Детектив

     Малко подскочил как ужаленный,  забыв  об  опасности,  и  увидел  уже
заднюю часть автобуса, удалявшегося по проселку.
     Омар не выстрелил! План провалился.


     Хаво  поднялась  почти   одновременно   с   ним.   Закричала   что-то
по-сомалийски. Малко  рванулся  к  месту,  где  прятался  Омар.  Остальные
кочевники поднялись один за другим в растерянности, не зная,  что  делать.
Микроавтобуса уже почти не было слышно.
     Малко подбежал к Омару вместе с Хаво: тот неподвижно лежал на  животе
рядом со своей винтовкой в луже  рвоты.  Хаво  окликнула  снайпера,  он  с
трудом повернул к ней землисто-серое лицо, посмотрел  на  девушку  мутным,
отсутствующим взглядом, прошептал несколько невнятных слов и опять  уронил
голову.
     - Черт побери! У него солнечный удар! - взорвался Малко.
     Они переглянулись. С каждой секундой автобус с заложниками  удалялся.
Надо было принимать решение.
     - Я знаю короткий путь, он ведет на главную дорогу, - сказал Абди,  -
но надо ехать немедленно. Может, догоним их километров через тридцать.
     - Поехали, - сказал Малко.
     Они кинулись в "лендровер". Но  все  там  не  помещались.  Хаво  села
впереди рядом с Малко, четверо втиснулись на заднее сидение, двое остались
приводить в чувство Омара. Малко  молчал,  потрясенный.  Его  и  без  того
дерзкий и сложный план становился просто неосуществимым. А ведь  казалось,
что он предусмотрел все!
     - Осторожно, - предупредил Абди, - сейчас будет трясти.
     Мотор "лендровера" взвыл.  Машина  добралась  до  вершины  впадины  и
заковыляла по каменистому ландшафту.  Первый  толчок  подбросил  Малко  до
потолка, и он так сильно стукнулся головой, что вскрикнул от  боли.  Сзади
раздался дружный хор ругательств. Абди, стиснув  зубы,  боролся  с  рулем,
энергично работая плечами.
     - Нам придется нелегко! - пробормотал он.
     Этого можно  было  и  не  говорить!  Они  лавировали  между  кочек  и
термитников в стороне  от  дороги.  С  первого  взгляда  саванна  казалась
плоской, но она оказалась усеянной колдобинами  сантиметров  по  тридцать,
достаточно глубокими, чтобы "лендровер" прыгал на них, как поплавок. Мотор
ревел. Абди каждую секунду переключал  скорость  с  точностью  компьютера,
пытаясь избежать самых больших ям. Металлический каркас автомобиля стонал.
Между тем скорость была не больше сорока километров  в  час.  Малко  начал
сомневаться, что двигаясь вот так, со скоростью  улитки,  они  имеют  шанс
догнать автобус с заложниками... Три зебры бросились  врассыпную  от  них,
потом машина спугнула одинокую газель. Длинный пыльный  шлейф  тянулся  за
"лендровером".
     - Как мы сможем их догнать? - крикнул Малко.
     - Главная дорога делает большой крюк через деревню, где мы тогда пили
кофе, - объяснил Абди.
     Сомалиец крепко держался за руль, но его тоже сильно подбрасывало при
каждом толчке.
     Малко чувствовал себя, как в центрифуге для  сушки  белья.  В  машине
стояла невыносимая жара, а легкие  были  буквально  забиты  густой  желтой
пылью. Он не понимал, почему "лендровер" прыгает  как  пробка.  С  заднего
сидения  доносился  постоянный  гул  голосов  кочевников.  Хаво   отчаянно
цеплялась за крышу, скривив губы улыбкой хищной  птицы.  Линия  горизонта,
казалось, все время удаляется.
     Час спустя они были совершенно мокрыми. Вдруг  "лендровер"  выпрыгнул
из очередной ямы и послышался зловещий треск. Сломалась одна из рессор.
     Не  бросая  руля,  Абди  показал  подбородком  на   небольшой   холм,
увенчанный несколькими кактусами.
     - Мы вернемся на дорогу с другой стороны, - сообщил он.
     "Лендровер" стал карабкаться на холм под углом двадцать  градусов.  С
еще более ужасающими толчками, выбрасывая камни из-под колес.
     Это  было  бесчеловечно.   Наконец   начался   извилистый   спуск   с
колдобинами, которые приходилось  преодолевать  очень  медленно,  и  такой
крутой, что, казалось,  еще  мгновение  -  и  "лендровер"  покатится  вниз
кубарем, как булыжник. Малко едва не вскрикнул от радости, заметив наконец
красную ленту латерита внизу. Они добрались до дороги!
     Абди пересек  ее  на  большой  скорости  и  остановился  за  огромным
термитником  цвета  охры,  невидимым  с  дороги.  Он  тут  же  соскочил  с
"лендровера" и побежал к проселку. Малко  изумился,  как  у  него  на  это
хватило сил. Когда он сам вылез  из  машины,  все  его  мышцы  болели,  он
чувствовал себя восьмидесятилетним  стариком.  Сомалиец  уже  возвращался,
лицо его светилось радостью.
     - Следов нет, - торжествующе крикнул он, - они еще не проехали!


     Новое место гораздо меньше подходило  для  засады.  Хаво  и  ее  люди
ожидали приказов, они уже  взбодрились.  Малко  задумался:  как  заставить
микроавтобус остановиться?
     - Может, я стану на обочине с поднятым капотом? - предложил Абди.
     - Они не остановятся, - покачал  головой  Малко.  -  Подождите,  есть
идея. Поставьте "лендровер" поперек дороги, - решил  он.  -  На  повороте,
так, чтобы они не могли проехать. Поднимите капот, бросьте рядом  канистру
из-под бензина и подожгите ее... Чтобы со  стороны  казалось,  что  машина
горит.
     Абди, не дослушав,  бросился  к  багажнику,  чтобы  достать  одну  из
канистр. Хаво подошла к Малко.
     - Что мы должны делать?
     -  Убивать  их,  -  сказал  он.  -  Как  можно  быстрее.  Как  только
микроавтобус остановится, прикажите вашим людям  стрелять  по  всему,  что
движется.
     Она обернулась к своим и  что-то  коротко  сказала.  Абди  напряженно
следил за дорогой.
     - Думаю, это они, - объявил он.
     Кочевники, Малко и Хаво быстро укрылись за  камнями.  Абди  вынул  из
кармана большую спичку, чиркнул о крыло "лендровера".  Как  только  спичка
загорелась, он бросил ее возле капота. Раздался глухой  хлопок,  и  бензин
вспыхнул, охватив передок автомобиля длинным ярким пламенем. В  нескольких
метрах от него создавалось впечатление, что горит машина...
     Малко взял из  рук  Абди  "мерлин-444"  и  взвел  курок.  Шум  мотора
приближался...
     Желтое рыло микроавтобуса внезапно  возникло  на  повороте.  Он  ехал
довольно быстро. Малко различил сквозь ветровое стекло лица двух  человек,
потом в нем отразились солнечные  лучи  и  скрыли  от  Малко  внутренность
машины. Водитель  микроавтобуса  резко  повернул  руль,  пытаясь  объехать
"лендровер", объятый  пламенем,  но  это  было  невозможно.  Машина  почти
полностью загородила дорогу. Водитель стал тормозить, но  слишком  поздно:
передок автобуса коснулся горящей машины..
     Тотчас боковая дверца отъехала в сторону, и оттуда спрыгнул на  землю
один из охранников.
     Оглушительно грохнул выстрел. Террориста отбросило назад, его  голова
превратилась в кровавый ком, мозги брызнули наружу. Пуля попала ему  прямо
в лоб, разнесла  черепную  коробку  и  убила  на  месте.  Ветровое  стекло
микроавтобуса  почти  в  тот  же  момент  разлетелось  от  попадания  трех
синхронных выстрелов. Голова  шофера  упала  на  руль,  а  изрядный  кусок
затылка отвалился от черепа. Пуля,  которая  убила  его,  пройдя  навылет,
попала в грудь второго террориста, появившегося в узком проходе. Еще  один
выстрел  раздробил  ему  позвоночник...  Сосед  водителя  хрипел   горлом,
искромсанным пулей "манлихера", которая угодила в сонную артерию...
     Атака не продлилась  и  десяти  секунд...  Малко  бросился  вперед  с
зажатым в руке "мерлином-444". Кочевники тоже выскочили из засады. Малко и
Абди одновременно подбежали к микроавтобусу, заскочили внутрь. Малко узнал
пятого террориста, который пытался сбежать через  заднюю  дверцу:  усатый,
который насиловал в камере девушку. Его Малко оставил кочевникам.
     Заложники  лежали  внутри  автобуса,  развалившись  на  сиденьях.  По
крайней мере, так это выглядело. Сидевший рядом с ними охранник  попытался
вытащить из-за пояса автомат. Малко нажал на спусковой крючок. От выстрела
вздрогнули стекла в  автобусе.  Ребристая  пуля  вонзилась  в  террориста,
ударная волна бросила его наружу, открыв его телом дверь.
     Малко осмотрел микроавтобус. Не хватало одного. Пробираясь в  среднем
ряду кресел, он заметил его, съежившегося на полу между двумя сидениями.
     Абди тоже его увидел. Опередив Малко, он стал  на  колени  на  пустом
кресле, вытащил голову террориста за волосы, заставив его открыть шею.
     Одно движение кисти, и из перерезанного горла брызнула  кровь.  Малко
спрыгнул на дорогу через заднюю  дверь.  Тут  он  тоже  опоздал.  Один  из
кочевников уже вонзил нож в горло человека,  в  которого  Малко  попал  из
"мерлина".
     Все было кончено. Из открытой  дверцы  автобуса  вдруг  раздалось  по
английски:
     - My God! My God! Что случилось?
     Человек с растрепанными волосами, только что поднявшийся  с  сидения,
обезумевшими  глазами  смотрел  на  террориста   с   отрезанной   головой.
Растерянный,  небритый,  в  грязной  рубашке,  прилипшей  к  телу.   Посол
Соединенных Штатов в Могадишо.
     Белокурые двойняшки,  от  столкновения  упавшие  на  пол,  так  и  не
проснувшись спали под  сидением.  Малко  увидел  блондинку,  изнасилование
которой он наблюдал: сначала она подошла к  дверце,  потом  ее  брат.  Под
действием наркотика они выглядели рассеянными и одуревшими. Посол едва  не
упал, выходя из автобуса, и вытаращился от ужаса, взглянув на  террориста,
распростертого на дороге с разрезанным горлом и раскромсанным животом.
     Он вопросительно уставился на Малко.
     - Who are you?
     - Ничего не бойтесь, - сказал Малко, поддерживая американца, чтобы он
не упал. - Мы вас освободили. Я послан американским правительством,  чтобы
вырвать вас у похитителей. Эти люди помогли мне.
     Он специально говорил медленно, чтобы  американец  уловил  смысл  его
слов. Посол покачал головой.
     - Мы свободны? - недоверчиво спросил он.
     - Не совсем, - сказал Малко.
     В это время из машины вышла блондинка, держась за  голову,  взглянула
на Малко и кочевников с изумлением и испуганно кинулась к отцу. Тот прижал
ее к себе.
     - Все будет нормально, -  прошептал  он  по-английски.  -  Все  будет
нормально...
     Он постепенно приходил в себя. Абди подошел к ним с  полным  термосом
чая и протянул его  дипломату.  Тот  выпил,  фыркнул  и,  казалось,  почти
пробудился. Кочевники оттаскивали тела  террористов  с  дороги.  Абди  уже
потушил огонь. Девушку жестоко вырвало, затем - ее брата, который усиленно
моргал глазами, так он отвык от солнца.
     Один из кочевников принялся снимать с  одного  из  мертвецов  сапоги,
улыбнулся Малко и что-то сказал по-сомалийски.
     Хаво перевела для Малко:
     - Это местная пословица, - объяснила она.  -  В  ней  говорится,  что
обувь мертвеца лучше, - чем он сам...
     - Вы прибыли из Могадишо? - спросил вдруг посол.
     - Да, - ответил Малко.
     - Вы мою жену видели?
     - Вашу жену?
     - Да, - ответил дипломат полным тревожного ожидания  голосом.  -  Они
освободили ее перед тем, как нас увезли из  Могадишо.  Жест  доброй  воли,
чтобы облегчить переговоры, так они мне сказали. С ней все в порядке?
     Малко  ощутил  комок  в  горле.  Он  отвернулся  и  стал  внимательно
рассматривать трупы, уложенные рядком вдоль дороги.
     - Думаю, что да, - солгал он. - Но я ее не видел.
     - Ах, ну слава Богу, - сказал посол. - Она так испугалась.  Когда  мы
будем в Могадишо?
     Малко  оглядел  пустынную  дорогу.  Абди  отвел  "лендровер"  немного
подальше.  Опрометчиво  оставаться  тут  слишком  долго.  Могла  появиться
какая-нибудь машина.
     Посол потер лоб.
     - У меня ужасно болит голова, - сказал он, - и такое впечатление, что
нас напичкали наркотиками.
     - Это я вас накормил наркотиками, - усмехнулся Малко. - Я  не  хотел,
чтобы дети  подверглись  риску,  если  встанут,  услышав  выстрелы.  Через
час-два все будет в порядке. Почему вы так опоздали?
     - Они не могли завести автобус. Он  очень  плохо  работает.  Надеюсь,
однако, что он все-таки довезет нас до Могадишо.
     - Мы в Могадишо не едем, - сообщил Малко.
     У дипломата отвисла челюсть.
     - Но я не понимаю, мы свободны или нет? Куда мы едем?
     Малко покачал головой.
     - Все не так просто, господин посол. Вас похитили  люди,  действующие
по поручению сомалийского правительства, которое хотело  оказать  давление
на США. Мы в двухстах пятидесяти километрах от Могадишо. Теоретически  нам
достаточно было бы добраться до первого же сомалийского военного  поста  и
заявить о вас. На самом  деле  вы  в  этом  случае  рискуете,  что  другие
"террористы" захватят вас.
     Посол растерянно смотрел на Малко.
     - Но куда же вы хотите ехать?
     - Я организовал ваш вывоз из страны с помощью  ВМС  США,  -  объяснил
Малко. - Мы должны вернуться в  Браву.  Если  бы  я  был  уверен,  что  мы
доберемся до Могадишо и доставим вас в посольство, я бы рискнул. Но дорога
только одна, и есть вероятность, что наткнемся на заграждения.
     Посол явно был не в восторге от плана Малко.
     - Со мной двое детей, - возразил  он.  -  Я  не  могу  подвергать  их
риску...
     Блондинка молча прислушивалась к их разговору. Малко взял  посла  под
руку и отвел в сторону.
     - У нас нет выбора, - вполголоса сказал он. - По  приказу  Президента
госдепартамент пожертвовал  вами.  Во  имя  высших  интересов  страны.  Он
позволил только определенному отделу определенного  управления  попытаться
что-то сделать. Акт отчаяния, от которого отмежуются официально,  если  он
закончится неудачей...
     - Понятно, - ответил дипломат изменившимся голосом.
     - Забирайте малышек, - сказал Малко, - и садитесь в "лендровер".
     Пока американцы устраивались в машине, Малко  поискал  Хаво.  Молодая
женщина сидела  у  подножия  термитника,  лицо  ее  было  спокойно.  Малко
опустился перед ней на корточки.
     - Спасибо, - сказал он. - Без вас у меня ничего бы не  вышло.  Хотите
уехать со мной?
     - Нет, это моя земля. Я не смогла бы жить где-то. За  ваше  золото  я
смогу выкупить верблюдов, вернуться в пустыню. Мы попробуем  добраться  до
Кении.
     - Что ж, - проговорил Малко. - Удачи вам.
     Они пожали другу другу руки. Малко беспокоился за Хаво и  ее  друзей.
СНБ,  конечно,  установит  их  причастность  к  налету,  кочевники  дорого
заплатят за содействие, оказанное ЦРУ. Но он не может изменить судьбу этой
женщины. Он смотрел, как она направляется  к  пробитому  пулями  автобусу.
Трупы спрятали, но несколько стервятников уже кружили в небе.
     Абди ожидал за рулем. Парень, девушка и дети расположились сзади. Как
только  Малко  сел  рядом  с  послом,  "лендровер"  рванулся  вперед.   По
направлению к Браве. Час десять. Надо быть в Браве до трех часов. Успеть к
отливу.
     Они были затеряны во враждебной стране, и кто знает,  смогут  ли  они
выбраться из нее... Малко казалось, что он  слышит,  как  в  саванне  бьют
барабаны войны. Американский посол  смотрел  прямо  перед  собой,  пытаясь
унять дрожь в руках, и машинально играл своим обручальным кольцом.
     Красная  латеритовая  лента  дороги  извивалась  между  колючками   и
термитниками и, казалось, вздувалась от жажды.
     Малко вынул из полотняного мешка большой транзистор и вытащил из него
антенну.   Потом   снял   пластину,   прикрывающую   регуляторы,   щелкнул
выключателем, настроился на частоту 112,8  и  нажал,  наконец,  на  кнопку
включения.
     Как будто ничего не произошло. Но по  дрожи  контрольной  стрелки  он
знал, что его SOS летит к тем, кто должен их спасти.



                                    19

     Малко взглянул на безоблачное небо. Он шел на риск расчетливо.  В  ту
секунду, когда радиомаяк начал передавать его сигнал, он рисковал привлечь
к себе внимание советских и сомалийских радиоперехватчиков.  Он  не  знал,
могут ли  большие  советские  базы,  вроде  Берберы  его  перехватить,  и,
главное,  как  они  его  поймут.  Сомали  тоже   располагает   несколькими
советскими   катерами   береговой    охраны,    способными    осуществлять
радиоперехват во время прилива. Где они сейчас находятся?
     Но если бы он не включил свое устройство, не было бы  никаких  шансов
на побег.
     Им  встретился  старый  грузовик   русского   производства,   который
надрывался на ямах, подпрыгивая в тучах красной пыли. Абди прилип к  рулю,
как зомби, продолжая "воевать" с ямами и колдобинами.
     - Порядок? - спросил Малко.
     Шофер перекинул языком свою жвачку из травки с правой щеки под левую.
     - Порядок! Вы знаете, я приношу счастье, я прошел через  все...  Один
раз слон забросил меня к себе на спину, а карабин заклинило. Так  вот,  он
меня проморгал!
     С таким  оптимистом  Малко  было  спокойнее...  Он  обернулся.  Семья
Рейнольдс сгрудилась на заднем  сиденье  и  стоически  переносила  толчки.
Девушка мужественно улыбнулась ему.  Обе  малышки,  отупев  от  усталости,
спали, крепко обнявшись. Брюс Рейнольдс, сидевший рядом с Малко, не сводил
глаз с дороги, стараясь  не  проглотить  всю  пыль,  которая  проникала  в
"лендровер" через открытое окно.
     Он ткнул пальцем в приемник, лежащий на коленях Малко.
     - Что это такое?
     - Автоматический радиомаяк, -  объяснил  Малко.  -  Он  передает  наш
сигнал, предварительно настроенный на постоянную  длину  волны.  Где-то  в
открытом море у берегов Сомали корабли Шестого флота  должны  ждать  этого
сигнала. Предполагается, что они нас подберут.
     Американец вытаращил глаза.
     - Но  они  же  не  имеют  права  приближаться  к  берегу!  Это  может
спровоцировать пограничный инцидент.
     Даже в экстремальных обстоятельствах  Брюс  Рейнольдс  рассуждал  как
дипломат...
     Малко покачал головой.
     - Мы поплывем им навстречу. Я рассчитываю захватить в Браве  рыбацкую
лодку.
     У дипломата запали глаза и щеки. Он  начинал  осознавать  серьезность
ситуации. Понимать, что без  вмешательства  Малко  он  и  его  семья  были
обречены на смерть, это несомненно.
     Малко вытер лоб, покрытый коркой из смеси пота и  пыли.  Лишь  бы  не
обнаружили слишком быстро микроавтобус и убитых террористов. Он  беззвучно
помолился, чтобы американский флот успел получить приказ Белого дома.


     Павел Горький бросил рассеянный взгляд на показатели месячных  уловов
за июнь.  Брава  сидит  уже  у  него  в  печенках.  К  счастью,  срок  его
командировки  заканчивается.  Замена  прибудет  из  Могадишо,  как  только
закончится эта история с заложниками.
     Ему надоел запах рыбы.
     Так как у него не было  определенных  дел,  он  решил  нанести  визит
руководителю района. Усовершенствовать свой сомалийский.
     Горький сел в джип и рванул к центру.
     Али "Святой" был в своем кабинете и как раз принимал  кочевников.  Он
радостно поздоровался с советским, но тот заметил озабоченность во взгляде
сомалийца. Али "Святой" быстро выпроводил обоих посетителей и сказал:
     - Им приходится нелегко. Они ловят  мало  рыбы  и  жалуются,  что  не
зарабатывают на жизнь.
     Скоро придется покупать рыбу в Могадишо, чтобы выполнять план.  Павлу
было наплевать на превращение кочевников в рыбаков, но  из  вежливости  он
сурово сказал:
     - Это потому, что они очень ленивые...
     Руководитель района покачал головой.
     - Нет, они просто не знают, как за это взяться. Я  пойду  поговорю  с
ними сейчас, когда они вернутся с рыбной ловли.  Не  хотите  ли  пойти  со
мной?
     Он украдкой следил  за  советским.  Точно  зная,  что  Павел  Горький
находится в Браве не ради рыбы. Но было забавно принуждать русского делать
то, что ему неприятно. Али нужно было чем-то занять себя. Ему сообщили  об
исчезновении Малко. Нет известий от Фускии. Она должна бы  уже  вернуться.
От всего этого он нервничал... Попав в ловушку, Павел Горький  принужденно
улыбнулся и выдавил:
     - С удовольствием.
     - Ну что ж, поехали! - сказал Али Хадж с деланной жизнерадостностью.
     Ему были безразличны как рыбаки, так  и  советский.  Но  надо  как-то
убить время, дожидаясь Фускию.
     По дороге к пляжу они  заметили,  что  первые  лодки  уже  пересекают
отмель. Они были еще слишком далеко, чтобы  можно  было  видеть,  есть  ли
улов...
     Внезапно Али Хадж  заметил  машину,  которая  быстро  направлялась  к
группе негров, ожидавших приемки рыбы.
     "Лендровер" иностранного гостя. Али почувствовал облегчение:  раз  он
вернулся, значит, Фуския тоже  вернется.  И,  значит,  не  удалось  ничего
сделать для заложников. Он мысленно поблагодарил Аллаха.
     Бог на его стороне. Смерть Абшира не наделала много шуму. Все это ему
на руку.


     Абди спрыгнул на песок, сразу же следом за ним - Малко и посол. После
дорожного  зноя  теплый  бриз  Индийского  океана  казался   восхитительно
прохладным. С того места, где они стояли, дома Бравы казались вдали серыми
кубиками.
     С  пляжа   неслось   серьезное   пение,   напоминающее   негритянские
"спиричуэлс", это пели, сидя на песке, негры,  поджидавшие  рыбаков.  Абди
послушал и сказал:
     - Они поют о рождении верблюдицы...  Эти  люди  не  любят  моря,  они
продолжают думать о пустыне...
     Маленькие  девочки  вылезли  из  "лендровера",  протирая   глаза,   в
сопровождении детей посла. Тот смотрел на негров, на пустынный пляж  и  на
лодки,  подплывающие  к  берегу.  Сомалийцы  почти   не   реагировали   на
присутствие иностранцев.
     - Что будем делать? - спросил посол.
     Вместо Малко ответил Абди.
     - Я скажу им,  что  вы  русские,  что  вы  хотите  совершить  морскую
прогулку... Что об этом просил Али Хадж. Дадим им несколько шиллингов, они
будут счастливы. Он направился к певцам. Малко  видел,  как  Абди  сел  на
корточки и начал "вести переговоры о  подарках",  как  говорят  в  Африке.
Минуты тянулись бесконечно. Было  чуть  больше  полчетвертого,  отлив.  Но
очень скоро начнется быстрый прилив, и  тогда  будет  невозможно  пересечь
отмель...
     Наконец Абди поднялся и  сделал  знак  подойти  к  нему.  Малко  взял
девочек за руки.
     - Пойдемте, -  ласково  сказал  он  им,  -  у  нас  будет  прекрасная
прогулка.
     Одна из лодок только что бросила якорь метрах в двадцати  от  берега.
Какой-то рыбак выпрыгнул из нее, волоча за собой небольшую молот-рыбу.
     Шиллинги перешли из рук в руки. Громко хохоча,  два  громадных  негра
схватили двойняшек, посадили к себе на плечи, вошли в воду  и  побрели  по
направлению к большой лодке.
     Восхищенные девочки пронзительно вскрикивали. Малко подтолкнул  посла
к воде.
     - Идите и вы. Быстро. Чем меньше мы тут задержимся, тем лучше.
     Брюс Рейнольдс тоже направился к воде в сопровождении сына и дочери.
     - Это фантастика, - пробормотал он. - Спасибо.
     - Подождите, - сказал Малко, - мы еще не выпутались.
     Сидевший на корточках на корме лодки негр  заливал  в  бак  дизельное
топливо. Те, что расположились на пляже, наблюдали за группой  иностранцев
с  веселым  любопытством.  Они  совершенно  не  понимали,  как  это  можно
отважиться выйти в море ради удовольствия. Сами они, впервые услышав рокот
Индийского океана, подумали, что это конец света...
     Рыбак-сомалиец уже вышел из воды, волоча свою молот-рыбу. Тут же  его
с любопытством окружили остальные кочевники.
     Негры, которые несли  детей,  почти  добрались  до  лодки.  К  берегу
подошла  еще  одна  посудина  и  тоже  стала  на  якорь.  В  этот   момент
пронзительный звук заставил Малко повернуть голову.  Рабочие,  сооружающие
что-то вроде ангара на краю пляжа, пилили бензопилой огромные доски.
     Малко уже был готов  войти  в  воду,  когда  заметил  машину,  быстро
приближающуюся к ним по дюне.
     Русский джип.
     У него засосало под ложечкой.
     В Браве был только один русский джип: джип Павла  Горького,  которому
поручено охранять заложников... Абди тоже увидел джип. Он молча  нырнул  в
"лендровер" и вытащил "мерлин-444". Малко обернулся к нему:
     - Боеприпасы у вас есть?
     - Только то, что в магазине, - ответил сомалиец.
     Малко тоже уже один раз стрелял.  Осталось  только  три  патрона.  Он
взглянул на большую группу негров на берегу. Если  советскому  удастся  их
поднять, это будет суд Линча.


     Павел   Горький   наклонился   и   достал    из    "бардачка"    свой
девятимиллиметровый "токарев". Он уже  узнал  заложников,  которые  должны
были бы находиться в Могадишо, а на самом деле в нескольких шагах от  него
грузились в лодку. Он не знал, что произошло, но одно  было  ясно:  нельзя
допустить, чтобы они покинули Браву.
     Иначе обрушится одна из  граней  советской  политики  в  Африке.  Вся
операция "Заложники" была тщательно спланирована и рассчитана самим  Юрием
Андроповым, руководителем КГБ. Если она провалится по  вине  исполнителей,
они же и станут  первыми  жертвами.  Павлу  Горькому  совсем  не  хотелось
неприятностей... Он обернулся к Али Хаджу, тоже  обратившемуся  в  соляной
столп.
     - Вы должны мне помочь, - сухо сказал он. - Этот  журналист  -  агент
империалистов. Он, вероятно, напал на патриотов,  охранявших  американцев.
Нельзя, чтобы они покинули Браву.
     - Я помогу вам, - мрачно согласился Али "Святой".
     До него только что дошел смысл маневра Малко. Фускии  не  будет.  Его
надули. И Малко за это заплатит. Он  в  бешенстве  натянул  поглубже  свою
меховую шапочку на  лоб,  устремив  ненавидящий  взгляд  на  американского
агента, который так ловко его обошел.
     Рядом  раздался  сухой  щелчок.  Павел  Горький,  заблокировав   руль
коленом, послал пулю в ствол своего пистолета.


     Русский джип остановился прямо в воде, между  морем  и  Малко.  Павел
Горький и Али Хадж выскочили одновременно. Советский повелительно  крикнул
на плохом сомалийском, обращаясь к неграм, окружавшим лодку.
     - Верните немедленно этих людей на пляж.
     Вся семья Рейнольдс  уже  находилась  в  большой  лодке.  Недоставало
только Малко, Абди  и  бесценного  радиомаяка.  Без  него  они  несомненно
затеряются в Индийском океане без всяких шансов на то, что  их  обнаружат.
Левой рукой,  не  оборачиваясь,  Малко  достал  аппарат  из  "лендровера",
направил свой "мерлин" на вышедших из джипа и крикнул:
     - Отойдите в сторону и замолчите!
     - Шпион, бандит! - завопил советский.
     В своих белых слишком  длинных  шортах  и  плохо  скроенной  рубашке,
обутый в босоножки местного производства, он выглядел просто  карикатурно.
Малко следил за его  правой  рукой,  в  которой  был  пистолет.  Заложники
находились вне пределов его досягаемости, - но не он, Малко. Он  надеялся,
что русский собирается только запугать его. В этой истории уже  достаточно
крови.
     Негры  вокруг  них  застыли,  ошарашенные,  ничего   не   понимая   в
происходящем.
     В сопровождении Абди Малко двинулся к воде, продолжая  держать  мушку
"мерлина" на  русском.  Вдруг  Али  Хадж  начал  орать,  как  взбесившийся
муэдзин, жестикулируя, вращая большими глазами,  которые  утратили  всякую
приветливость.
     Дальше все произошло  очень  быстро.  Абди  бросился  к  руководителю
района. Советский поднял правую руку, щелкнул  выстрел,  и  Абди  замедлил
бег, а затем остановился. Он почесал грудь, как будто  она  зудела,  потом
посмотрел на свою руку и обернулся к Малко с потрясенным видом:
     - Черт побери, у меня кровь идет!
     Сомалиец, спотыкаясь,  сделал  несколько  шагов  и  упал  на  колени,
внезапно закашлявшись.
     - Абди!
     Малко кинулся к шоферу, сел возле него на корточки, не отводя  оружия
от Павла Горького.
     Абди поднял голову. Его черные очки свалились, и в глазах  с  красной
каймой выразилось покорное страдание. Дышал он  с  трудом,  и  при  каждом
вздохе изо рта вытекала кровь.  Он  машинально  вытер  подбородок  тыльной
стороной руки. Пуля разорвала плевру, и воздух попал в  легкие  и  грудную
клетку.
     - Говорите, - прошептал он. - Быстрей,  пока  он  их  не  убедил.  Он
сказал им, что мы шпионы и что за нашу  поимку  назначено  вознаграждение.
Рыбаки захватят заложников...
     Абди замолк, говорить он больше не мог. Малко вздрогнул: на плечо ему
легла черная рука. Рослый рыбак угрожающе смотрел на него, в  другой  руке
он держал острогу. Малко охватило бешенство, какого  раньше  он,  кажется,
никогда не испытывал. Поднявшись, он оттолкнул негра прикладом и  взял  за
руку Абди, чтобы взвалить его к себе на плечо. Руководитель района вошел в
воду, сложил руки рупором и что-то  крикнул  рыбаку,  сидевшему  в  лодке.
Тотчас же стук дизеля прекратился.
     Несколько секунд стояла полная тишина. Потом визг руководителя района
возобновился.  Сверхчеловеческим  усилием  Малко  удалось  взвалить   Абди
поперек спины. Держа в левой руке радиомаяк, он сделал несколько  шагов  в
сторону моря, его карабин все так же был направлен на советского.
     Орава негров  тут  же  угрожающе  окружила  его.  Его  ушей  достигли
истерические крики посла с лодки.  Он  никогда  туда  не  доберется.  Абди
стонал у него за спиной. Это был конец. Малко сказал себе, что  не  бросит
Абди, даже если обоим предстоит умереть на этом глухом  пляже.  Он  увидел
перед собой ненавидящее, искаженное злобой черное лицо, направил  на  него
карабин, и негр тут же попятился.
     Малко бережно опустил Абди и радиомаяк на влажный песок и выпрямился,
сжав в руках карабин.
     Павел Горький сделал к  нему  шаг.  Малко  поднял  оружие  и  крикнул
по-русски:
     - Назад, или я убью вас!
     Вдруг за спиной Малко раздался прерывистый визгливый звук.  Он  резко
обернулся. Негр с мощной мускулатурой надвигался на него, держа  в  руках,
как копье, работающую бензопилу. Лезвие вращалось, как бесконечная  лента,
его приводил в действие небольшой бензиновый  мотор.  Эта  штука  запросто
разрежет Малко на куски. Малко поднял "мерлин", крикнул  негру,  чтобы  он
остановился, но тот продолжал приближаться. Он был уже всего в  нескольких
метрах, и Малко хорошо видел его искаженное злостью лицо.
     Палец  нажал  на  спусковой  крючок  большого   карабина.   Раздалось
оглушительное "тра-а-х", негр отлетел назад, отброшенный  ударной  волной.
Посередине его груди расплылось огромное красное пятно. Он осел,  выпустив
из рук "оружие", которое продолжало с  визгом  подпрыгивать  на  песке,  и
перевернулся на живот, выставляя  напоказ  спину,  искромсанную  ребристой
пулей в месте ее выхода.
     Остальные  негры  застыли  на  месте.  Краем  глаза   Малко   заметил
поднимающуюся руку Павла Горького. Он обернулся к советскому:
     - Бросьте пистолет, - сказал он по-русски.
     Поскольку русский не пошевелился, он  предупреждающе  приподнял  дуло
своего оружия. Побледнев, Горький  подчинился.  Его  "токарев"  наполовину
воткнулся в песок. Али "Святой", стоящий рядом с  русским,  от  страха  не