Детектив

Савелий смотрел на него, в волнении сжимая кулаки.
- Надо идти!  - выдохнул он. - Возможно, в реку уткнемся... Вода поможет
тебе, Федор...
Склонившись над раненым, чтобы поднять его, Савелий ощутил какое-то зло-
воние, запах гнили.
- Господи!  Да что же это такое?!  Человек же помирает!  - закричал он в
отчаянии.  Затем торопливо закинул его руки себе на плечи и, как ему по-
казалось,  быстро  потащил  вперед,  повторяя про себя,  а потом и вслух
маршрут,  указанный Федором:  - До Каменистой поляны... потом налево! До
Каменистой и налево... До Каменистой и... налево... - Неожиданно для се-
бя, совершенно выбитый из колеи состоянием Федора, Савелий повернул НАП-
РАВО...


Фотоувлечение

- Скажи,  Савушка, ты любишь меня? - спросила Лариса, когда Савелий, по-
чувствовав ее взгляд,  оторвался от какого-то американского боевика, ко-
торый они смотрели по видику.
В распахнутое окно врывался шум городских  улиц.  С  пятнадцатого  этажа
открывалась удивительная панорама.  Белая аккуратная церквушка,  некогда
самое высокое строение в бывшей деревне,  чудом уцелевшая от  разрушений
временем  и человеком,  сиротливо затерялась среди однообразных высотных
башен столицы.
Совсем рядом раскинулся парк,  которому,  казалось,  не было конца края.
Буквально  рядом  с домом,  переливаясь на солнце яркими цветами радуги,
притаилось небольшое озерцо.  Казалось, оттолкнись посильнее от подокон-
ника, взмахни руками, как птица крыльями, и попадешь прямо в его середи-
ну.
Долго смотрел Савелий на Ларису.  Взгляд его был серьезен и печален, это
настолько взволновало девушку,  что она захотела что-то добавить,  но он
вдруг обхватил ее своими сильными руками и крепко прижал к груди.
- Я так люблю тебя, что... мне иногда страшно становится! - горячо воск-
ликнул он. - Скажи: прыгни из окна! Не задумываясь - прыгну!
- Эх,  милый! Все так, говорят - для красного словца, а дойдет до дела -
в кусты!
- Зачем ты так? - обиделся Савелий. - За всех не могу сказать, но за се-
бя...  Я тебя никогда,  слышишь, никогда не предам! Никогда! - Его глаза
взволнованно блестели,  а в голосе слышалась такая нежность,  что Лариса
бросилась ему на шею.
- Милый! Милый мой! Не знаю почему, но я верю тебе! Савелий ласково про-
вел по ее груди.
- Как не хочется уходить от тебя - томно проговорила она.  - А нужно  на
работу идти: дела есть...
- Успеешь - прошептал он и прижал ее хрупкую фигурку к себе.
Утомленная его ласками,  Лариса задремала.  Савелий не спал, с нежностью
разглядывая женщину, которую любил больше всего на свете.
Небольшой ветерок всколыхнул тяжелые шторы на окне.  Расшитые красочными
драконами, они встрепенулись как живые, пропуская настырный ветер в ком-
нату,  и нехотя вернулись на свое место. Яркое солнце, пробиваясь в щель
между двумя половинками, скользнуло по книжным полкам и медленно подкра-
дывалось к кушетке.
Савелий осторожно поднялся а выскользнул в небольшой холл между  коридо-
ром и кухней, где стоял стенной шкаф. Достав фотоаппарат, взвел затвор и
навел из-за косяка объектив на спящую Ларису.
- Ларчик! Уже десятый час! - крикнул он.
- Слышу!  - Она сладко потянулась и решительно отбросила простыню в сто-
рону.  Не вставая, начала поднимать и опускать ноги. Длинные и стройные,
они легко взлетали вверх. Несколько раз Савелий щелкнул аппаратом.
- Ну вот,  теперь и спортивный момент из жизни Ларисы Петровой  увекове-
чен! - улыбнулся он.
- Как тебе не стыдно?  - Она капризно надула губы.  - Хотя бы предупреж-
дал.
- Что естественно, то прекрасно! Я же говорил, что хочу увековечить наше
счастье! - Положив камеру на стол, он подошел и обнял Ларису.
- А если кто-нибудь увидит эти снимки?
- Ты что? Кто их может увидеть? Они только для служебного пользования!..
Что это тебе взбрело в голову?
- А если с тобой или со мной что случится?
- Да что может с нами случиться?
- Мало ли... - пожала плечами Лариса и стала нервно одеваться.
- Успокойся,  родная.  - Он чмокнул ее в нос.  - Торжественно клянусь! -
поднял два пальца вверх. - Если со мной или с тобой что-нибудь случится,
то они будут уничтожены!
- Хорошо!  - улыбнулась она.  - Но если твои негативы попадутся  мне  на
глаза,  то они будут уничтожены гораздо раньше!.. Ясно? Все, побежала на
работу! - Она поцеловала его на прощание и ушла.
Савелий смотрел ей вслед и не понимал:  почему  Лариса так  волнуется  и
нервничает, когда он снимает ее? Словно боится чего-то... Неужели не ве-
рит ему? Абсурд какой-то! Он столько труда вложил в эти снимки! На какие
выдумки  шел,  чтобы подловить удачный момент,  выбрать удачный ракурс?!
Надо действительно спрятать негатив куда подальше, а то с нее станется:
возьмет  и  перервет.  Он  вытащил небольшую коробку с негативами и стал
внимательно рассматривать их, откладывая некоторые в сторону...


Заблудились

Медленно, но уверенно зачинался рассвет, а долгожданной реки все не было
видно. - Савелий уже не помнил, сколько они прошли. С трудом переставляя
ноги,  он  упрямо  тащил товарища на спине.  Федор ни разу не приходил в
сознание.
От солнечных ожогов у Савелия по всему телу вздулись водяные пузыри, ко-
торые лопались и нестерпимо зудели. Потрескавшиеся губы кровоточили, вы-
зывая дополнительные мучения. Неожиданно, скользнув по влажному мху, Са-
велий оступился, не смог удержать равновесие и вместе с Федором скатился
по отлогому склону в какую-то расщелину.  То ли камень встретился на пу-
ти,  то ли пенек; ударившись о него головой, Савелий потерял сознание, а
очнулся, когда солнце поднялось уже высоко. Голова сильно болела, во рту
ощущался кисловатый привкус ("Сотрясение",  - промелькнуло у него). Под-
нявшись,  он пошатнулся,  схватился за ближайшее дерево, но тут же забыл
про свои болячки: Федора рядом не было.
- Федор! - негромко позвал он. В ответ - тишина...
- Федор! - закричал он во все горло.
"...едо-о-о-о-р... о-о-о-р..."  - ответило лесное эхо.  Ломая ногти,  он
стал карабкаться на верх расщелины и метрах в десяти увидел  неподвижное
тело товарища.
Бросившись к нему, он обрадовано затряс Угрюмого за плечи:
- Федор,  братишка,  очнись!  Но тот не подавал никаких признаков жизни.
Чуть не плача, Савелий приложил ухо к его груди.
Тук... тук... тук! - еле слышно стучало его сердце, словно не желая сда-
ваться.
- Все будет хорошо, братишка! Ты слышишь меня? Все будет отлично. Сейчас
я покормлю тебя,  и тебе - сразу станет лучше!  Ты поправишься, вот уви-
дишь,  поправишься и сможешь увидеть свою мать.  Ты же сам говорил,  что
лет пятнадцать не видел ее! Неужели ты так просто сдашься? - Савелий го-
ворил и говорил,  укрепляя этими словами скорее себя:  раненый все равно
не слышал его.  - Ты сильный,  братишка! Ну, очнись! Верь, мы пробьемся!
Ну, Федор!..
Суетливо развернув пакет, вытащил сухарь и, отламывая маленькие кусочки,
стал засовывать в рот Федору, но они вываливались назад.
- Ешь,  братишка, ешь! Хоть кусочек! Иначе не выдюжишь... Может, воды? -
Сунув руку в карман, он вытащил пакет и стукнул кулаком по земле: от па-
дения тот лопнул, и последние капли вылились, чуть замочив куртку. -
- Что же делать?  Боже мой, что делать? Что? Несколько минут сидел он на
земле,  покачиваясь  из  Стороны  в сторону.  Потом откинулся на спину и
взглянул на небо.  Оно было синее-синее, похожее на бескрайнее море. Как
ни странно, это придало ему силы, и он уверенно поднялся на ноги. Прошел
в одну сторону,  в другую,  внимательно всматриваясь в окружающие расте-
ния.  Жаль, что сейчас не весна!.. Березовый сок! Что может быть лучше и
питательнее в лесу?  А сейчас, в конце лета, попробуй найди что-нибудь?!
И вдруг Савелий замер от неожиданности: не галлюцинация ли? В нескольких
шагах от себя он заметил растение,  напоминающее гигантский плющ, а точ-
нее,  гигантскую лозу винограда!  Толстый лианистый ствол этого растения
причудливо извивался по мощному стволу дуба. Однако не это привлекло его
внимание:  плоды!  Красные крупные ягоды!!!  Они довольно часто облепили
ствол дуба - и напоминали гроздья, винограда, только ягод поменьше, зато
они были гораздо крупнее виноградин.
Обрадовавшись, словно ребенок, Савелий подскочил к дубу и ласково погла-
дил его по стволу,  как бы благодаря за этот неожиданный  подарок.  Сняв
куртку и расстелив ее на земле, он начал быстро срывать гроздья странно-
го растения.  Их было много, и Савелий без особого труда набрал столько,
что  с  трудом донес до раненого.  А какой удивительный запах исходил от
этих ягод.  Его руки сразу пропитались их запахом, который показался ему
знакомым.  Ну конечно, лимон! Лимонный запах! Как он сразу не догадался?
Савелий настолько отвык от вольных запахов,  что не вдруг вспомнил  его.
Интересно, каким вкусом обладают эти ягоды? Он сознательно оттягивал мо-
мент дегустации,  стоически сопротивляясь искушению набить ими свой рот:
очень не хотелось разочарований - вдруг окажутся горькими или ядовитыми?
- нет, не могут плоды с таким приятным запахом оказаться ядовитыми!..
Опустившись рядом с Федором,  лежащим в беспамятстве,  Савелий взял одну
ягоду,  неторопливо сунул в рот и...  сразу же захватил целую пригоршню:
ягоды были кисловатыми, но очень приятными на вкус. С непривычки он мор-
щился, но вскоре и это прошло...
Насытившись так, что раздуло живот, он решил пока не беспокоить Угрюмого
и блаженно прикрыл глаза: хорошо-то как! Как все-таки мало нужно челове-
ку,  чтобы он почувствовал себя счастливым, хоть на мгновение! Казалось,
нет сил, с ног валится от усталости, все вокруг не в радость... Но стои-
ло набрести на это удивительное растение,  набить ягодами желудок, и мир
вокруг преобразился:  проявились краски,  которых не  замечал,  красивые
звуки, которых ранее не слышал, наполнили лес... Но главное, прибавились
силы...
Удивительные ягоды!  Федору должно быть легче от  них...  Набрав  горсть
ягод, он начал выжимать живительный сок прямо ему в рот. Сначала - ника-
кой реакции,  но вот,  сделав глоток, он закашлялся и открыл глаза. Нес-
колько минут смотрел на Савелия, пытаясь понять, где он находится, потом
прошептал:
- Где...  Почему ты здесь?  Где Тихоня? Где вагоны? Вместе с вопросами к
нему постепенно возвращалось и сознание: глаза стали осмысленными. - Где
мы, Савелий?
- Шел,  как ты мне и говорил, но... - Савелий пожал плечами и снова при-
нялся выжимать ему сок.  Сделав глоток, другой, Федор отстранил ему руку
и сам стал брать ягоды и забивать ими рот, - с трудом успевая глотать.
- Что это за ягоды?
- Не знаю,  очень здорово восстанавливают силы...  Жаль, что только одно
нашел: вырвалось из земли, словно специально, чтобы нас спасти... Заблу-
дились мы...
- Неужели эта сучка наколол нас?..  - Оставив ягоды, Федор вытащил карту
и забормотал:  - По берегу... до валуна... потом, направо... до Каменис-
той поляны... - Говорить было трудно и он делал паузы. - От поляны... до
упора... налево... в реку...
Савелий мысленно следил за маршрутом,  которым шел, и вдруг стукнул себя
по лбу.
- Налево! Налево, дубина! Идиот! - закричал он. - На-ле-во! А я повернул
направо! - Он едва не заплакал от огорчения. - Километров десять напрас-
но протопали! Впустую! Целую ночь потеряли.
Савелий обречено опустился на корточки:  отличного настроения как не бы-
вало.
- Не пе...реживай!  С кем не...  бывает! - Федор хотел махнуть рукой, но
бессильно опустил ее на землю.
- На, поешь! - Савелий протянул ему сухарь.
- Не хо...чется, сам ешь!
- Я уже перекусил,  - попытался обмануть его Савелий.  - Рака,  полсуха-
ря... Ешь, не смотри на меня. - Он бросил в рот несколько ягод.
- Ты  арапа  мне  не  заправляй...  ду...маешь,  коль  боль...ной,  то и
па...мяти нет?  Ра...ков мы давно схапали!  - Федор укоризненно взглянул
на него.  - Ешь при мне или... я объявлю го...ло...довку. - Он улыбнулся
через силу.
- Хорошо!  - Савелий разломил сухарь и протянул половину Федору. - Давай
вместе...
Они стали медленно жевать,  смакуя каждый кусочек. Ели молча, думая каж-
дый о своем. Наконец, разделавшись с сухарем, Савелий спросил:
- Что делать-то будем?
- Днем ид...ти опас...но:  общую об...лаву с не...делю не  сни...мают...
Мо...жет,  и  вертолет...  -  Он замолчал,  отдыхая.  - Давай бли...же к
ве...черу: шан...сов боль...ше не напо...роться...
- Может, перевязать по новой?
- Бесполезно... Луч...ше бин...ты смочи: жжет... очень!
- А лекарства там есть, в тайниках...
- йод,  бин...ты...  спирт...  У-у, хоро...шо! - блаженно проговорил он,
когда Савелий начал выжимать сок на бинты... Сняв куртку, он подложил ее
под голову Федора.
- Спасибо, братишка! - пробормотал тот и закрыл глаза...
Савелий устроился рядом и тяжело вздохнул: чувство голода обострилось, и
после  ягод  есть захотелось сильнее...  Даже стало подташнивать,  снова
закружилась голова... Он попытался уснуть...


Черный "дипломат"

- Сегодня вы вернулись из Ленинграда и привезли оттуда этот черный "дип-
ломат"?! Не так ли? - Капитан милиции нагло смотрел на него. Рядом стоял
пожилой мужчина в штатском.
- Я должен отвечать на ваши вопросы и не задавать свои?
- Точно!
- Да,  приехал, но этот черный "дипломат" остался после тех людей, кото-
рых я подвозил по пути...
- Очень интересно! Сейчас придумал или заранее заготовил эту версию?
- В таком тоне я разговаривать не желаю!
- Ах вот как?  - усмехался тот посмотрел на мужчину в штатском,  который
недовольно поморщился и сделал какой-то знак.
- Да,  так! - ухмыльнулся Савелий и уверенно добавил: - Пока не объясни-
те, в чем дело и по какому праву вы задаете мне вопросы, а также, по ка-
кому праву находитесь в моей квартире, - я с вами разговаривать не буду!
Ясно? У вас должен быть какой-нибудь документ на все это!
- Вот в этом вы правы!  - ухмыльнулся капитан и повернулся к  одному  из
молодых парней. - Кривошеев, пригласите сюда понятых!
- Зачем это? - удивился Савелий.
- Чтобы  вы потом не сказали,  что эти деньги мы подложили вам в "дипло-
мат",  или вдруг откажетесь, что они были там! - пояснил капитан, закры-
вая "дипломат" и ставя его в шкаф.
- И не собираюсь. Сам хотел сдать в органы...
- Все так говорят...
В это время в квартиру в сопровождении Кривошеева вошли несколько расте-
рянные пожилые женщины-близнецы:  соседки по лестничной, площадке, с ко-
торыми  Савелий постоянно здоровался.  Он и сейчас вежливо ответил на их
приветствие,
- Простите, в чем будет заключаться наша миссия? - спросила одна из них.
- Вам нужно будет смотреть,  а потом письменно подтвердить все  то,  что
увидите собственными глазами, - спокойно разъяснил мужчина в штатском.
Они многозначительно переглянулись и хором ответили:
- Хорошо!
- Где  черный "дипломат",  который вы привезли из Ленинграда?  - спросил
капитан.
- Во-первых, не из Ленинграда, а оставленный по пути теми, кого я подво-
зил, во-вторых, вы сами знаете, где он сейчас стоит.
Капитан сделал  вид,  что  ищет,  потом заглянул в шкаф и вытащил оттуда
"дипломат".
- Вы можете назвать код замка? - спросил он Савелия.
- Что вы, откуда? - хмыкнул Савелий: все это напоминало ему какие-то иг-
ры.
- Кривошеев, займись! -
Тот подошел к "дипломату", открыл свой чемоданчик и вытащил из него мощ-
ную лупу с подсветом, какие-то инструменты...
Сестры-соседки с интересом следили за происходящим.  Неожиданно  Савелию
стало тревожно.
- К чему эта вся комедия? - спросил он капитана.
- За свои поступки нужно отвечать? - хмуро бросил тот.
Наконец Кривошеев  открыл "дипломат" и предложил сестрам-понятым подойти
ближе и взглянуть на пачки долларов...


Рассказ Федора

Савелий спал крепко и не слышал,  как зашевелился Федор, как после неко-
торых усилий он смог сесть и облокотиться о ствол березы. Не видел Саве-
лий и его глаз,  вдруг наполнившихся нежностью, когда маленькая пичужка,
прыгая на тонюсеньких ножках,  остановилась совсем близко и, склонив го-
лову набок, с любопытством рассматривала Федора.
Подхватив какое-то насекомое, неосторожно оказавшееся рядом, она стреми-
тельно взмыла в небо.
Неожиданно раздавшийся громкий треск ветвей заставил Федора вздрогнуть и
обернуться  на  шум.  Тревога на его лице сменилась восхищенной улыбкой:
метрах в десяти стоял огромный,  горбоносый и долговязый, казавшийся не-
уклюжим,  таежный исполин - лось! На его лбу еле заметно пробивались бу-
дущие рога, которые обязательно вырастут к зиме...
Лось стоял без всякой опаски и спокойно смотрел на Федора.  Пожалуй,  он
не  менее  Угрюмого удивился неожиданной встрече:  а вдруг этот двуногий
пришелец захочет оспаривать его право на территорию? Потом лось величаво
повернул голову и медленно удалился,  царственно переступая длинными но-
гами.
Долго и неподвижно сидел Федор,  глядя вслед таежное красавцу. Потом за-
думчиво  стал  рыться в карманах,  вытащив небольшой огрызок карандаша и
достав карту-самоделку, что-то нацарапал на обороте. Тщательно сложив ее
вместе с карандашом, он с трудом перетащил свое непослушное тело к Саве-
лию.
Ну почему этот парень не встретился на его пути раньше?  Ведь вся  жизнь
могла повернуться совсем по-другому! Ну кто он ему? Никто! Просто знако-
мый!..  Да и знакомство-то странное...  Ему бы бросить его где, а он та-
щит!  Да еще и отдает большую часть их скудных запасов!  Федор это сразу
заметил.  Но почему он так старается?  Почему?.. Может, страшно остаться
одному?  Непохоже...  А будь он на месте Савелия, стал бы мучиться и во-
зиться с ним?  Скорее всего, нет! За всю свою жизнь Федор привык к тому,
что каждый заботится прежде о своей шкуре, думает о себе, о своей жизни!
Давно уже привык, что никому нет дела до него! Никому он не нужен. Нико-
му? А матери?! Матери...
Подумав о своей матери,  Федор до боли стиснула зубы, а на глазах навер-
нулись слезы: до чего хочется хотя бы одним глазком увидеть ее, прижать-
ся к мозолистым рукам,  на коленях вымолить у нее прощение. Сколько слез
пролила она,  сколько мук вытерпела из-за него! Сколько лет не мог он от
стыда  показаться ей на глаза...  Не только показаться,  ему даже стыдно
было дать о себе весточку! Единственно, на что хватало его: в редкие дни
свободы  посылать ей денежные переводы,  часто очень большие - в зависи-
мости от "удачи"...  И все-таки несколько лет назад он пересилил себя  и
навещал  мать.  И что же?  Со слезами на глазах она умоляла вместо денег
хоть на сутки появляться самому. И он обещал...
Бедная мама.  Единственное,  что осталось у него в  жизни!  Единственный
близкий человек! Отец умер вскоре после войны: спился, не выдержав "мир-
ных" испытаний! Больше никаких родственников не было: только мать!..
Тяжело вздохнув, Федор посмотрел на спящего Савелия и сунул ему в карман
сложенную карту-самоделку. Тот сразу приоткрыл глаза.
- Чутко  спишь!  - улыбнулся Федор.  Савелий удивленно взглянул на него:
Федор говорил чисто,  почти без усилий,  и только затрудненное дыхание в
ввалившиеся глаза выдавали его состояние.
- Я тебе карту в карман сунул... - Савелий хотел возразить, но тот пере-
бил.  - На обратной стороне адрес матери написал...  Если... навести ее,
когда сможешь..  и скажи... Нет! Ничего говорить не надо: просто передай
ей мое последнее "прости"...
- Ну что ты, ей-богу?! Сам все и скажешь!
- Обещай! - упрямо попросил Федор.
- Ну...  хорошо! - пожал плечами Савелий. - Но я же вижу: тебе явно луч-
ше!
- Не надо, Савка! - тяжело вздохнув, отмахнулся Федор и вдруг улыбнулся.
- Знаешь, никогда не видел лося, а тут он сам приходил... Огромный такой
и близко-близко так!.. Вон там стоял!
Савелий нахмурился  в  недоверчиво  посмотрел  на Федора:  неужели снова
бред?
- Да нет,  не гоню я!  - грустно усмехнулся Федор, - Точно! Вон там сто-
ял...  Можешь пойти и про- верить: наверняка следы остались! Этакий кра-
савец! Жаль только, рогов не было...
- Если рогов не видел, то, верно, и вправду  приходил: в это время у ло-
сей рогов не бывает - только к зиме отрастают!  - успокоился Савелий.
- Откуда знаешь?
- Не помню... Читал где-то...
Неожиданно  Угрюмый  громко,  неестественно,  с  каким-то  надрывом рас-
хохотался:
- Это надо же, какую подлянку жизнь мне подстроила?! Только-только начал
соображать что-то и... помирать! - Он до крови прикусил губу и застонал.
- За грехи!  За прошлые грехи,  видно,  плата!  Точно, за них! И веришь,
братан, ни о чем не жалею! Слышишь, ни о чем! Значит, поделом мне! А вот
за тебя и подумать страшно: как ты один-то?
- Во-первых, не один, а с тобой! - зло бросил Савелий.
- Нет, братишка, со мною все кончено, и ты это знаешь не хуже меня - об-
реченно и совершенно спокойно Федор махнул рукой.- И все-таки я благода-
рен тебе! Ты пацан что надо! Все нутро мое перевернул! Понимаешь? Об од-
ном тебя прошу: не держи на людей зла! Они, если подумать, в своей осно-
ве хорошие и добрые!
- Хорошие?!  Добрые?! - обозлился Савелий. - Не заметил что-то! Добрые и
хорошие!  - ехидно повторил он. - Лично я хочу, чтобы эти добрые и хоро-
шие оставили меня в покое!  Слышишь,  и покое!.. Вернее, хотел? А сейчас
сам хочу добраться до этих "добрых и хороших"...  Может, ты думаешь, что
я тогда испугался финки,  хоть и стреляющей, твоего Тихони? Нет, дорогой
Федор! - Он вдруг вскочил, подошел к невысокой молодой березке, замер на
мгновение в полуметре и,  резко выбросив правую руку вперед, ударил реб-
ром ладони по ней. Словно перерубленная, осела береза на землю...
Изумленный Федор  с трудом дотянулся до упавшей части и внимательно пос-
мотрел на переломленное место.
- Могу себе представить ручоночку Тихони после твоего удара!.. Но я тебя
не понимаю, зачем ты-то в побег пошел?
- Не понимаешь?  - Савелий вытащил из кармана полиэтиленовый пакет и ос-
торожно развернул его.  - Вот,  смотри,  что они сделали с моим  другом!
Увидав такое изуверство, Федор поморщился.
- Кто его так?
- Кто?  Такие же хорошие и добрые,  как Тихоня!  Суки! Этот парень шесть
лет в Афганистане провоевал! Надежный был и никогда не прятался за чужие
спины!  А  они  его..  - Савелий несколько раз стукнул кулаком по стволу
сосны. - Мне бы только добраться до них: зубами глотки перерву!
- Помнишь,  я тебе намекал, что ты должен быть осторожнее с Тихоней? Так
вот, он тебя и должен был убрать... Перед побегом...
- Он? Но почему...
- Поручил мне найти тебя,  а я не стал искать... А в вагоне я его угово-
рил отложить до свободы...
- Так он из той же группы? - задумчиво прошептал Савелий.
- Нет, он не из той группы! - уверенно возразил тот.
- Откуда ты знаешь, что я имею в виду?
- Догадался... Ты же о Воланде говоришь?
- Ты его знаешь? - удивился Савелий: воистину мир очень мал.
- Видел один раз... Года три назад мы с Тихоней Москву навестили, и пос-
ле одного шухера пришлось когти рвать... Вот и сделал нам крышу этот са-
мый Воланд...  Я и не думал тогда,  что пути пересекутся: он же из дело-
вых...
- Но откуда тебе стало известно о Тихоне?
- Перед побегом рассказал, что нагрузили его тобой...
- А где он вас прятал? Помнишь?
- Прятал? Нет, прятал он нас не у себя: у фраера одного, на даче... Но я
знаю,  как на него выйти.  - Федор стиснул скулы: снова пронзила боль. -
Жаль, не смогу поучаствовать с тобой, я бы хотел прикрывать тебя с тылу!
Савелий напряженно смотрел ему в глаза, ожидая самого главного продолже-
ния.
- Этот паук очень любит свою внучку и часто бывает у нее:  это  я  точно
знаю, от этого фраера, у которого мы жили.
- Ну? - нетерпеливо буркнул Савелий.
- Чего не знаю,  того не знаю,  но...  каждый выходной он ее навещает...
При желании вычислить можно...
- Вычислю! - зло бросил Савелий. - Ненавижу!
- А я понял, Савелий... - тихо сказал он. - Трудно тебе будет! Ох, труд-
но!  Тобой руководит сейчас только злость и месть, а они плохие советчи-
ки!  По себе знаю!  Подумай,  стоит ли тебе жизнь свою менять? Ведь дру-
га-то не вернешь!..
- Оставить все?  Ну уж нет! Я хочу взглянуть ему в глаза, когда он будет
испытывать то же самое,  что испытывал Варлам!  Я хочу,  чтобы он кровью
штаны обмочил вместо мочи! Оставить их в покое? Да я жить не смогу после
этого, неужели ты не понимаешь?
- Я-то тебя понимаю...  Понимаю и другое:  ты-то помог мне  ощутить  мир
по-другому! Значится тебе нужен тот, кто поможет тебе... Это как цепочка
доброты,  которая не должна прерываться! Понимаешь, о чем я? Внутри каж-
дого человека сокрыто доброе...
- И в Тихоне? - хмыкнул Савелий.
- И  в нем!  - убежденно воскликнул Федор и закашлялся.  - Просто ему не
повезло, что не встретил такого, как ты...


Суд

Зал судебных  заседаний  был  совсем пустой,  если не считать нескольких
старушек, с любопытством поглядывающих на Савелия Говоркова, безразлично
уставившегося прямо перед собой. Он сидел за барьером на скамье подсуди-
мых, и два милиционера стояли по бокам, охраняя его.
Савелий провел по гладкостриженой голове и  взглянул  на  прокурора.  Он
был,  молод,  видно, совсем недавно окончил институт. Несколько раз мно-
гозначительно записывал что-то себе в блокнот.
Перед судьей и заседателями стоял Алик.  Он был  одет  в  безукоризненно
отутюженный  костюм-тройку  и  совершенно  спокойно  отвечал  на вопросы
судьи.
- Значит, вы, как непосредственный начальник подсудимого Говоркова Саве-
лия Кузьмича,  характеризуете его как добросовестного а безотказного ра-
ботника? Так можно сформулировать ваш ответ, свидетель Пургалин?
- Да, точно так... Там, в характеристике, все сказано! Хотелось бы толь-
ко  одно  уточнение...  Говорков работает у нас несколько дней,  и более
объективную характеристику дать ему невозможно.
- Хорошо, защита имеет вопросы к свидетелю?
- Да...  - Татьяна Андреевна встала. - Скажите, свидетель, по каким кри-
териям вы приняли к себе на работу Говоркова?
- Он отличный водитель,  прекрасно разбирается в машине и как механик, в
чем можно было убедиться,  когда ему было поручено переставить двигатель
на машине, а кроме того, он воевал, и мне хотелось помочь парню.
- А для чего вы посылали Говоркова в Ленинград? С какой целью?
- Наше предприятие имеет партнеров по всей стране, и я не понимаю смысла
вопроса! - чуть волнуясь, заявил Алик.
- А ваше предприятие,  как вы выражаетесь,  называя свой  посреднический
кооператив, имеет дело с валютой?
- Пока нет,  - поспешно ответил Алик. - Однако мы ведем переговоры с за-
рубежными партнерами... Мне не понятен ваш интерес...
- А я тоже хочу в кооператив уйти! - с вызовом сказала она.
- У вас есть еще вопросы к свидетелю? - поморщился судья.
- Нет, пока нет...
- Вы можете быть свободным, свидетель Пургалин...
- Спасибо! - Алик уселся во втором ряду зала.
- Попрошу пригласить свидетельницу Петрову Ларису Алексеевну! - обратил-
ся судья к молоденькой девушке.
Быстро встав из-за стола, девушка подошла к дверям и громко выкрикнула:
- Свидетель Петрова! Прошу войти в зал судебных заседаний!
Савелий, сидевший до этого безразлично, только несколько раз усмехавший-
ся ответам Алика,  при фамилии Ларисы напрягся и с волнением смотрел  на
дверь.
Лариса вошла в зал легкой изящной походкой,  но Савелий заметил,  что ей
эта легкость дается непросто.  Виновато взглянув на Савелия, она остано-
вилась перед судом.
- Вы - Петрова Лариса Алексеевна?
- Да, - ответила она, нервно теребя ручку дамской сумочки.
- Вы  приглашены  защитой на судебное разбирательств о по делу Говоркова
Савелия Кузьмича,  обвиняемого по статье восемьдесят восьмой, части вто-
рой УК РСФСР, в качестве свидетеля... Лариса раздраженно пожала плечами.
- Прочтите и распишитесь в том,  что вы предупреждены об ответственности
за дачу заведомо ложных показаний!
Секретарь суда положила перед ней бумагу,  и Лариса,  чуть помедлив, то-
ропливо расписалась, не читая.
Савелий смотрел на нее во все глаза и никак не мог понять: почему Лариса
не смотрит в его сторону?
"Родная! Мы столько не виделись!  Что с тобой? Почему ты не поглядишь на
меня?  Неужели тебя запугали?  Неужели я был прав, когда просил адвоката
вызвать тебя в качестве свидетеля?"
За три дня до суда к нему в Бутырскую тюрьму, или, как официально ее на-
зывают, в следственный изолятор - СИЗО, пришла Татьяна Андреевна...


Неожиданная просьба

Говорков сидел напротив нее и молчал.  В тот  день его мучил только один
вопрос:  почему Лариса ни  разу  не  пришла, не попыталась передать что-
нибудь через адвоката, а если боялась  ей довериться,  то могла передать
просто передачу? Может, она уехала и ее нет в  Москве?  А вдруг она тоже
находится под  следствием?  Может, раскопали что и против нее? Тогда по-
нятно, почему она не пытается помочь ему! Не может!  Потому и нет ни од-
ной передачи! Как ему сразу не пришло это в голову? Ведь так все просто!..
Савелий решил проверить свою догадку.
- Я задумался и не слышал вашего вопроса!
- Я сказала,  что через три дня состоится слушание вашего дела,  а я  до
сих пор ничего не знаю о вас! Ни ваших мотивов, ни вашего участия! Ниче-
го не знаю!  Вы что-то скрываете, а что, не пойму! Или вы боитесь, что я
могу принести вам вред?  Почему вы не хотите довериться мне? Как ваш ад-
вокат, я ничего не использую против вас! Неужели непонятно?
- За себя я не боюсь! - слишком поспешно возразил он.
- И напрасно! - воскликнула Татьяна Андреевна. - Вы знаете, что вам гро-
зит свыше десяти лет?
- Информирован... - криво усмехнулся Савелий.
- И вам все равно?!
- Почти,  -  задумчиво  ответил он и решил воспользоваться адвокатом для
проверки своих подозрений.  - Скажите,  я могу вас попросить вызвать  на
суд одного человека?
- В качестве свидетеля?
- Ну... хотя бы. - Савелий нахмурился, ожидая ответа.
- А кто этот человек?
- Какая разница?! Человек, и все! Могу или нет?
- В качестве свидетеля - можете! Кто он?
- Записывайте: Петрова Лариса Алексеевна, а вот адрес и телефон! - Саве-
лий положил перед адвокатом небольшой клочок бумаги.
- Она может помочь вам?
- Возможно...
- Может, объясните толком? Я же должна подготовиться к встрече с ней...
- Ни к чему готовиться не нужно!..  - раздраженно  возразил  Савелий.  -
Единственно,  что  вы должны сделать:  пригласить ее в качестве свидете-
ля... Может, я сам спрошу то, что нужно? Этого достаточно! Неужели непо-
нятно? - Он едва не сорвался на крик...
Сделав главное,  Савелий с нетерпением ожидал окончания свидания с адво-
катом. Он добился, чего хотел: через три дня будет ясно, что случилось с
Ларисой.  Если она будет на суде, то он увидит ее, и все будет хорошо...
А если нет?..
- Скажите,  если свидетель не является на суд,  то должны  быть  указаны
причины неявки?.. Ну... оглашены?
- Определенно  должны!  - недоуменно подтвердила Татьяна Андреевна.  - И
все-таки было бы лучше мне знать обо всем заранее... - Она вопросительно
посмотрела на Савелия, но ответа не дождалась.


Продолжение суда

Сейчас, на судебном заседании, Татьяна Андреевна внимательно наблюдала и
за  своим  подопечным  и за свидетельницей,  которую Савелий так настоял
вызвать.
- Вы хорошо знаете подсудимого? - спросил судья Ларису.
Бросив быстрый взгляд в сторону Савелия,  Лариса не захотела хоть как-то
отреагировать  на  его  широкую  улыбку,  и он,  наткнувшись на холодный
взгляд любимых глаз, мгновенно сник...
- Хорошо?!  - скривила она губы.  - Слишком сильно сказано!  Мы  знакомы