Она очень надеялась, что начальник будет на месте. Гордеев действительно
сидел в своем кабинете, разбираясь с бумагами.
- Виктор Алексеевич, я, кажется, нашла. Это очень сложно, но я почти
на сто процентов уверена, что нашла. И если я права, то Наташа Терехина
- не обыкновенная девочка, не рядовая. Волохов не солгал.
ГЛАВА 18
Все монографии, учебники, пособия, задачники и прочая литература, на
которую имелись указания в книге Гольдмана "Задачи и теоремы из анали-
за", были выписаны на отдельные карточки. Стопка получилась внуши-
тельная. Настя уже давно математикой не занималась, поэтому пришлось
прибегнуть к помощи Алексея.
- Отбери, пожалуйста, из этой стопки карточки, на которых выписаны
популярные учебники.
- Что ты подразумеваешь под популярностью? - уточнил Леша.
- Я имею в виду те книги, которые есть в любой библиотеке или которые
можно свободно купить.
- Ясно.
Минут через двадцать стопка уменьшилась наполовину.
- Дальше что?
- Теперь давай смотреть, что осталось, - вздохнула Настя. - Мне нужно
из этой кучки выбрать самую редкую книгу. Такую, которую можно достать в
двух-трех местах, не больше.
- Тогда надо выбирать старые издания, - посоветовал Леша. - Книги по
математике обычно не переиздаются, особенно те, которые написаны в соро-
ковых-пятидесятых годах. Но и таких книг в "Задачах и теоремах из анали-
за" оказалось немало. Какую из них имела в виду Наташа Терехина? Вероят-
но, она точно знает, что одна из этих книг действительно очень редкая,
но какая именно? И потом, откуда она может это знать? Она же в больнице
лежала, а не в библиотеках работала. Значит, это должна быть книга, о
распространенности которой можно судить по одним только выходным данным.
Настя разложила перед собой карточки и стала внимательно изучать их.
Автор... Название... Издательство... Год издания... Нет, ничего, ни ма-
лейшего намека. А это что такое?
- Леш, что такое ВЦП?
- Всесоюзный центр переводов. Была такая организация в советское вре-
мя.
- Разве они что-нибудь издавали?
- Нет, они переводили. В основном по заказам учреждений и организа-
ций.
- И куда потом эти переводы девались?
- Уходили к заказчику. Но в одном ты права, в центре переводов мате-
риалы оформляли по типу изданий. Печатали на машинке, поскольку
компьютеров тогда еще у них не было, делали несколько ксерокопий, листы
сшивали и закатывали в специальную фирменную обложку. Погоди, я тебе
сейчас покажу, у меня, кажется, есть где-то такой перевод.
Алексей ушел в комнату и через несколько минут вернулся с переводом.
- Вот так они выглядели.
Настя пролистала материал и заглянула на последнюю страницу. Да, так
и есть, Лешка не ошибся, на последней странице внизу отпечатаны выходные
данные - дата, номер заказа, тираж. И тираж-то крошечный, пять экземпля-
ров всего. Пожалуй, название работы, рядом с которым стоят буквы ВЦП, -
это как раз то, что надо. А во всей книге Гольдмана есть только одна ра-
бота, помеченная заветными буквами. Дюруа, "Логические основы современ-
ного анализа". Вот ее и надо искать. На то, чтобы поднять архивы органи-
зации, которая когдато называлась Всесоюзным центром переводов, понадо-
билась уйма времени. Настя нервничала, боялась опоздать, но ускорить со-
бытия было не в ее власти. Наконец она получила бумажку, на которой было
написано: "Дюруа Ж. - Ф., Логические основы современного анализа. Франц.
яз. Заказчик: Академия наук СССР. Заказ получен 12.05.1967, выполнен
26.09.1967. Объем оригинала 26,5 п. л., объем перевода 27,3 п. л. Отпе-
чатано 5 экз.: 2 экз. - в адрес заказчика, 1 экз. - ГБЛ, 1 экз. - МГУ, 1
экз. - ВЦП".
Стало быть, из пяти имеющихся в природе экземпляров перевода доступ-
ными могут оказаться в основном три. В Ленинку просто так не пускают,
нужно иметь документ. Документ, конечно, можно оформить, но на это уйдет
время, и если по просьбе Наташи перевод будут искать в Москве, то вряд
ли займутся оформлением пропуска. Стало быть, Ленинку пока отбрасываем.
В архиве ВЦП тоже искать не будут, во-первых, это очень сложно, во-вто-
рых, нужно еще догадаться, что перевод там имеется. Остаются два экземп-
ляра в каком-то институте Академии наук и один экземпляр в МГУ, в библи-
отеке физико-математического факультета. Уже легче.
Еще два дня ушло на то, чтобы выяснить, в каком институте Академии
наук находится перевод. К Настиному ужасу оказалось, что таких институ-
тов все-таки два. А она так надеялась, что оба экземпляра осели в одной
библиотеке! Выходило, что придется "перекрывать" одновременно три точки
- два института и университет. Беда была еще и в том, что все три биб-
лиотеки были открыты для широкого доступа научных работников и студен-
тов, в зданиях не было пропускного режима, стало быть, проникновение в
эти точки ни у кого затруднений не вызывало. Посланца Наташи Терехиной
нужно было караулить во всех трех местах.
Получить книгу в этих библиотеках можно было только по читательскому
билету. Оформить же билет мог либо сотрудник данного института, либо
сотрудник любого другого учреждения, имеющий на руках ходатайство своего
руководства с визами соответствующих руководителей того института, в
чьем ведении находится библиотека. Получить такое ходатайство, не имея
отношения к научным учреждениям, было довольно сложно. Поэтому ожида-
лось, что человек, явившийся за переводом, будет действовать по-другому.
Вариант первый: перевод можно украсть. Вариант второй: попросить ко-
го-нибудь из студентов или научных сотрудников взять перевод на свой чи-
тательский билет. Небезвозмездно, разумеется.
Из этих двух вариантов следовало, что посланец может появиться не
только днем, в рабочее время, но и ночью. Войти в здание днем и остаться
незамеченным - ничего не стоит. Спрятаться и дождаться, когда все уйдут
- тоже ерундовое дело. Вскрыть ночью двери библиотеки и спокойно поис-
кать нужную книгу - задачка для детей. Особенно если предварительно осу-
ществить простенькую комбинацию, чтобы посмотреть, где лежит нужный ма-
териал. Откуда его принесут и куда потом уберут. Можно, например, прики-
нуться чайником и попросить какую-нибудь сердобольную студентку взять
материал буквально на пять минут, чтобы только глянуть пару формул или
определений. Сказать ей, что являешься страшным должником, что у тебя на
руках уйма книг и тебе библиотекари больше ничего не дают, пока не сдашь
то, что брал раньше. А взглянуть на перевод ну просто позарез надо. Неу-
жели сердобольная студентка откажет? Да никогда в жизни. Тем более речь
идет не о том, что она возьмет материал и отдаст несчастному должнику, а
потом днем с огнем его не разыщет. Нет, речь идет только о том, чтобы
она взяла перевод, он тут же, прямо при ней, посмотрит то, что ему нуж-
но, и она сдаст книгу обратно. Вот и все.
Настя по опыту знала, что книги, которые спрашивают чрезвычайно ред-
ко, обычно находятся не на стеллажах, а лежат в хранилище. Найти ее там
для человека постороннего - задача не из простых. Если работа Дюруа от-
носится как раз к редко спрашиваемым, то таким простеньким маневром мож-
но добиться, чтобы ее принесли из хранилища в общий зал. Обратно ее уне-
сут не в этот же день, а дня через два-три, а то и через неделю, когда
принесенных из хранилища и подлежащих возврату книг окажется достаточно
много. Все скопом и уберут. И за эти несколько дней перевод вполне можно
украсть.
Оперативники разделились. Миша Доценко отправился в университет, Коля
Селуянов взял на себя один из академических институтов, другой достался
Насте. Директор института, известный академик, долго не мог взять в
толк, что от него требуется и почему какая-то сотрудница уголовного ро-
зыска собирается торчать в библиотеке.
- Если вы полагаете, что некий злоумышленник собирается совершить
кражу из нашей библиотеки, - говорил он, - то я дам команду, чтобы хо-
зяйственники укрепили двери и поставили более надежные замки. В конце
концов, можно обязать ночного вахтера каждые полчаса проверять библиоте-
ку. Я не понимаю, зачем нужно, чтобы вы там работали. Это же так просто.
- Это не так просто, - терпеливо объясняла Настя. - Мне не нужно,
чтобы кража была предотвращена. Мне нужно выследить вора, понимаете? Мне
нужно его увидеть и посмотреть, куда он понесет книгу Дюруа.
- Интересно вы рассуждаете, - сердито откликнулся директор. - Вы хо-
тите сказать, что ради поимки какого-то воришки наша библиотека должна
лишиться ценной и редкой книги? Я никогда на это не соглашусь.
- Виктор Иванович, ваша библиотека все равно лишится этой книги, если
злоумышленник решит взять ее именно в вашем институте. Вы укрепите двери
и замки, наймете десять ночных вахтеров вместо одного, а книгу возьмет
кто-нибудь из сотрудников на свой абонемент. За деньги или просто так,
из сочувствия к просителю. Уверяю вас, придумать жалостливую и правдопо-
добную легенду - дело на три с половиной минуты.
- Я предупрежу библиотекарей, чтобы никому эту книгу не выдавали.
Пусть говорят, что она на руках.
- Зачем? Если вы это сделаете, мы не сможем поймать преступника.
- Послушайте, решайте свои проблемы, пожалуйста, не за счет моего
института. Ваша задача - ловить преступников, вот и ловите на здоровье.
А моя задача - обеспечить нормальную работу института, в том числе соз-
давать условия для научной деятельности моих сотрудников. И одним из
элементов является приумножение и сохранение библиотечного фонда. Ищите
другие возможности для поимки вашего вора. Знаете, как говорят в народе?
Не надо искать топор под чужой лавкой.
- Мне жаль, что вы так настроены. Вы хотя бы подумайте о том, что
этот топор может опуститься завтра на вашу голову, если мы сегодня не
найдем его под вашей лавкой. Вам моя аллегория понятна?
- Ваш милицейский юмор настолько тонок, что мне его не понять, - вы-
сокомерно откликнулся академик.
- Жаль, - повторила Настя. - А профессор Чистяков говорил мне, что вы
интеллигентный человек с хорошо развитым чувством юмора. Видимо, он
ошибся.
- Вы знакомы с профессором Чистяковым? - живо откликнулся директор. -
Позвольте спросить, откуда?
- А я его жена, - нахально заявила Настя, глядя на академика ясными
честными глазами.
- Вы - жена Алексея Михайловича Чистякова? - переспросил тот.
Терпение у Насти лопнуло, и она дала волю накопившейся в ней злости.
Она уже поняла, что директор выполнит все ее указания и просьбы, теперь
он ей не откажет, но все равно не смогла удержаться. Ее всегда приводили
в бешенство начальники, которые любили чувствовать себя хозяевами своей
вотчины, причем проявлялось это здоровое чувство хозяина в основном в
том, что работающие в этой вотчине люди, равно как и имущество, рассмат-
риваются в качестве личной собственности. Наверняка академик не умер бы
от горя, пропади из его библиотеки перевод книги Дюруа, но его возмущает
сам факт того, что какая-то там милиционерша считает возможным рисковать
его собственностью. При этом такой начальник может сквозь пальцы смот-
реть на то, что библиотечные фонды бессовестно растаскиваются самими
сотрудниками института. По типу "ты здесь хозяин, а не гость, тащи с за-
вода каждый гвоздь". Но если гвоздь посмеет утащить посторонний, то
скандал будет на всю Европу. Как же, посягнули!
- А вы полагаете, что у женщин-милиционеров должны быть мужья-участ-
ковые? - с едва сдерживаемой яростью спросила она. - И у профессоров ма-
тематики, в свою очередь, жены должны быть не такие, как я? Чему вы так
безмерно удивились, Виктор Иванович? Вам внушали, что в милиции работают
одни безмозглые идиоты, наглые взяточники и тупоголовые невежды, которым
не место среди докторов наук? Я сижу в вашем кабинете уже сорок минут и
никак не могу заставить вас понять то, что понимают даже дети. Да, есть
риск, и очень большой риск, что перевод книги Дюруа уйдет из вашего инс-
титута навсегда. И в вашей библиотеке больше не будет этой замечательной
книги. Ну и что? Мир перевернется? Этот перевод есть в университете и
еще в одном институте, которым руководит ваш коллега академик Винников,
он есть в Ленинке и в архиве ВЦП, где его делали, и при некотором уси-
лии, уверяю вас, очень незначительном, вы эту потерю восполните. А прес-
тупники, которым сегодня позарез понадобилась эта книга, держат в своих
руках человеческую жизнь, и, может быть, не одну. Если эти жизни обор-
вутся, кто и как сможет восполнить потерю? Мне, знаете ли, приходилось
уже сталкиваться с учеными, которые до такой степени преданы своей нау-
ке, что забывают о живых людях. Преданность науке - это прекрасно и дос-
тойно всяческого уважения, ибо человек смертей, а научные открытия живут
веками и приносят пользу человечеству. Но человечество, ради которого вы
так стараетесь, состоит из отдельных людей, на которых вам наплевать.
Вы, наверное, слышали печальную историю профессора Бороздина, который
разработал прибор для стимуляции агрессивного психологического фона в
войсках и испытывал его на населении Москвы. Не заставляйте меня думать,
что вы похожи на него.
- Мне приходилось слышать, что жена профессора Чистякова весьма экс-
центричная особа, - сухо ответил директор. - Теперь я это увидел
собственными глазами. Что я должен сказать сотрудникам библиотеки? Там
нет свободных вакансий, все должности заняты. В каком качестве вы там
появитесь?
- Скажите, что меня оформили на какую-нибудь простенькую должность,
например, лаборантом, но временно я поработаю в библиотеке, потому что
сейчас лето и многие хотят идти в отпуск. Отпустите в отпуск какую-ни-
будь сотрудницу библиотеки для убедительности.
- Ну хорошо, я отпущу одного человека в отпуск, а завтра вы закончите
свою работу и уйдете. И с чем мы останемся? Выто ушли, а человек из от-
пуска вернется еще не скоро. Об этом вы, конечно, не подумали.
- Конечно, - согласилась Настя, - об этом я не подумала. Об этом
должны думать вы, потому что вы директор. А я - милиционер, и думать
должна о том, что человек, который, может быть, придет в вашу библиотеку
за книгой Дюруа, похитил беспомощную семнадцатилетнюю девушку и держит
ее неизвестно где. И я хочу эту девушку найти и освободить. У нас с вами
разные профессии и разные задачи. Вы предлагаете открыть дискуссию на
тему о том, чья задача важнее?
Но открывать дискуссию директор почему-то не захотел.
Библиотека была огромной и какой-то бестолковой. Первым делом Настя
удостоверилась в том, что перевод книги Дюруа здесь действительно есть,
но лежит он не в хранилище, а в читальном зале.
- Этот перевод часто спрашивают, - пояснила Ниночка, работница библи-
отеки, взявшая шефство над новенькой, - поэтому мы его на дом не выдаем,
у нас же всего один экземпляр.
Для того чтобы получить книгу в читальном зале, надо было предъявить
удостоверение сотрудника института, и не просто предъявить, а оставить
библиотекарю.
- А как же те, кто пользуется вашими библиотечными фондами по хода-
тайству из сторонних организаций? - поинтересовалась Настя.
- Они приносят нам письмо, мы заводим на этого человека формуляр и
даем ему книги под залог паспорта.
- И что, все, кто берет книги в читальном зале, в этом же зале их и
читают?
- Ой, что ты, - махнула рукой Нина, - в читалке сидят только пришлые.
Сотрудники берут книги и уносят к себе в кабинеты. А некоторые и домой
ухитряются утаскивать. Придут с утра пораньше, весь дефицит соберут и
уходят домой. А вечером приносят. А то и дня через два.
- Разве им удостоверение не нужно?
- А зачем оно им? Вахтер и так всех пропускает. Другое дело, что без
удостоверения тебе нигде ничего не дадут, ни в одну лабораторию на при-
боры не пустят, но если человеку, допустим, три дня лабораторная база не
нужна, то он на все три дня книги из читалки забирает. Боремся с этим,
боремся, а все без толку.
- Можно, я на выдаче в читальном зале поработаю? - попросила Настя.
- Да ради Бога, - тут же согласилась Нина. - Ты в читалке будешь, а я
на абонементе. Если что - спрашивай, не стесняйся. И вот еще что. Я уж
сразу с тобой опытом поделюсь. Я когда первое время в читалке работала,
очень хотелось каждую книгу как можно быстрее найти. Носилась между
стеллажами, старалась сразу запомнить, где что стоит, уставала страшно.
Мне казалось, научные работники - люди такие серьезные, будут ценить,
если их обслуживать быстро. Ничего подобного. Они и не замечают, сколько
времени ты им книжку несешь - полминуты или полчаса. Стоят и байки тра-
вят друг с другом. Или присаживаются вон за тот стол и подшивки газет
листают. Так что ты не надрывайся и ноги до мозолей не стаптывай, поня-
ла? Подождут, не переломятся. У них время тоже казенное, как и у нас с
тобой. Кстати, а ты про перевод Дюруа почему спросила?
- Интересно стало, - неопределенно ответила Настя. - Я когда-то
всерьез математикой занималась, помню, что нам учитель очень советовал
найти эту книгу. Говорил, что в ней самые сложные вещи изложены просто и
понятно. Но мы тогда так и не смогли ее найти. Теперь вот вспомнила, по-
тому и спросила.
- Ты математикой занималась? - удивилась Нина. - А потом что же? Бро-
сила?
- Да не сложилось как-то. В институт провалилась, занималась всякой
ерундой, потом замуж вышла.
- И дети есть?
- Нет, детей нет пока.
- Ну ничего, - подбодрила ее Нина, - какие твои годы, родишь еще.
- Конечно, - согласилась Настя.
Это был тот нечастый случай, когда ее внешность сыграла ей на руку.
Худощавая, тонкая, с длинными светлыми волосами, стянутыми на затылке в
"конский хвост", без грамма косметики на бледном невзрачном личике, Нас-
тя всегда выглядела моложе своих лет. В этом месяце ей исполнилось трид-
цать шесть, но больше двадцати пяти - двадцати семи ей никто не давал.
Знала бы Ниночка, сколько на самом деле ей лет, вряд ли она была бы
столь оптимистична в своих прогнозах относительно будущих Настиных де-
тей. И потом, когда тебе двадцать семь и ты рассказываешь о том, как
провалилась в институт, а потом вышла замуж, тебе верят и не спрашивают,
чем ты вообще в этой жизни занималась. А когда тебе тридцать шесть, раз-
говор уже совсем другой. Тут нужна четкая легенда по меньшей мере лет на
пятнадцать. Где была, что делала, кем работала. И хотя Настя Каменская
своего возраста никогда не стеснялась и не скрывала его, но сейчас вы-
нуждена была признать, что иногда быть (читай - казаться) молодой намно-
го выгоднее и удобнее.
Первый день работы в библиотеке прошел незаметно и както суматошно.
Настя мило улыбалась, выдавала книги и журналы, коротко и приветливо от-
вечала на замечания типа "А у нас новая сотрудница" или "Девушка, вы ме-
ня запомните, я всегда беру эту книгу, никому ее не давайте". Перевод
Дюруа пока никто не спрашивал. Ближе к вечеру Настя ощутила некоторое
беспокойство. Предполагалось, что ночью она тоже должна быть здесь, ведь
вариант кражи все-таки не исключен, хотя и весьма маловероятен. К
счастью, абонемент работал только до пяти часов, а читальный зал - до
шести, поэтому веселая Ниночка умчалась по своим делам, наказав Насте
все закрыть и опечатать, а ключи сдать на вахту. Ключи Настя, конечно,
сдала, потому что директор по ее просьбе нашел дубликаты, которыми она и
воспользовалась, чтобы запереться в библиотеке изнутри и терпеливо
ждать, что придет раньше: вор или рассвет.
Ночь прошла спокойно, никакие посторонние звуки ее не потревожили и
даже удалось поспать, устроившись на составленных в ряд стульях, а ут-
ром, когда загромыхала ведрами уборщица, Настя очень удачно с ней разми-
нулась и сделала вид, что пришла на работу пораньше.
Второй день прошел так же бестолково, хотя работалось ей намного лег-
че, потому что она уже успела запомнить, где какие книги и журналы стоят
и в каком порядке. В обеденный перерыв она сбегала в ближайший магазин
за йогуртами и сыром, хотя без привычной, выпиваемой каждые два часа
чашки кофе ей было трудновато, да и спала она явно мало. Электрический
чайник здесь был, и растворимым кофе Настя предусмотрительно запаслась,
но выпить его все никак не удавалось. К концу рабочего дня глаза у нее
стали закрываться, и Настя испугалась, что ночью вырубится намертво и
все проспит. Она посмотрела на часы и подошла к телефону.
- Мне нужна твоя помощь, - сказала она Ире Терехиной. - Ты можешь не
ходить сегодня на работу в ресторан?
- Как же? - растерялась Ира. - Совсем не ходить?
- Совсем.
- Я не знаю... Мне надо сбегать, предупредить. Я за все время ни од-
ного дня не пропустила. А что надо?
- Надо, чтобы ты провела ночь вместе со мной в одном месте. Ирочка, я
без тебя не справлюсь. Честное слово.
- Всю ночь? До самого утра?
- Да, часов до семи. Или даже до шести.
- Ой, а как же улицы? Ладно, улицы я могу убрать и в шесть, это не
поздно. Я сейчас сбегаю в "Глорию", предупрежу, что приду убираться ут-
ром, насчет ключей договорюсь. Куда ехать?
Настя объяснила, где находится институт и как пройти в библиотеку.
- Постарайся приехать до семи часов. После семи сюда никто уже не
приходит, все в основном выходят. Успеешь?
- Успею. Я мигом. Она действительно успела. Была только половина
седьмого, когда Ира Терехина появилась в читальном зале института.
- Ну вот, осматривайся, осваивайся, - сказала ей Настя, - нам с тобой
тут ночь коротать.
- А зачем я вам нужна?
- Боюсь уснуть, - честно призналась Настя. - Я прошлую ночь тут одна
торчала, поспала совсем чуть-чуть, а без сна я не могу.
- Это правильно, что вы меня позвали, - деловито кивнула Ира. - Я мо-
гу без сна сколько угодно обходиться, хоть неделю. И нормально себя
чувствую. Не устаю даже.
Они навели порядок в читалке, расставили по местам книги и журналы,
Настя отнесла на вахту ключи, сделала вид, что уходит, и по второй лест-
нице снова поднялась на третий этаж, где располагалась библиотека.
- Когда вы найдете Наташу? - спросила Ира.
Они уже вскипятили воду, Настя сделала наконец себе кофе, Ире завари-
ла чай.
- Я не знаю, не хочу тебя обманывать. Но мы делаем все, чтобы найти
ее как можно быстрее. Видишь, твоя сестра подала нам знак, но я не уве-
рена, что правильно его поняла. Мы с тобой будем сидеть здесь и ждать,
что придет некий человек за одной книгой. Этот человек должен привести
нас к Наташе. Если у нас это не получится, тогда не знаю, как быть
дальше. Но ты не отчаивайся, Иришка, мы будем бороться за твою сестренку
до конца. Она - необыкновенная девочка, выдающаяся девочка, если сумела
сделать то, что сделала. И я очень надеюсь, что даже если в этот раз у
нас ничего не выйдет, она все равно что-нибудь придумает, чтобы дать нам
знать, где она и как ее найти. Ты можешь гордиться своей сестрой.
- Правда? Вы честно так думаете?
- Абсолютно. Ты и собой можешь гордиться. Не каждая девушка в состоя-
нии вынести такой груз, какой несешь ты. Ира, мне надо очень серьезно
поговорить с тобой. Времени у нас много, торопиться некуда, и я подума-
ла, что, наверное, лучше мы поговорим с тобой сейчас и здесь, чем потом,
наспех и в официальной обстановке.
Глаза у Иры стали испуганными, кровь отлила от лица, и от этого прыщи
сделались ярче и заметнее. Слишком много плохих новостей свалилось на
нее за последние недели, и от серьезного разговора с сотрудницей уголов-
ного розыска она ничего хорошего уже не ждала.
Насте было отчаянно жаль эту девчушку, такую одинокую в огромном мире
самодостаточных и благополучных взрослых, но скрывать от нее правду,
рассказанную Волоховым, было нельзя. Она имеет право знать, кто ее отец
и что он сделал с ее матерью, сестрами, братом и с ней самой.
Рассказывала Настя не спеша, тщательно выбирая выражения, чтобы не
напугать Иру еще больше и не вызвать в ней отвращения к себе самой и
своим родным. Ведь именно это произошло с ее матерью, которая узнала об
экспериментах Волохова и решила, что родила и растит не детей, а
монстров, чудовищ, искусственных людей. На самом деле все это было не
так, это были замечательные живые дети, правда, болезненные и подвергну-
тые радиологическому воздействию по специальной методике, но не монстры
и не чудовища. Единственное, о чем Настя решила пока умолчать, это о
том, что со своим родным отцом Ира уже почти год живет бок о бок в одной
квартире. Ира слушала ее, напряженно приоткрыв рот, но не ужас видела
Настя на ее болезненном личике, а странное выражение не то понимания, не
то просветления.
- Значит, все это благодаря ему? - спросила она, когда Настя закончи-
ла свое повествование.
- Что - это?
- То, что я могу работать так много и содержать семью. Если бы не его
эксперименты, я бы ничего не смогла, да?
- Ирочка, если бы не он, тебе и не пришлось бы работать так много.
Твоя мама, сестры и брат были бы здоровы, твой отец был бы жив, и ты жи-
ла бы совсем по-другому.
- Неизвестно, - девушка покачала головой. - Мало ли как жизнь сложи-
лась бы. Значит, мама совсем ни в чем не виновата?
- Конечно, не виновата. Она просто помешалась от ужаса и горя, когда
узнала, что сделали с вами.
- Нет, все равно, - Ира снова упрямо покачала головой, - он же хотел
как лучше. Он хотел, чтобы мы с Павликом были сильными и выносливыми, а
Натка и Олечка - способными и талантливыми. Он нам добра хотел. А мама
этого не оценила. И сделала так, что все стало только хуже. Она должна
была верить ему, раз уж любила и рожала от него детей. Я бы на ее месте
так не поступила. Можно мне с ним познакомиться?
- Зачем?
- Но он же мой отец. То есть наш отец.
- Ира, он за шесть лет ни разу ничем вам не помог. Наверное, вы ему
не нужны, как ни горько в этом признаваться.
- Нет, я знаю, мы ему нужны. Просто он чувствовал себя очень винова-
тым за то, что все так вышло, поэтому не признавался. Он же ходил и в
больницу к детям, и к маме в дом инвалидов, вы сами говорили. Значит, мы
ему небезразличны. Я думаю, мне надо обязательно с ним познакомиться и
сказать, что я ни в чем его не виню, он не может отвечать за мамины пос-
тупки.
Такого поворота Настя не ожидала. Конечно, за шесть лет Ира устала от
постоянно грызущего ее чувства ненависти к матери, она больше не хочет
ненавидеть, она хочет всех простить и всех любить. Ведь именно любви ей
так не хватает. Она не понимает очевидного, потому что не хочет пони-
мать, и готова придумывать оправдания Волохову, закрывая глаза на все,
что этим оправданиям противоречит. Она устала бороться одна, никому не
нужная, кроме своих инвалидов, всеми брошенная без помощи и поддержки.
На самом деле единственным, от кого она слышала хоть какое-то слово за-
боты и внимания, был именно ее отец, квартирант Георгий Сергеевич. Он
так понравился ей с первого же раза, что Ира даже пренебрегла строгим
наказом Стасова. В милиции проверяли всех ее жильцов. Всех, кроме Геор-
гия Сергеевича, у которого она даже не удосужилась посмотреть паспорт,
до такой степени сразу прониклась к нему доверием. Тихий, скромный бух-
галтер, делящий квартиру со стервой-женой. Разве от него можно ожидать
неприятностей? Так, может быть, не нужно убеждать ее в том, что Волохов,
ее отец, - мерзавец? Она уже готова если не любить его, то по крайней
мере ждать от него заботы и тепла. Но ведь если не дождется, то ее ждет
болезненное разочарование.
- Ира, тебе, наверное, неприятно это слышать, но я должна сказать,
что твоя мама была не единственной женщиной в жизни Волохова. У него
есть и другие дети. Вряд ли он сможет уделять тебе много внимания, ведь
ты - его старшая дочь, а другие дети еще совсем маленькие. Ты не должна
ждать многого от него, - осторожно сказала Настя.
Ира помрачнела, но всего на несколько секунд.
- Мне ничего от него не нужно, я до сих пор сама справлялась и дальше
справлюсь. Вы думаете, он мне помогать не будет? И не надо. Пусть не по-
могает. Но пусть он будет, ладно? Настя не нашлась, что ей ответить.
Действующий Уголовный кодекс не содержит статьи, в которой прямо предус-
мотрена ответственность за то, что делал Волохов. Незаконное врачевание?
Отпадает, у него есть диплом врача, а за незаконное врачевание можно
привлекать только лекарей без соответствующего образования. Телесные
повреждения, повлекшие расстройство здоровья? Это очень сложно доказы-
вать. Радиологическому облучению подвергались матери, а у них никакого
расстройства здоровья не наблюдается. Даже если удастся точно устано-
вить, что проблемы со здоровьем у детишек возникали именно вследствие
тех экспериментов, которые Волохов проводил на беременных женщинах, все
равно с юридической точки зрения вряд ли что-то получится. Нерожденный
ребенок по нашему законодательству человеком не считается, ведь аборты у
нас убийством не признаются, а причинить телесные повреждения, повлекшие
расстройство здоровья, можно только человеку. Так что уголовная от-
ветственность доктору, пожалуй, не грозит. Позор, презрение коллег,
скандал в прессе, возмущение медицинской общественности - это скорее
всего будет. А больше ничего. И как знать, не окажется ли его старшая
дочь Ира Терехина после этого единственным человеком, которому будет ну-
жен всеми отвергнутый Валерий Васильевич Волохов. Вряд ли матери его де-
тей, его бывшие и нынешние любовницы, простят его. А Ира простит, уже
простила.
Их разговор затянулся далеко за полночь. Настя уже не могла бороться
со сном, глаза ее закрывались, и она стала устраиваться на составленных
в ряд стульях.
- Ничего, если я подремлю? - виновато спросила она.
- Конечно, конечно, - закивала Ира, - спите. Я посижу. Вы не беспо-
койтесь, я не засну и ничего не пропущу. Если что подозрительное услышу
- сразу вас разбужу. Не волнуйтесь. Проснулась Настя, когда уже светало.
Она поднялась, с трудом распрямляя руки и ноги, затекшие от пребывания в
неудобной позе на узком жестком ложе. Ира сидела у стола с зажженной
настольной лампой и что-то читала.
- Что читаешь? - поинтересовалась Настя.
- Вот, книжку взяла на полке. Нельзя было? - испуганно спросила Ира.
- Можно. Читай на здоровье. Что это?
Ира закрыла книгу и показала Насте обложку. Пособие по матанализу.
- Господи, что ты тут можешь понять? - изумилась Настя.
- Ничего не понимаю, ни слова. Так чудно, - Ира робко улыбнулась. -
Слова вроде все знакомые, простые, а понять ничего не могу. Неужели Нат-
ка это все знает?
- И даже больше. Судя по рассказам Волохова, она очень прилично раз-
биралась в математике, насколько это вообще возможно в ее положении.
Твоя сестра действительно необыкновенно способная.
