изнасиловали. Мне
уже почти сорок. И я не нуждаюсь в дешевых трюках, чтобы уложить в пос-
тель понравившуюся мне женщину.
"Уж это точно. Ты их укладываешь не только в постель, но и на пол, и
на стол, и вообще на что подвернется. Как жаль. Боже мой, как жаль! Все
в тебе хорошо, Дамир, кроме одного: ты врешь. А я этого не люблю".
Глава 4
ДЕНЬ ПЯТЫЙ
Женя Шахнович разбудил Алферова и Добрынина задолго до завтрака.
- Итак, отчитываемся, - провозгласил он. - Я сразу признаюсь, у меня
- полный провал. Считайте, что каждый из вас разбогател на пятьдесят
штук. Что у тебя, Паша?
Довольно усмехаясь, Добрынин в деталях доложил о своих вчерашних по-
хождениях. В обществе вытащенной на жеребьевке дамы он провел куда
больше шести часов, познакомившись с ней перед самым обедом и расстав-
шись незадолго до рассвета, благо та жила, в одноместном номере. Шахно-
вич заставил его в деталях пересказать все их разговоры, чем вызвал у
Павла нескрываемое раздражение.
- Поздравляю. Павел получает свои честно заработанные двести штук.
Николай?
Алферов неопределенно пожал плечами.
- Она какая-то... не такая. Не знаю... Даже разговаривать не хочет.
Посоветовала мне крышу починить.
- Чего? - изумленно переспросил Добрынин.
- Сходить к психиатру, вот чего. Не дело вы, ребята, затеяли. Мы же
какими-то ПИПдурками выглядим, когда лезем знакомиться.
- Во-первых, не мы, а ты, - возразил Паша. - Я лично себя прекрасно
чувствую, и ПИПдурком меня никто не считает. А вовторых, ты злишься, по-
тому что ничего не выиграл. Спорим, я эту твою белесую в шесть секунд
сделаю?
- Напоминаю, что повторная ставка - двести, - добавил Женя. - Ну как,
Паша, берешься за номер пятьсот тринадцатый?
- Кто не рискует - тот не пьет шампанское! - широко улыбнулся Добры-
нин.
Что-то с этой Каменской не так, говорил себе Шахнович, бегая по всем
корпусам санатория "Долина" и выполняя не только заявки на ремонт элект-
ропроводки, но и ремонтируя любую электротехнику, от телефонов до теле-
визоров. Во-первых, откуда-то пошли слухи, что она работает на МВД, хотя
сам-то Женя отлично знал, что ей даже одноместный номер давать не хоте-
ли. Елена Свирепая (как называли администраторшу за глаза молодые сот-
рудники) по обыкновению сцыганила взятку, так что никто за Каменскую из
МВД не просил. Откуда же поползли эти слухи? Женя знал, что иногда люди,
которые хотят, чтобы о них поменьше знали и не лезли к ним с расспроса-
ми, напускают на себя таинственность, вроде как они из милиции или из
органов безопасности. Раньше, во всяком случае, такое частенько случа-
лось. Неужели сама Каменская где-то кому-то намекнула, что она из "орга-
нов", чтобы к ней не приставали? А то, что она хочет, чтобы к ней не
лезли, - несомненно. Интересно почему? Анастасия Каменская из пятьсот
тринадцатого номера была первым за четыре месяца человеком, чье поведе-
ние Женя Шахнович объяснить не мог. И это заставляло его думать, что на-
конец-то он нащупал ниточку к решению задачи, ради которой он уже четыре
месяца по заданию своего шефа работает здесь "на все руки мастером".
- У нас возникло осложнение. Один из заказчиков категорически требует
девушку не из нашего контингента. Ему понравилась одна из тех, кто отды-
хает в санатории. Никакому убеждению не поддается. Да и глупо надеяться,
