жилка. В кармане работает щекотунчик "МК-01". Сверхсекретное совещание
по важнейшим для банка вопросам прослушивает противник. Даже не против-
ник - враг!
- Что с вами, Пал Палыч? - привстал председатель. - Вам плохо?
Лицо Терещенко покрыла мертвенная бледность, челюсть безвольно отва-
лилась.
- Здесь микрофоны... Нас подслушивают...
Смертельно побледнев, он уронил голову на стол. Раздался деревянный
стук.
Тимохин и Митяев вскочили, пока остальные озирались по сторонам, Ти-
мохин нырнул под стол и через минуту вынырнул обратно с небольшим черным
коробком размером в половину спичечного. Лебедев ахнул. Впервые происки
недругов имели такое материальное выражение. Наглядное и не допускающее
двояких толкований. В возникшей сумятице сразу стало видно, кто есть
кто. Юмашев платком промокнул вспотевший лоб и явно хотел отдать ка-
кую-то команду, но не знал какую. Игнашин потянулся к графину, но Лебе-
дев опередил его и наливал воду себе, выбивая мелкую дробь горлышком о
край стакана. Попов застыл неподвижно, с оцепеневшим видом перебирая ле-
жащие перед ним бумаги.
Совсем по-другому действовали профессионалы безопасности.
- Они где-то рядом, эта штука работает до трехсот метров, - буркнул
Митяев и выскочил за дверь.
Тимохин одним движением вытряхнул на стол сигареты, упаковал радио-
микрофон в фольгу и закрыл пачку.
- Вызовите врача! - приказал он Лебедеву и, подойдя к постанывающему
Терещенко, не очень любезно похлопал того по щекам. - Слышь, Пал Палыч,
не спеши умирать! Ты заводил сюда своего друга?
Ответственный за техническую безопасность открыл помутневшие глаза.
- Ты заводил его сюда?! - Лицо Тимохина наплывало, меняло форму и
размеры, острый взгляд, казалось, прожигал насквозь, доставая до воспа-
ленного болью сердца.
- Да... Хотел представить шефу... Но того не было...
- Вот так! - то ли с удовлетворением, то ли с огорчением сказал спе-
циалист по поиску врагов в своих рядах.
- О ком вы говорите? - раздраженно спросил Юмашев.
Тимохин подошел к интерфону.
- Пал Палыч хотел устроить к нам своего приятеля. О-о-о-чень странно-
го парня. Но не успел. Зато тот успел вживить "клопа".
И, нажав клавишу переговорного устройства, сказал:
- Ирочка, весь персонал безопасности в мой кабинет. И Слепцова, со
всеми материалами по этому, какого... Лапину.
- Главное не деньги, плевать мне на шесть "лимонов"! Но этот мерзавец
чуть не задушил меня! - Мелешин машинально потрогал шею, не спуская
взгляда со стоящих перед ним двух мужчин. Один был худой, с желтым лицом
и синими полукружьями под похожими на шляпки гвоздей глазами. Другой
имел более здоровый вид и такие же глаза, он постоянно нервно мял кисти
рук, то одну, то другую, поочередно.
- Поэтому деньги можете не трогать, а если вдруг найдете, это будет
ваша доля. Но его проучить, чтоб надолго запомнил!
- Сделаем, шеф! - кивнул желтолицый.
- Адрес записали?
Теперь кивнули оба.
- Только смотрите... Бабу его не трогайте.
Мелешин полез в стол, давая понять, что инструктаж окончен.
- Нужна нам его баба, - сплюнув, сказал нервный, когда они вышли в
коридор. - Давай зайдем к нам, а то я уже не могу.
В подвале фирмы кабельных сетей они отперли некрашеную дверь без ка-
кой-либо таблички или других опознавательных знаков, вошли в небольшую,
скудно обставленную комнату - два старых канцелярских стола, два стула и
давно списанный по ветхости шкаф. Они не очень-то нуждались в мебели,
потому что всю жизнь, да и сейчас, работали не за столами. Мелешин нанял
их для сохранности усилителей в подключаемых домах. Это сразу же снизило
число краж, а потом и вовсе свело их к нулю. Единичные случаи, конечно,
были, но виновники, как правило, разыскивались, к тому же шпана узнала,
что усилительные блоки, которые можно загнать за пятьсот тысяч, охраняют
Дуремар и Сушняк. А значит, воровать их себе дороже.
Нервный сноровисто вкатил себе два кубика морфина, сунул разовый
шприц обратно в упаковку, чтобы выкинуть на улице. За пагубное пристрас-
тие его и звали Сушняком.
Желтолицый проглотил четыре таблетки и обильно запил водой. За что
его прозвали Дуремаром, ввиду давности лет не мог сказать никто, кроме
него самого, но он не любил распространяться о своей жизни, а охотников
вызвать его на откровенность в последние десять-пятнадцать лет не нахо-
дилось. Исключение составлял Сушняк, с которым они проходили подельника-
ми по всем ходкам и провели вместе в зонах общего, усиленного и строгого
режимов в общей сложности шестнадцать лет за грабежи и разбои. Но Сушняк
не отличался любопытством.
Посидев на расшатанных стульях минуть десять и войдя в рабочий режим,
они стали собираться. Сушняк сунул в карман обычный слесарный молоток, а
Дуремар воткнул в подкладку нуждающегося в лицовке пальто большое канце-
лярское шило. Ни тот, ни другой предмет не запрещались законом к ноше-
нию.
По адресу они поехали на трамвае, не разговаривая между собой, со
стороны казалось, что они погружены в свои мысли, но на самом деле это
было не так, просто говорить было не о чем. Только выйдя на остановке
Богатый спуск, Сушняк сплюнул и осуждающе сказал:
- Вишь ты, шесть "лимонов" ему не деньги...
- Жируют, - отозвался Дуремар. - Поотбирать бы у них все эти тачки,
стволы, хрусты - и на лесную командировку!
- Или в Соликамск, в "Белый лебедь"... Вот где пусть свою крутизну
показывают...
Они дошли до Мануфактурного, на миг приостановились.
- Кто пойдет? - спросил Сушняк.
- Да хоть я, - отозвался напарник.
Больше им договариваться и обсуждать планы совместных действий необ-
ходимости не было: слишком давно они работали вместе и слишком хорошо
знали друг друга.
Сушняк отстал, а Дуремар ковыляющей походкой направился к нужному до-
му. И сразу попал в поле зрения Семена с братом. Те, как и положено, си-
дели в черном джипе с тонированными стеклами, гоняли печку и слушали му-
зыку из квадросистемы. Они принадлежали к осуждаемой Сушняком и Дурема-
ром "новой волне": не топтали зону, не знали и не хотели знать "закона",
не отстегивали бабки в "общак", никого не уважали и не боялись и творили
любой беспредел, какой хотели. У них даже не было кличек, их называли
Семен с братом, причем в отличие от Семена брат вообще никакого имени в
группировке не имел, просто "брат", хотя со временем это и станет его
прозвищем. Семен был старшим, но по виду они особенно не отличались, оба
долгое время занимались борьбой в тяжелом и полутяжелом весе, поэтому и
фигуры и лица казались очень похожими.
У Семена имелся при себе пистолет "ТТ", брат свою пушку не взял в
связи с простотой предстоящего дела.
- Вот он, гадюка! - сказал Семен и включил передачу.
- Пусть зайдет в подъезд, - посоветовал брат.
- Сам все знаю, - процедил Семен, отпуская сцепление. - Смотри не
придуши его, еле ноги волочит, сука...
В "Маленьком Париже" было совсем пусто, даже Самвел куда-то отлучил-
ся. Но Ашот обрадовался Лапину как старому знакомому.
- Обедать? И кофе варить?
- Только кофе, - мрачно ответил Сергей, садясь у стойки бара.
Ашот покосился круглым и влажным, напоминающим маслину глазом и при-
нялся крутить ручную кофемолку.
"Свежесмолотый кофе имеет совсем другой вкус, а мелкий помол позволя-
ет экстрагировать все, что есть в зерне: кофеин, эфирные Масла, алкалои-
ды, ферменты..." - подумал Сергей и немного удивился тому, что такие
сложные слова приходят ему в голову, а еще больше тому, что он их пони-
мает.
- Что друг, опять проблемы? - не удержался от вопроса бармен.
Лапин кивнул.
- Должны были на работу взять, вроде пообещали, а сегодня отказали...
- Вах! Какой облом! - искренне посочувствовал Ашот. - Работа сейчас
главное, правда? Есть работа - есть деньги, нет работы - нет денег.
- Это точно...
- У нас тоже проблемы, - пожаловался Ашот. - Наш хозяин, не тот, что
кафе держит, а тот, который над ним, самый главный - Тахиров, слышал,
наверное, его все знают... Он же азербайджанец. И кто-то из жополизов,
глохот куным, нашептывает ему, что здесь армяне работают. Понимаешь? В
любой момент дадут под зад и выкинут на улицу. А куда идти? Кому мы
здесь нужны? У нас даже гражданства российского нет...
- Тогда вам совсем плохо, - согласился Лапин. - У меня хоть паспорт
российский.
Он попытался представить, какие выгоды может ему принести российский
паспорт, но в голову ни одной идеи не приходило. Но что-то, сказанное
барменом, зацепило память и сидело в ней занозой. Тахиров! Эту фамилию
несколько раз называл оператор полиграфа! Спрашивал, знает ли он Тахиро-
ва, связан ли с ним...
- А кто такой этот Тахиров?
Ашот подкатил глаза-маслины.
- Как, так ты не знаешь? Это очень большой человек! Большой бизнес-
мен! У него и бензоколонки, и рестораны, и автомастерские, и базы отды-
ха, и казино... Все его уважают, депутат, в газетах фотографируют, бед-
ным деньги жертвует, по телевизору выступает... И вообще... Если сюда
какой-то рэкет зайдет, только скажешь фамилию - убегают! Я не просто
сказал, чтобы сказать, - действительно убегают! Два раза так было, да.
"Почему они меня спрашивали про этого бизнесмена? Что у меня с ним
общего?" - не мог понять Лапин.
- А какой он из себя?
- Откуда я знаю... Ты Ельцина видел? И я Тахирова не видел. И Самвел
не видел. Только слышали.
Ашот поставил на черную полированную стойку чашечку кофе.
- Коньяк тоже, да?
Сергей поколебался, но самую малость. Пока деньги есть, и одна рюмоч-
ка его не разорит. Зато ощущаешь себя совсем по-другому...
- Давай...
Коньяк он, как всегда, влил в чашку, пригубил, обжигаясь, втянул пе-
ремешавшиеся ароматы кофе и спиртного. Мысль о том, что все это уйдет и
он вновь опустится на самое дно жизни, казалась непереносимой. Тонька
вмиг утратит покладистость и добродушие, да и пацан... Он ждет от батяни
помощи, а не получив ее, вмиг переведет обратно в Чокнутые. Но при чем
здесь Тахиров?
- Привет богатым людям! - В зал вошел Самвел с черным кейсом. - Слу-
шай, Ашот, ты был не прав, кое-что я все же принес.
Сергей допил кофе. Здесь не пересидишь своих проблем. Тем более у ре-
бят имеются свои. Он молча положил на стойку пятнадцать тысяч.
- Попробуй, друг, сколько весит? - Самвел сунул чемоданчик Лапину в
руку.
- Девять килограммов. Может, около десяти.
- Верно! - Теперь тот поставил кейс перед Ашотом. - А что внутри?
- Анаша! - рассмеялся тот. - Или баксы.
Щелкнули замочки. Внутри лежали полиэтиленовые пакеты с жареными ко-
фейными зернами.
- Взял оптом, продадим с наценкой, вот наш маленький навар, - подмиг-
нул Самвел.
- Чтоб хозяин не засек, - Ашот спрятал кейс под стойку. - А интерес-
но, сколько бы здесь поместилось "зеленых"?
- Миллион долларов - это как минимум, - чисто механически ответил Ла-
пин. - Если закладка производилась сотенными купюрами.
Джип медленно катился по нечищеной улице. Семен рассчитал все верно,
они увидели, как измочаленный человечек нырнул в парадную дома номер во-
семь, и только после этого мотор взревел и перебросил их через оставшие-
ся сто метров.
- Бери его! - приказал Семен, и брат послушно бросился следом. Семен
хотел было остаться в машине, там и одному делать нечего, но что-то зас-
тавило его изменить планы. Он тоже скрылся в доме и не видел, как от уг-
ла кинулась к джипу еще одна нелепая фигура.
В подъезде дарил полумрак, брат медвежьими лапами схватил человечка
за локти.
- Иди со мной, сука, а то пришью! - прошипел он традиционную и весьма
доходчивую фразу.
Но Дуремар рванулся с нечеловеческой силой, свойственной наркоманам в
критической ситуации, и легко освободился из борцовского захвата. Брат
оторопел и по инерции протянул руку, еще не понимая, что события откло-
нились от задуманного сценария. В это время у него кольнуло в животе, но
не так, как бывает, когда обожрешься мясом, а пугающе длинно, от пупка
до самых кишок. Дуремар вывернулся из-под простертой ручищи, но убегать
не стал, брат почувствовал еще укол и еще, но, только рассмотрев глаза
своего противника, понял, что эти уколы означают. Дуремар колотил шилом
как заведенный, рука стала липкой, и он понял, что сейчас гладкая ручка
выскользнет. В это время хлопнула дверь.
- Семен, он меня убил, - утробно выговорил брат, оседая на грязный,
заплеванный семечной шелухой пол. Уколы превратились в раскаленные угли,
которые выжигали ему все внутренности, причиняя непереносимую боль.
- Что?! Ах сучара!! - страшно зарычал Семен и сунулся за револьвером,
но дверь хлопнула еще раз, и слесарный молоток ударил его в позвоночник,
лопатку и ключицу. Семен был одним из лучших "солдат" речпортовской
группировки, он участвовал во многих разборках, ходил на ножи и на ство-
лы, верил в удачу и выходил победителем из любых переделок. Сейчас у не-
го отнялась правая часть тела от плеча до пояса, он перестал ощущать
рельефную рукоятку "тэтэшника", да и руку свою тоже перестал чувство-
вать, как будто ее не было вообще. Внезапно пришло понимание, что этот
заплеванный подъезд, в который они зашли для минутного дела, станет мес-
том его конца. Животный ужас плеснулся где-то внутри и выплеснулся нару-
жу.
- А-а-а-а! - страшным голосом зарычал он, разворачиваясь и размахивая
слушающейся пока левой рукой, чтобы задавить, задушить, разорвать на
куски того, кто пытается отправить его на тот свет. Удар пришелся Сушня-
ку в голову, и он безвольным кулем отлетел в угол, но Семена что-то
кольнуло под лопатку, прямо в сердце, из пробитой сердечной сумки цвирк-
нула кровь, давление в могучем организме резко упало, и он потерял спо-
собность к активным действиям. Дуремар ткнул в деревянную спину еще нес-
колько раз, но, как он и ожидал, шило вылетело и исчезло в темноте, од-
нако под ногой оказался молоток, он подобрал его и дважды ударил по
твердой, неприятно хрустящей при каждом попадании голове. Безмолвно ра-
зевая окровавленный рот, Семен повалился на семечную шелуху.
- Что вы там разорались, пьянь подзаборная! - закричала из-за двери
Тонька. - В вытрезвитель захотели? А ну пошли отсюда, сволочи!
Дуремар хлопнул Сушняка по щекам.
- Быстро рвем когти. Опять в мокруху вляпались!
Он нашел шило, подобрал молоток, вытер о Семенову шапку окровавленные
руки и инструменты, твердо зная, что мех не сохраняет отпечатков
пальцев, приподнял оглушенного, но медленно приходящего в себя напарни-
ка, и они как ни в чем не бывало вышли из подъезда.
Черный джип с работающим двигателем стоял прямо напротив.
- Может, тачку заберем? - больше для порядка спросил Дуремар.
- Ты им управлять-то не сможешь, - отдуваясь, выговорил Сушняк. -
Только спалиться...
Спокойно, чтобы не привлекать внимания, они дошли до Богатого и свер-
нули наверх. На углу их и встретил Лапин. Он обратил внимание на двух
немолодых, обтерханных мужчин и вначале подумал, что это такие же обма-
нутые жизнью бедолаги, как и он сам, но царапающие шляпки гвоздей изме-
нили его мнение, и жалеть незнакомцев расхотелось.
Вездеход у дома сразу насторожил. Вначале мелькнула мысль, что все
изменилось и за ним приехал Терещенко, втайне он надеялся на счастливый
поворот судьбы, но какое-то новое чувство подсказало, что лакированный
автомобиль несет ему не радость, а неприятности. Осторожно заглянув в
парадное, он сразу ощутил тошнотный сырой запах свежей крови и услышал
тяжелые агональные стоны. Два распростертых тела только что убитых людей
вызвали у него панический ужас, желудок подскочил к горлу, и все его со-
держимое выплеснулось наружу, все тело охватил столбняк, толстая корка в
сознании, надежно скрывающая эмоции, вспучилась и растрескалась.
Как-то разом он понял, что двойное убийство связано с ним и что при
другом раскладе это он лежал бы бездыханным у дверей собственного дома.
И еще он понял, что надо немедленно уходить, хотя знал, что идти ему не-
куда.
Картинки из чужой жизни. Особый учебный центр. Амстердам.
Первыми к нему вернулись звуки, хотя это была уже совсем другая мело-
дия. В отдалении прозвучала мелодичная заставка, после чего громко и
слитно ударили куранты. Старинные часы на башне Королевского вокзала
провозвестили полночь, начало нового дня.
- Полночь, - негромко произнес мужчина, занимавший кресло рядом с во-
дителем. - Работаем четко по графику.
Макс посмотрел на наручные часы, едва заметно кивнул. Он, как всегда,
сидел сзади. Машина описала плавный полукруг по мокрой после дождя брус-
чатке привокзальной площади. Миновав готическую Старую церковь, они взя-
ли курс, пролегавший параллельно докам Европорта. Отсчет времени начат.
Некоторое время они ехали вдоль системы шлюзовых каналов, оставив в
стороне шумный центр, с его многочисленными ресторанчиками, барами и
секс-шопами. За окнами машины проплывали освещенные тусклыми желтыми фо-
нарями огромные топливные резервуары и емкости для сжиженного газа, ги-
гантские корпуса сборочных заводов и химические комбинаты. Индустри-
альная зона тянется на многие километры вдоль побережья Северного моря,
сотни оборудованных причалов и терминалов, недаром Амстердам славится не
только как красивейший город и мировой алмазный центр, но и как один из
крупнейших на планете морских портов.
Где-то в районе паромных терминалов их нагнала "Ауди-СС", мигнула
подфарниками и свернула на развилке в северном направлении. Они поверну-
ли следом и спустя несколько минут оказались в спальном пригороде Амс-
тердама. Дома здесь были преимущественно современной планировки, от трех
этажей и выше, хотя временами попадались и старинные особняки. Они пере-
секли мост через канал Амстердам-Хелдер, затем кое-как приткнулись на
запруженной машинами неширокой улочке.
- Приехали, - озвучил очевидный факт Контролер. Он забрался в перча-
точный ящик, извлек пистолет, обмотанный замшевыми ремнями, и, не глядя,
протянул назад.
- Держи инструмент. Патроны экспансивного типа.
Машинка была довольно компактной, чуть меньше "макара" и полегче, с
характерным вырезом затвора, почти на всю длину открывающим ствол. "Бе-
ретта", одна из моделей старого образца... Скорей всего "М-949", "кугу-
ар".
Макс снял объемную куртку из плащевого материала и перехлестнулся
ремнями, прилаживая кобуру под мышкой. Пистолет был снабжен глушителем,
поэтому он для верности испытал, удобно ли выхватывать оружие. Оказа-
лось, что неудобно.
- Осторожней, - предупредил сопровождающий. - Патрон в стволе.
На лице Макса появилась мрачная улыбка.
- Не учи ученого.
- Для тебя снят номер в отеле "Принц Хайнрих".
Контролер протянул карточку отеля. Макс на всякий случай запомнил ко-
ординаты и телефон, затем сунул картонный прямоугольник в задний карман
брюк.
- Что еще?
Контролер показал пальцем вперед сквозь забрызганное лобовое стекло.
- Обрати внимание, прямо по курсу шпиль церкви. Видишь? Она находится
в двух кварталах отсюда. Когда закончишь с делами, двигай в ту сторону,
там находится остановка такси. К тебе подойдет наш человек, передаст па-
кет с документами. Отдашь ему чемоданчик, а сам отправишься на такси в
центр. До утра перекантуешься в номере, в девять тридцать я буду ждать
тебя у входа в Синт-Антониспорт. Вопросы?
Они одновременно посмотрели на часы. Пора.
- Я пошел.
До сих пор они говорили по-голландски.
- Ни пуха тебе, ни пера! - Эту фразу Контролер произнес по-русски.
- Иди ты к черту! - тоже по-русски отозвался Макс и выбрался из маши-
ны.
Он шел неторопливой походкой вдоль уставленного автомобилями тротуа-
ра, держа в левой руке непривычно легкий чемоданчик. В голове мерно отс-
читывал время хронометр. Операция требовала синхронных, с точностью до
секунды, действий всех участников, и прежде всего это касалось главного
исполнителя. Когда секундная стрелка в его воображении завершила очеред-
ной круг, он остановился точно напротив задней дверцы темно-вишневого
"Форда-Скорпио". Процедура контакта упрощена до минимума, никаких услов-
ных фраз и жестов предусмотрено не было. Достаточно знать, что в извест-
ном месте в указанное время с точностью до секунды и метра должен поя-
виться человек с документами, документы будут в кейсе, а кейс в левой
руке. Такая форма контакта вполне надежна и не предусматривает наличия
пароля.
Дверца распахнулась, и Макс забрался на заднее сиденье. В машине си-
дели двое: "клиент" и водитель, по всей вероятности, исполняющий также
роль телохранителя.
Макс напрягся и включил круговое зрение. Существовала опасность, что
"клиент" не ограничится услугами одного телохранителя и выставит в месте
контакта своих "наблюдателей". Но этот незнакомый и, очевидно, неглупый
человек на этот раз проявил беспечность, чем в немалой степени облегчил
выполнение задачи. "Наблюдатели" отсутствовали, иначе до слуха Макса до-
неслись бы сейчас приглушенные хлопки выстрелов, даже если бы эти выст-
релы прозвучали в двух кварталах отсюда. В такие минуты его чувства
обострялись до пределов, недостижимых обычному человеку: он слышал, как
пробивается трава сквозь городской асфальт и о чем говорят между собой
гранитные глыбы на набережной, распознавал запах оружия в кармане собе-
седника или едковатый дух пластиковой взрывчатки под днищем автомобиля.
Водитель не стал включать свет в салоне, но Макс и не нуждался в ос-
вещении. С помощью кругового зрения он мог одинаково хорошо ориентиро-
ваться в любое время суток. Такой режим можно выдерживать всего нес-
колько минут, но больше времени ему никогда и не требовалось.
- Принесли документы?
"Клиент" протянул руку за чемоданчиком. Макс воспринял этот жест как
сигнал к действию, его рука скользнула за отворот куртки. Удлиненный
глушителем ствол долго не выходил из замшевого кольца, движение получи-
лось слишком длинным и неловким, да и развернуть оружие в узком прост-
ранстве оказалось проблемой. Макс промедлил, брови "клиента" стали вски-
дываться в немом вопросе, но в конце концов "кугуар" глянул прямо в лицо
жертве, а указательный палец плавно нажал на спуск. Со скоростью триста
десять метров в секунду (глушитель забирает часть энергии) девятимилли-
метровый томпаковый конус со срезанной головкой пробил поросшую волосами
переносицу и ворвался в мозг, а здесь разлетелся на куски, говоря специ-
альным языком, фрагментировался, изрешетив серое вещество словно дробо-
вой заряд.
Это была чистая работа, не требующая контрольного выстрела.
Макс разжал пальцы, "беретта" скользнула на резиновый коврик, но он
уже забыл про нее. Отработанным движением выхватил из нагрудного кармана
цилиндрический предмет, по виду напоминающий толстую авторучку. Телохра-
нитель еще только начал разворачивать свой массивный торс, когда в заты-
лок ему вонзилось смертоносное жало.
Макс перегнулся через переднее кресло, поправил массивное тело води-
теля, затем отстегнул его наплечную кобуру. Вместо нее он приладил свою,
замшевую, и вложил в нее "кугуар". Открыл кейс и бросил на дно пистолет
водителя.
- Что за херней ты занимаешься? Чему тебя учили? Ты что, кино снима-
ешь?!
Голос за границей мира уже давно звучал в ушах Макса, но тот был нас-
только сосредоточен на деталях развивающегося действа, что совершенно не
воспринимал смысла произносимых слов. Наконец Спец рявкнул так, что
прорвался сквозь виртуальные эффекты, ученик сразу понял, что к чему, и
сердце испуганно пропустило несколько ударов.
- Я спрашиваю, почему здесь занимаются херней за триста долларов в
минуту?! Немедленно отключите этого идиота!
Чья-то железная рука схватила Макса за шиворот и выбросила его вон из
машины, из голландского города Амстердам, перенесла через четыре грани-
цы, проволокла полторы тысячи километров по территории СССР, перебросила
через колючую проволоку и минный периметр Особого учебного центра, и в
конечном итоге он оказался в тренажерном зале рядом с разъяренным под-
полковником Савченко по прозвищу Спец.
- Разоблачайся! Ты знаешь, сколько стоит тренажер виртуальной ре-
альности и как его добывали? - громыхал Спец. - Я тебя учу думать голо-
вой, а ты думаешь задницей, которой и сядешь в конце концов на электри-
ческий стул! А в лучшем случае - на тюремную койку до конца жизни!
Макс висел в подвеске, позволяющей принимать любые положения, и не
мог прийти в себя от столь быстрого изменения обстановки. Откинув забра-
ло, он выпустил в атмосферу прохладный амстердамский воздух и потер
красную полосу, оставленную уплотнителем имитатора впечатлений вокруг
всего лица. Потом разомкнул захваты на кистях, локтях, поясе и коленях,
после чего тяжело выпрыгнул из подвески вращающегося во всех плоскостях
имитатора движений. Стащил шлем-маску, отлепил с висков присоски ментоп-
риемника, расшнуровался и снял напичканный сенсорными датчиками комбине-
зон. Савченко наблюдал ход операции на цветном мониторе и имел полное
представление о том, что происходило прохладной дождливой ночью в Амс-
тердаме.
- Во-первых, зачем ты сам задействовался на ликвидацию? - начал "раз-
бор полетов" Савченко. - Это все равно, что авианосец начнет гоняться за
подводной лодкой. То есть полная херня!
Подполковник отличался грубостью и прямолинейностью, но он умел де-
лать и когда-то делал все, чему сейчас учил курсантов, поэтому те никог-
да на него не обижались.
- "Острые" акции следует поручать нелегальной сети, причем желательно
руками вообще не причастных к нам людей! Это раз! Два: планируя опера-
цию, следует добиваться того, чтобы "клиент" в нужный момент оказался
один. Наличие водителя уже недопустимо, только в случае крайней необхо-
димости можно пойти на двойную ликвидацию! А то, что ты собирался "сти-
рать" и возможных наблюдателей, - вообще ни в какие ворота не лезет.
Представь себе кровавую бойню - четыре или пять трупов, в городе, где за
год всего совершается около сорока убийств! Это же скандал, привлечение
внимания прессы, общественности, полиции, активизация работы спецслужб!
Ты соображаешь, что это значит? Нам надо сразу сворачивать свою актив-
ность на пять-шесть месяцев!
Спец перевел дух и посмотрел на монитор, где все происходящее прокру-
чивалось заново. Макс получал у Контролера оружие.
- На хрена тебе плечевая кобура? Ты что, собрался долго носить писто-
лет при себе, не зная, когда придется им воспользоваться? Нет, тебе нуж-
но сделать один выстрел в момент, который определяешь ты сам. Куда удоб-
ней вынуть его из пакета, кейса, из-за пояса на худой конец, хотя с этой
дудкой лучше и за пояс не совать... К тому же кобура - это улика, изба-
виться от нее гораздо сложней, чем от пистолета: тот сбросил, и все, а
здесь будешь мудохаться с ремнями...
Макс чувствовал себя полным ничтожеством и бездарностью. Но до конца
аутодафе было еще далеко. На мониторе он расправлялся с "клиентом" и за-
путывал следы. Только что ему казалось, что он справился с этим виртуоз-
но.
- Выстрел экспансивной пулей в упор! Да ты будешь в крови с головы до
ног! - комментировал Савченко. - А это что за скудоумие? Зачем ты меня-
ешь пистолеты? Ведь оружие охранника зарегистрировано, подмена будет
сразу обнаружена и наведет на мысль о тщательно подготовленном и проду-
манном преступлении! И вообще, под какую версию ты производишь инсцени-
ровку? Охранник застрелил хозяина, после чего получил в затылок выстрел
из спецоружия?
- Стрелка полностью растворится через сорок минут, - стараясь гово-
рить твердо, возразил Макс. - А яд разлагается за час...
- И что это меняет? Охранник убил хозяина и умер от угрызений совес-
ти? А с чего вообще он решил его убивать? Ты разве залегендировал мотив?
- Нет...
- Так зачем ты даешь пищу для размышлений нидерландским властям? Все
странности смерти такой персоны списывают обычно на происки вражеской
разведки... Ты что, ставишь целью навести их на наш след? Ведь одно де-
ло, когда расследование заурядного убийства ведет криминальная полиция,
и совсем другое, когда им занимается контрразведка!
Разнос подходил к концу. Вся группа обучаемых должна была сделать вы-
воды и исправить ошибки. И она готова была это сделать. Группа состояла
из двух курсантов с совершенно одинаковыми лицами. Только у Макса лицо
было красным и потным, а у его двойника обычным.
- Вводная та же. Пятнадцать минут на разработку нового плана опера-
ции. Через пятнадцать минут детально доложить. При удовлетворительном
плане повторный прогон на тренажере.
- Есть! - ответил Макс.
- ...таким образом, результаты испытания показали неискренность обс-
ледуемого, что само по себе служит основанием для отказа в приеме, - за-
кончил свой доклад Слепцов.
В кабинете начальника службы безопасности, кроме самого Тимохина, на-
ходились его заместитель по персоналу Ходаков - отставной подполковник
госбезопасности, двадцать лет отслуживший в Тиходонском территориальном
управлении, и три инспектора - Слепцов, Шиян и Колосов, которые тоже от-
дали службе в ГБ от десяти до пятнадцати лет, причем Слепцов и там рабо-
тал на полиграфе, а Шиян и Колесов были оперативниками.
По старой привычке все, кроме Слепцова, одевались в костюмы и галсту-
ки, а он ходил в вольной одежде технаря - просторных брюках, фланелевой
рубахе и черном пуловере. Они всегда занимались разными видами дея-
тельности, и это наложило отпечаток на внешность: опера были поджарыми,
официально-строгими и настороженными, как борзые, готовые в любой момент
броситься за дичью, а психолог относился к "яйцеголовым", чья комитетс-
кая служба проходила не на "земле" или в "поле", а в собственном кабине-
те. Но свое дело он знал не (уже, чем они свое.
- Какие конкретно "проколы" он допустил? - поинтересовался Ходаков, и
это был хороший вопрос.
Слепцов пожал плечами.
- В том-то и дело, что они не связаны с целенаправленной ложью. Отве-
ты о связи с криминальными группировками, о знакомстве с Тахировым или
кем-то из его людей и тому подобные, имеющие для нас первостепенное зна-
чение, вполне искренни и не вызывают никаких сомнений. А вот там, где
ему не было смысла лгать, прибор констатировал ложь.
- Например?
- Ответ о выездах за границу. Опрашиваемый их отрицает, а прибор от-
мечает положительную реакцию. Пусть с некоторыми оговорками, но положи-
тельную. Я назвал ряд стран, парень дал положительную реакцию на
