продолжал:
- Послушайте! Я не потерплю...
Она повернулась и направилась к двери. Я уже был на ногах и рванулся
за ней, но на полпути прирос к полу: дверной проем целиком заполнила
огромная глыба, загородив Джейн путь.
Джейн резко остановилась и, вытаращив глаза, попятилась.
Глыба вдвинулась в контору и прогудела:
- Добрый день. Я Ниро Вульф.
7
Эффект был потрясающий. Все словно онемели. Вульф двинулся вперед, а
Джейн снова попятилась, даже не глядя по сторонам, и чуть не споткнулась о
ногу Джонсона. Остановившись возле письменного стола, Вульф поманил
пальцем Хаккета:
- Будьте добры, сэр, пересядьте в другое кресло.
Хаккет, ни слова не говоря, бочком подвинулся к красному кожаному
креслу. Вульф, наклонившись, полюбовался на дыру в спинке своего кресла,
потом перевел взгляд на отверстие в штукатурке дюймов до четырех в
диаметре, которое я проковырял, доставая пулю. Удовлетворившись осмотром,
он хрюкнул и грузно уселся.
- Все это становится похожим на фарс, - подал голос Джонсон.
- Я ухожу, - бросила Джейн и решительно направилась к двери.
Я это предвидел и, сделав два шага, крепко схватил ее за руку. Я не
остановился бы и перед тем, чтобы слегка выкрутить строптивице руку.
Джонсон вскочил на ноги, сжав кулаки. Интересно, как им удалось всего за
каких-то сорок восемь часов дойти до таких отношений, что Джонсон так и
трясся от ярости при виде другого мужчины, прикасающегося к его Джейн.
Подойди он поближе, он рисковал бы тоже получить ссадину на ухе, благо на
тот случай, если бы пришлось его успокоить, в свободной руке я держал
увесистый револьвер.
- Прекратите! - хлестко прогремел голос Вульфа, и мы застыли как
статуи. - Мисс Гир, вы можете уйти, если хотите, но только после того, как
я скажу пару слов. Прошу вас, мистер Джонсон, сядьте. Мистер Гудвин
вооружен, и он, как видите, сейчас явно не в лучшем настроении, так что вы
рискуете. Арчи, сядь за стол, но пистолет не убирай и будь наготове. Один
из них и есть убийца.
- Ложь! - чуть задыхаясь, выкрикнул Джонсон. - И кто вы такой, черт
возьми?
- Я, кажется, представился, сэр. А тот джентльмен - временно у меня
на службе. Когда моей жизни начали угрожать, я его нанял в качестве
подставного лица. Знай я раньше, что мне грозит всего-навсего царапина на
ухе, я бы мог сэкономить деньги и избежать серьезнейших неудобств.
- Жирный трус! - фыркнула Джейн.
Вульф покачал головой.
- Нет, мисс Гир. Разница невелика, но я вам могу ее назвать. Не быть
трусом - заслуга небольшая, но я не трус. Назовите это самомнением или,
если угодно, честолюбием. Я невыносимо самонадеян. Я был убежден, что тот,
кто убил мистера Джонсона, достаточно дерзок, умел и умен, чтобы добраться
и до меня. В случае моей табели я сомневаюсь, чтобы убийцу поймали. Если
бы вместо меня убили другого, а я остался в живых, я бы довел дело до
конца. Так что это - оправданная самонадеянность, а не трусость. - Он
резко повернулся ко мне.
- Арчи, соедини меня с инспектором Кремером.
Всех вдруг словно прорвало, и со всей страстью. Краешком глаза я
следил за ними, пока набирал номер. Вульф же прервал их.
- Позвольте! Готов предложить вам выбор: я или полиция. Один из вас,
конечно, затеет представление; другому я советую остаться и смириться с
некоторым беспокойством и неудобствами. - Он взглянул на Хаккета. - Если
хотите избавиться от этого гама, можете уединиться наверху в своей
комнате...
- Я лучше останусь, - заявил Хаккет. - Мне и самому небезразлично,
ведь меня как-никак чуть не убили.
- Кремер на проводе, - сообщил я Вульфу.
Тот поднял трубку.
- Добрый день, сэр. Нет. Нет, у меня к вам только одна просьба.
Пришлите сейчас ко мне человека, я дам ему револьвер и пулю. Первое,
исследуйте отпечатки пальцев на револьвере и представьте мне заключение.
Второе, если возможно, выясните, что это за револьвер и откуда. Третье,
выстрелите из него и сравните пулю с той, которую я вам пришлю, и с теми,
которыми убили мистера Джонсона и мистера Дойла. О результатах сообщите
мне. Все. Нет. Проклятье, нет! Если вы сами придете, то получите у дверей
сверток, а в дом вас не пустят. Я занят.
Когда он повесил трубку, я сказал:
- Номер с револьвера спилен.
- Значит, узнать про него ничего нельзя.
- Да, сэр. Носовой платок тоже отдать Кремеру?
- Покажи-ка мне его.
Я протянул ему револьвер - рукоятка его по-прежнему торчала из
прорехи в платке. Вульф насупился, заметив, что на платке нет ни метки
прачечной, ни каких-либо других, а стало быть, его могли купить по меньшей
мере в тысяче магазинов одного лишь Нью-Йорка, не говоря уже про остальные
части страны.
- Нет, платок оставь, - велел Вульф.
Джонсон повысил голос:
- Что за дьявол, откуда это здесь?
Вульф закрыл глаза. Он явно оценивал про себя тон, голос и выражение
лица Джонсона, пытаясь определить, была ли его реплика проявлением
невинного любопытства или прикрытием вины. В таких случаях он всегда
закрывал глаза. Через мгновение они опять приоткрылись.
- Если кто-то только что выстрелил из пистолета, и у него не было
возможности вымыть руки, то пороховые следы на них могут служить
неопровержимым доказательством его вины. Вам, наверное, это известно - по
крайней мере тому из вас, кто стрелял. Носовой платок, конечно, послужил
для того, чтобы защитить руки от пороха, зато на нем можно будет
разглядеть в микроскоп мельчайшие частицы пороха. То, что носовой платок
мужской, ни о чем не говорит. У майора Джонсона, естественно, должны быть
мужские носовые платки, а если бы платком в данном случае воспользовалась
мисс Гир, само собой разумеется, она бы предпочла не женский, хотя бы
потому, что он недостаточно велик.
- Вы попросили меня задержаться, пока вы что-то будете говорить, -
процедила Джейн. Она и Джонсон снова расселись по тем же креслам. - Пока
вы не сказали ровным счетом ничего. Кстати, а где были вы, когда раздался
выстрел?
- Фу! - Вульф вздохнул. - Фриц, осторожно заверни пистолет и пулю в
папиросную бумагу и, когда придет посланец от мистера Кремера, отдай их
ему. Только сперва принеси мне пива. Может быть, кто-нибудь из вас желает
пива?
Никто не жаждал.
- Очень хорошо. Итак, мисс Гир, подозревать в каком-нибудь хитроумном
фокусе-покусе одного из обитателей дома глупо и нелепо. В момент выстрела
я стоял возле кухни и разговаривал с мистером Гудвином. После этого я был
в таком месте, из которого видна часть этой комнаты и слышны все голоса в
ней.
Он перевел взгляд на Джонсона, потом снова посмотрел на Джейн.
- Похоже, один из вас вот-вот совершит ошибку. Я бы хотел
предотвратить ее, насколько это возможно. Я еще не спрашивал, где
находились и что делали вы сами в момент выстрела, и прежде чем я это
сделаю, хочу предупредить, что имеющихся данных вполне достаточно, чтобы
доказать, что стреляли из гостиной через открытую дверь. Мистер Хаккет не
смог бы так выстрелить; и вы, мистер Джонсон, лично в этом убедились.
Мистер Бреннер находился в кухне, а я был с мистером Гудвином. Я
предупреждаю вас - одного из вас, - что всего перечисленного более чем
достаточно для доказательства вины в судебном процессе об убийстве. Таким
образом, что же получается, если вы утверждаете, что в момент выстрела
были вместе, находясь в непосредственной близости и глядя друг на друга?
Для того, кто стрелял, это поистине благодеяние, для другого подобное
утверждение гибельно; ведь, если правду установить не удастся, встанет
вопрос о соучастии. Вы давно знаете друг друга?
Вульф и так знал это, я ему говорил. Зато парочка, похоже, все
забыла, ибо ни один из них не ответил.
- Итак? - резко повторил Вульф. - Мисс Гир, давно ли вы знакомы с
майором Джонсоном? Я надеюсь, это не тайна?
Джейн закусила нижнюю губу. Потом сказала:
- Я познакомилась с ним позавчера. Здесь.
- Понятно. Это так, мистер Джонсон?
- Да.
Вульф поднял брови:
- Явно недостаточный срок, чтобы завязать отношения, которые могут
объяснить подобное самопожертвование. Если только это не любовь с первого
взгляда, способная толкнуть вас на соучастие. Надеюсь, вы понимаете, мисс
Гир, все, что от вас требуется, - только правда. Где вы находились и что
делали в момент выстрела?
- Я стояла около пианино, положила на него сумочку и открывала ее.
- Куда вы стояли лицом?
- Лицом к окну.
- Вы смотрели на мистера Джонсона?
- В то мгновение - нет.
- Спасибо. - Вульф перевел взгляд. - Мистер Джонсон?
- Я повторяю, - сказал Джонсон, - все это дьявольский фарс.
- Даже если так, сэр, то вы в числе его участников. И чем вы
рискуете, сообщив мне, где вы...
- Я стоял в проеме двери, выходящей в прихожую, недоумевая, куда мог
запропаститься Гудвин. В ту минуту я не смотрел на мисс Гир. Но я
расцениваю все как...
- Как вы все расцениваете, мне безразлично. Да и вам, по-моему, тоже.
- Вульф отхлебнул пиво, которое принес фриц. - Подведем некоторые итоги. -
Он оглядел их обоих. - Мисс Гир, вы хотели пойти к адвокату - воля ваша.
Однако было бы крайне неразумно позволить вам выйти из дома, передвигаться
и действовать, как вам заблагорассудится. Я полностью отвергаю подобное
намерение, потому что пуля предназначалась мне. С другой стороны, до тех
пор, пока я не получу сообщение от мистера Кремера, у меня связаны руки.
Так что придется какое-то время подождать. Вы можете...
Джейн встала:
- Я ухожу.
- Одну минуту. Вы можете, на ваше усмотрение, скоротать время в
обществе мистера Гудвина с его пистолетом, а если нет, я могу позвонить
мистеру Кремеру, обрисовать ему ситуацию, и тогда он приставит к вам
полицейского. Что вы предпочитаете?
Джейн медленно двинулась к двери - не шагнула, а двинулась, словно ее
тянули к двери без какого-то участия с ее стороны. Не вставая с кресла, я
окликнул ее:
- Послушайте, крошка, я и за пять центов не стану в вас стрелять,
потому что и так запросто вас поймаю, не успеете вы выйти за дверь; но на
сей раз скручу вас так, что вы уже не вырветесь.
Она резко бросила:
- Предатель!
Джонсон не обращал на нас никакого внимания. Его глаза были прикованы
к Вульфу. Он переспросил, причем без малейшего намека на язвительность:
- А что предпочитаете вы?
Очевидно, он решил продемонстрировать нам образец выдержки. Вульф
тоже пристально взглянул на него и сухо произнес:
- На мой взгляд, вам лучше остаться здесь. Вы, наверное, знаете,
мистер Кремер расположен к вам не самым дружеским образом, да и рука у
него несколько тяжелая. Я не хочу сказать, что Кремер будет долго
оставаться в неведении, но сейчас речь идет о том, где вы хотите
дожидаться сообщения о пистолете и пулях, здесь или в полиции. Ожидание
может занять несколько часов. Я полагаю, здесь вам было бы удобнее. -
Вульф взглянул на часы - было двадцать минут седьмого. - Вам, конечно,
предложат поесть.
- Я бы хотел позвонить, - произнес Джонсон.
- Нет, сэр, - покачал головой Вульф. - Так звонить мне мистеру
Кремеру?
- Не надо.
- Хорошо. Это разумно. Мисс Гир?
Джейн промолчала. Вульф терпеливо ждал ровно четыре секунды.
- Мне звонить в полицию, мисс Гир?
Она отрицательно качнула головой, так же, как перед этим шла к двери
- словно делала это не сама, а подчинялась чьей-то воле.
Вульф тяжело вздохнул:
- Арчи, проводи их в комнату и будь там, пока я за тобой не пришлю.
Фриц ответит на звонки. Боюсь, ждать будет скучно и утомительно, но тут уж
ничего не поделаешь.
8
Утомительно - не та слово, чтобы описать подобное двухчасовое
ожидание.
Поначалу меня развлекало то, что Джейн и Джонсон не проявляли ни
малейшего желания сидеть на софе рядышком, держась за руки. Одному Богу
известно, где Вульф отыскал эту софу с бархатными подушками; когда я
впервые появился у него в доме, она уже там была. Джейн и Джонсон по
очереди сидели на софе после безостановочного шагания по комнате, но так
ни разу и не присели вместе. Яд Вульфа сделал свое дело. Было интересно
следить за его действием. Тот из них, кто не стрелял, подозревал другого;
а другой, видя это, очевидно, думал, что попытайся он - или она - взять
сердечный тон, например: "Черт побери, дорогая (или дорогой), мы же не
можем быть убийцами, не так ли?", то как бы не разоблачить себя, ведь
другой подумает: если я его (ее) подозреваю, то почему он (она) не
подозревает меня?
Естественно, я бдительно наблюдал за ними, пытаясь уловить хоть
какой-то знак, указывающий на то, кто из них есть кто. Я склонялся то к
одному мнению, то к другому, но так и не пришел к определенному выводу.
В семь тридцать нас пригласили в столовую. Фриц принес нам ужин в
комнату на подносах. Я быстро расправился с порцией запеченного
поросячьего филе, салатом, заправленным соусом, который придумал лично сам
Вульф, с ломтем дыни, пирогом с голубикой и кофе. Джонсон от меня не
отставал, а вот Джейн даже не посмотрела на еду.
Я бы не стал держать пари, кто есть кто, даже поставив на кон
порванные шнурки от ботинок. Все, что я мог сделать, чтобы решить эту
головоломку, это завязать глаза и поиграть в жмурки - кого первым поймаю,
тот и есть убийца. Я сдался прежде, чем начал. Вульф употребил слова
"дерзкий и отважный", но это было мягко сказано. Он - или она - приехал
сюда уже с заряженным и завернутым в носовой платок револьвером, засунув
его в карман или сумочку. Конечно, злоумышленник собирался воспользоваться
оружием лишь в том случае, если представится возможность, ибо не мог же он
заранее предвидеть, какой оборот примут события. Я еще никогда не встречал
никого, способного столь молниеносно реагировать на обстоятельства и
принимать решения. Преступник заходит в гостиную. Видит через открытую
дверь Вульфа (как он полагает), сидящего за столом. Кладет руку на
пистолет, завернутый в платок. Ждет. Улучив миг, когда Вульф прикрывает
глаза или отворачивается, а другой, кто находится в гостиной, смотрит в
прихожую или, стоя у пианино, повернулся спиной, прицеливается и стреляет.
После чего, пока другой недоуменно озирается по сторонам, ловко прячет
пистолет в вазу.
Попробуй выведи их на чистую воду. Если не установить, кому
принадлежит револьвер или не докопаться до подлинного мотива для убийства,
как добиться, чтобы присяжные вынесли обвинительный приговор? Не говоря
уже о том, что обвинять-то нужно было не за неудавшееся покушение на
Хаккета, а за убийство Джонсона и Дойла.
За два часа я обращался к Джейн всего три раза, и не слишком
многословно. А именно:
1. Не хотите чего-нибудь выпить? 2. Из этой комнаты тоже есть дверь в
ванную, вон там. Дверь из ванной в кабинет сейчас заперта. 3. Прошу
прощения. (Это когда я не сдержался и зевнул.)
Она ни разу не ответила и даже не удостоила меня взглядом.
Джонсон вел себя не лучше. Не припомню, случалось ли мне прежде
проводить два часа в столь скучной компании.
Вот почему, когда около девяти зазвенел звонок входной двери, я даже
обрадовался - хоть какой-то просвет в этом унылом ожидании. Так как дверь
из гостиной в прихожую тоже была звуконепроницаемой, то, кроме звонка, я
расслышал лишь слабый звук шагов и еще более слабые и неразборчивые
голоса. Но минуты через три дверь открылась и вошел Фриц. Закрыв за собой
дверь, он негромко сказал:
- Арчи, мистер Вульф зовет тебя в кабинет. Пришли инспектор Кремер и
сержант Стеббинз. Мне ведено оставаться здесь.
С этими словами он протянул руку за револьвером. Я отдал ему оружие и
вышел.
Если обстановка в гостиной не располагала к общению, то в кабинете
она просто угнетала. Одного взгляда на Вульфа, который вычерчивал на своем
столе круги безымянным пальцем, было достаточно, чтобы заметить, что он в
совершенном бешенстве.
Сержант Стеббинз вытянулся у стены, всем своим видом показывая, что
он при исполнении. Физиономия инспектора Кремера была под стать обивке
красного кожаного кресла, в котором он расположился. Никто не потрудился
взглянуть на меня, когда я вошел.
Вульф рявкнул:
- Блокнот!
Я подошел к столу и, достав карандаш и блокнот, сел.
- Вот что случается, когда дверь открываю не я, - изрек я
назидательным тоном. - Я бы ни за что не впустил...
- Фу! - Вульф подтолкнул мне через стол лист бумаги. - Посмотри.
Взяв бумагу, я пробежал ее глазами. Это был ордер на обыск.
Помещение... принадлежащее и занимаемое упомянутым Ниро Вульфом...
расположенное...
Ото! Странно, что Кремер еще жив. Или Вульф. Кремер прорычал, с
трудом сдерживаясь:
- Я постараюсь забыть, Вульф, что вы сейчас наговорили. Тем более,
что это совершенно несправедливо. Черт побери, я миллион раз терпел вашу
наглость! Теперь о револьвере. Пуля, выпущенная из него, в точности
соответствует пуле, которую вы мне передали, и тем двум, которыми убили
Джонсона и Дойла. Вот этот револьвер - вы мне сами его прислали. Хорошо.
Значит, у вас есть клиент, а своих клиентов вы всегда прячете так, чтобы я
до них не добрался. Я был бы последним дураком, если бы снова начал вас
умолять. Я уже делал это раньше.
Вульф снова принялся чертить круги, бормоча:
- Я повторяю, сэр, что, получая свое жалованье, вы обманываете
налогоплательщиков Нью-Йорка, и вообще позорите нашу достойную профессию.
Кремер побагровел еще больше, так что его круглое лицо приняло
свекольный оттенок.
- Раз так, ничего забывать я уже не стану. Приступим к обыску дома. -
Он привстал с кресла.
- Если вы это сделаете, то вам никогда не поймать убийцу мистера
Джонсона и мистера Дойла.
Кремер снова плюхнулся в кресло.
- Не поймать?!
- Нет, сэр.
- Не вы ли мне помешаете?
- Фу. - Вульф всем своим видом изобразил отвращение. - Глядишь, еще
немного, и вы предупредите меня, что ставить палки в колеса правосудию -
преступление. Я не говорил, что убийцу не поймают, а сказал, что вам его
не поймать. Потому что я уже его поймал.
Кремер выдавил:
- Не может быть!
- Может, сэр. И ваш отчет об идентичности револьвера и пуль ставит
все точки над "i". Но я признаюсь, дело немного сложнее, чем я думал, и я
вас официально предупреждаю: вы не в состоянии довести его до конца. Я -
могу.
Вульф подтолкнул ордер через стол.
- Порвите эту штуку.
Кремер медленно покачал головой.
- Поймите, Вульф, я вас знаю как облупленного. Боже мой, мне ли вас
не знать! Но прежде чем произвести обыск, я бы хотел поговорить с вами.
- Нет, сэр, - еле слышно пробормотал Вульф. - Я не подчинюсь насилию.
Я бы даже предпочел иметь дело с окружным прокурором Скиннером. Порвите
ордер или приступайте к обыску.
Вульф нанес удар ниже пояса. Кремер считал, что Скиннер - отрыжка
нашей чрезмерно демократической системы. Кремер посмотрел на ордер, на
Вульфа, на меня и снова на ордер, после чего взял его и порвал. Подобрав
обрывки, я выбросил их в корзину для мусора.
Вульф не выглядел довольным - слишком уж его обидели, чтобы ожидать
проявления чувств. Но бормотать он перестал и произнес уже вполне внятно:
- Проклятье. В следующий раз не тратьте столько времени - своего и
моего тоже. Вам не удалось проследить этот револьвер?
- Нет. Номер спилен. Изготовлен в десятых годах. Ни одного
мало-мальски приличного отпечатка обнаружить мы не смогли. Ничего, кроме
размазанных пятен.
- Естественно, - кивнул Вульф. - Держать оружие через платок куда
удобнее, чем вытирать его потом или действовать в перчатках. - Он бросил
взгляд на Стеббинза. - Присядьте, пожалуйста, сэр, а то вы меня
нервируете. - И снова обратился к Кремеру:
- Убийца находится в моем доме.
- Я так и подозревал. Он - ваш клиент?
Вульф пропустил его слова мимо ушей. Откинувшись в кресле и сплетя
пальцы на Гринвичском меридиане необъятного экватора своего живота, он был
готов забыть об ордере на обыск и приступить к обсуждению дела. Я
подмигнул Пэрли, но сержант сделал вид, что не заметил. Он тоже открыл
блокнот, но пока ничего не записал.
- Основное затруднение, - промурлыкал Вульф, - в следующем. В моей
гостиной находятся мужчина и женщина. Подозревая, что один из них убийца,
как узнать, кто именно?
Кремер насупился:
- Вы говорили вовсе не о подозрениях. Вы заявили, что поймали убийцу.
- Да, я поймал его. Его или ее - они оба там под стражей. Видимо, мне
придется рассказать вам, что здесь произошло, чтобы вы могли бросить в бой
свою армию - в противном случае мы будем бесконечно топтаться на месте.
Итак, когда я получил по почте угрожающее письмо, я нанял человека,
наружностью достаточно похожего на меня, чтобы появляться вместо меня на
улице и жить в этом доме, а сам же заперся в своей комнате. Ничего не
произошло...
- Не заинтересован, не замешан и не желаю...
- Не перебивайте меня, - рыкнул Вульф. - Я же рассказываю вам о
случившемся.
И он рассказал. И хотя я весьма высокого мнения о своих журналистских
способностях вообще и о заметках, в которых я излагал события Последних
дней, все же как беспристрастный слушатель должен признать, что
перещеголять Вульфа не смог бы. Он говорил сжато, но ничего не упустил.
Пэрли от усердия чуть не откусил кончик языка, старательно занося его
рассказ в записную книжку. Я же не удосужился записать и строчки.
Кремер хмурился.
Вульф снова промурлыкал:
- Вот в чем закавыка, сэр. Сомневаюсь, что нам по плечу справиться с
ней самим. Вам придется подключить к делу своих людей, чтобы выяснить то,
о чем я вас просил. Я готов давать любые консультации.
- Хотел бы я знать, - прорычал Кремер, сверля взглядом Вульфа, как
всегда, когда его ставили в тупик, - сколько здесь правды, а сколько -
вашей обычной отсебятины.
- Все, что я рассказал, - чистая правда. Вы сами знаете - у меня в
этом деле лишь один интерес. У меня даже клиента нет.
- Возможно, возможно. - Кремер выпрямился с видом человека, готового
к действиям. - Ладно, посмотрим, что из этого выйдет. Прежде всего я бы
хотел задать им пару вопросов.
- Я так и подумал. - Вульф терпеть не мог сидеть и слушать, как
кто-то задает вопросы, особенно в его кабинете. - Кстати, с мисс Гир вам
придется попотеть. Она требует адвоката. Вам будет еще сложнее из-за
вашего официального статуса. С кого вы начнете?
Кремер поднялся.
- Я бы хотел осмотреть гостиную, прежде чем буду говорить с ними.
Хочу поглядеть, что там есть. И увидеть эту вазу.
Я был поражен - Вульф тоже поднялся. Вульф, который без необходимости
и пальцем не пошевелил бы! Более того, шагнув к двери в гостиную, я
заметил, что и Вульф направляется туда же.
Джейн сидела на стульчике у пианино, Джонсон - на софе. Он поднялся,
едва мы вошли. Фриц, стоя у окна, держал пистолет, который тут же дернулся
вверх, едва Джонсон встал.
- Мисс Гир, позвольте представить вам инспектора Кремера, - сказал
Вульф.
Она не шевельнулась и не издала ни звука.
- Я полагаю, вы знакомы с инспектором, мистер Джонсон, - продолжал
Вульф.
- Да, конечно, - просипел Джонсон и прокашлялся. - Значит, обещание
не звать полицию тоже было частью фарса, - с горечью добавил он.
- Такого обещания я не давал. Я сказал вам, что мистер Кремер не
может долго оставаться в неведении. В меня - то есть в мистера Хаккета -
стреляли из пистолета, который был найден вот в этой вазе, - Вульф указал
пальцем. - Из этого же пистолета убили вашего отца и мистера Дойла. Таким
образом, поле нашей деятельности весьма, сужается.
- Я настаиваю на своем праве обратиться к адвокату, - проговорила
Джейн.
Я с трудом узнал ее голос, настолько он изменился.
- Одну минуту, - ответил Кремер тоном, который, должно быть, считал
успокаивающим. - Мы к этому вернемся, но сперва я должен осмотреть
комнату.
Кремер с помощью сержанта Стеббинза принялся перетряхивать все
подряд, замеряя углы и расстояния и отмечая расположение вещей в гостиной.
Кажется, полицейские пытались выяснить - из какой части комнаты можно было
выстрелить таким образом, чтобы пуля, пролетев через открытую дверь в
кабинет, прошила насквозь спинку кресла Вульфа и расколола штукатурку.
Они старательно занимались своим делом, когда Вульф вдруг повернулся
к Фрицу и спросил:
- А куда делась еще одна подушка?
Фриц опешил.
- Какая подушка?
- Раньше на софе было шесть бархатных подушек, а теперь их осталось
пять. Ты убрал одну?
- Нет, сэр. - Фриц вперился взглядом в софу, пересчитывая подушки. -
Да, верно. И лежат они теперь по-другому, чтобы занимать столько же места,
как и раньше, когда их было шесть. Ничего не понимаю. Еще вчера они все
были на месте - я сам их чистил.
- Ты уверен?
- Абсолютно, сэр.
- Поищи, куда она могла запропаститься. Арчи, помоги ему. Я хочу
знать, в этой ли комнате подушка.
Право, казалось несколько странным заниматься поисками подушки в
такую напряженную минуту, но поскольку делать мне все равно было нечего, я
решил угодить Вульфу и повиновался. Кремер и Пэрли продолжали пыхтеть,
определяя траекторию полета пули, а мы с Фрицем искали пропажу. Джонсон
следил за всеми, а Вульф - только за мной и Фрицем. Джейн делала вид, что
происходящее ее не касается.
Наконец я сказал Вульфу:
- Ее здесь нет.
- Я и сам вижу, - проворчал он.
Я посмотрел на него внимательно - на его лице появилось выражение,
которое мне было слишком хорошо знакомо. Нет, не возбуждение, хотя во мне
самом это выражение неизменно вызывало возбуждение. Вульф набычился,
словно он опасался хоть чуть-чуть пошевелить головой, чтобы не взболтать в
ней мозги; глаза были полузакрыты и не видели решительно ничего вокруг, а
губы слегка шевелились. Я так и уставился на него, поскольку должно было
случиться нечто более значительное, чем пропажа диванной подушки, чтобы у
Вульфа сделалось такое лицо.
Внезапно он словно очнулся.
- Мистер Кремер! Прошу вас, оставьте здесь сержанта Стеббинза вместе
с мисс Гир и мистером Джонсоном. Если хотите, можете тоже остаться или
идемте с нами. Фриц, Арчи - пошли! - Он грузно затопал а кабинет. Кремер,
который прекрасно разбирался в интонациях Вульфа, уступая разве что мне,
отдал приказ Стеббинзу и последовал за нами. До нас долетел голос Джейн:
- Возмутительно! Я требую...
Я закрыл дверь. Вульф уселся в свое кресло и только тогда заговорил:
- Я хочу выяснить, не кроется ли ключ к разгадке в диванной подушке?
Переройте весь дом от подвала до крыши, но только не заходите в южную
комнату - там отдыхает мистер Хаккет. Начните отсюда.
- Какого черта, что все это значит? - пролаял Кремер.
- Я вам все объясню, когда сам разберусь до конца. Я собираюсь сидеть
здесь и работать, и прошу меня не беспокоить. Возможно, это займет десять
минут, а возможно, и десять часов. Оставайтесь здесь или уходите, только
оставьте меня в покое.
Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, его губы снова
зашевелились. Кремер до предела погрузился в красное кресло, закинул нога
на ногу и, вынув сигару, вонзил в нее зубы.
Обыскать кабинет было не так-то просто, не то, что гостиную.
Во-первых, он был значительно просторнее, а кроме того, в нем было полно
тайников, где можно было спрятать подушку - бесчисленные ящички, шкафчики,
книжные полки, стеллажи для газет и журналов, бюро, секретеры. Потолок
здесь был высокий, и, чтобы добраться до верхних полок, приходилось
взбираться по лестнице. Исключить нельзя было ничего, так как полки были
глубокие, и работенка мне не улыбалась - сперва вынуть оттуда все книги, а
потом поставить обратно. Фриц взялся за дело с обычной неторопливой
методичностью, да и я не слишком суетился, зато усиленно ломал голову,
пытаясь сообразить, почему исчезновение диванной подушки, словно внезапно
ворвавшаяся комета, поломало всю выстроенную перед этим логическую систему
доказательств. Я то и дело поглядывал на Вульфа, всякий раз убеждаясь, что
он по-прежнему погружен в работу мысли, закрыв глаза и втягивая и
выпячивая губы.
Прошло полчаса или около того, когда я услышал знакомое хрюканье.
Обернувшись, чтобы посмотреть на него, я чуть не свалился с лестницы:
Вульф сам, лично, встал со своего места и принялся что-то делать. Он взял
корзину для мусора, которая стояла у дальнего угла его письменного стола,
повернул ее к свету и усердно рылся в ней, покачивая головой. Потом
поставил ее на место и принялся выдвигать ящики своего стола, один за
другим, исследуя их содержимое. Первые два сверху, похоже, его не
заинтересовали. Он дернул следующий, самый глубокий, и заглянул в него,
потом наклонился, чтобы рассмотреть лучше, и, наконец, засунув внутрь
руку, пошуровал в нем, после чего удовлетворенно хмыкнул, задвинул ящик,
выпрямился и объявил:
- Я ее нашел.
В его голосе слышалось откровенное самодовольство. Мы все вытаращили
глаза.
Вульф взглянул на меня:
- Арчи, слезь с этого сооружения, да смотри - не упади. Проверь - не
стреляли ли из одного из моих пистолетов.
Я спустился и, подойдя к своему столу, выдвинул ящик с оружием.
Первый револьвер, который я достал, был нетронутый. Я взял другой, понюхал
его и взглянул на обойму.
- Вы правы, сэр. В барабане было шесть патронов, а теперь их пять.
Совсем как подушек. Гильза на месте.
- Ха! Проклятый осел! Скажи, пусть мисс Гир и мистер Джонсон зайдут
сюда, если им по-прежнему интересно знать, что здесь произошло, а если не
хотят, пусть отправляются на все четыре стороны. Они нам не нужны. А сам
поднимись вместе с сержантом Стеббинзом наверх и доставь сюда мистера
Хаккета. Кстати, будь осторожен и хорошенько его обыщи. Он очень опасный
человек и непревзойденный идиот.
9
Позвонить в этот вечер генералу Файфу - вернее, как потом выяснилось,
полковнику Воссу, который дежурил в районном штабе - у меня возможности не
