взволнованно.
- Боюсь, что у нас плохие новости. Мне только что стало известно, что
президент Ионеску собирается подписать контракт с Аргентиной на покупку
полутора миллионов тонн кукурузы и с Бразилией - на покупку полумиллиона
тонн соевых бобов. Мы очень рассчитывали на эти контракты.
- Насколько это серьезно?
- Переговоры почти закончились. Нас выставили за дверь. Я собирался
уже посылать телеграмму в Вашингтон. С вашего разрешения, конечно, -
поспешно добавил он.
- Пока не отправляйте, - сказала Мэри. - Надо что-то придумать.
- Президент Ионеску не изменит своего решения. Поверьте мне, каких
только аргументов я ему не приводил.
- Тогда мы ничего не теряем, если я попробую что-нибудь сделать. -
Она вызвала секретаршу. - Дороти, мне необходимо как можно быстрее
встретиться с президентом Ионеску.
Александру Ионеску пригласил Мэри на обед. Когда она вошла во дворец,
ее встретил Нику, четырнадцатилетний сын президента.
- Добрый день, госпожа посол, - сказал он. - Меня зовут Нику. Добро
пожаловать во дворец.
Это был высокий стройный мальчик с темными вьющимися волосами. Он вел
себя как взрослый.
- Я слышал о вас столько хорошего, - сказал Нику.
- Я очень рада, - ответила Мэри.
- Я сообщу отцу о вашем приходе.
Мэри и Ионеску сидели за столом друг напротив друга. Мэри стало
интересно, где его жена. Она редко показывалась, даже на официальных
приемах.
Было видно, что президент выпил и находился в хорошем расположении
духа. Он закурил "Снагов", румынскую сигарету с неприятным запахом.
- Я так понял, вы уже осмотрели кое-какие достопримечательности
вместе с детьми?
- Да, Ваше Превосходительство. Румыния - замечательная страна, и
здесь так много всего интересного.
Он обворожительно улыбнулся.
- Как-нибудь позвольте мне показать вам мою страну. - В его глазах
светилась неприкрытая похоть. - Я превосходный экскурсовод. Уверяю, что
покажу вам много чего интересного.
- Не сомневаюсь, - ответила Мэри. - Господин президент, я сегодня
собиралась поговорить с вами по одному серьезному делу.
Ионеску чуть не рассмеялся. Он прекрасно знал, зачем она пришла.
"Американцы хотят мне продать свою кукурузу и соевые бобы, но они
опоздали". В этот раз американский посол вернется с пустыми руками. Жаль.
Она такая привлекательная женщина.
- Слушаю вас, - с невинным видом сказал он.
- Я хочу поговорить с вами о городах-побратимах.
Ионеску заморгал от неожиданности.
- Извините, о чем?
- О городах-побратимах. Как Сан-Франциско и Осака, Лос-Анджелес и
Бомбей, Вашингтон и Бангкок...
- Что-то я не понимаю. Какое это имеет отношение к?..
- Господин президент, мне пришло в голову, что ваша популярность
значительно возрастет во всем мире, если Бухарест породниться с
каким-нибудь американским городом. Об этом будут говорить не меньше, чем о
программе "народной дипломатии" президента Эллисона. Это будет важный шаг
к миру, наведение мостов между нашими странами. Я не удивлюсь, если это
принесет вам Нобелевскую премию.
Ионеску сидел, размышляя. Затем он осторожно спросил:
- Город-побратим в Соединенных Штатах? Интересная мысль. А что мне
это даст?
- В основном, великолепную рекламу. Вы станете героем. Это будет ваша
мысль. Вы сможете отправиться туда с визитом. Делегация из Канзас-Сити
приедет с визитом к вам.
- Из Канзас-Сити?
- К примеру, конечно. Я не думаю, что вы предпочтете большие города
типа Нью-Йорка или Чикаго. О Лос-Анджелесе мы уже говорили. Канзас-Сити -
это Средняя Америка. Там живут такие же фермеры, как и здесь. Люди, что
любят работать на земле, как и ваши люди. Это будет жест великого
политика, господин президент. Ваше имя будет у всех на устах. Никто в
Европе еще не додумался до этого.
Ионеску молча размышлял.
- Надо все как следует обдумать.
- Разумеется.
- Канзас-Сити и Бухарест. - Он кивнул. - Наш город гораздо больше.
- Конечно. Бухарест будет старшим братом.
- Должен признаться, что идея меня заинтересовала.
Чем больше Ионеску думал об этом, тем больше ему нравилась идея. "Все
будут говорить обо мне. Советскому медведю придется ослабить свои
объятия".
- А с американской стороны не будет возражений? - спросил Ионеску.
- Никаких. Это я могу гарантировать.
Он продолжал размышлять.
- И когда это можно осуществить?
- Как только вы объявите об этом. Вы и так великий политик, господин
президент, а это возвысит вас еще больше.
Ионеску пришла в голову новая мысль.
- Мы можем наладить торговые связи с нашим побратимом. Румынии есть
что продавать. Скажите, а что выращивают в Канзасе?
- Среди всего прочего, - простодушно сказала Мэри, - кукурузу и
соевые бобы.
- Вы действительно убедили его? Вам удалось его провести? -
недоверчиво спросил Дэвид Виктор.
- Ни в коем случае, - ответила Мэри. - Ионеску слишком хитер. Ему
просто понравилось, в каком виде я ему преподнесла это. Вы можете
заключать контракт. Ионеску уже репетирует свое выступление по телевизору.
Когда Стэнтон Роджерс узнал об этом, он позвонил Мэри.
- Вы просто волшебница, - засмеялся он. - А мы уже смирились, что
потеряли такой заказ. Как вам это удалось?
- Все дело в эгоизме. Его эгоизме, - ответила Мэри.
- Президент просил передать вам свое восхищение.
- Поблагодарите его от моего имени, Стэн.
- Хорошо. Кстати, мы с ним отправляемся на несколько недель в Китай.
Если я вам понадоблюсь, связаться можно через мою секретаршу.
- Счастливого путешествия.
Недели летели незаметно. Прошла весна, наступило лето. Теплая одежда
заняла свое место в шкафу, уступив место легким нарядам. Все зеленело и
цвело. Заканчивался июнь.
В Буэнос-Айресе была зима. Неуса Муньес вернулась домой далеко за
полночь. Звонил телефон. Она сняла трубку.
- Да?
- Мисс Муньес? - Звонил гринго из Соединенных Штатов.
- Ну.
- Могу я поговорить с Ангелом?
- Его нет, сеньор. Что вам надо?
Контролер подавил растущее раздражение. Как Ангел только может жить с
такой женщиной? По описанию, которое Гарри Ланц сделал ему перед смертью,
она была не только дурой, но и крайне отталкивающей особой.
- Я хочу, чтобы вы кое-что передали Ангелу.
- Минутку.
Она положила трубку на стол. Контролер терпеливо ждал.
Наконец она снова взяла трубку.
- Да.
- Скажите Ангелу, что он мне нужен для дела в Бухаресте.
- Будапеште?
Господи! С ней невозможно было разговаривать.
- В Бухаресте. Награда - пять миллионов долларов. Он должен быть в
Бухаресте в конце месяца. Понятно?
- Минутку, я записываю.
Он ждал, пока она запишет.
- Так. И сколько человек Ангел должен убить за пять миллионов
долларов?
- Много...
Длинные очереди перед посольством продолжали беспокоить Мэри. Она
снова решила поговорить с Майком Слейдом.
- Мы должны как-то помочь этим людям выехать из страны.
- Мы испробовали все средства, - ответил Майк. - Мы пытались нажать
на Ионеску, предлагали деньги - ответ один: нет. Его не сдвинуть с места.
Он не хочет отпускать их. "Железный занавес" не только вокруг Румынии, он
внутри.
- Я все же поговорю с ним.
- Желаю удачи.
Мэри попросила Дороти Стоун договориться о встрече с президентом.
Через несколько минут секретарша возвратилась в кабинет Мэри.
- Извините, госпожа посол. Ничего не получится.
- Что это значит? - удивленно спросила Мэри.
- Не знаю. Во дворце происходит что-то странное. Ионеску никого не
хочет видеть. Во дворец никого не пускают.
Что же могло случиться? Может, Ионеску готовился сделать важное
сообщение? Может, готовился переворот? Происходило нечто важное. Что бы
там ни было, Мэри должна знать.
- Дороти, - сказала она, - ведь у тебя есть связи во дворце?
- Вы имеете в виду "канал сплетен"? Конечно.
- Я бы хотела, чтобы ты узнала, что там происходит...
Через час Дороти вернулась.
- Я все разузнала, - сказала она. - Это держится в большом секрете.
- Что держится в большом секрете?
- Сын Ионеску умирает.
Мэри была поражена.
- Нику? Что произошло?
- Ботулизм.
- Вы хотите сказать, что в Бухаресте эпидемия? - быстро спросила
Мэри.
- Нет. Вы помните, что такая эпидемия была недавно в ГДР? Нику был
там в гостях и привез оттуда консервы. Вчера он их поел.
- Но ведь существует сыворотка от ботулизма! - воскликнула Мэри.
- В Европе ее не осталось. Во время последней эпидемии все запасы
были истрачены.
- Господи!
Когда Дороти ушла, Мэри погрузилась в размышления. Может быть,
времени не хватит, и все же... Она вспомнила жизнерадостного Нику. Ему
всего четырнадцать лет. На два года старше, чем Бет.
Нажав на кнопку селектора, она сказала:
- Дороти, соедини меня с Центром контроля по болезням в Атланте, штат
Джорджия.
Через пять минут она уже разговаривала с директором центра.
- Да, госпожа посол, у нас есть сыворотка от ботулизма, но ведь в
Соединенных Штатах не было зарегистрировано ни одного случая.
- Я звоню не из Штатов, - объяснила ему Мэри. - Я в Бухаресте. Мне
немедленно нужна эта сыворотка.
- Я бы с удовольствием помог вам, - сказал директор после небольшой
паузы, - но дело в том, что ботулизм действует очень быстро. Боюсь, что,
когда вы ее получите...
- Этим я займусь сама, - ответила Мэри. - Приготовьте ее. Спасибо.
Через десять минут она уже разговаривала с генералом ВВС Ральфом
Зукором.
- Доброе утро, госпожа посол. Такой приятный сюрприз. Мы с женой ваши
поклонники. Как?..
- Генерал, мне нужна ваша помощь.
- Все, что вы захотите.
- Мне нужен самый быстрый реактивный самолет.
- Извините, не понял?
- Мне нужен реактивный самолет, чтобы немедленно доставить одно
лекарство в Бухарест.
- Ясно.
- Вы можете это сделать?
- В принципе - да. Я скажу, что вам надо сделать. Надо получить
разрешение министра обороны. Вам придется подписать кое-какие бумаги. Один
экземпляр мне, другой - в министерство обороны. Мы отошлем их...
- Генерал, - перебила его Мэри. - А теперь я скажу, что вам надо
сделать. Довольно разговоров, немедленно готовьте этот чертов самолет.
Если...
- Полагаю, что не...
- Жизнь одного мальчика в опасности. А этот мальчик - сын президента
Румынии.
- Извините, но я не могу разрешить...
- Генерал, если мальчик умрет из-за какой-то формальной справки, я
обещаю собрать такую пресс-конференцию, какую вы еще никогда не видели. И
объясню журналистам, как из-за вас умер ребенок. Сын Ионеску.
- Я не могу этого сделать без согласия Белого дома. Если...
- Так получите это разрешение, - рявкнула Мэри. - Сыворотка будет
ждать в аэропорту Атланты. И помните, генерал, каждая минута на счету.
Она повесила трубку и принялась молча молиться.
Помощник генерала Ральфа Зукора спросил:
- Что там случилось, сэр?
- Посол хочет, чтобы я дал ей СР-71, чтобы перевезти какую-то
сыворотку в Румынию, - ответил генерал.
- Она просто не представляет, что это практически невозможно, -
улыбнулся помощник.
- Конечно. Но на всякий случай надо прикрыть свою задницу. Соедини
меня со Стэнтоном Роджерсом.
Через пять минут генерал уже разговаривал с помощником президента по
иностранным делам.
- Я просто хотел сообщить вам об этом. Естественно, я ответил
отказом.
- Генерал, - сказал Стэнтон Роджерс, - через сколько времени вы
можете поднять в воздух СР-71?
- Через десять минут. Но...
- Действуйте!
Нервная система Нику Ионеску была поражена. Бледный, он лежал в
постели, подключенный к респиратору. В комнату зашел президент Ионеску.
- Ну что?
- Ваше Превосходительство, Мы связались с коллегами во всех
европейских странах. Нигде нет сыворотки.
- А в США?
Врач пожал плечами.
- К тому времени, когда мы договоримся о перевозке сыворотки сюда...
- Он помолчал. - Я боюсь, что будет слишком поздно.
Ионеску подошел к кровати и взял руку сына. Она была влажная и
безжизненная.
- Ты не умрешь, - заплакал Ионеску. - Ты не умрешь.
Когда истребитель коснулся бетонной дорожки в международном аэропорту
Атланты, его уже ждал автомобиль с сывороткой против ботулизма,
упакованной в лед. Через десять минут самолет снова был в воздухе,
направляясь на северо-восток.
СР-71 - самый современный и самый быстрый сверхзвуковой самолет ВВС
США - летает со скоростью, в три раза превышающей скорость звука. Лишь
посреди Атлантики он чуть замедлил свой полет для дозаправки в воздухе.
Пять тысяч миль до Бухареста самолет пролетел за два с половиной часа.
Полковник Маккинни встречал его в аэропорту. Дорога к президентскому
дворцу была расчищена военными патрулями.
Всю ночь Мэри провела в своем кабинете, получая доклад о развитии
событий каждые полчаса. Последний поступил в шесть утра.
Позвонил полковник Маккинни.
- Они ввели мальчику сыворотку. Врачи говорят, он будет жить.
- Слава тебе, Господи!
Через два дня Мэри передали ожерелье из бриллиантов и изумрудов
вместе с запиской:
"Я никогда не смогу вас отблагодарить,
Александру Ионеску."
- Господи, - воскликнула Дороти, когда увидела ожерелье, - да оно
стоит полмиллиона долларов!
- По меньшей мере, - ответила Мэри. - Отправьте его обратно.
На следующее утро президент вызвал Мэри во дворец.
- Президент ожидает вас в своем кабинете, - сообщил помощник.
- Можно я сначала зайду к Нику?
- Разумеется. - Он провел ее наверх.
Нику лежал на кровати, читая книгу. Когда Мэри вошла, он поднял
глаза.
- Доброе утро, госпожа посол.
- Доброе утро, Нику.
- Отец рассказал мне о том, что вы сделали для меня. Я хочу
отблагодарить вас.
- Мне не хотелось, чтоб ты умер. Может, ты еще женишься на Бет.
Нику рассмеялся.
- Пусть приходит, и мы с ней поговорим на эту тему.
Президент Ионеску ждал Мэри внизу.
- Вы возвратили мой подарок, - без вступления сказал он.
- Да, Ваше Превосходительство.
Он показал ей на кресло.
- Садитесь. - Он долго изучающе смотрел на нее. - Что вы хотите?
- Жизнь ребенка не предмет для торговли, - ответила Мэри.
- Вы спасли жизнь моего сына. Я обязан вам...
- Вы ничего мне не должны, Ваше Превосходительство.
Ионеску стукнул кулаком по столу.
- Я не хочу оставаться у вас в долгу. Назовите вашу цену!
- Здесь не может быть никакой цены, Ваше Превосходительство, -
сказала Мэри. - У меня двое детей, поэтому я прекрасно понимаю ваши
чувства.
На мгновение он закрыл глаза.
- Понимаете? Да если бы что-нибудь случилось... - Он замолчал не в
силах продолжать дальше.
- Я была у него. Он выглядит прекрасно. - Мэри встала. - Если это
все, Ваше Превосходительство, мне надо возвратиться в посольство. У меня
назначена деловая встреча. - Она направилась к двери.
- Подождите!
Мэри обернулась.
- Вы не хотите принять мой подарок?
- Нет. Я ведь уже объяснила...
Ионеску поднял руку.
- Ладно, ладно. - Он на секунду задумался. - Если бы вы могли
загадать желание, что бы вы пожелали?
- Ничего...
- Вы обязаны! Я настаиваю! Одно желание. Все что вы хотите.
Мэри стояла, глядя на него. Наконец она сказала:
- Я хочу, чтобы был снят запрет на выезд евреев за границу.
Ионеску забарабанил пальцами по столу.
- Ясно. - Он долго думал, затем посмотрел на Мэри. - Хорошо. Их,
конечно, не отпустят за границу, но жить им станет легче.
Через два дня, когда появилось сообщение об этом, Мэри позвонил сам
президент Эллисон.
- Вот это да, - сказал он, - я думал, что послал туда дипломата, а вы
оказались волшебницей.
- Просто мне повезло, господин президент.
- Если бы всем моим дипломатам так везло. Примите мои поздравления.
Отличная работа!
- Спасибо, господин президент.
Она повесила трубку. На лице у Мэри сияла улыбка.
- Июль уже не за горами, - сказала Хэрриет Крюгер Мэри. - Раньше
посол США всегда устраивал прием четвертого июля [День независимости США]
для всех американцев, живущих в Бухаресте. Но если вы считаете...
- Это прекрасная мысль.
- Отлично. Я займусь всеми приготовлениями. Флаги, воздушные шары,
оркестр, фейерверк.
- Спасибо, Хэрриет.
На это уйдут все деньги, рассчитанные на содержание резиденции, но
это стоит того. "Просто я сильно скучаю по дому", - подумала Мэри.
Флоренс и Дуглас Шайферы преподнесли Мэри сюрприз.
- Мы в Риме, - кричала в трубку Флоренс. - К тебе можно будет
приехать?
- А когда вы сможете? - взволнованно спросила Мэри.
- Как насчет завтра?
Когда на следующий день Шайферы приземлились в аэропорту "Отопени",
Мэри встретила их на посольском лимузине. Объятиям и поцелуям, казалось,
не будет конца.
- Ты прекрасно выглядишь, - сказала Флоренс. - Совсем не изменилась.
"Если бы они только знали", - подумала Мэри.
По пути в резиденцию Мэри показывала им те достопримечательности,
которые четыре месяца назад показывали ей самой.
- Так вот ты где живешь? - спросила Флоренс, когда они въехали в
ворота, охраняемые морским пехотинцем. - Я поражена.
Мэри показала Шайферам свою резиденцию.
- Господи! - воскликнула Флоренс. - Плавательный бассейн,
танцевальный зал, тысяча комнат, собственный парк!
За обедом они рассказывали Мэри последние новости из Джанкшн-Сити.
- Ты хоть немного скучаешь? - спросил Дуглас.
- Да. - Только теперь Мэри осознала, как далеко она от дома. В
Джанкшн-Сити была простая мирная жизнь, там были ее друзья и знакомые.
Здесь - тревога, опасность, угрозы, написанные на стенах красной краской.
Красный цвет - цвет насилия.
- О чем ты думаешь? - спросила Флоренс.
- Что? Да так, ничего. Замечталась. А что вас привело в Европу?
- Меня пригласили в Рим на медицинский симпозиум, - объяснил Дуглас.
- Рассказывай все, - попросила Флоренс.
- Честно говоря, я не собирался ехать, но мы так о тебе беспокоились,
что решили навестить тебя. И вот мы здесь.
- Я так рада.
- Никогда не думала, что ты станешь такой звездой, - вздохнула
Флоренс.
- Флоренс, - засмеялась Мэри, - я посол, не звезда.
- Я совсем не про это говорю.
- А про что?
- А ты сама не знаешь?
- Не знаю о чем?
- Мэри, на прошлой неделе в "Таймс" была большая статья, посвященная
тебе и детям. И вообще, про тебя пишут во всех газетах и журналах. На всех
пресс-конференциях Стэнтон Роджерс приводит тебя в пример. Сам президент
говорит о тебе. Поверь мне, о тебе столько говорят!
Мэри вспомнила слова Стэнтона Роджерса: "Президент старается
рекламировать вас".
- Вы надолго приехали? - спросила Мэри.
- Я бы осталась тут навсегда, но через три дня нам надо возвращаться
домой.
- Как ты тут живешь? - спросил Дуглас. - Я имею в виду без Эдварда?
- Уже лучше, - медленно сказала Мэри. - Правда, я разговариваю с ним
каждую ночь. Странно?
- Не совсем.
- Мне все еще трудно. Но я стараюсь. Стараюсь.
- Ты ни с кем не встречаешься? - осторожно спросила Флоренс.
- Кстати, встречаюсь, - улыбнулась Мэри. - Завтра встретитесь с ним
на обеде.
Шайферам Луи Дефорже понравился сразу. Они считали французов
самолюбивыми гордецами, но доктор Дефорже оказался приятным и
очаровательным собеседником. Они с Дугласом долго беседовали на
медицинские темы. Для Мэри это был один из самых счастливых дней в
Бухаресте. На короткое время она почувствовала себя спокойно и
непринужденно.
В одиннадцать вечера Шайферы поднялись наверх, где им была
приготовлена комната. Мэри осталась внизу с Луи.
- Мне понравились твои друзья, - сказал он. - Надеюсь, я еще с ними
встречусь.
- Ты им тоже понравился. Они возвращаются в Канзас через пару дней.
Он изучающе посмотрел на нее.
- Мэри... Ты не собираешься уезжать?
- Нет, - ответила она. - Я остаюсь.
Он улыбнулся.
- Хорошо. - Поколебавшись, он тихо добавил. - Я собирался на выходные
дни поехать в горы. Было бы прекрасно, если бы ты смогла поехать со мной.
- Я поеду.
Все было так просто.
Она лежала в темноте, разговаривая с Эдвардом.
"Милый, я всегда буду любить тебя, но мне надо привыкнуть жить без
тебя. Пора начинать новую жизнь. Ты всегда будешь со мной, но мне надо,
чтобы рядом был мужчина. Луи - не ты, но это Луи. Он сильный, он добрый,
он смелый. Он близок мне почти так же, как ты. Пойми меня, пожалуйста,
Эдвард. Пожалуйста".
Мэри села в кровати и включила ночник. Она долго смотрела на свое
обручально кольцо, затем медленно сняла его с пальца.
Этот кружочек символизировал конец и начало.
Все три дня Мэри показывала Шайферам достопримечательности Бухареста.
Время пролетело незаметно, и, когда Шайферы улетели, Мэри почувствовала
ужасное одиночество, чувство абсолютной изолированности на чужой, полной
опасностей земле.
Мэри пила кофе с Майком Слейдом, обсуждая предстоящие дела. Когда они
закончили, Майк сказал:
- Ходят разные слухи.
Мэри тоже знала об этих слухах.
- О новой любовнице Ионеску? Он, похоже...
- Слухи про вас.
Мэри напряглась.
- Неужели? И что за слухи?
- Похоже, вы часто видитесь с доктором Луи Дефорже.
Мэри почувствовала прилив ярости.
- Это не ваше дело, с кем я вижусь.
- Вы - посол Соединенных Штатов. Значит, это касается всех, кто
работает в посольстве. Есть строгие правила, запрещающие связи с
иностранцами, а доктор - иностранец. К тому же он вражеский агент.
Мэри потеряла дар речи.
- Какая глупость! Что вы можете знать о докторе Дефорже?
- Подумайте о том, как вы впервые встретили его, - предложил Майк. -
Девица в опасности, и рыцарь в сверкающих доспехах. Старая как мир уловка.
Я сам пользовался ею не раз.
- Мне все равно, чем вы пользовались и чем нет, - ответила Мэри. - Вы
и мизинца его не стоите. Он воевал против террористов в Алжире, и они
убили его жену и детей.
- Интересно, - сказал Майк. - Я просматривал его досье. У доктора
никогда не было жены и детей.
25
По пути в Карпаты они остановились на обед в Тимишоаре. Ресторан
назывался "Охотник" и был построен в старинном стиле.
- Ресторан славится блюдами из дичи, - сказал Луи, - я советую
попробовать оленину.
- Прекрасно.
Оленина была замечательной.
Луи заказал бутылку белого вина. Рядом с доктором Мэри не чувствовала
себя беззащитной.
Они встретились в городе, далеко от посольства.
- Лучше, если никто не узнает, куда вы едете, - сказал он. - Иначе
могут пойти слухи.
"Слишком поздно", - подумала Мэри.
Луи взял машину у своего друга. Машина была с местными номерами. Мэри
знала, что номера служили указателем для полиции. У всех дипломатических
машин номера начинались с цифры 12.
После обеда они снова тронулись в путь, обгоняя крестьянские телеги и
фургоны цыган.
Луи был опытным водителем. Глядя, как он ведет машину, Мэри думала о
словах Майка Слейда: "Я просматривал его досье. У доктора никогда не было
жены и детей".
Она не верила Майку Слейду. Инстинкт подсказывал ей, что это ложь.
Ведь это не Луи писал угрозы на стенах ее кабинета. Это был кто-то другой.
Она доверяла Луи. "Разве можно было так подделать чувства, когда он
смотрел на детей? Никому это не под силу".
Дубы уступили место соснам и елям.
- Здесь чудесная охота, - сказал Луи. - Тут еще встречаются дикие
кабаны, косули, серны и волки.
- Я никогда не охотилась.
- Может, как-нибудь я возьму тебя с собой.
Горы с покрытыми снегом вершинами, казалось, сошли с открыток. Они
проезжали мимо зеленеющих лугов, на которых паслись коровы. Низкие облака
были стального цвета, и Мэри казалось, что если до них дотронуться, то
рука примерзнет, как к холодному железу.
Был уже вечер, когда они приехали в Сиопля, прекрасный горный курорт.
Мэри ждала в машине, пока Луи оформлял номер в гостинице.
Пожилой рассыльный провел их в номер. Он состоял из большой гостиной,
спальни и террасы, с которой открывался живописный вид на горы.
- Как бы мне хотелось быть художником, - вздохнул Луи.
- Да, вид просто потрясающий.
Он приблизился к ней.
- Я имел в виду, чтобы нарисовать тебя.
Мэри поймала себя на мысли, что волнуется, как семнадцатилетняя
девчонка на первом свидании.
Он обнял ее и крепко прижал к себе. Она почувствовала его губы, его
руки, ласкающие ее тело, она забыла обо всем, кроме того, что происходило
сейчас.
Ей был нужен не только секс. Ей надо было, чтобы кто-то прижимал ее к
себе, успокаивал, защищал, чтобы она знала, что больше не одинока. Ей
нужен был Луи.
Они лежали на широкой двуспальной кровати, и она чувствовала, как он
ласкает ее языком, опускаясь все ниже и ниже. Когда он вошел в нее, она
вскрикнула от раздирающей ее страсти, и мир взорвался, разлетелся на
части. Счастье казалось ей невыносимым.
Луи был нежным и ласковым, страстным и требовательным. Затем они
долго лежали рядом и разговаривали.
- Это так странно, - сказал Луи. - Я снова чувствую себя человеком.
После смерти Рене и детей я был как призрак, бродящий без цели.
"Я тоже", - подумала Мэри.
- Я страдал без нее, причем это отражалось на тех вещах, о которых я
раньше и не подозревал. Смешно. Я не умел готовить, стирать, даже
правильно застилать постель. Мы, мужчины, воспринимаем это все как
должное.
- Луи, я тоже чувствовала себя беспомощной. Эдвард был для меня
зонтом, а когда пошел дождь и его не оказалось рядом, я чуть не утонула.
Они заснули.
Затем они снова занимались любовью, на этот раз медленно и нежно.
Это было почти прекрасно. Почти. Потому что ей хотелось задать
вопрос, который она не осмеливалась задать: "У тебя были жена и дети,
Луи?"
Она знала, что после этого вопроса между ними ничего не будет. Луи
никогда не простит ее. "Проклятый Майк Слейд", - подумала она.
Луи посмотрел на нее.
- О чем ты думаешь?
- Ни о чем, дорогой.
"Что ты делал на темной улице, когда меня хотели похитить?"
Вечером они ужинали на открытой террасе, и Луи заказал "Немурата",
вишневый ликер, которым славились здешние места.
В субботу они поднялись в гору по канатной дороге. Вернувшись,
плавали в закрытом бассейне, занимались любовью в сауне и играли в бридж с
одной немецкой парой.
Вечером они ужинали в сельском ресторане. В огромном зале был камин,
в котором бушевало пламя. С потолка свисали люстры, а по стенам были
развешаны охотничьи трофеи. За окнами виднелись пики гор, покрытые снегом.
Чудесное место, чудесный спутник.
Время летело незаметно.
"Пора возвращаться в настоящий мир", - подумала Мэри. Чем был для нее
настоящий мир? Местом, где тебе угрожают и похищают, где на стенах твоего
кабинета пишут ужасные слова.
Обратный путь был спокойным. Их теперь объединяло чувство близости.
Ей было так хорошо с Луи. Подъезжая к Бухаресту, они увидели поле с
подсолнухами.
"Они похожи на меня", - счастливо подумала Мэри. - "Я тоже тянусь к
солнцу".
Бет и Тим ждали возвращения матери.
- Ты выйдешь замуж за Луи? - спросила Бет.
Мэри не знала, что ответить. Она сама боялась задать себе этот
вопрос.
- Ну так что?
- Не знаю, - осторожно сказала она. - А вы как бы отнеслись к этому?
- Он, конечно, не папа, - медленно сказала Бет, - но мы с Тимом за.
Он нам нравится.
- Мне тоже, - счастливо ответила Мэри. - Мне тоже.
В вазе на ее столе красовалась дюжина красных роз. Рядом лежала
записка: "Спасибо тебе за тебя".
Она прочитала записку и подумала, дарил ли он Рене цветы? А была ли
Рене и две дочери? Она ненавидела себя за подобные мысли. "Зачем Майку
Слейду была нужна эта ужасная ложь?" Как она могла бы это проверить? В это
время пришел Эдди Мальц, политический советник и агент ЦРУ.
- Вы прекрасно выглядите, госпожа посол. Хорошо отдохнули?
- Да, спасибо.
Они стали обсуждать вопрос о румынском полковнике, который хотел бы
бежать на Запад.
- Для нас он будет ценным источником информации. Он уже кое-что
передал нам. Я займусь им, но хочу, чтобы вы были готовы к реакции
Ионеску.
- Спасибо, мистер Мальц.
Он встал.
Повинуясь внезапному порыву, Мэри спросила:
- Подождите. Можно обратиться к вам с просьбой?
- Конечно.
Она не знала, с чего начать.
- Только это лично и конфиденциально.
- Звучит почти как наш девиз, - улыбнулся Мальц.
- Мне нужна кое-какая информация, касающаяся доктора Луи Дефорже.
Знаете такого?
- Да, он работает во французском посольстве. Что вы хотите про него
узнать?
Это оказалось труднее, чем она себе представляла. Это было
предательство.
- Я... Я хотела бы узнать, был ли доктор Дефорже женат и были ли у
него дети. Вы сможете это узнать?
- Да. Вас устроит ответ через двадцать четыре часа?
- Да, конечно.
"Пожалуйста, прости меня, Луи".
Чуть позже в кабинет к Мэри вошел Майк Слейд.
- Доброе утро.
- Доброе утро.
Он поставил перед ней чашку кофе. В нем что-то изменилось. Она не
знала, что именно, но у нее было такое чувство, что ему известно, где она
провела выходные. Неужели у него повсюду шпионы?
Она отпила кофе. Отличный, как всегда. "Это единственное, что он
умеет хорошо делать", - подумала Мэри.
- У нас проблемы, - сказал он.
Целое утро они обсуждали вопрос о румынах, которые хотели
эмигрировать на Запад, румынский финансовый кризис, говорили о девушке,
