считаю, что сотрудники посольства должны работать со мной, а не против
меня. Если вам это не под силу, может, вы сами поедете домой? - Ее трясло
от ярости.
Майк Слейд встал.
- Я прослежу, чтобы вам принесли утренние сводки, госпожа посол.
В то утро в посольстве только и говорили о попытке похищения.
"Интересно, откуда они об этом знают?" - поражалась Мэри. - "И как об этом
узнал Майк Слейд?" Мэри жалела, что не знает имени своего спасителя, чтобы
поблагодарить его. Она лишь мельком разглядела его. Ей показалось, что это
был привлекательный мужчина лет сорока, с ранней сединой. Он говорил с
акцентом, возможно, с французским. Если это был турист, то он, скорее
всего, уже улетел домой.
Мэри преследовала мысль. Одна и та же мысль. Единственный человек,
который хотел от нее избавиться, - это Майк Слейд. А что, если это он все
подстроил, чтобы напугать ее и заставить вернуться домой? Ведь это он дал
ей билеты в театр. Он знал, где она будет. Эта мысль никак не выходила из
головы.
Мэри долго думала - рассказать детям о происшествии или нет. Наконец
она решила, что не стоит этого делать. Ей не хотелось пугать их. Она
решила, что теперь они никуда не будут ходить одни.
В тот вечер во французском посольстве должен был состояться прем в
честь известной французской пианистки. Мэри так устала, что отдала бы что
угодно, лишь бы не идти туда, но выхода у нее не было.
Она приняла ванну, выбрала вечернее платье, но, когда взяла туфли,
увидела, что один каблук сломан. Она позвала Кармен.
- Слушаю вас, госпожа посол.
- Кармен, отнесите это в мастерскую, пусть починят.
- Хорошо, госпожа. Что-нибудь еще?
- Нет, спасибо. Больше ничего не надо.
Когда Мэри приехала в посольство Франции, там уже было полно гостей.
У дверей ее встретил помощник посла. Он поцеловал ей руку.
- Добрый вечер, госпожа посол. Благодарю вас, что пришли.
- Очень любезно с вашей стороны было послать мне приглашение.
Они оба улыбнулись этим пустым фразам.
- Разрешите, я проведу вас к послу. - Он провел ее через зал, где
большинство лиц ей уже были знакомы. Мэри поздоровалась с французским
послом, и они обменялись любезностями.
- Вы будете в восторге от мадам Дофэн. Она великолепная пианистка.
- Мне так хочется ее услышать, - солгала Мэри.
Рядом прошел слуга, неся поднос с шампанским. Мэри уже научилась пить
вино на приемах. Она повернулась, чтобы поздороваться с австрийским
послом, как вдруг увидела незнакомца, который спас ее от похитителей. Он
стоял в углу, беседуя с итальянским послом и его помощником.
- Извините, пожалуйста, - сказала Мэри и направилась к французу.
- Да, конечно, я скучаю по Парижу, - говорил он, - но надеюсь, что в
следующем году... - Увидев Мэри, он замолчал.
- А, бедная леди.
- Вы знаете друг друга? - спросил итальянский посол.
- Мы не были официально представлены, - ответила Мэри.
- Госпожа посол, могу я вам представить доктора Луи Дефорже?
Француз изменился в лице.
- Госпожа посол? Простите меня, пожалуйста. Я понятия не имел, - в
его голосе звучало смятение. - Как я мог вас не узнать?
- Вы сделали нечто гораздо лучшее, - улыбнулась Мэри. - Вы спасли
меня.
Итальянский посол посмотрел на доктора и сказал:
- Так это были вы? - Он повернулся к Мэри. - Я слышал об этом
печальном происшествии.
- Оно действительно было бы печальным, если бы не доктор Дефорже. Я
вам так благодарна.
Луи Дефорже улыбнулся.
- Я так счастлив, что оказался в нужном месте в нужное время.
Посол и его помощник увидели, как пришел английский посол.
- Извините, пожалуйста, - сказал итальянский посол. Мы ненадолго
покинем вас.
Они поспешили навстречу англичанину. Мэри осталась вдвоем с доктором.
- Почему вы скрылись, когда приехала полиция?
- Видите ли, нам не следует попадать в руки полиции. У них есть
привычка арестовывать свидетелей и выкачивать из них информацию. Я работаю
врачом во французском посольстве и у меня нет статуса дипломатической
неприкосновенности. А так как я в курсе всего, что происходит в
посольстве, я мог бы стать ценным источником информации для румын. - Он
улыбнулся. - Так что простите, если вам показалось, что я бросил вас.
Ей понравилась прямота, с которой он говорил. Он чем-то напоминал ей
Эдварда. Может тем, что Дефорже был врачом. Нет, не только этим. Он
говорил так же откровенно, как и Эдвард. Даже улыбка была немного похожа.
- Извините, - сказал Дефорже, - мне пора выполнять функции
социального животного.
- Вам не нравятся приемы?
Он подмигнул ей.
- Я их ненавижу.
- А ваша жена?
Он что-то хотел сказать, но затем передумал.
- Да, ей нравились приемы. Даже очень.
- Она сегодня здесь?
- Ее убили вместе с обоими детьми.
Мэри побледнела.
- О Господи! Извините. Как?..
Его лицо было похоже на застывшую маску.
- Это я виноват во всем. Мы тогда жили в Алжире. Я работал в
подполье, боролся с террористами. - Его речь стала отрывистой. - Они
выследили меня и взорвали наш дом. Меня там в то время не было.
- Извините меня, - повторила Мэри. Пустые, ненужные слова.
- Ничего. Говорят, что время лечит все, но я этому уже не верю. - В
его голосе звучали горькие нотки.
Мэри вспомнила Эдварда, и как ей было тяжело без него. Но этот
человек живет с постоянной болью.
Он посмотрел на нее и сказал:
- Извините, госпожа посол... - Повернувшись, он направился к новым
гостям.
"Он немного похож на тебя, Эдвард. Он бы тебе понравился. Он очень
мужественный человек. Он страдает, и это притягивает меня к нему. Я ведь
тоже очень страдаю, дорогой. Я всегда буду страдать без тебя. Мне здесь
так одиноко. Не с кем даже поговорить. Мне так хочется, чтобы у меня все
получалось. Майк Слейд старается отправить меня домой. Но я не поеду. Как
ты мне нужен, дорогой. Спокойной ночи, мой милый".
На следующее утро Мэри позвонила Стэнтону Роджерсу. Так было приятно
услышать его голос. "Это как нить, что соединяет меня с домом", - подумала
она.
- Мы довольны вашей работой, - сказал Стэнтон Роджерс. - Про Ханну
Мэрфи здесь много писали в газетах. Прекрасная работа.
- Спасибо, Стэн.
- Мэри, расскажите, как вас хотели похитить.
- Я уже разговаривала с премьер-министром и начальником секуритате,
но у них нет никаких следов.
- Разве Майк Слейд не предупреждал вас, чтобы вы не ходили одна?
- Да, он предупреждал меня. - "Может, рассказать ему, что Майк Слейд
настроен отправить меня домой? Нет. Я сама с ним справлюсь", - решила
Мэри.
- Запомните, в случае чего я всегда готов помочь вам. В любое время.
- Я знаю, - благодарно сказала Мэри. - Это так много для меня значит.
После звонка она почувствовала себя гораздо лучше.
- У нас проблемы. В посольстве происходит утечка информации.
Мэри и Слейд пили кофе перед началом рабочего дня.
- Насколько это серьезно?
- Очень серьезно. Наш советник по торговле Дэвид Виктор встречался с
румынским министром торговли.
- Я знаю. Мы обсуждали этот вопрос на прошлой неделе.
- Правильно, - сказал Майк. - Когда Дэвид встретился с ним во второй
раз, у румын были готовы ответы на все наши предложения. Они точно знали
все наши планы.
- Может, они просто догадались?
- Может быть. Но у нас были новые предложения, о которых они уже
знали заранее.
Мэри задумалась.
- Вы полагаете, что это кто-нибудь из персонала?
- Не просто кто-нибудь. Мы обсуждали эти предложения в "Аквариуме".
Туда имеют право заходить только восемь человек - начальники отделов.
- Кто бы это ни был, у него должно находиться электронное
подслушивающее устройство, очевидно, миниатюрный магнитофон. Я предлагаю
сегодня созвать совещание в "Аквариуме" и пригласить туда всех, кто там
был в последний раз. Наши приборы укажут на виновного.
За столом в "Аквариуме" сидели восемь человек. Эдди Мальц,
политический советник и агент ЦРУ; Патриция Хэтфилд, экономический
советник; Дэвид Виктор, советник по торговле; Джерри Дэвис, представитель
по связям с общественностью; Лукас Дженклоу, начальник административного
отдела и полковник Маккинни. Мэри сидела на одном конце стола, Майк Слейд
- на другом.
Мэри обратилась к Дэвиду Виктору.
- Как проходят переговоры с румынским министром торговли?
Торговый советник покачал головой.
- Честно говоря, совсем не так, как я надеялся. Они уже знают все,
что я скажу, прежде чем я открою рот. Я сделал им новые предложения, но у
них уже были готовы аргументы на этот счет. Такое впечатление, что они
читают мои мысли.
- Может, так оно и есть, - сказал Майк Слейд.
- Что вы хотите сказать?
- Что они читают мысли одного из нас. - Он снял трубку стоящего перед
ним телефона. - Пусть заходит.
Через секунду дверь открылась, и в комнату вошел человек с прибором.
На приборе была шкала со стрелкой.
- Минутку, - сказал Эдди Мальц. - Сюда нельзя...
- Все в порядке, - сказал Майк Слейд. - Это поможет нам решить одну
проблему. - Он посмотрел на мужчину с прибором. - Начинайте.
- Хорошо. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах.
Все наблюдали, как он подошел к Майку Слейду и поднес к нему прибор.
Стрелка осталась на нуле. Затем он поднес прибор к Патриции Хэтфилд.
Стрелка не шелохнулась. Он подошел к Эдди Мальцу, Джерри Дэвису, Лукасу
Дженклоу. Стрелка не двигалась. Человек проверил Дэвида Виктора и наконец
полковника Маккинни. Ничего. Осталась только Мэри. Когда он приблизился к
ней, стрелка резко дернулась.
- Что за черт! - сказал Майк Слейд. - Вы уверены?
Стрелку зашкалило.
- Скажите что-нибудь, - попросил ее специалист по электронике.
Мэри встала, растерянно глядя на прибор.
- Может, прекратим совещание, - предложил Майк.
- На сегодня все. Спасибо, - сказала Мэри.
- Вы останьтесь, - сказал Майк специалисту.
Когда все остальные ушли, Майк спросил:
- Вы можете указать, где находится "жучок"?
- Конечно. - Специалист стал медленно опускать прибор, держа его в
нескольких сантиметрах от тела Мэри. Как только он опустил его на уровень
стопы, стрелка ушла за красную полосу.
Специалист выпрямился.
- Подслушивающее устройство в ваших туфлях.
Мэри недоверчиво посмотрела на него.
- Вы ошибаетесь. Эти туфли я купила в Вашингтоне.
- Будьте добры, снимите их, - попросил Майк Слейд.
- Но я... - все это было просто смешно. Прибор наверняка неправильно
работал. Или кто-то хотел заманить ее в ловушку. Скорее всего, это штучки
Майка Слейда. Он хочет избавиться от нее, поэтому передаст в Вашингтон: ее
поймали на том, что она передавала врагам информацию.
Она сняла туфли и сунула их в руки Майку.
- Держите, - раздраженно сказала она.
Он покрутил их в руках и спросил:
- Это новый каблук?
- Нет, это... - И тут она вспомнила, что просила Кармен отнести туфли
в ремонт.
Майк отломал каблук. Внутри находился миниатюрный магнитофон.
- Вот мы и обнаружили нашего шпиона, - сухо сказал Майк. - Где вам
поставили этот каблук?
- Не знаю. Я попросила служанку отнести туфли в ремонт.
- Чудесно, - с сарказмом сказал Майк. - Мы будем вам очень
благодарны, если в будущем, госпожа посол, вы будете поручать подобные
дела своей секретарше.
Мэри принесли телеграмму:
"Сенатский комитет по иностранным делам решил предоставить Румынии
заем, который вы просили. Сообщение об этом будет сделано завтра.
Поздравляю. Стэнтон Роджерс".
Майк Слейд прочитал телеграмму.
- Хорошие новости. Негулеску будет в восторге.
Мэри знала, что положение Негулеску, румынского министра финансов,
довольно шаткое. Этот заем сделает его героем в глазах Ионеску.
- Значит, они объявят об этом только завтра. - Мэри задумалась. - Я
хочу, чтобы вы сегодня устроили мне встречу с Негулеску.
- Мне тоже пойти с вами?
- Нет, не надо.
Через два часа Мэри сидела в кабинете румынского министра финансов.
На его лице была довольная улыбка.
- Я вижу, у вас для меня хорошие новости?
- Боюсь, что нет, - с сожалением сказала Мэри. Она смотрела, как
улыбка сползла с лица министра.
- Как? Я понял, что все уже было решено?
Мэри вздохнула.
- Я тоже так полагала.
- Что случилось? Почему ничего не вышло? - Его лицо посерело.
Мэри пожала плечами.
- Не знаю.
- Я ведь обещал нашему президенту... - Он замолчал, ошеломленный
новостью. Посмотрев на Мэри, он хрипло сказал: - Президенту это не
понравится. Неужели ничего нельзя сделать?
- Я тоже расстроена, - сказала Мэри. - Все шло нормально, как вдруг
перед голосованием один из сенаторов узнал, что румынским священникам,
которых пригласили в Юту, отказали в визе. Сам сенатор - мормон, и он был
крайне возмущен.
- Из-за священников? - фальцетом произнес Негулеску. - Вы хотите
сказать, что они проголосовали против из-за?..
- Так мне передали.
- Но, госпожа посол, в Румынии все делается для церкви. У них здесь
полная свобода. - Язык у него заплетался. - Мы просто обожаем священников!
Он сел рядом с Мэри.
- Госпожа посол, если мне удастся сделать так, что этим священника
разрешат посетить вашу страну, как вы думаете, может финансовый комитет
Сената дать нам заем?
Посмотрев ему в глаза, Мэри ответила:
- Господин Негулеску, я вам это гарантирую. Но вы должны дать мне
ответ до вечера.
Негулеску позвонил в половине третьего.
- Госпожа посол! Великолепные новости! Священники могут ехать, когда
захотят. А у вас что?
Мэри позвонила ему через час.
- Я только что получила телеграмму. Решено предоставить вам заем.
23
Мэри постоянно думала о Луи Дефорже. Он спас ей жизнь и исчез. Она
была рада увидеться с ним на приеме. Повинуясь внезапно возникшему
желанию, Мэри пошла в магазин, торгующий на валюту, купила для него
красивый серебряный кубок и попросила отправить его во французское
посольство. Это была ее скромная благодарность за то, что он сделал.
Дороти Стоун сказала ей:
- Вам звонит доктор Дефорже. Будете говорить с ним?
- Конечно, - улыбнулась Мэри. Она сняла трубку.
- Добрый день.
- Добрый день, госпожа посол. - Как приятно было слышать его голос с
французским акцентом. - Я хочу поблагодарить вас за такой изысканный
подарок. Хотя это совсем не обязательно было делать. Я и так рад, что мог
оказать вам услугу.
- Это была не просто услуга, - ответила Мэри. - Мне бы хотелось
как-нибудь выразить свою благодарность.
Он молчал.
- Может быть... - Он снова замолчал.
- Да?
- Да нет. Ничего, - смущенно сказал он.
- Ну, пожалуйста.
- Ладно. - Он напряженно рассмеялся. - Может мне удастся пригласить
вас как-нибудь поужинать. Я знаю, как вы заняты...
- С удовольствием, - быстро сказала Мэри.
- Правда?
В его голосе звучала радость.
- Правда.
- Вы знаете ресторан "Тару"?
Мэри была там два раза.
- Нет, - ответила она.
- Отлично. Мне доставит удовольствие показать его вам. В субботу
вечером вы, наверное, заняты?..
- В шесть часов я должна присутствовать на коктейле, но потом мы
сможем вместе поужинать.
- Великолепно. Я знаю, у вас двое детей. Может, вы возьмете их с
собой?
- Спасибо, но в субботу вечером они будут заняты.
Она сама не знала, зачем сказала неправду.
Прием проводился в швейцарском посольстве. Это, несомненно, было
посольство первой категории, так как на приеме присутствовал президент
Ионеску.
Увидев Мэри, он подошел к ней.
- Добрый вечер, госпожа посол. - Он взял ее руку и задержал в своей
дольше, чем это было надо. - Как я рад, что ваша страна согласилась
предоставить нам этот заем.
- А мы рады, что вы разрешили представителям духовенства посетить
Соединенные Штаты, Ваше Превосходительство.
Он небрежно помахал рукой.
- Румыния - не тюрьма. Здесь каждый может ездить, куда захочет. Моя
страна является символом социальной справедливости и демократии.
Мэри подумала о длинных очередях у магазинов, толпе в аэропорту,
евреях, стремящихся эмигрировать.
- Вся власть в Румынии принадлежит народу.
"В Румынии есть концентрационные лагеря, которые нам не показывают".
- Со всем уважением к вам, господин президент, хочу заметить, что
сотни, а может, и тысячи евреев хотят покинуть Румынию. Ваше правительство
не дает им визы.
Он нахмурился.
- Это диссиденты. Возмутители спокойствия. Мы оказываем миру услугу,
что не выпускаем их, держим все время под контролем.
- Господин президент...
- Здесь к евреям относятся лучше, чем в любой другой стране "за
железным занавесом". В 1967 году после арабо-израильской войны Советский
Союз и все остальные страны Восточной Европы разорвали дипломатические
отношения с Израилем. Все, кроме Румынии.
- Я знаю об этом, господин президент, но факт остается фактом...
- Вы уже попробовали черную икру? Она просто великолепна.
Луи Дефорже предложил заехать за Мэри, но она сказала, что ее довезет
Флориан. Она позвонила доктору и предупредила, что задержится. Ей надо
было вернуться в посольство и написать отчет о беседе с президентом
Ионеску.
В посольстве дежурил Ганни. Морской пехотинец отдал ей честь и открыл
дверь. Мэри прошла в свой кабинет и зажгла свет. Она остановилась как
вкопанная. На стене было написано красной краской: "ОТПРАВЛЯЙСЯ ДОМОЙ,
ПОКА ЖИВА". С побелевшим лицом она выскочила из кабинета и побежала вниз.
- Что-нибудь случилось, госпожа посол? - спросил Ганни.
- Ганни, кто был в моем кабинете?
- Никто, госпожа посол.
- Где журнал записи посетителей? - Она старалась говорить спокойным
голосом.
- Вот, пожалуйста. - Ганни протянул ей журнал.
Здесь отмечалось время посещений. Она посмотрела, кто приходил в
посольство после пяти тридцати, когда ее уже не было в кабинете. Она
насчитала двенадцать имен.
Мэри посмотрела на дежурного.
- Люди, которые здесь записаны, - их всех сопровождали?
- Конечно, госпожа посол. Посетители не могут подниматься наверх без
сопровождения. Что-нибудь не так?
Что-то было не так.
- Пусть кто-нибудь закрасит надпись на стене в моем кабинете, -
сказала Мэри.
Она развернулась и быстро вышла из посольства. Отчет мог подождать до
утра.
Луи Дефорже уже ждал ее в ресторане. Когда она подошла к столику, он
встал.
- Извините за опоздание, - Мэри старалась, чтобы голос не дрожал.
Он пододвинул ей стул.
- Ничего страшного. Я рад, что вы пришли.
Мэри уже жалела, что согласилась поужинать с ним. Нервы у нее были
напряжены до предела.
Дефорже посмотрел на нее.
- С вами все в порядке, госпожа посол?
- Да, - ответила она. - Все прекрасно. "Отправляйся домой, пока
жива". - Я, пожалуй, выпью виски. - Она ненавидела виски, но надеялась
снять напряжение.
Сделав заказ, Дефорже сказал:
- Быть послом в этой стране, наверно, нелегко. Особенно женщине.
Румыны с предубеждением относятся к женщинам.
Мэри улыбнулась через силу.
- Лучше расскажите о себе. - Ей хотелось сменить тему разговора.
- Боюсь, вам будет неинтересно.
- Вы говорили, что воевали против террористов в Алжире. Расскажите.
Он пожал плечами.
- Мы живем в страшное время. Я думаю, каждый человек должен рисковать
чем-то, чтобы не рисковать всем. Я считаю, что с терроризмом необходимо
покончить, - страстно сказал он.
"Он похож на Эдварда", - подумала Мэри. - "Эдвард всегда страстно
говорил о своих убеждениях". Доктор Дефорже был человеком, которого трудно
было переубедить. Он был готов рисковать своей жизнью ради своих идеалов.
- ...Если бы я знал, что мне придется заплатить за это жизнью своих
близких... - Он замолчал. - Извините, я пригласил вас сюда не затем, чтобы
рассказывать о своих горестях. Здесь прекрасно готовят барашка. Рекомендую
попробовать.
- Хорошо, - сказала Мэри.
Дефорже заказал ужин и бутылку вина. Они продолжали разговор. Мэри
уже успокоилась и не думала про угрожающую надпись на стене. Она с
удивлением отметила, как ей легко разговаривать с этим обаятельным
французом. Он так напоминал ей Эдварда. Поразительно, насколько интересы и
убеждения Мэри совпадали с интересами Дефорже. Хотя Мэри родилась в
маленьком городке Канзаса, а Луи - за пять тысяч миль от него, их жизнь
была во многом одинакова. Его отец был фермером и, накопив денег, отправил
Луи в медицинский институт в Париже.
- Мой отец был замечательным человеком, госпожа посол.
- Госпожа посол звучит слишком официально.
- Миссис Эшли?
- Мэри.
- Спасибо, Мэри.
Она улыбнулась.
- Пожалуйста, Луи.
Ей было интересно узнать о его личной жизни. Он был такой умный и
красивый. Наверняка у него было много женщин. Ей захотелось узнать, есть
ли у него женщина.
- Вы не собираетесь жениться? - Она сама удивилась своей смелости.
Он покачал головой.
- Нет. Если бы вы знали мою жену, вы бы поняли. Она была
необыкновенной. Никто не сможет мне ее заменить.
"Именно так и я отношусь к Эдварду", - подумала Мэри. - "Никто не
сможет мне его заменить". Он был особенным. И все-таки человек нуждается в
друге. Не только для того, чтобы быть любимым. Просто, чтобы делиться
своими чувствами.
- ...Тогда мне и представилась такая возможность, - продолжал Луи. -
Мне было интересно поработать в Румынии. - Он понизил голос. - Признаюсь,
мне она кажется страшной страной.
- Правда?
- Дело не в людях. Они прекрасные. Но я ненавижу их правительство.
Здесь нет свободы. Румыны - самые настоящие рабы. Коли кто-нибудь хочет
иметь приличную еду и предметы роскоши, его принуждают работать на
секуритате. За иностранцами ведется постоянная слежка. - Он посмотрел по
сторонам. - Я жду не дождусь, когда мой контракт закончится и я смогу
вернуться во Францию.
Не подумав Мэри сказала:
- Есть такие люди, которые хотят, чтобы я отправилась домой.
- Извините?
Не в силах сдержать свои чувства, Мэри рассказала о том, что
произошло в ее кабинете, о том, что было написано на стене.
- Какой ужас, - воскликнул Луи. - Вы кого-нибудь подозреваете?
- Нет.
- Можно, я сознаюсь вам кое в чем? - спросил Луи. - С тех пор, как я
узнал, кто вы, я навел о вас кое-какие справки. Все, кто вас знает,
испытывают к вам глубочайшее уважение.
Она внимательно слушала его.
- Для всех вы являетесь образом Америки. Вы умная и красивая женщина.
Если вы верите в то, что делаете, вам надо бороться. Вы обязаны остаться.
Не дайте себя никому запугать.
Ночью Мэри размышляла о словах Луи. "Он был готов умереть за свои
идеалы. А я? Я не хочу умирать. Но меня никто не убьет. Мне совсем не
страшно".
Она лежала в темноте с открытыми глазами. Ей было страшно.
На следующее утро Майк, как всегда, принес две чашки кофе. Он кивнул
в сторону свежевыкрашенной стены.
- Я слышал, вам оставили послание?
- Уже известно, кто это сделал?
Майк отпил кофе.
- Нет. Я лично проверял список. Никто из них не мог этого сделать.
- Значит, это кто-то из посольства.
- Да. Или кто-нибудь прошел незамеченным мимо охранников.
- Вы в это верите?
Майк поставил чашку на стол.
- Нет.
- Я тоже.
- Что там было написано?
- "Отправляйся домой, пока жива".
Майк промолчал.
- Кому надо убивать меня?
- Не знаю.
- Мистер Слейд, скажите откровенно. Неужели мне на самом деле грозит
опасность?
Он внимательно посмотрел на нее.
- Госпожа посол, были убиты Авраас Линкольн, Джон Кеннеди, Роберт
Кеннеди, Мартин Лютер Кинг, Марин Гроза. Так что ответ на ваш вопрос -
"да".
"Если вы верите в то, что делаете, вам надо бороться. Вы обязаны
остаться. Не дайте себя никому запугать".
24
В восемь сорок пять утра, когда Мэри проводила совещание, в кабинет
ворвалась Дороти Стоун.
- Ваших детей похитили!
Мэри вскочила с места.
- О Господи!
- Сработала сирена в автомобиле. Скоро станет известно, где находится
машина. Они не смогут уехать далеко.
Мэри побежала по коридору в комнату связи. Перед пультом стояли
несколько человек. Полковник Маккинни говорил в микрофон:
- Да, я понял. Я сообщу об этом послу.
- Что произошло? - с трудом произнесла Мэри. - Где мои дети?
- С ними все в порядке, - успокоил ее полковник. - Кто-то из них
случайно нажал на кнопку тревоги. Сработала сирена и аварийный передатчик.
Через два квартала лимузин уже был окружен полицейскими машинами.
Мэри прислонилась к стене. Только сейчас она осознала, в каком
нервном состоянии она находится. "Теперь я хорошо понимаю", - подумала
она, - "почему живущие здесь иностранцы в конце концов начинают увлекаться
наркотиками или алкоголем... или любовными приключениями".
В тот вечер Мэри не отходила от детей. Ей хотелось побыть с ними как
можно дольше. Глядя на них, она думала: "Неужели им грозит опасность? Кто
хочет причинить нам боль?" Она не могла ответить на эти вопросы.
Через три дня Мэри снова ужинала вместе с Луи Дефорже. В этот раз он
выглядел более раскрепощенным, и, хотя в его глазах была грусть, он
старался развлекать ее. Мэри стало интересно, чувствует ли он к ней такое
же влечение, как она к нему. "Я не просто послала ему серебряный кубок", -
признавалась она себе, - "я послала ему приглашение".
"Госпожа посол - это слишком официально. Зовите меня Мэри". Господи,
ей так хотелось быть ближе к нему. "Я просто ему многим обязана. Возможно,
своей жизнью. Хотя это не имеет ничего общего с желанием увидеть его
снова".
Они поужинали на крыше отеля "Интернконтиненталь", и, когда Луи
проводил ее домой, она спросила:
- Не хотите ли зайти?
- Спасибо, - ответил он. - С удовольствием.
Дети делали уроки. Мэри представила их Луи.
Он наклонился к Бет и спросил:
- Можно?
Он обнял ее и крепко прижал к себе. Затем выпрямился.
- Одна из моих дочерей была на три года младше тебя. А другой было
столько же. Мне бы хотелось, чтобы они были бы такими же красивыми, как и
ты, Бет.
Бет улыбнулась.
- Спасибо. А они?..
Мэри быстро перебила ее.
- Давайте выпьем горячего шоколада.
Они сидели за кухонным столом, пили шоколад и разговаривали.
Дети были просто в восторге от Луи. Он, казалось, совсем забыл про
нее. Все его внимание было приковано к детям. Он рассказывал им смешные
истории, и дети хохотали до упаду.
Было уже за полночь, когда Мэри посмотрела на часы.
- Господи! Вам уже давно полагается быть в постели.
Тим повернулся к Луи.
- Вы еще к нам придете?
- Надеюсь, что да, Тим. Это зависит от вашей мамы.
- Мам?
Она посмотрела на Луи и сказала:
- Да.
Мэри проводила Луи до дверей. Он взял ее за руку.
- Я не могу вам передать, что значит для меня этот вечер. У меня
просто нет слов.
- Я рада. - Она посмотрела ему глаза и почувствовала, как он
придвинулся к ней. Она подняла к нему лицо.
- Спокойной ночи, Мэри.
И он ушел.
Когда на следующее утро Мэри зашла в свой кабинет, то увидела, что
еще одна стена покрашена заново. Вошел Майк Слейд, неся в руках две чашки
кофе.
- Доброе утро. - Он поставил чашки на стол.
- Опять что-то написали на стене?
- Да.
- И что на этот раз?
- Не имеет значения.
- Не имеет значения? - вспылила она. - Для меня имеет. Что же за
охрана такая в посольстве? Мне не нравится, что в мой кабинет спокойно
заходят и пишут угрозы на стенах. Что там было написано?
- Дословно?
- Да.
- Там было написано: "Уезжай или подохнешь".
Мэри яростно уселась за стол.
- Может, вы мне объясните, как можно незамеченным пробраться ко мне в
кабинет и писать угрозы на стенах?
- Если бы я знал, - вздохнул Майк. - Мы делаем все возможное...
- Тогда "всего возможного" явно недостаточно, - отпарировала она. - Я
хочу, чтобы дверь в мой кабинет охранялась всю ночь. Ясно?
- Хорошо, госпожа посол. Я передам это полковнику Маккинни.
- Не надо. Я сама ему передам.
Майк Слейд вышел из кабинета, и Мэри подумала: "А знает ли он, чьих
рук это дело? А что, если он сам..."
- Поверьте мне, госпожа посол, - извиняющимся тоном сказал полковник
Маккинни. - Я поражен не меньше вашего. Я удвою охрану, а дверь в ваш
кабинет будет охраняться двадцать четыре часа в сутки.
Но Мэри это мало успокоило. Это сделал кто-то из сотрудников
посольства.
Полковник Маккинни был сотрудником посольства.
Мэри пригласила Луи Дефорже на небольшую вечеринку в резиденцию.
Присутствовало около десяти гостей, и, когда они все ушли, Луи спросил:
- Можно, я поднимусь к детям?
- Боюсь, что они уже спят, Луи.
- Я не разбужу их, - пообещал он. - Только взгляну на них.
Мэри прошла с ним и, стоя в дверях, смотрела, как он глядел на
спящего Тима. Она прошептала:
- Комната Бет напротив.
Мэри открыла дверь в другую спальню. Бет спала, обняв руками подушку,
одеяло было скомкано. Луи тихонько подошел к кровати и поправил одеяло.
Некоторое время он стоял, закрыв глаза. Затем повернулся и вышел из
комнаты.
- Какие замечательные дети, - хрипло сказал он.
Они стояли, глядя друг на друга. "Это должно случиться", - подумала
Мэри. - "Никто из нас не сможет этого предотвратить".
Они обнялись и губы их встретились.
Он отстранился.
- Мне не надо было приходить. Вы ведь понимаете, что я делаю? Я
воскрешаю свое прошлое. - Он помолчал. - Или мое будущее. Кто знает?
- Я знаю, - тихо сказала Мэри.
Дэвид Виктор, торговый советник, вошел в кабинет Мэри. Выглядел он
