бя великого артиста и принимаешь комплименты, как будто они к тебе отно-
сятся. А ты на самом деле не то что комплимента, ты ничего, кроме плев-
ка, не заслуживаешь. Попробуй петь не то, что я тебе велю, и не так, как
я тебя учил, и я посмотрю, сколько человек останется на твоем концерте
через три минуты после начала - Хочешь попробовать? Не хочешь? Тогда иди
ложись и до утра не вставай. И чтобы то, что ты себе сегодня позволил,
было в последний раз. Ты будешь меня слушаться и делать то, что я гово-
рю. И ты никогда больше не посмеешь сказать, что я у тебя работаю. И ду-
мать так не посмеешь. Я - твой педагог, но из самых добрых побуждений,
чтобы помочь тебе, выполняю функции твоего администратора. Ты запомнил,
козел вонючий?
Игорь собрался было снова огрызнуться, но зазвонил телефон. Он попы-
тался подняться, чтобы снять трубку, но Зотов опередил его.
- Игоря нет, - сказал он невозмутимо. - Нет, завтра его тоже не бу-
дет. И послезавтра тоже. Только через две недели. Нет, к сожалению,
раньше он не появится, он очень занят. Всего доброго.
Он положил трубку и насмешливо взглянул на Игоря.
- Ты куда ручонку-то потянул? К трубочке? Я же запретил тебе отвечать
на звонки. Что-то ты больно смелый стал.
В голове у Игоря окончательно помутилось. Поток унизительных фраз,
упавших на отравленный алкоголем мозг, разбудил к нем ярость, такую
сильную, какой он раньше никогда не испытывал. Он вскочил с дивана и
направился к двери.
- Ты куда? - спросил Зотов, привычно контролируя каждый его шаг.
- В туалет.
Игорь вышел из комнаты, плохо соображая, куда идет. В голове крути-
лась только одна мысль: "Я покажу тебе, кто здесь хозяин!"
Василия Петровича Немчинова к внучке тоже не пустили, но из больницы
он не ушел. Настя нашла его в сквере рядом с приемным покоем. Седой че-
ловек с прямой спиной и морщинистым лицом сидел на скамейке неподвижно,
будто не чувствуя холода. Она присела рядом.
- Василий Петрович? - осторожно спросила она.
Немчинов слегка повернул голову в ее сторону.
- Вы кто?
- Я Настя, - неожиданно для себя ответила она.
Она и сама не понимала, почему назвалась просто именем, а не предста-
вилась, как положено.
- Настя, - повторил Немчинов. - Хорошее имя, простое, русское. Я был
против, чтобы ее назвали Валерией. Не наше это имя, чужое, Господь не
защитит.
- А какое имя вы хотели для внучки?
- Анна. Анютка. Аннушка.
"Анну Господь тоже не защитил", - подумала Настя, вспоминая прошедший
год и несчастную Аню Лазареву, которой повезло встретить единственного
мужчину в своей жизни, но и не повезло, потому что этот мужчина хладнок-
ровно использовал ее и довел до гибели. С Анны Лазаревой мысль плавно
перебежала на другие обстоятельства этого же дела, и Настя вдруг вспом-
нила, как ровно год назад точно так же сидела на скамейке в больничном
парке с пожилым седым человеком. Крутой мафиози Эдуард Денисов, умирая,
призвал ее для выполнения своей предсмертной просьбы. Прошел год - и
круг замкнулся, она снова в больничном парке, и снова рядом с ней стра-
дающий старик.
- Вы верующий? - спросила Настя.
- Смотря во что, - рассеянно ответил Немчинов. - В Бога не верю, не
так воспитан. А в вечную мудрость верю. Сам виноват, надеялся, что меня
чаша минует. АН нет, вечная мудрость - она для всех одинаковая, никому
не убежать. Дурак я, Генку, сына своего, учил, учил, носом тыкал, читать
заставлял, со словарем переводить, наизусть учить, хотел мудрость эту в
его башку вдолбить. А сам... Понадеялся, думал, если во благо делаю, то
обойдется. Не обошлось.
Настя вздрогнула, мысль, простая и лежащая на поверхности, вдруг
предстала перед ней так ясно, что она даже удивилась, почему раньше не
сообразила. Самая знаменитая песня Вильданова - "Реквием". Но это ведь и
лучшая песня Геннадия Немчинова, самая яркая и сильная из всего, что он
написал. Единственная песня, к которой композитор сочинил текст сам, все
остальные песни были на стихи его жены Светланы Немчиновой. Почему имен-
но эта песня, почему "Реквием"? Потому что это вбивалось с детства в го-
лову, и песня была написана, когда Геннадий еще не был женат и еще не
вышел из-под духовной власти отца.
- А вы надеялись, что обойдется? - осторожно сказала она. - Нельзя
было скрывать до бесконечности, вы ведь должны были понимать, что рано
или поздно все вскроется и может обернуться трагедией. Лера узнала обо
всем не от вас, а от посторонних людей, что-то ей сказали, о чем-то сама
догадалась, сопоставив факты, и ее психика не выдержала. "Когда воссядет
Судия и привлечет к ответственности все скрытые деяния, ничто не оста-
нется тайным". Ведь так гласит вечная мудрость?
- Так, - Немчинов кивнул. - Вы из милиции?
- Да.
- Меня опять посадят?
- Ну что вы, нет, конечно. За что? За сына и невестку вы уже отсиде-
ли, и даже больше, чем нужно.
Он помолчал. Настя видела струйки пара от его дыхания и удивилась,
что не чувствует холода. Впрочем, так бывало, когда она сильно волнова-
лась. Она понимала, о чем спрашивал ее старик: тогда, десять лет назад,
он узнал о преступлении и не донес, хотя по закону обязан был. Вовлече-
ние несовершеннолетних в групповые сексуальные развлечения - дело нешу-
точное. Тогда был еще старый Уголовный кодекс, и в нем существовала
статья о недоносительстве, причем посадить по ней теоретически можно бы-
ло даже самого близкого родственника. Это сейчас, по новому кодексу,
близкие родственники не могут привлекаться за недонесение, а тогда... Но
поскольку состав, как красиво сказали бы ученыеправоведы, декриминализо-
ван, то беспокоиться Василию Петровичу не о чем, его уже нельзя привлечь
за совершенное десять лет назад недонесение, даже если кому-нибудь при-
дет в голову этого очень захотеть.
- Лерочка, невинное дитя, - произнес вдруг Немчинов. - Я надеялся,
что она не пострадает, она же не сделала ничего плохого. Забыл, что в
"Реквиеме" сказано: "Quid sum miser tunc dicturus? Quem patronum rogatu-
rus, cum vix justus sit securus?" Впрочем, вы, наверное, не понимаете.
- "Что же буду делать я, грешник, какого покровителя умолять о зас-
тупничестве, если даже праведник будет нуждаться в снисхождении".
- Вы знаете латынь?
- Немного. Учила в университете. Но музыку я, честно говоря, знаю
лучше. Василий Петрович, вы не хотите мне рассказать?
- Зачем? Какой смысл? Все уже случилось, Лерочка узнала. Как она те-
перь будет жить? Боже мой, я так старался, я знал, что она меня ненави-
дит, и не пытался оправдаться, только чтобы она не узнала, какими подон-
ками, какой мразью были ее родители. Все, история закончилась, и нет
смысла ее ворошить.
- История не закончилась, - возразила Настя. - Где-то всплыла одна из
кассет и используется как орудие шантажа. Нам нужно знать как можно
больше, чтобы найти шантажиста. Помогите нам, пожалуйста.
Москва готовилась к Новому году. С каждым днем город становился все
наряднее и веселее, в витринах и на улицах ставили елки и вешали гирлян-
ды, люди ехали в метро с огромными яркими пакетами, в которых угадыва-
лись елочные украшения. Пришла пора приобретать новогодние подарки для
родных и друзей, и как Настя ни оттягивала этот момент, оставляя на по-
том, но заняться покупками все-таки пришлось.
Она совершенно не полагалась на свою фантазию, поэтому, выйдя с рабо-
ты, первым делом купила в метро телефонную карту, чтобы иметь возмож-
ность в любой момент позвонить мужу для консультаций. Проехав пять оста-
новок на метро, она вышла на Манежной площади и тут же нырнула в огром-
ный, только что открывшийся подземный торговый центр. В первый момент
она даже не поняла, куда попала. Это была не Москва, а какой-то незнако-
мый европейский город с дорогими магазинами, многочисленными кафе и рес-
торанчиками, стеклянным лифтом и большим фонтаном в центре.
Настя начала планомерный обход магазинов, и уже минут через двадцать
у нее сформировалась первая партия вопросов. Поднявшись наверх, она наш-
ла автомат и позвонила Алексею.
- Как ты относишься к тому, что мы всем дамам подарим безделушки от
Сваровского? - спросила она. - Там выбор огромный, можно купить элегант-
ное, а можно и смешное. Цены, правда...
- Асенька, я же получил сейчас большой гонорар, так что можешь тра-
тить. А что мужикам будем дарить?
- До мужских подарков я еще не дошла, я только по первому этажу прош-
лась. Значит, таможня дает добро на Сваровского?
- Валяй, - разрешил Чистяков.
На втором этаже Настя набрела на магазин с принадлежностями для ку-
рильщиков и подумала, что всем курящим друзьям и родственникам можно
здесь выбрать замечательные пепельницы, зажигалки и портсигары. Что ж,
полдела сделано, осталось найти подарки для некурящих и для детей, потом
надо будет подняться, еще раз все обсудить с Лешкой, потом купить все
намеченное - и можно ехать домой. Ах да, еще же нужно выбрать подарок
для самого Лешки. Жаль, что нельзя с ним посоветоваться, все-таки пода-
рок должен быть сюрпризом.
Ей пришлось бегать к телефону еще два раза, потому что она никак не
могла решиться на детские подарки. Ей нравилось все, что она видела, и в
этом случае проблема выбора становилась неразрешимой. "Господи, - с сар-
казмом подумала Настя, - как хорошо было при советской власти! Увидишь
одну-единственную вещь - и хватаешь ее быстрее, потому что другой не бу-
дет, по крайней мере в ближайшие полгода. Никаких проблем с выбором, что
в магазины выбросили - то и берешь. И голова не болит". Наконец все по-
дарки были куплены, и Настя выбралась на площадь. Из метро она еще раз
позвонила мужу.
- Лешик, я двигаюсь в расположение части. Через полчаса буду на "Щел-
ковской". Ты меня не встретишь? А то у меня сумки тяжеленные.
- Тебя Коротков встретит, он мне уже телефон оборвал, все пытается
тебя разыскать. Я так понял, что он в машине возле метро сидит и тебя
караулит.
- Что случилось? - перепугалась она.
- А что у вас обычно случается? Труп чей-то обнаружили, - невозмутимо
ответил Алексей.
- Чей труп?
- Не знаю, Асенька, твой друг мне не доложил.
Повесив трубку, она вошла в метро "Площадь Революции" и спустилась на
платформу. Да, с нищими и калеками здесь действительно все в большом по-
рядке, просто Настя привыкла их не замечать как раз в силу того, что
знала об истинном положении вещей и о том, как крепко все эти раненые и
Богом обиженные сколочены в бригады и фирмы. А для человека непосвящен-
ного, особенно для приезжего, зрелище было, конечно, впечатляющим.
Сесть в вагоне ей не удалось, всю дорогу она простояла, прислонившись
спиной к двери и вспоминая рассказ деда Немчинова. Как сильно, случает-
ся, меняется представление о человеке или событии! Немчинов казался ей
опасным и опытным уголовником, обросшим устойчивыми преступными связями.
А что оказалось? Несчастный старик, принесший собственную жизнь в жертву
единственной внучке. И к убийству Саши Барсукова он никакого отношения
не имеет... А кто имеет?
Алексей не ошибся, Коротков действительно ждал Настю у метро, она
сразу увидела его старенькие, дышащие на ладан "Жигули".
- Что у нас стряслось? - спросила она, открыв дверь и забираясь в са-
лон.
- Зотов, - коротко и непонятно ответил Юра.
- Что - Зотов?
- Убит.
- Ничего себе! Где?
- В квартире Вильданова. Игорь его ножом... Четырнадцать проникающих
ран. Зрелище не для слабонервных.
- Подожди, Юра, не перескакивай. Давай по порядку.
- Да какой тут может быть порядок, Аська! В дежурную часть позвонили
соседи Вильданова. Из квартиры доносилось невнятное, но устрашающее
вытье, они позвонили в дверь, Игорь открыл, они и увидели. Сам Вильданов
показался им тихопомешанным, он подвывал, как собака, и ходил вокруг те-
ла. Выехала группа, Вильданова привезли на Петровку, но ничего толкового
он не рассказал, твердил только: "Больше он не будет меня унижать.
Больше он не будет меня оскорблять".
- Но в убийстве признался?
- Признался. Хотя что-то слабо верится.
- Почему? - удивилась Настя. - Тебе кажется, что Вильданов не спосо-
бен на убийство?
- Вильданов-то? Способен, еще как способен. Только повод где? Где, я
тебя спрашиваю, повод? Зачем ему убивать своего администратора, который
ему все равно что отец родной? Нет, Ася, тут какие-то деньги крутятся, в
шоу-бизнесе всегда большие деньги, причем левые, вот из-за денег этих
Зотова и убили. И я совсем не исключаю, что это сделал не Вильданов. Или
Вильданов, но не один. Там был еще кто-то. Вот попомни мои слова.
Только тут Настя обнаружила, что Коротков ведет машину в каком-то
странном направлении. Во всяком случае, направление это ни при каких ус-
ловиях не могло привести к ее дому.
- Извозчик, а мы куда едем? - спросила она. - Огласи направление.
- Мы едем домой к Зотову, где сейчас будет проходить обыск.
- На какой предмет? Что вы там хотите найти?
- Доказательства финансовых махинаций в сфере шоу-бизнеса, которые
могли послужить основой конфликта. Дальше по обычной схеме: кому выгодно
- тот и убил.
- Ладно, а я там зачем? Для чего ты меня туда везешь? Да и следова-
тель меня выгонит оттуда в два счета, я же не оперсостав.
- Следователь не выгонит, сегодня Борька Гмыря дежурит, он тебя лю-
бит. Помнишь, как мы с тобой и с ним втроем квартиру Алины Вазнис обыс-
кивали без понятых? Другой бы следователь заартачился, а Борька нор-
мально воспринял. С ним хорошо работать, он сам из оперов, нервы зазря
не мотает.
- И Уголовно-процессуальный кодекс не чтит, как и положено хорошему
оперу, - заметила Настя. - Но я все равно не поняла, зачем ты меня туда
тащишь.
- Ну Ася, не вредничай. Колобок предупредил, что если по горячим сле-
дам не раскроют, то с завтрашнего утра убийство Зотова висит на мне. А
ты - мой верный и давний друг, так неужели не поможешь? Поприсутствуешь
при обыске, пороешься в бумажках, вдруг чего и углядишь, чего я не заме-
чу. Между прочим, где ты сегодня работу прогуливала? Полдня не мог тебе
на службу дозвониться.
- Я с дедом Немчиновым общалась.
- Да ну? И как он тебе? Мои впечатления были правильными?
- Абсолютно. И мои предположения тоже. Он тогда еще, давным-давно,
нашел у сына кассеты и просмотрел их. На них и Игорек был. Поэтому, ког-
да вдруг обнаружилось, что любимая внучка якшается с этим, по его мне-
нию, развратным и безнравственным типом, дед чуть с ума не сошел от ужа-
са. Запретить внучке он ничего не может, она его за человека не считает.
Рассказать ей правду не может тем более. Короче - караул! Ты знаешь, он
мне рассказал одну любопытную вещь. Оказалось, что родители Леры делали
эти кассеты не для собственного похотливого удовольствия. У них был за-
казчик, так сказать, работодатель, который велел им организовывать оргии
и точно указывал, кого на них надо пригласить. Кассеты выкупал за очень
хорошие деньги. А чтобы Немчиновы не дергались, заранее подсадил их на
героин. Доза стоит денег, и за эти деньги Геннадий и Светлана душу гото-
вы были продать, не то что кассеты какие-то. Дед, конечно, сначала ниче-
го этого не знал, просто нашел случайно кассеты, по интерьеру понял, что
дело происходит на их даче, и приехал туда, чтобы поговорить с сыном. Он
до последнего момента надеялся, что Геннадий даст ему какие-нибудь вра-
зумительные объяснения и хоть как-то оправдается. А сынок сразу встал в
позу и все признал, да еще и про наркотики рассказал. Дед-то человек
неглупый, он сообразил, что если сын с невесткой так глупо попались на
героин, то жить им осталось всего ничего, но если дать им умереть своей
смертью, то дачку эту вместе с кассетами обязательно кто-нибудь найдет,
и огласки будет не избежать. Тут уж все вылезет, и оргии, и наркотики.
Ославят сына на всю страну. Вот он и решил по-своему.
- Глупо, - пожал плечами Коротков, - можно было что-то другое приду-
мать, чтобы людей не убивать и в тюрьму не садиться.
- Наверное, - согласилась Настя, - но что толку сейчас это обсуждать?
Он решил так, как решил, и сделал так, как сделал. Юрка, ты опять пово-
рот проскочил! Я же только вчера тебе его показывала.
- Извини, задумался. Ладно, поедем как вчера, по параллельной улице.
Следователь встретил Настю озабоченным кивком головы.
- Привет, Каменская, проходи, подключайся. Как дела?
- Нормально, Борис Витальевич, спасибо. А у вас тут что?
- Пока ничего, спальню, кухню и санузел отработали, остались кабинет
и гостиная. Так что можешь выбирать.
Настя выбрала гостиную, хотя понимала, что если у Зотова были доку-
менты или переписка, касающиеся шоу-бизнеса, то они скорее всего нахо-
дятся именно в кабинете. Но ей не интересна была финансовая переписка,
ей интересен был сам Вячеслав Олегович Зотов, хорошо образованный и не
без способностей несостоявшийся артист, оказавшийся талантливым педаго-
гом. Человек, который видел рядом с собой одаренного от Бога мальчишку и
страдал оттого, что этот талант природа дала не ему, умному и образован-
ному, а ничтожному маленькому чудовищу. По классическому варианту,
Сальери убивает Моцарта. Но сегодня Настю Каменскую интересовал Сальери,
который сам пал от руки гениального соперника. Еще со вчерашнего дня, с
того момента, как она увидела здесь кассету с фильмом Формана "Амадеус",
Настя не переставала думать об этом феномене, о сложных отношениях, ко-
торые могут связывать человека достойного, но всего лишь одаренного, и
человека гениального, но пустого и ничтожного. Ведь Сальери в фильме
воспринимал Моцарта именно так и искренне пытался понять, что же проис-
ходит, почему Господь наградил своим даром этого маленького дурно воспи-
танного человечка, гоняющегося за каждой юбкой и не понимающего силы
своего дарования. Сальери приходит в дом Моцарта, прикасается к его ве-
щам, дышит тем воздухом, которым дышит гений, и все пытается понять, пы-
тается... и не понимает. А как Зотов воспринимал своего воспитанника
Вильданова? Теперь вряд ли это можно узнать. Хотя фильм он смотрел, и,
судя по затертости коробки от кассеты, смотрел неоднократно.
Что ж, вполне вероятно, что тот Сальери и в самом деле убил того Мо-
царта. Там и тогда. А здесь и сейчас случилось наоборот, Моцарт сам убил
Сальери.
Настя подошла к мебельной стенке, где на полке в строгом порядке, как
книги на стеллаже, стояли видеокассеты. Записи классической музыки и
концерты оперных певцов, концерты эстрадных певцов, художественные
фильмы, отдельно отечественные и зарубежные. Вячеслав Олегович любил по-
рядок.
Она задумчиво стояла перед полками, не зная, что хочет здесь найти, и
машинально водила пальцами по коробкам. Мадонна, Майкл Джексон, "Скорпи-
онз"... А это почему здесь? Группа "Трали-вали" была российской, кассета
с записью концерта должна стоять не здесь, а в другом ряду, там же, где
"Доктор Ватсон" и Валерий Меладзе. Настя вытащила картонную коробку, не
чувствуя под пальцами привычной плотности кассеты. И тут же из коробки
выпал диктофон.
- Борис Витальевич! - закричала она. - Идите сюда с понятыми!
Это было нарушением, но Настя знала, что Гмыря столь ничтожным обсто-
ятельством пренебрежет. Весь поиск должен идти на глазах у понятых, что-
бы никто потом не смог сказать, что найденную улику подсунули сами же
милиционеры. Но разве все предусмотришь! Всегда хочется закончить обыск
побыстрее, поэтому ищут одновременно в нескольких местах, понятые за
всем уследить не могут.
- Вот, - она показала на лежащий на полу диктофон, - Зотов его поче-
му-то прятал среди кассет.
- Или не Зотов, - резонно возразил Гмыря. - Может, ему кто-нибудь
подсунул, чтобы получить запись разговора. Похоже, Коротков, ты был
прав, тут игрища какие-то были вместе с интригами. Мусин, давай-ка сюда,
вещдок осмотрим.
Эксперт Мусин, которого Настя видела впервые, склонился над диктофо-
ном.
- Пальцы брать? - спросил он у следователя. - Или осматриваем только
как технику?
- Бери. Будем выяснять, прикасался ли Зотов к этой игрушке. Если нет,
стало быть, подсунули.
- А здесь надпись есть, Борис Витальевич.
- Читай вслух, - скомандовал Гмыря.
- "Победителю межвузовских соревнований по рукопашному бою Натику Ай-
вазову, 1997 год".
- Айвазов? - тут же откликнулась Настя. - Я знаю эту фамилию, он
учился в одной группе с Барсуковым. Я весь список группы наизусть выучи-
ла. Точно, Айвазов Натик Рахманович.
- А кто такой Барсуков? - подозрительно спросил Гмыря. - Почему не
знаю?
- Это мальчик, которого Игорь Вильданов нанял для поиска шантажиста,
- пояснил Коротков.
- И где нынче этот отрок?
- Там же, где и Зотов. Убит.
- Так, - сердито вздохнул Гмыря, - приехали. Мусин, заканчивай с от-
печатками, посмотрим, что там внутри.
Внутри диктофона оказалась кассета.
- Ладно, будем слушать. Включай, Мусин, - распорядился следователь. -
А ты, Коротков, штаны не просиживай, звони куда там надо, ищи этого Ай-
вазова и спроси, кому и зачем он давал свой диктофон.
Запись была не очень хорошей, но голоса слышались отчетливо, и можно
было разобрать каждое слово, несмотря на то что разговор происходил, су-
дя по всему, в людном месте.
"...болеет последнее время. Прямо не знаю, что делать. Врач сегодня
должен был прийти, так я Катьку, старшую нашу, за главную дома оставил,
она, бедная, плакала, что Вите можно пойти в бассейн, а ей нет. Она с
мамой сидеть должна. Можно я позвоню?
- Звони, какие проблемы".
Настя почувствовала, как по спине пробежал холодок, словно перед ней
встал оживший покойник. Без сомнений, это был голос Вячеслава Олеговича
Зотова. Теперь из диктофона доносился писк нажимаемых кнопок телефона.
- Катюня? Как мама? Врач приходил? Что сказал? Ладно, расскажешь,
когда домой приду. Ты Витю ужином кормила? Как не пришел? Он должен был
прийти час назад! Хорошо...
- Ну что там с твоей женой?
- Да Катька не поняла, говорит, доктор все на бумажке написал. Витя у
меня куда-то делся, паршивец, до сих пор из бассейна не пришел. Можно я
еще позвоню?
- Звони.
Снова запищали кнопки.
- Алло, Гоша, привет. Слушай, мой не у вас? А твой пришел из бассей-
на? Давно? Ладно, извини.
Пауза.
- Слава, я можно еще позвоню? Прямо душа не на месте.
- Да ради Бога, звони.
- Катя? Пришел Витька? Нет? Хорошо, приготовь маме поесть, я скоро
приду.
- Ну что там у тебя? - Это снова голос Зотова.
- Не пришел еще. Надо ехать домой побыстрее, если он к тому времени
не явится, побегу в бассейн выяснять. Мне звонить-то не пора?
- Беги, звони".
Щелчок, запись закончилась. Гмыря открыл было рот, чтобы прокомменти-
ровать услышанное, когда диктофон снова заговорил.
- Ну как?
- Никак. Занято все время, болтает с кем-то. Слава, ты извини, мне
пацана искать надо. Давай я ему попозже позвоню.
- Ладно, позвони. И сразу же мне перезвони, доложи, как и что, понял?
- Есть, командир. Все, побежал".
Вот теперь запись действительно закончилась. Больше на пленке не было
ничего.
- И что это такое? - строго вопросил Гмыря.
- Это господин Зотов разговаривал с неустановленным мужчиной, - отве-
тила Настя.
- А в чем тут криминал, я что-то не пойму? Жена болеет, сын из бас-
сейна вовремя не пришел. И что дальше?
- А дальше, Борис Витальевич, встает интересный вопрос: почему неус-
тановленный мужчина ходил кудато звонить, если у него под рукой есть те-
лефон. Вероятнее всего, мобильный телефон Зотова, коль он все время
спрашивал разрешения им воспользоваться, а дело, судя по шумам, происхо-
дило на улице. В какое такое интересное место ему надо было звонить, ку-
да нельзя дозвониться с мобильника? И почему эта ситуация кого-то так
заинтересовала, что ее нужно было фиксировать на диктофон? И каким обра-
зом этот диктофон оказался в квартире у Зотова?
- Вопросов у тебя, Каменская, как всегда, вагон и три тележки. С от-
ветами только плоховато. Идеи есть?
Настя не успела ответить, когда в комнату вошел Коротков.
- Нашел я Айвазова. Он сказал, что одолжил свой диктофон Саше Барсу-
кову и куда Саша его дел, он не знает.
- А зачем Барсуков брал диктофон? - спросила Настя.
- Айвазов говорит, что не знает. Приятель попросил - он дал, в под-
робности не вникал.
Гмыря недовольно молчал. Он понял, что убийство, которым ему предсто-
яло заниматься, как-то связано с другим убийством, дело по которому уже
ведет другой следователь. Теперь начнется волынка с объединением дел и
их передачей кому-то одному. И не дай Бог, если ему, Гмыре. Борис Ви-
тальевич терпеть не мог доделывать работу, начатую другими. Но ничего не
попишешь, он здесь старший, он - процессуальное лицо, придется брать от-
ветственность на себя.
- Коротков, позвони на Петровку, пусть спросят у задержанного Вильда-
нова, когда и при каких обстоятельствах он в последний раз общался с
этим вашим Барсуковым. Вы же, как я понимаю, его об этом не спрашивали?
- Мы не успели, Борис Витальевич, - оправдываясь, произнес Юрий. - Мы
только вчера поздно вечером узнали, что Барсуков был знаком с Вильдано-
вым, нам, кстати, Зотов же и сказал об этом. Встреча с Вильдановым была
назначена на сегодняшний вечер, Зотов предупредил, что в первой половине
дня Игорь дает интервью трем журналистам по очереди, там все давно дого-
ворено и отменить трудно, а потом он нас допустит к телу гения. Я должен
был звонить около семи вечера. А в шесть уже стало известно об убийстве.
- Хорошо, - удовлетворенно кивнул Гмыря, - иди звони, а мы пока еще
поищем.
Настя участия в поисках больше не принимала, ей вдруг стало неинте-
ресно, что еще можно найти в квартире Зотова. Главное они уже нашли, не
хватало только маленькой детальки, чтобы все встало на свои места. И эту
детальку сейчас пытается найти по телефону Юра Коротков. Если найдет -
все сойдется. Если не найдет - тогда опять полная темнота и никаких кон-
цов.
Ее охватила острая щемящая тоска по оперативной работе. Она здесь чу-
жая, не она занимается раскрытием убийства, ее позвали просто по дружбе,
и она даже не может подойти к следователю и предложить ему какието свои
соображения. Она теперь никто в этой вечной войне между преступниками и
сыщиками.
Коротков звонил с аппарата, стоящего на кухне, чтобы не мешать тем,
кто ведет поиски в кабинете и гостиной. Настя подошла к нему и села нап-
ротив, пристально вслушиваясь в каждое его слово.
- Да, с Барсуковым... Когда, где, при каких обстоятельствах... Все
подробно. Срочно, Коля, и сразу же звони сюда. Ладно, передам.
Он положил трубку и с улыбкой посмотрел на Настю.
- Тебе привет от Селуянова. Он жениться собрался.
- Правда? - обрадовалась Настя. - На Валентине?
- На ней. Так что готовься, подруга, подарок покупай и все такое. Че-
го ты невеселая-то? Вроде нормальная была недавно, а тут вдруг скисла.
Она вздохнула, поправила волосы.
- Юр, я обратно хочу.
- Куда это обратно? - нахмурился Коротков.
- К вам, к Колобку.
- Ну вот, здрасьте! Только несколько дней назад, как мне помнится, ты
красочно и с горящими глазами живописала мне прелести аналитической ра-
боты. Тебе же нравилось, Ася. Что произошло?
- Мне и сейчас нравится. Но я думала, что смогу прожить без вас и без
нашей работы. А оказалось, не могу. Прямо реветь хочется.
- Э-э-э, куда! - всполошился Коротков, который не переносил женских
слез и не умел обращаться с плачущими дамами. - Не смей мокроту разво-
дить. Ты что!
Настя рассмеялась, ей стало легко и тепло. Как хорошо, что есть на
свете друзья, такие, как Юрка. С ними можно быть открытой и не бояться,
что тебя неправильно поймут.
- Да не бойся ты, это я так. Образно выразилась. Но если честно, то я
только сейчас поняла, что затосковала. Наверное, это пройдет. Как ты ду-
маешь?
- Пройдет, обязательно пройдет, - уверенно пообещал Коротков. - Ты
сначала получи подполковника, потом будешь тосковать дальше. Как ты ду-
маешь, в этой хате есть пепельница или мне по-плебейски стряхивать пепел
в раковину?
- Пепельницу я видела в комнате, сходи возьми.
- Да ну, там Борька, он и так злой как черт. Любит он, понимаешь, все
с самого начала делать, а когда оказывается, что труп, на который его
вызвали, в какой-то другой комбинации завязан, прямо звереет. Он и в
следственных бригадах работать не любит поэтому. Ладно, будем в раковину
стряхивать, сейчас водичку включим - и все будет тип-топ. Мысль-то есть
в голове хоть какаянибудь?
- Есть. Лежалая, - пошутила Настя. - До чего-то Саша Барсуков все-та-
ки докопался, если счел необходимым последить за Зотовым и позаписывать
его разговоры с другими людьми. Что-то с телефоном тут неладное. Фокус
какой-то.
Некоторое время они молча курили, пока наконец не позвонил Селуянов.
Игорь Вильданов сказал, что в последний раз общался с Барсуковым в своем
загородном доме. Барсуков приехал, задал какие-то вопросы относительно
той видеокассеты, которой Игоря шантажировали, и ушел. Но через очень
короткое время вернулся и спросил номер мобильного телефона Вильданова.
В этот момент приехал Зотов, и Игорь быстренько выпроводил Сашу, предс-
тавив его Вячеславу Олеговичу как своего фаната. В то время он еще пы-
тался обойтись без помощи наставника. Детали Игорь помнит плохо, потому
что как раз перед возвращением Барсукова опять звонил шантажист, и певец
разнервничался. Вот, собственно, и все.
- Вот и все, - сказала Настя, улыбнувшись. - Мы с тобой свою работу
сделали, Юра. Пасьянс сошелся. Саша Барсуков, уходя от Вильданова, слу-
чайно увидел то же, что мы услышали на кассете. Я имею в виду странную
ситуацию, когда у человека под рукой сотовая связь, а он идет звонить в
автомат. Он, вероятно, стоял очень близко к автомату и сумел увидеть, по
какому номеру звонят. Ему пришла в голову гениальная догадка, и он ки-
нулся к Вильданову ее проверять. Он спросил номер его мобильного телефо-
на. Вероятно, оба номера совпали, а тут в дом к Вильданову является на
правах близкого человека один из тех, кого он только что видел возле ав-
томата. И тогда он стал следить за Зотовым. И сделал эту запись, когда
Зотов снова встретился с тем мужчиной, с которым Саша видел его за горо-
дом. А дальше все просто. Барсуков был мальчиком явно умным, но не очень
опытным, и Зотов со своим помощником его срисовали. Осталось только вы-
яснить, кто его убил, сам Вячеслав Олегович или тот, второй.
- Ну да, начать и кончить, - проворчал Коротков. - Слушай, а почему
все-таки из автомата, а? У Вильданова на мобильном телефоне нет опреде-
лителя номера, я сам видел. Чего они боялись?
