теперь вам должно быть понятно, почему я прошу о помощи. Я в состоянии
оплатить ваш гонорар и хочу лишь, чтобы эти люди никогда, никогда, никогда
не нашли меня.
- Точнее говоря, чтобы эти люди никогда не нашли вашего сына?
- Это одно и то же.
- Отец мальчика стал владельцем довольно большой фирмы после того,
как умер его отец? - спросил Мейсон.
- Думаю, что да.
- Тогда, следовательно, сейчас он довольно богат?
- Возможно.
- А ведь он мог бы дать вашему сыну блестящее образование.
- Он мог бы дать ему блестящее образование и вообще быть большой
поддержкой, но сын должен был бы приноравливаться к его образу жизни. А
моему сыну уже девятнадцать лет, и трудности адаптации с лихвой перекрыли
бы ему все возможные преимущества.
- Но если предположить, что отец мальчика внезапно умрет? - спросил
Мейсон.
- Ну и ну! - сказала она. - Видимо, опытные адвокаты всегда
затрагивают самые больные места. Дело в том, что фактический отец мальчика
в настоящее время холост и не имеет детей, но у него есть два сводных
брата, не работающих в фирме, и если он умрет, не оставив завещания, то
они будут наследниками. Если же окажется, что он имел ребенка - пусть даже
внебрачного, ситуация изменится. Если человек оставляет завещание, в
котором сообщает, что у него есть основания полагать, что у него где-то
есть сын или дочь и что основную часть денег он завещает этому ребенку...
Короче, в этом случае его братья останутся, как говорится, при своих
интересах.
- А что это за люди? - спросил Мейсон.
- Это не имеет значения... Да я и не знаю их. Но вы должны понять,
что произойдет в этом случае, - она отодвинула бокал. - Больше ничего я не
могу сказать вам, мистер Мейсон. Ваша задача заключается только в том,
чтобы оградить меня и моего сына от всяких поползновений извне. Пусть
друге считают, что меня не существует. А отцу желательно дать понять, что
сын его умер.
Мейсон медленно покачал головой.
- Вы не согласны?
- У вашего ребенка есть определенные права.
- Я - его мать.
- Но у него есть и отец.
- Он недостоин называться отцом.
- Достоин или недостоин, - ответил Мейсон, - но у него тоже есть
права. И у ребенка есть права. Скажу я вам и еще кое-что: я попытаюсь
сделать все, чтобы они не нашли вас, во всяком случае, в настоящее время,
но я не собираюсь делать для вас что-либо идущее вразрез с моей совестью.
- Меня это не устраивает, - сказала она.
- А меня это мало беспокоит, - ответил Мейсон. - Вы заплатили мне
двадцать долларов, так что вы мне ничего не должны, и я вам тоже. Можете
подыскать себе другого адвоката.
- Но ведь вы истратили на меня гораздо больше... Наняли детективов...
- Это не должно вас беспокоить, - ответил Мейсон. - Считайте это моим
вкладом в дело.
Она на мгновение задумалась, а затем отодвинула свое кресло.
- Как адвокат вы должны сохранить в тайне все, что я вам рассказала.
И вы не имеете права разглашать что-либо, касающееся этого дела. Я не
знаю, сколько денег вы истратили на детективов, но я вам могу дать сейчас
двести долларов. Вот они... Возьмите. И можете считать, что вы закончили
это дело или, что это дело закончено для вас. Думайте, что хотите. Чем
больше я наблюдаю за вами, тем больше прихожу к выводу, что вы чертовски
совестливы, а в этом деле есть еще факты, о которых вы ничего не знаете...
И я не буду вас больше задерживать. Я не голодна. Вернее, у меня пропал
аппетит. Всего хорошего!
С высоко поднятой головой она величественно вышла из кабины.
Мейсон посмотрел на две стодолларовых банкноты, лежащих на столе, а
потом перевел взгляд на Деллу Стрит.
- Гордая женщина, - сказал он. - Ну, а мы будем дожидаться наших
бифштексов.
4
На следующее утро, ровно в девять часов, Пол Дрейк условным сигналом
постучал в дверь конторы Мейсона. Дверь открыла Делла Стрит. Пол Дрейк,
высокий мужчина с непринужденными манерами, без приглашения уселся в
кресло для посетителей, обхватил руками колено и с улыбкой сказал Мейсону:
- Снова будешь ломать себе шею?
- Буду, - ответил Мейсон.
- Ну и ломай на здоровье, - сказал Дрейк. - Если кто-то приходит к
тебе с пустяковым делом, то как только ты возьмешься за него, оно сразу
перерастает в дело об убийстве.
- Что еще случилось? - спросил Мейсон.
- Кое-что, - ответил Дрейк. - И я не хочу залезать в это дело. Такие
вещи не входят в мою компетенцию. А от тебя можно ожидать только
неприятностей.
- Говори же, в чем дело?
- Эта твоя подсадная утка... Вчера...
- Что с ней?
- Она, конечно, показала все свои способности и пустила свору гнедых
по ложному следу.
- И большую свору?
- Ну, поскольку я в какой-то мере заинтересован в этом вопросе, то
взял часть работы на себя. Мои оперативники - надежные парни, но иногда
работают грубо.
- Продолжай! - сказал Мейсон.
- Ты, наверное, обращал внимание, - сказал Дрейк, - что на машинах,
которые сдаются напрокат, зеркальца заднего обзора окрашены в разные
цвета.
- В разные цвета? - переспросил Мейсон.
- Я имею в виду обратную сторону зеркальца, - сказал Дрейк. - Они
помещаются над боковым стеклом, и если ты смотришь в них с сидения шофера,
то видишь все, что делается сзади. Но если посмотреть спереди, то увидишь
только металлическую тыльную сторону. Так вот, различные фирмы, сдающие
машины напрокат, окрашивают эти зеркальца в разные цвета, и по цвету
зеркальца можно определить, какой фирме принадлежит машина.
Мейсон кивнул.
- Я знал об этом, Пол... И что дальше?
- Ну, моя оперативница вышла от тебя с заданием, и за ней сразу же
увязался тот лысый коренастый человек лет сорока пяти. А потом, когда она
вышла на улицу, ее уже поджидал второй, тощий высокий человек с
выступающими скулами, лет эдак под шестьдесят.
- Интересно, - сказал Мейсон. - Продолжай, Пол!
- Женщина села в автобус, который идет до... Кстати, вот тебе ее
адрес и телефон, - Дрейк протянул две карточки. - Одна тебе, другая Делле
Стрит. Спрячь ее себе в карман, может пригодиться. Мне кажется, это дело
только начинается.
- Почему ты так думаешь?
- Чувствую, что оно еще только начинается, начинает нарывать, как
фурункул, когда уже чувствуешь воспаление, а нарыва еще нет.
- Продолжай!
- Когда моя оперативница обосновалась в квартире, она позвонила мне и
сказала, что все в порядке. Что она добралась благополучно и за ней
увязалась машина. Что она приехала в дом, вышла через черный ход и
побывала у себя, забрав вещи, которые ей необходимы. Потом сходила на
рынок, купила продуктов и вернулась в квартиру. Далее она сказала, что не
провела там и нескольких часов, как к дому подъехали две машины. Из первой
машины вышел коренастый мужчина лет сорока пяти. Короче говоря, он
соответствует описанию человека, который был у тебя в конторе и которого
ты принял за детектива. В другой машине сидел худощавый и высокий человек.
Оба поставили свои машины напротив здания, но в разные стороны
радиаторами. Необходимая предосторожность, если ты получаешь большие
деньги за слежку и не имеешь права потерять человека, за которым следишь.
Мейсон кивнул.
- Ну так вот, я подумал, - сказал Дрейк, - что было бы неплохо
отправиться и оценить обстановку, а заодно и записать номера машин. Как
только я подъехал к первой машине, то по зеркальцу заднего обзора понял,
откуда она взята. Проехав несколько кварталов, я повернул назад, чтобы
посмотреть на зеркальце другой машины. Обе они были взяты напрокат из
одного и того же агентства. Тогда я отправился в агентство и, использовав
кое-какую хитрость, узнал, что за люди арендовали эти машины. Как ты
знаешь, агентства требуют документы и водительские права у тех, кто берет
напрокат машины.
- Да, конечно... Продолжай, - сказал Мейсон.
- Вот я и заполучил для тебя два имени. Коренастого зовут Джермен
Дейтон. Он из Гловервилла. А тощий, похожий на труп, зовется Стивеном
Локли Гарландом, тоже из Гловервилла. После этого, - продолжал Дрейк, - я
посмотрел свои архивы и понял, что у меня есть довольно хорошие контакты в
городке, расположенном всего в двадцати пяти милях от Гловервилла. Я
позвонил туда своему агенту и спросил, не знает ли он детектива по имени
Джермен Дейтон. Это имя ему было известно. Дейтон работал в полиции
Гловервилла, дослужился до должности начальника местной полиции, а потом
оказался замешанным в какую-то аферу, был уволен и открыл частное
детективное агентство. Ну, а теперь - об этом Гарланде... О Стивене Локли
Гарланде.
- Что ты узнал о нем? - спросил Мейсон.
- Самое большое предприятие в Гловервилле - это "Гловервилл Спринг
энд Саспеншнл компани". Это старая фирма. Она принадлежит одной семье и
переходит из поколения в поколение. Фирма могущественна. Ты ничего не
добьешься в Гловервилле, если не будешь раболепствовать перед ней.
- Продолжай! - сказал Мейсон.
- Гарланд работает уже много лет на эту фирму. Заведует там чем-то
вроде отдела по связям с общественностью. В действительности он улаживает
всевозможные конфликты, возникающие на предприятии. Если что-то
происходит, например, кто-то совершает деяние, которое "Спринг компани"
одобрить не может, Гарланд вступает в дело и в большинстве случаев
улаживает его тем или иным способом. Они даже прозвали его Ловкач-Гарланд.
Мейсон усмехнулся:
- Кажется, нам придется иметь дело с крупным специалистом, Пол.
- Есть еще кое-что, - продолжал Дрейк. - Мой агент говорит, что весь
Гловервилл взбудоражен известием о гибели главы "Спринг-компани". Его
звали Хармен Хаслетт, и около двух недель тому назад он отправился в море
на яхте. Собирался совершить путешествие в Европу. Во время шторма яхта
находилась где-то в Бискайском заливе и посылала оттуда сигналы бедствия.
Вскоре сигналы эти прекратились. Несколько судов вышли на помощь, но не
нашли никаких следов, кроме контейнера с названием яхты на нем. Все
попытки обнаружить людей были безуспешны, и тогда пришли к заключению, что
экипаж погиб вместе с яхтой. Ты уже сильно втянулся в это дело, Перри?
- Если бы я знал, черт меня возьми! За издержки я получил двести
долларов.
- Да-а! - протянул Дрейк. - На двести долларов далеко не уедешь. Не
помню, чтобы ты работал когда-нибудь за такую скудную плату. Что ты
собираешься делать?
- Во-первых, я хотел бы выяснить, является ли Хармен Хаслетт
единственным владельцем "Спринг-компани". Мне кажется, что он сын главы
этой фирмы. А отец его, кажется, умер или ушел на покой. И вообще хотелось
бы побольше узнать о владельце фирмы. Кроме того, мне нужна информация о
тех людях, которые следят за моей подсадной уткой. Например, где они
остановились и имеют ли какие-нибудь связи в нашем городе. Я принял этого
Гарланда за местного детектива.
- Почему?
- Он очень хорошо здесь ориентируется, - ответил Мейсон.
- Я думаю, что в любом городе Соединенных штатов он будет как у себя
дома, - ответил Дрейк. - У него везде свои люди, и работа, видимо,
поставлена на широкую ногу. Да и сам Гарланд может выступать сразу в
нескольких амплуа.
Мейсон усмехнулся:
- Дай мне знать, когда твои расходы составят четыреста долларов.
- И тогда мы остановимся?
Мейсон снова улыбнулся.
- Откуда мне знать, Пол, - сказал он. - Во всяком случае, дело меня
заинтересовало.
Дрейк кивнул, заверил, что будет держать в курсе дел и вышел из
кабинета.
- Делла, ты записала имена? - спросил Мейсон.
Делла Стрит закончила стенографировать, кивнула и сказала:
- Отпечатать их?
- Нет, - ответил Мейсон. - Я их запомнил. Джермена Дейтона мы уже
знаем. А другого зовут Стивен Локли Гарланд, и у него, видимо, сильный
характер...
- Кстати, ты поставил меня в сложное положение, - перебила его
секретарша.
- Каким образом?
- Как я объясню налоговому инспектору наличие тех двухсот долларов.
Ведь он захочет узнать, что это за дело, и откуда появились эти деньги.
Мейсон с улыбкой посмотрел на секретаршу:
- Скажи ему, что это чистая адвокатская прибыль.
5
Во второй половине дня Пол Дрейк снова постучал в кабинет Мейсона
условным стуком.
Дверь открыла Делла Стрит.
- Итак, Перри, у меня появилось еще кое-что из Гловервилла, и я
теперь могу нарисовать тебе общую картину. Сам я не совсем понимаю, что
все это значит, но эти сведения вполне могут заполнить пустоту, которая у
тебя еще имеется.
- Выкладывай! - сказал Мейсон.
- Гловервиллская "Спринг-компани" является концерном одного хозяина,
и до своей гибели в море ею руководил Хармен Хаслетт. Его отец, Эцекил
Хаслетт, был главой этой фирмы. В момент смерти Хаслетт был не женат, но у
него есть сводные братья, Брюс Джаспер и Норман Джаспер. Если верить
слухам, то при отсутствии у Хаслетта потомства все переходит им двоим. Эта
формулировка - "при отсутствии потомства" - сама по себе довольно странно
выглядит в завещании, поскольку всем хорошо известно, что у Хаслетта детей
нет, хотя он был женат. А теперь я расскажу тебе о других интересных
слухах, которые удалось услышать одному из моих работников. Много лет
назад, во время своей бурно проведенной молодости, Хармен Хаслетт поставил
одну девушку в очень тяжелую ситуацию. Что касается самой девушки, то она
была, как говорится, что надо, но, к сожалению, из другого сословия. А
ведь Хаслетт принадлежал к сливкам гловервиллского общества и,
естественно, намеревался взять себе в жены девушку своего круга. Тем
временем молодой Хаслетт, очень обеспокоенный случившимся, обратился к
Гарланду, к старому доброму Ловкачу-Гарланду, который улаживал для фирмы
все щекотливые дела. Отец Хармена, Эцекил Хаслетт, пришел бы в ярость,
узнав, что сын его так сильно провинился, и умный Гарланд, конечно,
отлично понимал, что из этого может получиться. Видимо, он сказал Хармену
приблизительно следующие слова: "Не принимай этого близко к сердцу, мой
мальчик. Это со всяким может случиться. Я подскажу, что тебе нужно
сделать. Ты сядешь на ближайший пароход и уедешь путешествовать по Европе.
Оставайся там хоть год, если это будет необходимо. А я тем временем пошлю
девушке тысячу долларов. Деньги - самый надежный способ загладить дело".
- Где ты все это разузнал? - удивился Мейсон.
- Через своего сотрудника, - ответил Дрейк. - А тот, в свою очередь,
узнал это от человека, которому в свое время сам Хаслетт рассказал о своем
прошлом. Короче, все случилось так, как хотел Гарланд. Молодой Хаслетт
уехал в Европу, а Гарланд послал девушке десять новеньких хрустящих
стодолларовых купюр. Послал в конверте, на котором ничего не было
написано. Девушка получила деньги и исчезла из города. И с этого момента
все происходило так, как и планировал Гарланд. Но потом произошло
неожиданное: девушка так и не вернулась. Хаслетта это обеспокоило. Он
понимал, что если бы девушка поступила именно так, как они хотели, она
вернулась бы в родной город. Но девушка не вернулась. Видимо, даже ее
родители больше ничего не слышали о ней, а потом и они переехали в другой
город. Отец девушки умер спустя какое-то время, а мать вторично вышла
замуж. Хаслетт чувствовал, что у него где-то растет внебрачный ребенок, он
потратил много сил и денег, чтобы напасть на след этой девушки, но так
ничего и не добился. И вот теперь его сводные братья пытаются доказать,
что никакого ребенка у Хаслетта не было, а если эта девушка и родила
ребенка, то не от него, а от кого-нибудь другого. Поэтому они хотят
отыскать эту женщину, подослать к ней умную женщину-детектива и выпытать у
нее, что случилось с незаконнорожденным ребенком. И если ребенок еще жив,
то они попытаются доказать, что отцом ребенка был не Хаслетт, а кто-то
другой. Хаслетт никогда не отрицал, что у него может быть ребенок на
стороне, но Ловкач-Гарланд все же сомневается в этом.
- Хаслетт мог доверить Гарланду свой секрет? - спросил Мейсон.
- Видимо, Гарланд - такой человек, который знал, что надо делать и к
тому же умел держать язык за зубами. Если смотреть на это с точки зрения
молодого Хаслетта, можно понять логику его поступков и тот факт, что
Гарланд получил от него устные указания.
- Но они не посчитались с состоянием девушки, - сказала Делла Стрит.
Адвокат взглянул на Деллу.
- Из того, что она не вернулась домой и никогда не давала о себе
знать даже своим родителям, следует, что она поступила не так, как от нее
ожидали, - согласился Дрейк.
Мейсон и Делла Стрит обменялись взглядами.
- И вот, - продолжал Дрейк, - к тебе пришла какая-то неизвестная
женщина. Ты ради нее организовал приманку, иначе говоря, подставное лицо.
Ты ничего не рассказал мне об этом деле, кроме того, что тебе нужно
подставное лицо. И я не думаю, что ты станешь более разговорчивым,
поскольку адвокатская этика не позволяет тебе это сделать, но тем не менее
дело обстоит именно так, как я тебе только что рассказал. Могу добавить,
что двести долларов твоей клиентки уже израсходованы. То же самое могу
сказать и о твоей субсидии в двести долларов. И я хочу знать, нужно ли еще
что-нибудь делать?
- Собственно, ты хочешь узнать, должна ли твоя сотрудница продолжать
жить в той квартире?
- Конечно, - ответил Дрейк. - Я плачу ей гонорар и оплачиваю все
издержки. Я делаю это ради тебя и беру с тебя даже немного меньше.
- Меньше не надо, - ответил Мейсон. - Бери ровно столько, сколько
стоит твоя работа...
- Ну, а что делать дальше?
- Пусть все остается по-прежнему до моих распоряжений. Я чувствую,
что все эти сведения, которые мы сейчас собираем, через какое-то время
окажутся очень ценными.
- Но ведь борьба за наследство - это не твой профиль, не так ли? -
спросил Дрейк.
- Я - адвокат, - ответил Мейсон. - И я направляюсь в суд, когда
возникает какой-нибудь конфликт. Правда, я специализируюсь на уголовных
делах, но это не значит, что я не могу выступить в деле о наследстве. В
таких делах бывает очень интересная борьба, и я хочу быть в гуще этой
борьбы.
- Что ж, - ответил Дрейк. - Хочешь бороться - борись! Будем
продолжать, Перри, но это будет стоить денег.
- У меня есть деньги, - ответил Мейсон.
Дрейк рассмеялся:
- Авантюрист ты, Перри, черт бы тебя побрал!
- И в то же время я всегда стою за справедливость, - сказал Мейсон. -
И когда я вижу, как люди пытаются добиться чего-нибудь незаконным путем...
Ну ладно, не будем об этом.
Дрейк усмехнулся:
- Я не собираюсь делать каких-либо умозаключений, Перри. Я даже не
хочу знать, куда ты спрятал эту женщину, но я хочу предупредить тебя,
чтобы ты был осторожен. Гарланд - чертовски ловкий человек. Да и Джермен
Дейтон тоже. Ты какое-то время можешь их обманывать, но не надейся, что
они долго будут клевать твою приманку.
- Хорошо, Пол, я буду осторожен, - пообещал Мейсон.
6
Ближе к вечеру, незадолго до закрытия конторы, внезапно зазвонил
телефон. Делла Стрит сняла трубку, выслушала, затем удивленно вскинула
брови, посмотрела на Мейсона и сказала в трубку:
- Подожди минутку, Герти. Сейчас узнаю.
Она повернулась к адвокату:
- В приемной находится Стивен Л.Гарланд. Он говорит, что не
договаривался о встрече, но ему необходимо обсудить с тобой один деловой
вопрос, которым, как он полагает, ты уже заинтересовался.
- Добрый старый Ловкач-Гарланд, - сказал Мейсон. - Всегда готовый
прийти на помощь и уладить щекотливые вопросы... Как ты думаешь, что ему
от меня нужно, Делла?
- Кое-какая информация, - ответила секретарша.
- Довольно странный путь он выбрал для этого, - ответил Мейсон. -
Гарланд принадлежит к той категории людей, которые подслушивают телефонные
разговоры, покупают свидетелей, делают... Ну, ладно, Делла, пригласи его.
Посмотрим, что он хочет нам сказать.
Через минуту Делла Стрит ввела в кабинет Мейсона высокого тощего
Гарланда.
- Мистер Мейсон? - осведомился тот глубоким низким голосом.
- Прошу садиться, - пригласил его адвокат.
- Вы знаете, кто я и для чего сюда пришел?
Мейсон поднял брови.
- Не будем играть в кошки-мышки друг с другом, мистер Мейсон. Время
работает против нас, поэтому не лучше ли быть друг с другом совершенно
искренними?
- Продолжайте, - попросил Мейсон. - Я вас слушаю.
- Уже много-много лет я работаю в гловервиллской "Спринг-компани" в
качестве человека, призванного улаживать общественные конфликты,
касающиеся как деловых, так и частных вопросов.
Мейсон кивнул.
- И вот сейчас к вам обратилась одна женщина, которая мне очень и
очень нужна. Вы ее спрятали и думаете, что я не знаю, где она находится?
- Предположим...
- Она находится в многоквартирном доме "Розали", в квартире
тринадцать. Она записалась там под именем Элен Смит. Но на самом деле ее
зовут Элен Калверт. Я не очень хорошо обошелся с ней лет двадцать тому
назад и жалею об этом. Сейчас я уже в этом раскаиваюсь, но часто человек
поступает не так, как он хочет, особенно если работает в крупной фирме...
- Вы работали в крупной фирме?
- В самой крупной в городе...
- В какой именно?
- В фирме, которой руководил Эцекил Хаслетт. Это был суровый человек
старой школы, и я старался делать свою работу как нельзя лучше. Эцекил
хотел, чтобы его фирма пользовалась лучшей репутацией в городе, и я делал
все, чтобы поддерживать эту репутацию. Если, например, у кого-то из
работников фирмы были неприятности, скажем, вел машину, находясь в
нетрезвом состоянии, я должен был сделать все, чтобы замять дело. И так
далее... И вот однажды в беду попала девушка. Хорошо, что под рукой
оказался старина Гарланд. Я дал ей тысячу долларов в качестве оплаты за
оскорбленные чувства, обеспечил работу в одном из городов и посадил ее на
автобус, вручив билет...
- Именно о ней вы говорили в начале нашего разговора? - спросил
Мейсон.
- Нет... Я вообще... подобных дел было довольно много, и я действовал
в этих случаях по шаблону. А девушка, о которой я говорил, вначале была
любовницей молодого Хаслетта. Дело у них зашло довольно далеко и девушка
оказалась беременной. Не забывайте, что это было почти двадцать лет назад.
Она почувствовала себя опозоренной, но отказалась сделать те вещи, которые
считались само собой разумеющимися в те времена.
- Чего же она хотела?
- Я сам не знаю, чего она хотела. Тогда я считал, что она хотела
женить на себе молодого Хаслетта и родить ребенка. Но теперь я понял, что
она просто-напросто была страшно напугана и сама не знала, чего хочет. Как
бы то ни было, я поступил точно так же, как поступал всегда в подобных
случаях. Я отослал молодого Хаслетта на длительный срок в Европу, чтобы
никто не знал, где его можно найти. После этого я послал девушке тысячу
долларов стодолларовыми купюрами в простом чистом конверте. Конечно,
подними она шум, я бы не сознался, что послал ей эти деньги, а она не
смогла бы ничего доказать. Такой ход всегда давал положительный результат.
Вначале девушки проявляют недовольство, но потом подходят к вопросу чисто
практически и успокаиваются. Садятся в уголок и начинают пересчитывать эту
тысячу долларов. И на эти деньги они многое могут сделать, если у них есть
практическая сметка. Редко кто платит за аборт более четырехсот долларов,
так что у них остаются еще чистыми шестьсот. Это дает им возможность
прожить несколько месяцев где-то в другом месте, а потом вернуться в отчий
дом, предварительно придумав какую-нибудь историю. Иногда они даже
успевают за это время подыскать себе нового друга и возвращаются домой,
чтобы познакомить его с родителями или даже выйти за него замуж.
- Но в данном случае этот вариант не сработал? - спросил Мейсон.
- Не сработал. И я не мог понять, что случилось. Но я знаю теперь,
где находится эта женщина и хочу поговорить с ней. Вы ее припрятали, но я
все равно переговорю с ней, это лишь вопрос времени.
- Вы уверены в этом? - спросил Мейсон.
- Еще как уверен! - ответил Гарланд. - Хаслетт погиб в море. И если у
него есть ребенок, он получит наследство. Если же наследника не окажется,
то все перейдет к его сводным братьям. Эти-то братья и ищут след Элен
Калверт, пытаясь выяснить, что же было на самом деле. Я - работник этой
фирмы и могу работать и на братьев, и на наследника. Мне все равно, на
кого я работаю. Я просто выполняю свои обязанности. Но, разумеется, я хочу
знать, каково же действительное положение вещей, чтобы довести это дело до
удовлетворительного конца.
- Что же конкретно вы хотите от меня? - спросил Мейсон.
- В это дело втянуто много людей, - ответил Гарланд. - И у всех этих
людей разные стремления. Сводные братья, представленные адвокатом Дунканом
Ловеттом, хотят доказать, что внебрачного ребенка не было. В этом случае
они унаследуют состояние Хаслетта, и мне придется три года работать на
братьев, прежде чем я смогу уйти на пенсию. Поэтому вы должны понять,
мистер Мейсон, что я не хочу делать ничего, что могло бы пойти вразрез с
желаниями братьев. С другой стороны, давайте предположим, что внебрачный
ребенок все-таки был. И тогда этому ребенку должно, согласно завещанию,
перейти все состояние. Ему сейчас уже должно быть девятнадцать, и он может
стать хозяином фирмы. Это ставит меня в затруднительное положение.
- Поэтому вы и пришли ко мне? - спросил Мейсон.
- Да, - ответил Гарланд.
- Вы знаете, что я связан профессиональной этикой и не могу
поделиться с вами какими-нибудь сведениями?
- Да, я знаю о профессиональной этике и понимаю, что вы не можете
дать мне информацию. Но я знаю и о том, что вы не вчера родились, а
поскольку факты знаете только вы...
В этот момент резко зазвонил телефон, номер которого был известен
только Полу Дрейку и Делле Стрит.
Делла Стрит вопросительно посмотрела на Мейсона. Адвокат кивнул и
сказал:
- Я сам сниму трубку, Делла. - Подойдя к телефону, он снял трубку и
спросил: - В чем дело, Пол?
- У моей сотрудницы неприятности, - ответил Дрейк.
- Конкретнее.
- Адвокат по имени Ловетт и какая-то женщина обманом проникли в
квартиру, где она остановилась.
- Черт побери! - выругался Мейсон. - Я же категорически приказал ей
никого к себе не впускать.
- Они очень умно все обставили, - сказал Дрейк. - Постучали в дверь.
Моя оперативница приоткрыла дверь на цепочке, перед дверью стояла женщина,
а позади нее был мужчина с ящичком в руке, в котором якобы находились
рабочие инструменты. Женщина сказала, что ее комнаты находятся этажом ниже
и у нее начинает протекать потолок. Причину, видимо, нужно искать в
ванной. Они якобы должны все проверить и ненадолго перекрыть воду. Моя
сотрудница попалась на удочку и не проверила все это по телефону у
администрации, а просто открыла дверь и сказала: "Войдите!" Мужчина вошел
и опустил ящичек на пол. В нем лежали портфель и газеты. Он вынул из
ящичка портфель и сказал: "Ну, я теперь, моя дорогая, вы мне должны
ответить на несколько вопросов. Если вы будете искренни, все будет хорошо.
Если же солжете, у вас будут серьезные неприятности."
- А дальше?
- Моя работница отказалась отвечать и попросила их уйти. Но они до
сих пор сидят там. Вот она и интересуется, должна ли она вызывать полицию
или сделать что-нибудь еще?
- Позвони ей и скажи, чтобы она ничего не предпринимала до моего
приезда, - ответил Мейсон. - Мы там будем через двадцать минут. И она
может сказать этим людям, что за нее будет отвечать адвокат Мейсон.
Возможно, это их напугает и они уберутся подобру-поздорову. Если же нет,
то мы решим все на месте. - Мейсон повесил трубку и сказал Делле Стрит: -
Захвати блокнот, Делла, мы едем. - После этого адвокат взглянул на
Гарланда. - Хорошо, мистер Гарланд. Вы знаете многоквартирный дом
"Розали". Там живет женщина по имени Элен Смит, и кое-какие люди вломились
без разрешения в ее квартиру.
- Это, наверное, Дункан Ловетт, - ответил Гарланд. - Он умен и
настойчив.
- Верно, - сказал Мейсон. - Если хотите, поедем вместе. Мне нужно
иметь свидетеля.
- Не забывайте, что я - заинтересованное лицо.
- Да, да, вы - заинтересованное лицо, но вы не будете
лжесвидетельствовать перед судом и не будете искажать факты. Мне кажется,
вы честный человек.
- Хорошо, мистер Мейсон, поскольку мы уже раскрыли карты, хочу вам
сказать, что постараюсь быть честным, но я хитер и буду лоялен к людям,
интересы которых представляю.
Мейсон усмехнулся.
- Я тоже достаточно хитер... Поехали!
- Джермен Дейтон уже следит за "Розали-апартментс", - сказал Гарланд.
- Вот и отлично! Захватим и его. Чем больше свидетелей, тем веселее.
Вы можете ехать с нами в моей машине. Я тороплюсь.
Гарланд поднялся.
- Я готов! - сказал он.
7
Мейсон остановил машину перед "Розали-апартментс" и вышел из
автомобиля. Оба спутника последовали его примеру. В руке Деллы был
портфель с блокнотами и шариковыми ручками.
Стивен Гарланд быстро огляделся.
- Дейтон вон там! - сказал он. - Вы его подождете?
- Подождем, - ответил Мейсон.
Гарланд сделал знак Дейтону. Коренастый частный детектив открыл
дверцу машины и сошел на тротуар. Мейсон подошел к нему:
- Мы собираемся подняться наверх, мистер Дейтон. Хотите пойти с нами?
Тот мгновение колебался, потом сказал:
- А почему бы и нет?
- Я полагаю, - сказал Гарланд, - что дело принимает совершенно другой
поворот. Так что каждый из нас, видимо, пойдет своим путем.
- Мне это подходит, - ответил Дейтон.
Все четверо вошли в дом и поднялись к квартире, где под именем Элен
Смит жила сотрудница Пола Дрейка.
Мейсон постучал в дверь.
