деев.
- Да ладно вам, - она рассмеялась. - Хоть выто из меня дурочку не де-
лайте. Никуда он не уехал, вы эту справку уже по телефону получили, пока
меня Коротков искал. Я же помню, у вас на Зубовской целых две тетеньки
есть, которые вам все справочки дают по телефону в течение полутора ми-
нут. Что, нет?
- Помнит она, - пробурчал Виктор Алексеевич. - Никакой управы на тебя
нет, Настасья. В общем, так. В город, где живет Денисов, звонки с этих
телефонов были, причем один раз - с интервалом в час. Шоринов дважды
звонил ему вечером из квартиры своей любовницы как раз в тот день, когда
мать Тамары встретила в аэропорту синеглазого брюнета по имени Николай.
Ты предполагаешь, что этот Николай - Саприн?
- Так полагает Тарадин. Он уверен, что правильно вычислил его.
- Я давал команду проверить корешки авиабилетов на всех домодедовских
рейсах в тот день. Или эта женщина что-то напутала, или Саприн не уле-
тел. Или это вообще не Саприн, а твой Тарадин ошибся.
- Или у него очередной фальшивый паспорт, - продолжила Настя. - На
внутренних авиарейсах к ним не больно-то присматриваются, это ж не Шере-
метьево.
- Ладно, допустим, он в тот день улетел. И в тот же день Шоринов зво-
нит своему дядюшке, причем два раза. А через день убивают Карину Мис-
карьянц. Ты все еще сомневаешься?
- А я всегда сомневаюсь, Виктор Алексеевич, вы же знаете. Но сути это
не меняет. Все равно здесь чтото нечисто, а Денисов замешан по самые
уши.
Они просидели в кабинете Гордеева почти два часа, уточняя и корректи-
руя план, в соответствии с которым можно было попробовать затянуть петлю
на горле самого Эдуарда Петровича Денисова. Настя изо всех сил старалась
мыслить строго и логично, не давая боли застилать глаза и вырваться на-
ружу. Но, когда она вернулась к себе, ей показалось, что из нее вынули
душу, разрезали на мелкие кусочки и в хаотичном беспорядке запихали об-
ратно. Да, она будет делать все так, как они только что спланировали,
она начнет вести против Денисова хитроумную игру, используя в этих целях
ту самую контору, при помощи которой он сам пытается выкрутить ей руки.
Но, прежде чем начать игру, она сделает последний шаг. Пусть глупый и
рискованный, ставящий всю тщательно разработанную комбинацию под угрозу
срыва, но она сделает его. Она должна. Иначе она просто перестанет себя
уважать.
Первая же ночь, проведенная Обориным в отделении доктора Бороданкова,
совпала с ночным дежурством Ольги. И если в первые часы Юрия ужасно нер-
вировало то обстоятельство, что дверь его палаты была заперта снаружи на
ключ, то, когда около двенадцати ночи к нему пришла Ольга, он об этом
вообще забыл, а когда вспомнил, то подумал, что, в конце концов, это не
так уж глупо. Вдруг кому-нибудь станет ночью плохо или чайку горяченько-
го захочется, он нажмет кнопку вызова медсестры, а когда та не прибежит,
больной выйдет из палаты и начнет ее искать. Красиво же получится, если
он, стоя в коридоре, услышит... А потом увидит, как из другой палаты вы-
ходит медсестра.
Палата была просторная и удобная, с собственным санузлом, холодильни-
ком и большим письменным столом. Вечером ему принесли вкусный ужин и
стакан с какой-то микстурой.
- Что это? - спросил Оборин у хорошенькой сестрички в накрахмаленном
халатике.
- Витамины, травы всякие, - ответила она, кокетливо улыбаясь.
- Горько, наверное?
- Что вы, вкус очень приятный. Немножко горчит, это верно, но ведь
травы всегда горчат. Вы попробуйте.
Оборин отпил маленький глоточек. На вкус микстура напоминала слабо
заваренный зверобой. Ему понравилось.
- А вы до которого часа работаете? - поинтересовался он вполне невин-
ным тоном.
- До десяти вечера. В десять заступает другая медсестра.
Он знал, что этой другой будет Ольга, и ему хотелось, чтобы время шло
быстрее, ведь он так по ней соскучился. В течение нескольких дней он
только разговаривал с ней по телефону и теперь, сгорая от нетерпения,
ждал, когда можно будет снова обнять ее, раздеть, смотреть в ее расширя-
ющиеся от страсти глаза, слушать ее прерывистое дыхание.
Когда Ольга наконец появилась, он даже не нашел в себе сил поговорить
с ней, накинулся на нее как сумасшедший и только потом, успокоившись,
сообразил, что не обменялся с ней ни словом, повел себя как грубая ско-
тина. К счастью, она совсем не обиделась.
- Ну надо же, - прошептала она, водя ладонью по его груди, - я и не
подозревала, что до такой степени соскучилась по тебе.
После ее ухода Юрий заснул крепким сном и проснулся утром совершенно
счастливым. На завтрак ему принесли сыр, творог, джем, яичницу и йогурт,
а также очередной стакан с горьковатой, но приятной на вкус микстурой.
Он с аппетитом все съел, залпом выпил темную жидкость и принялся за ра-
боту. Принеся завтрак, Ольга предупредила, что в десять, когда она будет
сменяться, в отделении уже будут врачи, поэтому она не станет заходить,
чтобы попрощаться. Это не принято и может вызвать удивление.
- Когда мы увидимся? - спросил Оборин.
- Я работаю завтра с десяти утра, у нас смены по двенадцать часов,
так удобнее.
- Как еще долго! - протянул Оборин. - Я не доживу. Я умру от тоски по
тебе.
- Ничего. - Она тихонько засмеялась. - Ты будешь работать над своей
диссертацией и даже не заметишь, как время пролетит.
Конечно, Оборин ей не поверил, он знал свою влюбчивость и точно так
же знал, что никакая, даже самая интересная работа не в состоянии заста-
вить его забыть о предмете своих воздыхании в тот первый период, когда
острота чувств еще не притупилась. Тем не менее после завтрака он добро-
совестно принялся за работу, разложил анкеты, выписки, заметки и начал
составлять таблицы, в которые аккуратно заносил данные эмпирического
исследования. Ему уже давно не удавалось поработать спокойно, ни на что
не отвлекаясь, и он даже удивился, что работа доставляет ему удо-
вольствие. В три часа новая медсестра, которую он еще не видел, принесла
ему обед и микстуру. Оборин торопливо проглотил борщ и жареного цыпленка
с салатом из капусты и свеклы, запил микстурой и снова кинулся к своим
бумагам.
День пролетел, против всяких ожиданий, незаметно, и, укладываясь
спать, он с удовольствием думал о том, что утром снова увидит Ольгу.
Нет, что ни говори, а мысль лечь в больницу оказалась более чем удачной.
ГЛАВА 11
Новость, сообщенная Виктором, заставила Арсена оставить все дела и
погрузиться в невеселые раздумья. Подумать только, заказчик оказался
племянником Денисова. Как же тогда прикажете все это понимать? Денисов
засылает в Москву частного сыщика Тарадина, сводит его с Каменской, а
потом дает заказ на то, чтобы помешать им в поисках конкретных людей?
Очень интересно.
Вывод из этого следовал совершенно определенный, и результат тяжких
раздумий Арсена не порадовал. А вывод очень простой: он, Арсен, чем-то
досадил могущественному Эдуарду, и теперь Денисов сводит с ним счеты.
Путем двойной комбинации пытается прихлопнуть детище Арсена - контору.
Наверняка он вступил в сговор со своей приятельницей Каменской, и они
совместными усилиями начнут разваливать организацию Арсена. У Каменской
к Арсену тоже есть свой счет, и не маленький.
Ну ладно, с Каменской понятно, ей Арсена любить не за что. Но Дени-
сов? Он-то зачем это делает? Без причины, из одной только любви к белоб-
рысой крыске с Петровки? Конечно же, нет. Для того чтобы Эдуард
собственными руками стал рубить сук, на котором сидит, разваливая орга-
низацию, оказывающую людям его пошиба совершенно неоценимые услуги, при-
чина должна быть более чем веской. И причину эту необходимо найти, чем
скорее - тем лучше. Может быть, произошло недоразумение, или Денисова
неправильно информировали, или он чтото не так понял? Может быть, Эдуард
увидел злой умысел там, где имеет место всего лишь небрежность, хоть и
непростительная для конторы Арсена, но не смертельная? Нужно разобраться
и устранить причину конфликта. Если надо, Арсен готов вступить с Денисо-
вым в переговоры, объясниться, возместить ущерб, если таковой был причи-
нен неумелыми действиями его людей, извиниться. Но уж ни в коем случае
не воевать с Эдуардом Петровичем.
На то время, пока он будет разбираться в ситуации, интенсивную дея-
тельность следует заморозить. Он так и сказал Виктору.
- За девочкой продолжай смотреть, каждый ее шаг фиксируй. Из ее пове-
дения должно быть понятно, что они затеяли. Если, конечно, затеяли.
- Да что вы ее девочкой-то называете! - фыркнул Тришкан, не сдержав-
шись. - Она же старше меня на семь лет.
Арсен ничего не ответил. Зыркнул на Виктора острыми глазками, но
смолчал. Не нравится Каменская ближайшему помощнику Арсена, это очевид-
но. Но точно так же очевидно, что сам Виктор пока не дорос до того, что-
бы дело передавать в его руки. Зелен, ему еще зреть и зреть на веточке,
как яблоку, опытом наливаться. Бесится, ревнует. Ничего, пусть ревнует,
глядишь, от ревности-то и поумнеет. Все равно подходящих кандидатов в
преемники нет, и если с Каменской дело не выгорит, тогда, конечно, Витя
на первом месте окажется. Вот и пускай, пока суть да дело, приучается не
путать эмоции с работой и на глотку самому себе первым наступать, не до-
жидаясь, пока это сделают другие. Потому как самому себе на горло насту-
пить можно мягкой лапкой в меховой тапочке, а у других-то на такой слу-
чай кованые сапоги припасены.
- Проверь все наши заказы за последние два года, - продолжал Арсен
как ни в чем не бывало, будто и не слышал слов Виктора. - И посмотри
внимательно, не пересекались ли мы где-нибудь с Денисовым или его
людьми. Особенно тщательно проверь всех людей, которые работали на нас в
эти годы. Я должен понять, где и в чем мы наступили Эдуарду на мозоль.
Передай Натику, пусть покажет тебе все материалы проверок наших сот-
рудников. Сядьте вместе и пройдитесь по каждому персонально.
Натик Расулов отвечал в конторе Арсена за кадровую работу, тогда как
Виктор Тришкан - за информацию. Информацию Арсен ценил превыше всего и
еще тогда, восемь лет назад, когда Виктор пришел из армии и выразил го-
товность оплатить долг работой на контору, говорил ему:
- Ты можешь быть первым кикбоксером мира, ты можешь обвешаться оружи-
ем от ушей до щиколоток, как папуас бусами, но, когда ты добежишь до
пропасти, о которой тебя не предупредили, ты поймешь, что нужно было по-
заботиться о вертолете. И ты будешь стоять на краю, тоскливо глядя в
бездну, и твои роскошные мускулы начнут вянуть и делаться дряблыми, а
твое многочисленное оружие станет ржаветь. А все потому, что ты оказался
недостаточно информированным.
Виктор урок усвоил накрепко и за восемь лет службы в милиции обзавел-
ся самыми разнообразными источниками информации по всей Москве и даже за
ее пределами. Трудно было придумать такое, о чем Виктор Тришкан не смог
бы узнать за рекордно короткий срок.
- Информация, - поучал его Арсен, - это то, что позволяет одним людям
руководить другими. Чем выше твой пост, тем больше информации тебе дос-
тупно. Чем больше ты можешь узнать, тем выше твоя цена. Это азы науки
управления. Ты помнишь те времена, когда статистика преступности была
секретной? И тогда те, кому она была доступна, кому разрешали после вся-
ческих проверок с ней ознакомиться, ходили надутые от гордости, как ин-
дюки. А секретные постановления ЦК? Хотя ты, конечно, знать о них не мо-
жешь, ты еще маленький был. Зато я помню, какими глазами смотрели на лю-
дей, которые эти постановления читали. Они были приближенными к Олимпу,
на них падала тень богов. Богов-то уже нет, Олимп упразднили, а психоло-
гия осталась. Так что создавай сеть, ищи источники, они тебя до самой
смерти кормить будут.
И Виктор Тришкан свято верил, что коль ему доверена работа с информа-
цией, то и перспектива управлять людьми сияет именно перед ним, а не пе-
ред Расуловым. Арсен это понимал, но поступаться принципами только лишь
для того, чтобы не обмануть ожидания Виктора, он не хотел. А принципы у
Арсена были, причем, как у всякого безнравственного человека, у него их
было много. Если у порядочного человека принципов может быть всего три -
не убивай, не воруй, не желай другому зла, а все остальное как бы выте-
кает из этого, то Арсену нужно было множество постулатов для организации
своей деятельности. Одним из них был жесткий запрет на жалость и со-
чувствие.
Когда Настя пришла с работы, оказалось, что Леша уже давно приехал и
ждет ее, и это было приятным сюрпризом. Но тут же, по закону чересполо-
сицы, возник сюрприз неприятный.
В центре комнаты, прямо на полу, стояла огромная ваза с разноцветными
гладиолусами чуть ли не в метр длиной. Гладиолусы Настя не любила, прос-
то терпеть их не могла, но Лешка так редко дарил ей цветы, что она обра-
довалась самому факту.
- Солнышко! - радостно закричала она. - Спасибо тебе! Какие красивые!
Леша молча подошел к ней и остановился рядом. Потом нагнулся и попра-
вил несколько цветков, чтобы букет смотрелся симметрично.
- Красивые, это точно, - спокойно подтвердил он. - Но не от меня.
- А от кого же? - удивилась Настя.
- Это у тебя надо спросить.
- То есть?
- Когда я пришел, цветы в вазе стояли на лестничной площадке возле
нашей двери. Там и записочка была, тебе адресована.
- Где записка?
Алексей протянул ей аккуратно сложенный вдвое белый листок, на кото-
ром красивым шрифтом было напечатано: "Самому верному другу и надежному
человеку".
- Я не знаю, от кого это, - тихо сказала Настя, прекрасно зная, кто
прислал эти цветы.
- Не ври, - вполне миролюбиво ответил муж. - Знаешь ты все. Нового
поклонника завела?
- Ну Леша... - с упреком произнесла она. - Ну какие поклонники? Ты с
ума сошел?
- А тот, который тебе недавно звонил? Ты потом всю ночь не спала, во-
рочалась. Думаешь, я не заметил?
- Это не поклонник, это гадость. Пойдем поедим, а?
- Пошли, - согласно кивнул Алексей.
Он приехал незадолго до ее возвращения с работы, поэтому ужин еще не
был готов. Картошка только-только закипела, а на столе лежали вымытые
овощи, приготовленные для салата. Чтобы не обсуждать неприятную тему,
Настя быстренько повязала фартук и принялась делать салат, преувеличенно
громко рассуждая о том, что как бы ни ругали новую экономику, а свежие
овощи теперь есть круглый год и вообще есть все, проблема что-либо дос-
тать умерла окончательно и это существенно экономит время и силы, кото-
рые в прежние времена тратились столь непродуктивно на беготню по мага-
зинам и стояние в очередях. Леша сидел за столом и насмешливо наблюдал
за ней, но встречных реплик не подавал. Настя понимала, что ситуация ему
не нравится.
- С чем будем салат? - спросила она, закончив резать овощи. - С майо-
незом или с кукурузным маслом?
- Со сметаной, - ответил он. - Майонез кончился, я уже проверил.
Он снова умолк, и ей стало совсем тошно. Нужно, наверное, объясниться
с ним, сказать ему правду, но так не хочется заставлять его волноваться
и беспокоиться.
- Лешик, - осторожно начала она и запнулась.
- Да?
- Лешик, я, кажется, опять влипла.
- И куда на этот раз?
- Да все туда же, куда я обычно влипаю. В неприятности.
Она сняла фартук, повесила его на крючок возле раковины и только тут
почувствовала, что в квартире холодно. Надо же, подумала она, я так
распсиховалась из-за этих цветов, что даже мерзнуть забыла.
Она вышла в прихожую и через несколько секунд вернулась с теплой
шалью в руках. Закутавшись в нее поплотнее, Настя уселась за кухонный
стол напротив мужа, достала сигареты и зажигалку.
- Не кури перед едой, - сказал Леша. - Аппетит перебьешь. Лучше расс-
кажи, как это тебя снова угораздило.
- Если б я сама знала! - в сердцах бросила она. - Это опять те же лю-
ди, из-за которых мы с тобой два года назад взаперти сидели. Помнишь?
- Ну как же, - усмехнулся Алексей. - Незабываемые воспоминания. Осо-
бенно приятно вспоминать, как твой коллега Ларцев здесь пистолетом раз-
махивал и грозился всех пострелять прямо насмерть. Так что, старушка,
нам опять предстоит сидеть дома и вести тихую супружескую жизнь?
- Ой, Леш, не знаю. - Она протяжно вздохнула и глубоко затянулась си-
гаретой. - Они пока ничего не требуют, только напоминают о себе. Чтоб не
забывала, надо полагать. Поэтому я прошу тебя, солнышко...
- Ага, я понял, - перебил ее муж. - Быть осторожным и внимательным, с
незнакомыми дядьками на улице не разговаривать, переходить дорогу только
на разрешающий сигнал светофора. Ася, мы с тобой знакомы двадцать лет.
Когда ты наконец научишься ничего от меня не скрывать?
- Ну хорошо. В общем, я боюсь, что это связано с Денисовым. Но я не
понимаю, каким образом и почему.
- И снова ты врешь. - Алексей протянул руку и щелкнул ее по носу. -
Убавь огонь под картошкой. Если бы ты не знала, каким образом и почему,
ты бы не была такая смурная.
- С чего ты взял?
- А с того, Асенька, что, когда тебе что-то непонятно, в тебе просы-
пается азарт и тебе хочется непременно решить очередную задачку. У тебя
тогда глаза горят и голос звенит. А сейчас ты как в воду опущенная и ли-
ца на тебе нет, из чего старый мудрый Чистяков, твой законный супруг,
делает вполне обоснованный вывод, что ты все прекрасно знаешь и это зна-
ние тебя не устраивает. Оно тебя угнетает и портит тебе настроение. А
теперь докажи мне, что я не прав.
- Ты прав.
Она сидела, уставившись на голубое пламя под кастрюлей и опустив пле-
чи, закутанные в теплую черную шаль.
- Ты прав, - повторила она грустно. - Наверное, картошка уже свари-
лась. Давай будем ужинать.
- Нет, Асенька, мы не будем ужинать до тех пор, пока ты мне не расс-
кажешь, что происходит. Я не могу смотреть, как ты мучаешься, и не пони-
мать, что у тебя случилось. Я понимаю, у тебя, может быть, нет потреб-
ности делиться со мной, ты девушка самостоятельная и независимая. Но у
меня-то есть потребность быть в курсе если не твоих дел, то хотя бы тво-
их переживаний. Это тебе понятно?
Она молча кивнула, не отрывая взгляда от синего пламени.
- Последний раз мы с тобой остановились на том, что тебе не понрави-
лась просьба Денисова помогать этому сыщику с битой рожей. Ты пошла на
поводу у своих эмоций, и в результате возникло опасение, что из-за затя-
нувшихся поисков какая-то женщина может погибнуть. Я правильно излагаю?
Настя снова кивнула. Ровный тон мужа ее успокоил, она сумела немного
расслабиться и поняла, что жутко хочет есть. Это было хорошим признаком.
- И что же было дальше? Из-за чего ты так дергаешься?
- А дальше я увидела, что есть кто-то, кто очень не хочет, чтобы мы
нашли эту женщину. И у меня есть сильное подозрение, что этот кто-то -
Денисов собственной персоной.
- Вот это номер! - охнул Леша. - Он что же, играет в четыре руки про-
тив тебя?
- Похоже. Вот и представь себе, что выйдет, если против меня будут
играть Денисов вместе с этой чертовой конторой. Есть у меня шансы?
- Ни одного, - категорически ответил Леша. - И не мечтай. Ноги бы
унести - и на том спасибо. Может, тебе уволиться?
- Куда? У меня выслуги - тринадцать лет. Что ж мне, без пенсии оста-
ваться?
- Ну не совсем уволиться, а перейти в другую службу, где поспокойнее.
- Все равно достанут. - Она безнадежно махнула рукой. - Им на любой
службе люди нужны. Что мне делать, Леш? Посоветуй что-нибудь, ты же ум-
ный.
- Господи, Асенька, ну как я могу тебе советовать? Была бы ты мужи-
ком, я бы знал, что тебе сказать.
- Ну скажи. Забудь, что я твоя жена, считай, что я просто работник
уголовного розыска без половых признаков.
- Если так... - Он задумался на мгновение. - Не позволяй никому уп-
равлять собой. Не позволяй собой манипулировать. Как реагировать на об-
ман - это личное дело каждого из нас, но не видеть обман и позволять се-
бя обманывать мы не должны. И если уж тебе суждено этот раунд проиграть,
а ты его наверняка проиграешь, то сделать это нужно так, чтобы о тебе
никто не сказал: "Вот дурочка, как легко мы ее сделали".
- А что должны сказать?
- "Она достойный противник и билась до последнего".
Ей вдруг стало смешно, и она почувствовала, как уходит из груди тоск-
ливая тяжесть.
- Лешка! Ты соображаешь, что говоришь? На что ты меня толкаешь? На
войну с этими монстрами? Я одна - против них? Ты мечтатель, миленький.
- Во-первых, не тебя я толкаю, а условного оперативника без половых
признаков. А во-вторых, ты не одна. Есть Гордеев, есть твои друзья на
работе. И, между прочим, есть я, о чем ты, конечно, регулярно забываешь.
Ася, пойми меня, лично я не хочу, чтобы ты начинала войну с мафией, это
дело бесперспективное и дохлое с самого начала. С мафией воюют целые го-
сударства со всей своей правоохранительной системой, а что-то у них не
больно-то получается. Но я не хочу, чтобы ты сломалась. Я не хочу, чтобы
ты перестала себя уважать, чтобы ты начала сама себя стыдиться. Я соби-
раюсь прожить с тобой до глубокой старости, и мне совсем не хочется до-
живать свой век рядом с нравственным калекой. Пусть тебя лучше с работы
выгонят, пусть ты останешься без пенсии, в конце концов, я много зараба-
тываю, и, пока я могу выходить на трибуну и читать лекции, пока мне пла-
тят за научное руководство аспирантами, деньги в нашей семье никогда не
будут проблемой. Да на худой конец я приму это дурацкое приглашение в
Стэнфорд, буду там преподавать, а ты будешь моей переводчицей. Не помрем
с голоду-то, не бойся. Но я хочу, чтобы ты сохранила свою личность, ко-
торую я люблю и ценю, иначе зачем же я столько лет ждал, пока ты выйдешь
за меня замуж? Все, старушка, кончай хандрить, сливай картошку, она уже
готова.
Она послушно поднялась, слила в раковину кипяток из кастрюли и немно-
го подсушила картофель. Поставила на стол тарелки, положила приборы, во-
одрузила в центр миску с салатом, достала из холодильника буженину. Нес-
колько минут они молча ели, потом Настя вдруг положила вилку на стол,
подперла рукой подбородок и уставилась на мужа.
- Леша, а как же Денисов?
- А что Денисов? - не понял он.
- Почему он это делает? За что он так со мной? Мне казалось, мы ни-
когда друг друга не обижали, всегда вели себя по правилам нейтральной
полосы.
Алексей тоже положил вилку и скрестил руки на груди.
- Ася, я знаю, о чем ты думаешь. И я догадываюсь, что ты хочешь сде-
лать. Я бы не стал, но я - другой, ты на меня не оглядывайся. Делай как
решила. Может, так и вправду будет лучше.
- Я боюсь, - призналась она.
- Ну, тут уж в соответствии с древней мудростью: боишься - не делай,
а если делаешь - тогда не бойся.
Настя сорвалась с места и кинулась в комнату.
- Ты куда? - крикнул ей вслед Леша.
- Буду делать, пока не начала еще сильнее бояться, - откликнулась
она, хватаясь за телефонную трубку.
От разговора с Шориновым Виктор Тришкан испытывал какое-то болезнен-
ное удовольствие. Так всегда бывало, когда он чувствовал свою власть над
собеседником, с наслаждением вдыхая воздух, который, ему казалось, про-
питан запахом страха и нервозности.
- Свяжитесь с вашим человеком, который уехал в Среднюю Азию, и скажи-
те ему, чтобы девушку пока не трогал. Пусть сидит там и присматривает за
ней, а еще лучше - пусть уедет куда-нибудь оттуда, не мозолит ей глаза.
- Но почему? - удивлялся Шоринов.
- Потому, - коротко и презрительно отвечал Виктор. - Ее пока трогать
нельзя.
- И как долго?
- Пока я не разрешу.
- Но все-таки я хочу знать... - волновался Шоринов.
- Послушайте, Михаил Владимирович, вы поручили дело нам, тем самым
признав, что мы в этом более компетентны. Вот и оставайтесь при таком
мнении, тем более что оно полностью соответствует действительности.
- Конечно, - неожиданно согласился заказчик, и Виктору показалось,
что тот даже доволен. Любопытно, с чего бы это?
Расставшись с Шориновым, он связался с теми, кто должен был следить
за Каменской. Пока ничего заслуживающего внимания не происходило, она
утром пришла на работу и до сих пор из здания на Петровке не выходила.
Мысль о "хорошей девочке" снова испортила Виктору настроение, и он решил
для поднятия тонуса заняться Шориновым. Почему все-таки он обрадовался,
что его человек должен застрять гдето в Средней Азии? Неспроста это. Мо-
жет, как раз в этом и есть ответ на вопрос, который мучает Арсена? Найти
этот ответ, полученный совсем не тем путем, каким требовал пойти шеф, и
преподнести ему с легкой улыбкой - что может быть лучше для поднятия
собственного престижа в его глазах? Он должен стать преемником, он, Вик-
тор, и никто другой. А не какаято там "хорошая девочка". У, крыса белог-
лазая!
Чутье у Виктора, бесспорно, было, именно поэтому уже через час в
квартиру любовницы Шоринова Екатерины Мацур позвонила приятная женщина
лет сорока.
- Девушка, это не у вас котенок сбежал? - спросила она, указывая
пальцем себе под ноги.
Катя опустила глаза и увидела прелестного черного котенка. Она не ус-
пела даже ответить, как малыш пулей рванул в квартиру и исчез из поля
зрения.
- Нет, это не мой, - растерянно ответила она. - Господи, куда же он
делся? Надо его найти.
Она побежала в комнату, женщина устремилась за ней.
- Вы понимаете, он сидел на лестнице и так жалобно мяукал, - говорила
незнакомка, идя следом за Катей и быстро оглядывая квартиру. - Я подума-
ла, он сбежал от кого-то из жильцов, и хожу вот, все квартиры обзвани-
ваю. Жалко, если потеряется, он же еще совсем маленький, пропадет без
хозяев.
- Кис-кис-кис, - звала Катя, встав на колени и заглядывая под диван,
под кресла и даже за мебельную стенку. - Ну куда он делся? Кис-кис-кис!
- Вы знаете, он, наверное, на кухню помчался, - сказала женщина. -
Оттуда едой пахнет, а он, видно, голодный.
- Точно!
Катя вскочила на ноги и побежала искать котенка на кухне, оставив
женщину в комнате одну.
- Вот он! - раздался ее торжествующий крик. - Вы были правы, он уже
на стол забрался, у меня тут бутерброд с колбасой лежит. Ну иди сюда,
хулиганчик, иди, маленький. Да не царапайся ты! Я тебе эту колбасу и так
отдам.
Она вынесла котенка в прихожую и протянула женщине.
- Вот, возьмите.
- А может, оставите себе? - спросила та. - Я чувствую, хозяева все
равно не объявятся, я уж столько квартир обошла.
- Нет, - Катя решительно покачала головой. - Я кошек не люблю. Изви-
ните.
- Жалко, - вздохнула женщина. - Смотрите, какой симпатичный. Может,
передумаете?
- Нет, не могу! - Катя виновато улыбнулась. - Возьмите его себе, если
он вам так нравится.
- Наверное, придется. Не бросать же его, такого кроху, на улице.
Обойду еще несколько квартир, если никто его не заберет, придется мне.
Извините за беспокойство, девушка. До свидания.
Катя закрыла за ней дверь и услышала, как женщина с котенком звонит в
соседнюю квартиру.
А еще через два часа Виктор Тришкан узнал, что Кате Мацур звонил по
межгороду мужчина по имени Николай. Разговаривали они друг с другом бо-
лее чем ласково. Можно даже сказать, любовно разговаривали. Откуда был
звонок, установить, естественно, не удалось, у передвижной "прослушки"
таких возможностей нет, но уже одного имени было достаточно, чтобы Вик-
тор сообразил: звонил не кто иной, как Саприн. Стало быть, у голубков
роман за спиной у хозяина. Теперь понятно, почему Шоринов с энтузиазмом
воспринял весть о том, что Саприну придется задержаться "на гастролях".
Видно, знает про их связь, а управы на девчонку у него нет. Тоже мне,
любовникмафиози, с собственным наемником и с собственной потаскушкой
справиться не может.
Тришкан был слегка разочарован, но надежды не терял. Его догадка ока-
залась неверной, но зато он сделал полезное дело - воткнул в квартиру
Мацур "жучок", а там, глядишь, что и высветится.
Когда сотрудники, сидящие с ним в одном кабинете, стали собираться
домой, он еще остался на работе.
- Начальство подсиживаешь? - дежурно пошутил старший инспектор, запи-
рая свой сейф и пряча ключи в "дипломат".
- Звонка жду, - виновато улыбнулся в ответ Виктор. - Никогда моя
принцесса вовремя не позвонит, каждый раз сижу как привязанный.
- А ты не сиди, - посоветовал другой коллега. - Собирайся да иди до-
мой, чего ты ее балуешь.
- Нельзя, - покачал головой Тришкан. - С ней не забалуешь, характер
тяжелый.
- Ну счастливо тогда, - попрощались сотрудники и ушли, оставив его в
одиночестве.
Но ждал он не зря. В половине восьмого ему сообщили, что Анастасия
Каменская вышла из здания ГУВД, но направилась не к метро, как обычно, а
в совершенно противоположную сторону, вышла на Садовое кольцо и идет в
направлении Новослободской улицы. Еще через пятнадцать минут выяснилось,
что она зашла в небольшой грузинский ресторанчик. Виктор выскочил из ка-
бинета как ошпаренный, на ходу застегивая плащ, подбежал к своей машине
и помчался на Новослободскую. В ресторанчик заходить он не стал, ему по-
чему-то было ужасно неприятно видеть Каменскую. Послал одного из наблю-
дателей.
- Она сидит за столиком вместе с пожилым человеком, - сообщил наблю-
датель, выйдя из ресторана.
- Какой из себя?
- Высокий, крепкий, совсем седой. Лицо грубоватое, как из камня выте-
санное.
Денисов, подумал Виктор. Это не кто иной, как Денисов. Ну и нахальная
же девка эта Каменская! Арсен ее пугает, дает понять, что она под посто-
янным присмотром, а она у всех на виду встречается с Денисовым, хотя по
всему выходит, что они должны скрывать свои контакты. Неужели Эдуард
действительно замыслил комбинацию против конторы? Похоже, что так, иначе
зачем им встречаться? Официально у них разговоры могут быть только по
поводу Тарадина, а в них нет ничего секретного, работа Тарадина и помощь
Каменской ни от кого не скрываются. Об этом можно и по телефону погово-
рить, даже если и прослушивают, то пусть. А вот тот факт, что Денисов
появился в Москве и кинулся встречаться с крыской, говорит о том, что у
них есть и секретная часть общего дела, которую они не могут доверить
телефону. Значит, Арсен был прав.
В этот момент Виктор испытал такой прилив ненависти к Каменской, что
даже сам удивился. Как эта девка смеет не бояться! Как у нее наглости
хватает открыто идти в ресторан с Денисовым! Неужели она так уверена в
своих силах, неужели у нее такая фантастическая выдержка и хладнокровие?
Конечно, если это так, то немудрено, что Арсен хочет ее переманить, сде-
лать своей опорой, правой рукой. Но это не должно быть так, решил Виктор
Тришкан. Не должно. И не будет. Пусть Арсен думает, что она глупая трус-
ливая курица, ничем не лучше других. Пусть Арсен поймет, что ошибся в
