престонского исправительного дома... Не припоминаете?
- Ладно. Я видел его дважды. Ну, и что это доказывает?
- Не расскажете ли вы мне, что тогда произошло?
- Вы сами прекрасно знаете, иначе вы не вытаскивали бы эту историю на
свет Божий. Он хотел разбить наш брак. Все эти три года в исправительном
доме он, наверное, ничего не делал, только думал, как этого добиться!
Сказал, что он - отец Сьюзи и что подаст в суд для установления отцовства.
Я пересчитал ему кости! - он дважды вбил кулак в открытую левую ладонь. -
Марту я тоже поколотил. Она забрала Сьюзи и ушла, это не удивительно. И не
возвращалась достаточно долго...
- Она ушла со Свитнером?
- Не знаю... Она так никогда и не рассказала мне... Я думал, что уже
не увижу ни Сьюзи, ни ее... Казалось, вся моя жизнь летит в пропасть! Вот
и долетела...
- Вы можете сейчас построить ее заново. Все зависит от вас...
В его глазах мелькнула искорка понимания, но, несмотря на это он
проговорил:
- Сам не знаю, Арчер. Я старею, шестой десяток идет к концу. Все дело
в том, что мне вообще не нужно было принимать в свой дом Марту с чужим
ребенком...
- Кто бы ее тогда принял?
- Многие мужчины были бы счастливы назвать ее своей женой! Она была
невероятно красива. Да и остается такой.
- Давайте не хоронить себя заживо. Вы уже решили, где проведете ночь?
- Я думал вернуться в Петролеум-Сити. Я-то вымучен, но Марта еще на
коне...
- А завтра?
- Вернемся в Пасифик-Палисейд. Там рядом находится клиника, думаю
отвезти Сьюзи туда, чтобы ее обследовали, - сказал он, словно это была его
собственная идея.
- Только сделайте это обязательно, Лестер. И следите за ней получше.
Как я уже говорил, она вчера была свидетелем убийства, убийца может
захотеть заставить ее замолчать...
Я рассказал ему о длинноволосом мужчине и парике, найденном на трупе
Элберта Свитнера.
- Но значит, это Свитнер убил Броудхаста?
- Убийца хочет, чтобы думали так. Но это абсолютно невозможно. Я
видел Свитнера в Нортридже примерно в то время, когда был убит Стенли
Броудхаст, - я заколебался. - Кстати, а где в это время были вы?
- Где-то в Лос-Анджелесе. Искал Сьюзи.
Я не спросил его, есть ли у него свидетели. Возможно, в знак
благодарности за это он вынул бумажник и сунул мне несколько стодолларовых
бумажек. Но я не хотел ни брать у него ничего, ни быть ему чем-либо
обязанным, пока дело не прояснится.
- Спрячьте это, мистер, - сказал я.
- Вам не нужны деньги?
- Если все кончится благополучно, я пришлю вам счет.
Я направился в дом. В холле сидел Вилли Маккей с малышом на коленях и
рассказывал ему о своем знакомом, старом заключенном, пытавшемся вплавь
удрать из Алькатраса [Алькатрас - тюрьма в США, расположенная на острове в
океане, считается одной из самых надежных в мире].
Марту Крендалл с дочерью я нашел в комнате, выходившей окнами на
фасад дома. Они сидели в оконной нише, склонив друг к другу светловолосые
головки. Час-полтора назад дом был тих, как пустыня, а сейчас напоминал
теплое семейное гнездо. Я понимал, что выбираю небезопасный путь, но был
вынужден рисковать. Поймав взгляд Марты Крендалл, я кивком головы
пригласил ее в дальний конец комнаты.
- В чем дело? - нетерпеливо спросила она, оглянувшись на Сьюзи. - Я
не хочу оставлять ее одну...
- Возможно, придется.
Она с тревогой глянула на меня.
- Вы что, хотите запереть ее?!
- Возможно, вы сами сочтете необходимым поместить ее куда-нибудь на
какое-то время. Она много пережила и имеет склонность к самоубийству...
Она попыталась беззаботно пожать плечами, но это получилось не
слишком убедительно.
- Это была работа на публику. Она сама призналась...
- Многие настоящие самоубийства начинались с работы на публику. Никто
не может сказать, когда кончается притворство и дело принимает смертельно
серьезный оборот. Всякому, кто хотя бы угрожает покончить с собой,
необходима помощь.
- Я делаю все, что в моих силах, чтобы помочь ей...
- Я имел в виду помощь специалиста, психиатра. Я уже говорил об этом
с вашим мужем, он обещал завтра отвезти ее в клинику. Но рано или поздно
вы должны будете взять все в свои руки. И, наверное, было бы правильно,
чтобы с психиатром говорили вы обе...
- Разве я такая уж плохая мать?! - похоже, эта перспектива потрясла и
испугала ее.
- Я этого не говорил. Но вы никогда не были честны со своей дочерью,
не так ли?
- О чем вы говорите?
- О вашей личной жизни.
- Но я не могла рассказывать ей об этом! - испуганно сказала она.
- А почему?
- Я умерла бы от стыда!
- Нужно, чтобы она знала, что и вы не святая.
- Да, это правда... Хорошо, я сделаю это.
- Честное слово?
- Честное слово! Поверьте мне, я люблю ее! Сьюзи - моя малышка, моя
маленькая девочка... Правда, уже не такая маленькая...
Она хотела вернуться к дочери, но я задержал ее и увел в самый
дальний угол комнаты. Вдоль стен висели полотна Эллен, словно отголоски
полузабытого бреда.
- Чего еще вы хотите от меня? - спросила она.
- Два слова правды. Я хочу знать, что случилось пятнадцать лет назад,
когда у вас в отеле появился Элберт Свитнер?
Она смотрела на меня так, словно я ее ударил.
- Сейчас неподходящее время для вытаскивания старых дел!
- Мы не можем ждать более подходящего. Я знаю, что вы тогда сбежали
от мужа. И что было дальше?
Она надула губы и прищурила глаза.
- Вам сказал Лестер?
- Немного. Не все. Я знаю, что вы забрали Сьюзан и уехали. И я знаю,
что потом вернулись. Я не знаю, что произошло за это время.
- Ничего. Я обдумала ситуацию и вернулась - вот и все. В конце
концов, это мое личное дело!
- Это было бы вашим личным делом, если бы вы не впутывали в него
других людей. И одна из них - Сьюзан. Она была достаточно большой, чтобы
помнить.
Марта Крендалл взглянула на дочь с испуганным любопытством. Та
произнесла:
- Вы обо мне говорите, правда? Это нехорошо...
Голос ее был далеким и невыразительным. Она абсолютно неподвижно
сидела в оконной нише, словно актриса, которая не может выйти на авансцену
и окунуться в реку жизни. Ее мать покачала головой, сначала в ответ на ее
слова, а потом - на мои.
- Я не могу вынести этого ужаса! Меня ничто не заставит!..
- И что же вы сделаете? Бросите Сьюзан на произвол судьбы? Пусть
справляется без вашей помощи?
Она склонила голову, словно наказанный ребенок.
- Но мне никто никогда не помогал...
- Я помогу вам. Элберт Свитнер сказал вашему мужу, что он - отец
Сьюзан. Но это не кажется мне правдоподобным. Даже такой человек, как Эл,
не изнасиловал бы собственную дочь...
- Кто вам сказал, что он изнасиловал ее?!
- Сьюзан.
- И мы с вами должны говорить об этом?!
Ее глаза стали злыми, словно реальным становится лишь то, что
произнесено вслух.
- Сьюзан могла, значит, можем и мы.
- Когда вы с ней говорили?
- Когда вез ее сюда.
- Вы не имели права...
- Не имел? Но это было выше ее сил, ей нужно было сбросить груз.
- Какой груз?
- Груз воспоминаний, - сказал я, - груз слишком многих смертей.
Ее глаза расширились, словно отыскивая в прошлом какой-то огонек. Но
я увидел лишь отражение своей головы в миниатюре на их сетчатке.
- Что Сьюзан вам рассказала? - спросила Марта Крендалл.
- Не слишком много. Она вообще не хотела говорить, воспоминания сами
просились ей на язык. Она была с вами в охотничьем домике одной летней
ночью 1955 года, не так ли?
- О какой ночи вы говорите?
- О той, когда стреляли в Лео Броудхаста.
Ее глаза спрятались за завесой ресниц. Она слегка покачнулась, словно
воспоминание о выстреле ранило ее. Я поддержал ее и почувствовал под рукой
тепло ее тела.
- Сьюзан помнит это? Как это может быть? Ей было неполных три
годика...
- Она помнит пугающе много. Слишком много. Броудхаст был застрелен?
- Не знаю... Я убежала, оставив его в доме... Была пьяна и не смогла
завести его машину. А наутро не было ни машины, ни его...
- Что это была за машина?
- "Порше", маленький красный "Порше". Зажигание не включалось, и я
убежала, куда глаза глядели... Я совершенно забыла о Сьюзан... Не помню,
где была... - она высвободилась из моих рук, словно на них была кровь
давнего убийства. - А что случилось с Сьюзан?
- Вы за ней не вернулись?
- Вернулась, но уже утром. Застала ее спящей на чердаке. Как она
может помнить выстрел, если она спала на чердаке?
- Она не спала, когда это случилось. Была внизу. Не придумала же она
это!
- Лео... мертв?
- Скорей всего.
Она глянула на дочь, я тоже повернулся. Сьюзан внимательно смотрела
на нас, уже не как актриса со сцены, а как зритель. Мы говорили очень тихо
и слышать нас она не могла, но, казалось, она знала, о чем мы говорим.
- Сьюзан помнит, кто стрелял в него? - спросила ее мать.
- Нет, а вы?
- Я вообще не видела, кто это был. Мы с Леоном занимались любовью в
постели, я была пьяна...
- И вы не слышали выстрела?
- Должно быть слышала. Но, понимаете, я не поверила собственным
ушам... Я поняла, что он ранен только тогда, когда почувствовала кровь на
его губах...
Она облизнула губы кончиком языка.
- Господи! Что вы из меня вытаскиваете! Я думала, что навсегда
вычеркнула из памяти ту ночь! Это была самая страшная ночь в моей жизни! А
должна была стать самой прекрасной... Мы втроем должны были уехать на
Гавайи и начать новую жизнь. В тот день Лео купил билеты...
- Отцом Сьюзан был Лео?
- Скорей всего. Я всегда так считала. Потому и вернулась к нему,
когда Лестер выгнал меня. Он был моим первым мужчиной...
- Не Элберт Свитнер и не Фриц Сноу?
Она закрутила головой.
- Когда мы отправились в Лос-Анджелес, я была уже беременна. Я потому
и придумала все это путешествие...
- А вину свалили на них...
- Лео было, что терять. А что теряли они?
- Всю жизнь.
Она посмотрела на свои ладони, словно проверяя, нет ли на них грязи
или шрамов. Ее глаза затуманились печалью. Она вдруг опустила голову и
укрыла в ладонях лицо. Словно сбросив чары, Сьюзи вышла из ниши и
направилась к нам. Ее лицо странно блестело, словно отражая свет.
- Вы довели мамочку до слез, мистер...
- Ей станет легче от этого, - ответил я, - она такой же человек, как
и все мы.
Девушка посмотрела на мать удивленно.
30
Оставив их одних, я вышел в холл, где Ронни все еще сидел на коленях
у Маккея. Измученный усталостью, он свешивался с его руки.
- Он дозрел для постели, - сообщил Вилли. - А меня в Сан-Франциско
ждет молодая жена...
- Еще пару минут, Вилли. Где Эллен Стром?
- Здесь, с сыном, - он кивнул на закрытую дверь кабинетика под
лестницей. - Этот парень - порядочная бестия, я потому и сижу тут.
- Он что-то учудил?
- Хотел поколотить Харольда одной рукой, а он - профессиональный
футболист [речь идет, видимо, об американском футболе, в котором игроки
обладают недюжинной силой и ловкостью].
- А где Харольд?
- На улице, следит за домом на тот случай, если еще кто-то появится,
- он аккуратно ткнул малыша в бок пальцем, изобразив притворно строгую
мину. - Эй, не пора ли нам баиньки?
Я постучал в дверь под лестницей. Отозвался голос Эллен. Она сидела в
вертящемся кресле, а ее сын - на полу, прислонившись спиной к сейфу,
словно к теплой печке. Лицо его было таким бледным и исхудавшим, что рыжие
волосы и бородка производили впечатление приклеенных. Губы подергивались
от нервного тика, словно он грыз что-то (или что-то грызло его).
- Мистер Арчер, - представила меня Эллен.
Желая облегчить ему жизнь, я спросил, как его рука. В ответ он плюнул
мне под ноги.
- Сломана, - ответила Эллен. - Ему наложили гипс в клинике в
Хайт-Эшбар. Утром велели прийти на...
Парень прервал ее резким движением здоровой руки.
- Не говори ему ничего! Это из-за него я разбил "Ариадну"!
- Ну да, во всем виноват я. Я еще и руку тебе сломал, когда стукнулся
головой по твоему револьверу...
- Жаль, что я не застрелил вас!
Вилли был прав, это была порядочная бестия. Я не знал только, обычная
это для него реакция или вызванная эмоциональными и физическими
испытаниями.
- Вы понимаете, что у него будут неприятности? - спросил я у Эллен.
- Это значит, что вы должны арестовать его?
- Такими делами я не занимаюсь. Я вообще не вправе решать, что с ним
делать. Я ему не отец.
- Но вы на него работаете! - откликнулся Джерри. - И не воображайте,
что вам удастся вернуть меня в это кодло!
Я поглядел на него сверху вниз.
- Это "кодло" без тебя обойдется. Если ты воображаешь, что все только
тебя и ждут, то глубоко ошибаешься.
Этим я заткнул ему рот, но остался собой недоволен. Я чувствовал, что
поступил нечестно. Перед глазами у меня стоял Роджер Армистид, глядящий в
море с причала.
- Джерри не вернется к отцу, - сказала Эллен. - Я думаю, не может ли
он остаться у меня; хотя бы на время. Я могла бы присмотреть за ним...
- Вы с ним поладите?
- Во всяком случае, предоставлю ему крышу над головой. Не впервые
представляю убежище нуждающимся в нем...
Она смотрела мне в глаза прямо и в ее взгляде читалась добрая воля
без любования собой.
- Я не знаю, что по этому поводу скажет закон...
- Как выглядит его дело с точки зрения закона?
- Это зависит от того, имел ли он уже дело с полицией.
Мы оба посмотрели на Джерри. Он сидел абсолютно неподвижно, не считая
дергающихся губ. Похож он был на внезапно постаревшего мальчика.
- Ты уже был когда-нибудь арестован? - спросил я его.
- Нет. Дождаться не могу!
- Ничего смешного в этом нет. Если власти решат придерживаться буквы
закона, тебе грозят серьезные неприятности. Самовольное плаванье на яхте
может быть признано кражей. А вся ситуация с Ронни - похищением или
нарушением прав несовершеннолетнего.
Джерри смотрел на меня пораженно.
- Да вы что?! Мы же ничего ему не сделали! Мы хотели спасти его!
- И чуть не утопили?
Он подтянул ноги и неловко поднялся с гримасой боли на лице.
- Не надо мне напоминать! Я знаю, что разбил яхту. Но я ее не крал.
Мистер Армистид поручил мне ее, можете спросить у него!
- Лучше поговори с ним сам. Но не сейчас, - я повернулся к его
матери, - уложите его спать, мисс.
Он не возразил. Мать обняла его за плечи и вывела из комнатки.
Выражение ее лица говорило о том, что она примирилась с ситуацией.
Возможно, она поняла, что слишком долго жила без тревог реального мира. Но
я понимал, что это не выход. Эллен слишком глубоко погружена в свое
одиночество, а Джерри слишком велик для того, чтобы в самом деле
испытывать необходимость в матери. Он должен был решать свои проблемы сам,
как это некогда сделала она. И у меня не было ни малейшей уверенности в
том, что он с этим справится. Он принадлежал к поколению, родители
которого были отравлены, как пеликаны в Заливе Дюн неким моральным ДДТ,
парализующим их потомство.
Но у меня не было возможности тревожиться о Джерри. Я повернул кресло
к столу с телефоном и набрал номер миссис Броудхаст в Санта-Терезе. Вскоре
я услышал голос Джин, затерявшийся между надеждой и разочарованием.
- Дом миссис Броудхаст...
- Это Арчер. Я нашел Ронни. Он жив и здоров.
Она ответила не сразу. Сквозь легкий шум и щелчки на линии до меня
донесся ее облегченный вздох, словно последний звук жизни в электронном
мире.
- Где вы, мистер?
- В Саусалито. Ронни в безопасности, здоров...
- Я слышу, - снова повисло молчание. - А что с девушкой? - голос был
словно слегка раздраженным.
- Она тоже в безопасности. Но состояние ее психики неважное.
- Я не удивлена.
- Она не собиралась похищать Ронни. Они бежали от человека, убившего
вашего мужа.
- До самого Саусалито? - недоверчиво спросила она.
- Да.
- Кто же это такой?
- Бородач с черными волосами до плеч, в больших черных очках. Вам это
никого не напоминает?
- В Нортридже крутится много длинноволосых... Да и тут тоже... Но в
последние годы я не сталкивалась с ними и не знаю, кто это может быть.
- Это мог быть и какой-то сумасшедший, убивающий без разбора.
Послушайте меня внимательно, миссис, и сделайте так, как я скажу. Если он
не захочет никого присылать, вызовите такси и поезжайте в какую-нибудь
хорошую гостиницу в городе.
- Но вы же велели мне ждать вас дома...
- Теперь в этом нет необходимости. Я нашел Ронни. Завтра я его вам
привезу.
- Можно мне сказать ему пару слов? Я только хочу услышать его
голос...
Я открыл дверь кабинетика и позвал Ронни. Он соскользнул с колен
Маккея, подбежал и взял трубку обеими руками.
- Мамочка, это ты?.. Яхта утонула, а я доплыл до берега на доске...
Нет, я не замерз! Миссис Равлинз дала мне вещи своего сыночка и гамбургер.
А Сьюзи купила мне второй гамбургер в Сан-Франциско... Сьюзи? Неплохо. Она
хотела прыгнуть с моста, но мы ее отговорили.
С минуту он слушал с серьезной мордашкой, потом отдал мне трубку,
словно она была горячей.
- Мамочка грустит...
- Вы хорошо себя чувствуете? - спросил я.
Она ответила дрожащим от волнения голосом:
- Хорошо... Я безмерно благодарна вам! Когда мне вас ждать?
- Завтра около полудня. Нам обоим необходим отдых перед обратной
дорогой.
Чуть позднее, когда все разъехались, мы с Эллен уложили Ронни в
комнате, где она спала ребенком. На тумбочке у кроватки стоял старый
игрушечный телефон. Словно демонстрируя нам свою неисчерпаемую энергию,
малыш схватил трубку и четко проговорил:
- Вызываю космический контроль! Вызываю космический контроль! Как
слышите? Как слышите?
Оставив его наедине с фантазиями, мы оказались лицом к лицу под
дверью его комнаты. Желтая лампа на лестнице, следы давних ливней на
потолке и стенах, тени, похожие на них - все это будило иные фантазии. Мир
казался далеким, мы были отрезаны от него. Я чувствовал себя, словно
потерпевший кораблекрушение на призрачном берегу минувшего.
- Как Джерри? - спросил я.
- Тревожится, что с ним сделает Армистид. Я немного успокоила его.
Помассировала ему спину, дала снотворное...
- Я поговорю с Армистидом, как только вырву минутку.
- Честно говоря, я втайне рассчитывала на это... Джерри очень
мучается. Его гнетет совесть...
- А что вы сделали с остальными снотворными таблетками?
- Они здесь.
Она тронула ложбинку между грудей. Мой взгляд скользнул с ее груди
вдоль тела, и она заметила это. Мы качнулись друг к другу одновременно, ее
тело безвольно прислонилось ко мне. Я почувствовал ее ладонь на своей шее,
словно она примерялась, собираясь и мне помассировать спину.
- У меня нет кровати для вас, - тихо сказала она. - Если хотите,
можете лечь со мной...
- Спасибо, но мне кажется, это не лучшая мысль... Помните, вы
сказали, что ваша жизнь словно проходит на экране?..
- Я могу снять новый фильм, - горько пошутила она. - Чего вы боитесь,
Арчер?
Мне трудно было ответить. Она мне нравилась и я верил ей. Но я уже
достаточно глубоко проник в ее жизнь и мне не хотелось оставаться там
надолго, быть рядом, пока она разберется со своими сложностями. Вместо
ответа я поцеловал ее и высвободился из ее объятий. Она была скорее
удивлена, чем обижена.
- Если вам это интересно, у меня было немного мужчин. Лео был моим
единственным настоящим любовником, - она помолчала немного, прежде чем
продолжить. - Я не совсем верно изобразила все перед вами. То ли забыла,
то ли оболгала себя... То, что было у меня с Леоном, - это настоящее.
Единственное настоящее в моей жизни. - Ее глаза просияли от воспоминаний.
Минуту назад они не сияли так для меня. - Я любила его. И он меня любил.
Мне казалось, что это никогда не кончится! И вдруг - это кончилось.
Совершенно неожиданно...
Она закрыла глаза, а когда открыла их через минуту, в них стояло
выражение глубоко таимого горя. Она облокотилась на полосатую от воды
стену. Ночь догорала, как пробитое сердце.
- Я хотел кое-что сказать вам, - начал я. - Не знаю, стоит ли...
- Что-то тяжелое?
- Да. Хотя, быть может, менее тяжкое, чем когда-то...
- Это касается Леона?
- Видимо, он мертв.
Она не отвела глаз, лишь по лицу пробежала тень, словно дрогнула
лампа над нашими головами.
- Давно?
- Уже пятнадцать лет.
- Потому он и не приехал ко мне?
- Возможно...
Это лишь отчасти было правдой. Что же касается остального, я не был
еще уверен, стоит ли говорить ей о роли Марты Крендалл во всей этой
истории.
- Если мои свидетели не придумали это все, кто-то застрелил и
похоронил Леона.
- Где?
- Вблизи охотничьего домика. Вы не догадываетесь, кто бы мог убить
его?
- Нет... - после секундного колебания она добавила: - Я - нет.
Я ждал, что она еще скажет. Помолчав, она спросила:
- Вы говорили о свидетелях. Кто это?
- Марта Крендалл и ее дочь.
- Значит, он вернулся к Марте...
Она прикрыла ладонью рот, словно совершила непростительную ошибку.
Воспользовавшись этим, я выложил ей остальное:
- Они были в постели, когда его застрелили. Но скорее это она к нему
вернулась. Муж ее выгнал, - я заколебался. - Значит, вы знали, что у них
был роман?
- Знала ли я? Благодаря этому я познакомилась с Леоном. Марта пришла
ко мне, когда почувствовала себя в положении... - она помолчала, а потом
закончила с иронией: - Я заслонила ее собственным телом!
В принципе, все уже было сказано, но нас продолжало толкать друг к
другу чувство - безличностное, но не менее сильное, чем симпатия или
желание - чувство, что мы должны еще что-то сказать. Прошлое вилось между
ее и моими руками, словно моток пряжи.
- Каким образом в его жизни появилась Элизабет Броудхаст? - спросил
я. - Каким образом такой мужчина, как Леон, мог жениться на такой женщине,
как Элизабет?
- Их сблизила война. Элизабет состояла в Обществе Помощи
Военнослужащим, а Лео был приписан к военной базе вблизи Санта-Терезы. В
молодости она была красива и к тому же богата, блистала в обществе. Внешне
все было при ней... - впервые я увидел на лице Эллен недобрую усмешку. -
Но в качестве жены она не годилась никуда.
- Откуда вы знаете?
- Лео рассказал мне историю своего брака. Если это можно назвать
браком... Элизабет оказалась холодной женщиной, маменькиной дочкой...
- Такие женщины взрывоопасны...
- Я знаю.
Я осторожно сформулировал следующий вопрос:
- Вы думаете, что она могла застрелить Леона?
- Возможно... Она ему угрожала. Собственно, именно поэтому я уехала
из Санта-Терезы и хотела вырвать Леона оттуда. Я боялась ее.
- Ну, это еще не доказательство того, что убийца - она...
- Я знаю. Но это не только моя фантазия. Джерри мне недавно кое-что
рассказал...
Ее голос словно бы уплывал по мере того, как уплывало ее внимание.
Казалось, она прислушивается к некоему другому, внешнему, голосу.
- Что же вам рассказал Джерри?
- Почему он не может вернуться к Брайану... к своему отцу. В общем,
однажды летним вечером к Брайану пришла Элизабет Броудхаст. Она кричала и
плакала так громко, что Джерри невольно все слышал. Оказывается, Брайан
вымогал у нее деньги. И не только деньги. Он вынудил ее совершить какую-то
инвестиционную сделку, в которой она давала землю, а он ничего или
практически ничего...
- Но каким же образом он ее заставил?
- В этом-то и состоит вопрос...
В конце концов, Эллен отправилась спать одна, а я вытащил из своего
багажника спальный мешок и положил его поперек двери в комнату Ронни.
Старый дом скрипел, словно корабль, несущийся по волнам жизни. Мне
снилось, что я огибаю мыс Горн.
31
В Пало-Альто, где мы с Ронни позавтракали, шел дождь. Шел он в
Джилрое и Кинг-Сити, а над Петролеум-Сити тучи сгущались. Я заехал в "Юкка
Три Инн", чтобы узнать что-нибудь о Крендаллах. За администраторским
столиком, как вчера, сидела Джой Равлинз. Лестер Крендалл снова принял ее
на работу, прежде чем уехать в Лос-Анджелес.
- Вы видели Сьюзан, миссис? - спросил я.
- Да. Она явно спокойнее. Все они вели себя практически нормально.
Перед тем, как двинуться в путь, я позвонил в Управление лесной
охраны Санта-Терезы. Килси не было на месте, но я просил передать ему,
чтобы он, по возможности, встретился со мной около полудня в доме миссис
Броудхаст. После этого мы с Ронни снова выехали на шоссе. Малыш вообразил,
что пряжка от ремня безопасности - это микрофон и постоянно информировал
"космический контроль", где мы находимся. Через некоторое время он
проговорил в свой импровизированный микрофон:
- Папочка, это Ронни. Ты меня слышишь?
Мы находились в нескольких милях к северу от Санта-Терезы и местность
должна была быть ему хорошо знакома. Он положил пряжку на колени и
повернулся ко мне.
- А папа вернется?
- К сожалению, нет.
- Он умер, да?
- Да.
- Его убил черный человек?
- К сожалению... - это было первое подтверждение того, что мужчина в
черном не является вымыслом или бредом Сьюзан. - Ты хорошо его рассмотрел,
Ронни?
- Так себе...
- Как он выглядел?
- Как черный человек, - заявил он серьезным приглушенным голосом. -
Черные волосы и дли-инная черная борода...
- А во что был одет?
- Весь в черном... Черный снизу, черный сверху, в черных очках...
Его голосок стал певучим, что заставляло усомниться в достоверности
информации.
- Это кто-то, кого ты знаешь?
Это предположение его изумило.
- Не-ет, я его не знаю... Он был неправильного размера.
- То есть, как "неправильного размера"?
- Ну, не такой, как все.
- Не такой, как кто?
- Никто! - туманно ответил он.
- Слишком большой или слишком маленький?
- Слишком маленький. Я его не знаю и отстань!
Он начал проявлять взволнованность и я прекратил вопросы. Но на сей
раз вопрос был у него.
- А мамочка здорова?
- Здорова. Ты же вчера говорил с ней по телефону. Забыл?
- Не забыл. Но я думал, может, она притворяется...
- Нет, она, честное слово, здорова.
- Хорошо.
Он прижался ко мне и заснул. Когда мы подъехали к дому в каньоне,
малыш еще спал. На ступенях веранды ждала его мать. Она подбежала к
машине, распахнула дверцу и сжала его в объятиях. Крепко-крепко она
прижимала малыша к себе, пока тот не начал вырываться. Тогда она опустила
его на землю и протянула мне обе руки.
- Я не знаю, как и благодарить вас!
- Не стоит говорить об этом! Все окончилось счастливо для всех...
Кроме Стенли.
- Да-а... Бедный Стенли... - между ее бровей, словно бескровный шрам,
пролегла глубокая морщинка. - А что с девушкой?
- Сьюзан? Она с родными. Они обещали устроить ей наблюдение
психиатра.
- А Джерри Килпатрик? Мне звонил его отец...
- Он пока остался у матери, в Саусалито.
- И вы не арестовали их?
- Нет.
- Но, мне казалось, они - похитители...
- Мне до определенного момента тоже так казалось. Но мы оба
ошибались. Это просто пара не совсем адекватных подростков. Они свято
верили, что спасают Ронни от мира взрослых. В какой-то мере это так и
было. Сьюзан была свидетелем убийства вашего мужа. А пятнадцать лет назад,
когда она была младше, чем Ронни, она пережила еще одно преступление, так
что она отреагировала не вполне адекватно.
Морщина между слегка подведенными бровями Джин стала глубже.
- Значит, было еще одно убийство?
- Похоже на то. Ваш свекор, Лео Броудхаст, вовсе не сбежал с
женщиной. Все указывает на то, что он был убит в охотничьем домике и
похоронен неподалеку от него. Вчера ваш муж вместе со Сьюзан искали его
тело.
Джин смотрела на меня, потрясенная. Она понимала мои слова, но для ее
натянутых нервов это был слишком большой шок. Она оглянулась и заметила,
что Ронни изчез. Она начала истерически звать его, малыш вышел из дома.
- А где бабуля Нелл?
- Ее нет, - ответила Джин, - она в больнице.
- Она тоже умерла?
- Фу-у! Разве можно такое говорить! Доктор Жером говорит, что она
вернется домой завтра или послезавтра.
- Как ваша свекровь чувствует себя? - спросил я.
- Она выздоравливает. Сегодня утром у нее была практически нормальная
кардиограмма, говорит она тоже нормально. Ей очень придало сил известие о
том, что вы везете Ронни. Я уверена, она будет очень рада, если вы
навестите ее.
- Она может принимать посетителей?
- Да.
- Возможно, я выкрою для нее минутку-другую.
Мы вошли в дом. Пользуясь тем, что Ронни занялся изучением птичьих
чучел, Джин рассказала мне о событиях последних двадцати четырех часов.
Для нее эти часы прошли в ожидании. Согласно моим инструкциям, она
позвонила в управление шерифа, но им некого было прислать к ней. Брайан
Килпатрик предложил ей приехать, но она сказала, что это будет лишним.
- Знаете, миссис, забудьте о том, что вы когда-либо были знакомы с
Килпатриком.
Она глянула на меня изучающе.
- Речь шла вовсе не о том, что вы думаете. Он собирался приехать с
невестой...
- Забудьте о них обоих. Вам необходима охрана.
- У меня есть вы.
- Я не останусь здесь. Как мне уговорить вас покинуть город?
- Я не могу уехать сейчас. Я нужна бабуле Нелл.
- Ронни вы тоже нужны. Возможно, придется вам выбирать между ними.
- Вы в самом деле думаете, что Ронни угрожает опасность?
- Мы должны считаться с тем, что он видел убийцу вашего мужа.
- И смог его описать?
- Не слишком. Знает только, что у того были длинные волосы и борода,
скорей всего, накладные. Но я не исключаю возможности, что это был кто-то
знакомый. Я не хотел слишком нажимать на него, но если он заговорит об
этом сам, вы постарайтесь все подробно запомнить или записать. Как можно
дословнее, хорошо?
- Разумеется.
Она посмотрела на сынишку, стоявшего у витрины в другом конце
