нечно, но трещины, я думаю, нет. Трудно говорить без рентгена. Дыхание,
пульс, температура, давление - никаких симптомов серьезных травм мозга.
Меня беспокоит его нога.
- Нога?
- Пателла, по-вашему коленная чашечка. Полностью раздроблена - не
восстановишь. Сухожилия порваны, берцовая кость сломана. Нога распилена
пополам. Должно быть, несколько пуль попало. Проклятые убийцы!
- Ампутация? Вы не думаете...
- Не надо ампутации, - он раздраженно потряс головой. - Я удалил все
осколки, что смог найти. Кости либо надо сращивать, и тогда нога станет
короче, либо металлические шины. Одно я могу сказать твердо: колено это
он никогда больше не согнет.
- Так он останется хромым. На всю жизнь?
- Мне очень жаль, но это так. Я знаю, что вы друзья.
- Значит, для него с морем покончено?
- Мне очень жаль, - повторил Марстон. При полной своей некомпетент-
ности в медицине, он был все же славным стариком. - Теперь твоя очередь,
Джон.
- Да, - я не ожидал ничего хорошего от этой своей очереди. Я посмот-
рел на охранника. - Эй, ты. Да, ты. Где Каррерас?
- Сеньор Каррерас, - молодой человек бросил окурок на персидский ко-
вер и растер его каблуком. Лорда Декстера хватил бы удар при виде этако-
го. - Не мое дело знать, где сеньор Каррерас.
С этим ясно. Он говорит по-английски. Меньше всего меня в тот момент
занимало, где находится Каррерас.
Марстон достал свои большие ножницы и приготовился резать мне брюки.
- А капитан Буллен? - спросил я. - Какие шансы?
- Не знаю. Он сейчас без сознания, - доктор запнулся. - Он ранен
дважды. Одна пуля прошла навылет - через плечо, разорвав грудную мышцу.
Другая попала в правую половину груди чуть пониже, сломала ребро, а по-
том, наверно, пробила легкое около верхушки. Пуля застряла в теле, почти
наверняка поблизости от лопатки. Мне придется оперировать, чтобы извлечь
ее.
- Оперировать... - от одной мысли о том, как старина Марстон режет
тело лежащего без сознания Буллена, мне сделалось дурно. Я проглотил
слова, чуть не сорвавшиеся далее с моего языка, и продолжал: - Опериро-
вать? Вы берете на себя огромную ответственность, вы рискуете на всю
жизнь испортить свою профессиональную репутацию.
- Жизнь человека поставлена на карту, Джон, - торжественно заявил
доктор.
- Но вам, возможно, придется вскрывать грудную полость. Серьезная
операция, доктор Марстон. Без ассистентов, без обученных медсестер, без
компетентного анестезиолога, без рентгена, а вдруг вы вынете пулю, кото-
рая закупоривает смертельную рану в легком, плевре или еще там где-то.
Кроме всего прочего, пуля могла и отклониться, - я глубоко вздохнул. -
Доктор Марстон, не могу выразить, как я уважаю вас и восхищаюсь вами за
одну только мысль оперировать в таких невозможных условиях. Но вы не бу-
дете рисковать. Доктор, пока капитан не в состоянии исполнять свои обя-
занности, я командую "Кампари". По крайней мере номинально, - добавил я
с горечью. - Запрещаю вам брать на себя ответственность за исход опера-
ции при столь неблагоприятных обстоятельствах. Мисс Бересфорд, вы свиде-
тель.
- Что ж, Джон, возможно ты и прав, - признал Марстон с важностью. Не-
ожиданно он помолодел лет на пять. - Действительно, ты, наверно, прав.
Но мое чувство долга...
- Оно делает вам честь, доктор. Но вспомните о всех тех, кто еще с
первой мировой носит в груди пулю и держится молодцом.
- И это, конечно, и это. - Никогда прежде мне не приходилось достав-
лять человеку такое облегчение. - Так что, дадим шанс природе?
- Капитан Буллен здоров, как бык. - По крайней мере, у старика теперь
оставался шанс выкарабкаться. Я чувствовал себя так, будто только что
спас человеческую жизнь. Устало пробормотал: - Вы были правы, доктор.
Боюсь, я заболтался. Налейте мне, пожалуйста, воды.
- Конечно, мой мальчик, конечно, - он принес воды, проследил, как я
пью, и участливо спросил: - Лучше теперь?
- Благодарю, - голос мой совсем ослаб. Я шевелил губами, силясь ска-
зать что-то, но слов не было слышно. Встревоженный Марстон поднес ухо к
моим губам, пытаясь разобрать, что я говорю, и я прошептал медленно и
ясно: - У меня бедро цело, сделайте вид, что оно сломано.
Он уставился на меня отражавшим изумление взглядом, приоткрыл было
рот, но вовремя прикусил язык. Старина вовсе не был таким уж тугодумом.
Он кивнул головой и осведомился:
- Вы готовы? Я начинаю. И начал. Сьюзен Бересфорд ему помогала. Дело
мое было не так плохо, как представлялось при первом взгляде на окровав-
ленную ногу. Одна пуля прошла навылет, а рваные раны на бедре от двух
других были неглубоки, хотя и обильно кровоточили. Все время своей рабо-
ты доктор Марстон, не закрывая рта, комментировал для охранника глубину
и серьезность моих ранений, и худо бы я себя почувствовал, не знай, что
все это - бойкое вранье. Охранника он, несомненно, должен был убедить.
Очистив и перевязав раны - пытку эту я стоически перенес, не желая виз-
жать в присутствии Сьюзен Бересфорд, - он наложил на ногу шины и туго их
прибинтовал. Проделав это, он подложил под ногу стопку подушек, зашел в
амбулаторию и возвратился с походным набором средневекового инквизитора:
блоком, тяжелым грузом на проволоке и кожаным ремнем. Ремень он застег-
нул на моей лодыжке.
- Это еще зачем? - взорвался я.
- Я медицинский офицер, заруби себе это на носу, - резко отшил меня
он. При этом левое веко его едва заметно опустилось. - Вытяжение, мистер
Картер. Или, может быть, вы желаете всю жизнь хромать на короткой ноге?
- Прошу прощения, - возможно, я слегка недооценивал старину Марстона.
Ничто и никогда не изменит моего мнения о нем как о враче, но в других
делах он был весьма находчив. Первым делом человек типа Каррераса поин-
тересовался бы, почему это пациент со сломанной берцовой костью не лежит
на вытяжении. Марстон ввинтил два крюка в отверстия в потолке, подвесил
блок, пропустил через него проволоку и прикрепил ее конец к ремню. Все
это оказалось не слишком неудобно. Затем он поднял отрезанную брючину,
удостоверился, что охранник не следит за ним, побрызгал на нее водой и
выжал над повязкой. Даже для себя я вынужден был признать, что редко ви-
дел более убедительное зрелище полностью и тщательно лишенного подвиж-
ности пациента.
Окончил он как раз вовремя. Они со Сьюзен Бересфорд уже складывали
инструменты, когда распахнулась дверь, и вошел Тони Каррерас. Он внима-
тельно и изучающе оглядел Буллена, Макдональда и меня - это был не тот
человек, который мог многое пропустить - и подошел к моей койке.
- Добрый вечер, Картер, - любезно поздоровался он. - Как вы себя
чувствуете?
- Где там ваш кровожадный папаша? - полюбопытствовал я.
- Кровожадный папаша? Вы несправедливы к моему отцу. В данный момент
спит. Рука причиняла ему невыносимую боль после того, как Марстон с ней
закончил, - этому я ничуть не удивился - и он принял снотворное. Все лю-
ки славного "Кампари" задраены на ночь, а капитан Тони Каррерас заступил
на вахту. Вы можете спать спокойно. Вам интересно будет узнать, что мы
только что засекли Нассау на радаре, 40 румбов по левому борту, так что
ли вы, навигаторы, говорите. Значит, вы все-таки не сбивали нас с толку
этим курсом.
Я застонал и отвернулся. Каррерас подошел к Марстону.
- Как они, доктор?
- А как они должны, по-вашему, быть после того, как эти головорезы
продырявили их пулями? - с горечью спросил Марстон. - Капитан Буллен то
ли выживет, то ли нет, я не знаю. Макдональд, боцман, будет жить, но на
всю жизнь останется хромым, с негнущейся ногой. У старшего помощника
сложный перелом бедренной кости. Совершенно раздроблена. Если через пару
дней он не попадет в больницу - тоже охромеет, да итак ему уже никогда
по-настоящему не ходить.
- Я искренне сожалею, - признался Тони Каррерас. Похоже было, что он
говорит правду. - Убивать и калечить людей - это непростительная расто-
чительность. Ну, скажем, почти непростительная. Некоторые обстоятельства
оправдывают и ее.
- Ваше человеколюбие делает вам честь, - отозвался я со своей подуш-
ки.
- Мы - гуманные люди, - заявил он.
- И блестяще это доказали, - я выгнул шею, чтобы посмотреть на него.
- Но все же могли бы быть предупредительнее к умирающему.
- В самом деле? - он великолепно умел выгибать брови.
- В самом деле. Вот ваш Дэниел Бун, - я кивнул на часового с автома-
том. - Вы разрешаете своим людям курить на часах?
- Хосе? - он улыбнулся. - Хосе - заядлый курильщик. Отнимите у него
сигареты - и он тут же объявит забастовку. Он, кстати, Картер, не перед
Букингемским дворцом дежурит. Что это вы внезапно всполошились?
- Вы слышали, что сказал доктор Марстон. Капитан Буллен. Он в крити-
ческом состоянии, у него пробито легкое.
- А, я, кажется, понял. Вы согласны с этим, доктор?
Я затаил дыхание. Возможно, старина так и не разобрался, о чем, собс-
твенно, идет речь. Но я опять недооценил его хитрость.
- Для человека с пробитым легким, - веско изрек он, - нет ничего хуже
прокуренного воздуха.
- Понятно. Хосе! - Каррерас быстро сказал что-то охраннику по-испанс-
ки, тот мило улыбнулся, поднялся и направился к двери, прихватив с собою
стул. Дверь захлопнулась за ним.
- Никакой дисциплины, - вздохнул Тони Каррерас, - разве так караул у
Букингемского дворца марширует, Картер? А этот на стуле качается. Наша,
латинская кровь, ничего не попишешь. Но предупреждаю: ценность его как
часового это не снижает. Не вижу никакого вреда в том, что он будет ка-
раулить снаружи, разве что кто-то из вас пожелает выпрыгнуть в море че-
рез иллюминатор, да и для этого вы все не в том состоянии, вряд ли вы
сумеете здесь что-нибудь натворить, - он помолчал и оценивающе осмотрел
меня. - Странно, что вы так нелюбопытны. Картер. На вас непохоже. Наво-
дит, знаете ли, на подозрения.
- А чего любопытствовать? - проворчал я, - нечего тут любопытство-
вать. Сколько у вас этих вооруженных головорезов на борту "Кампари"?
- Сорок. Неплохо? Если уж точно, тридцать восемь бойцов. Одного убил
капитан Буллен, другому вы серьезно повредили руку. Где это вы, Картер,
научились так стрелять?
- Случайность. Сердан пришел в себя?
- Да, - коротко ответил он. Похоже было, что он не хочет говорить о
Сердане.
- Он убил Декстера? - упорствовал я.
- Нет. Вернер - сиделка. Тот, которого вы убили сегодня вечером. -
Смерть одного из коллег до странности мало волновала этого профессио-
нального гуманиста. - Униформа стюарда и поднос с едой на уровне лица.
Ваш главный стюард, Уайт, дважды его встретил и не заподозрил. Конечно,
он к Уайту ближе, чем на тридцать футов не подходил. А Декстеру просто
не повезло, что он заметил, как этот стюард отпирает радиорубку.
- Полагаю, что этот же кровожадный дьявол убил и Броунелла?
- И Бенсона. Бенсон застукал его, когда тот выходил из радиорубки,
убрав Броунелла. Он его застрелил. Вернер собирался перекинуть его прямо
через борт, но как раз внизу толпился народ - из команды. Он отволок его
к левому борту. Опять внизу люди. Вот он и запихал его в рундук вместо
спасательного жилета, - Каррерас ухмыльнулся. - Тут уже вам не повезло,
что вы встали возле того рундука прошлой ночью около полуночи, когда мы
послали Вернера избавиться от тела.
- А кто придумал эту штуку с липовым радиотехником в Кингстоне, кото-
рый просверлил дырку из радиорубки в вентиляционную трубу и подключил
наушники в каюте Сердана к приемнику? Сердан, ваш старик или вы?
- Мой отец.
- А идея троянского коня. Тоже ваш отец?
- Он выдающийся человек. Теперь я понял, почему вы были не любопытны.
Вы знали.
- Догадаться было несложно, - промолвил я задумчиво, - да только уже
было поздно. Все наши беды начались в Карраччо. А эти огромные контейне-
ры мы погрузили именно в Карраччо. Теперь-то я понимаю, почему такой
ужас обуял грузчиков, когда один из контейнеров чуть не выскользнул из
строп. Теперь я понимаю, почему вашему старику так чертовски необходимо
было осмотреть трюм - не для того, чтобы отдать дань уважения покойникам
в гробах, а посмотреть, как поставили его людей, смогут ли они выбраться
из контейнеров. А прошлой ночью они вышибли стенки и взломали люки.
Сколько человек на контейнер, Каррерас?
- Двадцать. Как сельди в бочке набились, бедняги. Я думаю, им не
сладко пришлось эти двадцать четыре часа.
- Двадцать... Два контейнера. Мы их погрузили четыре. А что в осталь-
ных?
- Оборудование, мистер Картер, просто оборудование.
- Одну вещь мне было бы действительно любопытно узнать.
- Да?
- Что стоит за этим кровавым бизнесом? Похищение? Требование выкупа?
- Я не имею права обсуждать с вами этот вопрос, - он усмехнулся. - По
крайней мере, пока. Вы останетесь здесь, мисс Бересфорд, или позволите
мне проводить вас к родителям в салон?
- Пожалуйста, оставьте юную леди, - вметался Марстон. - Она поможет
мне нести круглосуточное дежурство у постели капитана Буллена. У него в
любой момент возможен кризис.
- Как хотите, - он поклонился Сьюзен Бересфорд. - Всем спокойной но-
чи.
Дверь захлопнулась. Сьюзен Бересфорд воскликнула:
- Так вот как они попали на корабль! Как это вам удалось догадаться?
- Как это мне удалось догадаться! Уж не думаете ли вы, что они запря-
тали сорок вооруженных людей в трубу нашего парохода? Когда мы догада-
лись, что здесь замешаны Каррерас и Сердан, все стало ясно. Они подня-
лись на борт в Карраччо. И эти огромные контейнеры тоже. Как ни склады-
вай два и два, мисс Бересфорд, все равно будет четыре, - она вспыхнула и
одарила меня высокомерным взглядом, что я проигнорировал. - Теперь вы
оба понимаете, что это значит?
- Пусть он сам скажет, доктор, - ехидно поддела меня мисс Бересфорд.
- Он же умирает от нетерпения поделиться с нами.
- Это значит, что за всем этим стоит нечто очень важное, - задумчиво
проговорил я. - Все грузы, за исключением случая перегрузки с судна на
судно в беспошлинных портах, а к нам этот случай неприменим, должны про-
ходить проверку в таможне. Контейнеры прошли таможню в Карраччо. Следо-
вательно, таможня знала об их содержимом. Потому так нервничал наш агент
в Карраччо. Но таможня их пропустила. Почему? Потому что имела приказ
пропустить. А кто отдает им приказы? Их правительство. Кто приказывает
правительству? Только хунта - в конце концов она и есть правительство.
Хунта прямо и стоит за всем этим. А мы все знаем, что она отчаянно нуж-
дается в деньгах. Интересно, интересно...
- Что интересно? - осведомился Марстон.
- Сам пока не знаю. Скажите, доктор, есть тут у вас возможность при-
готовить чай или кофе?
- А ты, мой мальчик, видел когда-нибудь лазарет, где это нельзя сде-
лать?
- Какая чудесная мысль, - воскликнула Сьюзен Бересфорд, вскакивая. -
Я с восторгом выпью чашку чаю.
- Кофе.
- Чаю!
- Кофе. Ублажите немощного. Для мисс Бересфорд это будет весьма цен-
ный опыт. Я имею в виду самой приготовить кофе. Надо наполнить кофейник
водой...
- Пожалуйста, хватит, - она подошла к моей койке и спокойно взглянула
мне в глаза. - У вас короткая память, мистер Картер. Я ведь говорила вам
позавчера, что сожалею, очень сожалею. Припоминаете?
- Припоминаю, - признал я, - прошу прощения, мисс Бересфорд.
- Сьюзен, - она улыбнулась. - Если хотите получить свой кофе, то
только так.
- Шантаж.
- Да зови ты ее ради бога Сьюзен, если ей угодно, - раздраженно прер-
вал нас доктор Марстон. - Что в том страшного?
- Распоряжение врача, - согласился я покорно. - О'кей, Сьюзен, прине-
сите пациенту его кофе. - Обстоятельства едва ли можно было назвать нор-
мальными. Я всегда мог позднее вернуться к прежнему обращению.
Прошло пять минут, и она принесла кофе. Я осмотрел поднос и возмутил-
ся.
- Что? Только три чашки? Должно быть четыре.
- Четыре?
- Четыре. Три нам и одну нашему другу снаружи.
- Нашему другу - вы имеете в виду охранника?
- А кого же еще?
- Вы сошли с ума, мистер Картер?
- Справедливость превыше всего, - пробормотал Марстон. - Он для вас
Джон.
Она охладила взглядом его порыв, перевела взгляд на меня и заявила с
презрительной холодностью:
- Вы сошли с ума. Почему я должна подносить кофе этому головорезу?
Ничего такого делать не буду.
- Наш старший помощник всегда знает, что делает, - умело, хотя и нео-
жиданно, подыграл мне Марстон. - Сделайте, как он просит.
Она налила чашку кофе, вынесла ее за дверь и через несколько секунд
вернулась.
- Взял? - спросил я.
- Не просто взял. Похоже, что он вообще весь день ничего не пил.
- Вполне способен в это поверить. Не думаю, что у них там, в контей-
нерах, был изысканный стол, - я взял предложенную мне чашку кофе, осушил
ее и поставил на поднос. Кофе на вкус был именно таким, каким и должен
был быть.
- Ну, как? - поинтересовалась Сьюзен.
- Превосходно. Полностью отказываюсь от своего предположения, что вы
не умеете кипятить воду. Она переглянулась с Марстоном, и тот осведомил-
ся:
- Ты больше ничем не собирался заняться сегодня вечером, Джон?
- Совершенно. Все, что я хочу, - хорошо выспаться.
- Именно поэтому я всыпал тебе в кофе мощного снотворного, - он под-
мигнул мне. - У кофе замечательное свойство отбивать любой посторонний
вкус, не так ли?
Я знал, что он имеет в виду, и он знал, что я знаю, что он имеет в
виду. Я признался:
- Доктор Марстон, чувствую, что здорово дал маху, недооценивая вас.
- Чувствую то же самое, Джон, - сказал он весело. - На самом деле
чувствую то же самое.
Сквозь сон я ощутил, что у меня болит левая нога, не очень сильно, но
достаточно, чтобы меня пробудить. Кто-то тянул ее, делал рывок, на нес-
колько секунд отпускал и снова дергал. И все это время он еще и разгова-
ривал. Почему этот некто, кто бы он ни был, не прекратит это безобразие?
Дерганье и болтовню. Разве он не знает, что я болен?
Я открыл глаза. Первое, что заметил, были часы на противоположной пе-
реборке. Десять часов. Десять часов утра, ибо яркий дневной свет лился
через незашторенные иллюминаторы. Доктор Марстон был прав насчет снот-
ворного. Пожалуй, "мощное"-это слишком слабый эпитет для описания его
действия.
Кто-то разговаривал. Это, действительно, старик Буллен бормотал
что-то неразборчивое, забывшись в беспокойном сне, но за ногу никто меня
не тянул. Рывки совершал груз, подвешенный к потолку. "Кампари", несмот-
ря на стабилизаторы, раскачивался градусов на десять-пятнадцать, а это
значило, что море разыгралось не на шутку. Когда корабль переваливался с
волны на волну, подвешенный блок, качаясь, как маятник, резко скрипел.
Через несколько секунд скрип повторялся. Теперь, когда я совсем проснул-
ся, это было еще мучительнее, чем по первому впечатлению. Даже если бы у
меня был настоящий перелом бедра, вряд ли эта процедура была мне полез-
на. Я огляделся, желая найти доктора Марстона и попросить его убрать
груз.
Но первым, на кого я наткнулся взглядом, был не доктор Марстон, а Ми-
гель Каррерас, стоящий около изголовья моей койки. Возможно, и разбудив-
ший меня. Он был свежевыбрит, выглядел бодрым и отдохнувшим, аккуратно
забинтованная правая рука покоилась на перевязи. Под мышкой зажимал пач-
ку сложенных карт. Заметив, что я проснулся, он мило улыбнулся.
- Доброе утро, мистер Картер. Как вы себя чувствуете?
Я не удостоил его ответом. Сьюзен Бересфорд сидела за столом доктора.
Она показалась мне очень усталой - под зелеными глазами легли темные те-
ни. Я спросил:
- Сьюзен, где доктор Марстон?
- Сьюзен? - пробормотал Каррерас. - Как скоро теснота рождает фамиль-
ярность. Я снова не ответил ему. Сьюзен сказала:
- В амбулатории, спит. Он провел на ногах почти всю ночь.
- Разбудите его, пожалуйста. Скажите ему, чтобы он убрал этот прокля-
тый груз. Он мне ногу разорвет пополам.
Она вышла в амбулаторию, и Каррера с обратился ко мне:
- Я попрошу вашего внимания, мистер Картер.
- Когда с меня снимут этот груз, - сердито ответил я, - не раньше.
Появился заспанный доктор Марстон и, не сказав ни слова, принялся от-
соединять груз.
- Капитан Буллен и боцман? Как они? - спросил я.
- Капитан пока не сдается, - устало ответил он. - Боцман быстро идет
на поправку. Оба они слишком рано сегодня проснулись, я дал им снотвор-
ное. Чем дольше они проспят - тем лучше.
Кивнув, я дождался, пока он усадил меня и устроил мою ногу, а затем
спросил грубо:
- Что вам нужно, Каррерас? Он развернул карту и положил мне на коле-
ни.
- Небольшая штурманская помощь, назовем это перепроверкой. Вы будете
сотрудничать?
- Я буду сотрудничать.
- Что? - Сьюзен Бересфорд привстала из-за стола и в изумлении воззри-
лась на меня. - Вы... Вы собираетесь помогать этому человеку?
- Вы плохо меня расслышали? Кем бы вы хотели меня увидеть - героем? -
я кивнул на ногу. - Глядите, во что мне обошелся этот героизм.
- Я отказываюсь в это поверить, - на ее бледных щеках выступили яркие
пятна. - Вы собираетесь помогать этому чудовищу, этому убийце.
- А если не соберусь, - лениво предположил я, - он может меня и зас-
тавить. Начнет, например, с вас. Может быть, станет ломать пальцы по од-
ному или по очереди дергать зубы щипцами доктора Марстона. Без обезболи-
вания, заметьте. Я не утверждаю, что он это будет делать с удовольстви-
ем, но он это будет делать.
- Я не боюсь мистера Каррераса, - заявила она дерзко. Но при этом еще
больше побледнела.
- А пора бы уже испугаться, - резко оборвал я. - Итак, Каррерас?
- Вам приходилось плавать в Северной Атлантике, мистер Картер? Я имею
в виду между Европой и Америкой?
- Не раз.
- Отлично, - он ткнул пальцем в карту. - Корабль вышел из Клайда и
идет в Норфолк, штат Вирджиния. Я бы попросил вас проложить его курс.
Все нужные справочники будут в вашем распоряжении.
- Никаких справочников не нужно, - я взял у него карандаш. - Надо
обогнуть Ирландию с севера, вот так, и дальше на запад по дуге большого
круга, вот к этой точке к юго-востоку от Ньюфаундленда. Эта кривая выг-
лядит странно, но только из-за проекции карты. Это кратчайший путь.
- Я вам верю. А дальше?
- Вскоре после этого курс отклоняется от обычной морской дороги на
Нью-Йорк, и мы приходим в Норфолк с норд-оста, - я завертел головой, пы-
таясь заглянуть за дверь лазарета. - Что за шум? Откуда это? Похоже на
отбойный молоток.
- Позже, позже, - раздраженно отмахнулся он, затем развернул другую
карту, и раздражение исчезло с его лица. - Великолепно, Картер, велико-
лепно. Ваш маршрут почти точно совпадает с имеющимися у меня данными.
- Какого же черта вы приставали ко мне?
- Я все привык перепроверять, мистер Картер. Этот корабль должен при-
быть в Норфолк в двадцать два часа в субботу, то есть через два дня. Ни
раньше, ни позже - точно в двадцать два часа. Если мне вздумается перех-
ватить этот корабль на рассвете того дня, где будет точка перехвата?
Свои вопросы я не спешил более задавать.
- На этой широте в это время года рассвет в пять часов. Плюс-минус
несколько минут. Какая скорость у этого корабля?
- Конечно же. Глупо с моей стороны. Десять узлов.
- Десять узлов, семнадцать часов, сто семьдесят миль. Точка перехвата
будет вот здесь.
- Точно, - он опять сверился с собственной картой. - Точно. Очень вам
благодарен, - он взглянул на клочок бумаги в руке. - Наше теперешнее по-
ложение 2б°52' северной широты, 76°33' западной долготы, во всяком слу-
чае около этого. Сколько времени нам нужно, чтобы добраться до точки пе-
рехвата?
- Что за стук на палубе? Какой теперь чертовщиной вы заняты, Карре-
рас?
- Отвечайте на вопрос, - резко оборвал он меня, держа карту. Я осве-
домился:
- Какая у нас сейчас скорость?
- Четырнадцать узлов.
- Сорок три часа, - сообщил я, подумав минуту. - Может, чуть меньше.
- Сорок три часа, - задумчиво повторил он. - Сейчас четверг, десять
утра, а наше рандеву в пять утра в субботу. Бог мой, так это как раз со-
рок три часа! - впервые тень озабоченности легла на его лицо. - Какая у
"Кампари" максимальная скорость?
- Восемнадцать узлов, - я мельком взглянул на Сьюзен. Она стремитель-
но теряла свои иллюзии в отношении старшего помощника Картера.
- Ага! Восемнадцать! - лицо его прояснилось. - А при восемнадцати уз-
лах?
- А при восемнадцати вы имеете шанс оторвать стабилизаторы и угробить
"Кампари", - уведомил его я. Ему это не понравилось.
- Что вы имеете в виду?
- Я имею в виду, что на вас надвигаются неприятности, Каррерас. Боль-
шие неприятности, - я выглянул в иллюминатор. - Не вижу моря, но чувс-
твую. Необычно высокие и редкие волны. Спросите любого рыбака на Бага-
мах, что это значит в такое время года, и он вам скажет. Это может зна-
чить только одно, Каррерас, - тропический шторм, скорее всего ураган.
Волнение идет с востока - там центр шторма. Пока он может быть в двухс-
тах милях, но он там. А волнение усиливается. Вы заметили? Оно усилива-
ется потому, что обычный путь урагана в здешних местах - на норд-вест, а
скорость десять-пятнадцать миль в час. А мы двигаемся на норд-ост. Дру-
гими словами, ураган и "Кампари" - на встречных курсах. Пора уже слушать
прогнозы погоды, Каррерас.
- Сколько времени нам нужно при восемнадцати узлах?
- Тридцать три часа. При хорошей погоде.
- А курс?
Я проложил курс и взглянул на своего собеседника.
- У вас на карте, несомненно, такой же.
- Действительно. На каких волнах передают прогноз погоды?
- На всех, - сухо сообщил я. - Если из Атлантики на запад движется
ураган, любая коммерческая станция на восточном побережье ничего иного
не передает.
Он двинулся через комнату к телефону Марстона, вызвал мостик и прика-
зал увеличить ход до полного и следить за сообщениями о погоде. Когда он
закончил, я заметил:
- Восемнадцать узлов? Что ж, я предупреждал вас.
- У меня должен быть резерв времени, - он посмотрел на Буллена, кото-
рый продолжал бормотать что-то в бреду. - Что сделал бы ваш капитан в
такой ситуации?
- Повернул бы и удирал в любом направлении, кроме севера. Нам ведь
приходится думать о пассажирах. Они не очень-то любят морскую болезнь.
- Боюсь, что сейчас им придется потерпеть. Ради важного дела.
- Да, - задумчиво сказал я. Теперь понятно, что это за стук на палу-
бе. - Дело важное. Для такого патриота, как вы, Каррерас, какое дело мо-
жет быть важнее? У хунты пустая казна. Ни гроша за душой, а режим шата-
ется. Только одно его может спасти - вливание. Вливание золота. Этот ко-
рабль, что мы должны перехватить, Каррерас, - на сколько миллионов он
везет золота?
Марстон и Сьюзен смотрели на меня во все глаза, затем переглянулись,
и их диагноз был очевиден: от шока я тронулся умом. Каррерас же явно
придерживался другого мнения: он весь застыл, слушая меня.
- У вас есть доступ к источникам информации, о которых мне неизвест-
но, - тихо, почти шепотом сказал он. - Что за источники. Картер? Быстро!
- Нет никаких источников, Каррерас, - я улыбнулся. - Откуда им взять-
ся?
- Со мной в кошки-мышки не играют, - он все еще был очень спокоен. -
Источники, Картер!
- Вот здесь, - я постучал себя по лбу. - И только здесь. Источник
тут.
Он несколько секунд настороженно осматривал меня, затем кивнул.
- Я понял это, как только вас увидел. В вас что-то есть, какое-то ка-
чество. Чемпион по боксу выглядит чемпионом по боксу даже когда отдыха-
ет. Опасный человек не может не выглядеть опасным даже в самых безобид-
ных обстоятельствах. У вас есть это качество. Я хорошо себя натренировал
распознавать такие вещи.
- Слышали? - обратился я к Сьюзен. - А вы-то, наверно, и не подозре-
вали? Думали, что я, как все, не так ли?
- Вы даже более проницательны, чем я думал, мистер Картер, - пробор-
мотал Каррерас.
- Если называть проницательностью получение очевидной четверки при
сложении двух с двумя, то я, несомненно, проницателен. Господи, да если
бы я действительно что-то соображал, то не валялся бы здесь сейчас с
раздробленной костью, - случайное упоминание о своей беспомощности не
должно было мне повредить. - Хунте нужны деньги - давно уже обо всем
можно было догадаться.
- В самом деле?
- В самом деле. Рассказать вам, почему был убит Броунелл, наш радист?
- Сделайте милость.
- Да потому, что вы перехватили сообщение от Гаррисонов и Кертисов -
двух семей, отозванных радиограммами из Кингстона. В этом сообщении го-
ворилось о том, что те радиограммы были фальшивые, а если бы мы это уз-
нали, то обратили бы пристальное внимание на господ Каррерасов и Серда-
на, которые заняли их каюты. Вся тонкость в том, что эти радиограммы,
Каррерас, были переданы через вашу столицу, а это доказывает вмешатель-
ство вашей почты, а следовательно, и правительства, поскольку почта под-
чиняется правительству. Вовторых, в вашей стране существует список зака-
зов на места на "Кампари" - а вы были где-то внизу этого списка и таинс-
твенным образом перепрыгнули на самый верх. Вы заявили, что будто бы
только вы можете воспользоваться столь неожиданно освободившимися места-
ми. Чепуха! Кто-то из власть предержащих скомандовал: "Каррерас и Сердан
переходят наверх". И никто не жаловался. Почему, спрашивается? В-треть-
их, хотя и существует этот список, в нем никого вашей национальности,
Каррерас. Ведь хунта запрещает вашим гражданам ездить на иностранных су-
дах, да и валюту иностранную они обязаны обменивать на местные деньги. А
вам разрешили поездку, и платили вы американскими долларами. Улавливаете
мою мысль? Он кивнул.
- Нам пришлось пойти на риск и заплатить долларами.
- В-четвертых, таможня пропустила на борт эти контейнеры с вашими
людьми и с пушками. Это доказывает...
- Пушками? - прервал меня Марстон. Он выглядел совершенно ошеломлен-
ным. - Пушками?
- Этот шум, что доносится до вас снаружи, - спокойно ответил Карре-
рас, - мистер Картер вам потом объяснит его причину. Жаль, - продолжал
он с сожалением, - что мы не по одну сторону баррикад. Из вас вышел бы
превосходный лейтенант, мистер Картер. Вы могли бы сами назначить себе
жалованье.
- Об этом же именно вчера говорил мне мистер Бересфорд, - признался
я. - Все в эти дни предлагают мне работу. Надо признать, что время для
этого можно было выбрать и поудачнее.
- Вы хотите сказать, - осведомилась Сьюзен, - что папа предложил...
- Не пугайтесь, - успокоил ее я. - Он уже передумал. Итак, Каррерас,
что мы имеем в итоге? Со всех сторон - вмешательство правительства. А
что нужно правительству? Деньги. Отчаянно нужны. 350 миллионов долларов
уплачены Штатам за оружие. Одна компенсация иностранным компаниям сколь-
