В ее глазах было паническое выражение, губы дрожали.
- Рядом, - ответил я.
Я пошел было к двери, но тут же вернулся к туалетному столику, на
который бесцеремонно бросил брюки, прежде чем отправиться в душевую. Я
извлек из заднего кармана кобуру и мой тридцать восьмой, снял пистолет с
предохранителя и теперь уже вышел наружу. В номере одиннадцать было темно.
Поднявшись по ступенькам, я постучал в дверь рукояткой тридцать восьмого.
- Откройте! - сказал я.
Я проверил дверь. Обычно дверь поддается, когда вы повернете ручку и
нажмете на нее.
Эта дверь была запечатана надежнее египетской пирамиды. Я снова
забарабанил в дверь.
- Открывайте, черт побери! - завопил я истошным голосом.
Позади меня по гравию зазвучали шаги. Я быстро повернулся, подняв
пистолет.
Это была Бланш.
- Что вы делаете? - спросила она. - Вы помешались?
- Помешался достаточно, чтобы узнавать кровь, когда я вижу ее! -
ответил я.
Я вновь стукнул по двери, затем сбежал со ступенек и вошел в соседнюю
хижину, которая была моей на эту ночь, на полу которой расползалась лужа
крови.
Бланш следовала за мной по пятам.
- Это не кровь, - сказала она. - Вы ненормальный!
- Неужели?
Я положил тридцать восьмой на туалетный столик.
- Я собираюсь снять халат и надеть штаны, так что вам лучше выйти.
- Я остаюсь.
- Как угодно.
Я действительно снял халат и бросил его на кровать, потом оделся,
достал тридцать восьмой О'Хары из ящика комода, куда я его спрятал. Его я
сунул в левый брючный карман, а мой тридцать восьмой остался у меня в
руке. После этого я снова пошел к двери.
- Ну и куда вы теперь идете? - спросила Бланш.
Она была крайне расстроена, я бы даже сказал, подавлена. Губы у нее
все еще дрожали, она с трудом сдерживалась.
- К Майку Бартеру. У него должен быть ключ от этой хижины.
- Почему вы не прекращаете действовать как коп? - закричала она. -
Маленькое красное пятно, красная краска...
Красная краска, дуреха?
Я вышел на гравий.
Свет из двенадцатого номера освещал площадку перед собой
приблизительно на десять футов, затем темнота поглотила дорожку. Я шагал
очень быстро, а позади меня Бланш сражалась со своими высоченными
каблуками на незакрепленных камнях. Перед офисом был припаркован
"кадиллак". Его раньше здесь не было, поэтому я решил, что это та машина,
которая приехала в то время, как я разговаривал с Бланш в моей хижине.
Окна офиса были темными. Я забарабанил в дверь.
- Бартер! - заорал я. - Майк Бартер!
Никакого ответа. Я снова стал ломиться в дверь, и тут мне пришло в
голову, что я даже не попробовал нажать на ручку. Не знаю, случалось ли с
вами, чтобы самые простые и очевидные решения не приходили вам на ум,
чтобы все представлялось непреодолимыми проблемами. Самым естественным
было нажать на дверную ручку. В конце концов я так и поступил.
Дверь открылась.
В офисе была кромешная тьма. Я нащупал выключатель на стене. Первое,
что я увидел, когда вспыхнул свет, исписанный чьим-то почерком живот
Мэрилин Монро.
- Бартер! - закричал я.
Мой голос подхватило эхо даже в лесу.
В офисе имелась внутренняя дверь. Я открыл ее и вошел в маленький
сюрприз. По сути дела удивляться было нечему, потому что владельцы мотелей
должны где-то жить.
Просто я не ожидал, что к офису примыкает самая настоящая жилая
квартира, да еще такая роскошная. Скажу откровенно, я предполагал, что за
дверью находится кладовка или нечто в этом роде, а за дверью была большая
гостиная с плюшевым ковром, обставленная дорогой современной мебелью.
Кабинет был огромный. В одном конце его находился бар, заставленный такими
винами, о которых я лишь читал. Из этой комнаты было несколько дверей. Я
попробовал одну. Я вовсе не занимался обследованием дома в тот момент, я
искал людей. За этой дверью была спальня: двуспальная кровать чудовищных
размеров и круглый белый ковер с таким ворсом, что в нем тонула нога,
туалетные столики и зеркала, ночной столик и шезлонг, еще какие-то столики
с многочисленными флакончиками и коробочками, женские розовые домашние
туфли без задника валялись под туалетным столиком. На кровати были
простыни из голубого шелка с белыми монограммами СБР. Эти простыни были
так же неуместны в этом деревянном гнезде, как Симена на тайной вечере.
Покрывало на кровати было откинуто, но на ней не спали.
В комнате царил хаос.
Ящики туалета были выдвинуты, скатерти сдвинуты. Дверь стенного шкафа
была распахнута, внутри его и на полу виднелось множество пустых вешалок,
одно платье, очевидно, соскользнуло вниз и осталось незамеченным. Я
оставил гореть лампу на прикроватной тумбочке, как она и горела, и
вернулся в гостиную. Возможно, мне следовало бы обследовать другие двери,
но я не стал этого делать. Когда ты производишь обыск, надо быть
осторожным. Это элементарная полицейская работа. Меня же интересовал ключ
от номера одиннадцать. Поэтому я оставил запертые двери запертыми и
вернулся в офис, где прошел прямиком к письменному столу Бартера, считая,
что он держал свои ключи где-то в нем.
Я начал с верхнего ящика. В нем у Майка Бартера хранился хорошо
смазанный сорок пятый, несколько счетов от молочной компании, письмо от
организации по доставке белья, пресс-папье и несколько сломанных
карандашей. Никаких ключей в нем не было. Прикрыв ладонь носовым платком,
я взял сорок пятый и понюхал дуло. Нет, Майк Бартер давно уже не стрелял
из этого пистолета. Я сунул его назад в ящик, задвинул его и выдвинул
восьмой, когда в комнату вошла Бланш.
- Где Бартер держит свои ключи, ты знаешь?
- Нет. Послушайте меня...
- Только не начинай мне сказку про красную краску, потому что...
Она сверкнула глазами, и на какую-то секунду в ней не осталось ничего
от пятнадцатилетней девчонки, в ней как бы сосредоточились все тайны
вселенной.
- Послушайте меня!
В ее голосе звучал металл.
- Уезжайте отсюда. Забудьте Бартера и забудьте эту кровь. Уезжайте -
и все!
- Я иду в ту хижину, Бланш.
- Глупец!
Я начал рыться во втором ящике. Там были скрепки, кнопки, писчая
бумага, карандаши, всякая всячина, кроме ключей.
Я захлопнул ящик.
Бланш посмотрела на внутреннюю дверь в офисе.
- Фил, - заговорила она вкрадчиво, - пожалуйста, прислушайтесь к
моему совету. Уезжайте, пожалуйста.
- Мы с Энн останемся здесь до тех пор, пока...
Я остановился.
- Энн! - произнес я.
Я почувствовал, что у меня внутри все похолодело. На мгновение я
утратил способность двигаться, потом повернулся и проскочил мимо Бланш на
гравийную дорожку, по которой добежал до номера тринадцать, не
задерживаясь, взбежал на крыльцо, распахнул дверь и включил свет. Хижина
была пуста.
6
Это было в три часа утра.
В Сулливан Поинте, не в моем родном штате, в хижине, где я совсем
недавно оставил девушку.
Хижина была пуста.
Энн не было на кровати.
Кровать выглядела так, как будто на ней вообще никто не спал. В
раскрытом стенном шкафу не было багажа. На туалете не было сумочки. Белое
платье, аккуратно повешенное мной на вешалку, исчезло. Не было и туфель
Энн в ногах кровати, куда я их поставил. Хижина была пустой и безмолвной,
но она как будто кричала своей пустотой и тишиной. Я запаниковал. Я стоял
и не мог думать ни о чем другом, кроме разговора, состоявшегося за кофе с
мистером Графтоном, когда я его заверил, что буду заботиться о его дочери,
и, конечно же, я думал о луже крови в моей собственной хижине. Не знаю,
сколько минут прошло, прежде чем я смог взять себя в руки. Помню, как я
взглянул на тридцать восьмой в своей руке, и это мне придало силы. Помню,
как я выскочил из хижины и заорал:
- Бланш!
Ответа я не получил.
Затем огни машины ударили мне в лицо.
Машина была очень старая. Она с дребезжанием въехала во двор и,
описав широкий круг, приблизилась к офису. Ее фары пробивали длинные
тоннели в темноте.
Я защитил глаза от света. Машина остановилась в десяти футах от меня.
Из нее вышел Майк Бартер. Сидевший за рулем остался на своем месте.
- Что случилось? - спросил Бартер.
Он увидел пистолет в моих руках.
- В чем дело?
- Где вы были?
- У Хеза... В чем дело?
- Где ключ к номеру одиннадцать?
- Почему... Кому это надо знать?
- Мне.
Наверное, мой голос звучал более грозно, чем я предполагал. Бартер
посмотрел на меня с сомнением, слегка повернул голову и окликнул:
- Хез! Хезекая!
На переднем сиденье кто-то зашевелился. Я увидел, как этот самый
Хезекая соскользнул с сиденья и выскочил из машины. Он был высоким,
грузным человеком, но, несмотря на это, двигался с грацией животного.
Видели бы вы, как непринужденно он прошел к тому месту, где мы стояли.
- Неприятности, мистер Бартер?
Голос у него пробивался откуда-то из глубины груди, как из винного
погреба.
- Никаких неприятностей, Хез, - ответил я. - Оставайтесь там, где
находитесь. У моего пистолета нет друзей.
Хез остановился и посмотрел на оружие. У него были голубые глаза. Он
повел ими в сторону Бартера, потом снова на мой тридцать восьмой. У него
было лицо странной формы - ввалившиеся щеки, совершенно плоский лоб и нос
и какие-то квадратные, плотно сжатые губы: не физиономия, а геометрическая
задачка.
- Давайте ключ, Бартер! - сказал я.
- Никакого ключа у меня нет, - ответил он. - В одиннадцатом номере
гость.
- Именно гость меня и интересует.
- Почему вы не занимаетесь своими собственными делами и не идете к
себе в хижину?
- Потому что гость может оказаться моим делом. Случилось так, что я
не могу отыскать девушку, с которой я сюда приехал.
Бартер посмотрел на меня, потом на Хеза и снова на меня. Очень
спокойно он спросил:
- Какую девушку?
- Ту девушку, с которой я...
Я резко замолчал, глядя на лица моих собеседников. Физиономия Хеза
ничего не выражала, физиономия Бартера казалась холодной маской.
- Прекратите ломать комедию! - разозлился я.
- Ваше имя Колби, не так ли? - сказал Бартер. - Вы в номере
двенадцать.
- Вы прекрасно знаете, где я и где была девушка.
- Вы зарегистрировались один! - отрезал Бартер.
Несколько секунд царила тишина. Слышно было стрекотание кузнечиков да
плеск воды у берега озера. Очень тихо и вежливо я осведомился:
- Это что за ерунда?
- Вы прибыли один, - повторил Бартер. - Я не понимаю, чего вы
добиваетесь?
- Послушайте, вы, сукин сын! Прекратите нести чепуху. Я знаю, что
приехал вместе с девушкой, и вы это тоже знаете. Если через три секунды вы
не предоставите мне ключ от одиннадцатого номера, я позабуду про то, что я
коп, и начну нажимать на спусковой крючок, пока не разделаюсь с вами.
- Коп? - переспросил Бартер.
Он быстро поглядел на Хеза.
- Вы коп?
- Вы чертовски правы, я коп. Раз, Бартер.
- Откуда мне было знать, что вы из полиции?
- Два, Бартер!
- Ключ у меня в кармане. Я отведу вас в одиннадцатый, но вы там
ничего не найдете. Тем более никакой девушки, потому что вы приехали без
девушки. Я не знаю, какого черта вы добиваетесь!
- Заставьте его показать вам его значок, мистер Бартер, - сказал Хез.
- Да, как вы смотрите на это? - спросил Бартер.
Я достал бумажник и раскрыл его на полицейском значке.
- Он ничего не значит в этом штате! - заявил Бартер.
- Мой пистолет значит очень многое в любом штате! - отпарировал я.
Бартер посмотрел на тридцать восьмой.
- Пошли, - сказал он. - Я покажу вам хижину.
Я пропустил Бартера и Хеза перед собой. Подойдя к хижине, Бартер
достал большую связку ключей на кольце и вставил один из них в замочную
скважину, открыл дверь, включил свет и отошел в сторону.
- Внутрь! - приказал я. - Вы тоже, Хез!
Они вошли в одиннадцатый. Я замыкал шествие. Меня страшило то, что я
могу там обнаружить, и я почувствовал облегчение, ничего не увидев. На
полу не было трупа, вообще в хижине никого не было.
- Вы удовлетворены? - спросил Бартер.
- Еще нет. Ложитесь-ка оба на кровать, живее, лицом вниз, руки на
подушки.
- У вас этот номер не пройдет, парень! - сказал Бартер. - Я не знаю,
за кого вы себя принимаете, но у нас в этом штате тоже есть полицейские.
- На кровать! - скомандовал я.
Бартер лег первым, рядом с ним устроился Хез. Это была очаровательная
пара.
Одновременно они перевернулись животами вниз и вытянули руки перед
собой.
- Не слезать с кровати! Я буду стрелять без предупреждения.
- Силен, мерзавец! - пробормотал Бартер.
- Правильно, - согласился я, - со мной шутки плохи.
Я подошел к стене, отделявшей номер одиннадцать от моего домика,
просмотрел дюйм за дюймом весь плинтус и не нашел никаких следов крови.
Потом я подошел к стенному шкафу, расположенному близ передней стены
хижины. Мне внезапно пришло в голову, что и в моей хижине кровь была
примерно там же. Мне очень не хотелось заглядывать в этот шкаф, но все же
я открыл его. На полу было очень много крови. Пол имел небольшой уклон к
стене, поэтому она медленно там скапливалась и постепенно просочилась
сквозь трещину в мою хижину.
- Подойдите сюда, Бартер! - распорядился я.
Бартер спустился с кровати и медленно подошел к открытой дверце
шкафа, посмотрел на кровь и ничего не сказал.
- Что теперь скажете?
- Что это?
- Кровь.
- Не имею ни малейшего понятия. Вчера вечером я сдал ее парню из
Вермонта. Что он здесь делал, я не знаю.
- Как зовут этого человека?
- Не помню. Это в журнале.
- Скажи мне, что с девушкой, которую я сюда привез?
- Никакой девушки вы сюда не привозили!
- Это ваша история, да?
- Это чистая правда! - важно заявил Бартер.
Я взял себя в руки. Внешне я был совершенно спокоен.
- Вы лжете, Бартер. Я не знаю почему, но вы лжете. Со мной была
девушка, и у меня есть свидетель, видевший, как мы вместе с ней приехали.
- Кто ваш свидетель?
- Девушка по имени Бланш.
- Бланш? - спросил Бартер. - Я не знаю никакой Бланш.
- Она сняла хижину номер три, находилась все время здесь и видела,
как мы приехали.
- У вас голова забита девушками, как я посмотрю. В номере три
мужчина, зарегистрировавшийся после ужина.
- Кто-то забрал девушку, ее багаж, ее одежду из хижины, в то время
как...
- О которой девушке вы говорите?
- Я говорю о девушке, с которой я сюда приехал, черт возьми.
- Ясно, - сказал Бартер.
Он улыбнулся Хезу, который свесил голову с кровати.
- Так в какой же хижине, по-вашему, она поселилась?
- В номере тринадцать.
- Почему бы нам сейчас не прогуляться до номера тринадцать? - спросил
Бартер. - Конечно, если вы здесь покончили со своей детективной работой.
- Закончил. Я хочу внимательно проверить теперь номер тринадцать.
- Вы согласны, чтобы Хез поднялся с постели? - спросил Бартер.
Он улыбался. Все это казалось ему весьма комичным. Во всяком случае,
он старался это показать.
- Пошли, Хез, - сказал я.
Я махнул ему пистолетом.
Мы вышли из хижины и прошли к номеру тринадцать. Теперь мотель был
освещен. Янтарный свет струился из окон одиннадцатой, двенадцатой хижин,
стоявших рядком, как монахи, держащие зажженные свечи. Дверь в тринадцатую
была заперта. Бартер поднялся на ступеньки и постучал.
- Здесь же никого нет, - сказал я. - Откройте дверь и...
В этот момент отворилась дверь. На пороге стоял мужчина. У него были
голые ноги и грудь. Одет он был в одни коричневые брюки из камвольной
ткани. Он был худым и жилистым, как электрический кабель. Клочок черных
волос торчал у него посреди груди, колечки таких же волос окружали его
соски.
Глаза у него были голубые, волосы тускло-коричневые.
Он удивленно посмотрел на нас и произнес:
- Да?
- Я очень сожалею, что вынужден вас побеспокоить, сэр, - начал
Бартер. - Все олл-райт?
- Ну да, - ответил человек.
Он посмотрел на мой тридцать восьмой.
- Скажите, что это значит?
- Сколько времени вы находитесь в этой хижине? - спросил я.
- Кто вы такой, черт побери?
- Меня зовут Фил Колби. Как давно вы в этой хижине?
Человек кивнул, как если бы мое имя что-то ему говорило.
- Я зарегистрировался около восьми часов. А что?
- Не рассказывайте сказок! Отойдите в сторону.
Человек загородил мне дорогу.
- Подождите минуточку, сынок: моя жена в постели.
- Ваша кто?
- Моя жена. А что, собственно, в этом странного? Послушайте, вы
ненормальный или что-то в этом роде?
- Прочь с дороги! Я хочу взглянуть на вашу жену!
- Послушайте, что это за место? - обратился человек к Бартеру. - Вот
уж никогда бы не подумал...
Я оттолкнул его в сторону и вошел в хижину. Два зеленых клетчатых
чемодана стояли на полу возле туалетного столика.
В кровати лежала женщина, но когда я ворвался внутрь, она села прямо,
натянула простыню на самое горло. У нее были длинные белокурые волосы и
зеленые глаза. Глаза широко раскрылись. Я подумал, что она сейчас
закричит, но она только открыла рот и уставилась на меня. На лице у нее не
было косметики. Я мог бы даже поверить, что она спала; если бы не ее
настороженные блестящие глаза.
- Как вас зовут? - спросил я.
- Кто хочет это знать? - ответила она вопросом на вопрос.
Я повернулся к ее мужу.
- Ваше имя?
- Джо.
- А дальше?
- Джо Карлисл. Это моя жена.
- Как ее зовут?
Карлисл помедлил и повернулся к блондинке. Та слегка улыбнулась.
- Стефани Карлисл, - сказала она.
- Сколько времени вы находитесь в этой хижине, Стефани?
- Примерно с восьми часов. А что?
Я кивнул, отошел от кровати, открыл дверцу стенного шкафа и заглянул
внутрь.
Он был набит одеждой: женское пальто, два платья, пеньюар, несколько
юбок и блузок.
- Где ваша одежда, Джо?
- Я путешествую налегке.
- Давайте взглянем на ваши документы.
- Зачем?
- Дайте мне посмотреть на них.
- У меня нет документов.
- Вы ведь приехали сюда на машине?
- Да, но...
- Покажите мне свои водительские права.
Карлисл пожал плечами.
- Я об этом не подумал.
Он подошел к туалетному столику и взял оттуда бумажник, который там
лежал вместе с часами и футляром для ключей.
Он выудил из бумажника водительские права.
- Вы коп? - спросил он.
- Да.
- Вы из полиции нравов, наверное. Мы женаты.
На лицензии было написано имя Джозефа Карлисла. Я вернул ее ему,
подошел к туалету и выдвинул верхний ящик. Он был заполнен женским бельем.
Два других были пусты.
- Эти чемоданы открыты, Джо?
- Полагаю, да. Почему...
Я подошел к чемоданам и открыл первый. Он был пуст, так же, как и
второй. Закрыв их, я прошел в ванную. На умывальнике лежала расческа. Я
открыл аптечку. Там было пусто. Я вновь вернулся в комнату. Рубашка,
галстук и пиджак были переброшены через спинку стула. Под стулом стояли
его ботинки, внутрь которых были засунуты носки. Платье и белье Стефани
лежали кучей на сиденье того же стула. Она посмотрела на меня.
- Нейлоновый нос, - заявила она.
Она улыбнулась.
- Благодарю, - сказал я ей. - А где же ваша сумочка?
Улыбка исчезла. Я буквально слышал, как пару секунд что-то защелкало
у нее в голове. Затем улыбка вернулась, и она сказала: - Должно быть, я
оставила ее в машине.
Я повернулся к Карлислу. - А где машина?
- Я оставил ее перед офисом.
- "Кадиллак"?
- Да.
- В таком случае, вы приехали не более, как полчаса назад.
- Вы ошибаетесь. Мы зарегистрировались в восемь.
- Вы намереваетесь долго здесь пробыть?
- Ну, несколько дней.
- Мы приехали половить рыбу, - вставила Стефани.
- По этой причине два платья в шкафу, вечерние туалеты?
- Ну... - начала было Стефани.
Но я уже говорил с Карлислом:
- Вы будете рыбачить в своем шикарном костюме, Джо?
- Я же вам сказал, что всегда путешествую налегке и не беру с собой
запасной одежды.
- Ни тапочек, ни старой фланелевой рубашки? Как-то не верится, что вы
станете ловить рыбу в таком дорогом костюме...
У него побагровело лицо.
- Я ловлю, в чем хочу!
- Голыми руками, без удочек?
Тут вмешался Бартер:
- Я полагаю, теперь мы можем позволить этим людям спокойно лечь
спать?
- Конечно, - ответил я. - А вы можете провести меня по всем своим
остальным хижинам, Бартер.
- Это мой бизнес, понимаете? - сказал тот. - Как это будет выглядеть,
если я начну будить людей среди ночи? Им это не понравится.
- Скорее всего, - согласился я. - Пошли.
Карлисл вспомнил, что ему надо выказать свое негодование:
- В жизни не видел таких наглецов! - заявил он мне.
- Идите к черту! - ответил я равнодушно.
Бартер с Хезом ожидали меня у подножия лестницы.
- Откуда вы хотите начать? - спросил Бартер.
- С номера один, потом вдоль ряда.
- Как угодно. Большинство хижин пустые.
- Тогда почему вы так тревожились, что мы перебудим ваших гостей?
- В некоторых гости есть, - пробормотал он.
Мы обошли номер тринадцать и двинулись по цепочке домиков на склоне
холма. Два первых оказались пустыми.
Номер три, который, по словам Бланш, занимала она, не был освещен,
когда мы к нему подошли.
Бартер постучал.
- Кто это? - раздался мужской голос.
- Это я, Майк Бартер.
- Одну секунду!
Вспыхнул свет, кто-то выругался. Мы подождали несколько минут. Потом
раздались шаги у двери. Она распахнулась. Человек, стоявший на пороге, был
в трусах, сшитых из яркой ткани, где основным персонажем была волчья
голова. Волки по всем трусам лаяли на стройные женские ножки, являвшиеся
вторым мотивом этого рисунка. Человек в столь экстравагантных трусах мог
быть, а мог и не быть волком. Я бы скорее назвал его содержателем притона.
Ему было минимум шестьдесят. У него была лысая голова, очки в красной
оправе, а его брюхо было таких устрашающих размеров, что волки, очевидно,
оттого и лаяли.
И первое, что он сказал, было:
- Где...
Тут он увидел меня и заткнулся.
- Где кто? - спросил я.
Глаза за стеклами очков глядели умно.
Старик усмехнулся:
- Не "кто", а "что". Я хотел спросить мистера Бартера, где обещанные
полотенца.
- Черт возьми, совершенно вылетело у меня из головы! - воскликнул
Бартер.
Он щелкнул пальцами.
- Вы не возражаете, если мы зайдем, сэр?
- Если вы не возражаете против того, что я вас встречаю в исподнем, -
ответил лысак.
Он отступил в сторону, и мы все вошли в комнату. Мои глаза
устремились на кровать. На ней лежали две подушки, на обеих спали. Я вошел
в ванную. Одно из полотенец было испачкано губной помадой.
- Пойдем проверим другие кабины, - сказал я.
Выходя из хижины, Бартер повернулся:
- Я пришлю вам чистые полотенца.
Домики четыре, пять и шесть были пусты. Темноволосая девушка открыла
дверь номера семь. На ней был голубой купальный халатик. Она явно
удивилась, увидев Бартера, и тоже собиралась что-то сказать, пока не
заметила меня, сразу же закрыла рот и вопросительно посмотрела на Бартера.
- Извините, что приходится беспокоить вас и вашего мужа, мадам, -
быстро заговорил Бартер. - Вы разрешите нам войти?
Девица внимательно посмотрела на Бартера, но не спросила: "Зачем?"
или же "На каком основании вы беспокоите нас среди ночи?", во всяком
случае того, что можно было ожидать от женщины, разбуженной в такой час.
Она просто отступила в сторону, пропуская нас внутрь.
- Где ваш муж? - спросил я.
Она посмотрела в комнату, как будто временно потеряла его.
- Должен быть в уборной.
Она помолчала.
- Позвать его?
- Не обязательно, - сказал я. - Пошли, Бартер.
Девица смотрела нам вслед, когда мы шли по дорожке, потом заперла
дверь.
- Остальные хижины пустые. Хотите их тоже видеть?
- До сих пор вы были правы в отношении всего, не так ли? - спросил я.
- Конечно.
- Тогда зачем трудиться в них заглядывать?
- Я рассуждаю точно так же, - подхватил Бартер. - Почему бы вам не
вернуться в собственную хижину и не лечь спать? Утром вы проснетесь совсем
в другом настроении.
- Угу, - сказал я.
Я пошел к своей машине.
- Только сначала мне надо сделать одну вещь.
- Что именно? - спросил Бартер с улыбкой.
- Я должен связаться с полицией.
7
"Кадиллак", в котором приехал Карлисл, все еще был припаркован близ
офиса. Я было подумал, что стоит поискать внутри сумочку Стефани, но
вообще-то вряд ли это было необходимо. Некоторые вещи ты чувствуешь
инстинктивно при детективной работе, некоторые вещи знаешь автоматически.
Я новый детектив, нос у меня не такой чувствительный, как носы у Барри
О'Хары или Тони Митчелла, которые давно уже занимаются этим делом. Барри
или Тони могут безошибочно сказать, взглянув на человека, честный ли он
или нет. Пока я этого еще не могу. Этот навык вырабатывается, потому что
мы окружены ворами, наверное, и это вполне естественно. Обнаружение
преступника является такой же работой, как любая другая. У детектива
постепенно вырабатывается опыт. Когда ювелир достаточно долго занимается
драгоценными камнями, ему не надо прибегать к различным анализам, чтобы
отличить подлинный камень от поддельного. Он это знает и по свечению
камня, и по граням. Жулики тоже "светятся". Может быть, сумочка Стефани
была в "кадиллаке".
Может быть, я только вообразил, что поместил Энн в номер тринадцать.
Может быть, я был ненормальным, а все остальные говорили правду. Может
быть, Карлисл путешествовал налегке, и они с женой заняли номер тринадцать
в восемь часов.
Может быть, солнце встает на западе.
Сумочка для женщины - то же самое, что бумажник для мужчины. Когда ты
выходишь из машины, то прежде всего проверяешь, где твой бумажник, а
женщина хватает сумочку, ибо без нее она шагу не может ступить, ведь там и
косметика, и лекарства, и еще черт знает сколько всего.
Я сел в машину и объехал вокруг "кадиллака". В свете фар моей машины
я увидел Бартера, шагавшего к себе в офис. Я не знаю, о чем он думал, но
голова у него была опущена, и он страшно торопился. Хезекая был сзади,
уподобляясь вытянутой тени. Я поехал прямиком в бревенчатый коттедж судьи
Оливера Хенли. Я мог бы позвонить в полицию по телефону, наверное, но
время было около четырех часов утра, и лишь один Бог знал, где бы я сумел
разыскать телефонную кабину.
Вы понимаете, что про сон я и думать позабыл. Прошла и первая агония
парализующей паники. Теперь уже я считал идиотством, что мог на какое-то
мгновение допустить, что кровь в кабине одиннадцатого номера могла
принадлежать Энн. Энн исчезла, несомненно, была в опасности, но я больше
не думал, что она мертва. Опасность казалась мне вполне реальной. Раз она
исчезла, значит, для этого была основательная причина, и кровь в кабине
одиннадцать казалась вполне логичным и веским основанием. Люди добровольно
не кровоточат на полу стенного шкафа. Там, где кровь, там и опасность.
Я сознательно ехал очень быстро. Я был копом, такое нарушение с моей
стороны сейчас было допустимо. Но в этом штате значок имел малую цену. Мне
была необходима тяжелая рука местного закона, чтобы пустить в ход механизм
страха. Страх - весьма полезная вещь для копа. Редко встретишь такого
человека, которому совершенно нечего бояться, и никому не хочется, чтобы
страх стал реальностью твоего существования в силу какого-то
недоразумения. Страх заставляет невиновного человека говорить правду о
секретах кого-то другого. Страх может довести виновного до паники, а
паника в среде преступников - самый настоящий их враг.
На лице Оливера Хенли я все же заметил следы страха, когда он открыл
мне дверь. Это меня удивило. Возможно, конечно, что он был из тех людей,
которые автоматически пугаются, когда кто-то ломится к ним в дверь на
рассвете. Когда я подъехал, в коттедже горел свет, а когда Хенли открыл
дверь, хотя он был в пижаме и халате, он не выглядел человеком, только что
вылезшим из теплой постели. Была и другая странность в том, как он меня
впустил в дом. Я постучал, он не спросил даже: "Кто там?", а прямиком
подошел к двери и распахнул ее, произнеся: "А, Колби", как будто меня
ожидал.
- Я рад, что вы меня помните, - сказал я.
- Да.
Он кивнул головой. Глаза у него выглядели страшно усталыми, он даже
казался много старше, чем днем, когда рассказывал мне о прекрасной рыбной
ловле на Сулливан Поинте. В то время его голубые глаза казались
удивительно прозорливыми и яркими, сейчас они выцвели, а уголки губ
опустились вниз.
- Что такое, Колби? - спросил он.
- Я хотел бы с вами поговорить.
Он кивнул.
- Заходите.
Я прошел следом за ним в коттедж. В нем не произошло больших перемен
за те три часа, которые прошли с тех пор, как мы с Энн отсюда уехали.
Хенли, скорее всего, после нашего отъезда сразу лег спать. Я быстро
осмотрелся. Единственное, на что я обратил внимание, была сигарета,
горевшая в пепельнице возле телефона.
- Я спал, - сказал он. - В чем дело?
- Мне нужно несколько полицейских.
- Для чего?
- Это сложно.
- Жизнь обычно сложна, - ответил Хенли.
При этом он тяжело вздохнул.
- Поскольку вы вытащили меня из постели, почему бы вам не рассказать
мне, что случилось?
- Исчезла моя невеста.
- Что именно вы имеете в виду? - спросил Хенли.
Он приподнял крышку с хрустальной шкатулки и достал оттуда сигарету с
фильтром, которую тут же сунул в рот.
- Сигарету? - спросил он.
- Нет, благодарю.
Хенли раскурил сигарету, воспользовавшись зажигалкой со своего стола.
- Так что там в отношении исчезнувшей невесты?
Он выпустил длинную струю воздуха.
Вроде бы жизнь стала возвращаться в его глаза.
- Скверная привычка, - сказал он. - Всегда хватаюсь за сигарету,
стоит мне проснуться.
- Девушка...
