были какими-то невзаправдашними и тоже являлись больше ритуалом, частью
игры, вдруг из игрушечных превратились в самые что ни на есть настоящие,
железобетонные, пробить которые не в состоянии ни самый передовой ум, ни
самое совершенное оружие.
Белошвейкой должна быть женщина. Заниматься раскрытием преступлений -
мужчина. И все. И хоть тресни. Любопытно, что закройщиком и модельером
мужчина вполне может быть. Ив Сен-Лоран, Вячеслав Зайцев, а также знаме-
нитый дизайнер женских причесок Видал Сассун - тому подтверждение. И не
менее любопытно, что расследованием преступлений тоже может заниматься
женщина.
Женщин-следователей едва ли не больше, чем следователей-мужчин. Но
уголовный розыск - епархия мужская, и не моги на нее посягать, глупая
баба. Ибо что традиционно считалось работой розыска? Личный сыск, заса-
ды, погони, перестрелки, задержания и прочие погремушки, которыми тешила
себя мальчишеская романтика. Этими погремушками потрясали художественные
и публицистические произведения, а также изустно передающиеся баллады и
сказания. Почему-то никто не любил говорить о том, что раскрытие прес-
туплений - работа умственная, негромкая, невидная. Что прежде, чем идти
демонстрировать чудеса личного сыска, нужно не один час просидеть за
столом, сосредоточенно перебирая в памяти места, адреса, биографии,
клички, приметы внешности, особенности речи и поведения, и только потом
идти туда, не знаю куда, и искать того, не знаю кого. Что прежде, чем
мчаться на трех машинах с мигалками задерживать вооруженного бандита при
помощи стволов и накачанной мускулатуры, нужно долго и кропотливо соби-
рать информацию, отслеживая все передвижения вышеозначенного бандита и
составляя, подобно синоптикам, прогнозы его перемещений на завтра.
Опять же интересно заметить, что в игры играют только люди. Жизнь -
она от этих глупостей далека и движется по своим собственным законам: к
слову заметим, не придуманным, как правила в играх, а совершенно объек-
тивным. Это объективное движение жизни, в которую вплетается и преступ-
ность, настоятельно требует от людей, чтобы они руководствовались не
своими игрушечными правилами, а нормальными законами объективной ре-
альности. И если для раскрытия преступлений нужно заниматься анализом
информации, ее сбором и обдумыванием, ее проверкой и систематизацией, то
и давайте этим заниматься. И не надо валить в одну кучу аналитическую
работу со всеми разновидностями розыскного дела. Каждый должен занимать-
ся тем, что у него лучше всего получается, а не тем, что ему Главное
Правило велит. Умеешь хорошо стрелять и быстро бегать - задерживай прес-
тупников. Умеешь понять чужую душу и найти к ней ключ - занимайся допро-
сами. Умеешь работать с информацией - работай, не для одного себя, для
общего дела, для каждого из своих коллег старайся. И не должно быть ни-
какой разницы, с какой буковки начинается название твоего пола, с "м"
или "ж".
Виктор Алексеевич Гордеев несовпадение жизненных законов с правилами
игры понял очень давно и, как только обстоятельства позволили, начал
свое новое понимание претворять в жизнь. Со временем у него это неплохо
получилось. Он собрал в своем отделе людей, каждый из которых умел
что-нибудь делать очень хорошо. Володя Ларцев, к примеру, был прекрасным
психологом и давал всем рекомендации, как разговаривать с тем или иным
человеком, чтобы добиться от него того, чего ты хочешь добиться. Смешли-
вый Коля Селуянов как свои пять пальцев знал Москву со всеми проходными
дворами, закоулками и тупиками, и не было ему равных в разработке марш-
рутов - пеших и автомобильных. Молодой черноглазый Миша Доценко был не-
заменим в работе с очевидцами, он так терпеливо и кропотливо работал с
показаниями, что вытягивал из человека самую малую малость, которую тот
видел, слышал или запомнил. А Настя Каменская была аналитиком. И если
сначала к ней в отделе Горлеева отнеслись весьма и весьма скептически,
ибо все, кроме самого Колобка, долго еще продолжали играть в привычные
игры, то теперь Настю не просто любили и ценили, с нее пылинки готовы
были сдувать.
А здесь Настя опять оказалась на чужом поле, на котором играли в при-
вычную игру по старым правилам: баба - не человек, и в уголовном розыске
ей делать нечего. Женщина никогда, ни при каких условиях не может ока-
заться умнее мужчины, поэтому умственную часть розыскной работы она ни-
когда лучше мужика-опера не сделает, а уж про физическую и говорить не-
чего. Человечество, в том числе и отдельные его представители-розыскни-
ки, уже поняло всю глупость и неудобность давным-давно придуманных пра-
вил, но моральных сил проломить собственной грудью возведенные когда-то
барьеры пока не находит.
А что было делать Насте Каменской, когда ее дважды отвергли предста-
вители чужой территории, сначала - оперативник Андрей Головин, потом
следователь (он назвал себя, но так невнятно, что Настя не расслышала)?
Разве могла она сказать кому-нибудь из них: слушай, ты там проверь... ты
знаешь что сделай... ты меня послушай, я дело говорю... Нет, такие слова
может себе позволить тот, кто уже поиграл с местными милиционерами во
все мыслимые и немыслимые игры, включая и не вполне благовидные. А если
ты женщина и мало того, что претендуешь на выполнение спокон веку мужс-
кой работы, но еще и пытаешься советовать мужчинам, как эту работу де-
лать лучше, то шансов у тебя, голубушка, минус ноль целых восемь деся-
тых. В чем Каменская и не замедлила убедиться. К ней в этом Городе с са-
мого начала отнеслись несерьезно, не скрывая общей установки на то, что
женщина в уголовном розыске - это полнейшая чепуха и быть этого не мо-
жет. А когда произошло убийство и Настя открыто предложила свои услуги,
ей вполне определенно дали понять, что женщина должна знать свое место и
близко к барьеру не подходить.
Настя очень старалась этого не слышать. Она искренне хотела помочь и
для этого готова была наступить на свое самолюбие. Но всему, в конце
концов, есть предел. И хладнокровию и рассудительности - тоже. Преодолев
первую волну обиды и даже сумев продвинуться на ее гребне далеко вперед,
она попала во вторую волну и в ней захлебнулась.
В дверь стучали уже во второй раз. В первый раз, примерно час назад,
Настя затаилась, лежа на кровати, и сделала вид, что ее нет. Сейчас она
занималась переводом, стук машинки разносился далеко и не открыть не бы-
ло никакой возможности.
- Анастасия, что происходит? Дайте-ка вашу санаторную книжку, - стро-
го потребовал лечащий врач Михаил Петрович. - Так я и думал. Вы два дня
подряд пропускаете процедуры и не занимаетесь в бассейне. Вы плохо себя
чувствуете? Почему вы не ходите в столовую?
- Я... Мне нездоровится, - неуверенно промямлила Настя.
- Тогда почему вы не приходите ко мне? Здесь санаторий, а не палаточ-
ный городок, прошу это учесть. В случае малейших неполадок со здоровьем
- немедленно к врачу. Усвоили?
- Усвоила. У меня уже все прошло. Завтра я начну ходить в столовую и
на процедуры. Честное слово, Михаил Петрович.
- Допустим. Я хочу знать, в чем заключается ваше нездоровье. Почему
пропал аппетит? Может быть, я неправильно назначил лечение?
- Это скорее нервное. Легкая депрессия, - улыбнулась Настя.
- На вас сильно подействовал этот прискорбный случай?
- И он тоже. Не обращайте внимания, Михаил Петрович. Обычная дурь.
Сегодня я, с вашего позволения, еще немного погрущу, а завтра с утра все
будет в порядке.
Врач ушел недовольный, но с Настиным упрямством поделать ничего не
смог. От ужина она отказалась категорически.
А Дамир все не приходил...
Около десяти часов вечера снова раздался стук. У дверей стояла Регина
Аркадьевна.
- Вам телеграмма, Настюша. Я проходила мимо дежурной, она просила вам
передать.
Соседка протянула ей распечатанный бланк телеграммы. И кто же это та-
кой любопытный, пронеслось в голове у Насти, кто не утерпел и заглянул в
телеграмму? "Пожалуйста срочно позвони домой целую папа". Ей стало не по
себе. Если дома случилось что-то серьезное, то не было бы в телеграмме
успокаивающего слова "пожалуйста". Когда говорят "пожалуйста" - это уже
просьба, а не приказ, а просьбу можно ведь и не выполнять. С другой сто-
роны - "срочно". Что за срочность такая? Ведь она только вчера звонила
ему, получив перевод.
- Что же делать? - растерянно сказала Настя. - Отец просит срочно
позвонить домой, но в Город идти уже поздно, переговорный пункт работает
до двадцати одного.
Регина Аркадьевна решительно взяла Настю за руку.
- Пойдемте. Для таких крайних случаев есть запасной вариант. Может,
нам с вами повезет и удастся позвонить из кабинета директора.
Настя плелась за соседкой, чувствуя себя как овца, которую ведут на
заклание. Отчим, судя по всему, хочет передать ей какое-то сообщение от
Гордеева. Тот факт, что начальник не пытается связаться с ней через
местный горотдел, говорил Насте о многом. Например, о том, что он прощу-
пывает почву, нельзя ли использовать ее в работе. Он, наверное, собира-
ется кого-то прислать и примеривается, как лучше действовать, в зависи-
мости от того, кем для санаторных обитателей является Настя Каменская:
переводчицей или работником уголовного розыска.
Перед директорским кабинетом должна быть приемная, размышляла Настя,
и в ней может оказаться параллельный телефон. В такой ситуации звонить
домой от директора - глупость непростительная. Разговор могут подслу-
шать. Отказаться? Но под каким предлогом? Ты получила телеграмму из дому
с просьбой срочно позвонить, тебя тут же ведут к телефону, а ты? Ногу по
дороге ломаешь? Выхода нет, надо звонить с того телефона, который пред-
лагают. "В конце концов, может быть, ничего и не произойдет, - успокаи-
вала себя Настя. - Кому нужно подслушивать мои разговоры? Обыкновенная
переводчица звонит домой любимому папочке. Что особенного? Все обойдет-
ся, все обойдется", - твердила себе Настя.
Тем временем они с Региной Аркадьевной дошли до комнаты дежурной мед-
сестры.
- Олюшка, - ласково обратилась к ней Регина, - ты не откроешь нам ка-
бинет Георгия Васильевича? Моя соседка получила телеграмму из дому, ей
срочно нужно позвонить по межгороду.
Оля молча кивнула и достала из ящика стола связку ключей. Войдя в
приемную, Настя сразу кинула взгляд на стол секретаря: так и есть, нес-
колько телефонных аппаратов, один из них наверняка параллельный с дирек-
торским городским. Может, позвонить отсюда? Тогда можно быть уверенной,
что в кабинете директора никто трубку не снимет. Но здесь обе они, и
Ольга и Регина, будут стоять над душой...
Медсестра тем временем отперла кабинет директора, зажгла в нем свет и
сделала приглашающий жест рукой. Пропустив Настю, деликатно закрыла
дверь между кабинетом и приемной, хотя Настя едва удержалась, чтобы не
крикнуть: "Не закрывайте, чтобы я могла видеть стол секретаря и телефо-
ны".
Все обойдется, ничего страшного, все обойдется, твердила она, набирая
код и московский номер.
- Алло! - раздался в трубке голос Леонида Петровича, и в ту же секун-
ду чуткое Настино ухо уловило едва слышный мягкий щелчок, не щелчок да-
же, а шипение какое-то. Значит, не обошлось.
- Папуля, это я. Говори громче, очень плохая слышимость, фон ка-
кой-то. Что случилось?
- Настасья. - Леонид Петрович повысил голос, хотя слышимость была
превосходная. Слова о "каком-то фоне" мимо него не прошли. - Ты кому
ключи от своей квартиры оставила?
- Маргарите Иосифовне с седьмого этажа.
Я же тебе специально записку оставила, чтобы ты не забыл.
- Да помню, - в голосе отчима зазвучала явная досада, - помню, как ты
записку написала, как на холодильник ее положила, а кинулся - и найти не
могу.
- Зачем тебе ключи? - с подозрением спросила Настя.
- Понимаешь, друг Люды Семеновой приезжает в командировку, Людочка
спрашивает, нельзя ли к тебе его поселить. Она знает, что ты в санато-
рии.
- Почему непременно ко мне? - Настя постаралась вложить в голос как
можно больше недовольства. - У Люды есть блат в гостинице, пусть туда
его поселит.
- Ну, ребенок, не будь вредной. У них любовь, а в гостиницах, сама
знаешь, какие правила. Ну что тебе, жалко?
Настя чувствовала, что мысли у нее в голове крутятся быстрее, чем она
успевала их осознавать. Вот он, решающий момент разговора, от него зави-
сит, как будет себя вести приезжающий в Город Юра Коротков, у которого
уже больше года развивается серьезный роман с Людмилой Семеновой, прохо-
дившей в прошлом году свидетелем по делу об убийстве. Что же ответить?
Взять на себя ответственность и ответить, что "не жалко", забыв и о та-
инственном посетителе, что-то искавшем в ее номере, и о других мелочах?
- Ох эта Людмила, - вздохнула она в трубку, - пользуется тем, что я
никогда ее не подведу. Но если ее благоверный узнает, тут уж моей вины
нет, она ведет себя крайне легкомысленно, так и знай. Ладно, дай ей клю-
чи. Только у меня дома не убрано, я в такой спешке собиралась, что там,
по-моему, по всей комнате нижнее белье раскидано.
- Чего уж там, свои люди. В какой квартире живет Маргарита Иосифовна?
- Седьмой этаж, квартира сорок три. Мама мне не звонила?
- Нет. Ну, отдыхай, милая. Спасибо тебе. Целую.
Положив трубку, Настя быстро открыла дверь в приемную. Пусто, свет
погашен. В холле медсестра Оля курила, пуская дым в открытую форточку.
Сигарета, как заметила Настя, выгорела почти до фильтра, стало быть, ее
прикурили не только что. Запаха дыма в приемной не чувствовалось. Если
разговор и подслушивали, то это была не Оля. Так кто же?
Мгновенно повернувшись, Настя кинулась к столу секретаря, легко про-
вела ладонью по всем телефонным трубкам. Ни одна из них не казалась чуть
теплее, ни одна не вызывала подозрений в том, что ее несколько минут
держали в руках и буквально десять секунд назад положили на аппарат.
Проверить свои подозрения самостоятельно Настя не могла, а посему решила
подождать приезда Короткова.
- Человек, которого мы ищем, находится сейчас в санатории "Долина".
На это указывает все. Во-первых, девушку возили в бассейн санатория, в
этом можно не сомневаться: высокие чугунные ворота, выложенный кафелем
пейзаж на стене зала. В Городе всего четыре бассейна, по приметам подхо-
дит только один. Во-вторых, в тот же период, когда Светлану везут в бас-
сейн, Шахнович теряет возможность контролировать целые блоки этажей. Ему
не удается собрать сведения об обитателях номеров с 344-го по 358-й, с
401-го по 412-й и с 509-го по 519-й. Ранее он с подобными трудностями не
сталкивался. Это заставляет нас думать об организованном противо-
действии. В-третьих, проживающая в номере 513 некто Каменская из Москвы
ведет себя крайне нестандартно для человека, отдыхающего в санатории, и
в то же время ходят слухи о том, что она работает в МВД России. Она не
может не знать о таких слухах, но почемуто их не пресекает. Это дает ос-
нования полагать, что ей удобно прикрываться этой легендой, и в свете
изложенного ее поведение становится еще более подозрительным. В-четвер-
тых, в санатории совершено убийство, по которому наиболее интенсивно
допрашиваются сама Каменская и ее любовник Исмаилов. Якобы они были пос-
ледними, кто видел убитого перед смертью.
- Вы показывали Светлане и Владу фотографию Исмаилова?
- Да. Они его никогда не видели.
- Странно. Но в целом похоже. Толя, что ты прав. Этот человек, Мака-
ров, которого мы пытаемся нащупать столько времени, сейчас находится в
санатории. Многое непонятно, много неувязок, есть даже прямые противоре-
чия, но это и есть свидетельство того, что что-то происходит. Ведь
раньше такого не было?
- Не было, Эдуард Петрович.
- Пригласи ко мне нашего друга из ГУВД, будь любезен.
Когда Старков ушел, Эдуард Петрович Денисов вернулся в свой кабинет и
крепко задумался. Девушка и лилипут - фантастическая удача, по крайней
мере стало ясно, чем занимается на его, Денисова, территории чужая орга-
низация. Несколько менее ясно - зачем они это делают. И уж совсем неясно
- кто они.
А что же собой представляет любовница Исмаилова Каменская? Шахнович
так ничего и не смог о ней разузнать. Это настораживает. Чтобы Женя - и
не смог втереться в доверие к женщине! Ей, наверное, есть что скрывать,
потому и ведет себя так замкнуто. С Каменской следует поработать.
Но в нынешней ситуации есть еще одна сторона, не менее сложная. Не
мытьем, так катаньем, но убийство в "Долине" должно быть раскрыто. С од-
ной стороны, ему, Денисову, важно разобраться с этой бандой чужаков. С
другой стороны, если преступление не будет раскрыто, это сильно свяжет
ему руки по крайней мере до конца года. Из оговоренных в июле двух воз-
можностей организовать убийство, которое гарантированно не будет раскры-
то, он уже одну использовал, дабы приструнить не в меру зарвавшегося вы-
могателя из соседней области. Вторую возможность Эдуард Петрович плани-
ровал использовать против одного из своих подопечных, если данные раз-
ведки подтвердятся и выяснится достоверно, что он связался с наркомафи-
ей, позволяя ей отмывать деньги через свой банк. Проверка сведений долж-
на была закончиться уже совсем скоро. Если подопечного придется наказы-
вать, то нельзя ждать начала следующего года: за оставшиеся два месяца
он сумеет таких дел наворочать, что набега борцов с незаконным оборотом
наркотиков не избежать. Этого нельзя было допускать категорически. Ви-
новного следует убирать, пока он не успел навредить по-крупному. Если
убийство в санатории не будет раскрыто, Эдуард Петрович не будет нару-
шать заключенную с ГУВД конвенцию, чтобы не навлечь на них министерскую
проверку, озадаченную резким снижением раскрываемости убийств. Он, Дени-
сов, должен приложить все усилия, чтобы преступление в "Долине" было
раскрыто. Помочь деньгами, людьми, техникой - все это в его силах. Это
поможет сохранить возможность "разборки" с нелояльным подопечным, буде
таковая понадобится.
Человек из ГУВД не заставил себя долго ждать. Серьезный, элегантный,
почти красивый, если не считать слишком маленьких, глубоко посаженных
глазок, которые он постоянно прятал за стеклами дымчатых очков. Денисов
без околичностей приступил прямо к делу.
- Первое: я хочу все-таки выяснить, что это за компания пригрелась в
"Долине". Второе: я хочу, чтобы убийство в санатории было раскрыто. Как
вы это будете делать, добросовестно или нет, меня не интересует. Дело
должно быть закончено расследованием и передано в суд. И как можно быст-
рее. Завтра доложите мне, какая помощь вам для этого нужна. Сможете най-
ти настоящего убийцу - тем лучше. Не сможете - не суть важно. Я, как вы
понимаете, берегу свой резерв.
- Понимаю, - кивнул человек в очках. - А третье?
- Третье: я хочу знать, кто такая Каменская. Она отдыхает в "Долине",
занимает номер 513. Шахнович об нее зубы сломал. Мне интересно почему.
- Когда вы хотите получить сведения о Каменской?
- Не буду вас торопить. Давайте к завтрашнему дню. Вы приедете ко мне
по поводу раскрытия убийства, заодно и поговорим о Каменской.
- В таком случае до завтра, Эдуард Петрович.
- До завтра, голубчик. Приезжайте вечерком, часам к семи - вместе по-
ужинаем.
Поздно вечером состоялась встреча массажиста Котика с его руководите-
лем.
Котик сидел в своей квартире, развалясь в кресле, удобно вытянув ноги
и прихлебывая из бутылки темное пиво.
- Я велел Семену и Химику уехать из Города.
- Это правильно. Семен начинает терять над собою контроль, он стано-
вится опасным. А Дамир?
- Дамиру придется остаться. Его еще будут допрашивать. По-моему, его
подозревают в убийстве.
- Забавно. А что с нашей переводчицей?
- Ее тоже допрашивали. Мне кажется, мы с вами ошиблись на ее счет.
Она не из милиции.
- Хорошо бы. А если из милиции, то что она здесь делает? Может это
быть связано с тем, что Семен натворил летом?
- Мало вероятно. Столько времени прошло... Чего ж они так долго выжи-
дали?
- Ты прав, Котенька. Возможен и третий вариант: она из милиции, но
находится здесь не для работы, а для отдыха. Как ты думаешь, в этом слу-
чае она представляет для нас опасность?
- Думаю, что нет.
- Надо бы, чтобы Дамир за ней проследил. Они встречаются?
- Дамир ее уже два дня не видел.
- Интересное кино! Куда же она делась?
- Сидит в номере, работает. На весь этаж слышно, как машинка стучит.
Просто Дамир ею не интересуется. Зачем она ему? Он ведь ее от Зарипа
оберегал.
- Плохо, Котик. Выговор тебе. Дамиру нужно голову на место поставить.
Возьмись за это.
- И что я скажу Дамиру? Вы сами говорили, нельзя, чтобы он знал, что
она из милиции.
- Скажи что угодно. На меня сошлись в крайнем случае. Объясни этому
богемному существу, что нельзя увиваться за женщиной и объясняться ей в
неземной любви, а потом без всяких причин исчезать. Растолкуй ему, что
она может обидеться, а ведь только она сможет подтвердить его алиби на
момент убийства. Нельзя с ней ссориться. Нет ничего страшнее мести бро-
шенной женщины. Такие аргументы он поймет.
- Такие - пожалуй, да, - согласился Котик, делая большой глоток и
отставляя бутылку.
- Ты уж постарайся, дружок. Обеспечь постоянное присутствие Дамира
рядом с Каменской. Пусть будет повнимательнее.
- Постараюсь.
Глава 7
ДЕНЬ ВОСЬМОЙ
Прямо из аэропорта Юрий Коротков приехал в Городское управление внут-
ренних дел. Сотрудники уголовного розыска подробно рассказали ему обо
всем, что удалось узнать за два дня, прошедших со времени обнаружения
трупа Николая Алферова.
- Вчера Сергей Михайлович разговаривал с вашим начальством, так что
мы в ходе работы начали проверять версию о "заказном" убийстве. Пока ни-
чего не вырисовывается.
- А другие версии есть? - спросил Коротков.
- Ревность и деньги. Они там целый подпольный тотализатор устроили.
Заключали пари на женщин, ставка - сто тысяч рублей. Представляете?
- Лихо! - Юра расхохотался. - И сколько было участников?
- Насколько нам известно - трое. Сам потерпевший, его сосед по комна-
те Павел Добрынин и сотрудник санатория Шахнович.
- Как со свидетельской базой?
- В первое же утро опросили всех поголовно, гигантскую работу проде-
лали. Большинство, конечно, ничего не знают ни об обстоятельствах дела,
ни о самом Алферове. Тех, кто знает хоть что-нибудь, на следующий день
допросил следователь. Их не так уж много, к сожалению.
- Поподробнее, пожалуйста, - попросил Юра.
Смуглолицый Андрей Головин заглянул в блокнот.
- В первую очередь Добрынин и Шахнович. Затем супруги из Тулы, их со-
седи по столу, которые слышали, как они обсуждали условия и результаты
игры. Женщин, за которыми ухаживали участники тотализатора, всего пять.
Ну и еще несколько человек, так или иначе сталкивавшихся с Алферовым.
Вот список.
Головин положил перед Юрой листок с фамилиями, указанием места работы
и (для отдыхающих) номера комнаты. Пробежав список глазами, Коротков
сразу же наткнулся на фамилию "Каменская". Рядом стояла пометка "ГУВД
Москвы, комната 513".
- Меня интересует свидетель Каменская, - обратился он к Головину.
- Каменская Анастасия Павловна, шестидесятого года рождения, - бойко
начал Андрей, поглядывая в свои записи, - приехала в "Долину" двадцатого
октября, путевку приобретала в Москве заранее, еще в августе. Сам Алфе-
ров тоже приобретал путевку в Москве, но значительно позже, в начале ок-
тября, так что вряд ли Каменская ехала сюда специально, чтобы встре-
титься с Алферовым.
"Что он несет? - с ужасом подумал Коротков. - По сути все абсолютно
правильно, он так и должен проверять людей, проходящих по делам о "за-
казных" убийствах. Но не Аську же... Неужели она им не сказала?"
- Свидетель Каменская, на мой взгляд, - тем временем невозмутимо про-
должал Андрей, - одна из наиболее реальных фигур, объясняющих убийство
на почве ревности или корысти.
- Поясните, - коротко потребовал Коротков.
- За ней последовательно пытались ухаживать все трое участников тота-
лизатора, и все трое якобы не преуспели. Но в это мне лично поверить
трудно.
- Почему?
- Если бы вы видели эту Каменскую, а также Добрынина и Шахновича, вы
бы тоже не поверили. Добрынин и Шахнович - красавцы, каждый в своем сти-
ле, один - блондин, другой - брюнет, оба настоящие супермены. И, прошу
заметить, при деньгах. Каменская же - совершенно невзрачная, внешне не-
интересная, тихая женщина. Успехом у мужчин не пользуется. И вы можете
поверить в то, что, находясь в отпуске, она не соблазнится возможностью
закрутить роман с такими привлекательными мужчинами?
- Так я не понял, в чем вы видите обман? Вы сказали "якобы не преус-
пели".
- Я полагаю, что Каменская приняла ухаживания если не всех троих, то
по меньшей мере одного из них, и по каким-то причинам и она, и ее парт-
нер решили скрыть это от остальных.
- И какова же, по-вашему, эта таинственная причина? - Юре все труднее
было сдерживаться.
- Участники тотализатора оговорили условие, при котором проигранное
пари удваивает ставку на конкретную женщину. Если, к примеру, вы бере-
тесь первым поухаживать за дамой, то ставка - сто тысяч. Если у вас ни-
чего не вышло, ставка - двести для того, кто берется за дело следующим.
Если и у второго не получается, берется третий при ставке четыреста. И
так далее. Можно даже идти по второму кругу, соответственно увеличивая
ставки.
- Ну и что? - не понял Короткое. - Как это связано с ложными показа-
ниями?
- А очень просто. Предположим, успеха у Каменской добился первый же,
кто попытался за ней поухаживать. Кстати, я не исключаю, что в сексу-
альной сфере она могла оказаться куда более привлекательной, чем выгля-
дит внешне. Она и ее первый партнер понравились друг другу и решили на-
дуть остальных, сделав вид, что пари проиграно. Конечно, игрок на этом
потерял, вместо того, чтобы положить в карман двести тысяч, он выложил
сто. Но зато ставка за Каменскую возросла, следующий игрок был обречен
на неудачу, и его ставку поделили между собой остальные. Та же судьба
постигла и третьего. В итоге, если я не ошибся в подсчетах, первый парт-
нер Каменской мог заработать на своем невинном мошенничестве четыреста
тысяч, если бы ему удалось довести дело до второго круга. Повторная по-
пытка любого из двух оставшихся участников подняла бы ставку до восьми-
сот тысяч, а уж если бы удалось уговорить и второго, выигрыш был бы
просто бешеным. Такое милое надувательство вполне могло стать поводом
для убийства. Деньги-то, согласитесь, немалые.
- Немалые, - тупо повторил Коротков. "Бред какой-то... Остроумная
версия, которую обязательно надо было бы проверить, если бы речь не шла
об Аське".
Он оторвал глаза от списка свидетелей.
- Где работает Каменская?
- Там же написано. У вас, в ГУВД Москвы.
- Где именно, в каком подразделении? - не отставал Коротков.
Андрей полистал блокнот, напряженно чтото вспоминая.
- Не помню, - наконец выдавил он.
- Не помните или не знаете? - Юриному терпению пришел конец.
Головин хмуро молчал, пытаясь понять, чего к нему прицепился этот не-
высокий крепыш из МУРа.
- Извините, товарищ майор, я не вижу разницы. Может быть, Каменская
работает в секретариате или в учетной группе, но для нас она свидетель,
и, не более того.
- Вы смотрели ее документы или записали место работы с ее слов?
- Со слов. Она предъявила паспорт, там место работы не указывается.
- А вы оказались таким доверчивым и не пожелали взглянуть на ее удос-
товерение. Так?
- Послушайте, Юра, я выехал на место происшествия в четыре часа утра,
перед этим я сутки дежурил, и вместо того, чтобы смениться и пойти
спать, до ужина опрашивал людей в санатории. Да, я не счел нужным требо-
вать у нее удостоверение, потому что это была бы непродуктивная потеря
времени. Если дело дойдет до подозрений в адрес Каменской, ее все равно
будут проверять по месту работы и ложь обнаружится. Если мы ни в чем
конкретном ее не подозреваем, то она вольна называть любое место работы,
на ее статус свидетеля это никоим образом не повлияет. - И на отношение
к ее показаниям - тоже. На следующий день с ней беседовал следователь,
вполне возможно, он видел ее документы, и если его что-то насторожило
бы, он тут же нам сообщил. Я не прав?
- Нет, Андрей, вы не правы. Мне сейчас придется говорить вам неприят-
ные вещи, поэтому предлагаю сначала перейти на "ты".
- Не вижу связи, - нахмурил брови Головин.
- А чтобы тебе легче было мне отвечать. Идет? Так вот, Каменская не
работает ни в секретариате, ни в учетной группе. Анастасия - опытный,
квалифицированный сотрудник уголовного розыска, она работает в одном от-
деле со мной. Это удивительная, редкостная удача, что она находилась в
санатории за несколько дней до совершения преступления. Она очень наблю-
дательна, она могла видеть множество интересных вещей, но самое главное
- она могла сделать из них еще более интересные выводы. И я не верю, что
она не попыталась поделиться с вами информацией. Признавайся, Андрей,
предлагала она тебе помощь?
- Было. Она сказала, что будет рада оказаться полезной... Что-то в
этом духе.
- А ты? Что ты ей ответил? Спасибо сказал?
- Нет.
- Даже "спасибо" не сказал? Ну и растяпа же ты, братец. Как ты дума-
ешь, она обиделась?
- Да не обратил я внимания. Но лицо вроде окаменело, это я заметил.
- Плохо. Но надежда есть. Если у нее язык не повернулся тебе сказать,
что она работает в розыске, можно полагать, что она и с другими об этом
не распространялась. Значит, можно попробовать ее использовать. План
этажа есть?
Юра внимательно изучил план пятого этажа. Какая-то странность броси-
лась ему в глаза.
- Пятьсот тринадцатый номер - двухместный?
Андрей склонился над планом.
- Судя по всему - да. Вот, видите? Площадь комнаты больше, чем в со-
седнем номере справа и такая же, как в номере слева. В "Долине" номера
идут симметричными парами: два одноместных - два двухместных.
- Кто у Каменской соседка по комнате?
- Она живет одна, у нее нет соседки.
- А кто соседи справа и слева?
- Справа - милейшая старушка, старейший преподаватель нашего музы-
кального училища, Вальтер Регина Аркадьевна. Слева - супруги из Крама-
торска, муж - главный инженер завода, жена - бухгалтер.
- С супругами из Краматорска Аська вряд ли общается, - задумчиво про-
говорил Коротков. - Старушка-музыкант - более подходящая компания для
