Мехмана имя майора, но сейчас казалось, что он его хорошо знает и ценит.
Эльхан умел работать с людьми.
- Тяжело, Эльхан-муалим, - опер тоже блеснул знанием почтительной
формы обращения. - Бандиты совсем обнаглели.
Тахиров понимающе кивнул.
- Что там в "Якоре" получилось? - небрежно поинтересовался он.
- Есть информация, что Рубен Саркисян не поделил территорию с Баржей.
- Интересно! Чего они мою территорию делят?
Шипулин развел руками.
- Беспредельщики потому что. Сейчас много таких развелось.
Некоторое время они молча хрустели панцирями, высасывали нежное слад-
коватое мясо, Садыков старался смотреть в сторону, но его все, равно му-
тило.
- У меня будет к тебе вопрос, - сказал наконец Тахиров. - По "Тихп-
ромбанку". Но вначале о приятных вещах. Мехман, выдай нашему другу зарп-
лату.
Помощник положил на стол две пачки по пять тысяч долларов.
- Это и аванс на предстоящее дело, - пояснил Тахиров. - А кому и
сколько дать среди своих - сам решай. На это получишь отдельно. Так
вот...
Поедание раков и деловая беседа продолжались.
Часть II
К ОСНОВНОМУ УРОВНЮ
Глава первая
ПРОРЫВ БЛОКАДЫ
Тиходонск, ресторанчик "Маленький Париж".
Оставшийся в джипе охранник скучал. Его жизненный опыт подсказывал,
что нападений никогда не бывает. Бывают стрелки, разборки, разводки,
просто драки, но не нападения на хозяина. И бывает скучное многочасовое
ожидание, за которое хорошо платили. Поэтому он сидел, глубоко утонув в
водительском кресле, и слушал включенный на полную громкость магнитофон.
- Бум! Бум! Бум! - били по барабанным перепонкам тяжелые басы.
Когда распахнулась дверь и в проеме показалась голова в черной маске
с прорезями для глаз и рука с никогда ранее не виденным пистолетом, он
оцепенел, гладкая мускулатура расслабилась и теплая струя побежала в
штаны.
- Пес! Бум! - приглушенный выстрел спецпатрона не перекрыл ударного
низкочастотного фона. Пуля попала в область сердца. Рана могла оказаться
и не смертельной, но она на сто процентов гарантировала невозможность
каких-либо действий, поэтому дополнительных выстрелов не последовало.
Оружие спряталось под куртку, дверца захлопнулась.
- Бум! Бум! Бум! - метались в салоне тяжелые басы.
Спецов было двое. Подтянутые фигуры, меховые куртки "пилот", утеплен-
ные ботинки на рифленой подошве, на головах черные вязаные шапочки. Ког-
да наступил момент, они потянули за нижние края, и шапочки превратились
в маски. С этого момента для них пошло контрольное время. Быстрота, на-
пор и виртуозное владение оружием были их союзниками. Противников у них
практически не было, потому что, если профессионал начал первым, он вы-
играет у любого. А они всегда начинали первыми. Единственное условие:
уложиться в четыре-пять минут. В экстремальной ситуации такой отрезок
времени не воспринимается, он пролетает как мгновение, никто не успевает
опомниться. А потом неблагоприятные обстоятельства и случайности начина-
ют нарастать как снежный ком.
На джип ушло несколько секунд, если даже прохожие и заметили маски,
то вряд ли поняли что к чему: к середине первой минуты они вошли в дверь
под вывеской "Маленький Париж". В тамбуре первый вновь обнажил пистолет
"ПСС", а второй, мгновенно расстегнув куртку, провернул на ремне автомат
"АКС-74У", именуемый в определенных кругах "коротышом", с круглой труб-
кой звукопламегасителя на конце кургузого ствола.
Теперь второй шагнул первым, ногой распахнул внутреннюю дверь, сделал
еще шаг, давая проход напарнику, и полоснул короткими очередями прямо с
рук, потому что приклад "коротыша" находился в сложенном положении.
- Пук, пук, пук! - звукопламегаситель дает больший шум, чем спецпат-
рон, к тому же лязганье бешено бегающего затвора никуда не денешь, поэ-
тому хотя жуткие звуки и не выбивались на улицу, но небольшое помещение
наполнили до предела.
Три пульки рванули наискосок куртку одного "быка", две - маленькими
птичками клюнули в грудь другого, тяжелые тела повалились вместе со
стульями, теперь даже самый непонятливый понял бы что к чему. Заканчива-
лась вторая минута. Человек с пистолетом безошибочно направился к нужной
кабинке. Из сидевших там быстрее всех среагировал Шипулин. Он мгновенно
выдернул из плечевой кобуры табельный "Макаров", передернул затвор и
выскочил навстречу опасности. Но маленькие птички тут же проклюнули но-
вый кожаный пиджак майора, он развернулся и во весь рост рухнул навз-
ничь, пистолет отлетел в сторону, и только что полученные долларовые
пачки выскочили из распахнувшегося пиджака.
Человек с пистолетом зашел в кабинку. Начиналась третья минута, Сады-
ков нырял под стол, Тахиров вынимал из поясной кобуры свою "беретту-92",
но без длительных тренировок быстро сделать это обычно не удается, выст-
рел отбросил его к гобеленовой стене, потом получил пулю в крестец Сады-
ков, он страшно заорал, только поэтому киллер выстрелил ему в голову. В
отличие от всех остальных Тахир должен был умереть со стопроцентной ве-
роятностью, поэтому кургузый ствол приблизился вплотную к густоволосой
голове и выплюнул три пули подряд, после чего остаться в живых не смог
бы и трижды счастливый человек.
Акция успешно завершилась, и киллеры должны были спокойно уйти, но в
маленьком кабинете находился еще один человек, причем даже Лапин, в чьем
обличье тот материализовался, не смог бы сказать - кто он и откуда взял-
ся. Просто, когда начались стрельба и убийства, сквозь многократно про-
битую и растрескавшуюся корку, сковывающую лапинское сознание, пронырнул
другой, вошедший в чужое тело, как рука в перчатку. Он по-иному воспри-
нимал окружающую действительность, у него шел другой отсчет времени, по
скорости не уступающий киллерскому, а может, и превосходящий его. Он
сразу приник к щели в шторах, оценил обстановку и увидел пистолет, до
которого было около двух метров.
Отстрелявшийся автоматчик привычно поднял ствол вверх, ожидая напар-
ника, тот уже возвращался, закончив свою работу, и тяжелая портьера зас-
тыла, отброшенная стремительной рукой. В это время из третьего кабинета
словно разжатая пружина вылетело тело неизвестного, и, пока оно висело в
воздухе, медленно приближаясь к оружию Шипулина, автоматчик начал разво-
рачивать свой ствол. Утратившее навыки тело плашмя шлепнулось на пол,
рука схватила пистолет, но не успевала поднять его: срез глушителя уже
приближался к линии уверенного поражения. Тогда неизвестный выстрелил
автоматчику в колено и тем прервал движение - вскрикнув, киллер уронил
автомат и как подрубленный упал на задницу. Следующая пуля вошла в маску
между прорезями для глаз.
Эта кинематографическая сцена произошла на глазах напарника, шагнув-
шего за порог кабинета с ощущением, что главная работа выполнена. Но он
никогда не расслаблялся, и "ПСС" мгновенно метнулся в сторону стрелявше-
го. Пс! - он не успел спасти подельника, но, по крайней мере, должен был
отомстить, однако пуля под углом попала в пол, оставив маленькую косую
дырочку, потому что неизвестный, опять-таки словно в кино, откатился к
стене и ловко вскочил на ноги. Второй киллер давил неподдающийся спуск,
пока не понял, что затвор находится в заднем положении, свидетельствуя о
том, что магазин пуст. А девятимиллиметровый ствол "Макарова" смотрел
ему прямо в глаза и расширялся: так реагирует обостренное сознание на
неминуемую смерть. Но в пароксизме накатывающего ужаса он успел рассмот-
реть за стволом хорошо знакомое лицо... Свое собственное лицо!
- Карданов! - отчаянно закричал киллер. - Стой, Макс!
Незнакомец замешкался. Ствол сузился до обычных размеров. Бросив бес-
полезный "ПСС", киллер медленно поднял руки, по пути большими пальцами
подцепив маску.
- Это я! Я! Ты узнал меня?!
Напряженный палец выбрал свободный ход спускового крючка и в любой
миг мог выпустить шестиграммовую смерть.
- Макс, за Гондурас моей вины нет! Это Куракин нас всех подставил!
Честно, Макс!
- Откуда ты меня знаешь?
- Как откуда?! Мы вместе учились!
- В техникуме?
Когда у обреченного на смерть человека появляется надежда, он стара-
ется быть очень убедительным.
- В каком техникуме... Три года в комитетской школе; а потом в Особом
учебном центре! И в Экспедиции работали вместе, сколько раз я тебя прик-
рывал! Ты что, действительно ничего не помнишь?
- Нет.
- Это штучки Брониславского! Недаром мы возили тебя к нему после каж-
дой операции! Но я ничего не знал, говорили - обычная проверка мозгов!
Ствол снова начал расширяться.
- Не надо, Макс! Я-то при чем? Давай разойдемся...
Самвел и Ашот, парализованные ужасом, лежали за стойкой на полу, жад-
но вслушиваясь в разговор. Они уже считали себя мертвецами, но неожидан-
ное вмешательство их странного завсегдатая, похоже, меняло течение собы-
тий. Хотя оба не могли понять, каким образом смирный, задавленный проб-
лемами человечек превратился в лихого супермена. В узкую щель просматри-
валось исполненное мрачной решимости лицо, настолько незнакомое, будто
они видели его впервые. И киллер не мог понять, кто перед ним, потому
что человек с обличьем Макса Карданова явно таким не являлся.
Незнакомец не помог им разрешить сомнения, потому что сделал то, чего
никогда бы не сделал Сергей Лапин: выстрелил в безоружного человека с
поднятыми руками. В лицо. И попал в переносицу. Киллер качнулся назад,
развернулся вокруг оси и упал рядом со своим напарником.
Потом незнакомец осмотрелся, поднял долларовые пачки и положил в кар-
ман. Лапин бы на такое тоже никогда не осмелился. Но зато потом человек
сделал то, чего никогда бы не сделал Макс Карданов: бросил совершенно
исправный, с нерастраченным боекомплектом пистолет. Да еще не стер отпе-
чатки пальцев.
Неизвестный нырнул обратно в глубины сознания, и Лапин остался один
на один с реальностью. Охвативший его ужас был настолько велик, что он
опрометью бросился к двери, но опомнился и вернулся за пальто. Потом
выскочил на улицу. Здесь все было спокойно: не волновалась возбужденная
толпа зевак, не выли сирены, не неслись со всех сторон милицейские маши-
ны. Из черного джипа рвались глухие удары низких частот: "Бум! Бум!
Бум!"
Заканчивалась пятая минута нападения. Дрожащими руками Самвел набирал
телефонный номер.
- Ты не видел, как они подъехали? - в который раз спросил Юмашев и в
который раз посмотрел на часы. Он пытался сдержать дрожь в пальцах, но
ничего не получалось.
- Нет, не видел, - отстранение проговорил Тимохин, не удивляясь пов-
торам. Переступив порог банка, он впал в прострацию и вообще не мог ни-
чему удивляться. Крупное тело бил нервный озноб. - Переговорил с ними и
уехал... Все...
- Выпить хочешь? - заметив его состояние, спросил Юмашев.
- Хорошо бы... Но сейчас нельзя...
Действительно, никто не знал, как развернутся события в ближайшее
время, а алкоголь ослабляет не только разум и тело, но и моральную пра-
воту человека в любой нестандартной ситуации.
- У меня остались спецтаблетки, не хотел травиться, да, видно, при-
дется...
Тимохин извлек из кармана пластмассовую капсулу без этикетки, развин-
тил и вытряхнул на потную ладонь крохотную, похожую на нитроглицерин
крупинку ярко-красного цвета, забросил в широко открытый рот и закрыл
глаза.
- Один раз пил, в восемьдесят первом, в Заире... Наш "двойник" вполне
мне доверял, и я вывез его на беседу в нужное место. Думал, успею уйти,
а его "стерли" прямо рядом со мной, всю рубашку запачкало кровью... Чуть
с ума не сошел, пришлось глотнуть... Тогда обошлось без последствий, а
как сейчас - не знаю, эта зараза ядовитая...
Он запрокинул голову и говорил тихо, себе под нос, будто находился
под воздействием "сыворотки правды". Юмашев понимал, что повышенная бол-
тливость - одно из последствий пережитого стресса. Недаром захваченного
на "горячем" агента "потрошат" на месте, не давая прийти в себя. Вот и
сейчас... Он знал Тимохина давно, но про эпизод в Заире ничего не слы-
шал.
Банкир в очередной раз посмотрел на часы. Тимохин приехал полчаса на-
зад. Все должно было свершиться...
Убивать трудно. Не только самому всаживать пулю или нож в тело жерт-
вы, но и отдавать приказ... Библейский принцип "не убий" изначально за-
ложен в каждого человека. И если бы все шло так, как задумано Всевышним,
на земле должно было царить всеобщее братство и человеколюбие. Но от-
дельные особи в силу общего дегенератизма, примитивности, жадности, жес-
токости или высокого чувства долга и специальных тренировок успешно пре-
одолевают этот запрет. Хотя чем выше духовная организация человека, тем
большие муки он испытывает. Дрожащей рукой Юмашев взял японскую микрора-
цию и нажал клавишу вызова. Ровным огоньком загорелась желтая лампочка
ожидания.
Тимохин открыл глаза.
- Кажется, и на этот раз пронесло! - Он выпрямился в кресле, поправил
узел галстука и кивнул на прибор. - Что, не отвечают?
Юмашев покачал головой.
Но в это время желтый огонек ожидания сменился зеленым: на сопряжен-
ном аппарате нажали кнопку передачи.
Вторая рация находилась в ресторанчике "Маленький Париж" во внутрен-
нем кармане убитого со снятой маской. Десять минут назад сюда прибыла
милиция. Поскольку в голове у парализованного страхом Самвела гвоздем
сидела ужасная мысль о расстрелянном майоре милиции, только про Шипулина
он и сказал дежурному, но этого вполне хватило для того, чтобы на место
происшествия выехало руководство Центрального РОВДа. Но рядом с Шипули-
ным лежали еще четыре трупа, а заглянув в кабинет, Савушкин увидел тор-
чащие из-под стола ноги еще двух убитых.
Симаков, Савушкин и Рожков сгрудились возле убитого коллеги. По пар-
кетному полу с пяти сторон текли ручейки крови, кое-где они пересека-
лись, превращая обычный паркет в мозаичный. Сильно пахло вареными рака-
ми.
- Вон дырочка в полу, - заметил остроглазый начальник УРа.
- Хватит болтать! Объявить "Перехват", вызвать группу, сообщить про-
курору, на улице выставить оцепление! Да в РУОП сообщите! Ивану Ва-
сильевичу я сам доложу...
Перед вышестоящими за подобное ЧП отчитывается начальник райотдела.
Угрюмый Симаков достал из-под длинного кожаного пальто аппарат транковой
связи и принялся нажимать попискивающие кнопки с цифрами прямого телефо-
на начальника областного УВД.
- Убери этих! - Он зло мотнул головой в сторону оцепенелых Ашота и
Самвела, будто именно они и были виноваты во всем.
Майор Рожков, в короткой кожаной на подстежке куртке и надвинутой на
глаза кепке сам похожий на блатного, обнял официантов за плечи и увел в
подсобку.
- Слушаю! - раздался из динамика грубый бас Крамского.
- Здравия желаю, товарищ генерал! Симаков.
Транковые аппараты имеют симплексную систему связи - прием и передача
идут по одному каналу в зависимости от положения переключателя. Если
кнопка нажата на передачу, слова собеседника не слышны и перебить тебя
он не может. В беседе с генералом это может выглядеть дерзостью, на-
чальник РОВДа чувствовал себя неуютно и пожалел, что не воспользовался
обычным аппаратом.
- В "Маленьком Париже" застрелен майор Шипулин из РУОПа. А с ним еще
шестеро.
- Там в машине убитый! - резко распахнув дверь, с порога выпалил ка-
питан Макаров. - В джипе. Помоему, пуля в грудь...
- Только что доложили - еще один труп в машине, - внес коррективы Си-
маков. - Организовал работу, жду указаний. Прием.
Он с облегчением отпустил обтянутую резиной кнопку.
- Что-то у тебя много стали стрелять! - ворвался в пахнущий укропом и
смертью зал недовольный голос генерала, как будто это сам Симаков каждый
день убивал людей. - Следы, очевидцы?
- Двое свидетелей, сейчас с ними работают. - Полковник начал говорить
раньше, чем нажал танкетку и понял, что первая фраза получилась непол-
ной. - Двое свидетелей, пулевое отверстие в полу, гильзы, пистолеты, ав-
томат с глушителем. Один пистолет неизвестной конструкции. Экспертов
вызвали. Будут результаты - доложу. Прием.
- Куда ты пропадаешь? - раздраженно спросил Крамской. - Я половину не
слышал. Будут новости - информируй, я на месте. Особо выясните, что там
делал Шипулин. Надо спецсообщение готовить...
О каждом случае гибели сотрудника милиции немедленно сообщают в Моск-
ву, в МВД. Но эта чрезвычайная мера не в состоянии защитить остальных.
Потому что трагическое сообщение не влечет ввод в город батальона внут-
ренних войск, чтобы покарать убийцу и отбить у криминального мира и
приблатненно-шелупенного мирка всякое желание поднимать руку на милицио-
нера. Оно подшивается в папку и может послужить основанием для того,
чтобы выдрать начальника погибшего. Но за утерю оружия дерут сильнее.
Это так, к слову.
- Я понял, - сказал Симаков. - Еще указания будут? Прием.
Но из динамика рвались короткие гудки отбоя. Переведя дух, он нажал
кнопку отключения. В этот миг и раздался тональный сигнал вызова.
- Тэнь-нь-нь... Тэнь-нь-нь...
Симаков покрутил свою трубку в руках, но она не подавала признаков
жизни.
- Откуда это?
Сигнал повторился. Савушкин нагнул лобастую голову, будто принюхива-
ясь, покрутил головой, поймал направление и подошел к трупу, рядом с ко-
торым валялась маска.
- Кажется, здесь. - Он осторожно опустился на колени и приблизил ухо
к меховой куртке "пилот", будто хотел прослушать у лежащего биение серд-
ца. - Точно здесь...
- Аккуратно, - предупредил Симаков, когда зам полез под куртку.
- Знаю... - На свет появилась крохотная и даже на вид очень качест-
венная и дорогая рация с мигающим огоньком вызова.
- Отвечать? - В выпуклых и вечно усталых глазах Савушкина загорелся
азарт охотничьего пса, почуявшего дичь. На другом конце связи мог быть
только соучастник преступления.
- Давай! - Симакова тоже охватил азарт. Он был доволен, что сообщил
генералу о пулевом отверстии в полу и пистолете неизвестной системы, -
это показывало, что он умело работает на месте происшествия даже без
эксперта и понимает все в деталях. Если сейчас удастся захватить тех...
Савушкин нажал клавишу.
- Слушаю, - коротко и мрачно сказал он. Именно так говорил бы парень,
лежащий навзничь после того, что сделал. Если бы, конечно, остался жив.
- Все нормально? - Чувствовалось, что человек на другом конце связи
взволнован и напряжен.
- Да. Но есть проблема, - тем же тоном импровизировал Савушкин.
- Какая? Он жив?! - Кристально-чистый эфир отчетливо донес то ли
всхлип, то ли вздох.
- Нет. Все умерли. Он и еще семеро. Потому надо встретиться. Сейчас
же.
Савушкин говорил короткими рублеными фразами, чтобы не выдать себя
интонациями.
- Почему так много?! Почему семеро?! - Напряжение невидимого собесед-
ника перерастало в откровенную панику. В таком состоянии он вряд ли смо-
жет по голосу распознать подставу.
- По кочану! - огрызнулся вошедший в роль Савушкин. - Стройку напро-
тив "Интуриста" знаешь?
Убитый никогда не стал бы обращаться к Юмашеву на "ты". Но оператив-
ник этого не знал. Как охваченный азартом рыбак забывает все, вываживая
заглотившую живца щуку, он думал сейчас только об одном: выманить напу-
ганного собеседника в известное место и подцепить сачком, а если станет
дергаться - размазать словно кровавую пиявку...
Банкир находился в таком состоянии, что не обратил внимания на допу-
щенную ошибку.
- Знаю...
- Заезжай с Индустриальной прямо в подвал. Сейчас же!
- Ну... Ладно... - неуверенно промямлил Юмашев. Рация отключилась.
- Что там такое? - быстро спросил Тимохин, напряженно следивший за
переговорами. Сейчас он был подтянут, бодр и абсолютно спокоен.
- Они побили кучу народу... Я этого не хотел. - Банкир с трудом налил
стакан воды, выпил залпом, но в конце подавился и долго не мог откаш-
ляться. Он понимал, что говорит ерунду. Даже косвенная, очень опосредо-
ванная причастность к специальным операциям научила его, что, отдав
"острый" приказ, надо быть готовым к любым последствиям. Потому что ис-
полнитель с одинаковой долей вероятности может нажать спуск снайперской
винтовки либо заложить бомбу в переполненный "Боинг". Все зависит от
конкретных обстоятельств проведения операции, главным в которой является
цель, а не средства ее достижения. Но теоретически знать что-либо - это
одно, а услышать, что произнесенные тобой слова убили семерых посторон-
них людей, - совсем другое. Тем более что никогда раньше Юмашев не отда-
вал команд на ликвидацию.
- И они назначили встречу... Наверное, в связи с этим...
Юмашев встал, подошел к окну, потом к двери в комнату отдыха, за-
чем-то заглянул туда. Он явно не находил себе места.
- Дай мне эту свою таблетку...
Тимохин отрицательно покачал головой.
- Она может вывести вас из строя на шесть-восемь часов. Вы собирае-
тесь ехать?
Банкир кивнул.
- Тогда лучше немного выпить.
- Питья не хочу...
- Кстати, - насторожился начальник СБ. - А вообще встреча планирова-
лась?
- Только при чрезвычайных обстоятельствах... Если они выйдут из свое-
го графика, я должен организовать "пересидку".
Тимохин успокоился. В делах подобного рода всевозможные накладки и
случайности неизбежны. А когда находишься в "поле", неважно - в чужой
стране или в чужом городе, без помощи местных обойтись трудно.
- Тогда поехали.
Пока шел этот разговор, в "Маленьком Париже" поднялся настоящий ажио-
таж.
- Поднять всех, кто есть на местах! - кричал Симаков в трубку обычно-
го телефона. - Сформировать три-четыре группы по три человека! Каски,
бронежилеты, автоматы! Скрытно, ты понял, - скрытно! - выдвинуться к
стройке оперного театра... Двум группам блокировать выезд, остальным
контролировать территорию! Все скрытно, не привлекая внимания! Ты понял?
- Понял, - ошарашенно отвечал дежурный, совершенно не представляя,
как десяток вооруженных автоматами людей в касках и бронежилетах могут
скрытно действовать в самом центре миллионного города. Но с начальством
не спорят.
- И сюда пришли людей, мы остались без прикрытия, некому даже машину
с трупом охранять! Где группа копается? Следователя прокуратуры подняли?
- Так точно! Видно, за судмедэкспертом поехали... И к вам я направил
ПА и два экипажа УО2, сейчас все подтянутся...
- Надо двух следователей или даже трех! - внезапно додумался на-
чальник РОВДа. - И судмедэкспертов столько же! Чтобы работали одновре-
менно, а то до утра не управятся! Давай, шевелись!
Положив трубку, он повернулся к заму.
- Кто поедет на место?
- Сейчас ребята найдут их машину, втроем и поедем... - отозвался Са-
вушкин, нетерпеливо перебирая ногами. Симакин подумал, что хотя зам не
дурак выпить и часто волокитит бумаги, но он настоящий опер. В такие ми-
нуты это проявляется особенно наглядно.
У убитого с маской на лице Рожков нашел ключи от автомобиля, они с
Макаровым рванули по улице, намереваясь попробовать их ко всем оставлен-
ным без присмотра машинам. Но далеко бежать не пришлось: дверца приткну-
той к сугробу "шестерки", оставленной в пятидесяти метрах от ресторанчи-
ка, сразу же открылась.
Макаров сел за руль. Рожков лег на заднее сиденье, Савушкин плюхнулся
рядом с водителем.
- Клац! Клац! Клац! - щелкнули передергиваемые затворы.
- С Богом! - сказал Савушкин, и "шестерка" тронулась с места. Никто
не знал, что их ожидает и чем кончится операция. В принципе не исключа-
лась возможность, что кого-нибудь убьют. Может, убьют всех троих. А мог-
ло и ничего не произойти. Половина спешно спланированных операций поп-
росту проваливается. То же самое случается и с тщательно подготовленны-
ми. Заранее в милицейской работе ничего предсказать нельзя.
Когда сзади взвыла сирена и их подрезала синежелтая машина ГАИ, все
трое громко выругались.
- Уходим, - утвердительно сказал Макаров.
- Нет, еще стрелять начнут. Да и увяжутся в любом случае. Тормози,
лучше разберемся по-быстрому.
Но мудрое решение Савушкина не встретило понимания у гаишников. Как
только он вышел из машины, старший сержант направил на него пистолет.
Лейтенант взял на прицел Макарова и Рожкова.
- Выйти всем из машины! Руки на капот! - раздалась грозная команда.
Савушкин заметил, что коллеги действовали вполне профессионально, и раз
они обнажили оружие - это не простая проверка.
"Машина в угоне", - понял он. И все стало на свои места. Преступники
захватили тачку на дело, ее быстро объявили в розыск и, по мрачному юмо-
ру судьбы, обнаружили "шестерку" тогда, когда уголовный розыск за-
действовал ее в своей операции.
- Это ошибка, ребята, - как можно миролюбивее сказал Савушкин. - Я
подполковник милиции, замнач Центрального райотдела.
- А я папа римский, - сострил сержант. - С каких пор подполковники
катаются на угнанных машинах? Руки на капот, живо!
Любой опер города знал Савушкина, Рожкова и Макарова в лицо, в подоб-
ной и даже более двусмысленной ситуации им не пришлось бы ничего объяс-
нять, доказывать, предъявлять документы, - только подмигнуть, подать ка-
кой-то знак или, если бы обстановка не позволяла и этого, пристально
посмотреть. Их бы поняли и всячески подыграли, максимально поспособство-
вав выполнению задания. Но гаишники не знают оперативных тонкостей, да
по большому счету они их и не интересуют. И заявление Савушкина им проще
пропустить мимо ушей или изобразить недоверие. И дело не в тупости, не в
неуемном служебном рвении и вообще не в личностных качествах гаишников.
Дело в Системе.
Задержание угнанной машины - серьезный показатель служебной дея-
тельности. На профессиональном языке - "палка". "Рубить палки" - давать
показатели. Как бы ни сложилась судьба задержанных в дальнейшем, какую
бы правовую оценку ни получил сегодняшний угон (шутка, самоуправство,
ложное заявление), "палка" намертво впишется в показатели работы сержан-
та и лейтенанта, а также представляемого ими подразделения в целом. В
конце квартала, полугодия и года пресеченный угон будет фигурировать как
большой успех, несмотря на то, что к этому времени он вовсе не будет
считаться угоном. Поэтому гаишники меньше всего настроены "разбираться
на месте", они не заинтересованы в том, чтобы "палку" вынули у них изо
рта. И просто так их не отпустят.
- Я тебе удостоверение покажу, - дернулся Савушкин, но сержант был на
страже.
- Руки на капот, я сказал! Сейчас засажу в ногу, тогда посмотрим, что
ты покажешь!
Из машины с поднятыми руками вылезали Макаров и Рожков. Они тоже по-
няли, что к чему, и не хотели нарываться на дурную пулю. Но лицо лейте-
нанта дрогнуло, и Савушкин понял, что он кого-то узнал.
Это меняло дело. Одно дело, когда на сто процентов не ясно, кто перед
тобой - угонщики или менты. Ошибки случаются с каждым, и можно думать
так, как тебе выгодно в данный момент. Но когда знаешь наверняка... Тут
уж надо быть отъявленным негодяем, чтобы прессовать своих, к тому же
очень смелым негодяем, ибо ясно, чем это все может кончиться. Лейтенант
не был негодяем или не был очень смелым. Он опустил пистолет.
- Товарищ майор...
Пистолет сержанта тоже дрогнул и опустился. Ошибка становилась явной.
"Молодец, Рожков, по всему городу бегает, везде нос сует, каждая со-
бака его знает", - подумал Савушкин, и нетерпение вновь забурлило в его
крови.
- Я же сказал - уголовный розыск! - рявкнул он, извлекая удостовере-
ние. - Вы срываете операцию!
- Но машина в угоне, - для порядка проговорил лейтенант, пряча ору-
жие.
- Тогда пиши рапорт, что подполковник Савушкин разъезжает на угнанной
машине, - бросил подполковник, прыгая на свое место.
- Вот ПИПаки! - Макаров включил скорость и мягко тронулся с места. -
Вполне могли засандалить!
- Запросто, - согласился Рожков и задал вопрос, который мучил Савуш-
кина с самого начала. - А если они нас издали распознают?
Вопрос был риторическим, и на него никто не собирался отвечать. Все
равно что спросить: "А если они стрелять начнут?" Это УР, уголовный ро-
зыск. На то работа, на то и риск. Но Рожков и сам не ожидал ответа.
А вот Тимохин, задав аналогичный вопрос, весь превратился в слух.
- Вы их видели?
Огромный "Форд-Фронтера" начальника СБ приближался к огромной, на
квартал, стройке. Театр возводили больше двадцати лет, но готов был
только каркас, напоминающий скелет гигантского доисторического чудовища.
Съежившийся рядом Юмашев сделал отрицательный жест.
- К, прислал человека, он передал мне рацию и тут же уехал. А те,
когда прибыли, вышли на связь.
Тимохин отметил, что начальник, как обычно, не назвал фамилии Кураки-
на. И одобрил такую сдержанность, как и любое проявление конспирации. Но
что-то его беспокоило.
- Как говорил с вами этот парень?
- В смысле? - Банкир потер виски. От переполняющей его тревоги разбо-
лелась голова.
- Как он говорил? Интонации, особые термины, повторы?
Юмашев пожал плечами.
- Да ничего особенного...
- Он повторял слово "прием" после каждой фразы?
Справа раскинулась обнесенная хлипким забором стройка, впереди слева
маячила свечка "Интуриста". Через пару сот метров надо сворачивать на
Индустриальную.
- Нет... По-моему, нет.
- По-вашему, или точно? - Когда в Тимохине просыпался борец с преда-
телями, он не боялся показаться невежливым или чересчур настырным. Даже
начальнику.
- Нет. Точно нет. Заканчивал фразу как обычно.
Тимохин свернул. Но не вправо, на Индустриальную, а влево - на стоян-
ку перед гостиницей.
- Почему...
- Кое-что проверим! - дерзко перебил Юмашева начальник СБ. Он тоже
был охвачен азартом. Азартом противоборства. Впереди запахло ловушкой, и
следовало проверить этот запах.
Манера вести радиопереговоры не изменяется от разговора к разговору.
Может, конечно, у рации находился другой человек... Но он тоже должен
знать, что радиообмен включает концевое слово "прием". К тому же рация
всегда у старшего. И вряд ли тот поручит ведение важного разговора с
кем-то другим...
Швейцар не рискнул спрашивать гостевые карточки у столь солидных муж-
чин, и они беспрепятственно поднялись на восьмой этаж.
- Служба безопасности! - Тимохин поднес к лицу коридорной удостовере-
ние, которое по полиграфическому исполнению могло дать сто очков вперед
удостоверению сотрудника центрального аппарата КГБ СССР, которое имелось
