- Зайди.
Настя легко поцеловала его в щеку.
- Пойдем, я провожу тебя. Заодно загляну к Регине, узнаю, как она се-
бя чувствует.
Регина Аркадьевна была в полном здравии, если не считать воспалившей-
ся ноги, на которую она не могла даже наступить.
- Черт знает что, - сердито ворчала она, - здоровая старуха, сердце
как у молодой, и надо же - совершенно обездвижена. Ни чаю заварить, ни
до ванны дойти. Это все осень. Погода неустойчивая, давление скачет, то
тепло, то заморозки - а ножка моя, как дурочка послушная, на все откли-
кается.
- Я буду работать, Регина Аркадьевна, никуда уходить не собираюсь,
так что, если нужно что-нибудь - стукните мне в стенку, я зайду, - пред-
ложила Настя.
- Спасибо, Настенька, вы очень добры.
В павильоне готовились к съемке. Ассанов велел, чтобы сначала снимали
категорию "Б", это поможет ему настроиться. Сам он сидел в углу на дива-
не и пытался разговорить Верочку, хорошенькую партнершу по съемке. Он
уже однажды делал с ней фильм и остался очень доволен. Девочка, однако,
сидела хмурая, молча грызла орехи, которые доставала из кармана куртки,
и на старика внимания не обращала.
- Ты - не игрушка, - недовольно заметил Ассанов, - ты - актриса, будь
любезна, настройся на съемку, иначе ничего не выйдет. Мы не можем делать
бесконечные дубли, ты сама это понимаешь.
Внезапно Вера выскочила из павильона и помчалась вниз по лестнице
трехэтажного особняка. Следом за ней рванул парень в очках, помогавший
устанавливать аппаратуру. Веру он догнал между вторым и третьим этажом,
молча обнял за плечи и отвел в пустую комнату, которая раньше, видимо,
была детской.
Девочка тряслась от беззвучных рыданий.
- Ну что, маленькая моя, ну зачем так расстраиваться? Это же не в
первый раз. Потерпи немножко, это ведь недолго, если как следует поста-
раешься - один дубль, и все. Каких-то тридцать минут. А?
- Я не хочу больше, - твердила Вера, захлебываясь слезами. - Он отв-
ратительный, он старый. После прошлого раза мне два месяца снилось, как
он лапает меня своими морщинистыми руками. С другими хоть не так против-
но было. А этот... Я его видеть не могу.
- Верочка, - умоляюще сказал парень в очках, - а как же мы с тобой?
Мы же любим друг друга, правда? Мы хотим быть вместе. А по закону нам
ждать еще четыре года. Целых четыре года! Мы с ума сойдем, пока пройдут
эти четыре года. Мы с тобой все это затеяли, чтобы скопить денег и уе-
хать за границу, где мы будем жить вместе и где никто не спросит,
сколько тебе лет. Разве ты забыла? Мы уже так много денег собрали, надо
только еще чутьчуть потерпеть. Ну, маленькая моя, - он стал нежно ее це-
ловать, - ну, красавица моя, настройся, соберись. Хочешь, я попрошу Да-
мира, чтобы он дал ту музыку, помнишь? Ту, которую мы с тобой слушали в
воскресенье у меня дома и нам было так хорошо. Ты будешь слушать музыку
и вспоминать меня. А я буду стоять рядом. Ты откроешь глаза - и увидишь
меня. Как будто это я тебя ласкаю. А? Пойдем, солнышко мое, пойдем, ум-
ница моя, это ради нашего счастья.
- Ну почему нельзя ему отказать! - в отчаянии воскликнула Вера. - По-
чему обязательно надо выполнять его заказ! Есть же другие девочки.
- Других он не хочет, он хочет именно тебя.
- А если я не хочу? Других я согласна потерпеть, но этот...
- Ты что, забыла, кто твой дед? - Голос парня стал строгим. - Если
заказчик рассердится, всему конец. Он нас выдаст, и твой дед меня прос-
то-напросто уничтожит. Разве ты этого хочешь?
- Ладно, пойдем. - Вера вздохнула так горько, что у циничного Химика
заныло сердце.
Зарип одиноко бродил по жилому корпусу санатория в надежде встретить
свою светловолосую красавицу. Он плохо представлял себе, что будет де-
лать, если найдет ее. Может, подойдет и сразу признается в любви. Она не
сможет устоять, ни одна женщина не может устоять, когда ей открыто приз-
наешься в своих чувствах. А может быть, он представится кинорежиссером и
предложит ей сняться в кино. Все женщины хотят быть актрисами, каждая из
них мечтает, что в один прекрасный день к ней на улице подойдет извест-
ный режиссер и предложит роль. Он это точно знает, во всех книжках про
это написано. А может быть, он все сделает по-другому. Он заманит ее ку-
да-нибудь в тихое место, да вот хоть в коттедж, предложит большие
деньги, как дорогой проститутке, займется с ней любовью и сделает то, о
чем давно мечтает. Да, он будет душить ее, душить долго, сладострастно,
всем телом ощущая ее последние судороги... Ах, как будет хорошо! Только
где же ее искать? Спросить, в каком номере она живет? Он даже имени ее
не знает. И потом, не надо, чтобы кто-нибудь вспомнил его, когда ее най-
дут задушенную.
Мама в детстве говорила ему, Зарипу, что он дурачок и что его не бу-
дут любить женщины. А вот и неправда! Еще как любят! Потому что он
сильный и красивый, все женщины, которые ему отдавались, говорили это.
Правда, все они были куда старше его, толстые, смуглые, некрасивые, не-
которые - пьяные. Но они его любили! А он мечтал о молодой женщине,
хрупкой, изящной, белокожей. И нашел ее. Так неужели же он отступится?
Нет, нет и нет. Он будет как тень бродить по этим коридорам, пока не
найдет ее.
Скоро ужин. Он пойдет на улицу и будет наблюдать за столовой через
окно. Она обязательно придет на ужин, а там уж он ее выследит.
Настя услышала, как щелкнул замок в комнате Регины Аркадьевны и сразу
раздался стук в ее дверь. Зашел Константин, парень, к которому Настя хо-
дила на массаж.
- Прошу прощения, вы - Настя? - Он широко улыбнулся. - Меня зовут
Константин, если вы не забыли, я вам делаю массаж.
- Помню, конечно. Проходите.
- Я на секунду. Заходил сейчас к вашей соседке, смотрел ногу. Уже го-
раздо лучше, завтра сможет ходить. Так вот, она просила, чтобы я зашел в
столовую, передал официантке, чтобы ей ужин в номер принесли. А заодно
велела у вас поинтересоваться, не составите ли ей компанию.
- Нет, спасибо, я схожу в столовую, - холодно ответила Настя. "Ну
вот, началось, - подумала она. - Не мытьем, так катаньем старуха прист-
раивает меня к себе в компаньонки. Сперва изображала деликатность, а как
только появился повод - готова сесть на шею".
- Извините, вероятно, я лезу не в свое дело, но Регина Аркадьевна
действительно не может даже встать. Она очень стеснена в движениях и мо-
жет просто не справиться с едой.
У Насти вспыхнули щеки. "Дрянь, бессердечная дрянь, вот ты кто", - в
сердцах сказала она себе.
- Конечно, я поужинаю с ней. Попросите, чтобы мой ужин тоже принесли.
За ужином старуха была молчалива, не досаждала Насте разговорами, за
что та в душе была ей благодарна.
- Вас что-то гнетет, Регина Аркадьевна? - решилась спросить Настя.
- Гнетет. Зависимость от денег. - Старуха внезапно засмеялась. - Пой-
мите меня правильно. Я стара. И кроме того - инвалид. Неужели у меня нет
права дожить свой век достойно? Всю жизнь я вынуждена была хромать и
стесняться этого. Полжизни я, кроме всего прочего, стеснялась своего ли-
ца. Вам Дамир рассказывал?
Настя утвердительно кивнула.
- Если бы у меня в молодости были деньги, все было бы по-другому, но
сейчас не о том речь. Что прожито - то прожито. Но теперь-то, когда у
меня наконец появились деньги, когда меня, скажу без преувеличения, зна-
ет весь Город, я все-таки не могу найти подходящую компаньонку, чтобы не
чувствовать себя беспомощной и не становиться в тягость окружающим. У
меня, Настенька, теперь много денег, я ведь баба суровая, - она снова
засмеялась, легко и заразительно, - с тех пор как несколько моих учени-
ков добились международного признания, ко мне родители с детками валом
повалили, хотят, чтобы я и из них маэстро сделала. А за частные уроки я
беру дорого. Не потому, Настенька, что я жадная, а потому, что не хочу
никому быть в тягость. Это уж "здесь, в санатории, я без телефона да на
отшибе, поэтому пришлось вас побеспокоить, а если бы я была сейчас дома
- да только свистни! Прибегут и молоденькие, и пожилые, и приготовят, и
постирают, и подадут, и в сортир под ручки сводят, потому что знают: я
хорошо заплачу. Терпеть не могу, когда мне делают одолжение из жалости!
Но иногда я думаю: а не было бы у меня этих частных уроков? Что было бы
со мной? Увы, дорогая, вынуждена констатировать, что жизнь наша не пред-
назначена для поддержания и укрепления чувства собственного достоинства.
Я не очень сумбурно говорю?
- Не очень. Я, во всяком случае, все поняла. Если вас так сильно бес-
покоит, что я оказываю вам услугу бесплатно и это оскорбляет ваше
чувство собственного достоинства... Я правильно поняла ваш монолог?
- Вы умны, Настя, этого у вас не отнимешь. Так что же?
- Подарите мне кисть винограда. Она такая красивая, прямо глаз не
оторвать. И, наверное, вкусная.
- На время ужина я ее пристроил поухаживать за больной соседкой,
пусть проявит благородство. Главное - она не пошла в столовую. Но как ее
удержать в номере весь вечер?
- Хоть бы Дамир скорее вернулся. Ты не звонил в павильон?
- Звонил. Начали второй заказ, категорию "Б". Мне уже пора туда
ехать, а тут Зарип этот...
- Проверь еще раз вокруг корпуса. Он может высматривать через окно
столовой. С него станется, джигит ПИПдурочный.
- Сейчас сделаю.
Влад услышал, как в замке лязгнул ключ. Он легко соскочил с табуретки
на кухне и выглянул в прихожую. Рядом с Семеном стояла красивая девушка
с волнистыми каштановыми волосами, в светло-серой лайковой куртке, неб-
режно накинутой на плечи поверх строгого, несколько старомодного платья.
- Знакомьтесь. Света, это Влад, твой партнер по съемке. Мы немного
уплотнили график, чтобы вас побыстрее отпустить. Снимать будем завтра с
утра, так что вы сегодня подготовьтесь как следует.
Семен открыл "дипломат", вытащил оттуда магнитофон и несколько маши-
нописных листков.
- Вот это - сценарий. Тут все просто, сами разберетесь. Самое главное
- музыкальное оформление. Тебе, Влад, уже объясняли, в чем суть. Музыки
ровно на тридцать минут, действие нужно уложить в эти рамки. Обращайте
внимание на крупные планы. Обычно мы такую подготовку проводим вместе с
режиссером, но раз уж ты, Влад, профессиональный актер, я думаю, вы и
одни справитесь.
- Справимся, - буркнул Влад, снова взбираясь на табуретку.
- А ты в самом деле профессиональный актер? - с любопытством спросила
Света, когда за Семеном закрылась дверь.
- Что, не похоже? Думаешь, маленькие только для цирка годятся? - зло
бросил тот. - Чай будешь?
- Буду, - покладисто согласилась Светлана. - Ну чего ты злишься? По-
думаешь, спросить нельзя. Просто я таких малышей в жизни не видела.
- Теперь увидела. Давай работать. Тащи магнитофон, послушаем, чего
они там наваяли.
Чем дольше крутилась кассета, тем больше Владу становилось не по се-
бе. Он еще не читал сценарий и пытался по музыкальному сопровождению со-
образить, каков будет сюжет. За обманчиво красивой, нежной главной темой
угадывалось нарастающее напряжение, которое всепоглощающую любовь прев-
ращало в убийственную ненависть, требующую незамедлительного выхода,
опустошающей разрухи.
Светлана слушала невнимательно, разглядывая стены с посудными шкафа-
ми, пила чай, грызла печенье. Когда музыка кончилась, Влад нажал на
кнопку перемотки.
- Не наслушался еще? - насмешливо спросила девушка.
- А ты читала сценарий? - ушел от ответа Влад.
- Не-а, - беззаботно протянула она. - Зачем? Мне и так сказали, что
это про эдипов комплекс. Мамочка ругает сыночка, а он в отместку мечтает
ее изнасиловать. Бр-р, гадость какая. - Она брезгливо поморщилась. - Но
с тобой это может быть даже интересно. Я никогда с лилипутом не пробова-
ла.
- Заткнись, дура, - грубо оборвал ее Влад. - Юмор свой прибереги для
кобелей. Нам работать нужно.
Света удивленно взглянула на партнера, подошла к нему, обняла и мате-
ринским жестом прижала его голову к своей груди.
- Эй, - ласково позвала она, - парень! Давай дружить, а? Только поз-
накомились - и уже собачимся. Нужно играть в дочки-матери - будем иг-
рать. Тебе, кстати, объяснили, зачем им такое дурное кино?
- Говорят, что снимаем учебный фильм для института психиатрии.
Влад закрыл глаза и вжался головой в ее мягкую грудь, вдыхая теплый
смешанный запах тела и духов.
"А мне, - подумала Света, - они сказали совсем другое. Это будет
обыкновенная порнуха для любителей экзотики. И специально предупредили,
чтобы я ему об этом не говорила заранее. Похоже, они правы. Этот Влад
такой злой, закомплексованный, что у него с перепугу может ничего не по-
лучиться. Он ведь наркоман. Завтра перед съемкой вколет дозу - и все
пойдет как по маслу. Даже и не вспомнит, что маленький".
Влад пробежал глазами сценарий, потом перечитал его более внима-
тельно. Тот толстяк, который был в аэропорту с Семеном, не обманул: ни
один ребенок не сможет сыграть такую раздирающую душу смесь любви и не-
нависти. Сценарий был не литературным, а режиссерским, в нем четко раз-
мечены крупные и средние планы, наплывы, рапид. Теперь надо попробовать
соединить сюжет с музыкой.
Включив магнитофон, он стал следить за текстом, делая на листе помет-
ки карандашом. Света с уважением глядела на него, стараясь не мешать.
Она прислушивалась к музыке - красиво, даже волнует. Под такую музыку,
наверное, приятно... Она не успела додумать до конца мысль, когда Влад
поднял голову и както криво улыбнулся.
- Давай порепетируем. Мы сидим за столом, ты разливаешь чай и спраши-
ваешь меня про школу.
- А чего спрашивать?
- Смотри в текст, там все написано. Обращай внимание на пометки, на
полях расставлено время по минутам. Вот, я кладу на стол часы, следи,
чтобы время совпадало.
- Да ну еще, какие сложности! - Света недовольно тряхнула хорошенькой
головкой.
- Делай, что тебе говорят. - Голос Влада снова стал злым, и она осек-
лась. - Действие расписано под музыкальное сопровождение, поняла? Нача-
ли.
Они прорепетировали несколько раз, останавливаясь на двадцать четвер-
той минуте.
- Еще лишняя музыка осталась, - заметил Влад. - На титры, что ли?
- Наверное, - пожала плечами Светлана. Она-то знала, что будет проис-
ходить в оставшиеся шесть минут, и не особенно беспокоилась.
- Кто музыку сочинял, не знаешь? Уж больно хороша, можешь мне пове-
рить. Я в этом разбираюсь.
- Не знаю. Да какая разница-то? Я вообще в музыке не смыслю, только
так: тяжелый рок, хэви метал, ну чего там еще в кабаках играют. Подума-
ешь, музыка к короткометражке!
- Не скажи, - задумчиво протянул Влад. Он и в самом деле умел не слу-
шать, а слышать музыку, а под действием наркотиков восприятие еще более
обострилось. Непростая это была музыка, и писал ее не рядовой музыкант,
в этом он мог поклясться. Оставшиеся шесть минут, на которые вроде бы не
хватило действия, сильно беспокоили его.
- Когда за тобой приедут? - спросил он Светлану.
- Сказали, что в двенадцать. Если до четверти первого не приедут, то
предупредили, чтобы я ночевала здесь. У них там проблемы какие-то не то
с ремонтом, не то с бензином.
- И как это мы с тобой будем здесь ночевать? - подозрительно спросил
Влад, глаза его недобро блеснули. - В квартире одна комната, а в ней -
один диван.
- Ох, да не дергайся ты, я тебя не съем. На полу лягу, если ты такой
трепетный.
"Правильно меня предупредили. Он нормальных баб как огня боится. Всю
жизнь, наверное, с лилипутами прожил, а я для него прямо Гулливер ка-
кой-то. Вот хохма: впервые в жизни мужик боится остаться со мной на
ночь. Как же я завтра с ним справлюсь? Ладно, не мои проблемы. Как-ни-
будь".
- Нашли Зарипа?
- Пока нет. Влипли мы в историю: по санаторию разгуливает маньяк,
охотится за бабой из уголовки, а мы даже к милиции обратиться не можем.
Если они его поймают, он нас всех сдаст.
- Какие предложения? Думай, Котик, думай, счет идет на минуты. Что в
павильоне?
- Заканчивают. Семен уехал туда час назад. Если все пойдет без сбоев,
они с Дамиром скоро вернутся. Только бы Каменская просидела в номере до
их возвращения, а там Дамир возьмет ее на себя. У них вроде все на мази.
- Не нравится мне это. Может, все наоборот, это у нее с Дамиром все
на мази. Не приходило в голову?
- Возможно, но не очень похоже. Она его не искала, он сам за ней бе-
гал.
- А вдруг это только видимость? Обман зрения? Она достаточно умна,
чтобы заставить нужного человека бегать за собой. И всетаки, что делать
с Зарипом?
- Придется ждать. У нас есть несколько свободных людей, я мог бы их
вызвать сюда, чтобы помогли в поисках, но Зарипа в лицо знают только Се-
мен, Дамир и я. Даже вы его не видели.
- А если ей взбредет в голову пойти погулять на ночь глядя по темному
парку?
- Может, так даже лучше. Если Зарип ее выследит, мы тут же его
возьмем. Мы же рядом будем, одну ее не отпустим. Самое главное, чтобы
она ничего не заметила.
- Это и есть самое трудное. Она - девица наблюдательная, и слух у
нее, похоже, хороший. Ты уж постарайся, Котенька. На тебя вся надежда.
Семен и Дамир не догадываются, что она из милиции?
- Не должны. Если, конечно, она сама Дамиру не признается.
- Не дай Бог, Котик. Не дай Бог.
Даже отмытая до скрипа и одетая в чистое платье, девочка не выглядела
невинным ангелочком. Глаза у нее были хитрющие, а лексикон - хоть уши
затыкай. Она уже вдосталь набродяжничалась, брошенная вконец спившимися
родителями еще год назад. За этот год она научилась добывать себе пропи-
тание, обслуживая пассажиров в мужских вокзальных туалетах, да так лов-
ко, что и в милицию ни разу не попала. На одном и том же вокзале она по-
долгу не засиживалась, переезжала "зайцем" на электричках из города в
город.
В этом Городе нашелся добрый дядька, который пообещал накормить, дать
денег, а вдобавок купить новую одежду, если она обслужит его друга, и не
в грязном вонючем вокзальном туалете, а в красивой чистой комнате. А ей
не все ли равно? Она, конечно, соврала, что ей уже четырнадцать, чтобы
дядька не испугался, что она малолетка, и не отыграл назад. На самомто
деле ей только недавно исполнилось десять, и она видела, что дядька ей
не поверил. Ну и пусть. Главное, чтобы деньги заплатил. Вчера посадил ее
в машину, привез в какую-то баню, велел вымыться как следует, а потом
разрешил поплавать в огромном бассейне. Здорово было! Еще обещал купить
ей лосины, длинный красный свитер до коленей и блестящую заколку для во-
лос. А для "работы" заставил надеть какое-то чудное черное платье до
пят, она такие видела в кино про прошлый век.
- Иди сюда, - позвал ее красивый высокий мужчина с темными глазами и
доброй улыбкой. - Давай сыграем с тобой сценку. Видишь на стене распя-
тие?
Она кивнула, с любопытством оглядываясь по сторонам. В комнате было
много всякой аппаратуры, какие-то лампы, провода, но девочку это не за-
ботило. Если можно на вокзале, среди тюков, чемоданов и переполненных
мусором урн, то почему нельзя среди ламп и проводов?
- Ты видела когда-нибудь, как молятся? Руки складываешь вот так, ста-
новишься на колени, смотришь на распятие, а про себя читаешь какой-ни-
будь стишок. Поняла?
- Поняла. - Она тут же сделала все, как ей велели.
- Умница. Ты прямо прирожденная актриса, - похвалил темноглазый. -
Теперь слушай, что будет дальше. В комнату войдет пожилой мужчина, он
твой отец. Только ты это знаешь, а он - нет. Ему не сказали. Он думает,
что ты - просто красивая девочка, он тебя полюбил и хочет на тебе же-
ниться. Ты же знаешь, что нельзя жениться на собственной дочери?
- Знаю, конечно. Дети потом будут уродами.
- Правильно. Поэтому он будет тебя просить, а ты будешь ему отказы-
вать.
- А может, сказать ему, что он - мой папаша? Тогда он сразу врубится,
- по-деловому предложила девочка.
- Нельзя, в том-то и дело. Это игра такая. Ты ему отказываешь, но ты
же его любишь, ты же хочешь сделать ему приятное. Если уж замуж нельзя,
то все остальное-то можно, правда ведь?
- Конечно, - авторитетно заявила бродяжка, которая вообще-то имела
довольно смутное представление о таких категориях, как "можно" и
"нельзя". - Я постараюсь ему конпен... конме... компенсировать, - она с
трудом выговорила недавно услышанное слово, - чтобы он не огорчался, что
нельзя жениться.
- Отлично! - Мужчина был явно очень доволен. - Ты удивительно сообра-
зительная девочка, просто на редкость. Давай начнем.
Девочка делала все, как ей говорили. Встав на колени и сложив перед
собой ладошки, она закрыла глаза и проговорила про себя целиком песенку
про Ксюшу в юбочке из плюша. Потом появился старик, который изображал ее
отца и говорил про любовь. Немного поломавшись для виду, девочка похот-
ливо облизнула губы, подошла к старику и принялась расстегивать ему брю-
ки. Старик был совсем не противный, намного лучше, чем те пьяные грубые
мужики на вокзалах, от которых всегда воняло перегаром и гнилыми зубами.
Она делала все как обычно, и даже в первый момент не поняла, почему
старик вдруг схватил ее за волосы и ударил по лицу. Неужели она сделала
ему больно? А вдруг он из-за этого не заплатит?
С трудом поднявшись на ноги и смаргивая выступившие слезы, девочка
прильнула к старику, обхватив его руками.
- Шлюха! - закричал он. - Маленькая дрянь! Подстилка!
Дальше она просто перестала понимать происходящее. Старик орал на
нее, бил кулаком по лицу, хлестал невесть откуда взявшейся плеткой. Пос-
леднее, что увидела в своей непутевой короткой жизни маленькая бродяжка,
был занесенный над ней нож и огромные, страшные глаза старика...
- Девочку в подвал, работу доделай начисто и со звуком, - сказал Се-
мен парню в очках по кличке Химик. - К утру все приготовить к новой
съемке, начнем в восемь часов. Нам с Дамиром нужно возвращаться. Ты уж
сегодня без моей помощи обойдись.
- Ладно, - недовольно проворчал Химик. - Как самую грязь делать, так
всегда я один.
Семен подошел к нему вплотную, крепко ухватил за плечо.
- Ты так больше не шути, дружище. У нас каждый получает за свое: Да-
мир - за талант, я - за риск, ты - за грязь. Случись что, тебе меньше
всего дадут. Нам вышка светит, а ты хоть живой останешься. Мы - органи-
заторы, а ты только грязь подтираешь. Вник?
- Да ладно. - Химик резко вырвался из рук Семена. - Любишь ты сказки
рассказывать. Если вам с Дамиром - вышка, то что тогда вашему Макарову?
Выше вышки не влезешь.
Семен недобро взглянул на парня и молча вышел. Надо бы поговорить с
ним серьезно, но - в другой раз. Сейчас нет времени.
Машину оставили у коттеджа, еще раз проверили - пусто, нет Зарипа.
Медленно, осторожно, стараясь не проходить под фонарями, Семен и Дамир
Исмаилов двинулись в сторону главного корпуса. Внезапно Дамир схватил
Семена за руку.
- Вон она!
На крыльце мелькнула ярко-голубая куртка и скрылась за углом.
Насте хотелось подышать перед сном, а заодно и подумать о своем пове-
дении. Например, о том, как себя вести, если к ней заглянет Дамир. Ко-
нечно, очень соблазнительно было бы поддаться на его уговоры, про все
забыть и очертя голову броситься в скоротечный роман. Но что это ей су-
лит? Развлечения? Она их не любит. А то, что доставляет ей удовольствие,
Дамир дать не может. Постель? Скучно. Он, наверное, хороший любовник,
даже очень хороший, ну и что? Будет в ее жизни одним хорошим любовником
больше. Тоже мне ценность. Настя подумала, что, может, ей в чем-то и не
повезло в жизни, но только не с мужчинами. Их было немного, но ни один
не оставил ее разочарованной. И вообще, Лешки ей вполне достаточно. Что
еще она может получить от Дамира? Красивые слова? Лешка слов не говорит,
это верно, но они Насте и не нужны, она слишком рациональна, чтобы ве-
рить словам и обращать на них внимание.
Ей стало неуютно. Будто кто-то смотрит ей в спину. Передернув плеча-
ми, Настя вернулась к своим мыслям.
С другой стороны, Дамир может быть интересным собеседником. Жаль, что
не удалось досмотреть фильм, который он ей показывал. Это был фильм про
слепого старика, который общается с внешним миром при помощи звуков. Его
внук описывает ему разные предметы, картины, явления природы, а старик
говорит: "Я не понимаю. Ты мне сыграй". Внук учится играть сначала на
пианино, потом на скрипке, его музыкальные изображения становятся все
более яркими, образными, и наконец старик говорит: "Я это вижу". Что бы-
ло дальше, Настя так и не узнала, но мастерство, с которым был сделан
фильм, оценила в полной мере. Это была не только талантливая режиссерс-
кая работа, но и необычная, интересная музыка, и великолепное исполне-
ние. Если бы можно было ограничить общение с Дамиром обсуждением его ра-
бот, это было бы просто отлично, как раз то, что ей, Насте, надо: зани-
маться анализом, обсасывать всякие нюансы, выводить закономерности. Но
смешно надеяться, что он на это пойдет.
Что-то мешает ей думать. Какие-то посторонние звуки, что ли? Она ос-
тановилась, прислушалась. Нет, все тихо. Откуда эта тревога?
В нескольких шагах впереди она увидела неподвижную фигуру на скамей-
ке. Подойдя поближе, узнала своего неудачного поклонника, предлагавшего
деньги. Как его назвал Павел? Кажется, Николай.
- Добрый вечер, Николай, - весело сказала она. - Нашли, кому подарить
свои лишние пятьдесят тысяч?
- Не нашел, - так же весело признался он, нимало не смущаясь. - При-
саживайтесь, покурим вместе. Я на вас вчера стольник проиграл, а сегодня
его обратно выиграл. Так что я не внакладе.
- Это как? - удивилась Настя, усаживаясь рядом и доставая сигареты.
- Вчера ставка была сто тысяч, и я их с позором проиграл. А сегодня
за вас давали уже двести, Пашка продулся, и его двести тысяч мы раздели-
ли с партнером.
- Ничего себе, - присвистнула Настя. - А если завтра найдется еще
один камикадзе, желающий попробовать укротить меня, строптивую?
- Для следующего ставка - четыреста. Цена растет пропорционально
сложности задачи. По-моему, справедливо.
- По-моему, тоже. Кто же придумал эту гениальную систему? Женя? Или
Павел?
- Женя. Погодите, а разве вы с Женькой знакомы?
- А как же. Он еще до того, как втянул вас в это мероприятие, пытался
со мной познакомиться. Не огорчайтесь, Николай, у него тоже ничего не
вышло.
- То-то я смотрю, он сам не берется, а все про вас выспрашивает и у
меня и у Пашки. Прямо душу всю вытрясает: как повернулась, да на кого
посмотрела, да что сказала. Ну, жук, ну, пройдоха. А ведь и словом не
обмолвился.
В аналитической машине что-то сработало, яркая вспышка пробежала по
проводам, приводя в движение диски и шестеренки. Настя подскочила как
ужаленная.
- Мне пора, извините. Спокойной ночи, Николай.
Она быстро пошла по аллее. Тут же следом за ней из-за деревьев метну-
лась бесплотная тень, но Коля Алферов ее не заметил. Он пошарил рукой по
скамейке в поисках брошенных рядом перчаток и наткнулся на сигаретную
пачку, оставленную Настей. Схватив ее, он побежал в ту же сторону, куда
ушла Настя, и уже открыл было рот, чтобы окликнуть ее, когда увидел в
дальнем конце аллеи высокую мужскую фигуру. Мужчина громко закричал:
- Настя! Анастасия! - и замахал рукой.
Коля видел, как голубая куртка приблизилась к мужской фигуре, как тот
властным жестом обнял Настю за плечи, прижал к себе и повел в сторону
корпуса. Он машинально сунул чужие сигареты себе в карман и в этот мо-
мент услышал странный звук - не то хрип, не то сдавленный кашель и пре-
рывистое дыхание. Кинувшись на звук, Алферов раздвинул кусты и лицом к
лицу столкнулся с человеком, которого меньше всего ожидал увидеть.
- Ты?! Как ты здесь...
Женя Шахнович собирался к Старкову на очередной доклад. Наконец-то
ему есть что рассказать. Четыре месяца ожидания не прошли даром. Что-то
начало высвечиваться.
Он был доволен, что правильно "вычислил" рыженькую девчушку с веснуш-
ками. Двухкомнатных люксов в "Долине" было десять, держать их все под
контролем было физически невозможно, а ведь таинственный Макаров, если
когда-нибудь появится, будет жить в шикарных апартаментах. Рыженькая жи-
ла как раз рядом с одним из люксов на втором этаже, и именно в этот люкс
приходила загадочная Каменская, которая всех сторонится и ни с кем не
общается. Значит, он на правильном пути.
Кроме того, вчера наконец появились машины с иногородними номерами.
Женя старательно переписал все номера и марки автомобилей. Правда, почти
все машины, кроме одной, в течение часа уехали. Все происходило совсем
не так, как описывал Старков, когда давал ему задание. Но это и понятно,
Старков ведь тоже получил информацию через третьи руки. Было бы странно,
если бы она по пути не претерпела никаких изменений. Зато теперь Женя
знает точно, как это происходит. Знать бы еще, что происходит. Но всему
свой черед.
Женя посмотрел на часы: скоро полночь.
Старков ждет его в час тридцать, время еще есть. Женя жил в служебной
квартире в небольшом трехэтажном домике прямо на территории санатория.
Это было удобно всем: Жене, потому что оправдывало его постоянное при-
сутствие в "Долине", и санаторию, потому что замечательный мастер-элект-
рик был под рукой и днем и ночью.
Шахнович привел в порядок записи, еще раз просмотрел их, закрыв гла-
за, повторил несколько раз, потом, удовлетворенный, аккуратно разорвал
листки и сжег их в кухонной раковине. Выпил кофе, съел пару бутербродов
- готовить он не любил. Накинул куртку и вышел из квартиры.
Светлана Коломиец мирно спала на единственном диване - машина за ней
так и не приехала. Влад покорно уступил ей удобную постель, сам лег на
пол, но уснуть не мог. Он тихонько встал, вышел в ванную, сделал себе
укол, потом уселся на кухне и, притворив поплотнее дверь в комнату,
включил магнитофон. Сначала он пытался смотреть в сценарий и сверять его
с музыкой, ему все не давали покоя те шесть минут, на которые не хватало
действия. Он прикидывал и так, и эдак, пытался удлинить некоторые эпизо-
ды, но они начинали "вываливаться" из звукового образа. Тогда он просто
закрыл глаза и начал слушать.
Часа через два он выключил магнитофон. На душе было ясно и тихо. Он
все понял.
Зайдя в комнату, присел на краешек дивана и погладил Светлану по го-
лове. Та моментально проснулась, будто и не спала.
- Ты чего? Не спится? Ко мне хочешь? - Она приглашающим жестом протя-
нула руки.
- Ты только не ври мне, Света, - медленно сказал Влад. - Это очень
важно. Дай слово, что скажешь правду.
- Ну, даю. Чего стряслось-то?
- Тебе сказали, что будет в конце фильма?
