Я исполнил ее просьбу, а она нежно погладила кончик моего пальца и
проворковала:
- Это я проверяю, не набили ли вы мозоль. Вы же пять раз набирали мой
номер, да еще меньше чем за пять часов. Может, вам нужно выиграть какое-то
пари? Или вы грезите мной во сне и наяву? - Джейн наклонилась, чтобы
дотянуться губами до Соломинки, вставленной в бокал с коктейлем. Прядь
волос упала, закрывая ее глаз и щеку, и я тем же указательным пальцем
подцепил отбившийся локон и вернул на прежнее место.
- Простите мне эту вольность, но мне хотелось бы, чтобы вашу
очаровательную мордашку от меня ничто не заслоняло. Может, вы вдруг
побледнеете или у вас глаза закатятся...
- Уж не от вашей ли близости?
- Нет, в таких случаях симптомы обычно другие - на это я делаю
скидку. Да я в любом случае вряд ли смог оказать на вас должное магическое
действие, потому что жутко зол: по вашей милости я опаздываю на поезд.
- Но ведь на этот раз вы сами позвонили мне!
- Ладно, ладно. - Я отпил из бокала. - По телефону вы сказали, что
вам по-прежнему не нравится Ниро Вульф, а потому вас совершенно не тянет
встретиться с ним. Если вы и придете, сказали вы, то только если будете
знать, зачем это понадобилось, да и тогда необязательно. Так вот, я решил
объяснить вам, зачем это нужно. Он хочет спросить у вас, как вы
собираетесь его прикончить - собственноручно или с помощью того же
головореза, которого вы наняли, чтобы расправиться с Джонсоном и Дойлом?
Вульф, видите ли, хочет заранее знать, чего ему от вас ожидать.
- Да помилуйте. Вам не мешало бы посадить свой юмор ни диету.
Тяжеловат он у вас стал.
Я покачал головой:
- Сами понимаете, я был бы не прочь поиграть с вами в кошки-мышки, но
не могу же я опоздать на все поезда. И позабавить вас я тоже не пытаюсь,
да мне и не до шуток. Мне поручили передать вам следующее. Жизни Вульфа
сейчас угрожают точно таким же образом, как угрожали Джонсону, и
предполагается, что с Джонсоном расправились в отместку за капитана Рута.
В свое время, когда сцапали капитана Рута, вы не стеснялись в выражениях,
да и вообще вели себя так, что сейчас возникло очень большое желание
выяснить, чем вы в последнее время занимались Именно об этом Вульф и хочет
с вами поговорить. Если вы спросите, отчего же я сам не начал танцевать от
печки и не допытался выяснить, где вы были прошлой ночью с одиннадцати до
двенадцати, то я отвечу: это бесполезно, так как, если вы наняли
головоре...
- Довольно, - прервала она меня. - Мне кажется, я сплю.
- Зато у меня сна ни в одном глазу.
- Все, что вы говорите, просто фантастика.
- Возможно. Большей частью.
- Неужели Ниро Вульф в самом деле думает, что это я?
- Этого я не говорил. Он просто хочет с вами потолковать.
Она сверкнула глазами и продолжала, повысив голос:
- И еще от этого дурно попахивает. А полиция? Вы уже, наверно,
сговорились, что после общения с Вульфом я попаду в полицейский участок.
Тогда не будете ли вы так любезны позвонить с утра моему боссу и известить
его, где я нахожусь? Не говорить же мне вам, что...
- Послушайте, о прекрасная и разгневанная тигрица... - Как ни
странно, она дала мне возможность вклиниться в ее речь, что было приятной
неожиданностью. - Вспомните, я хоть раз пытался нанести удар в спину? Если
да, то пристрелите меня на месте. Я только объяснил вам положение вещей.
Полицейским про вас ровным счетом ничего не поверили, хотя они к нам и
обращались. С вашего разрешения я предположу, что вы тут ни при чем,
невинны, как только что вылупившийся цыпленок, хотя по внешним признакам
вы ничем такового не напоминаете.
- Спасибо, - ответила она, но металл в ее голосе прозвенел еще резче.
- Не стоит. Но полиция тоже занялась делом Рута, так что они могут
выйти на вас и без наших подсказок. И в этом случае вам совсем не
повредило бы, если к тому времени, как они до вас доберутся, Вульф уже
пришел к твердому убеждению, что вы и мухи не обидите.
- Каким это образом? - презрительно фыркнула она. - Он
поинтересуется, не поручали ли мне когда-нибудь совершить убийство, я с
улыбкой отвечу "нет", а он извинится и подарит мне орхидею?
- Не совсем так. Он же гений. Он задаст вам вопрос типа - насаживаете
ли вы сами наживку на крючок, когда удите рыбу, и вы даже сами не
заметите, как себя выдадите.
- Звучит крайне заманчиво. - Внезапно ее взгляд изменился и губы
дрогнули - ей в голову явно пришла какая-то мысль. - Интересно... -
протянула она.
- Скажите, что именно, и интересно станет нам обоим.
- Извольте. - Ее глаза потемнели. - Может быть, то, что мне пришло в
голову, и есть то главное, ради чего вы так распинаетесь передо мной? Вы
же крутите шашни с тысячами девушек и женщин - кстати, вы еще не
обзавелись книгой регламента с отрывными талонами, где указано время на
встречи с ними? И тем не менее вы уделяете мне одной столько драгоценного
времени! Не для того ли, чтобы подвести под меня это идиотское ложное
обвинение? Одному небу известно, как вы намереваетесь этого достигнуть, а
что до меня, то мне все равно, как...
- От последнего увольте, - прервал ее я, - не то я сам себя начну
подозревать. Черт побери, обладая таким магическим зеркальцем, вы должны
не хуже меня знать, почему я уделяю вам столько драгоценного времени. Да,
я проверял на опыте собственную восприимчивость к разным формам, цветам,
прикосновениям, духам и так далее, и глубоко благодарен вам за помощь в
научном эксперименте. Но то, что вы вообразили, будто опыт, который мы
вместе с вами ставим, является частью подготовки для ложного обвинения в
убийстве - это, право же, жестокий удар по моему интеллекту и вообще
оскорбление в лучших чувствах.
- Ха-ха. - Джейн встала, взгляд и тон ее ничуть не изменились. - Ну
что ж, так и быть, я готова встретиться с вашим шефом. Всегда мечтала о
том, чтобы выдать себя самому Ниро Вульфу. Мне пойти к нему самой, или,
может, вы меня отвезете?
Я ее отвез. Заплатив по счету, мы вышли из отеля и сели в такси.
За то короткое время, что мы ехали по городу, Джейн Гир немного
успокоилась и взяла себя в руки. Помимо всего прочего, она сказала:
- Питер Рут обманул меня. Я думала, он невиновен и из него делают
козла отпущения. Вот я и вела себя соответственно, а как же иначе? Но
теперь я выкинула его из головы. Убийство Джонсона, о котором сегодня
кричат все газеты, для меня - чушь собачья. У меня есть работа. Я по горло
сыта историей с очаровательным, неотразимым Питером. У меня и так есть
будущее. Я намереваюсь стать самой первой женщиной - вице-президентом
крупнейшего в стране рекламного агентства. Если же мое имя будет
фигурировать в качестве подозреваемой в деле об убийстве, мне этого не
видать как своих ушей, по крайней мере, очень долго. Афера с Питером Рутом
мне и так здорово подпортила репутацию, а уж нынешнее дело может и вовсе
меня доконать.
- Не говорите таким образом с Ниро Вульфом, - посоветовал я. - У него
несколько специфическое отношение к женщинам-руководителям, не говоря уж
об отношении к женщинам вообще.
- С Ниро Вульфом я как-нибудь справлюсь.
- Тогда я вам устрою овацию. До сих пор этого еще никому не
удавалось.
Но насладиться тем, как она укрощает Ниро Вульфа, мне не пришлось,
поскольку ей так и не довелось попасть к нему.
Вход нам преградила дверная цепочка, и мне пришлось звонить Фрицу,
чтобы он открыл. Едва я надавил на кнопку, как на крыльцо к нам взбежал
какой-то армейский офицер, словно сошедший с плаката "Бравый красавец
солдат, который принесет в войне победу". Он и в самом деле был очень
хорош собой - я сразу это отметил. Казалось, он был целиком поглощен
своими мыслями, но это не помешало ему бросить быстрый взгляд на Джейн,
что было неудивительно, как и то, что она ответила ему таким же взглядом.
Тут дверь распахнулась, и на пороге появился Фриц.
- Спасибо, - сказал я ему. - Мистер Вульф в кабинете?
- Нет, он у себя в комнате.
- Понятно. Я сам тут справлюсь.
Фриц ушел. Я загородил вход и обратился к красавцу военному:
- Что вам угодно, майор? Здесь живет Ниро Вульф.
- Я знаю. - Его баритон как нельзя лучше подходил к его внешности. -
Я пришел повидать его. Меня зовут Эмиль Джонсон. Я сын Бена Джонсона,
которого убили прошлой ночью.
- Вот как. - Сходства между ними почти не было, но я не стал
задумываться о причинах. Чудачка-природа способна на любые капризы. - У
мистера Вульфа сейчас назначена деловая встреча. Вы не возражаете, если я
изложу ему цель вашего визита?
- Я хотел с ним... посоветоваться. Если вы не против, я лучше сам
рассказал бы ему, в чем дело. - Он улыбнулся, чтобы сгладить неловкость.
Должно быть, парень служил в подразделении по обработке противника.
- Понятно. Заходите. - Я посторонился, пропуская Джейн в прихожую, а
он последовал за девушкой. Задвинув засов, я проводил их в кабинет и,
пригласив присесть, подошел к своему рабочему столу, снял трубку и
позвонил наверх Вульфу.
- Да? - прогудел мне в ухо голос шефа.
- Арчи. Мисс Гир здесь. Кроме того, только что пожаловал майор Эмиль
Джонсон, сын Бена Джонсона. Он предпочитает лично изложить вам то, о чем
собирается посоветоваться.
- Передай им обоим мои сожаления. Я занят и не могу встретиться с
ними.
- Вы заняты? И как надолго?
- Неопределенно. Никаких деловых встреч всю эту неделю.
- Но вы, наверное, помните...
- Арчи! Передай им то, что я сказал. - Вульф положил трубку.
Я передал. Они не слишком обрадовались. Одному Богу известно, какую
сцену закатила бы Джейн, если бы ее не сдерживало присутствие постороннего
- при нем же она лишь ограничилась тем, что отчитала нас с Вульфом на все
корки. Джонсон не возмущался, но зато заупрямился, как бык. Во время
пространных и бесплодных препирательств я заметил, что они с Джейн все
чаще и чаще поглядывают друг на друга, что, как я рассудил, было вполне
естественно, ведь они точили зуб на одного и того же человека. Я подумал,
что сумею выпроводить их побыстрее, если сменю пластинку, и выразительно
произнес:
- Мисс Гир, это майор Джонсон.
Он встал, учтиво поклонился, как человек, привыкший к галантности, и
произнес:
- Очень рад. Похоже, наше дело безнадежно, по крайней мере, сегодня.
Я пойду поймаю такси. Может быть, вы позволите подвезти вас?
Итак, я их выпроводил. Когда они спускались с крыльца, он ненавязчиво
изогнул руку, и Джейн уцепила его пальчиками за локоть. Одно это уже
свидетельствовало о том, как стремительно прогрессировали их отношения -
ведь Джейн не похожа на тех, кто цепляется за кого попало.
Ну ладно, ладно, в конце концов, он тоже майор. Я равнодушно пожал
плечами и закрыл дверь. Затем прошагал к лестнице, преодолел два пролета,
постучал в дверь комнаты Вульфа и получил разрешение войти.
Вульф стоял в дверях ванной с намыленным лицом и держал в руках
старую бритву. Увидев меня, он грубо спросил:
- Который час?
- Шесть тридцать.
- А, когда следующий поезд?
- В семь. Но какого черта? По всему видно, здесь придется изрядно
попотеть. Я могу отложить поездку на неделю.
- Нет. Ты слишком поглощен этими мыслями. Поезжай на ближайшем
поезде.
- У меня хватит места и для других мыслей...
- Нет.
Я попробовал зайти с другой стороны:
- Мои побуждения сугубо эгоистичны. Если завтра, когда я буду точить
лясы у Карпентера, в утренних выпусках сообщат, что вас убили или хотя бы
ранили, Карпентер обвинит во всем меня, и у меня не останется никаких
шансов. Поэтому...
- Проклятье! - рявкнул Вульф. - Опоздаешь на поезд! Я не собираюсь
дать себя убить! Иди отсюда!
Я увял и поднялся в свою комнату, где переоделся в форму и побросал
кое-что из вещей в дорожную сумку. Да, ребята, высоко же он держит наше
знамя! Мой герой.
Я вскочил в поезд за две минуты до отхода.
4
Когда кончится война, я постараюсь пробиться в конгрессмены и
провести через сенат закон о генералах. Моя задумка сводится к тому, что
генералов следует сначала хорошенько надраить, а потом расстрелять.
Впрочем, в то утро, дали бы мне волю, я сомневаюсь, что стал бы тратить
время на гуталин для генерала Карпентера.
Так как я был всего лишь майор, то вынужден был сидеть перед
Карпентером и тупо повторять "Дасэр, дасэр, дасэр", пока он объяснял, что
потому только удостоил меня свидания, что полагал - я хочу обсудить с ним
нечто важное, и что я должен оставаться там, где я есть, что вопрос о моей
отправке за океан давным-давно решен, и мне не мешало бы уже давно
заткнуться и перестать дергаться по этому поводу. Я так никогда и не
узнал, звонил ему Вульф или нет. Сам Карпентер Вульфу не звонил. Он даже
не похлопал меня по плечу со словами: "Ну же, будьте хорошим воином". Он
вообще нес какую-то чушь. Например, заявил, что коль скоро уж я все равно
в Вашингтоне, то не мешало бы мне провести с персоналом нечто вроде
семинара по поводу разных дел, раскрытых или незаконченных - неважно.
Отдав мне это распоряжение, он велел мне немедленно явиться к полковнику
Дикки.
Не думаю, что я произвел хорошее впечатление, особенно принимая во
внимание, чем была занята тогда моя голова. Они продержали меня там,
советуясь, что со мной делать, весь четверг и почти всю пятницу. Мне
пришлось позвонить Вульфу и сообщить, что я задерживаюсь. Можно было
обрисовать ситуацию, сложившуюся на Западной Тридцать пятой улице, и
получить разрешение уехать, но мне не хотелось давать сборищу форменных
фуражек возможность позубоскалить в том духе, что, мол, Ниро Вульфу его
гениальных мозгов не хватает даже на то, чтобы уберечься от опасности в
собственном доме, если рядом нет няньки-Гудвина, который бы присмотрел за
ним. Кроме того, я нисколько не сомневался, что Карпентер не только из
вежливости, но и проявляя искреннюю заботу, позвонит Вульфу, и тогда можно
лишь догадываться, какую теплую встречу приготовит мне Вульф. Но меня так
и подмывало прыгнуть в самолет, когда в четверг вечером я увидел в "Стар"
то рекламное объявление. Весь день я был слишком загружен, потом ужинал со
всей шайкой-лейкой, и потому никакой возможности просмотреть газеты у меня
не было. А вот поздно вечером, когда я наконец остался в гостиничном
номере один, это объявление сразу бросилось мне в глаза. Оно было набрано
в рамке и расположено на газетной полосе таким образом, чтобы со всех
сторон оставалось много свободного места.
ТРЕБУЕТСЯ МУЖЧИНА весом 260-270 фунтов, рост около 5 футов 11 дюймов,
45-55 лет, европеоид, талия не больше 48 дюймов, способный к нормальным
передвижениям. На временной основе. Связано с риском. 100 долларов в день.
В письмо вложить фото.
Аб. ящик 292 "Стар"
Я пробежал глазами объявление раза четыре, потом еще пару минут
недоверчиво пялился на него, после чего сорвался с места и бросился
звонить в Нью-Йорк. Дело было около полуночи, но Вульф никогда не ложился
рано. Однако когда трубку сняли, я услышал не его голос, а Фрица Бреннера:
- Резиденция мистера Ниро Вульфа.
Фриц служил у Вульфа даже дольше чем я, и у него были собственные
соображения о том, как отвечать по телефону. Например, если он брал трубку
днем, между девятью и пятью часами, то отвечал: "Контора Ниро Вульфа". В
любое другое время он говорил так, как сейчас ответил мне.
- Привет, Фриц. Это Арчи, из Вашингтона. Где шеф?
- Уже в постели. У него был тяжелый день. И вечер тоже.
- А что он делал?
- Долго говорил по телефону, и к нему несколько раз приходили. Мистер
Кремер, например. И еще стенографист.
- Вот оно что. И печатал стенографист, конечно, на моей пишущей
машинке. А ты не знаешь, не заглядывал ли Вульф в сегодняшний выпуск
"Стар"?
- "Стар"? - Фриц замялся. - Нет, насколько мне известно, он ее
никогда не читает. Дома только мой экземпляр, он лежит на кухне.
- Возьми его и прочти объявление на одиннадцатой полосе в нижнем
правом углу, маленькое такое, в рамочке. Я подожду.
Я сел и стал ждать. Фриц подошел довольно быстро.
- Я прочел. - Голос у него был озадаченный. - Это ты нас разыгрываешь
и потому звонишь из Вашингтона?
- Вовсе нет. Не испытываю ни малейшего желания шутить. Меня опять не
посылают за океан. Ты ни о ком не подумал, когда читал объявление?
- Мне сразу пришло в голову, что это точное описание мистера Вульфа.
- Это же пришло в голову и мне. Если это писали, не имея в виду Ниро
Вульфа, я вырежу это объявление и съем целиком. Утром первым делом покажи
газету мистеру Вульфу. Ему, конечно, не понравится, что ты передашь ему
мое мнение. Но он и сам придет к тому же выводу. Как вообще дела?
- Все в порядке.
- Замки, звонок и все такое?
- Да. Ведь без тебя...
- Надеюсь, завтра я вернусь. Скорее всего ближе к вечеру.
Готовясь отойти ко сну, я пытался сообразить, каким образом, замысли
я прикончить Ниро Вульфа, я бы извлек пользу из помощника, нанятого
временно за сто зеленых в день и удивительно похожего на Вульфа по
физическим меркам. Я придумал две возможные схемы, но ни одна меня не
удовлетворила, а еще одна, которая пришла мне в голову, когда я уже лег,
показалась мне и того хуже, а потому я отключился и уснул.
Утром я отправился в Пентагон и снова увяз в бесполезных
словопрениях. По правде говоря, я им был совершенно не нужен, и сам я даже
из вежливости не притворялся, что в них нуждаюсь. Но тягомотина
продолжалась. К трем часам пополудни все держались со мной так, словно я
был местным завсегдатаем. Меня начала сверлить мысль, что я попал в
ловушку и назад пути нет. Пентагон меня сцапал и никогда уже не выпустит.
Я сам сунулся ему в пасть, а теперь, когда он меня заглотал, я постепенно
начну растворяться в желудочном соке...
В пять часов я собрался с духом и обратился к полковнику:
- Послушайте. Не кажется ли вам, сэр, что я уже сделал все, что было
в моих силах? Не будет ли мне целесообразнее вернуться в Нью-Йорк?
- Ну что ж. - Он с глубокомысленным видом задрал вверх подбородок. -
Я спрошу майора Забрески. Он, конечно, должен будет посоветоваться с
полковником Шоном. Надо все хорошенько обдумать. А когда вы приехали?
- Вчера утром.
- И с кем вы встретились по прибытии?
- С генералом Карпентером.
- Проклятье. - Он явно встревожился. - Тогда решение должен принять
сам генерал, а он сейчас повязан по рукам и ногам. Я сообщу вам, как лучше
действовать.
Он выполнил свое обещание. Я его внимательно слушал, но пересказать
это не в состоянии. "Обречен", - другого слова и не подберешь. Я пропал
безвозвратно. Я ответил, что дело не к спеху, можно потерпеть и до утра.
Лучше я сам поговорю с майором Забрески, сказал я и таким образом
ухитрился сбежать. Выскочив в коридор, я спустился на первый этаж и,
пустив в ход все свои способности, сумел выбраться из здания на свежий
воздух. Благодаря чутью, многолетней тренировке ума и логическому мышлению
мне удалось сразу сесть на нужный автобус. В отеле мне хватило пяти минут,
чтобы побросать вещи в сумку и оплатить счет, после чего я доехал с
попутчиком в такси до аэропорта и взял билет на Нью-Йорк. С едой можно
было потерпеть.
Впрочем терпеть не пришлось, потому что мест не оказалось ни на рейс
в 6:30, ни в 7:30, так что, имея в запасе время и вняв настойчивым
требованиям желудка, я попробовал четыре разных сандвича и нашел их вполне
съедобными. В конце концов мне удалось прорваться на рейс в 8:30 и, когда
через час с четвертью самолет приземлился в аэропорту "Ла Гардиа", я
наконец почувствовал себя спасенным. Конечно, в толчее огромного города
этой камарилье до меня не добраться. Я даже был готов поставить десять к
одному, что к утру все в Пентагоне напрочь позабудут о моем существовании.
Подъехав к дому Вульфа на Западной Тридцать пятой улице, я не стал
доставать свой ключ, зная, что дверь заперта на задвижку и все равно надо
звать кого-нибудь, чтобы мне открыли. Я трижды коротко позвонил. Вскоре
послышались шаги, штору отодвинули, и сквозь одностороннее стекло на меня
пристально посмотрел Фриц. (Я-то это знал, хоть его и не видел.)
Убедившись, что все в порядке, он впустил меня и радостно приветствовал,
расплывшись в улыбке. Я заметил, что Вульф еще сидит в кабинете - дверь
была открыта, и оттуда пробивался свет. Я проскользнул через прихожую и
влетел в кабинет.
- Вот и беглец... - начал я и осекся. В кресле Вульфа, в том самом
кресле, садиться в которое он никогда никому не разрешал ни при каких
обстоятельствах, высилась туша, по форме вполне человекообразная, но...
Проще сказать, в кресле восседал огромный толстяк, но не Ниро Вульф. Я
никогда раньше его не видел.
5
Фриц, задержавшийся у входной двери, чтобы задвинуть засов, подошел
ко мне сзади, что-то объясняя. Человек, оккупировавший кресло Вульфа, не
двигался и не проронил ни слова - сидел и искоса поглядывал на меня. С
этаким хитрым видом. Я с трудом пришел в себя и услышал голос Фрица,
повторявший, что мистер Вульф у себя в комнате наверху.
Субъект в кресле сипло проквакал:
- Я полагаю, вы - Гудвин. Арчи. Удачная была поездка?
Я продолжал молча пялиться на него, то жалея, что не остался в
Пентагоне, то переживая, что не приехал раньше. Толстяк между тем
продолжал:
- Фриц, принесите мне еще виски с содовой.
- Да, сэр, - послушно ответил Фриц.
- Так хорошо вы съездили, Арчи? - повторил этот хам, обращаясь ко
мне.
Я не выдержал. Я повернулся и, пройдя через прихожую, поднялся наверх
и подошел к двери в комнату Вульфа. Постучавшись и возвестив, что это я,
Арчи, я услышал голос шефа, который разрешил мне войти. Я открыл дверь.
Вульф восседал в своем кресле номер два и читал книгу. Он был одет,
как обычно, и ничто в его наружности не указывало на то, что он спятил.
Я не собирался доставлять ему удовольствие сидеть передо мной с
наглым видом, самодовольно ухмыляясь и наслаждаясь произведенным эффектом.
- Я приехал, - небрежно доложил я ему. - Если вы уже спите, разговоры
можно отложить до завтра.
- Я не сплю, как видишь, - Вульф закрыл книгу, заложив страницу
пальцем. - Ты едешь в Европу?
- Вы прекрасно знаете, черт возьми, что никуда я не еду! - взорвался
я и сел. - Обсудим это как-нибудь потом, когда я уволюсь из армии. Я
счастлив, что вы до сих пор целы и невредимы, а дом стоит на своем месте!
Кстати, в Вашингтоне было очень интересно. Все ходят строевым шагом.
- Бесспорно. Ты заглядывал в кабинет?
- Заглядывал. Значит, вы сами поместили объявление в "Стар". Как вы с
ним расплачиваетесь - наличными и ежедневно? Не забываете об отчислениях
на подоходный налог и социальное страхование? А я, войдя в кабинет, уселся
за свой стол и начал отчитываться о поездке. Я же думал, что это вы. До
тех пор, пока он не велел Фрицу принести виски с содовой, тут только он
себя выдал - ведь вы терпеть не можете виски. Это элементарная дедукция.
Вообще все это мне напоминает то время, когда из Югославии вдруг
объявилась ваша дочь и задала всем нам немало хлопот. А теперь вот ваш
близнец. Учтите, получая по сотне в день, за год он загребет тридцать
шесть тысяч пятьсот...
- Заткнись, Арчи.
- Слушаюсь, сэр. Может, мне спуститься и поболтать с ним?
Вульф отложил книгу и заерзал в кресле, что-то мыча. Утвердившись
поудобнее, он заметил:
- Если тебя интересует, кто он такой, то у себя в столе ты найдешь
лист бумаги со сведениями о нем. Его зовут Г.Г.Хаккет, он архитектор на
пенсии, без особого достатка, с манерами дикой свиньи и непревзойденный
простофиля. Из всех откликнувшихся на мое объявление я выбрал его, потому
что по внешности и габаритам он как нельзя лучше отвечал моим требованиям,
и еще потоку, что он оказался достаточным ослом, чтобы согласиться
рисковать жизнью за сотню долларов в день.
- Если он не перестанет называть меня "Арчи", риск резко возрастет...
Вульф ткнул в меня пальцем.
- Прекрати. Ты думаешь, мне очень нравится, что он расселся там в
моем кресле? Но я терплю - ведь не сегодня-завтра его могут убить. Я
предупредил его об этом. Сегодня днем он ездил на такси к мистеру Дитсону
посмотреть на орхидеи и, совершенно не таясь, привез пару растений. Завтра
днем ты опять его где-нибудь повозишь, а потом вечером еще разок. На
улице, в моем пальто и шляпе, с моей тростью его вид кого хочешь обманет,
кроме разве что тебя.
Я решил внести свой посильный вклад в эту затею и предложил с
каменной физиономией:
- Я знаю одну молодую дамочку, актрису, которая может его так
загримировать, что...
- Арчи, - резко оборвал Вульф. - Неужели ты думаешь, что я нахожу эту
идиотскую игру забавной?
- Нет, сэр, я так не думаю. Но почему бы вам просто не посидеть дома
и никуда не выходить? Вы ведь и так всегда тут торчите. Мне случалось
наблюдать, как вы целый месяц не высовывали носа из дома. Будьте просто
осторожнее с посетителями. Пока...
- Пока что?
- Пока не поймали этого малого, который убил Джонсона.
- Фу! - Вульф метнул на меня свирепый взгляд. - Кто же его поймает,
скажи на милость? Мистер Кремер? Как по-твоему, чем он сейчас занимается?
Ты думаешь - они там баклуши бьют? Майор Джонсон, сын мистера Джонсона,
вернувшись пять дней назад из Европы, узнал, что пока его не было, отец
подал на развод с его матерью. Они с отцом крупно повздорили, что в таких
случаях не редкость. И теперь мистер Кремер с похвальным упорством отрядил
сотню человек выискивать улики против майора Джонсона, чтобы предъявить
ему обвинение в убийстве отца! В жизни не встречал более нелепого ослиного
бреда! С какой стати майору Джонсону понадобилось бы убивать меня или даже
просто мне угрожать?
- Ну и дела. - Я поднял брови. - Но все-таки отбрасывать эту версию
пока не стоит, по-моему. Может, рассчитав, что все отнесутся к этому так
же, как вы, майор и послал вам такую же бумажку, какую отправил своему
отцу?
Вульф покачал головой.
- Нет, этого не может быть, если только он не круглый дурак. Он не
мог не догадаться, что недостаточно просто послать мне эту писульку, и что
ему придется как-то подкрепить свою угрозу; но он же не убил меня, и я
сомневаюсь, что он намеревается это сделать. Генерал Файф по моей просьбе
просмотрел послужной список майора Джонсона. Мистер Кремер зря тратит
время, силы своих людей и деньги налогоплательщиков Нью-Йорка. У меня же
связаны руки. Люди, с которыми я работал и которым полностью доверяю, ушли
на войну. Ты дергаешься и только мечтаешь о том, как бы от меня сбежать; я
прикован к этой комнате, целиком предоставленный самому себе, а
мстительный кровожадный маньяк только и поджидает удобного случая, чтобы
расправиться со мной. У меня нет ни малейшего представления, кто бы это
мог быть, мне даже не дали понюхать след.
Вульф, конечно, немного утрировал. Но я отлично знал, что когда на
него находит столь романтическое настроение, лучше не язвить и не
подтрунивать над ним. Тем более - я бы не присягнул, что он так уж
преувеличивает серьезность положения. Поэтому я ограничился тем, что
спросил:
- А что слышно о капитане Питере Руте? Его уже привезли?
- Да. Сегодня я с ним беседовал. Он в тюрьме уже больше месяца и
уверяет, что убийство Джонсона с ним никак не связано. По его словам, с
мисс Гир он не общался уже больше шести недель. Его мать работает
учительницей в Данфорте, штат Огайо; мистер Кремер проверил - это
действительно так. Его отец раньше держал в Данфорте бензоколонку, но
десять лет назад он бросил жену и сына и, говорят, работает сейчас в
Оклахоме на военном заводе. И жена, и сын предпочитают о нем не
распространяться. Братьев и сестер у капитана Рута нет. По его словам,
никто на свете и пальцем бы не пошевельнул, чтобы отомстить за него, не
говоря уж о столь крайних мерах, как двойное убийство.
- Может быть, так оно и есть.
- Чушь. Меня с мистером Джонсоном вообще ничего не связывало. Я
попросил генерала Файфа оставить пока капитана Рута в Нью-Йорке. А
тюремное начальство - последить за ним.
- Когда вы вбиваете что-то в голову...
- Я никогда ничего не вбиваю в голову. Тем более в том смысле, что ты
имеешь в виду. Я только отвечаю на брошенный вызов. Сейчас я действую
единственно возможным способом. Тот человек, который застрелил мистера
Джонсона и мистера Дойла, отчаянно смел, вплоть до безрассудства.
Возможно, он поддастся соблазну и попытается реализовать свой замысел. Я
отдаю себе отчет в том, что если ты будешь повсюду возить и сопровождать
мистера Хаккета, то и тебя могут убить. Это подразумевалось, когда я
нанимал тебя и соответственно тебе платил. Сейчас ты на государственном
жалованье. Может быть, у мистера Кремера найдется человек, который похож
на тебя и способен тебя подменить. Надо только, чтобы человек этот был
смелый, бдительный и находчивый - ведь во всей затее вообще не будет ни
малейшего смысла, если и после покушения на мистера Хаккета мы вновь
останемся с пустыми руками. Подумай до утра, а тогда скажешь, что ты
решил.
Удивительно, как у меня только язык не отнялся. Конечно, за то время,
что я был с Вульфом, он издевался надо мной миллион раз, как и я над ним,
но сейчас он явно хватил через край - у меня даже не нашлось слов, чтобы
квалифицировать эту гнусную выходку. После того, как я получил в
Вашингтоне от ворот поворот, что отнюдь не добавило мне настроения, теперь
я настолько разозлился, что был готов растерзать Вульфа на месте, но
сдержался и понял, что лучше уйти с гордо поднятой головой. Однако было
выше моих сил оставить Вульфа лежать в постели и упиваться собственным
