заплатил если не жизнью, то очень многим, чтобы раскрыть эту "утечку"...
- Господи, - воскликнула Мари, приближаясь к истерике, - я не хочу
ничего знать об этих операциях, я хочу знать, что с Дэвидом?
- Они сказали, что он отправился в Китай.
- Но они убьют его! - вновь закричала она, сползая со стула.
Панов подбежал и, стараясь удержать ее за плечи, заговорил: - Я
расскажу тебе все, что мне сообщил Алекс... Слушай меня!
Мари постепенно успокоилась и в конце концов подняла глаза на
доктора. - Что? - прошептала она.
- Он сказал, что у Давида есть все шансы выжить и вернуться сюда.
- И ты сам веришь в это, Мо?
- Возможно, что это так, - сказал Панов, кивнув головой. - Конклин
склонен утверждать, что здесь, на шумных и заполненных народом улицах, его
могли убить скорее, чем там, где он сейчас. Толпа всегда двояка, она может
быть другом, но она может быть и врагом.
- Что ты всем этим хочешь сказать мне?
- Только то, что мне сказал Алекс. Я понял из его рассказа, что они
решили вернуть Дэвида в его прошлое, заставили его стать снова тем, кого
он хотел забыть. Но Алекс сказал, что никогда не было ему подобных и что
он не должен пропасть. Поверь мне, я ведь знаю твоего мужа не хуже тебя.
- В некоторых отношениях даже лучше, - заметила она. - И ты думаешь,
что он вернется?
- Алекс считает, что Дельта вернется!
- Мари отстранилась от врача и пристально взглянула ему в глаза. - А
я хочу знать, вернется ли назад "Девид"?
- На это я не могу ответить тебе. Видит бог, что я хотел бы, но не
могу.
- Поняла. - Мари встала и подошла к окну.
Звонок раздался снова. Мари едва не задохнулась, а Панов медленно
повернулся в сторону перегревшегося телефона.
Это был дешевый отель на южной окраине Монгкока.
- Если ты вновь вернешься к своим трюкам, ты будешь мертв! - почти
прокричал Борн, прижимая наемника к дверному косяку, предотвращая таким
образом попытку очередного нападения.
- А что, ты, черт возьми, ожидал от меня? Или ты думаешь, что меня
устраивает перспектива в конце пути оказаться перед гарнизоном Гонконга?
- А, кстати, как тебя занесло в Гонконг?
Глаза наемника округлялись, по мере того как он смотрел на свои
связанные руки. Когда же он заговорил, то его голос был похож даже не на
шепот, а на какое-то эхо, многократно ослабленное в лабиринтах его души. -
Потому что я "психопат", ты, сукин сын! Я знал это с тех пор, когда еще
был ребенком. Я рос почти законченным садистом и достойным сыном своего
отца.
- И ты не пытался искать помощи?
- "Помощи"? С именем Элкот-Прайс?
- Элкот-?.. - Ошеломленный, Борн уставился на своего пленника. -
Генерал Элкот-Прайс? Один из гениев второй мировой войны, открытый
маршалом Монгомери? "Палач Элкот", тот самый, кто нанес фланговый удар по
Тобруку, а позже как нож прошелся по Италии и Германии? Английский
эквивалент Паттона?
- Господи! В то время меня еще не было! Я родился от его третьей или
четвертой жены! У него всегда было очень много женщин...
- Де Анжу сказал, что ты никогда не называл ему своего настоящего
имени.
- Он говорил правду! Но что я мог сказать? Генерал, несмотря на наше
внутреннее сходство, отдал всего лишь один единственный приказ: "Убить!
Убить, и никогда не вспоминать его имя! Он не имеет ко мне никакого
отношения, а его мать была всего лишь проституткой!" Хотя я повторил все
его черты, и он знает это! Он знает, откуда я получил все свои
наклонности, старый садист, и я, и он имеем только одно желание: делать
только то, что нам нравится больше всего. Он не успокоится до тех пор,
пока меня не убьют и не похоронят, не оставив ни единого следа от моего
пребывания на земле.
- Но я не собираюсь убивать тебя, майор, - спокойно сказал Борн. -
Единственное, что я могу сделать, это помочь тебе умереть, если ты сам
этого захочешь.
- Я хотел бы только одного, - закашлявшись и прижимая руки к груди,
произнес наемник, - если я обречен на смерть, то пусть мою жизнь оборвет
неожиданный выстрел. Я не хочу оказаться в гарнизоне, где позже меня
неминуемо повесят. Они сделают это ночью, когда кругом не будет ни души,
только те, кто официально должен засвидетельствовать мою смерть. Они
набросят мне на шею тонкую петлю и поставят на платформу. Я не смогу
перенести этого!
Дельта знал, где нужно переключиться. - Я уже говорил тебе раньше,
что у меня нет никаких планов, относительно передачи тебя военным. Я не
связан с англичанами в Гонконге.
- Ты не?..
- Возможно, что ты сам это придумал, но я никогда этого не говорил.
- Ты лжец!
- Тогда ты просто не так умен, как я думал вначале.
- Я знаю, у меня нет "геометрического" мышления!
- Да, действительно нет.
- Так значит, ты охотишься за мной по частному заказу?
- В некотором смысле - да. И теперь мне кажется, что человек, который
отправил меня за собой, возможно, хочет нанять тебя.
- Господи...
- И моя цена была очень велика...
- Так, значит, ты участвуешь в бизнесе.
- Только в этом конкретном эпизоде. Я не могу отказаться от
вознаграждения. А теперь ложись на кровать.
- Что?
- Ты слышал меня, на кровать, - Борн махнул пистолетом в направлении
комнаты, и побыстрее.
- Ты всегда спешишь...
- А сейчас даже больше, чем ты сможешь себе представить. - Джейсон
достал из рюкзака нейлоновый шнур и приступил к работе. Вскоре наемник был
надежно привязан, а его голова была прикрыта подушкой, из-под которой был
виден только один рот, чтобы было можно дышать.
Этот грязный отель, который отыскал Джейсон, не имел такой роскоши,
как телефон. Общение с обитателями производилось простым стуком в дверь,
будь это дежурный или полиция. Поэтому Борн был вынужден спуститься в
темный холл, где в самом дальнем углу должен быть, как ему сказали,
платный телефон.
Телефонный номер возник в его памяти тотчас же, как только он поднял
трубку. - Снейк Леди! - произнес он, как только трубку сняли на другом
конце линии. - Снейк Леди, Снейк!..
- "Квинь, квинь", - раздался бесцветный голос, очень быстро
повторяющий по-китайски, видимо, стандартное сообщение: - Мы проводим
проверку многих телефонов в связи с аварией на этом направлении
коммутатора. Ваша линия временно отключена. Связь будет восстановлена в
самое ближайшее время. Это запись сообщения телефонной службы...
Джейсон положил трубку. В его голове закружился вихрь разрозненных
мыслей, которые, вспыхивая подобно осколкам разбитого зеркала, неслись
навстречу другим, вовлекая их в бесконечный круговорот. Он вернулся через
темный дымный коридор в комнату, где некоторое время постоял у окна, глядя
в темноту и слушая приглушенные хрипы, доносившиеся из угла, где стояла
кровать. Через пятнадцать минут он вернулся в холл, к телефону, и вновь
набрал номер.
- "Квинь..." - Он бросил трубку, его руки дрожали и мысли продолжали
кружиться в огненном хороводе. Он поднял трубку третий раз и, достав из
кармана последнюю монету, набрал букву "О". - Оператор, - заговорил он
по-китайски, - у меня очень срочное и важное дело! Мне необходимо
дозвониться по следующему номеру... Борн повторил цифры два раза, повышая
голос, чтобы унять панику. - Запись, которая все время транслируется по
этой линии, постоянно сообщает о неполадках, но у меня срочное дело...
- Одну минуту, - ответила женщина, - я попытаюсь узнать в чем там
дело.
Через несколько секунд другой женский голос произнес: - Эта линия,
сэр, действительно сейчас не работает.
- Да, сэр.
- А как же быть с другими телефонами на этом же направлении
коммутатора?
- Но вы ведь спрашивали только об одном, конкретном номере, сэр, и я
ничего не знаю о других номерах, если они у вас есть, я могу проверить и
их.
- Но в сообщении говорится именно о "многих" номерах, а не о том, что
вы называете одной линией! Не может же быть так, что все телефоны на этой
линии замолчат! У вас есть средства, возможно компьютеры, для определения
неисправностей. Ведь я уже говорил оператору, что мне необходимо самое
срочное соединение!
- Если это связано с врачебной помощью, я могу вызвать вам скорую
помощь, если вы дадите мне адрес...
- Я хочу знать, сколько всего телефонов не работает, или не работает
только этот, единственный номер. Я должен "знать" это.
- Для этого может потребоваться дополнительное время, сэр. Сейчас уже
больше девяти часов, и персонал закончил свою работу... Осталось всего
несколько человек...
- Но вы можете узнать у них район неисправностей, или адрес, где
находится нужный мне номер.
- Но этого номера нет в общем списке телефонов, сэр.
- Но он должен быть у вас!
- Закон предусматривает строгое соблюдение тайны. На моем экране есть
только сообщение, что этот номер не публикуется в справочнике.
- Я повторяю, это вопрос жизни и смерти!
- Но... сэр! Я могу сказать только то, что три последние цифры этого
номера указывают на станцию электронного переключения, расположенную в
Гонконге. Больше никакой информации я не могу получить... Если вы дадите
мне ваш адрес, я могу отправить по нему скорую помощь.
- Мой адрес?.. - задумчиво произнес Борн, стараясь заглушить
надвигающуюся панику. - Нет, - закончил он, - я думаю, что обойдусь без
этого.
Эдвард Ньюингтон Мак-Алистер наклонился через стол, как только
женщина положила трубку. Было заметно, что она взволнована необычным
разговором. Помощник Госсекретаря положил трубку второго телефона и еще
раз взглянул на листок с записанным на нем адресом. - Вы прекрасно
справились с этим разговором и очень помогли нам, - проговорил он,
похлопывая женщину по руке. - Мы получили адрес, получили и человека. Вам
удалось достаточно долго продержать его у телефона, гораздо дольше, чем
это могло быть с ним раньше. Теперь мы знаем, по крайней мере, где
находится этот отель.
- Он очень хорошо говорит по-китайски, на северном диалекте, но
иногда в нем проскальзывает и южный акцент. Но я должна заметить, что он
не поверил мне.
- Теперь это не имеет значения. Мы отправили туда людей, которые
будут следить за отелем и за человеком, куда бы он ни направился... Да, я
еще должен позвонить в госпиталь Хэвиленду, он должен быть там...
Морис Панов поднял трубку. - Да?
- Кое-что произошло, Мо, - Конклин старался говорить очень быстро. -
Хэвиленд отправился срочно переговорить по телефону. - У вас все
по-прежнему?
- Да, мы только что кончили обсуждать происходящее...
- Я очень боюсь, что люди Хэвиленда могут найти тебя.
- Господи, но как?
- Они будут проверять все отели в колонии, разыскивая двух белых,
один из которых к тому же хромой, вот как.
- Но ты же заплатил клерку, чтобы он никому не говорил...
- Они тоже могут заплатить и при этом объяснят, что это очень важное
государственное дело... Поэтому вам вместе с Мари нужно уходить оттуда как
можно скорее и не брать с собой никакого багажа.
- Куда мы должны идти?
- Туда, где многолюдно, но где я смог бы отыскать вас.
- Ресторан?
- Нет, ни ресторан, ни отель не подходят. Дай мне подумать... Хорошо.
Берите такси и поезжайте до перекрестка Натан Роуд и Солсбери Роуд.
Запомнил? Там ты увидишь отель "Полуостров". Рядом с ним надо свернуть
направо и остановиться в начале четвертого квартала, я отыщу тебя там.
Машину в этом месте можешь отпустить.
- Хорошо, - сказал Панов. - Алекс, а ты уверен, что все это
необходимо?
- По двум причинам, - ответил Конклин. - Во-первых, он не пригласил
меня с собой, отправляясь к телефону, чтобы я не был в курсе всех
"чрезвычайных" обстоятельств. И если это не было связано с тобой и с Мари,
то это, как раз, могло означать второе. Вебб мог сделать контрольный
звонок. Если это так, то я не могу допустить, чтобы Мари отправилась к
Хэвиленду без всяких видимых гарантий. Поэтому уходите из отеля!
Что-то было не так! Но что именно? Борн вновь вернулся в грязную и,
стоя, некоторое время наблюдал за своим пленником. Мысли его все время
возвращались к разговору с оператором телефонной станции в Гонконге. Что
это "было"? Почему этот разговор так беспокоил его? Она была вежлива и
проявляла явную готовность помочь, но что же тогда ему не понравилось?..
Неожиданно, из далекого прошлого, к нему возвратились воспоминания. Это
был разговор с оператором, происходивший много лет назад совершенно в
другом месте...
- Я хочу узнать номер консульства Ирана.
- "Он есть в телефонном справочнике. Наши операторы очень заняты, и у
нас нет времени на подобные просьбы". Щелчок, линия выключилась.
Вот в чем дело! Операторы в Гонконге были самыми дисциплинированными,
даже властными, когда дело касалось их служебных обязанностей, и они
никогда не стали бы тратить время на ненужные, с их точки зрения,
разговоры. И это можно было понять, учитывая напряженность их рабочего
дня.
Они выследили его! Удерживая разговор на линии, они использовали
специальное оборудование, чтобы определить телефон и место, откуда он
говорил. Хотя звонки с платных телефонов проследить было сложнее, но все
равно это было делом нескольких минут. Сколько времени он был на линии?
Джейсон пытался восстановить разговор, который он вел с оператором, и
понял, что этого времени вполне хватало на локализацию его звонка.
Скоро они должны появиться. Люди тайпина, если только существовал
этот огромный тучный тайпин, с которого все и началось, уже выследили
отель по лабиринту телефонных сетей, и осталось время на то, чтобы доехать
сюда. Да, двигаться следовало быстро. "Быстро".
Он подошел к кровати. - Теперь ты будешь передвигаться с завязанными
глазами, майор. - Борн наклонился и отвязал пленника от кровати.
- Что? Что ты говоришь?
Борн повысил голос. - Вставай. Мы отправляемся на прогулку. - Джейсон
подхватил свой рюкзак, открыл дверь и проверил коридор. В комнату, которая
была слева, пытался войти явно пьяный китаец, а правая половина коридора,
вплоть до холла с платным телефоном, была свободна.
Пожарная лестница, ведущая к запасному выходу из отеля, была самым
удобным путем для отступления. Когда они спустились на первый этаж по
пыльным металлическим ступеням, Борн нанес неожиданный удар своему
пленнику, целясь суставами пальцев в основание черепа. - Поспи немного
здесь, - пробормотал он, привязывая ослабевшее тело к металлическим
перилам. Такая предосторожность была не лишней, учитывая все неожиданные
ситуации, которые могли возникнуть на улице. Надежно завязав рот наемника,
Борн преодолел последние ступени лестницы и оказался в узком проходе,
ведущем на улицу. Там он обратил внимание на характерный звук и,
повернувшись в его сторону, увидел два черных "Седана", подъезжавших к
главному входу в отель. Он ожидал как минимум пяти человек, которые должны
были ворваться в отель и, расспросив дежурного клерка, двинуться к номеру
301. Через минуту номер должен быть взят, и еще через несколько секунд
будет обнаружен и пожарный выход! Значит, сейчас он должен хватать
наемника и исчезать! Он еще раз огляделся по сторонам.
Что-то удерживало его от движения в сторону пожарной лестницы. Что-то
было не так. Неожиданно и противоестественно развивались события. Первый,
вышедший из ведущего "Седана" человек поправил свое пальто, галстук,
пригладил волосы и направился прямо в отель. Остальные четверо, выйдя из
машин, рассредоточились вокруг здания, наблюдая за окнами. Двое из них,
как раз направлялись в сторону Джейсона. Что происходило? Эти люди, по его
представлениям, не должны и, не могли, действовать "официально". Они
должны были представлять некий род криминальных формирований и действовать
скрытно, не привлекая внимания полиции. Неужели Алекс был не прав, там, в
аэропорту под Вашингтоном?
Но времени на раздумья не оставалось. Сейчас не имело значения, был
или не был на самом деле этот толстый китаец, реальность была перед ним и
требовала немедленных решений. Двое, заметив боковой выход из отеля,
побежали туда, не обращая внимания на окружающую обстановку.
Первый упал сразу, получив удар в грудную клетку и еще один в горло.
Второй тоже подвергся аналогичной обработке. Борн оттащил обоих китайцев в
тень, распорол их одежду ножом и связал их, затолкав каждому в рот кляп.
Приставив острие ножа к глазнице одного из пленников, Джейсон произнес
свой ультиматум: - Где моя жена? Говори, быстро! Или ты лишишься сначала
одного, а потом и второго глаза! Я разрежу тебя на куски, поверь мне! И он
выдернул кляп изо рта лежащего на земле человека.
- Мы не враги, Цзанфу! - закричал китаец по-английски, и лишь слово
"муж" прозвучало на кантонском наречии. - Мы до сих пор пытаемся отыскать
ее! Мы ищем везде!
Джейсон уставился на него, едва удерживая в трясущейся руке нож,
всеми силами стараясь унять боль в груди и ужасные удары в висках. - Что
вы сделали с ней? Мне были даны гарантии! Я доставил то, что от меня
требовал ваш хозяин, и теперь моя жена должна вернуться ко мне! Я должен
был услышать ее голос по телефону, но этот телефон не работает! Вместо
этого меня выследили, и вместо моей жены заявились вы! Где она?
- Если бы мы знали, она была бы здесь, вместе с нами!
- Это ложь!
- Я не обманываю вас, сэр, и даже под угрозой смерти я должен сказать
вам правду! Она убежала из госпиталя...
- Госпиталь?
- Она была больна. Доктор настаивал на этом. Я был там, около ее
комнаты, я охранял ее, сэр. Она была очень слабой, сэр, но ей все равно
удалось убежать...
- Боже мой! Одна, в Гонконге? Вы убили ее!
- Нет, нет, сэр! У нас были очень четкие приказы, следить за ее
безопасностью...
- Приказы, - повторил за китайцем Борн, и в его голосе почувствовался
холод и твердость. - Но это были приказы не от вашего тайпина, это были
приказы, которым он подчинялся сам, а направлялись они из Цюриха и Парижа,
или с Семьдесят первой улицы в Нью-Йорке. Я был там, вернее "мы" были там.
А теперь вы убили ее. Меня использовали, так как и раньше, но только
теперь для большей гарантии, украли мою жену. Кто был этот толстый
человек? Скажи мне, или я не удержу нож на таком близком расстоянии от
твоей шеи! Кто этот тайпин?
- Но он не тайпин! Он офицер, прошедший подготовку в Англии, и
работает достаточно давно на территории колонии. Сейчас он сотрудничает с
вашими соотечественниками, американцами. Он из Интеллидженс Сервис.
- Я уверен, что оттуда... С самого начала я ожидал этого или чего-то
подобного. Меня провели вокруг шахматной доски, а когда у меня уже не было
выбора, поставили на клетку, с которой я должен был начать охоту за своим
двойником, человеком называвшим себя Борн. И как только партия будет
окончена, меня и должны будут убрать, так как теперь мы очень много знаем,
лишнего.
- Нет! - закричал китаец, покрываясь потом, его глаза едва не
выскакивали из орбит при виде поблескивающей стали, уже прокалывающей
кожу. - Мы знаем очень мало, но я не слышал ничего подобного сэр!
- А что вы должны были делать здесь, в отеле? - резко спросил Борн.
- Только наблюдение, клянусь вам! Больше ничего!
- Пока не подъедет "артиллерия"? - холодно заметил Борн.
- Вы не правы, сэр! У нас не было таких инструкций!
- Я говорю тебе, что участвую в подобных делах много лет. В такой
операции всегда есть камуфляж, о котором знают всего несколько человек из
высшего руководства. Обычно прикрытие распространяется и на главную базу.
Где она?
- Я не понимаю вас.
- Штаб, база, "стерильный" дом или закодированный командный пункт,
черт его знает, как он у вас называется. Где он?
- Пожалуйста, сэр, я не понимаю...
- Ты должен понять. Если ты не поймешь, то твоя голова с дырами
вместо глаз медленно покатится вот по этому бетону. Быстро! Соображай!
- У меня жена, дети!..
- Не испытывай мое терпенье. Борн замолчал на мгновенье и слегка
ослабил давление ножа. - Раз ты так уверен, что твои начальники не имеют в
виду ничего подобного, о чем только что говорил я, то компромисс может
быть достигнут!
- Да! Да, сэр! - обрадовано закричал испуганный человек. -
Компромисс! Они хорошие люди, сэр! И не причинят вам вреда!
- У них не будет шанса, - прошептал Борн.
- Что вы сказали, сэр?
- Ничего. Так где это? Где их так называемый штаб? Быстро!
- Виктория Пик! - произнес почти окаменевший нижний чин секретной
службы. - Двенадцатый дом по правой стороне... Дом с высокими стенами...
Борн внимательно выслушал описание конспиративного командного пункта,
тихого, охраняемого поместья, расположенного в самом дорогом районе
Гонконга. Он узнал все, что ему было нужно, и тяжелая рукоятка ножа резко
опустилась на шею его неожиданного пленника, чтобы на некоторое время
лишить его сознания. Хамелеон поднялся с земли и внимательно посмотрел на
пожарный выход, в глубине которого едва различимо проступали очертания
привязанного к перилам наемника.
Они хотели получить Джейсона Борна и ради этого были готовы даже на
убийство. Они получат двух Борнов и умрут за свою собственную ложь.
31
Посол Хэвиленд встретил Конклина уже в коридоре госпиталя, стараясь
удержать его от движения в сторону комнаты, вделанной для совещаний
представителей полиции. Такой ход дипломата был рассчитан на то, что
офицер ЦРУ, находясь в обстановке переполненного холла, белых стен и
снующих взад и вперед медсестер, будет более податлив на те решения,
которые устроили бы посла.
- Наконец Борн сделал попытку выйти на связь, - сказал Хэвиленд.
- Давайте пройдем отсюда, - коротко заметил Конклин, оглядываясь по
сторонам.
- Да, собственно, идти-то нам некуда, - воскликнул его собеседник. -
Лин может умереть каждую минуту, или, наоборот, мы сможем поговорить с
ним, с той же вероятностью. Мы не можем терять такую возможность, и врачи
знают, что мы здесь.
- Тогда вернемся в комнату.
- Там и без нас есть пять человек, и я думаю, что вы также как и я,
не хотите, чтобы они слышали наш разговор.
- Господи, да вы никак прикрываете собственный зад, не правда ли?
- Я должен думать обо всем и обо всех, обо всех нас.
- А что вы хотите от меня?
- Женщину, чего же еще? И вы прекрасно знаете об этом!
- Да, безусловно, я знаю это. А что вы предлагаете взамен?
- Господи! Да Джейсона Борна!
- Но мне нужен Дэвид Вебб, муж Мари. Я хочу знать, что он жив и
здоров, и находится в Гонконге. И я хочу видеть его своими глазами.
- Это невозможно.
- Тогда уж объясните мне, почему?
- Потому что прежде чем он объявится сам, он должен поговорить по
телефону со своей женой через тридцать секунд после своего звонка. Таково
было условие.
- Но вы только что сказали, что "он звонил"!
- Он звонил, но мы не могли ответить ему, потому что около нашего
телефона не было Мари Вебб.
- Но вы же не слушали меня! - жестко отреагировал Конклин.
- Не нужно забывать, что у него были вполне определенные условия, при
которых этот звонок был возможен, в то время как ваши предложения до сих
пор неясны, хотя вы оба были...
- Какие это условия? - прервал его офицер ЦРУ.
- Если он звонит, то это означает, что он "захватил его". Таково было
двустороннее соглашение.
- Господи! Двустороннее соглашение?
- Обе стороны договорились об условиях.
- Я знаю, что означает весь этот разговор! Вы просто хотите
отделаться от меня, вот и все.
- Я попросил бы не повышать на меня голос и не... Его условия были
таковы, что если он не услышит голос своей жены в течении тридцати секунд,
то кто бы ни был у телефона, этот человек услышит выстрел, который будет
означать, что его пленник отправился на тот свет.
- Это как раз в его духе. Дельта верен себе. - На лице Конклина
промелькнуло подобие улыбки. - Он никогда не отказывается от своих
фокусов. И, как я понимаю, он довел дело до конца?
- Да, - ответил помрачневший Хэвиленд. - Место обмена должно быть
согласовано...
- На этот раз уже не двумя сторонами?
- Заткнитесь!.. Он должен увидеть свою жену, прогуливающуюся
совершенно самостоятельно, без сопровождения. Когда он будет удовлетворен
этим обстоятельством, он появится со своим пленником, и состоится обмен.
- Но если вы не могли отреагировать на его звонок в соответствии с
оговоренными условиями, откуда же вы знаете, что его звонок повторится?
- Когда Борн звонил, то ему сообщили, что линия неисправна. Мы
продержали на связи его достаточно долго, чтобы определить место, откуда
он звонил. Теперь мы знаем, где он. Наши люди уже отправились туда для
наблюдения. Но если он обнаружит слежку, то убьет "его".
- Вы решили выследить его? - офицер внимательно посмотрел на
дипломата, но в этом взгляде не чувствовалось дружеского участия.
- Он находится в состоянии возбуждения, мы уверены в этом.
- Вебб - может быть, - произнес Конклин, - но не Дельта.
- Он должен позвонить, у него нет выбора.
Может быть есть, может быть и нет. Сколько времени прошло с его
последнего звонка?
- Двенадцать минут, - ответил посол, взглянув на часы.
- А с момента первого?
- Около получаса.
- И когда он звонит, вам всегда сообщают об "этом"?
- Да, вся информация собирается у Мак-Алистера.
- Позвоните ему и узнайте, не звонил ли Борн снова.
- Почему вы так считаете?
- Потому что, следуя вашему предложению о его состоянии, он не может
принимать самостоятельных решений.
- Что вы хотите этим сказать?
- Только то, что, возможно, вы совершили ошибку.
- Где? Каким образом?
- Пока я еще не знаю, но... ведь на самом деле только я действительно
знаю Дельту.
- Что же он может делать, если не дозвонится до нас?
- Убивать, - спокойно ответил Алекс.
Хэвиленд повернулся, бросил взгляд на суету в холле и направился к
столу дежурной. Поговорив несколько секунд по телефону, он вернулся к
Конклину. - Очень странно, - заметил он, - но Мак-Алистер предполагает то
же, что и вы. Эдвард ожидал, что Борн будет звонить каждые пять минут,
если он намерен ждать "исправления" связи.
- То есть?
- Его пытались убедить, что телефонная линия будет исправлена в самое
ближайшее время. - Хэвиленд покачал головой. - Но, возможно, что мы
слишком все преувеличиваем. А может быть у него просто кончилась мелочь?
В этот момент открылась дверь и выглянувший в холл врач англичанин
кивнул Хэвиленду. Собеседники перешли в комнату, где узнали, что положение
майора если и не улучшилось внешне, но есть надежды на то, что это может
произойти. Ожидание продолжилось, в течение последующих минут Хэвиленд и
Конклин заключили собственное двустороннее соглашение, по которому в
случае очередного звонка от Вебба, Конклин едет на такси за Мари и Пановым
и доставляет их на Виктория Пик, а Веббу будет подтверждено открытие линии
через двадцать минут.
Тишина.
Вновь раздался телефонный звонок, и в который раз дипломат и офицер
напряженно повернулись в сторону дежурной.
- Это вас, господин посол, - сказала сестра. - Джентльмен говорит,
что это очень срочно. - Хэвиленд поднялся и подошел к столу, где находился
телефон.
Что бы это ни было, но это случилось. Конклин наблюдал за ним и не
мог поверить, что когда-нибудь он может стать свидетелем подобного
зрелища. Всегда уверенное лицо дипломата неожиданно стало пепельным, рот
расслабленно приоткрылся, глаза, под изогнувшимися бровями, округлились и
выглядели совершенно опустошенными. Он повернулся к Алексу и произнес: -
Борн исчез, второй человек исчез, двое наших людей связаны и избиты. Это
был уже не голос, а шепот, едва внятный, от охватившего его ужаса. Он
вновь стал слушать, и по мере того как шло время, его глаза стали
неожиданно уменьшаться. - О Господи! - воскликнул дипломат, стараясь
отыскать глазами Конклина.
Офицера нигде не было видно.
Дэвид Вебб был уже далеко. Он исчез с последними приступами боли в
темноте пожарного выхода из отеля. Оставался лишь Джейсон Борн. Теперь это
был не просто охотник на Карлоса, это был еще и Дельта, хищник, требующий
только мести за бесценную часть его жизни, вновь неожиданно отобранную у
него. И как любой мстительный хищник, он пробирался через лабиринты
препятствий, выверяя с поразительной точностью каждое смертоносное
движение. Его мозг превратился в мозг животного, глаза видели только
смерть.
Темные улицы Монгкока уже не смущали его, а стали некоторым подобием
джунглей.
И в этих джунглях прошел слух о странном человеке, который платит
вдесятеро против цены, за нужный ему товар, и почти всегда появляется в
сопровождении еще более странного спутника со связанными руками, который,
к тому же, явно опасается за свою жизнь. При этом для незнакомца
открывались двери всех притонов, где собирались контрабандисты, торговцы
наркотиками, золотом и алмазами, продавцы оружия, и где слова
предостережения отходили на второй план, и все было к его услугам, потому
что он платил наличными и в твердой валюте.
"Он был маньяк, он был белый и он мог быстро убивать. Он был
сумасшедший. Он брал все, что хотел и платил. Кто мог отказать ему? Он
пришел, он ушел. Главное, что остались его деньги".
В полночь Дельта получил все, что было необходимо для его
смертоносного ремесла. Мысль об успехе не покидала ни на минуту бывшего
командира рейнджеров из "Медузы". Он верил в свой успех и был готов ко
всему, что могло встать на его пути.
"Где был" Эхо? "Он так был нужен ему. Ведь он всегда был залогом его
удачи"!
Эхо был мертв. Он остался в том райском лесу, наполненном пением
