Трофимов замешкался с ответом. Первое, что он сделал, выйдя из изоля-
тора - вызвал на переговоры жену. Валюшка не очень обрадовалась освобож-
дению мужа, во всяком случае, тон у нее был растерянным.
- У меня все нормально, - сообщила она. - Я сейчас у Михайлыча рабо-
таю. Секретарем.
Его будто жаром обдало.
- У меня подписка, домой ехать не могу, - выдавил он. - Приезжай,
свидимся.
- Как же я приеду! - затараторила Валюшка. - Только на работу вышла,
кто же меня отпустит...
Трофимов понял, что у жены новые дела, новые заботы, новая жизнь. Но
всего этого он своему благодетелю говорить не стал.
- Домой съездить хотел, следователь разрешил ненадолго... А денег
нет...
Лис вытащил бумажник, извлек три сотенные купюры.
- Держи. Разбогатеешь - отдашь!
Он хлопнул сержанта по плечу и, не слушая слов благодарности, прошел
через КПП. Только он зашел в кабинет, как по внутреннему позвонил Ныр-
ков.
- Зайди ко мне, хорошие новости...
Хорошие новости у ментов бывают гораздо реже, чем плохие, поэтому че-
рез несколько минут Лис уже сидел у начальника.
- Опять позвонил Крамской, - удивленно рассказывал Жук. - И дает зад-
ний ход по всем статьям, дескать, служебная проверка закончена, претен-
зий к Кореневу нет, пусть работает спокойно! Как будто это я спокойствию
мешал...
Генерал внимательно рассматривал Лиса. Но прочитать отгадку на его
лице не мог, ибо тот сам ничего не понимал.
- Странно все это... То так, то эдак... Я позвонил в УСБ, Зимину, он
тоже удивлен: Говорит, поступила команда проверку свернуть. Но ваш Коре-
нев, сказал, так обставился, что его и зацепить не за что... Чист, слов-
но младенец!
- В этом он прав, - не стал спорить Лис.
- А что с Колдуном? - Колорадский Жук понял, что ничего не вытянет из
своего хитроумного подчиненного.
- Сегодня буду знать, где он, - ответил Лис.
- Ладно, докладывай! - эта фраза означала, что разговор окончен.
В середине дня из больницы доставили Ужаха Исмаилова. Перевязанная
голова, ссадина на переносице, бледное лицо свидетельствовали, что он
еще не оправился после аварии. Но вел себя чрезвычайно дерзко и враждеб-
но, ни на один вопрос не отвечал.
- Ты кто такой? - спросил он у остолбеневшего от такой наглости Лиса.
- Ты прокурор, судья, начальник? Ты - никто! И сделать мне ничего не мо-
жешь! Потому и говорить с тобой я не буду!
- Вот так, да? - кротко спросил Лис. - Ну и ладно.
И, обращаясь к конвоирам, сказал:
- Отведите его в ИВС, в "тройку". Я позвоню дежурному, предупрежу...
В третьей камере изолированно от других задержанных сидел Джафар.
Направляя к нему Ужаха, Лис никаких нарушений не допустил. Закон предпи-
сывает содержать раздельно мужчин и женщин, взрослых и несовершеннолет-
них, ранее отбывавших срок и попавших за решетку впервые. Помещать в од-
ну камеру лиц, состоящих между собой в неприязненных отношениях или даже
кровных врагов, закон не запрещает. Может быть, это дело морали, но соб-
людение этических норм - дело хотя и желательное, но вовсе не обяза-
тельное. К тому же представления о том, что морально, а что нет, стано-
вятся с каждым годом все более размытыми.
Лис действительно не был ни прокурором, ни судьей - обычный оператив-
ный работник, в его функции не входило карать и миловать, выносить при-
говоры и освобождать условно-досрочно, обвинять и оправдывать. Распреде-
ление задержанных и арестованных по камерам не имеет никакого отношения
к правосудию, это просто организационно-технический акт.
Через день задержанный Арцатов зарезал половинкой бритвенного лезвия
задержанного Исмаилова. Крохотный кусочек заточенной стали перехватил
сонную артерию, и вся камера была забрызгана кровью. Каким образом Арца-
тов раздобыл лезвие, установить так и не удалось: сам он никаких показа-
ний не давал, а сотрудники ИВС, естественно, клялись, что обыск был про-
веден тщательно и по всей форме.
Лису позвонил Чекулдаев. Ему не терпелось выслушать благодарность за
Трофимова, и он ее выслушал.
- Скажите откровенно, Филипп Михайлович, - пророкотал в трубку адво-
кат. - Какой у вас интерес в этом парне? Я думал, у вас совместные дела,
а он обычный затурканный работяга... Но молодец, держался стойко, как я
ни выпытывал, говорил, что вообще вас не знает, случайная встреча...
- Так и есть. Я видел его два раза. Точнее, три, но последний уже
после освобождения... Просто за него некому было заступиться, я это и
сделал...
Адвокат озадаченно помолчал. До него начинал доходить смысл происшед-
шего: Лис просто заставил его бесплатно сработать на совершенно посто-
роннего человека. Если бы сержант как-то был связан с подполковником -
сват, брат, шурин, партнер по криминальному бизнесу, можно было бы расс-
читывать на ответную благодарность. А так получилась ничего не стоящая
услуга, которая очень быстро забудется...
Неловкая пауза затягивалась.
- Получается, что и вам случается быть защитником? - принужденно зас-
меялся Чекулдаев.
- Да. Но, как правило, бесплатно. И я предпочитаю отстаивать интересы
действительно невиновных. - Лиса разговор утомлял, и он бы уже давно по-
ложил трубку, но, в конце концов, любезная беседа не очень большой гоно-
рар за то, что адвокат сделал. Хотя и меньший, чем тот, на который он
рассчитывал.
- Кстати, я принял поручение на защиту Арцатова. Не знаю, как его
можно держать под стражей! Никаких доказательств виновности нет, а те-
перь его и вовсе пытались убить, он оборонялся и сейчас очень переживает
случившееся...
Лис опять удержался от резких оценок:
- Вряд ли на него удастся напялить овечью шкуру. Слишком матерый
волк, хвост и клыки не спрячешь...
- Пусть суд решает, - лицемерно вздохнул Чекулдаев. - Мы хорошо под-
готовимся к заседанию... Но необязательно же во время следствия сидеть в
тюрьме!
- Наверное... - уклончиво ответил Лис.
Закончив наконец разговор, он позвонил в СИЗО.
- Приветствую, Иван Никанорович, Коренев.
- Привет, привет, - прогудел в ответ Стариков. - Что хорошего ска-
жешь? Позовешь водку пить или будешь свои вопросы ставить?
Они никогда не пили вместе водку, только собирались. Но Цербер никог-
да не забывал напомнить о том, что все опера ему должны. В известной
степени это соответствовало действительности.
- К вам перевезут Джафара Арцатова...
- Знаю. Который сокамерника бритвой распластал! Я его в одиночку за-
суну! Там только себя загрызть сможет...
- Не надо. В большой хате ему тоже не дадут разгуляться.
- Ах вот оно что! - Старков по-своему истолковал его фразу. - Значит,
так и сделаем...
Джафара поместили в камеру на шестьдесят человек. На вторую ночь его
обнаружили повешенным на жгуте из разорванной простыни. Вскрытие обнару-
жило следы жестоких побоев, да и длина жгута оказалась коротковатой -
покойному надо было впрыгивать в петлю, либо ему кто-то помогал... Но
смерть заключенного обычно стремятся объяснять естественными причинами,
и следствие приняло версию о самоубийстве. Все знали, что Джафар был
борзым и сам затевал драки, а не добившись победы над численно превосхо-
дящими сокамерниками, вполне мог покончить с собой. А длина жгута... Мо-
жет, измерили неправильно, может, когда снимали тело, отрезали лишний
кусок. Кто обращает внимание на такие мелочи!
В Тиходонске стало на двух опасных преступников меньше. Лис считал,
что это правильно, и угрызения совести его не мучили.
* * *
Спецавтозак группы "Финал" уже не был закамуфлирован под хлебный фур-
гон. Времена изменились, появилось множество пекарен, централизованная
доставка крупных партий хлеба прекратилась, и машина с такой раскраской
скорей привлекала внимание, чем рассеивала его. Теперь стальной кузов
украшала надпись: "Аварийно-техническая", а сверху, на маленькой площад-
ке, были намертво закреплены несколько полудюймовых труб. Когда фургон
разгонялся до семидесяти, они все равно дребезжали. Обычно Викентьев не
обращал на это внимания, но сейчас монотонный вибрирующий звук действо-
вал на нервы.
Спецмашина шла на предусмотренной инструкцией скорости - восемьдесят
километров в час. За рулем сидел многолетний пятый номер сержант Сивцев,
рядом с ним номер два - подполковник Викентьев, в кузове, за неимением
свободного места, находился первый - майор Попов. В былые времена первый
забирать "объект" не ездил - основная нагрузка ложилась на второго,
третьего и четвертого. Но сейчас ни третьего, ни четвертого не было в
фургоне вообще. Шестой тоже сегодня не задействован, и уж, конечно, не
будет ни врача, ни прокурора. Потому что впервые в истории всех групп
"Финала" проводилась не операция по исполнению смертного приговора, а ее
имитация, фарс, позорный и стыдный спектакль, смысла которого не понимал
только сержант Сивцев. Больше того, совершалось должностное преступле-
ние.
Но все было обставлено, как обычно, и автомат "АКС-74 У" лежал под
рукой у второго номера, потому что преступление всегда опасней, чем са-
мое рискованное служебное задание. Каждая легальная операция спецгруппы
страховалась специальной директивой дежурному по УВД. В детали его не
посвящали, но при поступлении радиовызова с особым паролем он был обязан
принять все возможные и невозможные меры для выполнения поступающих рас-
поряжений, используя для этого силы и средства райотделов, вневе-
домственной охраны, ГАИ и любых других служб. Сейчас такого прикрытия у
группы не было.
К тому же каждое исполнение, как и любая боевая операция, хранились в
глубокой тайне. Время, место и условия перевозки знал очень ограниченный
круг лиц: номера с первого по четвертый, начальник Степнянской тюрьмы да
начальник УВД. Пятый и шестой номера ставились в известность в последнюю
минуту, когда ничего и никому сообщить не могли, а прокурор и врач не
были посвящены в технические детали - они наблюдали только саму процеду-
ру исполнения. Осведомленные были многократно проверенными и совершенно
надежными людьми, утечка информации исключалась, тем более что ранее от-
ношение к секретам было совершенно иным. Сейчас надежность генерала
Крамского вызывала серьезные сомнения: раз он вступил в сговор с другой
стороной, а называлось происшедшее именно так, неважно в каких кабинетах
и с кем он обсуждал предстоящее дело, то мог между делом шепнуть и не-
винную фразу: "Трое, на Степнянской трассе с полуночи до часу, аварийный
фургон..."
Всего трое... Это пять лет назад бандиты не имели автоматов, гранато-
метов и принудительных систем остановки автотранспорта "Еж"... Сегодня
бронированные стены фургона и короткий малокалиберный автомат Викентьева
- просто антураж, а не средства для отражения продуманного и хорошо ор-
ганизованного нападения... Впрочем, такое нападение можно ожидать только
на обратном пути.
В Сгепнянскую тюрьму, именуемую в официальных документах "Учреждение
КТ-15", спецавтозак вкатился точно по графику - ровно в ноль тридцать.
Начальник учреждения полковник Кленов лично встречал машину. Он был обя-
зан Викентьеву: несколько лет назад наряд особого блока не смог отразить
нападение смертника, но второй и третий номера заломали озверевшего
преступника, предотвратив кровавую развязку. К тому же Викентьев не на-
писал об этом рапорт, чем спас Кленову карьеру.
- Что, опять тронулось? - спросил полковник, поздоровавшись со вторым
номером за руку и кивнув Попову. - А говорили - мораторий...
- Говорят одно, делают другое, - спокойно ответил Викентьев. - Поли-
тика. Как их можно не стрелять?
- Это верно, - на вытянутом, не по возрасту морщинистом лице на-
чальника тюрьмы отразилось полное согласие с такой постановкой вопроса.
- Тех горлопанов, правозащитничков, к нам бы в особый корпус, пусть по-
дежурят пару суток да посмотрят на этих...
Викентьев протянул зловещий бланк с красной полосой - предписание на
выдачу смертника.
- А уведомление из Москвы мы не получили... - с недоумением сказал
Кленов, рассматривая подпись генерала и гербовую печать управления. - Я
еще удивился, что вы едете...
- Их теперь не дублируют, - импровизировал второй номер. - Нам прис-
лали, считают - достаточно.
- Хоть бы сообщили... Порядки меняются каждый месяц, а инструкции
присылают через полгода...
Кленов проставил на бланке время и расписался.
- А вас что, только двое?
- Так он вроде не супермен! Не то что Удав...
Напоминание о давнем промахе отбило у Кленова охоту дискутировать, но
для себя он отметил, что всеобщее разгильдяйство и поПИПзм проникли даже
в спецгруппу и разъели даже такого железного человека, как подполковник
Викентьев.
Они прошли в особый корпус, из камеры вывели невзрачного человечка, в
котором непросто было угадать кошмар Тиходонска - любителя черных колго-
ток Киршева. Он трясся и монотонно выл, как будто скулила жестоко изби-
тая собака.
- Руки! - рявкнул Кленов, тот послушно завел руки назад, и Викентьев
защелкнул наручники. После этого второй номер расписался в получении
смертника, и его отвели в фургон. Часы показывали ноль пятьдесят, когда
группа тронулась в обратный путь.
- Это не я... Они меня заставили... Говорили, не признаюсь - убьют...
Сейчас я вам всю правду расскажу, только послушайте...
Кошмар Тиходонска плакал и нес обычную в таких случаях ахинею. Попов
привык ко всему этому, но сейчас вой и бессвязное бормотание вызывали
прилив злобы, и он понял, чем это вызвано. Когда ехали на настоящее ис-
полнение, плакать и оправдываться смертнику оставалось от силы сорок ми-
нут, и с этим мирились. Но сейчас жалко лепечущего кровавого маньяка
ожидала свобода, все существо милиционера протестовало против происходя-
щего, и вой являлся поводом излить этот протест.
- Заткнись, а то почки отобью! - рявкнул он, и, как ни странно, угро-
за подействовала, Киршев замолчал.
Обратный путь тоже прошел без приключений, через сорок минут спецав-
тозак въехал на территорию точки исполнения.
- Гля, а где же все остальные? - удивился Сивцев.
- Меньше вопросов! Ты не у тещи на блинах! - резко оборвал его Ви-
кентьев. - Сейчас разгрузимся, и тоже будешь свободен!
Сержант прикусил язык. Второй номер никогда не грубил, сейчас явно
происходило что-то непонятное. А от непонятного, как известно, лучше
держаться подальше.
Фургон не стали загонять в бокс, Киршева просто выдернули из кузова и
затолкали за скрипучую дверь. Повязки на рот и глаза тоже надевать не
стали, поэтому маньяк таращился вокруг и явно не понимал, зачем его при-
везли в этот гараж. Первый и второй номера молча стояли рядом, дожида-
ясь, пока уйдет Сивцев. Когда калитка ворот захлопнулась, они перегляну-
лись. Процедура отправки приговоренного на тот свет была отработана дос-
таточно четко, а вот как надо выпускать его на свободу, они не знали. И
Попов, и Викентьев всю жизнь занимались совсем другим: разыскивали прес-
тупников, задерживали их, охраняли за колючей проволокой, а наиболее
злостных переводили из живого состояния в мертвое.
- Повезло тебе, ублюдок, - сказал Викентьев и расстегнул наручники. -
Сейчас мы тебя отпустим. Выведем отсюда, посадим в такси и езжай к дяде
Леше. Понял? К дяде Леше. Он знает, что с тобой делать дальше.
Про дядю Лешу второму номеру сказал Крамской. Кто сказал про него ге-
нералу, Викентьев не знал. Процедура подполковника тяготила, но она под-
ходила к концу.
- Ты понял, что я сказал?
Киршев мелко-мелко затрусил головой. Если бы не упоминание родствен-
ника, он бы подумал, что это какая-то провокация. А сейчас он понял, что
произошло чудо.
Буквально на глазах с приговоренным произошла разительная перемена.
Он перестал трястись, распрямился и увеличился в объеме, как подкачанная
резиновая кукла. В глазах появились осмысленность, и он по-новому осмот-
релся вокруг.
Внезапно до Попова с удивительной отчетливостью дошло, что маньяк ос-
тается на этой земле, причем совсем рядом... Никто не повезет его за
границу - не та фигура, да и не приживется он там. Выдадут паспорт на
другую фамилию, примитивно изменят внешность, ну, может, перевезут в
другой город... Никто не станет держать его под контролем, потому что
это трудно, хлопотно и дорого, его просто выпустят в мир людей, как зу-
бастую щуку выпускают в пруд с карасями и лещиками.
На лице Киршева промелькнуло новое выражение. Он весь подобрался, как
волк перед прыжком, верхняя губа задергалась, приоткрывая стиснутые зу-
бы, глаза хищно устремились на какой-то объект, в облике появилась опас-
ная целеустремленность. Попов повернулся в направлении хищного взгляда.
Смертник смотрел на повешенный пятым номером календарь, на женские ноги,
обтянутые черным трико. В заброшенном гараже стоял возвращающийся в мир
тиходонский кошмар.
Валера держал руку в кармане, раздался характерный щелчок, и Ви-
кентьев, тоже отвлекшийся на плакат, резко повернулся. Все произошло у
него на глазах. Попов быстро протянул ствол к остриженной голове смерт-
ника, громыхнул гром, пуля проломила височную кость и вылетела из глаз-
ницы, труп шлепнулся на бетонный пол. Потом осело эхо от выстрела. Же-
лезный Кулак остолбенело смотрел на напарника. Тот спрятал пистолет и
полез за борт пиджака.
- Вот. Я не собирался этого делать. Но и служить дальше тоже не соби-
рался. Потому что дальше - край...
Сунув лист бумаги второму номеру, Попов вышел из бокса. Калитка хлоп-
нула еще раз. Викентьев машинально заглянул в листок. Это был рапорт об
увольнении. А на полу лежал труп смертника, застреленного вопреки мора-
торию на смертную казнь и установленной для этого процедуре. В Степнянс-
кой тюрьме осталась подпись Викентьева в том, что в ноль сорок пять он
принял осужденного под свою ответственность. Если при полюбовном исходе
никто не стал бы жаловаться и документы осели в архивах или попали в
печь, то сейчас поднимется шум и все выплывет наружу.
Единственное, что могло спасти второго номера, это предписание на вы-
дачу Киршева спецгруппе "Финал", подписанное лично Крамским. Надо подни-
мать генерала...
Тяжело ступая, Викентьев направился к спецмашине, где имелась рация,
настроенная на нужную волну.
Глава десятая
ИНТУИЦИЯ ЛИСА
Интуиция - прямое постижение
умом истины, не выведенное
логическим доказыванием из
других истин и не вытекающее
непосредственно из наших
чувственных восприятии.
Философский словарь
- Послушай, Филипп, а чего ты все расспрашивал девчонок, совершенно-
летние они или нет? Ну когда мы были в "Аквариуме" и потом, в "Золотой
горке"?
- А-а-а... Я же наливал. А в принципе это статья - вовлечение несо-
вершеннолетних в пьянство, - нехотя ответил Лис.
- Какой ты законопослушный! А то, что ты делал пять минут назад...
Это тоже статья? Как она называется?
Лис засмеялся и потрепал Ребенка по голове.
- Раньше - да. А теперь нельзя только до шестнадцати лет. Гуманиза-
ция!
- Очень интересно! Значит, если ты со мной спишь, это ничего, а если
ты налил мне шампанского, то тебя могут посадить в тюрьму? Так?
- Получается так.
- Ну разве не дурацкие у вас законы?
- У нас, зайка, у нас у всех. Мы только исполняем их. Если это можно
назвать исполнением...
- А я вначале подумала, что ты бандит. И девчонки так подумали.
- И испугались?
- Нет. Чего им пугаться? Бандит - тот же бизнесмен. Только покруче.
Позавидовали: клевый папик, щедрый, красивая тачка...
- В кино больше сниматься не зовут?
- Нет. Ты представляешь - пропали куда-то...
- Думаю, они сидят в тюрьме. Если тебе будут делать предложения тако-
го типа: сниматься для журналов, участвовать в конкурсе моделей, дарить
дорогие вещи, - посоветуйся вначале со мной.
Наступила пауза. Ребенок держалась подчеркнуто независимо и не любила
вторжений в свою жизнь. Поэтому от ее ответа многое зависело.
- Хорошо, попробую...
Лис обрадовался, хотя внешне никак этого не проявил.
- А правду говорят, что какие-то бандиты убивают людей выстрелами в
глаза?
- А что? - насторожился Лис. Он не любил разговоров о "живых" делах.
- А то, что в одной книжке это было. Чтобы портрет убийцы не отпеча-
тывался в зрачке. А правда отпечатывается?
- Нет, ерунда... Что еще было в той книжке?
- Один хитрый преступник придумал банду, в которой его никто не знал.
- Что? - Лис даже сел на постели, но тут же сделал вид, что просто
решил подняться. - Это как же?
- Очень просто. Он давал команды по телефону. А его подчиненные были
разбиты на пятерки, и тот, кто стоял ниже, не знал своего командира...
- Что же это за книжка? - с искренним интересом спросил Лис.
- "Яблоки с дерева зла", у меня она с собой, могу оставить...
- Оставь, пожалуйста. Давно не читал хорошую занимательную книгу...
- Сколько время?
- Девять. Мне пора на службу.
- Сегодня же суббота!
- Я работаю и по субботам.
- За это тебе много платят и выдали крутую тачку?
- Ну... Не совсем.
Ребенок встала, босиком подошла к окну и выглянула на улицу. Лис вни-
мательно рассматривал стройную фигурку, и в душе шевелилось какое-то но-
вое, неизвестное ранее чувство.
- И что там видно?
- Будет хороший день.
Она повернулась и улыбнулась Лису. Без косметики, с распущенными во-
лосами, она выглядела совсем ребенком.
- Ты всегда носи с собой паспорт.
- Зачем?
- Чтобы меня не упекли. На вид тебе можно дать четырнадцать.
Внезапно Лису в голову пришла свежая мысль, и она ему понравилась.
- Оставайся у меня. А вечером я приду, и чтонибудь придумаем...
- А мама?
- Ты же на выездной демонстрации. А она может затянуться.
- Верно. Тогда я сготовлю тебе завтрак и еще поваляюсь...
На работу Лис пришел в прекрасном настроении. Бегло просмотрел сводку
происшествий, наткнувшись на совершенно необычный факт: в Степнянской
тюрьме при попытке к бегству убит приговоренный к смертной казни Киршев.
Однако! Как можно пытаться бежать через десятки дверей и решеток особого
блока?
Несмотря на субботний день, все, кроме Попова, были на местах. Разоб-
равшись с бумагами и отдав необходимые распоряжения, Лис посидел, прики-
дывая, чем заняться в первую очередь. Надо заканчивать с Колдуном, но
Мальвина вчера на связь не вышла. Кстати... Он открыл принесенную Ребен-
ком книгу и погрузился в чтение. Последние годы он читал только опера-
тивные донесения, рапорта, планы раскрытии. Но сейчас в художественном
произведении отражались реалии розыскного дела "Колдун".
Показания Печенкова один к одному совпадали с содержанием романа.
Глубоко законспирированная преступная организация, боевые пятерки, жес-
точайшая дисциплина, показательные убийства выстрелами в глаза... Демо-
нический главарь, которого никто никогда не видел. Команды по телефону,
система связи, пароли, отзывы, негласный контроль... В объяснении Печен-
кова вместо телефонов фигурируют пейджеры, это более современно и лучше
позволяет сохранять анонимность. Даже когда сыщик арестовал главаря, ни-
каких доказательств его вины обнаружить не удалось. Помог случай: неос-
торожный выстрел разбил зеркало в прихожей, а между стеклом и рамой ока-
залась схема организации с фамилиями участников и номерами телефонов...
В это время раздался звонок.
- Это я, - тихо сказала Мальвина. - Надо встретиться. Срочно. На тре-
угольнике через полчаса.
Треугольником они называли место в нижнем ярусе городского парка,
между фонтаном, детской площадкой и обсерваторией. На ходу Лис почему-то
вспомнил, как ему позвонил возбужденный Леший со своим неприятным сюрп-
ризом. Почему ему это пришло в голову, он объяснить не мог.
Мальвина уже сидела на скамейке в узком коротком платье, высоко отк-
рывающем бедра. Эффектная девушка в таком наряде привлекает внимание,
что совершенно излишне при встрече агента с курирующим офицером. Лис
много раз говорил ей о правилах конспирации, но беседы не достигли цели.
Что ж, делать нечего...
С безразличным видом он опустился на другой край скамейки, достал си-
гареты, закурил, не глотая дым.
- Пионерская четыре, новый дом в полтора этажа, - сказала Мальвина,
глядя в другую сторону. - Я вчера была у него до вечера, а сегодня приш-
ла - он лежит мертвый...
- Что?! - Лис в который раз подивился своей интуиции. Такое же сооб-
щение сделал тогда и Леший. Только он не крутил, а выложил все, как
есть.
- Мертвый... - безучастно повторила Мальвина.
- Убитый? Как, чем?
- Не знаю. Я не доктор. Пришла, увидела и убежала...
Лис хотел спросить, не она ли прикончила Колдуна, но сдержался. За-
чем? В таких случаях чем меньше знаешь, тем лучше...
- Иди домой, я сам тебя найду.
Он встал, бросил сигарету в урну и, не торопясь, пошел по посыпанной
желтой тырсой аллее. Человек посидел, покурил и гуляет себе дальше...
Через двадцать минут Лис был на Пионерской. Машину он оставил за пять
кварталов, несколько раз обошел дом со всех сторон, присматриваясь и
прислушиваясь, наконец скользнул в незапертую калитку. Задержавшись на
веранде, надел белые нитяные перчатки. Дверь в дом тоже оказалась откры-
той. Из просторного холла двери вели в гостиную, каминный зал, спальню и
кухню-столовую. Изящная винтовая лестница приглашала на второй этаж.
Неплохое гнездышко свил себе Колдун! А главное - никому не известное...
В гостиной громко играла музыка. Подчиняясь интуиции. Лис направился
туда. Рука сама извлекла из открытой кобуры нетабельный "ПМ". Служебный
пистолет сдан до окончания расследования стрельбы в Шерипова. По закону
он должен сейчас то, что он ищет. Так и получилось: под покрытым
амальгамой стеклом скрывался листок бумаги. Опер извлек его и, не разг-
лядывая, сунул в карман. Потом посмотрел на часы. Он находился в доме
пять минут. Можно себе позволить еще столько же.
У окна стоял письменный стол. Бегло просмотрев содержимое ящиков, он
не нашел ничего интересного. Но, нагнувшись и осмотрев каждый из них
снизу, наткнулся на приклеенный лейкопластырем конверт - этот прием,
многократно описанный в шпионских романах, был известен даже не искушен-
ному в литературе Лису. В конверте находился десяток визитных карточек
только с одним словом: "Колдун". Одну он зажал в левой руке, остальные
положил в карман. На миг вернувшись в гостиную, он разжал пальцы, и кар-
точка, кувыркаясь, спланировала на грудь убитого. Больше в этом доме ему
было нечего делать.
Проехав через весь город, он выехал на набережную. Только здесь обна-
ружил, что забыл снять перчатки. Правая прилипла к ребру ладони. На бе-
лой ткани проступало пятнышко крови размером с пятирублевую монету. Ког-
да он все-таки сорвал перчатку, присохшая ранка вновь стала кровоточить.
Черт! Перехватив ладонь платком, он осторожно достал зазеркальный лис-
ток, внимательно всмотрелся в схему. Четыре квадратика, в каждом пять
фамилий с указанием номера пейджера и командного пароля. Судя по под-
чисткам, персональный состав время от времени претерпевал изменения. Лис
без труда нашел фамилию Печенкова. Рядом стоял вопросительный знак.
От квадратиков тянутся вверх четыре линии, сходящиеся в один кружок.
В нем фамилия, номер пейджера, телефона, опять пароль. От кружка снова
идет линия вверх, но она обрывается в никуда. Теперь этот обрыв выглядел
весьма символичным.
Лис задумался, приводя в систему то, что как-то само собой вызрело в
голове. Рано или поздно труп гражданина Рогалева, скромного массажиста
спорткомплекса "Прогресс", будет обнаружен. Карточка Колдуна и нетради-
ционный способ убийства дадут пищу следственным версиям и обывательским
пересудам. То, что убитый Рогалев и есть всемогущий Колдун, знает только
один человек. Тот самый, кто теперь держит в руках упирающуюся в никуда
линию на схеме Организации. И только он знает, как Организацией управ-
лять... Фактически он занял место Колдуна!
Выйдя из машины, Лис поискал глазами небольшой, но увесистый камень,
засунул его в окровавленную перчатку, сверху надел вторую, на миг заду-
мался: не положить ли туда визитки Колдуна? Но решил этого не делать.
Любая экспертиза покажет, что визитки подлинные, а это может приго-
диться... Мало ли, как сложится жизнь! Завязав перчатки в компактный
узел. Лис швырнул его как можно дальше от берега. Бесшумно всплеснулась
холодная весенняя вода.
Он вернулся в кабину невзрачной "Волги". Разгромить Организацию Кол-
дуна теперь можно в течение нескольких часов. Вопрос в том, кому это вы-
годно? И ответ готов: закону, обществу и государству. Но окружающая
действительность учит каждого, что эти абстрактные категории хороши
только для откровенной демагогии. Все действия и решения должностных лиц
на любом уровне диктуются исключительно личной выгодой. А личную выгоду
от успешно проведенной операции поимеют в первую очередь генералы Нырков
и Крамской, показавшие умение руководить борьбой с организованной прес-
тупностью в городе Тиходонске. Подполковник Коренев может рассчитывать
на досрочное снятие ранее наложенного взыскания да денежную премию в
размере оклада.
Лично ему выгодней дергать ведущую вниз ниточку, управляя Организаци-
ей в своих целях. Но превращаться в Колдуна он не собирался: волкодав,
всю жизнь защищавший отары от волков, не может сдружиться с серыми раз-
бойниками и вместе с ними резать овец! Так что же делать?
Три года назад, когда ему в руки попал миллион долларов, Лису уже
приходилось ломать голову над схожей дилеммой. И он честно вернул его
государству, хотя и злоупотребил служебным положением, трахнув на нем
Натаху. Но с тех пор миллион долларов перестал быть оглушительной сум-
мой, во всяком случае, ежемесячно пресса обыденно сообщает о хищениях
сотен миллионов, и эти сообщения столь же обыденно тонут в потоках дру-
гой информации. Так кого и чему научил пример честности Лиса? Многие
просто считают его дураком...
Так и не придя к окончательному решению, Лис завел мотор.
* * *
Валера Попов еще проходил медкомиссию, но Лис уже устроил его в "Зо-
лотой круг" начальником службы безопасности вместо Байкова. Заработок
майора возрос сразу в четыре раза. Хондачев был очень доволен своим
"консультантом" и беспрекословно выполнял его рекомендации.
