рике, - подумал я. - Мне дадут пару железных носков и в лежачем положе-
нии опустят на дно Мексиканского залива".
- А если не соглашусь, что тогда?
- Если не согласитесь, тогда восторжествует высокое чувство гражданс-
кого долга и вас передадут копам, - с язвительной улыбкой перебил меня
Яблонский. - Зловонный запах от этой кухни поднимается до небес. Инте-
ресно, на кой черт вы понадобились генералу? Он может нанять практически
любого человека среди людей нашей нации. Зачем ему потребовалось нани-
мать убийцу? Какую услугу вы можете оказать ему? Почему он готов помочь
убийце, которого разыскивает полиция, избежать правосудия? - Яблонский
задумчиво потягивал виски. - Генерал Блер Рутвен - моральный оплот Новой
Англии, второй человек после Рокфеллеров, человек, известный своими вы-
сокими помыслами и добрыми деяниями... А от этого дела воняет. Вы ловите
рыбку в мутной воде, генерал... В очень грязной и мутной воде. Вы можете
увязнуть по самую шею, генерал. Одному Богу известно, на какие ставки вы
играете. Только это, должно быть, фантастически высокие ставки, - он по-
качал головой. - Если бы кто-то сказал мне об этом, если бы я не убедил-
ся сам, никогда бы не поверил.
- Ни в своих поступках, ни в мыслях я не был бесчестным, - твердо за-
явил генерал.
- Черт знает что! - воскликнул Яблонский. Несколько минут он молчал и
потом сказал: - Благодарю за отличное виски, генерал. Помните, если вы
связались с дьяволом, пеняйте на себя. Сейчас я возьму свою панаму, чек
и поеду своей дорогой. Яблонский получил от вас фонд, с которым может
уйти в отставку, поэтому он у вас в долгу, генерал.
Я не видел, кто подал сигнал. Возможно, Вилэнд. Я не видел, откуда в
руке Ройяла появился пистолет. Это был крохотный, совершенно плоский
пистолет с обрезанным стволом. Пистолет был еще меньше "Лилипута", кото-
рый отобрал у меня шериф. Но у Ройяла был меткий глаз и точность охотни-
ка за белками, а большего и не требовалось: огромная дыра в сердце от
выстрела из кольта превращает в мертвеца с таким же успехом, как крошеч-
ная дырочка от пули из пистолета 22-го калибра.
Яблонский задумчиво посмотрел на пистолет:
- Значит, вы предпочитаете, чтобы я остался, генерал?
- Уберите этот проклятый пистолет, - взорвался Рутвен. - Яблонский в
одном лагере с нами. По крайней мере, я надеюсь, что он перейдет в наш
лагерь. Да, я предпочитаю, чтобы вы остались. Но никто не намерен заста-
вить вас пойти на это, если не захотите.
- А что может заставить меня захотеть это? - осведомился Яблонский,
обращаясь ко всем сразу. - Может ли быть, чтобы генерал, который по сво-
ей воле не совершил ни единого бесчестного поступка в своей жизни, решил
придержать выплату денег по этому чеку? А может, генерал вообще решил
порвать этот чек?
Мне не нужно было видеть, как Рутвен внезапно отвел глаза, чтобы по-
нять: Яблонский оказался прав в своей догадке.
Послышался вежливый голос Вилэнда:
- Выплата будет задержана всего на два, максимум три дня. Вы ведь по-
лучите очень большие деньги за небольшую работу. Все, что от вас требу-
ется, это пасти Тальбота, пока он не выполнит порученной ему работы. Яб-
лонский медленно кивнул.
- Ясно. Ройял не хочет снизойти до роли телохранителя. У него хватает
работы: он присматривает за убийцей, который стоит в дверях, за дворец-
ким и нашим маленьким другом Лэрри. Тальбот может запросто сожрать их
всех перед завтраком. Вам очень нужен Тальбот, не так ли?
- Да. Он нам нужен, - спокойно подтвердил Вилэнд. - Те сведения, ко-
торые сообщила нам мисс Рутвен, и то, что известно о вас Ройялу, дает
основание считать, что только вы можете приглядеть за Тальботом. Попаси-
те его, и ваши денежки останутся при Вас.
- Угу... Скажите мне только одно: я заключенный, присматривающий за
другим заключенным, или я свободный человек и могу прийти и уйти по сво-
ей воле?
- Вы же слышали, что сказал генерал, - ответил Вилэнд. - Вы свободны.
Но если решите уйти, то прежде убедитесь, что Тальбот надежно заперт или
так крепко связан, что не вырвется отсюда.
- Семьдесят тысяч долларов стоят того, чтобы наняться в сторожа, не
правда ли? - мрачно сказал Яблонский. - Тальбот находится на таком же
надежном приколе, как золото в Форт-Ноксе. - Я заметил, что Ройял и Ви-
лэнд переглянулись, а Яблонский продолжал: - Но меня тревожат эти семь-
десят тысяч. Если кому-то станет известно, что Тальбот здесь, то я не
получу их. Учитывая мое досье, получу десять лет за то, что помешал пра-
восудию осудить преступника и оказал помощь убийце, которого разыскивает
полиция, - он изучающе посмотрел на Вилэнда, генерала и продолжал: - Мо-
жете ли дать мне гарантию, что никто в этом доме не проговорится?
- Будьте спокойны. Никто не проговорится, - ровным голосом ответил
Вилэнд.
- Но ведь шофер живет в сторожке, не так ли? - вежливо спросил Яб-
лонский.
- Да, - задумчиво и мягко сказал Вилэнд. - Это разумная мысль изба-
виться от...
- Нет, - громко крикнула Мэри. Она вскочила со стульчика, ее опущен-
ные по бокам руки сжались в кулаки.
- Ни при каких обстоятельствах, - спокойно вмешался генерал Рутвен. -
Кеннеди останется. Мы слишком многим обязаны ему.
Черные глаза Вилэнда на какой-то миг сузились, и он вопросительно
посмотрел на генерала. Но на его незаданный вопрос ответила девушка.
- Симон не проговорится, - спокойно сказала она и пошла к двери. - Я
поговорю с ним.
- Симон? - Вилэнд поскреб ногтем большого пальца усы и одобрительно
посмотрел на девушку. - Симон Кеннеди - шофер и подручный генерала.
Девушка отступила на несколько шагов, остановилась против Вилэнда и
долго усталыми глазами смотрела на него. В ее взгляде можно было увидеть
все пятнадцать поколений, начиная с "Мейфлавер" до поколения с состояни-
ем 285 миллионов долларов. Отчеканивая слова, девушка сказала:
- Еще ни одного человека из всех, кого я знаю, не ненавидела так, как
ненавижу вас. - И она вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.
- Моя дочь слишком возбуждена, - нервно сказал Рутвен. - Она...
- Не будем говорить об этом, генерал, - голос Вилэнда был таким же
вежливым, как обычно, но он казался взвинченным. - Ройял, покажите Яб-
лонскому и Тальботу их комнаты. Они находятся в восточном конце нового
крыла особняка. Сейчас эти комнаты прибирают.
Ройял кивнул, но Яблонский сделал жест, останавливая его.
- Та работа, которую Тальбот должен выполнить, в этом доме?
Генерал Рутвен посмотрел на Вилэнда и покачал головой.
- Где он должен будет выполнить эту работу? Если этого парня увезут
отсюда и кто-то опознает его на расстоянии 150 километров, нас ждут
крупные неприятности. Причем самые крупные неприятности будут у меня,
так как я должен буду распроститься со своими денежками. Думаю, что имею
право на гарантии на этот счет, генерал.
Снова Рутвен и Вилэнд обменялись мимолетными взглядами, и генерал ед-
ва заметно кивнул головой.
- Считаю, что мы должны посвятить вас в это дело, - сказал генерал. -
Работа предстоит на объекте Х-13, на моей нефтяной вышке, находящейся в
заливе, - он слабо улыбнулся, - в 24 километрах отсюда и далеко от бере-
га. Там вообще нет людей, которые могли бы увидеть Тальбота.
Яблонский кивнул, словно ответ генерала на какое-то время удовлетво-
рил его, и замолчал. Я уставился в пол и не осмелился поднять глаза.
- Пойдемте, - тихо сказал Ройял. Я допил виски и встал. Тяжелая дверь
библиотеки открывалась наружу в коридор. Ройял, в руке у которого был
пистолет, отступил в сторону, пропуская меня.
Видимо, Ройял чего-то не додумал. А может быть, его обманула моя хро-
мота. Люди довольно часто думали, что хромота замедляет мои движения, но
они ошибались.
Валентине куда-то исчез. Я вышел в коридор, замедлил шаг и, держась
ближе к стене, зашел за дверь, словно дожидаясь, когда подойдет Ройял и
покажет мне, куда идти дальше. Потом резко повернулся и ударил правой
ногой в дверь с такой быстротой и силой, на которые только был способен.
Ройял оказался зажатым между дверью и стеной. Если бы была зажата его
голова, это означало бы конец представления. Но в щели были зажаты его
плечи. Этого было вполне достаточно, чтобы он взвыл от боли и пистолет
выпал из его руки, отскочив метра на два, в коридор. Я бросился за пис-
толетом, схватил его за ствол, перевернулся. Но, еще не успев разогнуть-
ся, услышал за спиной чьи-то быстрые шаги. Рукоятка пистолета угодила
нырнувшему вниз Ройялу в лицо, я не знал, куда именно ударил его, но су-
дя по звуку, удар был такой, словно двухкилограммовый топор врезался в
ствол сосны. Он потерял сознание, прежде чем успел ударить меня. И
все-таки Ройял помешал мне: топор не может остановить падение срубленной
сосны. Для того, чтобы столкнуть его и перехватить пистолет за рукоятку,
потребовалось не более двух секунд. Но двух секунд всегда бывает доста-
точно такому человеку, как Яблонский.
Он ударил меня ногой по руке, в которой был зажат пистолет, и оружие
упало в шести метрах от меня. Я сделал бросок, чтобы схватить Яблонского
за ноги, но он с легкостью боксера наилегчайшего веса отскочил к стене и
прижался к ней, потом поднял колено и с такой силой ударил меня, что я
упал плашмя, врезавшись в косяк открытой двери. А потом было уже слишком
поздно, я увидел в руке у Яблонского пистолет, направленный мне в пере-
носицу.
Я медленно поднялся и уже не делал попыток сопротивляться. Через отк-
рытую дверь в коридор вбежали генерал и Вилэнд с пистолетом в руке. Они
сразу же успокоились, увидев, что Яблонский держит меня под прицелом.
Вилэнд наклонился и помог стонущему Ройялу принять сидячее положение. У
Ройяла была глубоко рассечена левая бровь и сильно кровоточила. Завтра
на этом месте вздуется желвак величиной с гусиное яйцо. Чтобы прийти в
себя, Ройял несколько секунд тряс головой, потом ладонью стер кровь и
медленно стал обводить всех взглядом, пока его глаза не встретились с
моими. Я ошибался, думая, что глаза у Ройяла пустые и ровным счетом ни-
чего не выражающие. Заглянув в них, я вдруг почувствовал влажный запах
только что вырытой могилы.
- Вот теперь я убедился, джентльмены, в том, что действительно нужен
вам, - весело сказал Яблонский. - Никогда бы не подумал, что кто-то, вы-
кинув с Ройялом такой номер, останется жив и невредим, чтобы хвастаться
друзьям своей ловкостью. Теперь мы все убедились в том, на что способен
Тальбот. - Яблонский сунул руку в боковой карман, вытащил довольно изящ-
ные, из вороненой стали, наручники и ловко защелкнул их на моих запясть-
ях. - Сувенир, оставшийся мне на память от тяжело прожитых лет, - объяс-
нил он. - Может быть, в этом доме найдется еще одна пара наручников,
проволока или цепь?
- Это можно устроить, - почти механически ответил Вилэнд. Он все еще
не мог поверить в то, что произошло с его надежным палачом.
- Отлично, - усмехнулся Яблонский и посмотрел на Ройяла. - Можете се-
годня не запирать дверь на ночь. Тальбот не тронет ни единого волоска с
вашей головы.
Ройял перевел мрачный и злобный взгляд с моего лица на Яблонского.
Выражение его лица не сулило ничего хорошего. У меня появилось такое
ощущение, что в голове Ройяла возникла мысль вырыть еще одну могилу.
Дворецкий повел нас наверх. Мы прошли по узкому коридору в конец
большого дома. Он вынул из кармана ключ, отпер дверь и пропустил нас в
комнату. Это была спальня, скудно обставленная дорогой мебелью. В углу -
умывальник, а у правой стены, в самом центре, деревянная кровать. В сте-
не слева еще одна дверь. Дворецкий вынул ключ из кармана и отпер ее. Это
была еще одна спальня - зеркальное отражение первой спальни, но только
кровать была не современной, а старинной, с никелированными спинками в
виде решетки. Кровать выглядела так, словно была сделана из куска фермы
моста, возведенного на острове Ки-Уэст. Она была очень массивной и проч-
ной. Наверное, эта кровать предназначалась для меня.
Мы вернулись в первую спальню, и Яблонский протянул руку в сторону
дворецкого:
- Теперь дай, пожалуйста, ключи от комнат. Дворецкий заколебался, не-
уверенно посмотрел на Яблонского, пожал плечами, отдал ему ключи и по-
вернулся, чтобы уйти. Яблонский остановил его и добродушно сказал:
- Этот маузер, дружок, я всегда ношу при себе. Вот здесь. Неужели ты
хочешь, чтобы двумя-тремя выстрелами я снес тебе башку?
- Боюсь, что не понимаю вас, сэр.
- Ты сказал, сэр? Неплохое обращение. Признаться, не ожидал, что у
них тут есть книги с инструкциями о системе замков для дверей камер
тюрьмы в Алькатрасе. - Немного помолчав, он приказал: - А теперь давай
еще один ключ, дружок, ключ от коридора.
Дворецкий нахмурился, отдал третий ключ и ушел, с силой хлопнув
дверью. Но это была очень прочная дверь, и она выдержала.
- В инструкции по охране камер тюрьмы в Алькатрасе дворецкий, видимо,
пропустил главу, в которой говорилось о том, как надо запирать двери. -
Яблонский усмехнулся, запер дверь, стараясь производить как можно больше
шума, задернул шторы и быстро осмотрел стены в поисках глазков для подс-
матривания. Потом он подошел ко мне. Раз пять-шесть он врезал своим ог-
ромным кулаком по здоровенной пальме, размахнувшись, ударил ногой в сте-
ну и с такой силой ударил кулаком по креслу, опрокинув его, что этот
удар потряс всю комнату.
Потом не слишком тихо он сказал:
- Как только будешь готов, вставай, дружок. Будем считать, что это
просто предупреждение, и не пытайся выкинуть какие-нибудь фокусы, подоб-
ные тому, который ты попробовал выкинуть с Ройялом. Стоит тебе только
пошевелить пальцем, можешь считать, что на твою голову обрушится небоск-
реб "Крайслер Империал".
Я не пошевелил пальцем. Не пошевелил пальцем и Яблонский. Мы усиленно
прислушивались к тишине. И тишина в коридоре не была нерушимой. Из кори-
дора слышались плоскостопные шаги и затрудненное свистящее аденоидное
дыхание дворецкого, с трудом вырывающееся из его перебитого носа. Дво-
рецкому поручили совсем не подходящую для него роль последнего из моги-
кан, и он находился в пяти-шести метрах от нас, но вскоре толстый ковер
поглотил последние отзвуки его шагов, которым вторило поскрипывание по-
ла.
Яблонский вытащил ключ, тихо отомкнул наручники и положил их в кар-
ман, затем так сильно потряс мне руку, будто хотел сломать все до едино-
го пальца. По крайней мере, у меня было такое ощущение. Но несмотря на
это, я улыбался во весь рост с таким же удовольствием, с каким улыбался
мне в ответ Яблонский. Мы закурили и молча стали тщательно, как зубной
щеткой, прочесывать обе комнаты в поисках потайных микрофонов и подслу-
шивающих устройств. Комната была нашпигована ими до отказа.
Ровно через 24 часа я влез в пустой спортивный автомобиль. В замке
зажигания торчал ключ. Автомобиль стоял в трехстах метрах от входа в дом
генерала. Это был "шевроле-корветт" - точно такой же автомобиль, как ук-
раденный мною днем раньше, когда я захватил в заложницы Мэри Рутвен.
От ливня, бушевавшего накануне, не осталось и следа. Небо было голу-
бое и чистое весь длинный день. Этот день, показавшийся мне невероятно
длинным, я провел полностью одетый с наручниками на руках. К тому же на-
ручники были пристегнуты к кровати. Так я пролежал целых 12 часов. Окна
в комнате были закрыты и выходили на юг, а температура в тени была около
27°. Эта жара и сонная бездеятельность вполне бы подошли для черепахи,
обитающей на Галапагосских островах. Мне такие условия не подходили, и я
был похож на вялого подстреленного кролика. Меня продержали в комна-
те-душегубке целый день. Яблонский принес еду и вскоре после обеда отвел
меня к генералу, Вилэнду и Ройялу, чтобы они отметили для себя, какой он
надежный сторожевой пес, и чтобы увидели, что я до сих пор сравнительно
инертен. Слово "сравнительно" было самым подходящим, и, чтобы усилить
этот эффект, я удвоил свою хромоту и заклеил заранее пластырем щеку и
подбородок.
Ройялу не требовались такие меры, и без них было видно, что он побы-
вал в бою. К тому же трудно было бы найти такой широкий пластырь, чтобы
скрыть длинный порез у него на лбу. Правый глаз совершенно закрылся, и
под ним, как и на лбу, был здоровенный сине-пурпурный синяк. Я отлично
поработал над Ройялом и знал по пустому, отсутствующему выражению его
лица и единственного уцелевшего глаза, что он не успокоится до тех пор,
пока не отделает меня еще сильнее. Теперь это станет его постоянной за-
ботой.
Ночной воздух был прохладен и приятно холодил кожу. В нем чувствовал-
ся аромат моря. Я надвинул на лицо капюшон и пошел к югу, откинув голову
назад и склонив ее к плечу, чтобы свежий воздух прогнал последние остат-
ки сна. Мой разум был вялым и одурманенным не только из-за жары, но так-
же потому, что я проспал слишком много часов в тот полный неопределен-
ности день. Я переспал и теперь расплачивался за это, зная, что предсто-
ит бессонная ночь.
По дороге раз или два вспомнил о Яблонском, черноволосом, улыбающемся
гиганте с загорелым лицом и добродушной улыбкой. Сейчас он сидел в своей
спальне на втором этаже, усердно и торжественно охраняя мою опустевшую
спальню. Все три ключа лежали у него в кармане.
Я ощупал карман пиджака: ключи все еще лежали там, вернее, не ключи,
а их дубликаты, которые Яблонский сделал для меня, когда уходил на про-
гулку в Марбл-Спрингс. Да, у Яблонского дел было хоть отбавляй в то ут-
ро.
Я перестал думать о Яблонском. Он прекрасно и сам позаботится о себе.
Он сумеет это сделать лучше, чем все, кого я знал. На предстоящую ночь у
меня и своих забот было предостаточно.
Догорали последние отблески ярко-красного заката над поверхностью за-
лива и исчезали где-то на западе. Высоко в безветренном небе горели яр-
кие звезды. И тут справа от дороги я увидел зеленый свет фонариков. Про-
ехал мимо одного, второго, а у третьего резко повернул направо и быстро
поехал вниз к маленькой каменной пристани. Выключил фары и уже потом ос-
тановил на берегу машину, подъехав к высокому широкоплечему мужчине, ко-
торый держал в руке узкий, похожий на карандаш фонарик.
Мужчина схватил меня за руку - ему запросто удалось сделать это. Я
был ослеплен, так как, подъезжая, смотрел на яркие пятна света, отбрасы-
ваемые фарами машины. Не говоря ни слова, мужчина помог мне спуститься
вниз по деревянным ступеням к плавающей пристани. Он пересек пристань и
подвел меня к длинному и темному боту. Теперь мои глаза адаптировались,
и я мог уже кое-что разглядеть. Ухватился за что-то рукой и уже без пос-
торонней помощи прыгнул в бот. Коренастый невысокий человек поднялся мне
навстречу и поприветствовал.
- Мистер Тальбот?
- Да. Это вы, капитан Зеймис?
- Зовите меня Джон, - усмехнулся он и насмешливо продолжал: - Мои
мальчики смеются надо мной: "Как же наш бот теперь называется - "Короле-
ва
Мэри" или "Соединенные Штаты". Мои мальчики - дети нашего времени, -
полупечально, полунасмешливо вздохнул капитан Зеймис. - Мне кажется, что
имя Джон такое же хорошее имя для капитана, как и имя "Метален" для его
судна.
Я посмотрел через плечо капитана на его мальчиков. Их фигуры были еще
неясными очертаниями на фоне темно-синего неба, но было уже достаточно
светло, чтобы разглядеть, что все они высокие, около 180 см, и имеют со-
ответствующее телосложение. Да и "Метален" оказался не таким уж малень-
ким судном. Он был длиной около 12 метров с двумя мачтами и ограждением
около 2 метров высотой, идущим по корме, носу и бортам бота.
Капитан и человек, который меня встретил, были греки. Судно было гре-
ческим. Команда состояла из одних греков. Впрочем, если "Метапен" не был
полностью греческим судном, то он был наверняка построен греческими ко-
раблестроителями, которые приехали в штат Флорида и осели здесь с единс-
твенной целью: строить вот такие боты для ловли морских губок. Если бы
этот бот увидел Гомер, если бы он увидел грациозные и изящные очертания
этого судна с взмывающим ввысь носом, то без труда узнал бы в нем прямо-
го потомка галер, бороздящих бесчисленное число столетий назад освещен-
ные солнцем Эгейское и Левантийское моря.
Меня внезапно охватило чувство полной безопасности, оттого что я на-
ходился на борту этого судна среди надежных людей.
- Отличная ночь для предстоящей работы, - сказал я.
- Может, да, а может, и нет, - сказал капитан, но юмора не было в его
голосе. - Я лично не думаю, что это хорошая ночь. Что касается Джона
Зеймиса, то он не выбрал бы эту ночь.
Я промолчал о том, что у нас не было выбора. Вместо этого сказал:
- Вы считаете, что погода слишком ясная, не так ли?
- Нет, дело не в этом, - на минуту капитан отвернулся и отдал ка-
кие-то распоряжения явно на греческом языке. Мальчики стали отвязывать
канаты от швартовых тумб причала. Капитан снова повернулся ко мне. - Из-
вините, что я говорю с ними на нашем древнем языке. Трое из моих мальчи-
ков приехали в эту страну меньше полугода назад. Уж очень тяжела жизнь
ныряльщиков за морской губкой. Мои дорогие мальчики не будут нырять за
губкой. Именно поэтому я и привез их сюда из Греции. Мне не нравится се-
годняшняя погода, мистер Тальбот. Не нравится потому, что эта ночь была
слишком хорошей.
- Это и мои слова.
- Нет, - он энергично покачал головой. - Слишком хорошая. Воздух че-
ресчур спокоен. Если не считать слабого бриза, дующего с севера-запада.
Это плохой признак. Вечером солнце пылало в небе. Это тоже плохой приз-
нак. Вы чувствуете, как "Метален" покачивает на легкой зыби? Когда пого-
да действительно благоприятная, небольшие волны ударяют в борта бота
каждые три-четыре секунды. А что сегодня? - он пожал плечами. - Волны
ударяют в борта через каждые 12-15 секунд. Я выхожу в море из Тара-
пон-Спрингс вот уже 40 лет. Я хорошо знаю навигацию в этих местах, мис-
тер Тальбот, и я сказал бы неправду, если бы стал утверждать, что ка-
кой-то человек знает эти места лучше меня. Надвигается сильный шторм.
- Сильный шторм? Во время больших штормов я чувствую себя отврати-
тельно. Меня всегда укачивает. Скажите, было ли официальное предупрежде-
ние о том, что надвигается тропический циклон?
- Нет. Не было.
- А всегда ли перед тропическими циклонами наблюдаются признаки, о
которых вы упомянули? Капитан Зеймис не делал попыток успокоить меня.
- Нет, не всегда, мистер Тальбот. Однажды, лет пятнадцать назад, пос-
тупило предупреждение о шторме, но я не увидел никаких его признаков. Ни
единого признака. Рыбаки с островов Южного Кайкоса вышли в море, и пять-
десят человек из них утонули. Но когда я обнаруживаю такие признаки, как
сегодня, в сентябре, они совершенно точно предупреждают меня о приближе-
нии сильного шторма. И шторм бывает всегда. Эти признаки меня еще никог-
да не подводили.
Никто не хотел успокоить и ободрить меня сегодня: - И когда же вы
ожидаете шторма?
- Не знаю. Может быть, через восемь часов, а может быть, через двое
суток, - он указал на запад, где сосредоточился источник обширной, мед-
ленно нарастающей маслянистой зыби.
- Ураган приходит оттуда. Ваш гидрокостюм внизу, в трюме, мистер
Тальбот.
Через два часа, пройдя двадцать километров, мы подошли к месту, отку-
да ожидали приближения беспокоящего нас, но еще отдаленного шторма. Бот
шел на максимальной скорости. Правда, максимальная скорость "Метапена"
была такова, что хвастаться особенно нечем. Около месяца назад два граж-
данских инженера, которые дали клятву держать все в секрете, перекрыли
выхлопную трубу мотора на судне подводным глушителем с оригинально вы-
полненной системой экранов. Работа была выполнена ими отлично: уровень
шума от выхлопных газов стал таким же неслышным, как человеческий шепот,
но при этом наполовину уменьшилась мощность мотора. И все же судно имело
достаточную скорость. Оно устремилось вперед. Что касается меня, то оно
шло даже слишком быстро, и чем дальше мы углублялись в освещенный звез-
дами залив, тем продолжительнее и глубже становились перепады моего
настроения от надежды к отчаянию, и я все более убеждался в безнадежнос-
ти той работы, которую должен был выполнить. Вместе с тем, кто-то
все-таки должен был выполнить эту работу, и именно я, по иронии судьбы,
стал человеком, вытянувшим из колоды карт джокера.
В эту ночь небо было безлунное. Мало-помалу звезды стали светлеть и
исчезать с неба. Перистые облака длинными серыми полотнищами заволакива-
ли небо. Начался дождь, не сильный, но холодный и пронизывающий. Джон
Зеймис протянул мне брезентовую накидку, чтобы укрыться от дождя. И хотя
на судне была кабина, мне не хотелось спускаться туда.
Видимо, я задремал, убаюканный плавным скольжением бота по воде, по-
том почувствовал, что дождь кончился, хотя дождевые капли все еще про-
должали стекать по накидке. Кто-то тряс меня за плечо. Это был капитан,
который тихо сказал:
- Вот эта нефтяная вышка, мистер Тальбот. Именно это и есть объект
Х-13.
Я ухватился за мачту, подтянулся и встал. Зыбь уже доставляла непри-
ятные ощущения и стала еще сильнее там, куда указывала рука шкипера, то
есть в направлении нефтяной вышки. Указывать, где находится вышка, не
было необходимости. Даже на расстоянии полутора километров объект Х-13,
казалось, заполнил все небо.
Посмотрев на вышку, я отвернулся, потом снова посмотрел на нее. Она
все так же возвышалась впереди. Я потерял больше, чем самое главное в
жизни, мне не для кого было теперь жить, но, видимо, какая-то малость
все же привязывала меня к жизни. Я стоял в боте и желал самому себе быть
за пятнадцать тысяч километров от этой нефтяной вышки. Я испытывал
страх. И если это был конец моего пути, молил Бога, чтобы моя нога ни-
когда не ступала на эту вышку.
Глава 5
Раньше я слышал о таких нефтяных вышках, установленных в море. Однаж-
ды мне даже рассказывал о них человек, который их проектировал, но преж-
де не довелось видеть ни одной из них. И теперь, когда увидел ее, понял,
что конструкция вышки, возникшая в моем представлении на основании опи-
сания ее инженером, а также фактов и статистики, - это скелет, который
необходимо облечь в плоть.
Я посмотрел на объект Х-13 и не поверил своим глазам.
Вышка была громадной, на удивление угловатой и неуклюжей. Подобной
конструкции мне еще не доводилось видеть. Вышка была нереальной, сверхъ-
естественной комбинацией, созданной любителями романов Жюль Верна и лю-
бителями научной фантастики, начитавшимися романов о полетах в космичес-
кое пространство. На первый взгляд вышка, освещенная мерцающим, призрач-
ным светом звезд, напоминала лес из громадных заводских труб, устремив-
шихся ввысь со дна моря. На полпути вверх все трубы объединялись толс-
тенной массивной платформой, пронзенной в нескольких местах этими труба-
ми. Справа, у самого края платформы, была построена уходящая в небо
конструкция из грациозно переплетенных балок, таинственная и кажущаяся
хрупкой, словно сплетенная пауком сеть. Это была буровая вышка.
Высота вышки вдвое превышала высоту труб, на которых установлена
платформа. Вышка резко выделялась на фоне ночного неба, тем более что
она освещалась белыми и цветными лампочками: одни лампы имели эксплуата-
ционное назначение, другие служили предупреждением пролетающим самоле-
там.
Я не принадлежу к людям, которые, чтобы убедиться в том, что их окру-
жают не химеры, а реальные предметы, начинают щипать себя. Но если бы я
был одним из них, то это была бы самая лучшая возможность и причина
ущипнуть себя.
При виде этого невероятного переплетения марсианских структур, неожи-
данно вставших из глубины моря, самые беспробудные пьяницы, позабыв о
выпивке, полезли бы на штурм этого водяного чудовища.
Трубы, насколько я знал, были металлическими мощными опорами, облада-
ющими невероятной прочностью: каждая опора могла выдерживать вес в нес-
колько сотен тонн. Я насчитал на вышке не менее четырнадцати таких опор.
С каждой стороны платформы было по семь опор. Расстояние между первой и
последней опорами - около 100 метров.
Самым удивительным было то, что эта громадная платформа была подвиж-
ной. С помощью домкрата она связывалась со второй платформой, находящей-
ся глубоко под водой, и с опорами, поднимающимися почти до уровня буро-
вой вышки. Опоры, закрепленные в определенных местах, опускались на са-
мое дно моря.
Вся эта громадная платформа с построенной на ней буровой вышкой веси-
ла, вероятно, четыре или пять тысяч тонн. Огромные мощные моторы переме-
щали ее вверх и вниз по опорам. При перемещении вверх платформа, с кото-
рой стекала вода, могла устанавливаться на такой высоте над поверхностью
моря, что даже самые высокие волны, сметающие все на своем пути во время
тропических циклонов, бушующих в Мексиканском заливе, не могли достичь
ее.
Все это я знал, но знать - это одно, а видеть - совсем другое.
Я так глубоко задумался, что, когда чья-то рука коснулась моей руки,
вскочил на ноги, совершенно позабыв о том, где нахожусь.
- Ну как, понравилась эта громадина или нет, мистер Тальбот? Это был
капитан.
- Славная вышечка! Интересно, сколько эта игрушка стоит?! У вас есть
какое-то представление о том, сколько она может стоить?
- Четыре миллиона долларов, - Зеймис пожал плечами, - а возможно, и
четыре с половиной.
- Отличное вложение капитала, - сказал я, - четыре миллиона долларов.
- Вернее, восемь миллионов, - поправил Зеймис. - Ведь никто не может
просто так появиться здесь и начать бурить, мистер Тальбот. Для начала
надо купить землю на дне моря. Тут не менее пяти акров земли, и стоят
они три миллиона долларов. Потом надо приступать к бурению скважины.
Пробурить только одну скважину глубиной около трех километров обойдется
в 750 тысяч долларов. Да еще если человеку повезет, если он сразу найдет
нефть. - Зеймис умолк.
Восемь миллионов долларов. Да и капиталовложением это не назовешь. На
такое мероприятие может решиться только азартный игрок. Ведь геологи мо-
гут ошибиться в прогнозах. И они чаще ошибаются, чем попадают в точку.
Но какой дурак поверит, что такой человек, как генерал Блер Рутвен с
его репутацией, пойдет на риск и выбросит на ветер восемь миллионов дол-
ларов! Он все рассчитал точно, он намерен получить баснословный выигрыш
и ради этого выигрыша готов даже на то, чтобы преступить закон.
Мне оставался один-единственный путь разведать все это. Я вздрогнул и
повернулся к Зеймису:
- Вы можете подплыть к вышке? Подплыть к ней вплотную?
- Тогда надо будет пройти весь этот путь, - показал Зеймис на ближнюю
к нам сторону громадного сооружения. - Вы видите корабль, пришвартован-
