- Ну, я не хотел бы, чтобы об этом знали... Понимаете, я вообще-то
фотокорреспондент "Криминального вестника", а по субботам в загсах под-
рабатываю. - Он протянул ей удостоверение. - Позвольте мне сфотографиро-
вать место происшествия, ну пожалуйста!
- Ладно, только быстро, - решительно сказала Настя. - Пять секунд вам
даю на снимки, потом будете мне помогать.
Парень защелкал затвором, не обращая внимания на возмущенные крики за
спиной.
Через толпу пробралась белая от ужаса заведующая, совсем еще молодая
женщина с испорченными перекисью меллированными волосами, делавшими ее
похожей на давно не стриженную болонку.
- Боже мой, боже мой... - причитала она, всплескивая руками.
- Вы милицию вызвали? - спросила ее Настя.
- Милицию... нет... - пробормотала заведующая.
- Так вызовите, - зло сказала Настя. - Впрочем, нет. Встаньте на мое
место и следите, чтобы в туалет никто не входил. Жениха желательно не
трогать, пусть стоит как стоял. Вы все поняли?
- Д-да, - запинаясь, пробормотала "болонка".
- Где у вас телефон?
- У меня... в кабинете...
- А кабинет где?
- Через холл и направо... там написано...
Настя пронеслась через холл, успев на бегу бросить взгляд на крыльцо
и убедиться, что Чистяков добросовестно несет вахту, что-то терпеливо
объясняя только что подъехавшей очередной брачующейся паре и их сопро-
вождающим. Найдя кабинет заведующей, она распахнула дверь, схватила те-
лефонную трубку и набрала номер.
- Дежурный по городу подполковник Кудин, - донесся до нее глуховатый
бас.
- Здравствуй, Вася, - сказала она по-домашнему просто. - Это Каменс-
кая.
- О, какие люди! - зарокотал Кудин. - Чего тебе неймется в нерабочий
день?
- Труп у меня, Вася.
- Адрес?.. Телефон?.. Так, понял... Загс? Ни хрена себе! Сейчас, ми-
нутку обожди.
Она услышала, как щелкнул тумблер, и голос Кудина произнес куда-то в
сторону: "Дежурная группа, на выезд. Дежурная группа, на выезд".
- Погоди-ка, а ты не сегодня ли замуж-то выходишь? - голос дежурного
по городу снова приблизился.
- Сегодня, Васенька, сегодня. Вот прямо сейчас и венчалась, пять ми-
нут назад.
- Ой елки-палки, ну что ты за человек, Каменская? Ты даже замуж выйти
не можешь по-человечески, чтобы без трупа.
- Планида у меня такая, видно. Васенька, у меня к тебе просьба. Ты
набери по внутреннему телефон Юрки Короткова, он по субботам имеет обык-
новение на работу приходить.
- Ну, погоди... Так, набрал... Коротков? Кудин приветствует. Тебя
подружка твоя хочет... Как это какая? Настасья... Ну век воли не видать,
зачем я тебя разыгрывать буду. Вот она у меня тут, на городском телефо-
не... Хочет чего? Сейчас спрошу. Але, Каменская, он спрашивает, чего ты
хочешь.
- Пусть с дежурной опергруппой приедет, - сказала Настя.
- Слышь, Юр, она просит, чтобы ты приехал. У нее труп в загсе, я
группу высылаю, так что если ты едешь, то давай спускайся быстренько...
Приедет, - сообщил он Насте. - Может, еще чего надо? Говори, не стесняй-
ся, сегодня для тебя в виде свадебного подарка любые одолжения сделают.
- Тогда пришли сюда Олега Зубова. Сможешь?
- О, нет, это не смогу. Я еще пожить хочу, у меня дети растут. Его
сегодня с утра из горпрокуратуры разыскивали, так ты бы слышала, как Зу-
бов выражался, рвал и метал. Он только после суток сменился, домой хотел
ехать, а его перехватили.
- Хорошо, Васенька, присылай ребят. Если что - позвоню.
- Звони, конечно.
Она положила трубку и вышла из комнаты. У самых дверей ее поджидал
фотограф.
- Что вы тут делаете? - сердито спросила она.
- Вас жду. Вы сказали, что я должен вам помочь. Вот я и жду ваших
указаний.
- Начинайте фотографировать.
- Что именно? Или кого?
- Все и всех подряд. Людей, мебель, интерьер, расположение комнат,
центральный вход, черный ход, но главное - людей. У нас только два вари-
анта: или преступник успел уйти отсюда, или нет. Если успел, то вся за-
тея бессмысленна. Если не успел, то он сейчас здесь.
- Знаете, я почему-то примерно также и подумал... - начал фотограф и
замялся.
- И что же?
- Ну... Я начал фотографировать сразу же, как только услышал первый
крик. В эту же самую секунду. Вы не забывайте, я в "Криминальном вестни-
ке" работаю и в таких ситуациях начинаю действовать автоматически.
- Много отсняли?
- Три кассеты.
- Три кассеты? - удивилась Настя. - Вы быстро работаете.
- А вы могли в этом убедиться, - усмехнулся фотограф. - Так мне про-
должать фотографировать?
- Обязательно, - кивнула Настя. - Ваша фамилия Шевцов? Антон Шевцов?
- Откуда вы знаете? - удивился фотограф.
- Вы же показывали свое удостоверение.
- Но вы на него даже не посмотрели.
- Это вам так показалось. Все, что нужно, я увидела.
- А вас как зовут?
- Анастасия. Анастасия Каменская. Пожалуйста, Антон, приступайте, и
еще слушайте внимательно, кто что говорит. Знаете, невзначай оброненное
слово может оказаться очень важным.
Настя вышла на крыльцо, где неловко топтался Лешка, защищая вход от
прибывающих женихов и невест. Она понимала, что ситуация складывается
пиковая. В случае непредвиденных обстоятельств можно перенести почти лю-
бое событие, можно отыграть на следующий день сорванный сегодня спек-
такль, но отменять свадьбу нельзя. Даже самые холодные и циничные чело-
веческие особи в ночь перед бракосочетанием подводят какието итоги, при-
нимают решения, в день свадьбы на них снисходит особый дух, особое сос-
тояние, которое нельзя ни отменить, ни перенести на другой день. Пригла-
шены гости, заказан ресторан или стол готовится дома, куплены билеты,
чтобы сегодня же вечером уехать в свадебное путешествие... Нет, что
угодно, но свадьбы отменять нельзя.
Она решительно вышла вперед и подняла руку.
- Минуточку внимания! Уважаемые дамы и господа! В загсе произошел
несчастный случай, поэтому временно, до приезда врачей и работников ми-
лиции, доступ в помещение закрыт. Не волнуйтесь, пожалуйста. Вам предла-
гается на выбор два варианта: либо вы соглашаетесь зарегистрировать брак
по упрощенной процедуре, либо, если вы хотите, чтобы все было торжест-
венно, ждете как минимум два-три часа. В любом случае все, кто должен
был сегодня зарегистрироваться, смогут это сделать. Через пятнадцать ми-
нут работники загса вынесут на улицу столы и документы и начнут регист-
рацию. Мы приносим вам свои извинения.
Толпа несколько оживилась. От нее отделились мужчина и женщина и по-
дошли к Насте.
- Мы врачи, - решительно сказал мужчина, моложавый брюнет с сильной
проседью. - Мы готовы оказать помощь, если нужно.
- Какая у вас специальность? - спросила Настя.
- Я психиатр, это вряд ли вам подойдет, а моя жена - хирург, так что
если кто-то ранен или травмирован...
- Очень хорошо, - быстро сказала Настя. - Психиатр - это как раз то,
что нужно. Пожалуйста, пройдемте со мной.
Она провела врача сквозь заметно поредевшую группу людей перед женс-
ким туалетом. Жених убитой девушки по-прежнему стоял на коленях перед
телом невесты и мерно раскачивался, закрыв лицо руками. Мужчина мгновен-
но оценил ситуацию.
- Он в шоке. К нему можно подойти?
- Вообще-то нежелательно. На полу могут быть следы. Пока он стоит не-
подвижно, мне как-то спокойнее. Но я хочу, чтобы вы четко проинструкти-
ровали меня, что и как нужно будет делать, когда приедут работники мили-
ции. Я имею в виду, как поступить, чтобы парню не стало хуже. А то ведь
он может начать биться головой или еще что-нибудь... Суицидальные попыт-
ки, например.
- Я вас понял, - кивнул врач. - Я буду рядом и сам прослежу за ним.
На всякий случай надо послать кого-нибудь в аптеку, я сейчас выпишу ре-
цепт, пусть купят лекарство. В случае чего я сделаю ему укол. Шприц
здесь найдется?
- Вряд ли. Но у судмедэксперта наверняка с собой есть.
- Отлично.
Мужчина вынул из кармана бумажник, извлек из него чистый рецептурный
бланк с печатями и быстро заполнил его. Настя взяла у него рецепт и сно-
ва вышла на крыльцо.
- Кто-нибудь может доехать до ближайшей аптеки? - спросила она гром-
ко.
Желающие нашлись не сразу. В конце концов к ней подошел молодой кав-
казец.
- Вайме, это не мужчины, это шакалы, - с тихой яростью произнес он. -
Если бы своими глазами не увидел, никогда бы не поверил, хлебом клянусь.
Давай рецепт, сестричка.
- Вы тоже женитесь? - спросила его Настя, готовая уже предложить ему
регистрацию без очереди за бескорыстную помощь.
- Нет, сестричка, я мимо проезжал, притормозил, чтобы посмотреть, по-
чему толпа возле загса стоит, а тут ты выходишь. А что случилось-то?
Плохо кому-то?
- Хуже не бывает, братишка, - в тон ему грустно ответила Настя. - Не-
весту застрелили.
- Вайме! - у кавказца округлились глаза. - Я сейчас! Я мигом!
Он кубарем скатился со ступенек крыльца, и рев мотора слился с воем
милицейской сирены. Опергруппа наконец приехала.
Глава 3
Юрий Коротков сочувственно смотрел на Настю. Лицо ее было напряженным
и сосредоточенным и никак не походило на лицо молодой жены в день
свадьбы.
- Надо же, какая тебе невезуха подвалила, - приговаривал он, слушая
ее рассказ.
- Да что мне, я-то жива-здорова и даже замуж вышла, а вот невесте
той... - вздыхала она.
День был по-летнему теплым, и в распахнутые настежь окна врывались
звуки музыки, торжественных слов и поздравлений. На улице, прямо перед
входом в загс расставили столы и проводили импровизированные бракосоче-
тания. В помещении загса работала оперативная группа и эксперты, людей
катастрофически не хватало, потому что опросить нужно было всех, кто
присутствовал в загсе в момент убийства, а было их немало, около пятиде-
сяти человек.
- Юра, мне надо уехать, - робко сказала Настя, взглянув на часы. - У
нас ресторан заказан, семьи ждут.
- Конечно, без тебя мы не справимся, - пробурчал Коротков. - Езжай,
невеста, и не морочь себе голову. Или ты чего-то недоговариваешь?
- Юра, я тебе скажу кое-что, только ты отнесись к этому спокойно,
ладно?
- Хорошее начало, многообещающее. Валяй.
- Ты помнишь дело Петричец?
- Изнасилование в Печатниках? Помню.
- Ты помнишь основного подозреваемого Артюхина?
- Это у которого потом алиби оказалось? Помню.
- Вчера выяснилось, причем совершенно случайно, что алиби было лож-
ным. Свидетельница, которая как случайная прохожая подтвердила, что Сер-
гей Артюхин в момент совершения преступления находился в другой части
города, оказалась его любовницей, с которой он уже давно знаком. Я пре-
дупредила Артюхина, что сообщу о нашей с ним встрече следователю в поне-
дельник. А сегодня утром я получила письмо со словами: "Не делай этого.
Пожалеешь".
- А ты, как водится, сделала. Угадал?
- Угадал. Причем сделала это через десять минут. Артюхин об этом
знать не мог, поэтому вполне обоснованно считал, что его предупреждение
было своевременным. А сегодня в десять утра я на улице встречалась с
Костей Ольшанским, и это мог увидеть тот, кому интересно.
- За каким, извини, лешим ты встречалась с Костей?
- Письмо ему отдала, чтобы экспертам передал.
- Балда ты, Аська! Ты хоть понимаешь, что подставилась?
- Теперь понимаю.
- Теперь? Что ты хочешь сказать?
- Я хочу сказать, Юрик, что моя очередь на регистрацию была десятая.
Но мы попросили, чтобы нас расписали быстренько, без всех этих церемо-
ний, прямо в комнате у инспекторов. И в назначенное мне время, в 12.15,
в свадебный зал пошли не мы с Лешкой, а пара, у которой номер очереди
был одиннадцатый. Вернее, не пошла, а только должна была идти. Потому
что невесту из этой пары как раз и застрелили.
- Так.
Коротков поднялся с низкого кресла и со стоном распрямил затекшие но-
ги. Потом подошел к Насте вплотную и встал, возвышаясь над ней угрожаю-
щей громадой.
- Мне нравится ход твоих мыслей, - свирепо произнес он. - И после та-
кого оптимистичного вывода ты собираешься куда-то ехать? Ты в своем уме,
подруга дорогая? Если девушку убили по ошибке, вместо тебя, то где га-
рантия, что не будет второй попытки?
- Не пугай меня, я уже и так напугана, но мозги у меня пока что от
страха не отшибло. Если убийца метил в меня, но ошибся, значит, это точ-
но не Артюхин, потому что Артюхин знает меня в лицо. Скорее всего, он
кого-то нанял. Если убийца успел удрать отсюда сразу же, то он совершен-
но точно не знает, что я жива. Если же не успел, то он и сейчас здесь,
потому что примерно через десять минут после убийства все входы уже были
под контролем. А коль он здесь, то уж до ресторана-то я всяко смогу дое-
хать без приключений. Сейчас, когда фамилия потерпевшей на каждом углу
произносится вслух, он уже понял, что ошибся, но сделать ничего не может
- ни выйти отсюда, ни позвонить Артюхину.
- Не знаю, Ася, - задумчиво покачал головой Коротков. - Я бы на твоем
месте не стал рисковать.
- Да и я не стала бы, Юрочка, но ведь нас ждут в ресторане. Восемь
человек, родители Лешки, Дарьи, Саши и мои. Ну как это будет выглядеть,
если приедут Саша с Дашей и Лешка без меня, а? Там мама, она специально
на мою свадьбу из Стокгольма прилетела, я даже встречать ее вчера не по-
ехала, думала, сегодня увидимся.
- В котором часу вас ждут?
- В два. А сейчас уже без двадцати.
- Ладно, черт с тобой, - вздохнул Коротков. - Тебя не переспорить.
Возьми мой пистолет на всякий случай.
- С ума сошел! А не дай Бог что случится? Как потом оправдываться бу-
дем, что ты мне свое оружие отдал, а я его взяла? Ведь голову оторвут.
- Ну конечно. А не дай Бог что случится и тебе защищаться будет не-
чем? Головы все равно не сносить, что так, что эдак. Бери, мне спокойнее
будет.
Настя поискала глазами кого-нибудь из своих. Через открытую дверь од-
ного из кабинетов она увидела Чистякова, беседовавшего с приехавшим сле-
дователем. Саши нигде не было видно, зато неподалеку в кресле рядом с
искусственной пальмой сидела грустная, всеми забытая Даша. Настю пронзи-
ла острая жалость к молодой женщине, которая так готовилась к своему са-
мому главному празднику и которая вместо этого вынуждена была одиноко
сидеть и наблюдать милицейскую суету вокруг свадебного трупа.
- Дашуня! - позвала она. - Можно тебя на минутку?
Даша тяжело встала и медленно пошла туда, где сидели Настя и Корот-
ков. Глядя на ее осунувшееся лицо и темные полукружья под глазами, Настя
вдруг поняла, что Даша устала и измучилась. Немудрено, попасть в такую
передрягу, да еще на восьмом месяце! Ей бы полежать на удобной кровати,
открыв настежь окно и задернув шторы, подремать часок, а она с шести ут-
ра на ногах, да вдобавок столько эмоций.
- Дашенька, прикрой нас на секундочку, и едем. Где Саша?
- Его какой-то дядька увел.
- Какой дядька?
- Маленький такой, с усами, в клетчатой рубашке.
- Это эксперт, - сказал Коротков. - Сейчас найду твоего братца. Даша,
встаньте, пожалуйста, так, чтобы нас с Анастасией не было видно.
Даша послушно загородила их от посторонних взглядов. Воровато озира-
ясь, Настя открыла сумочку, и Коротков быстро сунул туда пистолет, ловко
вытащив его из плечевой кобуры.
- Порядок.
Юра быстро прошел в кабинет, где допрашивали Чистякова.
- Михалыч, отпусти человека, у него свадебный обед стынет.
Видя колебания следователя, он добавил:
- Отпусти, отпусти. Это молодой муж нашей Аськи. Если надо будет -
из-под земли достанем.
Следователь с явной неохотой прервал беседу. Леша благодарно улыбнул-
ся и вышел в холл, а Коротков помчался дальше, громко выкликая:
- Эксперт Саенко! Эксперт Саенко!
- Он вон там, - откликнулся кинолог, входя в холл со стороны черного
хода с овчаркой на поводке.
Через минуту Александр Каменский присоединился к остальным, и в соп-
ровождении Короткова они вышли на улицу.
- Как сядем? - спросила Настя, нерешительно переводя взгляд с Сашиной
машины на машину Чистякова. Ей очень хотелось поехать вместе с Лешей, но
оставлять брата и Дарью наедине она боялась. Саша знал о полученном ут-
ром письме и вполне успешно мог прийти к тем же выводам, что и она сама.
Ни в коем случае нельзя было допускать, чтобы он поделился своими сооб-
ражениями с женой или с Чистяковым.
- Теперь уже... - начала было Даша.
Но Настя, сообразившая, что она сейчас скажет: "Теперь уже можно каж-
дому со своей половиной", быстро прервала ее:
- Не будем нарушать традицию. Как два раза ехали, так и в третий раз
поедем. Бог троицу любит.
Даша покорно села в машину к Чистякову, а Настя устроилась рядом с
братом.
Некоторое время они ехали молча. Наконец Александр не выдержал.
- Ася, тебе не кажется, что...
- Кажется. И я прошу тебя, Санечка, пусть это будет казаться только
нам с тобой. Ты утром обещал мне любую помощь и говорил, что я могу пол-
ностью на тебя рассчитывать. Говорил?
- Говорил. Что от меня требуется?
- Во-первых, молчать. Лешка не должен знать об этом, а Дарья - тем
более. Они с ума сойдут от страха. Во-вторых, смотри в зеркало заднего
обзора, не тащится ли кто за нами. В-третьих...
Впрочем, нет. Третьего не надо.
- Почему? Говори, Ася, я все сделаю.
- В-третьих, запомни, что у меня в сумке лежит пистолет. Воспользо-
ваться им я вряд ли смогу.
- Почему?
- Не знаю, - она пожала плечами. - Растеряюсь, испугаюсь, да мало ли
что... Привычки нет.
- Ты хочешь, чтобы им воспользовался я?
- Боже упаси! Ни в коем случае. Просто помни, что он у меня есть. И
если что-то произойдет, следи, чтобы сумку у меня не вырвали или я ее
сама где-нибудь не бросила. А то с меня станется с перепугу. Кстати,
опять же, если что - помни, что сумкой, в которой лежит пистолет, можно
достаточно эффективно бить по голове. Я точно не сумею этого сделать, а
вот ты справишься.
Они подъехали к ресторану и сразу увидели своих родителей, оживленно
разговаривающих у входа. Настя выскочила из машины и бросилась к матери,
которую не видела несколько месяцев.
- Мамуля!
- Доченька! Поздравляю тебя! Алеша, иди сюда, дорогой мой!
Надежда Ростиславовна приподнялась на цыпочки и ласково ухватила Чис-
тякова за волосы.
- Молодец, умница, Алешенька, заставил-таки Настю взяться за ум. Я
всегда знала, что ты своего добьешься. Молодец!
Несколько минут были посвящены объятиям, поцелуям и поздравлениям.
Настя с любопытством наблюдала за Павлом Ивановичем, своим родным отцом,
который, казалось, никакой неловкости не испытывал. Похоже, братец Алек-
сандр был прав, все это было так давно, что уже никого взволновать не
может.
Проходя в зал, Настя догнала Дашу, идущую рядом со своей матерью, и
тронула ее за руку.
- Дашуня, давай будем делать лицо. Ни к чему волновать родителей.
Ладно?
Даша подняла на нее больные усталые глаза и молча кивнула.
За столом Настя сидела напротив отчима, от которого не укрылась ее
бледность и напряженное выражение лица. Он некоторое время молча посмат-
ривал на падчерицу, потом демонстративно вынул из кармана сигареты и
сделал ей знак рукой.
Они вышли в холл, где стояли кресла и урны, сели и закурили.
- Выкладывай, ребенок, - строго сказал Леонид Петрович. - И не взду-
май мне врать, что у тебя ничего не случилось.
- В загсе произошло убийство, - просто сказала Настя. - Убили невес-
ту. Пришлось ждать опергруппу, до ее приезда никого из здания не выпус-
кали. Поэтому мы и задержались.
- Это ты своему мужу будешь рассказывать. А мне, будь любезна, говори
правду.
- Папа, ну честное слово...
- Ребенок Настя, ты меня огорчаешь, - вздохнул отчим. - Сколько раз я
предупреждал, что вижу тебя насквозь. И почему ты никак это не усвоишь?
Ну?
- Дай слово, что маме не скажешь, - потребовала Настя.
- Не буду я никаких слов давать, - рассердился он. - Я - старый,
жизнью битый сыщик, хоть и нахожусь в последние годы на преподава-
тельской работе, но кому и что говорить - решаю сам. И ты, малявка, мне
условия не ставь.
- Не малявка, а молодая жена, женщина семейная, - с улыбкой поправила
его Настя.
- Это ты Лешке своему молодая жена, а мне - ребенок. Выкладывай.
- Ну, в общем... Мне один тип угрожает, но это нормально, дело обыч-
ное. Из-за этого я немножко нервничаю. Вот и все.
- И все? Это никак не связано с убийством в загсе?
- Никак. Даже и не думай, папуля.
- Значит, связано, - констатировал Леонид Петрович. - Слишком много
лишних слов произносишь, это подозрительно. Запомни, ребенок, чем больше
слов - тем сильнее подозрения, что за ними скрывается обман. Сама спра-
вишься?
- Постараюсь. Но маме не говори, ладно?
- Ученого-то не учи, - усмехнулся он, гася сигарету и вставая. - Пош-
ли праздновать. Да, кстати, тебе в загс нужно возвращаться?
- Не обязательно. Любопытство, конечно, разбирает, но для дела значе-
ния не имеет. В конце концов, я с понедельника в отпуске.
- Опять ты врешь, Настасья, - с досадой покачал головой отчим. - Пока
мы с тобой здесь сидели, ты на телефон-автомат раз десять поглядела. Же-
тон дать?
- У меня есть.
- Давай звони быстро и пойдем, неудобно так надолго уходить.
Настя благодарно чмокнула его в щеку и набрала номер заведующей заг-
сом.
- Ну что там? - спросила она без предисловий, когда к телефону подоз-
вали Короткова.
- Ничего нового, - уныло ответил тот. - Фотографа, Шевцова этого, от-
пустили в лабораторию печатать снимки. К вечеру обещал все сделать. Мо-
жет, на них что-нибудь увидим. Всех присутствующих проверяем на зна-
комство с потерпевшей и с Артюхиным. Оружия не нашли. В общем, тяжко.
Народу много, но нельзя их держать здесь до бесконечности, всех ждут
гости. Придется отпускать.
- Посторонних не обнаружили?
- Нет. Все, кто есть, приехали с брачащимися. Гости, родственники,
свидетели. Ни одного подозрительного лица.
- Значит, успел сбежать.
- Значит, успел, - подтвердил Коротков с тоской в голосе. - А тебе
как празднуется?
- Кусок в горло не лезет. Ладно, счастливо.
Они вернулись в зал как раз в тот момент, когда Даша и Александр в
очередной раз целовались. Настя сразу наткнулась на вопрошающий взгляд
Чистякова.
- Ну что там? - тихонько спросил он, невольно повторив те же самые
слова, которые сама Настя только что сказала Короткову.
- Где?
- Ты же звонить ходила.
- Как ты догадался?
- А то я тебя не знаю, - усмехнулся Чистяков. - Аська, я человек с
нормальной психикой, и преданность работе меня не раздражает. Может, я
тебя как раз за это и люблю.
- Да? А я тебя люблю за другое.
- За что же, интересно?
- За то, что ты меня знаешь и не раздражаешься. Давай выпьем.
- Я за рулем.
- Ну просто подними бокал. Я тост скажу.
Настя решительно поднялась с места с бокалом в руке.
- Можно мне несколько слов? Те, кто меня давно знает, наверное, удив-
ляются, с чего это мы с Алексеем решили оформить наши отношения. Поэтому
я скажу, чтобы не было недоразумений и недомолвок. Оказывается, я много
лет не понимала, что люблю его. Я думала, что он просто очень хороший
человек и я к нему привязана. А потом я вдруг поняла, что он -
единственный и я его люблю. И как только я это поняла, мы сразу помча-
лись в загс подавать заявление. Вот!
- Что - вот? - подал голос Павел Иванович с другого конца стола. - Не
"вот", а "горько!"
- Горько! - подхватили остальные.
Черное и белое, белое и черное. Женихи и невесты, невесты и женихи...
О Господи, как, я вас всех ненавижу!
Я ненавижу всех черных, потому что черное - это зло.
Я ненавижу всех белых, потому что белые меня отвергли.
Я надену черное и буду смотреть на вас, выряженных в белые одежды,
копошащихся там, вдали от меня. Ибо вы никогда не приблизитесь ко мне.
Ибо вы меня отвергли...
Домой они вернулись рано, еще не было семи часов. Первым делом Настя
сняла костюм и влезла в уютный удобный домашний халат. Она очень устава-
ла, когда приходилось носить "приличную" одежду и туфли на каблуках, и
чувствовала себя свободно и комфортно только в джинсах, свитерах и крос-
совках.
Напряжение ее не отпускало, и она никак не могласосредоточиться на
простых домашних делах. Надо ли готовить ужин, или того, что они съели в
ресторане, организму хватит до утра? Приглашать ли на завтра гостей или
пренебречь традициями? Где газета с программой телепередач?
Она помнила, что должна что-то сделать, кому-то позвонить, но никак
не могла вспомнить, кому и зачем. В ресторане, при гостях и родителях,
ей удавалось держать себя в руках, но теперь страх полностью овладел ею.
Она понимала, что должна, обязана поговорить с Лешей, потому что если
Артюхин в самом деле решил на нее воздействовать, то ее муж находится
под такой же угрозой, что и она сама. Но, может быть, Артюхин не замешан
в сегодняшнем убийстве Галины Карташовой? Может быть, все это не более
чем чудовищное совпадение?
Наконец она сообразила, что собиралась звонить Ольшанскому.
- Должен тебя огорчить, Каменская, - сообщил ей Константин Михайло-
вич. - Артюхина я задержал, а вот пальцев его на письме нет.
- А чьи есть? - глупо спросила она.
- Чьи-то есть, но чьи - неизвестно. Мне Коротков звонил, так что я в
курсе твоих приключений в загсе. Мы, конечно, возьмем отпечатки у всех,
кто там присутствовал, и сравним со следами на письме. Но это долгая
песня.
- А что Артюхин говорит?
- Да что он может говорить? Отрицает все, естественно. Но я его дож-
му, ты не сомневайся. Я и раньше был уверен, что он виновен в том изна-
силовании, только его железное алиби меня смущало. А теперь у меня руки
развязаны. Кроме того, сегодня я узнал, что он завязан с транзитом нар-
котиков.
- Когда вы его задержали?
- Около двух часов дня...
Разговор с Ольшанским облегчения не принес. Чувство опасности не ути-
хало, и Настя решила попробовать отвлечься хоть на что-нибудь. Она вышла
на кухню, где Чистяков уже разложил на столе свои книги и углубился в
работу.
- Лешик, давай устроим свой собственный праздник. Вдвоем. И напьемся.
Алексей поднял на нее изумленные глаза.
- Асенька, что с тобой? Да ты сама не своя от сегодняшних событий.
Тебе отдыхать надо, а не праздновать.
- Глупости. У нас сегодня свадьба. В конце концов, мы с тобой шли к
ней пятнадцать лет. Убирай свои книжки и доставай шампанское.
- Ты же не любишь шампанское, - заметил Чистяков с улыбкой, но книги
все-таки убрал.
- Но больше ничего нет.
- Кто сказал? Есть твой любимый мартини.
- Откуда?!
- Ну как откуда? Из торговой точки, откуда же еще. Я сам его не де-
лаю.
- Лешик, я тебя обожаю!
Она обняла мужа и крепко прижалась к нему.
После выпитого маленькими глоточками мартини ей стало легче. Ледяные
пальца стали теплыми, бледное лицо слегка порозовело, комок внутри слов-
но разжался, и она смогла глубоко вздохнуть.
- Лешик, какие у нас планы на завтра? - спросила она, расслабленно
откидываясь на спинку стула и вытягивая ноги.
- Спать, спать и спать до полного умопомрачения. А там посмотрим.
- Господи, хорошо-то как, - блаженно протянула Настя. - Мы выспимся,
а потом ты поведешь меня гулять. Мы будем гулять долго-долго, пока у ме-
ня ноги не заноют, потом пообедаем и сядем за работу. Я уступаю тебе
компьютер.
- А как же ты? Опять будешь на машинке стучать?
- Мне машинка еще дня два не будет нужна. Я сначала прочитаю книжку
полностью, от начала до конца, чтобы "въехать" в стиль автора, в его за-
мысел. И только после этого начну делать перевод. И потом, если я вещь
предварительно не прочту, мне любопытство мешает переводить. Мне же ин-
тересно, что будет дальше, чем дело кончится, поэтому так и подмывает
перестать печатать русский текст и завалиться на диван читать.
- Понятно. Кстати, Асенька, я хотел тебе напомнить, что наше супру-
жество подразумевает и общий бюджет. Ты об этом не забыла?
- Я об этом как-то не думала, - призналась Настя.
- Вот и напрасно. И поскольку заработки у меня бывают довольно при-
личные, я думаю, тебе нет смысла больше заниматься переводами. Может,
договоримся, что это в последний раз?
- Не сердись, Лешик, но - нет. Во-первых, я привыкла так проводить
свой отпуск. И во-вторых, мне это нравится и позволяет поддерживать зна-
ние языков. А в-третьих, я терпеть не могу просить деньги. Предпочитаю
иметь свои.
- Аська, твоя независимость приобретает оскорбительные формы, - расс-
меялся Чистяков, но глаза его помрачнели, и Настя поняла, что он обидел-
ся.
Она уже собралась сказать ему что-нибудь ласковое, чтобы сгладить не-
ловкость, но в этот момент зазвонил телефон.
Это был Юра Коротков, и голос у него был странный.
- Ася, ты трезвая? - спросил он первым делом.
- Обижаешь, начальник, - пошутила она. - Ты когда-нибудь видел меня
нетрезвой?
- Но у тебя и свадьбы никогда не было. Соображать можешь или не прис-
тавать к тебе сегодня?
- Приставай. Есть новости?
- И еще какие. Ты стоишь или сидишь?
- Стою.
- Тогда сядь.
Настя подтащила телефонный аппарат к креслу и уселась поудобнее.
- Ну, села.
- Сегодня в десять утра в Кунцевском загсе застрелили невесту. Я
только недавно узнал. Там были ребята из округа, группу с Петровки не
вызывали.
- Что?!
- Погоди, Ася, это еще не все. Одна из девушек-невест рассказала, что
вчера, накануне свадьбы, она получила письмо в белом неподписанном кон-
верте. Догадываешься, что в нем было написано?
- Не может быть, - прошептала она внезапно охрипшим голосом и судо-
рожно откашлялась. - Ты меня разыгрываешь.
- Ни в одном глазу. Так что оставь в покое своего Артюхина, он к это-
му никакого отношения не имеет. Тут что-то другое, посерьезнее.
- Юрка, я ничего не понимаю. Два одинаковых письма и два совершенно
одинаковых убийства? Оба в один день, в загсах, и оба раза погибли не те
девушки, которые получили письма? Этого не может быть. Так не бывает.
- Подруга, ты изменяешь сама себе, - заметил Коротков. - Это же ты
постоянно твердишь, что в нашем деле нет таких слов. В жизни бывает все,
что угодно.
- Ты прав. В жизни бывает все что угодно, - задумчиво повторила она.
- Но все должно иметь свое объяснение. Надо только его придумать.
- Правильно. Вот и займись этим.
- А что Шевцов? Сделал фотографии?
- Сделал. Хочешь посмотреть?
- Хочу.
- Когда?
- Давай завтра. Можешь?
- Я-то могу, да боюсь, меня твой новоиспеченный муж прибьет.
- Не прибьет. Приезжай завтра с утра, часам к одиннадцати.
- Ладно. Делаешь из меня камикадзе...
Настя положила трубку и неподвижно застыла в кресле. Одно убийство
еще можно было объяснить ошибкой преступника, выстрелившего не в ту
жертву. Но два?! Две ошибки в один день - не многовато ли? А если не бы-
