жене, она сразу исчезла в спальне и скоро появилась нарядно одетая. Пит
пригласил меня выпить чашку кофе, а его жена ухаживала за мной, словно я
был бароном или владельцем богатого поместья.
Пит сказал ей, что я из рода Баннерменов, но, к счастью, не упомянул,
что я "ублюдок".
- У тебя есть какие-нибудь надежные контакты в городе? - спросил я.
- В каком смысле?
- Сюда из Чикаго приехали два типа. Я хотел бы знать, где они
остановились.
Я описал ему Гейджа и Матто.
- Надо было бы раньше, - заметил он.
- Да, но так получилось.
- Ладно. Мне только сказать кое-кому пару слов, и их сразу найдут.
Это те, что избили тебя в отеле?
- Да.
- Я так и подумал, потому что очень удивился, что они оставили тебя в
живых. Можно было и раньше с ними разделаться.
- Были причины подождать, Пит.
- Ясно. А теперь - что ты с ними сделаешь теперь?
- Пока только хочу выяснить, где они. Остальное - моя забота.
- Черт бы тебя побрал, Кэт! Если они замешаны в историю с Чаком, я
тоже хочу принять участие.
- Что ж, тебе, скорее всего, не придется лениться, старина. Мне
понадобится твоя помощь.
- Звякни через пару часиков, я к тому времени постараюсь что-нибудь
выяснить. Идет?
- Идет.
Саймон Хейли, наверное, был бизнесменом еще в утробе матери. Он ждал
меня с фотографиями, которые сумел собрать и со всей нужной мне
информацией. Он усадил меня в кресло и начал показывать свои сокровища, не
забывая подчеркивать, каких усилий это ему стоило.
- Выкладываю вам все, мистер Баннермен, но боюсь, что время уже
упущено. Вэнс Колби за девяносто тысяч получил право выбора участков. Оно
действует три месяца, а сами участки стоят около четверти миллиона. А если
приплюсовать все, что на них находится, то и все полмиллиона. Не могу
сказать, действует ли он сам по себе, или за ним стоит кто-то еще. Но
зная, как он работал раньше и вообще зная его, могу сказать, что он
никогда не действовал с таким размахом. Вы понимаете, что я имею в виду?
- В какой-то степени да. Значит, на эти участки мне рассчитывать не
приходится, так?
- Бесспорно. Но деньги часто меняют хозяина, а сроки выбора могут
быть просрочены. И все-таки боюсь, что вам придется поискать что-нибудь
другое.
Я сдвинул шляпу на затылок и провел рукой по лбу.
- Наверное, вы правы. Придется завтра еще разок поездить по району и
присмотреть что-нибудь подходящее. Сожалею, что доставил вам столько
хлопот.
- О каких хлопотах речь, мистер Баннермен? Можете не торопиться, и
если вам понадобится моя помощь - звоните.
- Благодарю вас, мистер Хейли. Так я и поступлю, не сомневайтесь.
Выйдя из конторы, я отыскал за углом телефонную будку и позвонил в
поместье. Трубку сняла Анни. Я попросил ее позвать Аниту, и вскоре услышал
ее голос:
- Алло?
- Это я, Кэт, дорогая.
- Ты откуда?
- Из города. Что новенького?
Ответ был почти шепотом.
- Дядя Майлс у себя в кабинете вместе с Тэдди. У них сегодня побывало
много народу, и они не хотят, чтобы я куда-нибудь отлучалась. Один из тех
тоже здесь.
- Тот, что постарше? Матто?
- Да, тот самый... - и спросила еще тише: - Кэт, что с нами теперь
будет?
- Не знаю, но неприятностей будет куча. Где Вэнс?
- Только что уехал. Это... было ужасно. Они не хотят идти ни на какие
уступки. Хотят получить всю сумму и...
- Не надо так расстраиваться, Анита.
- Я слышала, что... что... что Матто сказал Вэнсу, что если он будет
артачиться, не обойдется без жертв. Это ужасно, Кэт... Пожалуйста, помоги
нам... пожалуйста. Вэнс сделал все, что мог. Он уже превратил в деньги
почти всю свою недвижимость, чтобы помочь отцу... И я ужасно боюсь, Кэт.
- Спокойнее, спокойнее, Анита. У меня уже кое-что появилось. Потерпи
немного.
- Я больше не могу, Кэт... О, Кэт, сделай же что-нибудь! Пожалуйста!
- Я стараюсь, дорогая. Обязательно сделаю!
Я повесил трубку и некоторое время смотрел на телефон. На карту было
поставлено слишком много. Я позвонил на побережье и, связавшись с Марти
Синклером, передал ему некоторые сведения и проинструктировал с тем, чтобы
он потом заехал ко мне в отель. Если же у него не получится, я позвоню ему
завтра утром.
Потом я вернулся к себе. Оставив машину у входа, я открыл дверь
номера, вошел и включил свет...
Она лежала на моей постели в чем мать родила и в такой безмятежной
позе, словно была у себя в спальне. В ее пальцах дымилась сигарета.
- Как вы сюда попали, миссис Мелонен?
- Прилетела на крыльях любви, а по правде, я наврала дежурному, что я
ваша любимая жена, - она подняла руку в кольцах. - И достаточно ему было
увидеть это, как он сразу почувствовал ко мне доверие и уважение... А как
насчет вас?
- Что ж, кольца красивые. Но вы, похоже, недолго носили траур по
мужу.
- Зачем вспоминать всякие мелочи, мистер Баннермен?
Я удивленно посмотрел на нее и она это заметила.
- Да-да, Кэт Баннермен, - подтвердила она. - И дежурный внизу так же
сказал. А вы, когда были у меня, говорили, что вы настоящий мужчина.
Правда, вы вовсе не служили с Чаком на флоте.
- Не служил.
- Получается, в прошлый раз просто хотели видеть меня?
- Вы просто ясновидящая!
- А зачем?
- Да так...
- И все-таки?
- Я хочу знать, за что убили вашего мужа. А прекраснейшая нимфа -
довольно веский мотив. На такое может пойти и импотент. Еще я хотел
узнать, насколько вы знаете Руди Баннермена.
- Я уже отвечала на этот вопрос.
- У меня есть еще один! - резко оборвал я. - Вас неоднократно видели
с каким-то мужчиной, но не с Руди и не с Сандерсом. Кто это?
- Помилуйте, мистер Баннермен, у меня их так много... я имею в виду
мужчин.
- Но именно с этим человеком вас видели в последнее время чаще всего.
Миссис Мелонен, видимо, никогда не разменивалась на мелочи. Она
поджала губы, секунду молчала и наконец призналась:
- Это Артур Сирс. Я любила его.
- Чем он вас так очаровал?
- Красавец, с деньгами, с роскошным "бьюиком" и к тому же умеет
обходиться с женщинами. Он тоже любил меня, - она улыбнулась и грациозно
вытянулась. - Он пытался заставить меня бросить Чака и уехать с ним. Он
обещал боготворить меня, да так оно, наверное, и было бы. Обожаю, когда
ради меня мужчины готовы на все.
- Почему же не уехали?
- Чтобы Чак меня прикончил из ревности? К тому же у Сирса было не так
много денег, а если я захочу уйти с кем-нибудь, то это должен быть мужчина
высшего класса. Вы понимаете, о чем я?
Я прошелся по комнате и сел в кресло, а миссис Мелонен снова
потянулась и соблазнительно растянулась на кровати, внимательно наблюдая
за мной.
- Почему вы сегодня не на работе? - осведомился я.
- Потому что решила дождаться вас. Пит сказал мне, где вы
остановились, а я еще в первый раз решила, что вы будете моим.
- А вам не приходило в голову, что я могу просто выбросить вас из
комнаты в голом виде?
- Ты этого не сделаешь!
- Почему?
- Потому что ты тоже хочешь меня. Только поэтому... - она призывно
вытянула руки. - Иди ко мне, _н_а_с_т_о_я_щ_и_й_ м_у_ж_ч_и_н_а!
Я не хотел этого делать, но искушение оказалось сильнее меня.
Мысленно отпустив себе грехи, я подошел к кровати и наклонился над ней.
- Прикоснись к моей груди, и ты услышишь мое сердце в своей ладони.
Поцелуй меня, и ты поймешь, в чем радость жизни, милый!
Я взглянул на нее и вздрогнул от захлестнувшего меня желания. Ее вид
приятно щекотал нервы.
Моя рука погладила ее грудь, плавно соскользнула на живот. Ноги сразу
разошлись и рука угодила в пушистый приют любви. Я приник взглядом к узкой
плотной щели с розовыми пухлыми губками и с ужасом понял, что пути назад
нет. И, потеряв остатки самообладания, я в диком исступлении мял нежную
грудь соблазнительницы, ощущая ее трепет под моими грубыми ласками.
Невыносимое наслаждение обрушилось на меня и утопило в жгучем водовороте
удовольствия.
Да, это была _н_а_с_т_о_я_щ_а_я_ ж_е_н_щ_и_н_а!
Как спелый плод и пышущая страстью... И я уже был рядом с ней и никак
не мог утолить жажду любви. Мне понадобилось очень мало времени, чтобы
понять, почему эта женщина возбуждала дикие и безумные желания у мужчин -
даже у такой размазни, как Руди Баннермен.
7
Я встал еще до того, как она проснулась. Приняв душ, я оставил
записку, в которой написал, чтобы она ехала домой и что мы встретимся
позже. Вышел на улицу и позвонил Питу Сальво. Этому парню действительно не
потребовалось много времени, чтобы отыскать Гейджа и Матто. Оба они
остановились в "Апельсиновом Доме" на Майн-стрит и весь вчерашний вечер
провели в "Чероки-клубе", расхаживая по залу и рассматривая посетителей.
Часам к двум Гейдж здорово нагрузился и Матто вывел его из клуба. Пит
думает, что они просто вышли проветриться.
В ресторане я узнал самые свежие новости. Джо Сандерса под конвоем
везли обратно в Калвер-сити, и уже назначена дата судебного
разбирательства. Да, время не ждет!
Когда я пришел к Хэнку Фитерсу, тот был еще в постели. И разбудить
его оказалось делом совсем не легким. Наконец он выполз из-под одеяла,
чертыхаясь и проклиная все на свете. Я сам сварил ему кофе и после двух
чашек горячего напитка он быстро превратился в нормального человека.
Вообще у него было скверное настроение, потому что он провел
несколько часов с лейтенантом Граверсом, но тот не сказал ему ничего
определенного, кроме того, что хорошо относится к моему отцу. Вот,
собственно, и все.
Но я не собирался выкладывать перед лейтенантом все карты и Хэнк это
знал.
- Ты уже, конечно, побывал в центре, сынок?
- А что, в это время там можно узнать что-то интересное?
- Конечно! Там всегда можно кого-нибудь найти. Когда в городе
появляется кто-нибудь из Баннерменов, все начинают юлить вокруг него. Ты
чем-то больно уколол лейтенанта Граверса, когда указал ему на тех типов, и
он мгновенно загорелся этим делом. Ты знаешь его суть?
- Надеюсь узнать от вас.
- Шесть лет назад "синдикат" попытался захватить влияние в нашем
городе. Он даже укрепился кое-где, но штату удалось таки от него
избавиться. А сейчас они снова хотят повторить маневр. Матто отправили
сюда резидентом, и даже если наши законники знают, что он связан с людьми
из Чикаго, они не могут этого доказать и что-нибудь сделать. У него за
спиной определенно какая-то сила и он уверенно движется к вершинам... Так
что, сынок, наш город ждут большие неприятности.
- Хорошенькую историю вы мне рассказали! Ну а что относительно того
дела?
- Баннерменов?
- Именно.
- Я ведь репортер, сынок. Если кто нарушает закон, я рассказываю об
этом в газете. Что ты собираешься делать?
- Как можно скорее вмешаться в дело Сандерса. Устроить что-то вроде
суда, только с политической точки зрения. Получить поддержку полиции,
газет и потребовать полного и тщательного следствия, а если будет нужно,
то и отсрочки суда. Но если в этом деле не все в порядке, они все равно
получат присяжных на свою сторону без того, чтобы в городе поползли
слухи... Вы мне поможете?
- Само собой... Правда, сомневаюсь, что у меня получится. К тому же
мне скоро на пенсию.
- Может, хоть попробуете?
- Ты втягиваешь меня в опасную авантюру, сынок.
- Разве вся наша жизнь не опасная авантюра?
Пит Сальво впустил меня в клуб, когда там еще никого не было. Мы
прошли на кухню. Там Пит несколько минут рылся в ящиках с ножами,
вытаскивая их один за другим, пока передо мной не очутился весь набор.
Большинство ножей было обычной формы, но один привлек мое внимание. Я
тщательно осмотрел его и положил во внутренний карман.
- Что ты с ним будешь делать? - поинтересовался Пит.
- Передам полицейскому врачу, который осматривал труп.
- Но ведь он сказал, что рана от стилета.
- А ты взгляни на него внимательнее, Пит. У каждого из них свой
номер, и этим можно нанести такую же по форме рану. Убийца вполне мог и не
выбрасывать нож, а просто положить туда, где он его взял. Во всяком случае
полиция будет обязана проверить и это оружие.
- Логично, - согласился Пит.
Поскольку я был Баннерменом, доктор Энтони Уэмбер согласился провести
срочную экспертизу. Сам он довольно скептически отнесся к моему
предположению, но вынужден был признать, что этим ножом можно нанести
рану, от которой погиб Чак Мелонен. Он не был полностью уверен в этом,
поскольку рана на груди Чака была не совсем правильной формы, но провести
экспертизу согласился. Для этого надо было сравнить глубину раны с длиной
ножа и определить, мог ли нож такой формы убить человека. Острыми гранями
нож напоминал стилет.
После внимательного осмотра доктор пришел к предварительному
заключению, что его грани имеют такую же форму, что и форма раны, но все
это было лишь предположением. Наконец доктор сказал, что поверит более
тщательно, чтобы убедиться на все сто процентов, и при первом удобном
случае известит меня. Меня или в крайнем случае кого-нибудь из
Баннерменов.
Когда мы с Питом вышли от доктора, настало время сделать еще кое-что.
Пит знал, что именно, и потому загадочно улыбался, когда мы подъезжали к
"Апельсиновому Дому". Он подозвал прыщавого мальчишку в форме отеля и
узнал к него все необходимое.
Поднявшись по лестнице, я постучал в дверь, а Пит встал так, чтобы
его не было видно. Дверь открыл Гейдж. Он нисколько не испугался, потому
что в руке держал пистолет. Он только сказал:
- Смотри-ка, Карл, кто к нам пожаловал. Этот слюнтяй снова
напрашивается, чтобы ему дали в морду.
Матто оторвался от газеты, положил ее на стол и поднялся с нехорошей
ухмылкой на гнусной физиономии.
- Тебе что, мало одного урока,ПИПдор?
- Я уже предупреждал, чтобы вы были вежливее, - сказал я и взглянул в
его сторону.
- Стой! - заорал Гейдж и встал за моей спиной, направив пистолет на
меня.
Я специально встал так, чтобы они оказались спиной к двери, так что
эти подонки даже не услышали, как вошел Пит. Они не подозревали о нем,
пока он не трахнул их головами, да так, что они грохнулись на пол и выбыли
из обращения не меньше, чем на час.
Мне потребовалось много времени, чтобы перетряхнуть их каморку, но,
кроме трех револьверов тридцать восьмого калибра, патронов к ним да
четырех тысяч двухсот долларов, мы не нашли ничего достойного внимания.
Первым открыл глаза Гейдж. Заметив Пита, склонившегося над ним, он
попробовал сделать вид, будто все еще без сознания. Но это не прошло. Пит
схватил его за ноги и поднял над полом. Я еще никогда не видел такого
страха в глазах человека, как у Гейджа в этот момент.
- Посади его в кресло, Пит, - попросил я. - У нас есть для него
кое-что особенное.
- Можно, я покажу мой коронный удар? После него сразу начинают искать
стоматолога, - умоляюще сказал Пит.
- Побереги для второго. Я думаю, этот и так заговорит.
Пит небрежно протащил Гейджа через комнату и бросил в кресло с
подлокотниками. Тот трясся от страха, так как гадал, что это такое
"особенное" его ждет. Он понял, что сейчас играет не он, а другие.
С Карлом Матто оказалось намного труднее. Он тоже проделал путь до
кресла, но разразился при этом отборной руганью. Питу пришлось потрудиться
над ним, и я не вмешивался. Когда по его подбородку текла кровь, а глаза
почти закатились, я спросил:
- Нам нужен нож, Карл... Где он?
- Сами ищите, - прохрипел он.
На этот раз у меня тоже зачесались кулаки. Сильным боковым ударом я
бросил его к с стене. Он стукнулся головой и сполз на пол, уставясь на
меня бессмысленными глазами.
- Сейчас ты будешь считать углы, приятель. Теперь ты в капкане.
Он буркнул в ответ что-то не самое теплое.
Пит подбежал к нему и ударил как следует. Матто сразу присмирел.
Гейдж начал издавать какие-то жалобные звуки.
- Это они зарезали Чака? - спросил меня Пит.
- Нет, не они, но участие принимали.
- Слушай, Кэт, что же мы с ними церемонимся? Давай их прикончим и
дело с концом! Конечно, если это не нарушит твоих планов. А потом закопаем
эту мразь...
- Никаких убийств, Пит! А то мы тоже окажемся в грязной истории.
- Но Чак был мой друг!
- Они свое получат, только не надо перегибать.
- Тебе лучше знать, Кэт.
Он подошел к Гейджу и уставился на него ненавидящим взглядом, от
которого тот чуть не обделался.
- Ты знаешь место, куда можно его отвезти? - обратился я к Питу. -
Такое место, где его никто не услышит?
- Помнишь курильню за вашим поместьем?
Помню ли я? Черт возьми! Отлично помню! Меня там не раз дубасил дядя
Майлс, когда Руди и Тэдди наговаривали на меня.
- О, это в самый раз!
Гейдж понял, что мы собираемся делать, и кроме того он знал, что
спешить мне особенно некуда. Он сразу начал жевать губами, но сначала не
мог сказать ни слова.
- Послушай, - наконец выдавил он, - я ведь ничего не знаю... Я
только...
- А мне это нужно только для того, чтобы другие знали, малыш. Чтобы
совершенно не думали, что это Карл втянул тебя.
Мы оставили Матто валяться в номере, проехали шесть миль до владений
Баннерменов и втащили Гейджа в курильню. Он не сопротивлялся, так как
перед этим Пит отправил его в нокаут ударом по челюсти. Связав, мы бросили
его на кучу опилок и были совершенно уверены, что когда он придет в себя и
начнет орать, как поросенок, которого режут, он расскажет все и даже
больше.
Я подождал Пита в машине, после чего мы подъехали к задним воротам
усадьбы. При виде меня Анни заулыбалась. Она сказала, что Руди приехал
вчера совершенно больной и до сих пор не вставал. Кузен Тэдди уехал по
делам в город, а дядя Майлс с Вэнсом сидят в библиотеке.
Прежде чем войти, я постоял немного под дверью, прислушиваясь к его
уверенному голосу. Дубовые двери были слишком толстыми, чтобы разобрать
слова, но можно было понять, что говорит в основном Колби, а Майлс только
односложно отвечает или поддакивает.
Когда разговор подошел к концу, я отступил в сторону, дал Вэнсу Колби
выйти, чтобы он не заметил меня, и лишь после того, как он сел в машину, я
прошел в библиотеку. Дядя стоял возле письменного стола с красным лицом,
словно его отхлестали по щекам.
- Добрый день, милый дядюшка!
- По-моему, нам не о чем разговаривать.
- Ты думаешь?
И не мои слова заставили его поднять голову, а тон, которым они были
сказаны. Я заметил, как у него отвисает челюсть и начинают трястись руки.
- Что ты имеешь в виду?
Разговаривать нам, конечно, было не о чем, и я не знал, что еще
сказать. Наконец я с улыбкой произнес:
- Я ведь достаточно много знаю.
У дяди был такой вид, точно он вот-вот отдаст концы, и в тоже время
на его физиономии было ясно написано, что разговор окончен. Я ухмыльнулся
и вышел.
Анита как раз спускалась по лестнице. Заметив меня, она поспешила
навстречу, протянув руки. Подбежала и тихо проворковала:
- Раз-два-три-четыре-пять, вышел котик погулять.
Еще когда мы были детьми и она начинала эту дразнилку, я бросался за
ней и гонялся до тех пор, пока не ловил, валил на землю и делал вид, что
хочу раздавить ее. Она визжала как бы от испуга и нам обоим очень
нравилась эта игра.
- Здравствуй, Анита, маленькая моя! Ты сегодня занята?
- Не знаю... Дело в том, что Вэнс...
- Он только что уехал.
Она нахмурилась.
- Странно... Он даже не поднялся ко мне.
- Вероятно, его замучили дела.
Я прошел вместе с ней на кухню и крепко обнял за талию. Она доверчиво
прижалась ко мне.
- Еще месяц назад он был так ласков со мной, а сейчас как-то
изменился.
- Может, мы немного прогуляемся?
- Куда, Кэт?
- Да так, по разным местам. Мне нужно кое-куда заехать.
- Отлично! - Анита обрадовалась. - Я только сбегаю наверх и надену
жакет.
По дороге в город я остановился у отеля и спросил дежурного, не
звонил ли мне кто-нибудь. Оказывается, звонили, и не один раз: Сэм Рид из
Чикаго и Хэнк Фитерс.
Я соединился с Чикаго и застал Сэма как раз в тот момент, когда он
собирался уходить.
- Кэт, - сказал он, - я узнал еще кое-что о Матто. Одному парню,
которого я хорошо знаю, приходилось с ним работать, и когда я его
порасспросил, он мне рассказал много чего.
- Давай выкладывай!
- "Синдикат" не собирается распространять свое влияние на этот
городишко. Они приехали туда по своим делам. Судя по всему, они собираются
там заключить какую-то официальную сделку. И все, похоже, на законных
основаниях. А Матто это дело возглавит. Если удастся, "синдикату" будет
солидная прибыль. Но повторяю, все это на законном основании. И теперь
всегда они будут действовать по закону... Ну как, устраивает тебя такое
сообщение?
- Это кое-что проясняет, Сэм. Спасибо за информацию!
- Пустяки! Ты говорил, что в долгу не останешься.
- Можешь не сомневаться.
Я нажал на рычаг и набрал номер Хэнка. По заданию редакции он сейчас
был в каком-то отеле за шестьдесят миль от Калвер-сити. Задание было
неожиданным, ему сообщили о нем в последнюю минуту. Перед отъездом он
позвонил мне, но не застал.
- В чем дело, док? - спросил я Хэнка.
- Кое-какие новости личного порядка... Мой коллега из газеты... ну,
тот, который живет неподалеку от Мелонена... Так вот, его жена,
оказывается, кое-что забыла. Один ее постоянный визитер как-то вечером,
собираясь уезжать, сунулся задним бампером в другую машину. Если там что и
повредил, то самую малость, и дело бы выеденного яйца не стоило, но она
заметила, что отъезжавшая машина потеряла номер. Женщина подняла его и
сунула под дворник оставшейся машины.
- А чья это машина? Кого из соседей?
- Она не знает, просто не обратила внимания. Ее очень возмутило, как
повел себя тот человек.
- Когда это было?
- Пару недель назад.
- Что ж, отлично! Посмотрю, что можно из этого извлечь.
- Да, еще... Преодолей свою лень и навести старика Уилкинсона. Он
звонил мне еще раз. Постарайся побывать у него до того, как я вернусь. Он
просто сгорает от нетерпения поговорить с тобой.
- Ладно, Хэнк... Обязательно навещу. Кстати, когда вы собираетесь
вернуться?
- Дня через два, не позже.
Когда я вернулся в машину, Анита посмотрела на меня с нескрываемой
иронией.
- Мы еще куда-нибудь поедем?
- Я ведь только позвонил по телефону, - начал оправдываться я. - а
сейчас ты увидишь застрахованного от всех случайностей детектива за
работой. Во всяком случае, надеюсь, так обо мне думают...
- Почему?
- Потому что на все неясности и неприятности, которые сейчас творятся
у Баннерменов, можно найти ответы совсем не те, какие ждешь на первый
взгляд.
- А я думала, тебе это дело безразлично.
- Конечно, безразлично, черт возьми! Но зато ты мне совсем не
безразлична. Если дело касается тебя, значит, меня оно тоже касается. До
тех пор, пока ты носишь имя Баннерменов, оно должно оставаться
незапятнанным, чего бы мне это ни стоило! Я же говорил: мне от них ничего
не надо. Меня тут долго не было, к тому же я не настоящий Баннермен, а
ублюдок. У меня никогда ничего не было, и я ничего не хочу. Я даже рад
этому. Если у тебя ничего нет, ты ничего не потеряешь. А на жизнь себе я
всегда заработаю, и хотя мне редко перепадают деликатесы, желудок мой на
голод не жалуется. Зато я свободен и чист, поскольку никогда не залезал в
долги. И не думай, я никогда не завидовал Руди или Тэдди за то, что у них
есть. Я ненавижу их за то, что они пытались лишить меня даже того
немногого, что у меня было... Ну ладно, хватит об этом. Меня интересует
разгадка дела только потому, что в него против воли втянута ты. Другой
причины у меня нет...
- Я люблю тебя, Кэт... Нельзя этого говорить, но я люблю тебя и
всегда любила...
- Я знаю, дорогая.
- Но сейчас уже ничего не поделаешь. Слишком поздно, Кэт.
- Слишком поздно? - голос мой прозвучал сдержанно и неестественно. Я
включил зажигание и тронулся с места.
В квартале, где жили Мелонены, я обошел почти все дома, и, звоня во
все двери, расспрашивал жильцов о машине, получившей небольшие
повреждения. На это ушло больше четырех часов - и все безрезультатно.
Наконец, где-то около половины шестого, когда я собирался в очередной раз
сесть в машину, меня остановила какая-то женщина. Погруженный в себя, я
даже не расслышал ее, и меня привела в чувство Анита.
- Она что-то от тебя хочет, Кэт.
- Да, мадам?
Я сразу вспомнил ее. Я был в ее доме два часа назад.
- Я рассказала про вас мужу, когда он пришел. Это действительно была
не наша машина, но той ночью у нас гостил приятель. Утром он обнаружил,
что его машина немного помята, а на ветровом стекле чей-то номер.
- Очень мило, мадам, что вы рассказали мне это. я хотел бы как можно
быстрее закончить это дело, так что если сможете сообщить мне адрес вашего
друга, буду вам очень признателен.
- Сейчас... - сказала она и чуть погодя добавила: - Кажется, его
зовут Джек Деннер, а живет он на Третьей Северной. Номер в телефонном
справочнике.
- Большое спасибо, мадам, вы мне очень помогли.
На первой же бензоколонке я остановился, нашел справочник и через
минуту набирал номер Д. Деннера. Судя по всему, мой звонок его удивил.
После того случая он ничего не предпринимал. Я настаивал, и он наконец
вспомнил номер машины. Поблагодарив его, я повесил трубку.
Итак, трещина в стене появилась. Всегда находится слабое место,
которое превращается в огромную трещину и все разваливает.
- Ты узнал, что хотел? - спросила Анита.
- Почти... Уже видны в темноте какие-то очертания, и когда загорится
свет, все станет ясно. Поедем ко мне в отель. Я немного приведу себя в
порядок, а потом поедем поужинаем.
- Я обещала Вэнсу...
- Вэнс подождет. У двоюродных брата и сестры, дружба которых связана
поцелуем, тоже есть кое-какие права.
- Он с ума сойдет, - засмеялась она.
- Если он будет плохо себя вести, заработает еще одну хорошую
оплеуху.
- Кстати, имей в виду, он никогда тебе не забудет.
- Сам напросился.
Она кивнула, но не глядя.
- Он... он всегда был такой. Знаешь, он всегда лез в драку,
третировал всех в спортшколе, всегда вмешивался в чужие дела и все
усложнял.
- Ничего удивительного. Когда-нибудь я расскажу тебе о себе.
Я подъехал к отелю и заглушил мотор. Распахнул дверцу, опустил ногу
на землю и вдруг заметил набирающую скорость машину. Фары ее были
потушены, и если бы не свет из окон отеля, я бы ее вообще не заметил.
Я крикнул Аните: "Ложись!" и вытолкнул ее через противоположную
дверцу. Она упала на тротуар. А через миг прозвучали выстрелы,
сопровождавшиеся яркими вспышками. Пул ударила куда-то в крышу машины у
меня над головой. Посыпались осколки стекла.
Я выхватил револьвер, взвел курок и послал два выстрела в сторону
машины, которая со скрежетом развернулась на гравийной дороге и помчалась
в сторону города. Судя по всему, я промахнулся, а стрелять еще раз было
бесполезно, машина уже унеслась.
Я помог Аните встать и отвел ее к себе в номер. Отовсюду уже высыпали
люди. Дежурный администратор постучал в мою дверь и попытался выяснить, в
чем дело. Я ответил, что все в порядке и что совершено покушение на мою
жизнь, но, к счастью, никто не пострадал. Но на этом дело не кончилось.
Дежурный, оказывается, успел позвонить в полицию, как только услышал
выстрелы, а трубку снял лейтенант Граверс. Вскоре он сам появился в отеле
в сопровождении сержанта в форме, а еще через несколько секунд стоял перед
моей дверью, заложив руки за спину.
- Мистер Баннермен, я полагаю, вы можете дать мне удовлетворительные
объяснения по поводу перестрелки, которая здесь только что произошла?
Я рассказал все, что было, но заметил, что он мне не верит. Он
смотрел на меня с иронической усмешкой.
- Знаете, я уже достаточно наслушался о Баннерменах. Они, как видно,
считают, что могут в этом городе делать все, что угодно. Мое начальство
часто упоминает тех, кто диктует условия в этом городе и иногда даже
перегибает палку в вопросах политики. И мне кажется, на этот раз я
заполучу в свои руки хоть одного Баннермена... - с каждым словом его
улыбка становилась все холоднее. - Нам известно, что у вас есть оружие.
Это так?
Отрицать не имело смысла. Я кивнул на стул, где под курткой лежал
револьвер.
- Если так... - проронил Граверс и приказал сержанту: - Конфискуйте
оружие, Фред!
Я уже понял, что будет дальше, и начал одеваться. Когда я был готов,
лейтенант проговорил:
- Все свои показания вы дадите в полицейском участке при свидетелях.
- Он посмотрел на Аниту. - Вы тоже поедете с нами, мисс.
8
Они рассадили нас вокруг стола, на котором лежал мой револьвер.
Лейтенант Граверс был очень доволен. Он разрешил Аните воспользоваться
телефоном, и она позвонила Вэнсу Колби. Сейчас он уже ехал сюда.
Я обратился к лейтенанту и сказал, что тоже хотел бы позвонить
кое-кому. После недолгого раздумья Граверс велел сержанту подключить еще
один телефон. Я нашел в справочнике номер Уилкинсона, позвонил ему и,
сообщив, кто я такой и где сейчас нахожусь, попросил приехать. Он очень
разволновался и сказал, что немедленно выезжает.
Для человека, которому стукнуло девяносто три, он приехал достаточно
быстро. На дорогу ему понадобилось не больше пяти минут. Я не видел его
двадцать пять лет и нашел, что он почти не постарел за эти годы. Это был
высокий старик с шапкой седых волос, величественный и благородный. И
совсем нетрудно было понять, почему он стал самым уважаемым адвокатом
штата.
Мы крепко пожали друг другу руки. Я очень хотел поболтать с ним о
всяких пустяках, но старик сразу попросил Граверса разрешить нам
поговорить несколько минут наедине, и тот был рад оказать ему такую
