Сначала у месье Турелля отнялась речь, потом он обиженно ответил на
клевету. С этого момента Тереза перестала принимать участие в беседе,
поскольку ни у кого не было времени на объяснения. Михал хладнокровно
показал пальцем на вазу семнадцатого века, которая не так давно и отнюдь
не легально покинула страну. Месье Турелль немного покраснел. Вооруженный
своими нетривиальными знаниями, Михал отправился в обход по коллекции,
обнаруживая все новые шедевры сомнительного происхождения. Месье Турелль
потерял остатки вежливости и стал проявлять все более живые эмоции,
выкрикивая что-то про срок давности. Михал немного запутанно отвечал
строчками законов, касающихся возвращения украденных произведений
искусства. Месье Турелль с яростью схватил серебряный кубок, принадлежащий
когда-то Зигмунту Августу, и стал ехидно интересоваться, не должно ли и
это вернуться как краденное. Помня о начинаниях королевы Боны, Михал
пламенно подтвердил. Месье Турелля хватил удар.
Эффект этой авантюры оказался неожиданным. Разнервничавшийся до
бессознательного состояния месье Турелль, вместо того, чтобы выбросить из
дома невоспитанного молокососа, ни с того ни с сего предал своего хозяина.
Этого Капусты с него уже хватит, он давно подозревал, что он мошенник и
аферист, он больше не хочет с ним связываться, ничего сомнительного у него
больше не покупает и завтра же заплатит ему наличными за эту виллу. Свою
добычу Капуста продает перекупщику в Париже, там и надо искать свои
краденные вещи! Но не здесь, не у него, порядочного человека!
При упоминании о перекупщике из Парижа, Михал отцепился от наследства
королевы Боны. Ослабший месье Турелль без сопротивления дал его адрес. Это
был некий месье Шарль, то есть по-польски просто Кароль. Правда адрес
выглядел немного неточно. Месье Турелль помнил название улицы, но не
помнил номера дома, это должен быть просто желтый домик с балкончиками по
нечетной стороне улицы. Фамилии пана Кароля месье Турелль тоже не дал,
утверждая, что в тех кругах пользуются исключительно именем, зато охотно
описал его.
Таким образом появился новый человек, которого предстояло поймать.
Джон Капуста был неуловим, привратница в его доме утверждала, что его нет
и вообще не было, пан Кароль оставался последним спасательным средством.
Он должен был что-то знать! С упрямой надеждой Михал отправился на охоту.
Улица оказалась чертовски длинной, желтые дома стояли почти на каждом
шагу, а именем Кароль пользовался без малого каждый второй представитель
мужского пола. Несколько помогало описание, сразу отсеивающее все толстых,
больших, полностью лысых и косых, дополнительной трудностью было то, что
Михал не имел понятия, как узнать перекупщика. После дипломатических
расспросов с него рекой тек пот, а Тереза, в разных кафе ожидающая
результатов, от одного его вида начинала все больше нервничать.
- А как вы его собственно ищете? - неуверенно спросила она, когда
Михал решил минутку отдохнуть. - О чем вы спрашиваете?
- По-разному. В основном я хочу продать иконы. Я придумал самые
редкие и очень дешево, нет перекупщика, который бы на это не клюнул.
Хорошо, что я не был в Советском Союзе уже восемь лет, а то бы меня начали
подозревать...
Тереза глубоко задумалась:
- Попробуйте покупать, - посоветовала она. - У него как раз может не
быть денег.
- На такие иконы он бы нашел. Ну, ладно, попробую покупать...
Только поздним вечером промелькнула искра надежды. У портного с
первого этажа, полностью выложившийся Михал узнал, что да, в этом доме
живет месье Шарль. Портной тоже живет здесь и знает его уже много лет. Он
описал внешность: лысеющий, мелкий брюнетик, худой, с большим носом. У
него есть лакей.
- Что есть? - спросил удивленный Михал.
- Лакей. Да, теперь это редкость, и тем не менее у него есть. Он
может себе позволить. Живет он во флигеле, в квартире четырнадцать.
Тереза опять осталась ждать в ближайшем кафе.
Наполнившись решительности, но немного сбитый с толку лакеем, Михал
отправился на разведку. Двери под номером 14 открыло настоящее чудовище.
Громадный мужик похожий на быка, могучий, с бандитской челюстью, в рубашке
и полосатом камзоле. Несомненно это и был лакей. Без всякого сопротивления
он подтвердил наличие пана Кароля и провел гостя в дом.
Стоя посреди комнаты и осматриваясь, Михал с легким беспокойством
отметил отсутствие каких-либо следов перекупческой деятельности владельца
в области антиквариата. Обстановка была абсолютно современной, элегантной
и даже шикарной. Это несколько утешало, поскольку предыдущие посещения не
свидетельствовали о состоятельности владельцев. Здесь хоть было видно, что
у хозяина водятся деньги, Михал начал сомневаться, с чем к нему обратиться
с куплей или с продажей. Прежде чем он принял решение, появился пан
Кароль.
- Я вас слушаю, - вежливо сказал он. - Чем могу служить? Сразу
предупреждаю, у меня много работы и я даю большие сроки, особенно если это
касается рыбы.
От этой рыбы Михал первоначально одурел:
- Нет, не рыбу... Я хотел... То есть, я надеялся...
- Я надеюсь, это свежее?
- Не знаю... Что свежее?..
- Ваш объект. Что у вас? Животное? Птица?
- Нет у меня никакой птицы, - сказал Михал которому пришло в голову,
что пан Кароль пользуется каким-то кодом. - Меня прислал Джон Капуста.
- Пан Джон Капуста? - задумался пан Кароль. - Не припомню. А что он у
меня набивал?
Начиная с этого момента, несколько минут, они разговаривали, как гусь
с поросенком. Пан Кароль с непробиваемой вежливостью упорно придерживался
фауны, а Михал прицепился к Джону Капусте. Он описал его внешний вид,
настаивая на том, что Джон Капуста приносил сюда разные вещи, которые он
хотел бы получить. Цена безразлична. В конце-концов пан Кароль вспомнил
такого клиента:
- Ах, да, - радостно произнес он. - Уже знаю. У него был индюк.
Прекрасный экземпляр. Но он его уже забрал.
Михал молчал, потеряв возможность пользоваться голосом. Пан Кароль
задумчиво присматривался к нему и интенсивно размышлял.
- Вы хотите у меня что-нибудь купить? - вскоре спросил он. - У вас
нет своего объекта и вы хотите купить что-нибудь готовое?
Внезапный проблеск надежды вернул Михалу отбитые индюком способности.
Он моментально согласился и зацепился за желание что-нибудь купить, причем
хотел покупать только вещи оставшиеся от пана Капусты. Пан Кароль,
присматриваясь к нему, все чаще задумывался. Михал уже понял, что владелец
квартиры имеет что-то общее с набивкой различных созданий, но душа его
ощущала здесь второе дно. Всей глубиной своего естества он чувствовал, что
напал на след, и решил оставаться у пана Кароля до тех пор, пока с ним не
договорится. Пусть даже неделю, а Тереза в кафе может делать что хочет!
- По-моему вы хотите купить какие-то декоративные предметы, какие-то
произведения искусства, - с вежливым пониманием произнес пан Кароль. -
Почему бы вам не пойти прямо в соответствующий магазин?
- Но у вас же лучше, - ни секунды не раздумывая ответил Михал.
Пан Кароль вздохнул:
- Я покупатель, - печально сообщил он. - И одновременно таксидермист,
но вижу, что это вас не интересует. Конечно, у меня есть разные вещи, как
и у каждого, кто любит окружать себя красивыми предметами. Если вы так
хотите купить что-то именно у меня, может я и продам за соответствующую
цену. Без существенной причины, поймите меня, я не отдаю то, что доставал
для себя.
Михал ощутил себя на правильном пути. Он пожелал посмотреть эти
красивые предметы, и пан Кароль, еще раз вздохнув, повел его в другую
комнату. Михал поспешно составил смутный и хаотичный план - держаться за
Джона Капусту, с надеждой, что пан Кароль в конце-концов проговорится, но
из этого плана ничего не получилось. От вида, открывшегося в следующем
помещении, у Михала окончательно отнялись речь и разум. Стенные полки,
стеллажи, столы и пол заполняли существа несомненно похожие на животных,
но раскрашенные так, что спирало дыхание. Ядовито-зеленый медведь
соседствовал с фиолетово-золотистым тапиром, через пол комнаты растянулся
ультрамариновый питон, угол занимало целое стадо ехидн, большей частью
радужно-крапчатых. Назойливость колористики подкреплялась поразительным
количеством райских птиц. Увидев ошеломление на лице гостя, пан Кароль
вежливо сообщил, что его клиенты трактуют свои трофеи как колористические
декорации, а ему все равно - он красит так, как им хочется. Отсюда и
пестрые ехидны, голубые змеи и все остальное. Колористические запросы
клиентов удовлетворяют только райские птицы, цвета которых обогащать не
требуется.
Он погладил хохолок лимонно-синего попугая и пригласил Михала в более
личные помещения, обставленные слегка по-другому. При виде Мурильо на
стене и Бенвенуто Челлини на камине Михал немного остыл, но все еще был не
в своей тарелке, тем более, что под потолком висела гигантская треска в
оранжевый горошек. Эта треска и решила дело.
Отказавшись от планов, которые он не мог и вспомнить, Михал поддался
отчаянию. Вместо того, чтобы продолжить дипломатические переговоры, что
было бы естественно, он, в приступе отчаяния, выложил пану Каролю всю
правду. Он подробно рассказал все перипетии поисков прабабкиного
наследства, сделав основной упор на убийства возле колодцев и участие в
них Джона Капусты. Он легкомысленно признался в незаинтересованности
моральной стороной событий, объяснив, что готов чихать на преступления
если получит потерянные вещи. Пускай Джон Капуста расскажет, что он с ними
сделал, после чего никто его не тронет. Он вытащил и прочитал список
богатств, представил случайно захваченную фотографию трупа на развалинах и
закончил категорическим заявлением, что точно знает о торговых контактах
пана Кароля с Джоном Капустой, которого как раз разыскивает полиция.
Несмотря на то, что он старался держаться спиной к треске, он чувствовал
головокружение, ему стало жарко, он уже и сам не знал, чего добивается
своим выступлением. У него было смутное подозрение, что он говорит не то,
что нужно, и поступает совсем не так, как следовало, но остановиться не
мог. В конце-концов он замолчал и полным угрюмой решимости взглядом
уставился на пана Кароля.
Пан Кароль с большим интересом выслушал его речь, посмотрел на снимок
покойника и глубоко задумался:
- Мне надо над этим подумать, - наконец сказал он. - Я этого Капусту
знаю плохо. Вижу - это личность очень подозрительная, если он
действительно предложит мне какую-то сделку, я просто откажусь. Не люблю
иметь дело с полицией. Благодарю за предостережение.
Если что-то могло сбить Михала с толку еще больше чем разноцветные
тапиры, то пан Кароль нашел то, что надо. Несомненно, дело было не в том,
чтобы заработать благодарность французского перекупщика. Ослабший от
волнений Михал, увидев рухнувшие надежды, собрал последние силы и начал
объясняться заново, с унылым упорством, хотя и очень невнятно.
Подсознательно он ожидал момента, когда пан Кароль силой вышвырнет его из
своего дома. Однако, как было видно, пан Кароль использовал сильные
средства только в крайних случаях, потому что он вдруг засуетился,
забегал, выразил свое сочувствие и горячо предложил свою помощь. Он
пообещал найти Капусту, возобновить с ним контакт и все сведения передать
Михалу. Он попросил адрес. Сначала Михал назвал кафе, в котором сидела
Тереза, потом опомнился и дал адрес дома в котором они поселились. После
этого он окончательно лишился сил и без сопротивления позволил провести
себя сквозь оргию зеленых грызунов и разноцветных райских птиц на
лестничную клетку.
- Мне надо отдохнуть, - тихо сказал он, упав в кресло напротив
разнервничавшейся Терезы. - Теперь ясно, что я свалял дурака. Ну ничего,
отдохну и пойду еще раз. Самое главное, что он знает этого Капусту.
Возможно они встречаются, не знаю, может надо за ним следить...
Тереза сердито пожала плечами и потребовала подробного отчета о
визите. Из отчета следовало, что Михал действительно свалял дурака. Но
выглядел он таким расстроенным, что Тереза не могла его ругать.
- Этого и следовало ожидать, - с горько пожаловалась она. - С самого
начала все знали, что из этого наследства мы ничего не получим. Капусту мы
не поймаем ни за что в жизни, а этот перекупщик его еще и предупредит. Мы
просто теряем здесь время.
Михал попытался вяло протестовать, но понесенное поражение лишило его
сил. Он покрутил головой.
- И что хуже всего, я вовсе не уверен, что это действительно
перекупщик, - жалобно признался он. - Чем-то он мне не нравится...
- А вы думали, на нем подпись будет? Откуда вы знаете, как выглядят
перекупщики?
- Не знаю, может это и он...
- И подумать только, я считала, что все получиться. Дала себя
уговорить как последняя дура...
- Я схожу к нему еще раз...
- И что это даст?
- Не знаю. Может он испугается? Может поверит, что его ищет
полиция...
Подумав, Тереза опять пожала плечами. Михал смотрел на большую
надпись по-французски: "Не больше литра вина в день", и механически мешал
кофе. Они почувствовали, что все - плохо, они оказались в страшно дурацкой
ситуации и не имеют понятия как из нее выбраться.
И тогда произошло то, что до конца жизни они решили считать чудом.
В дверях кафе появился громадный могучий парень в оранжевой куртке, с
умопомрачительным шейным платком. Он на секунду остановился, обследовал
взглядом помещение, заметил Михала и направился к нему. По пути он
захватил свободное кресло, приставил его к столику и сел.
- Привет, кореш, - сказал он по польски. - Падлой буду, а земляку
помогу.
Тереза моментально откинулась назад и застыла без движения, Михал
подавился кофе. Парень щелкнул пальцами в сторону бармена:
- Три пива, - потребовал он. - Я ставлю. Хрен с ним с вином, я его не
люблю. Или что-нибудь порядочное, или пиво. Поболтаем спокойно, я все
слышал.
Тереза с легким испугом посмотрела на Михала:
- Вы его знаете? - холодно спросила она.
Михал попробовал ответить, но звуки, которые он издавал напоминали
смесь бульканья и писка. Парень понимающе закивал головой.
- Я работаю на Кароля, - сообщил он Терезе. - Меня зовут Болек. Я у
него уже пару лет корячусь. Я вам помогу, потому как чувствую, что
назревает неплохая заварушка.
Терезе что-то пришло в голову, она вспомнила, что у этого Кароля есть
доисторические слуги:
- Это лакей?.. - неуверенно начала она.
Михал обрел дар речи:
- Вот именно! Он! Я вас узнал! Дорогой! Почему вы сразу не?!..
- Какой лакей? - обиженно прервал парень. - Этой суке охрана нужна.
Видел, кореш, какая он падла, если бы не я, его бы давно по стенке
размазали. Я сразу не врубился, шибко здорово ты по местному шпаришь, я
подслушивал и теперь все понял. Будет драка, чтоб я помер.
Несомненно, что белокрылый ангел, спустившийся с неба, на пришедших в
себя Михала и Терезу произвел бы меньшее впечатление. Это была судьба.
Михал сумел унять радостный хаос в мыслях и прежде всего потребовал
объяснения главного сомнения, которое его все время угнетало. Перекупщик
этот Кароль, или нет? А то похоже...
- Конечно же, да, - ответил Болек, пожав плечами. - Как ни крути,
нормальная профессия. У всех покупает, а продает только своим и так все
путает, что не докопаешься. С Капустой он тоже крутит, я знаю, он недавно
здесь был. Того и гляди снова объявится. Пока у него все было тип-топ, но
выходит, где-то он накололся. Скорее всего, он пока затаится, потому как
живет не по карману. Но что-то здесь не вяжется. Непонятно.
Вопросы у Терезы и Михала вырвались одновременно, было их больше
десятка. Болек махнул рукой и подкрепился пивом. Затем отставил кружку и
махнул второй рукой:
- Стойте, давайте я расскажу по порядку. Капуста сюда прискачет. Как
только ты вышел, Кароль схватил телефон. Теперь он висит на проводе и ищет
его по всему городу. Да, разговор о товаре был пару месяцев назад. Капуста
убалтывал Кароля, обещал привезти супер-цацки, читал ему список, тот же,
что и ты, кореш. Он вернулся и привез один маленький чемоданчик, там были
старые бабки, неходовые. Кароль крутил носом, но я видел, что ему
понравилось. Они долго торговались и Капуста уступил примерно половину.
Остальное спрятал...
- Как это?!!.. - страшным голосом заорал Михал и сорвался с места.
Болек усадил его обратно в кресло.
- А вот так. А что? Ты не знал? Он пел, что боялся проверки, но
чемоданчик маленький, он и не сдержался...
- Вот значит как!.. Привез!.. Нумизматическую коллекцию!.. - страдал
Михал. - Надо забрать, это наше!.. Где это у него?!!..
- Где есть, там есть, успокойся, дойдем и до этого. Погоди же, я
скоро закончу, ты и моргнуть не успеешь. Они долго болтали, а я все
слышал, люблю быть в курсе. Он нервничал, Капуста этот, и плакался Каролю,
что пришлось пойти на жертвы. Какая-то ошибка и несчастный случай. Он
говорил, что когда отправился за этими цацками, не знаю, где это было, но
думаю, что на каких-то развалинах, там яма была или колодец, а может еще
что, ну и тогда, как он пришел, наткнулся на конкурента. Он сказал, что
этого хмыря знал - какой-то крестьянин, но парень нехилый, пару человек
уже загасил. Ну, он и не стал лезть в задницу, а взял его с собой, потому
что сам все равно бы не справился. Он сказал, что хотел его потом кокнуть
и слинять со всем добром, но вышло по-другому. Этот хмырь, то бишь
крестьянин, сидел в яме. Сдается мне, что Капуста хотел шлепнуть хмыря, а
хмырь - Капусту, ну и оба не зевали. Когда хмырь вылезал, Капуста
поскользнулся, упал вперед и толкнул хмыря. А хмырь свалился башкой вперед
в эту яму и спекся. Капуста всрался и даже спустился проверить, живой он
или нет, но он помер и пришлось смываться, хоть остальные цацки остались
под покойником. Он говорил, что теперь все свалят на него, потому что
всех, кого он брал в долю, крестьянин переправлял на тот свет. По-моему,
этот Капуста последняя сука - брал ребят и не говорил, в чем дело, хоть и
знал, что крестьянин только и ждет. Западло. Один вроде выжил, но сдрыснул
и даже поговорить не хотел, дурачок, уж я бы на его месте объяснил, что
нехорошо людей подставлять. Я думаю, он не заливал, я сам все слышал и
думаю, что все так и было. Кароль его хорошо прижал, он и раскололся.
Теперь бизнес, похоже кончился, и он заляжет.
Болек остановился и снова занялся своей кружкой. Удивленные Тереза и
Михал слушали, на их лицах проступил румянец. Тайны колодцев из Воли
выяснились окончательно, действительно, все сходилось, крестьянским хмырем
несомненно был гробовщик...
Переполненная эмоциями Тереза в волнении выпила пиво, которого не
выносила.
- Ну и что? - нетерпеливо спросила она. - Что дальше? То есть, куда
он дел все, что они достали из колодца?
- А вы, уважаемая, из наследников, да? - заинтересовался Болек. -
Очень жаль. Но куда он это дел, я не знаю.
- Как это? - занервничал Михал. - Он не сказал?
- Конечно нет, что он, идиот? Но Каролю это не понравилось, и он
приказал мне немного походить за Капустой. Ну я и походил. Ничего
подобного, он не врал, то есть Каролю не врал. Он действительно оставил
где-то все цацки, и я в это верю. Чему удивляться - добыча большая, сзади
остался покойник, он хотел побыстрее свалить, куда ему было с трефным
товаром на границу соваться! Где-то спрятал, хрен знает где, но кажется у
кого-то, потому что показывал Каролю какую-то бумажку. Кароль, заметьте,
ему все еще не верил, а Капуста божился и махал этим листочком. У него там
или адрес был, или квитанция или еще что... Он ее в карман спрятал.
Минуту царило молчание. У Михала постепенно краснели уши. Тереза
смотрела на Болека взглядом отчаявшейся Горгоны.
- И это я... - начала она со стоном. - Это я здесь... У этой шайки...
Отбирать...
- Надо немедленно его найти! - с дикой энергией, срываясь с кресла,
прервал Михал. - Пусть он расскажет! Забрать у него эту бумажку! Эти
монеты!.. Половину!.. Выкупить!!!..
Болек потянул его за руку и Михал мгновенно уселся. Вызванный щелчком
бармен поставил на стол еще три кружки. Тереза как бы пришла в себя, с
отвращением вздрогнула и попросила для себя апельсинового сока. Болек
любезно реализовал ее желание.
- Это правильно, Капусту надо найти, - подтвердил он. - Я его для вас
сам поищу, они мне оба не нравятся. Капуста, сука вонючая, ребят
подставлял, а Кароль змей набивает. Я брезгливый и на эту гадость смотреть
не могу, придется от него уволиться... И все же! Вы же там были? Как это
произошло? Шлепнул он хмыря или нет?
Они наперегонки успокоили его любознательность. Болек с сомнением
качал головой и медленно попивал пиво.
- Нехорошо получается, - озабоченно признался он. - Фактически
произошел несчастный случай, то есть полицию лучше не трогать. Вот
сволочь, опять выкрутится, но ребят я ему не прощу. Сделаем так. Найдем,
где он есть, заберем бумажку и немного прижмем. Если его хорошо попросить,
то он сознается.
- Пятки ему припалить?.. - испуганно спросила Тереза.
- Зачем пятки? Достаточно нажать...
- Где его можно найти? - жадно спросил Михал.
- Пока, черт его знает. Пришли бы вы раньше, я бы вам его сдал, он же
был у Кароля. А теперь не знаю, не поздно ли. Из-за этого шума, что вы
подняли, он мог куда-то свалить. Хотя, с другой стороны, только у Кароля,
потому что Кароль платит недорого, зато сразу наличными, за хвост дергать
не надо. Хотя, опять-таки, если Кароль дал ему знать, мог и смыться...
Тереза и Марек сильно забеспокоились. Болек вытянул на середину кафе
свои громадные копыта в элегантных желтых носках и сморщив брови
задумался. Он явно чувствовал себя принятым в дело.
- Я думаю, что он еще в Париже, - добавил он через минуту. - Он
должен был получить деньги у пары людей, это мне известно. А может Кароль
разболтается, и мы еще что узнаем...
- Дорогой! - внезапно расцвел Михал. - Как нам тебя благодарить? Без
тебя мы бы пропали, если бы не ты...
Болек убрал копыта с середины кафе и махая рукой повернулся в кресле:
- Да ну, кореш, не дури. Ничего не надо. Я вам помогаю для своего
удовольствия, могу себе позволить. Сейчас я вернусь к Каролю и буду на вас
работать, если что, я вам сообщу. Вот только... Деньги у вас есть?
Тереза и Михал посмотрели друг на друга, а потом на него таким
взглядом, что слова не потребовались. Болек погрустнел:
- Хреново. Без бабок не выйдет, купить эти монетки мы бы смогли, но
даром Кароль не отдаст. Может что придумаете?
- Можем, - громко ответил Михал. - Придумаем!
- Вы с ума сошли, - вырвалось у перепуганной Терезы.
- Тихо! Я знаю, что говорю! У меня есть идея...
- Если у тебя, кореш, есть идея, это хорошо. Дай мне свой телефон и
ждите, пока я позвоню...
Таинственная идея Михала выявилась только тогда, когда они вернулись
домой, под нажимом не столько слов, сколько взгляда Терезы. Он вошел в ее
комнату и запер двери.
- Завтра четверг, - решительно произнес он.
- Ну и что, что четверг?
- Ничего. Скачки. В Венсенском лесу. Иоанна говорила...
У Терезы потемнело в глазах:
- Не обращай внимания на то, что говорила моя племянница! - громко
прошипела она. - Я в ее выдумках участия не принимаю!
- Это не ее выдумка, а наша! - твердо сказал Михал. - Может вы
предпочитаете ограбить банк? Я поеду, а вы как хотите!...
Тереза пришла в ужас. Мысль о том, что она могла бы остаться дома или
пойти в Лувр, а Михал мог бы ехать на скачки, ей в голову не пришла. Зато
она подумала о своей чековой книжке, которая к счастью осталась в
Гамильтоне. Кроме того она подумала, что надо было ехать во Флориду, это
бы получилось дешевле, чем эта поездка в Польшу. Потом она еще подумала,
что ограбление банка было бы не таким рискованным, а потом и вовсе
перестала думать...
Сидя на открытой трибуне и держа в руках приобретенную у входа
программку (для экономии только одну), они тупо всматривались в непонятные
сокращения. Михал пытался вспомнить мои инструкции, а Тереза требовала
перевести все на польский язык.
- Ведь вы уже были на скачках!
- Ну и что? Во-первых, только раз в жизни, а во-вторых в Служевце в
Варшаве, где у меня ничего перед носом не крутилось. И ковбои сидели на
конях, а не на этих сеялках!
- Это безразлично. Вспомните что-нибудь полезное!
Из полезного Тереза помнила только то, что в Служевце проиграла. Ее
утешала мысль, что при этом присутствовала я, и это не могло не сказаться.
Она засмотрелась на бегающих по полю коней и один из них ей понравился. Он
был черным и блестящим, он фыркал и далеко выбрасывал ноги, пробегая
красивой ровной рысью. Она пихнула Михала в ребра.
- Одного я вижу, - сообщила она. - На нем номер пять. Вон тот, в
желтом камзоле. Надо сделать ставку.
Михал поднял голову над своими заметками, посмотрел на коня и одобрил
выбор.
- Только я не знаю, какой это, - добавил он неуверенно.
- Как какой? Пятерка! На нем же есть номер.
- Да, пятерка, но я не знаю из какого заезда...
Они вновь склонились над программой. Возле номеров заездов были
написаны цвета: jaune, rouge, bleu...
- Желтый, красный, синий, - забеспокоился Михал. - Я не знаю, что это
значит. Этот конь желтый?
- Желтый, подхватила Тереза. - Это он! Желтая пятерка!
Конь добежал до поворота, развернулся и побежал обратно. На наезднике
была ярко желтая куртка. Михал кивнул головой:
- Один есть. Желтый забег первый. Надо выбрать еще одного, чтобы
сыграть на порядок, у меня здесь записано...
Они посмотрели на остальных, бегающих перед трибунами, коней. Два как
раз обгоняли друг друга. Тереза предложила того, который оказался быстрее.
Михал, сморщив брови, оценил животное и покачал головой:
- Он дергает задом, - сообщил он. - Пани Иоанна предупредила, что не
надо ставить на тех, что дергают задом, они идут утом.
- Что, извините? - заинтересовалась Тереза.
- Ну, не знаю. У меня все перемешалось. Это по датски, но я знаю, что
на таких ставить не стоит.
- Хорошо, ставим на этого, без зада...
- Кроме того, он был не желтый, а зеленый. Это кажется другой
забег...
Желтые камзолы больше не появлялись. Тереза опять заглянула в
программку. Единственное, что она могла понять самостоятельно, это имена
коней. Она немедленно определила фаворита.
- Эриния, - решилась она. - Это именно то, что меня переполняет,
когда я думаю про этого чертова Капусту. Я хочу поставить на Эринию.
- Замечательно, - меня переполняет то же самое. Эриния это шестерка.
Ставим на порядок. Пять-шесть и наоборот шесть-пять. Пани Иоанна говорила,
что всегда надо играть наоборот, у меня здесь записано.
Выбрав коней таким своеобразным методом, они ассигновали по пять
франков, и Михал отправился ставить на порядок. По дороге он наткнулся на
кассу с надписью TIERCE и вспомнил, что это комбинация, по которой можно
выиграть больше всего. Он заколебался, посмотрел в свои заметки,
удостоверился, что речь идет о выборе трех первых коней, после чего
получил в кассе информацию, что дело касается четвертого забега.
Направившись к Терезе, чтобы выбрать этих трех коней, он услышал по радио
сообщение о начинающемся представлении и бросился к кассе ставить на
порядок. Он выбрал ту, у которой болталось меньше всего людей, не
посмотрел на надпись над ней, бросил свои две пятифранковки, крикнул:
"пять-шесть", получил билет и помчался на трибуну. Только опустившись на
скамейку рядом с Терезой, он осознал что сделал. Он потратил десять
франков вместо пяти, и как идиот сыграл пять-шесть, вместо шесть-пять...
Он уже хотел признаться Терезе, что свалял дурака, но не успел. Кони
приблизились к трибуне. Тереза, как и Михал, вдруг забеспокоилась - с
цветами было что-то не в порядке. Забег должен был быть желтым, но
наездники на тележках были одеты во все цвета радуги, а на некоторых были
даже полосатые камзолы. Под номером пять шел абсолютно другой конь. Михал
решил поинтересоваться у соседних игроков и тогда оказалось, что важна
одежда не всадника, а коня. Точнее, номера помещены были на желтом фоне...
Еще до того как после представления, кони перешли на старт, на другую
сторону арены, Тереза и Михал все поняли. Потеря десяти франков была
неотвратимой. Тереза безнадежно махнула на них рукой. Конь в желтом
камзоле, номер которого помещался на черном фоне, участвовал в четвертом
забеге, то есть один терцовый фаворит у них уже был, надо было выбрать еще
двух. Михал открыл программку, Тереза показала пальцем на большое табло
посреди поля:
- Что это, - забеспокоилась она. - Может, это важно? Оно мигает.
- Сейчас я вам скажу, - ответил Михал, закрывая программку и открывая
блокнот. - Сейчас... Не могу найти... Ага, табло посередине... Там
находятся номера коней, а цифры рядом показывают, как они играют, то есть
сколько будут платить, если он выиграет...
Он посмотрел на табло и замолчал.
- Девятьсот девяносто девять, - прочитала Тереза. - Рядом с пятеркой.
А рядом с шестеркой - девятьсот девяносто восемь. Что это значит?
Михал некоторое время молчал.
- Значит, что на них никто не ставил, - наконец сказал он ослабшим
голосом. - Три девятки означают больше тысячи. Заплатят больше тысячи...
- Когда заплатят?
- Когда выиграет пятерка...
Таблица моргнула, и рядом с шестеркой появилась цифра 960. Тереза
несколько секунд присматривалась.
- Хорошеньких мы коней выбрали, - ехидно заметила она. - Больше
девятисот только у этих двух. Это действительно значит, что пятерку с
шестеркой играем только мы?
- Боюсь, что да...
Они сидели всматриваясь в табло, даже не обратив внимания на то, что
забег начался. Только по нарастающему топоту копыт они заметили
приближающихся коней, которые пронеслись мимо трибун и помчались дальше.
- Ну и что? - озабоченно спросила Тереза.
- Не знаю, беспокойно ответил Михал. - Бегут. Кажется, это еще не
