- Это внук миссис Броудхаст?
- Да.
- Господи, куда они его забрали?
- В море. Уплыли на яхте Армистидов.
- Роджер Армистид знает об этом?
- Пока нет. Я сначала позвонил вам.
- Спасибо... Разумеется, вам нужно приехать. Вы знаете, где я живу?
Он повторил адрес дважды. Я вызвал по телефону такси. Таксист
оказался из разговорчивых, он говорил о пожарах и наводнениях,
землетрясениях и цунами. И почему, - спрашивал он, - люди не бегут из
Калифорнии? Если так будет продолжаться, то он соберет монатки и вернется
со своей семьей в Моутаун. Это его родной город.
Он привез меня в богатый район вилл, которому пока что не угрожал
пожар. Современная двухэтажная вилла Килпатрика со слегка приподнятой
крышей, стояла на бетонной площадке у подножья заросшего склона. Холодный
воздух остался внизу и, когда я вышел из автомобиля, то ощутил на лице
горячее дуновение. Я попросил таксиста подождать.
Килпатрик вышел мне навстречу. Это был осанистый мужчина в
расстегнутой на груди спортивной рубашке поверх брюк. В его рыжей шевелюре
и рыжих зарослях на груди виднелись седые волоски. Несмотря на рюмку,
которую он сжимал в руках и слегка остекленевшие от выпитого глаза, лицо
его было трезво и печально. Подавая мне руку, он заметил ссадину на моей
голове.
- Что с вами случилось?
- Ваш сынок треснул меня револьвером.
Килпатрик изобразил сочувствие.
- Мне очень жаль. Но, - быстро добавил он, - я не могу нести
ответственность за делишки Джерри. Я не имею на него ни малейшего влияния.
- Это я заметил. Может, войдем в дом?
- Разумеется... Вы, наверное, охотно выпили бы чего-нибудь?..
Он проводил меня в курительную, где стоял бар и окна выходили на ярко
освещенный бассейн. Возле бассейна стоял шезлонг, из-за которого были
видны черные волосы и блистательные медные женские ноги, их владелица не
была видна. На столике рядом с ней работал транзисторный приемник, возле
него стоял серебристый шейкер.
Килпатрик опустил занавеску и только после этого зажег свет. Он
сообщил, что пьет "мартини", и спросил, не сделать ли мне то же самое. Я
попросил виски с содовой. Усевшись напротив меня за маленький столик с
инкрустированной шахматной доской сверху, он произнес, осторожно подбирая
слова:
- Наверное, я должен вам сообщить, что мне звонил отец этой девушки.
Он нашел фамилию Джерри у нее в блокноте.
- Как давно она покинула дом? Он вам этого не говорил?
Килпатрик кивнул.
- Пару дней назад. Исчезла в четверг.
- Крендалл не говорил, почему?
- Он знает столько же, сколько и я. Это поколение уходит из рук, -
добавил он с раздражением, придавшим его голосу старческое звучание. - Они
наказывают нас за то, что мы произвели их на свет...
- Крендаллы живут в Санта-Терезе?
- Нет.
- Как же она познакомилась с Джерри?
- Понятия не имею. Я знаю только то, что сказал мне Крендалл.
- Как его зовут и где он живет?
Килпатрик поднял руку жестом полицейского, останавливающего движение.
- Сначала мне бы хотелось, чтобы вы ответили на пару вопросов. При
чем здесь Рональд Броудхаст? Что они собираются с ним делать?
- Я сомневаюсь, что у них есть конкретный план. Скорее это
импровизация. Но с тем же успехом это может оказаться похищением. С точки
зрения закона, таковым оно и является.
- Чтобы получить выкуп? Джерри всегда утверждал, что презирает
деньги.
- Похищают не только для денег...
- Но для чего же?
- Из мести. Для извращений. Чтобы почувствовать свою власть.
- Все это не похоже на Джерри.
- А на девушку?
- Насколько я понял, это приличная девушка из приличной семьи.
Возможно, не слишком счастливая, как признал ее отец, но девушка, на
которую можно положиться...
- В точности так же говорил отец Лиззи Борден... [Лиззи Борден
(1860-1927) в 1892 г. была героиней громкого процесса, ее обвиняли в
убийстве отца, массачусетского банкира, и мачехи; поскольку она была
оправдана судом, то в глазах американской общественности осталась символом
коварной и не оставляющей улик убийцы]
Он окинул меня потрясенным взглядом.
- Пожалуй, это все-таки слишком сильное сравнение...
- Надеюсь. Однако, человек, в обществе которого она находилась
сегодня утром, отец Ронни, был убит мотыгой.
Его лицо побледнело, на нем ярко проступила мозаика кровеносных
сосудов. Он втянул через соломинку остаток коктейля, пока со дна стакана
не донесся сухой звук.
- Вы хотите сказать, что Стенли Броудхаст убит?
- Да.
- И вы думаете, что она его убила?
- Этого я не знаю. Но если это так, то малыш, скорей всего, был
свидетелем.
- И Джерри тоже присутствовал при этом?
- Не знаю.
- Где это произошло?
- В каньоне миссис Броудхаст, возле так называемого охотничьего
домика. Все указывает на то, что именно тогда возник огонь.
Килпатрик постукивал стаканом о стол. Потом он встал и подошел к
бару, словно был несколько не в себе. Вернулся он с пустыми руками и
совершенно протрезвевший.
- Вы должны были сказать это по телефону. Я никогда бы...
Он замолчал, подозрительно уставившись на меня.
- Вы никогда не впустили бы меня в дом и ничего мне не сказали бы, -
закончил я. - Где живет Крендалл?
- Я вам не скажу.
- Это вам ничего не даст. Вам не удастся долго сохранять это в тайне.
Единственная конструктивная вещь, которую мы можем сделать, - это удержать
Джерри и девушку от дальнейших глупостей.
- Что они могут сделать?
- Бросить мальчика, - сказал я. - Или убить.
Он сузил глаза и смерил меня взглядом.
- А почему этот мальчик так вас интересует?
- Меня пригласила его мать, чтобы я нашел его.
- То есть, вы представляете другую сторону?
- Я представляю мальчика.
- Вы его знаете?
- Немного.
- И он вам не безразличен?
- Вы угадали.
- Возможно, это позволит вам хоть отдаленно понять, что я испытываю к
своему сыну...
- Лучше всего я понял бы это, если бы вы мне помогли. Я стараюсь
вызволить из беды вас обоих.
- Мне кажется, вы скорее накликаете беду на людей, - сказал он.
На минуту это закрыло мне рот. Благодаря своему торгашескому умению
видеть человеческие слабости, он безошибочно понял то, в чем я себе
признаваться не любил, - что временами я против воли действую как
катализатор дремлющих бед. Чтобы несколько сменить тему, я достал книгу в
зеленом переплете с нацарапанной на первой странице фамилией его сына.
- Откуда у Сью Крендалл могла оказаться эта книга?
- Скорей всего, Джерри забрал ее с собой из дома, - ответил он после
минутного раздумья. - Я не дорожу книжками. Моя жена была интеллектуалка,
окончила Стенфордский университет...
- Ее нет дома?
Он покачал головой.
- Эллен? Она сбежала одиннадцать лет назад. У бассейна моя невеста.
- Давно ли ушел Джерри?
- Месяца два. Он перебрался на яхту в июле. Но если говорить о наших
взаимоотношениях, то они прервались год назад, когда он уехал в
университет.
- Джерри учится?
- Уже нет, - сказал Килпатрик с сожалением в голосе. - Поступил на
торговый факультет, мог без труда его окончить. Я готов был оплачивать
все, пока он не получит звание магистра. Но он палец о палец ударить не
желал, и не спрашивайте почему, я этого не знаю.
Он наклонился над столом и захлопнул книгу с именем сына.
- Джерри употребляет наркотики?
- Откуда я могу знать?
Но его глаза неуверенно скользнули вбок, избегая моего взгляда.
Разговор начинал его тяготить по понятным причинам - он боялся впутать
сына в историю с убийством.
- Но вы же знаете, что произошло на яхте - девушка прыгнула с
мачты...
- Знаю. До меня дошли сплетни с пристани. Но я не знал, что дело в
наркотиках...
Он вдруг наклонился и взял стакан с виски, к которому я не
прикоснулся.
- Если вы не пьете, то выпью я, - сказал он и опрокинул стакан в рот.
Мы сидели напротив в неприязненном молчании. Килпатрик всматривался в
темные и светлые квадраты инкрустированной шахматной доски, словно на ней
стояли фигуры, и моих было больше. Наконец он поднял голову и наши глаза
встретились.
- Вы думаете, это Джерри дал ей наркотик? - спросил он.
- Вы его лучше знаете...
- Теперь уже нет. Но я подозревал, что он колется. Это было одной из
причин нашей ссоры.
- Что он употреблял?
- Не знаю. Но вел себя и говорил так, будто у него крыша поехала, - в
его устах это прозвучало странно, но в то же время вызывающе, словно
доказательство солидарности с блудным сыном. - Но я слишком много говорю
вам, - нервно добавил он.
- Вы можете смело рассказать остальное.
- Остального нет. Это все. У меня был чудесный способный сын, но в
один прекрасный день он решил перевернуть свою жизнь с ног на голову и
стал мальчишкой на побегушках в порту...
- Откуда его дружба с Армистидом?
- Эта семья купила у меня недвижимость и Армистид воспылал к нему
симпатией. Научил его морскому делу, в прошлом году взял с собой на регату
в Инсенейд.
- Из Джерри мог бы получиться неплохой моряк...
- Превосходный. Он мог бы дойти на этом шлюпе до Гавайев, - его
настроение неожиданно переменилось. - Но кто знает, не забыл ли он и
морское дело, как все остальное...
Он встал и подошел к завешенному окну. Приоткрыв занавеску, выглянул
наружу, словно дом был окружен.
- Черт подери! - сказал он. - Мы с невестой собирались пойти
поужинать, - с неожиданной злостью он повернулся ко мне. - Вы хоть
понимаете, что испортили нам вечер?
Вопрос не требовал ответа и Килпатрик это понимал. Он придвинулся к
бару, словно надеясь найти за ним бармена, которому можно пожаловаться.
Потом открыл голубой блокнот, лежавший у телефона, проверил что-то и снова
закрыл его. Вместо блокнота взял чистый стакан, налил в него виски,
разбавил водой и поставил передо мной. Я поблагодарил, хотя пить мне не
хотелось - я чувствовал, что ночь будет долгой. Килпатрик тоже чувствовал
это. Он стоял надо мной, опираясь на стол, с растопыренными ладонями и
полным переживаний лицом.
- Послушайте, мистер, - сказал он, - я не такая бесчувственная дрянь,
какой... каким вы меня считаете. Джерри был крошкой, когда меня бросила
жена. Я не дал ей ни одного конкретного повода для этого поступка, разве
что жизнь со мной не была похожа на роман... Но Джерри считает, что это
моя вина. Он всегда винит меня во всем, - от обиды он глубоко втянул
воздух. - Я в самом деле люблю его! Я хотел сделать для него все, себе
отказывал... Но времена изменились, эпоха хеппи-эндов прошла...
Он склонился надо мной, прислушиваясь к тишине, словно столкнулся с
ней впервые в жизни. Я спросил:
- Как можно вернуть Джерри и Сьюзан?
- Понятия не имею...
- Не обратиться ли в ФБР?
- О, прошу вас, не делайте этого! Это запятнает Джерри на всю его
жизнь!
Я ощутил на плече его тяжелую руку. Он резко убрал ее и снова пошел к
бару, словно зверь, мечущийся по клетке. Налив себе виски, вернулся на
свое место за столом, напротив меня.
- Дайте ему шанс самому вернуть яхту.
- Во всяком случае мы должны уведомить местную полицию.
- Это я сделаю, - сказал он. - Я близко знаком с шерифом Тримейном,
поговорю с ним.
- Сегодня же?
- Разумеется, сегодня же. Меня все это тяготит больше, чем вас,
мистер. Джерри - мой сын. Все, что касается его, касается и меня.
Это прозвучало, словно он произносил заученный текст, но не вполне
понимал смысл произносимых слов.
- Ну, так скажите мне, как найти родителей Сьюзан. Мне необходимо как
можно скорее поговорить с ее отцом.
- Я не могу. Это было бы нехорошо по отношению к ним.
Я сказал самое резкое, что пришло в голову.
- Ваши понятия о том, что "хорошо", костью встанут вам поперек горла,
вы с этим до конца жизни не разберетесь! В любой момент может произойти
катастрофа, а вы не желаете пальцем шевельнуть для ее предотвращения! И
еще ждете хеппи-энда...
- Я же сказал вам, что не жду, - он провел ладонями по лицу, а потом
сложил руки под подбородком, словно приготовившись молиться. - Вы должны
дать мне время подумать...
- Ну, разумеется. Сколько часов вам необходимо? А я посижу и подумаю,
что в это время происходит с маленьким Броудхастом...
Он окинул меня внимательным взглядом из-за сложенных рук. Его глаза
на секунду блеснули детской впечатлительностью, видимо, не окончательно
угасшей в нем.
В холле раздался звонок и Килпатрик вышел, прикрыв за собой дверь. Я
взял блокнот, лежащий у телефона. Под буквой "К" значился некий Лестер
Крендалл, проживающий в Пасифик-Палисейд. Запись не казалсь свежей, под
ней стояло несколько последующих.
Я как раз переписывал номер в свой блокнот, когда двери резко
распахнулись и в комнату ввалилась брюнетка, сидевшая у бассейна. Она была
достаточно хороша, возможно, чуть полновата для своего открытого бикини, и
абсолютно пьяна.
- Где же развлечения? - спросила она игриво.
- Я тут ни при чем, - ответил я.
Ее губы искривились, словно у обиженной девочки.
- Брайан обещал повезти меня в дансинг...
Она изобразила несколько экспериментальных па, чуть не падая при
этом. Я подвел ее к одному из кресел, но она не желала садиться. Она
желала танцевать.
В комнату вошел Килпатрик, он вел себя, словно женщины здесь вовсе не
было. Двигаясь механически, словно робот, он обошел бар, выдвинул ящик с
обратной стороны и достал тяжелый револьвер.
- Что случилось? - спросил я.
Он не ответил, но мне не понравилось выражение холодной злости на его
лице, так что я пошел за ним следом так, чтобы он видел мое присутствие. В
дверях стоял молодой человек с отчаяньем в глазах и следами копоти на лбу.
Килпатрик показал ему револьвер.
- Убирайтесь отсюда! Я не намерен выслушивать ваши бредни!
- Вы называете это бреднями? - произнес молодой человек. - Я потерял
дом, мебель, вещи своей семьи. Все потерял, мистер Килпатрик! И это ваша
вина!
- С какой стати?!
- Я говорил с одним из пожарников, когда дом сгорел. Разумеется, его
не было, когда горело. Но он сказал, что этот каньон вообще не пригоден
для застройки из-за повышенной пожарной опасности. Вы как-то забыли об
этом, когда продавали дом!
- Этим мы все рискуем, - ответил Килпатрик. - Мой дом тоже может
сгореть сегодня или завтра.
- О, если бы сгорел! Интересно, как бы вы тогда запели!
- Вы приехали, чтобы сказать мне об этом?
- Не вполне... - молодой человек несколько смешался. - Я приехал,
потому что мне некуда деваться ночью...
- Я думаю, тут вы не можете остаться.
- Да, я уже это понял...
У него не хватило слов. Он еще раз глянул на револьвер в руке
Килпатрика и быстрым шагом двинулся к автомобилю, стоящему возле моего
такси. Через заднее окно длинного комби выглядывало несколько детей,
словно узники, интересующиеся, куда их привезли, на переднем сидении
сидела женщина, неподвижно глядя перед собой.
- Я очень рад, что вы не убили его, - сказал я Килпатрику.
- У меня не было такого намерения. Но слышали бы вы, какими словами
он меня оскорблял! Я не позволю...
- В каком районе он жил?
- В каньоне Истейтс. Это мои участки.
- Каньон сгорел?
- Не весь. Только несколько домов, его в том числе, - Килпатрик
гневно потряс головой вслед отъезжающему автомобилю. - Не один он потерял.
Я еще не оплатил все дома. Теперь их никто не купит.
- Вы знаете, что с домом миссис Броудхаст?
- Судя по последним известиям, еще стоит. Эти старые испанские дома
строились всерьез, огонь их так легко не возьмет.
За спиной Килпатрика показалась брюнетка. Она накинула пляжный
халатик и казалась абсолютно трезвой, хотя и очень расстроенной.
- Ради Бога, - обратилась она к нему, - прекрати размахивать этим
револьвером! Мне плохо становится, когда ты им размахиваешь...
- Я не размахиваю... - произнес он, но спрятал оружие в карман.
Втроем мы спустились на тротуар. Таксист изучал нас, словно
пришельцев с Марса. Килпатрик лизнул палец и поднял его вверх. Со дна
каньона тянуло холодным ветром.
- С моря, - сказал он. - Если не переменится, будем победителями.
Я надеялся, что он не ошибается. Но восточная часть неба все еще
полыхала, словно свет в ночном окне.
13
Мне пришлось заплатить пятьдесят долларов сверху, чтобы таксист
согласился отвезти меня в Нортридж, где в гараже Стенли Броудхаста я
оставил свою машину. Таксист желал говорить, но я приглушил его и
вздремнул часок.
Проснулся я с шумом в висках, когда мы съехали с автострады на
Вентуру. По моей просьбе таксист остановился возле ближайшего телефона и
разменял мне доллар. Я набрал номер Лестера Крендалла. Послышался женский
голос, звучавший так, словно его хозяйка с трудом владела собой.
- Квартира Крендаллов...
- Мистер Крендалл дома?
- В данный момент его нет. Я не знаю когда вернется.
- А где он?
- На Сансет-Стрип [отрезок бульвара Заходящего Солнца в
Лос-Анджелесе, около мили длиной, где расположены рок-кафе, посещаемые
хиппи, порнографические кинотеатры, дансинги гомосексуалистов, рестораны с
полунагими официантками и т.п.].
- Ищет Сьюзан?
Ее тон перестал быть равнодушным.
- Откуда вы знаете? Вы знакомый Лестера?
- Нет, но я видел вашу дочь. В Лос-Анджелесе ее нет. Я могу приехать
поговорить с вами?
- Не знаю... Вы из полиции?
Я представился и сказал, кто я такой. В ответ на это она назвала свой
адрес на одной из пересекающих Бульвар Заходящего Солнца улиц, которую я
знал.
Миновав туннель под автострадой, такси въехало в Нортридж. У меня был
ключ от гаража Броудхастов. Я попросил таксиста подождать, пока не увижу,
что машина на месте. Она стояла там, где я ее оставил, и завелась
мгновенно. Выйдя на улицу, я отпустил такси.
Вернувшись во двор, я осмотрелся более внимательно. Сквозь изгородь
от соседей проникал слабый свет. Я увидел, что задняя дверь домика слегка
приоткрыта. Открыв ее пошире, я зажег свет в кухне.
Дверь была поцарапана вокруг замка, похоже было, что кто-то ее
взломал. У меня мелькнула мысль, что взломщик может еще находиться в доме.
Нарываться на него мне не хотелось. Взломщики редко идут на предумышленное
убийство, но, бывает, убивают внезапно, стоит кому-то вторгнуться без
приглашения в их мрачный мир.
Я погасил свет и подождал. В доме царила тишина, издали доносилась
пульсация шоссе, по которому я приехал. У соседей работал телевизор,
передавали последние известия. Несмотря на обыденность этих звуков, я
чувствовал почти физическую тревогу. Когда я входил в холл, дыхание мое
прерывалось.
Наверное я почувствовал его нюхом или шестым чувством. Включив в
кабинете свет, я увидел его около покалеченного стола. Он лежал, выщерив
мне навстречу зубы, словно маг, окончивший свое выступление. В первую
минуту я его не узнал. У него была черная борода, усы и длинные черные
волосы, удивительно низко росшие на лбу. Лишь присмотревшись, я увидел,
что это скверно подобранный парик, борода и усы также были приклеены.
Из-под них выглядывало мертвое лицо типа, велевшего называть себя Элом.
Видно, он пришел за своей тысячей долларов. Это был лишний приход.
Грудь его рубашки была липкой и мокрой от крови, под ней виднелось
несколько колотых ран. Пахло от него спиртным. На внутреннем кармане
куртки была этикетка сан-францисской фирмы. Сам карман был пуст, как и
остальные. Я приподнял его, чтобы проверить, нет ли бумажника в заднем
кармане брюк. Не было.
Я проверил по своему блокноту данный им адрес: отель "Под Звездами" у
приморского шоссе, ниже каньона Топанга. После этого я оглядел сдвинутый
стол, в который он, видимо, залез. Дерево вокруг замка было повреждено,
верхняя крышка стола была приподнята. Мне не удалось открыть ее больше,
чтобы добраться до ящиков, но под самой крышкой я нашел фотографию
молодого мужчины и молодой женщины, на первый взгляд похожих друг на
друга. К фотографии была подколота карточка с напечатанным именем и
адресом Стенли. Под этим кто-то, видимо он сам, вывел старательным
почерком:
"Кто видел этих мужчину и женщину? Исходя из свидетельских показаний,
они выехали из Санта-Терезы в начале июля 1955 г. и направились в
Сан-Франциско в красном "Порше", зарегистрированном в Калифорнии (номер
ХВ1-251). В Сан-Франциско они задержались на одну или две ночи, после чего
6 июля отплыли через Ванкувер в Гонолулу на английском корабле "Свенси
Кастл". За известие о настоящем месте их пребывания ожидает вознаграждение
в размере тысячи долларов".
Я присмотрелся к фотографиям, подколотым к тексту. У женщины были
темные волосы и большие темные глаза, грустно глядящие со старой
фотографии, черты ее были мелкими и правильными, за исключением полных,
чуть припухших губ.
Лицо мужчины, в котором я угадал капитана Броудхаста, не было так
однозначно. У него были правильные черты и чуть раскосые глаза, смотрящие
твердо и упрямо. Сходство с женщиной при ближайшем рассмотрении оказалось
поверхностным. Мужчина словно прятался за своим твердым взглядом, но было
видно, что он относится к людям, привыкшим брать, в то время как женщина
была из привыкших отдавать.
Я вернулся к картотеке. Ее верхний ящик был выдвинут с такой силой,
что не задвигался обратно. Он был полон писем, старательно разделенных
желтыми карточками. Почтовые штемпели охватывали последние шесть лет. Я
вынул одно из последних писем на фирменном бланке Бюро Путешествий
Санта-Терезы. Машинописный текст извещал:
"Многоуважаемый господин!
Мы проверили по бумагам интересующие вас данные и подтверждаем, что
Ваш отец, мистер Лео Броудхаст, заказал двухместную кабину на корабле
"Свенси Кастл", который около 6 июля 1955 года отправлялся из
Сан-Франциско до Гонолулу (через Ванкувер). Билеты были выкуплены, но мы
не можем утверждать, что они были использованы. С тех пор "Свенси Кастл"
сменил порт прописки и в настоящее время плавает под либерийским флагом.
Поиски тогдашнего владельца и капитана судна будут достаточно
затруднительны. Желаете ли Вы, чтобы мы предприняли соответствующие шаги?
С уважением Харви Нобл, владелец."
Следом я достал одно из старых писем, написано оно было от руки на
бланке церкви в Санта-Терезе пастором преподобным Лоуэллом Райсманом.
"Милый Стенли!
Твой отец был моим прихожанином лишь постольку, поскольку иногда по
воскресеньям посещал мессу, как Ты сам, надеюсь, помнишь. Весьма сожалею,
но я вынужден признать, что никогда не был с ним близок и не знал его.
Разумеется, мы оба повинны были в этом. Он производил впечатление
спортсмена, человека действия, полного энергии, любящего жизнь.
Несомненно, таким он остался и в Твоей памяти.
Несмотря на то, что я Тебя понимаю и сочувствую Тебе, позволь мне
выразить уверенность в том, что Тебе надлежит удовольствоваться этими
воспоминаниями и не блуждать более по тому пути, куда Ты свернул вопреки
моим советам. Твой отец решился оставить Твою мать и Тебя по причинам,
понять которые не сможем ни Ты, ни я. Сердце часто руководствуется
соображениями, недоступными рассудку. Мне кажется, не следует сыну слишком
углубляться в жизнь своего отца. Кто из нас без греха?
Лучше подумай о собственной жизни, Стенли. Не так давно Ты принял на
себя супружеские обязанности - я имел счастье обвенчать тебя, и хорошо об
этом помню. Твоя жена - прекрасная благородная женщина, и она, безусловно,
больше заслуживает твоего внимания, нежели давние несчастья, о которых Ты
пишешь. От прошлого нельзя требовать ничего - ни хорошего, ни плохого -
кроме того, что уже свершилось. Самое большее, чего мы можем желать, - что
оно отступит и освободит нас от себя навсегда. Мы должны дожить до такого
освобождения, мы должны согласиться с ним и мы должны облегчать это
освобождение окружающим.
Что же касается супружеских проблем, о которых Ты говоришь, то,
поверь мне, в этом нет ничего необычного. Однако, я хотел бы поговорить об
этом с Тобой лично, вместо того, чтобы излагать на бумаге непослушные
мысли. А потому - до скорой встречи!"
Я взглянул на свежий труп и вспомнил другой, выкопанный сегодня утром
в каньоне миссис Броудхаст. Преподобный Райсман дал Стенли хороший совет,
однако тот его не послушался. Меня охватило чувство жалости и стыда. Мне
не с чего было особо горевать о Стенли, но я был тронут.
Я сообразил, что должен уведомить полицию и, не желая прикасаться к
телефону в кабинете, вернулся в кухню. Включив свет, я увидел в раковине
среди грязной посуды коричневую бутылку из-под виски. Набрав номер участка
в Сан-Вэлли, сообщил об убийстве.
В течение девяти-десяти минут до их приезда я нашел машину Эла за
ближайшим углом. Машина была заперта. Уже слыша полицейскую сирену, я
сообразил, что моя собственная машина стоит с включенным мотором и,
вернувшись во двор, выключил его. В багажнике у меня лежала соломенная
шляпа и я ее надел, чтобы скрыть ссадину на голове. Полицейских я встретил
перед домом.
На крыльцо соседнего домика вышел его владелец, посмотрел на нас и
молча удалился. Я провел полицейских через кухню, обратив их внимание на
следы взлома, показал труп и коротко рассказал, как на него наткнулся.
Подписав протокол, они позвонили, чтобы приехала следственная
бригада, настоятельно напоминая мне, чтобы я не уходил.
Я повторил свою историю с некоторыми подробностями капитану в
штатском по имени Эрни Шипстад, который был мне знаком с тех времен, когда
он был сержантом голливудского участка. Эрни был румяный швед с быстрыми
цепкими глазами, запоминавшими все детали кабинета так же точно, как
аппарат полицейского фотографа, сделавшего несколько фотографий трупа с
бородой и усами и в парике, а потом без них. После этого тело осторожно
положили на носилки и унесли. Эрни остался.
- Значит, ты думаешь, что он пришел за деньгами?
- Весьма вероятно.
- И получил нож в брюхо, хотя человек, который обещал ему деньги,
мертв... - он взял протянутую мной карточку и прочитал вслух: - "Кто видел
этого мужчину и эту женщину?" Ты думаешь, дело именно в этом?
- Возможно.
- Как тебе кажется, зачем он явился в парике?
- Возможны несколько причин. Может, он в розыске? Я бы рискнул
побиться об заклад, что так и есть.
Эрни кивнул.
- Это я проверю. Но возможны и другие причины.
- Какие?
- Мог вырядиться во все это, собираясь в город. Некоторые типы
притворяются длинноволосыми, собираясь по девочкам. Может, он хотел взять
деньги и слегка поразвлечься.
Я был вынужден признать, что и это не исключено.
14
Съехав с Сепульведы вблизи Бульвара Заходящего Солнца, я оказался в
Пасифик-Палисейд. Крендаллы обитали на улице, поросшей пальмами, в доме,
напоминающем тюдоровский замок, с двускатной крышей и ложными
контрфорсами, выступающими из стены. Большие окна в стиле всего здания
были ярко освещены, словно в доме был бал, хотя единственным звуком,
долетавшим до меня, когда я стучал молотком по резным дверям, был шелест
ветра в сухих пальмовых листьях.
Мне открыла блондинка в черном платье, охватывавшем настолько
стройное тело, что в неверном свете я принял ее за Сьюзан. Но когда она
наклонила голову, всматриваясь в меня, я смог заметить, что время уже
коснулось ее лица и подбирается к шее. Щурясь, она глянула в темноту за
моей спиной.
- Мистер Арчер? - спросила она.
- Да. Мне можно войти?
- Прошу вас. Муж вернулся, но он отдыхает...
Она провела меня в неуютную гостиную с ослепительной хрустальной
люстрой, от которой болели глаза, и незажженным мраморным камином. Мы
уселись друг напротив друга в стильных креслах. Женщина приняла красивую
безжизненную позу, хотя лицо ее было слегка напряжено. Она казалась
одновременно печальной и раздраженной, словно в ее теле жили вместе ангел
и черт.
- Сьюзан была здорова, когда вы ее видели, мистер?
- Была цела, вы ведь хотите знать именно это?
- Где она сейчас?
- Не знаю.
- Вы сказали, что дело весьма серьезно, - она говорила тихо, словно
стремясь уменьшить опасность. - Что-то случилось? Я прошу вас все мне
рассказать! Сижу у телефона уже третью ночь...
- Я знаю.
Она наклонилась ко мне, выставив грудь.
- У вас есть дети?
- Нет, но у моих клиентов они есть. И одного из них забрала с собой
Сьюзан. Маленького мальчика по имени Рональд Броудхаст. Вы о нем
что-нибудь слышали?
Она на минуту задумалась, потом покачала головой.
- Кажется, нет...
- Отец Рональда сегодня утром был убит. Стенли Броудхаст.
Она не среагировала на звук этого имени. Когда я рассказывал ей о
событиях прошедшего дня, она сидела, словно ребенок, заслушавшийся
сказкой. Только ее руки оторвались от колен и припали к груди - казалось,
это два странных существа с красными лапками, двигающиеся помимо ее воли.
- Сьюзан не могла ничего такого сделать! У нее ласковый характер, она
любит детей. Ни за что не обидела бы она маленького мальчика!
- В таком случае, зачем она его похитила?
Это ее потрясло. Она смотрела на меня обиженно. Я вырвал ее из сна, в
котором протекала ее жизнь. Руки упали на колени.
- Должно же быть какое-то объяснение...
- Вы знаете, почему она убежала из дому, миссис?
- Я не могу... мы оба с мужем не можем этого понять! Все произошло
так внезапно! Она поступила в университет в Лос-Анджелесе, у нее было
столько интересных занятий на каникулах: теннис, прыжки с трамплина, уроки
французского... И внезапно, утром в четверг, когда мы вышли за покупками,
она исчезла, не сказав ни слова, даже не попрощавшись...
- Вы сообщили в полицию?
- Это сделал Лестер. Они сказали, что ничего не могут обещать, каждую
