нить, что платок вашей жены оказался в купе убитого?
- Это не мой платок, - сказала графиня.
- Несмотря на метку Н?
- Да, несмотря на эту метку. Мои платки похожи на этот, но не совсем.
Я, конечно, понимаю: вам трудно мне поверить, и тем не менее это не мой
платок.
- Но может быть, его нарочно подкинули в купе убитого, чтобы бросить
на вас тень?
Улыбка приподняла краешки ее губ.
- Вы все же хотите, чтобы я признала этот платок своим? Поверьте,
мсье Пуаро, это не мой платок, - серьезно убеждала она его.
- Но если платок этот не ваш, почему же тогда вы подделали паспорт?
- До нас дошло, что в купе убитого нашли платок с меткой Н, - сказал
граф. - Прежде чем явиться к вам, мы все обсудило. Я указал Хелене, что,
как только узнают ее имя, ее подвергнут строжайшему допросу. К тому же
так просто было переделать Хелену на Елену и положить конец всем непри-
ятностям.
- У вас, граф, все задатки преступника, - сухо заметил Пуаро. - Неза-
урядная изобретательность и никакого уважения к закону.
- Нет, нет, не надо так говорить, - взмолилась красавица графиня. -
Мсье Пуаро, муж рассказал все как было, - она перешла с французского на
английский. - Я перепугалась, перепугалась насмерть, и, думаю, вы меня
поймете. Мы пережили такой ужас - и ворошить все это снова... И потом,
находиться под подозрением, а то и сесть в тюрьму... Я себя не помнила
от страха. Неужели вы нас не понимаете, мсье Пуаро?
Ее прекрасный голос, низкий, грудной, молил, упрашивал, недаром она
была дочерью великой актрисы Линды Арден.
Пуаро строго посмотрел на нее:
- Для того чтобы я поверил вам, мадам, а я не говорю, что не желаю
вам верить, вы должны мне помочь.
- Помочь вам?
- Мотивы этого преступления кроются в прошлом - в той трагедии, кото-
рая разрушила вашу семью и омрачила вашу юность. Поведите меня в это
прошлое, мадам, и я найду там недостающее звено, которое объяснит мне
все.
- Что я могу рассказать? Все участники трагедии мертвы. - Она пе-
чально повторила: - Мертвы. И Роберт, и Соня, и маленькая Дейзи. Пре-
лестная кроха, милая, веселая, в кудряшках. Весь дом ее обожал.
- Но ведь погибла не только Дейзн, мадам? Если так можно выразиться,
гибель Дейзи повлекла за собой еще одну гибель?
- Вы имеете в виду бедняжку Сюзанну? Я совсем забыла про нее. Полиция
ее допрашивала. Они были убеждены, что Сюзанна виновна. Возможно, так
оно и есть, но злого умысла тут не было. Я думаю, бедняжка нечаянно вы-
болтала кому-нибудь, когда Дейзи водят гулять. Сюзанна чуть не помеша-
лась тогда - так боялась, что ее привлекут к ответственности, - графиня
вздрогнула. - Она не выдержала потрясения и выбросилась из окна. Какой
ужас! - графиня закрыла лицо руками.
- Кто она была по национальности, мадам?
- Француженка.
- Как ее фамилия?
- Страшно глупо, но я не могу вспомнить. Мы все звали ее Сюзанной.
Такая хорошенькая хохотушка. Она очень любила Дейзи.
- Она была горничной при ребенке, не так ли?
- Да.
- А кто был няней?
- Дипломированная медсестра. Ее фамилия была Стренгельберг. Она тоже
любила Дейзи... и мою сестру.
- А теперь, мадам, хорошенько подумайте, прежде чем ответить на воп-
рос. Кто-нибудь из пассажиров показался вам знакомым?
Она удивленно взглянула на него:
- Знакомым? Да нет.
- А княгиня Драгомирова?
- Ах, она! Она, конечно. Но я думала, вы имеете в виду людей, ну,
словом, людей из того времени.
- Именно это я и имею в виду. А теперь подумайте хорошенько. С тех
пор прошло несколько лет. За это время люди могли измениться.
Хелена глубоко задумалась:
- Нет, я уверена, что никого здесь не знаю, - сказала она наконец.
- Вы в то время были еще подростком... Неужели в доме не было женщи-
ны, которая руководила бы вашими занятиями, ухаживала за вами?
- О, конечно, у меня имелось что-то вроде дуэньи, она была одновре-
менно и моей гувернанткой, и Сониным секретарем. Англичанка, точнее,
шотландка. Такая рослая рыжеволосая дама.
- Как ее фамилия?
- Мисс Фрибоди.
- Она была молодая или старая?
- Мне она тогда казалась глубокой старухой. Но теперь я думаю, что ей
было не больше сорока. Ну а прислуживала мне и следила за моими туалета-
ми, конечно, Сюзанна.
- Кто еще жил в доме?
- Только слуги.
- Вы уверены, мадам, вполне уверены, что не узнаете никого из пасса-
жиров?
- Нет, мсье, - серьезно ответила она. - Никого.
Глава пятая
ИМЯ КНЯГИНИ ДРАГОМИРОВОЙ
Когда граф и графиня ушли, Пуаро поглядел на своих соратников.
- Видите, - сказал он, - мы добились кое-каких успехов.
- Вы блестяще провели эту сцену, - от всего сердца похвалил его мсье
Бук. - Но должен сказать вам, что мне и в голову не пришло бы заподоз-
рить графа и графиню Андрени. Должен признаться, что я считал их совер-
шенно hors de combat. Теперь, я полагаю, нет никаких сомнений в том, что
Рэтчетта убила графиня. Весьма прискорбно. Надо надеяться, ее все же не
приговорят к смертной казни? Ведь есть смягчающие обстоятельства. Навер-
ное, дело ограничится несколькими годами тюремного заключения.
- Итак, вы совершенно уверены в том, что Рэтчетта убила она?
- Мой друг, какие могут быть сомнения? Я думал, что вы так мягко с
ней разговариваете, чтобы не усложнять дела до тех пор, пока нас наконец
не откопают и не подоспеет полиция.
- Значит, вы не поверили, когда граф поклялся вам своей честью, что
его жена невиновна?
- Друг мой, это же так понятно. Что же ему еще оставалось делать? Он
обожает свою жену. Хочет ее спасти. Он весьма убедительно клялся честью,
как и подобает настоящему дворянину, но все равно это ложь, иначе и быть
не может.
- А знаете ли, у меня есть нелепая идея, что это может оказаться
правдой.
- Ну что вы! Вспомните про платок. Все дело в платке.
- Я не совсем уверен относительно платка. Помните, я вам всегда гово-
рил, что у платка могут быть две владелицы.
- И все равно...
Мсье Бук умолк на полуслове. Дверь в дальнем конце вагона отворилась,
и в ресторан вошла княгиня Драгомирова. Она направилась прямо к их сто-
лу, и все трое поднялись. Не обращая внимания на остальных, княгиня об-
ратилась к Пуаро.
- Я полагаю, мсье, - сказала она, - что у вас находится мой платок.
Пуаро бросил торжествующий взгляд на своих собеседников.
- Вот этот, мадам? - и он протянул ей клочок батиста.
- Да, этот. Тут в углу моя монограмма.
- Но, княгиня, ведь тут вышита буква Н, - сказал мсье Бук, - а вас
зовут Natalia.
Княгиня смерила его холодным взглядом:
- Правильно, мсье. Но мои платки всегда помечают русскими буквами.
По-русски буква читается как N.
Мсье Бук несколько опешил. При этой суровой старухе он испытывал не-
ловкость и смущение.
- Однако утром вы скрыли от нас, что этот платок принадлежит вам.
- Вы не спрашивали меня об этом, - отрезала княгиня.
- Прошу вас, садитесь, мадам, - сказал Пуаро.
Она вздохнула.
- Что ж, почему бы и не сесть.
Она села.
- Пожалуй, не стоит затягивать этого дела, господа. Я знаю, теперь вы
спросите: как мой платок оказался в купе убитого? Отвечу: не знаю.
- Вы действительно не знаете этого?
- Действительно.
- Извините меня, мадам, но насколько мы можем вам верить? - Пуаро го-
ворил очень мягко.
Княгиня Драгомирова презрительно ответила:
- Вы говорите так, потому что я скрыла от вас, что Хелена Андрени -
сестра миссис Армстронг?
- Да, вы намеренно ввели нас в заблуждение.
- Безусловно. И не задумываясь, сделала бы это снова. Я дружила с ма-
терью Хелены. А я, господа, верю в преданность своим друзьям, своей
семье и своему сословию.
- И не верите, что необходимо всячески способствовать торжеству спра-
ведливости?
- Я считаю, что в данном случае справедливость, подлинная справедли-
вость, восторжествовала.
Пуаро доверительно склонился к княгине:
- Вы должны войти в мое положение. Могу ли я вам верить, даже в слу-
чае с платком? А может быть, вы выгораживаете дочь вашей подруги?
- Я поняла вас, - княгиня невесело улыбалась. - Что ж, господа, в
случае с платком истину легко установить. Я дам вам адрес мастерской в
Париже, где я всегда заказываю платки. Покажите им этот платок, и они
тут же скажут, что он был изготовлен по моему заказу больше года назад.
Это мой платок, господа. - Она встала: У вас есть еще вопросы ко мне?
- Знала ли ваша горничная, мадам, что это ваш платок, когда мы пока-
зали его ей сегодня утром?
- Должно быть. Она его видела и ничего не сказала?
Ну что ж, значит, и она умеет хранить верность. - Слегка поклонив-
шись, княгиня вышла.
- Значит, все именно так и было, - пробормотал себе под нос Пуаро. -
Когда я спросил горничную, известно ли ей, чей это платок, я заметил,
что она заколебалась, не знала, признаться ли, что платок принадлежит ее
хозяйке.
Однако совпадает ли этот факт с моей основной теорией?
Пожалуй, совпадает.
- Устрашающая старуха эта княгиня, - сказал мсье Бук.
- Могла ли она убить Рэтчетта? - обратился к доктору Пуаро.
Тот покачал головой:
- Те раны, что прошли сквозь мышцы, - для них нужна огромная сила,
так что нечего и думать, будто их могло нанести столь тщедушное сущест-
во.
- А легкие раны?
- Легкие, конечно, могла нанести и она.
- Сегодня утром, - сказал Пуаро, - я заметил, что у княгини сильная
воля, чего никак не скажешь о ее руках.
Это была ловушка. Мне хотелось увидеть, на какую руку она посмотрит -
на правую или на левую. Она не сделала ни того, ни другого, а посмотрела
сразу на обе. Однако ответила очень странно Она сказала; "Это правда,
руки у меня слабые, и я не знаю, радоваться этому или огорчаться". Инте-
ресное замечание, не правда ли? Оно лишний раз убеждает меня в пра-
вильности моей версии преступления.
- И тем не менее мы по-прежнему не знаем, кто же нанес удар левой ру-
кой.
- Верно. Между прочим, вы заметили, что у графа Андрени платок торчит
из правого нагрудного кармана?
Мсье Бук покачал головой. Он был по-прежнему сосредоточен на потряса-
ющих открытиях последнего получаса.
- Ложь... и снова ложь, - ворчал он, - просто невероятно, сколько лжи
нам нагородили сегодня утром.
- Это лишь начало, - жизнерадостно сказал Пуаро.
- Вы так думаете?
- Я буду очень разочарован, если обманусь в своих ожиданиях.
- Меня ужасает подобное двоедушие, - сказал мсье Бук. - А вас, мне
кажется, оно только радует, - упрекнул он Пуаро.
- В двоедушии есть свои преимущества, - сказал Пуаро. - Если припе-
реть лгуна к стенке и сообщить ему правду, он обычно сознается - часто
просто от удивления. Чтобы добиться своего, необходимо догадаться, в чем
заключается ложь. А в этом деле я и вообще не вижу иного пути. Я по оче-
реди обдумываю показания каждого пассажира и говорю себе: если такой-то
и такой-то лгут, то в чем они лгут и по какой причине? И отвечаю: если -
заметьте, если они лгут, то это происходит по такой-то причине и в та-
ком-то пункте. С графиней Андрени мой метод дал отличные результаты. Те-
перь мы испробуем его и на других пассажирах.
- А вдруг ваша догадка окажется неверной?
- Тогда, по крайней мере, один человек будет полностью освобожден от
подозрений.
- Ах, так. Вы действуете методом исключения.
- Вот именно.
- А за кого мы возьмемся теперь?
- За pukka sahib'a полковника Арбэтнота.
Глава шестая
ВТОРАЯ БЕСЕДА С ПОЛКОВНИКОМ АРБЭТНОТОМ
Полковник Арбэтнот был явно недоволен, что его вызывают во второй
раз. С темным, как туча, лицом усевшись напротив Пуаро, он спросил:
- В чем дело?
- Прошу извинить, что мне пришлось побеспокоить вас во второй раз, -
сказал Пуаро, - однако мне кажется, вы еще не все нам сообщили.
- Вот как? По-моему, вы ошибаетесь.
- Для начала взгляните на этот ершик.
- Ну и что?
- Это ваш ершик?
- Не знаю. Я не ставлю меток на своих ершиках.
- А вам, полковник, известен тот факт, что лишь вы из пассажиров ва-
гона СТАМБУЛ-КАЛЕ курите трубку?
- В таком случае возможно, что ершик мой.
- Вы знаете, где его нашли?
- Понятия не имею.
- В купе убитого.
Полковник поднял брови.
- Объясните нам, полковник, как ершик мог туда попасть?
- Если вы хотите спросить, не обронил ли я ершик в купе убитого, я
отвечу: нет.
- Вы когда-нибудь заходили в купе мистера Рэтчетта?
- Я с ним и словом не перемолвился.
- Значит, вы с ним не разговаривали и вы его не убивали?
Полковник насмешливо вздернул брови.
- Если это и так, я вряд ли стал бы вас об этом оповещать. Но, кстати
говоря, я его действительно не убивал.
- Ладно, - пробормотал Пуаро. - Впрочем, это неважно.
- Извините, не понял?
- Я сказал, что это не важно.
- Вот как! - Арбэтнот был явно ошарашен. Он с тревогой посмотрел на
Пуаро.
- Дело, видите ли, в том, - продолжал Пуаро, - что ершик особого зна-
чения не имеет. Я сам могу придумать, по меньшей мере, одиннадцать блис-
тательных объяснений тому, как он там оказался.
Арбэтнот вытаращил глаза.
- Я хотел поговорить с вами по совершенно другому вопросу, - продол-
жал Пуаро. - Мисс Дебенхэм, по всей вероятности, вам сказала, что я не-
чаянно услышал ваш разговор на станции Конья?
Арбэтнот промолчал.
- Она сказала вам: "Сейчас не время. Когда все будет кончено... Когда
это будет позади". Вы знаете, о чем шла речь?
- Очень сожалею, мсье Пуаро, но я не могу ответить на ваш вопрос.
- Почему?
- По-моему, вам следует спросить у самой мисс Дебенхэм, что означали
ее слова, - сухо сказал полковник.
- Я уже спрашивал.
- И она отказалась отвечать?
- Да.
- В таком случае, мне кажется, даже вам должно быть понятно, что я не
пророню ни слова.
- Значит, вы храните тайну дамы?
- Если угодно, да.
- Мисс Дебенхэм сказала мне, что речь шла о ее личных делах.
- Раз так, почему бы вам не поверить ей на слово?
- А потому, полковник, что мисс Дебенхэм у нас вызывает сильные по-
дозрения.
- Чепуха, - с горячностью заявил полковник.
- Нет, не чепуха.
- У вас нет никаких оснований ее подозревать.
- А тот факт, что мисс Дебенхэм служила секретаремгувернанткой в доме
Армстронгов во время похищения Дейзи Армстронг, - это по-вашему, не ос-
нование?
На минуту в вагоне воцарилось молчание. Пуаро укоризненно покачал го-
ловой.
- Вот видите, - сказал он, - нам известно гораздо больше, чем вы ду-
маете. Если мисс Дебенхэм невиновна, почему она скрыла этот факт? Почему
она сказала мне, что никогда не была в Америке?
Полковник откашлялся.
- Но может быть, вы все-таки ошибаетесь?
- Я не ошибаюсь. Почему мисс Дебенхэм лгала мне?
Полковник Арбэтнот пожал плечами:
- Вам лучше спросить у нее. Я все-таки думаю, что вы ошибаетесь.
Пуаро громко кликнул официанта. Тот опрометью кинулся к нему.
- Спросите английскую даму, которая занимает одиннадцатое место, не
соблаговолит ли она прийти сюда.
- Слушаюсь, мсье.
Официант вышел. Четверо мужчин сидели молча.
Лицо полковника, застывшее, бесстрастное, казалось вырезанной из де-
рева маской.
Официант вернулся:
- Дама сейчас придет, мсье.
- Благодарю вас.
Через одну-две минуты Мэри Дебенхэм вошла в вагонресторан.
Глава седьмая
КТО ТАКАЯ МЭРИ ДЕБЕНХЭМ
Непокрытая голова ее была вызывающе откинута назад. Отброшенные со
лба волосы, раздутые ноздри придавали ей сходство с фигурой на носу ко-
рабля, отважно разрезающего бурные волны, В этот миг она была прекрасна.
Глаза ее мимолетно остановились на Арбэтноте.
- Вы хотели меня видеть? - обратилась она к Пуаро.
- Я хотел спросить вас, мадемуазель, почему вы обманули нас сегодня
утром?
- Обманула? Не понимаю, о чем вы говорите.
- Вы скрыли, что жили в доме Армстронгов, когда там произошла траге-
дия. Вы сказали, что никогда не были в Америке.
От Пуаро не скрылось, что девушка вздрогнула, но она тут же взяла се-
бя в руки.
- Это правда, - сказала она.
- Нет, мадемуазель, это ложь.
- Вы не поняли меня. Я хотела сказать, это правда, что я солгала вам.
- Ах, так. Значит, вы не будете это отрицать?
Она криво улыбнулась:
- Конечно. Раз вы разоблачили меня, мне ничего другого не остается.
- Что ж, по крайней мере, вы откровенны, мадемуазель.
- Похоже, что мне ничего другого опять же не остается.
- Вот именно. А теперь, мадемуазель, могу ли я спросить у вас, почему
вы скрыли от нас истину?
- По-моему, это самоочевидно, мсье Пуаро.
- Но не для меня, мадемуазель.
- Мне приходится самой зарабатывать на жизнь, - ответила она ему ров-
ным и спокойным тоном, однако в голосе ее проскользнула жесткая нотка.
- Вы хотите сказать...
Мэри Дебенхэм посмотрела ему прямо в глаза!
- Знаете ли вы, мсье Пуаро, как трудно найти приличное место и удер-
жаться на нем? Как вы думаете, захочет ли обыкновенная добропорядочная
англичанка нанять к своим дочерям гувернантку, замешанную в деле об
убийстве, гувернантку, чьи имя и фотографии мелькают во всех английских
газетах?
- Почему бы и нет, если вы ни в чем не виноваты?
- Виновата не виновата... Да дело вовсе не в этом, а в огласке! До
сих пор, мсье Пуаро, мне везло. У меня была хорошо оплачиваемая, прият-
ная работа. И я не хотела рисковать своим положением без всякой необхо-
димости.
- Осмелюсь предположить, мадемуазель, что мне лучше судить, была в
том необходимость или нет.
Она пожала плечами.
- Например, вы могли бы помочь мне опознать некоторых людей.
- Кого вы имеете в виду?
- Возможно ли, мадемуазель, чтобы вы не узнали в графине Андрени вашу
ученицу, младшую сестру миссис Армстронг?
- В графине Андрени? Нет, не узнала, - она покачала головой. - Хотите
- верьте, хотите - нет, но я действительно ее не узнала. Видите ли, тог-
да она была еще подростком. С тех пор прошло больше трех лет. Это прав-
да, что графиня мне кого-то напомнила, но кого, я не могла вспомнить. И
потом у нее такая экзотическая внешность, что я ни за что на свете не
признала бы в ней ту американскую школьницу. Правда, я взглянула на нее
лишь мельком, когда она вошла в ресторан. К тому же я больше внимания
обратила на то, как она одета, чем на ее лицо, - улыбка тронула ее губы.
- С женщинами это случается. А потом... Потом мне было не до нее.
- Вы не откроете мне вашу тайну, мадемуазель? - мягко, но настойчиво
сказал Пуаро.
- Я не могу. Не могу, - еле слышно сказала она. И вдруг закрыла лицо
руками и, уронив голову на стол, зарыдала так, будто у нее разрывается
сердце.
Полковник вскочил, неловко наклонился к девушке:
- Я... э-э... послушайте... - Он запнулся и, повернувшись, метнул
свирепый взгляд на Пуаро: - Я вас сотру в порошок, грязный вы человечиш-
ка.
- Мсье! - возмутился мсье Бук.
Арбэтнот повернулся к девушке:
- Мэри, ради Бога...
Она встала:
- Пустяки. Я успокоилась. Я вам больше не нужна, мсье Пуаро? Если я
вам понадоблюсь, вы знаете, где меня найти. О Господи, я веду себя как
последняя идиотка! - и выбежала из вагона. Арбэтнот последовал за ней не
сразу.
- Мисс Дебенхэм не имеет никакого отношения к этому делу, решительно
никакого, слышите? - накинулся он на Пуаро. - Если вы будете ее пресле-
довать, вам придется иметь дело со мной, - он поспешил вслед за девушкой
и, гордо подняв голову, вышел из вагона.
- Люблю смотреть, как англичане сердятся, - сказал Пуаро. - Они такие
забавные! Когда они гневаются, они перестают выбирать выражения.
Но мсье Бука не интересовали эмоциональные реакции англичан. Он был
полон восхищения своим другом.
- Друг мой, вы неподражаемы! - восклицал он. - Еще одна потрясающая
догадка. Это просто невероятно!
- Уму непостижимо! - восхищался доктор Константин.
- На сей раз это не моя заслуга. Мне и не пришлось догадываться: гра-
финя Андрени сама рассказала мне практически все.
- Каким образом? Не может быть!
- Помните, я просил графиню описать ее гувернантку или компаньонку? Я
уже решил для себя, что, если Мэри Дебенхэм причастна к делу Армстрон-
гов, она должна была фигурировать в этом доме скорее всего в таком ка-
честве.
- Пусть так, но ведь графиня Андрени описала вам женщину, ничем не
напоминающую мисс Дебенхэм.
- Вот именно. Рослую, рыжеволосую женщину, средних лет - словом, до
того не похожую на мисс Дебенхэм, что это уже само по себе весьма знаме-
нательно. А потом ей потребовалось срочно придумать фамилию этой гувер-
нантке, и тут она окончательно выдала себя благодаря подсознательной ас-
социации. Она, как вы помните, назвала фамилию Фрибоди.
- Ну и что?
- Так вот, вы этого можете и не знать, но в Лондоне есть магазин, до
недавних пор называвшийся "Дебенхэм и Фрибоди". В голове графини крутит-
ся фамилия Дебенхэм, она лихорадочно подыскивает другую фамилию, и ес-
тественно, что первая фамилия, которая приходит ей на ум, - Фрибоди.
Тогда мне все стало ясно.
- Итак, она снова нам солгала? Почему она это сделала?
- Опять-таки из верности друзьям, очевидно. Должен сказать, что это
усложняет все дело.
- Ну и ну! - вскипел мсье Бук. - Неужели здесь все лгут?
- А вот это, - сказал Пуаро, - мы сейчас узнаем.
Глава восьмая
НОВЫЕ УДИВИТЕЛЬНЫЕ ОТКРЫТИЯ
- Теперь меня уже ничем не удивишь, - сказал мсье Бук. - Абсолютно
ничем. Даже если все пассажиры поезда окажутся чадами и домочадцами
Армстронгов, я и то нисколько не удивлюсь.
- Весьма глубокое замечание, - сказал Пуаро. - А вам бы хотелось ус-
лышать, что может нам сообщить итальянец - самый, по вашему мнению, по-
дозрительный пассажир?
- Вы собираетесь преподнести нам еще одну из своих знаменитых дога-
док?
- Вы не ошиблись.
- Поистине просто сверхъестественное дело, - сказал доктор Констан-
тин.
- Ничуть, вполне естественное.
Мсье Бук в комическом отчаянии развел руками:
- Ну если уж оно кажется вам естественным, друг мой... - он осекся:
Пуаро попросил официанта пригласить Антонио Фоскарелли.
Огромный итальянец с настороженным видом вошел в вагон. Он озирался,
как затравленный зверь.
- Что вам от меня нужно? - сказал он. - Я уже все сказал... Слышите -
все! - и он ударил кулаком по столу.
- Нет, вы сказали нам далеко не все! - решительно оборвал его Пуаро.
- Вы не сказали правды!
- Правды? - итальянец кинул на Пуаро встревоженный взгляд. Он сразу
сник, присмирел.
- Вот именно. Не исключено, что она мне и без того известна. Но если
вы поговорите со мной начистоту, это сослужит вам добрую службу.
- Вы разговариваете точь-в-точь как американская полиция. От них
только и слышишь: "Выкладывай все начистоту, выкладывай все начистоту",
- знакомая музыка.
- Вот как, значит, вы уже имели дело с нью-йоркской полицией?
- Нет, нет, что вы! Им не удалось найти никаких улик против меня, хо-
тя, видит Бог, они очень старались.
- Вы имеете в виду дело Армстронгов, не так ли? - спросил Пуаро спо-
койно. - Вы служили у них шофером?
Его глаза встретились с глазами итальянца. С Фоскарелли бахвальство
как рукой сняло - казалось, из него выпустили весь воздух.
- Если вы и так все знаете, зачем спрашивать меня?
- Почему вы солгали нам сегодня утром?
- Из деловых соображений. Кроме того, я не доверяю югославской поли-
ции. Они ненавидят итальянцев. От них справедливости не жди.
- А может быть, как раз наоборот, вы получили бы по справедливости?
- Нет, нет, я не имею никакого отношения к вчерашнему убийству. Я не
выходил из купе. Зануда англичанин подтвердит мои слова. Я не убивал
этого мерзавца Рэтчетта. У вас нет никаких улик против меня.
Пуаро, писавший что-то на клочке бумаги, поднял глаза и спокойно ска-
зал:
- Отлично. Вы можете идти.
Фоскарелли тревожно переминался с ноги на ногу и не уходил:
- Вы же понимаете, что это не я... Что я не мог иметь никакого отно-
шения к убийству.
- Я сказал, вы можете идти.
- Вы все сговорились. Хотите пришить мне дело изза какого-то мерзав-
ца, по которому давно электрический стул плачет. Просто позор, что он
тогда избежал наказания. Вот если б я очутился на его месте... если б
меня арестовали...
- Однако арестовали не вас. Вы же не участвовали в похищении ребенка.
- Да что вы говорите! На эту малышку все нарадоваться не могли. Она
звала меня Тонио. Залезет, бывало, в машину и держит руль, будто правит.
Все ее обожали, весь дом! Даже до полиции под конец это дошло. Прелесть,
что за девчушка!
Голос его задрожал. На глаза навернулись слезы. Фоскарелли круто по-
вернулся на каблуках и быстро вышел из вагона.
- Пьетро! - позвал Пуаро.
Официант подбежал к нему.
- Позовите шведскую даму - место десятое.
- Слушаюсь, мсье.
- Еще одна? - воскликнул мсье Бук. - Ах нет, это невероятно. Нет,
нет, и не говорите! Это просто невероятно.
- Друг мой, мы должны все узнать. Даже если в результате окажется,
что у всех без исключения пассажиров были причины желать смерти Рэтчет-
та, мы должны их узнать. Ибо это единственный путь разгадать убийство.
- У меня голова идет кругом, - простонал мсье Бук.
Бережно поддерживая ее под руку, официант доставил плачущую навзрыд
Грету Ольсон. Рухнув на стул напротив Пуаро, она зарыдала еще сильней,
сморкаясь в огромный носовой платок.
- Не стоит расстраиваться, мадемуазель, - потрепал ее по плечу Пуаро.
- Скажите нам правду - вот все, что нам требуется. Ведь вы были няней
Дейзи Армстронг.
- Верно... - сквозь слезы проговорила несчастная шведка. - Это был
настоящий ангелочек - такая доверчивая, такая ласковая Она знала в жизни
только любовь и доброту, а этот злодей похитил ее... и мучил... А ее
бедная мать... и другая малышка, которая так и не появилась на свет. Вам
этого не понять... вы не видели... Ах, если бы вы тогда были там... если
бы вы пережили эти ужасы. Нужно было сказать вам утром всю правду... Но
я побоялась. Я так обрадовалась, что этот злодей уже мертв... что он не
может больше мучить и убивать детей. Ах, мне трудно говорить... я не на-
хожу слов...
Рыдания душили ее.
Пуаро снова ласково потрепал ее по плечу:
- Ну, ну... успокойтесь, пожалуйста... я понимаю... я все понимаю...
право же, все Я больше ни о чем не буду вас спрашивать Мне достаточно,
что вы признали правду. Я все понимаю, право же.
Грета Ольсон, которой рыдания мешали говорить, встала и, точно сле-
пая, стала ощупью пробираться к выходу. Уже в дверях она столкнулась с
входившим в вагон мужчиной.
Это был лакей Мастермэн.
Он подошел к Пуаро и, как обычно, спокойно и невозмутимо обратился к
нему:
- Надеюсь, я вам не помешал, сэр. Я решил, что лучше прямо прийти к
вам и поговорить начистоту. Во время войны я был денщиком полковника
Армстронга, потом, служил у него лакеем в Нью-Йорке. Сегодня утром я
сказал вам неправду. Я очень сожалею об этом, сэр, и поэтому решил прий-
ти к вам и повиниться. Надеюсь, сэр, вы не подозреваете Тонио. Старина
Тонио, сэр, он и мухи не обидит. Я действительно могу поклясться, что
прошлой ночью он не выходил из купе. Так что, сами понимаете, сэр, он
никак не мог этого сделать. Хоть Тонио и иностранец, но он сама доброта
- он вовсе не похож на тех итальянских головорезов, о которых пишут в
газетах.
Мастермэн замолчал. Пуаро посмотрел на него в упор:
- Это все, что вы хотели нам сказать?
- Все, сэр.
Он еще минуту помедлил, но, видя, что Пуаро молчит, сконфуженно пок-
лонился и, секунду поколебавшись, вышел из вагона так же незаметно и ти-
хо, как вошел.
- Просто невероятно! - сказал доктор Константин. - Действительность
оставляет позади детективные романы, которые мне довелось прочесть.
- Вполне согласен с вами, - сказал мсье Бук, - из двенадцати пассажи-
ров девять имеют отношение к делу Армстронгов. Что же дальше, хотел бы я
знать? Или, вернее, кто же дальше?
- А я, пожалуй, могу ответить на ваш вопрос, - сказал Пуаро. - Смот-
рите, к нам пожаловал американский сыщик мистер Хардман.
- Неужели он тоже идет признаваться?
Пуаро еще и ответить не успел, а американец уже стоял у стола. Он по-
нимающе подмигнул присутствующим и, усаживаясь, протянул:
- Нет, вы мне объясните, что здесь происходит? Настоящий сумасшедший
дом.
Пуаро хитро на него посмотрел:
- Мистер Хардман, вы случайно не служили садовником у Армстронгов?
- У них не было сада, - парировал мистер Хардман, буквально истолко-
вав вопрос.
- А дворецким?
- Манеры у меня неподходящие для дворецкого. Нет, я никак не связан с
Армстронгами, но сдается мне, я тут единственное исключение. Как вы это
объясните? Интересно, как вы это объясните?
- Это, конечно, несколько странно, - невозмутимо сказал Пуаро.
- Вот именно, - поддакнул мсье Бук.
- А как вы сами это объясняете, мистер Хардман? - спросил Пуаро.
- Никак, сэр. Просто ума не приложу. Не может же так быть, чтобы все
пассажиры были замешаны в убийстве: но кто из них виновен, ей-ей, не
знаю. Как вы раскопали их прошлое - вот что меня интересует.
- Просто догадался.
- Ну и ну. Да я теперь про вас на весь свет растрезвоню.
Мистер Хардман откинулся на спинку стула и восхищенно посмотрел на
Пуаро.
- Извините, - сказал он, - но поглядеть на вас, в жизни такому не по-
веришь. Завидую, просто завидую, ей-ей.
- Вы очень любезны, мистер Хардман.
- Любезен не любезен, а никуда не денешься, - вы меня обскакали.
- И тем не менее, - сказал Пуаро, - вопрос окончательно не решен Мо-
жем ли мы с уверенностью сказать, что знаем, кто убил Рэтчетта?
- Я пас, - сказал мистер Хардман, - я в этом деле не участвую. Восхи-
щаюсь вами, что да, то да, но и все тут. А насчет двух остальных вы еще
не догадались? Насчет пожилой американки и горничной? Надо надеяться,
хоть они тут ни при чем.
- Если только, - улыбаясь сказал Пуаро, - мы не определим их к
Армстронгам, ну, скажем, в качестве кухарки и экономки.
- Что ж, меня больше ничем не удивишь, - сказал мистер Хардман, поко-
ряясь судьбе. - Настоящий сумасшедший дом, одно слово!
- Ах, друг мой, вы слишком увлеклись совпадениями, - сказал мсье Бук.
- Не могут же все быть причастны к убийству.
Пуаро смерил его взглядом.
- Вы не поняли, - сказал он. - Совсем не поняли меня. Скажите, вы
знаете, кто убил Рэтчетта?
- А вы? - отпарировал мсье Бук.
- Да, - кивнул Пуаро. - С некоторых пор - да. И это настолько очевид-
но, что я удивляюсь, как вы не догадались. - Он перевел взгляд на Хард-
мана и спросил: - А вы тоже не догадались?
Сыщик покачал головой. Он во все глаза глядел на Пуаро.
- Не знаю, - сказал он. - Я ничего не знаю. Так кто же из них укоко-
шил старика?
Пуаро ответил не сразу.
- Я попрошу вас, мистер Хардман, - сказал он, чуть помолчав, - приг-
ласить всех сюда. Существуют две версии этого преступления. Я хочу, ког-
