дальнейших указаний.
- Ну что ж. - Хозяин легко, несмотря на грузность фигуры, поднялся с
кресла. - Прошу к ужину. Если предложение Антона Андреевича мы принима-
ем, как было модно когда-то говорить, за основу, то детали мы обсудим за
столом. Прошу!
Он элегантным и одновременно властным жестом указал на дверь, ведущую
в соседнюю комнату. За столом Чинцов оказался рядом с Антоном Андрееви-
чем. Турышев и еще один гость уселись до другую сторону стола, Хозяин -
во главе. Чинцов несколько успокоился. То задание, которое на него воз-
ложили, представлялось ему вполне посильным, и он уже начал прокручивать
в голове разные варианты его выполнения. Но внезапно обстановка накали-
лась.
- Кстати, - произнес сидящий напротив Чинцова Турышев, - я полагаю,
что мы с вами собираемся совершенно непродуктивно использовать такого
человека, как наш Григорий Валентинович. Я думаю, он мог бы сделать го-
раздо больше.
- Да? - Хозяин опустил вилку, которую уже подносил ко рту вместе с
сочным куском свинины.
- Я полагаю, - продолжал Турышев, - что грязные намеки в желтой прес-
се - это не совсем то, что нужно, для такого мощного удара, который мы
хотим нанести. Было бы куда эффектнее, если бы ктонибудь из руководите-
лей спецслужб дал интервью, в котором вполне недвусмысленно заявил бы,
что точное время начала штурма Грозного было доложено нашему воена-
чальнику буквально утром того дня, когда он так поспешно покинул Чечню.
То есть он вроде бы ни на что не намекает и в трусости никого не обвиня-
ет, он просто защищается от тех публичных нападок, которые нам пообещал
организовать уважаемый Антон Андреевич. А уж выводы граждане сами сдела-
ют. А не сделают - так средства массовой информации им помогут. Одно де-
ло - пустые домыслы газетчиков, и совсем, совсем другое - сопоставление
и анализ высказываний нескольких руководителей, причем высказываний пуб-
личных, а не кулуарных сплетен. Это выглядит куда убедительнее, смею вас
заверить. И потом, такого рода ситуация обязательно станет достоянием
общественности не только в нашей стране, но и за рубежом. Резонанс будет
очень большим. Вспомните, господа, сколько криков было вокруг интервью
Ратникова.
"Ну началось! - в ужасе подумал Чинцов. - Только этого мне не хвата-
ло. Ратникова сделал Павел, чтоб его черти на куски разорвали. Мне такое
дело не потянуть".
- А что? - заметно оживился Хозяин. - Это очень хорошая мысль. Давай-
те ее обсудим.
Чинцов уткнулся в тарелку, изо всех сил делая вид, что ход обсуждения
его не особенно интересует. Вместе с тем каждое произнесенное слово от-
давалось в нем похоронным звоном.
- По-моему, вам не очень нравится эта идея, - тихо произнес сидящий
рядом Антон Андреевич.
- Вы правы, - с готовностью откликнулся Григорий Валентинович.
- Отчего же? Вы не верите в эффективность такого поворота событий?
Или видите какие-то подводные камни, которые пока недоступны взору всех
здесь присутствующих?
- Я не уверен, что смогу организовать то, что нужно, - уклончиво от-
ветил Чинцов. - Я не привык работать наспех. Для подготовки такого ин-
тервью требуется очень много времени. Вы меня понимаете?
- Отчасти, - кивнул Антон Андреевич. - Вы хотите сказать, что для то-
го, чтобы заставить человека из спецслужб сказать все нужные нам слова,
его надо предварительно очень долго готовить. Я правильно вас понял?
- Совершенно верно, - обрадованно согласился Григорий Валентинович. -
Нужно присмотреться к этому человеку, не говоря уже о том, чтобы его вы-
брать из множества других. Нужно изучить его жизнь и изготовить оружие,
при помощи которого его можно заставить делать то, что мы хотим. Это
вопрос месяцев, а не десяти дней.
- Позвольте спросить, а сколько времени у вас ушло на подготовку Рат-
никова?
- Четыре месяца, - солгал Чинцов не моргнув глазом.
- Неужели?
Антон Андреевич повернул голову и с интересом глянул на соседа по
столу. От этого взгляда Григорию Валентиновичу стало не по себе. Не ве-
рит, что ли? С чего бы ему сомневаться? Неужели знает правду? Откуда?
- Да, представьте себе, четыре месяца, - мужественно подтвердил Чин-
цов. - И это при том, что у меня были очень хорошие помощники.
- А теперь что же? Где ваши помощники?
- Их нет. - Григорий Валентинович многозначительно улыбнулся. - Вы же
знаете, вероятно, о том, как распалась та команда, в интересах которой я
работал до недавнего времени. Мои помощники были людьми членов этой ко-
манды. Мне они не подчиняются, к сожалению, и сейчас у меня доступа к
ним нет.
- А наши помощники вас не устроят?
- Трудно сказать, - неопределенно ответил Чинцов. - Я пока не знаю их
возможностей и способностей. Да и в любом случае, за десять дней такую
сложную работу проделать никому не удастся. Нет, Антон Андреевич, это
нереально. Видите, я не хочу вводить вас в заблуждение и делать вид, что
я могу все, даже то, чего на самом деле не могу. Мы с вами делаем
серьезное дело и должны работать с открытыми глазами. Убедите, пожалуйс-
та, ваших друзей в том, что они строят напрасные иллюзии насчет этого
интервью. Времени слишком мало.
- Хорошо, я готов с вами согласиться. Но если я найду вам толкового
помощника, вы возьметесь за организацию этого интервью?
- Я же сказал вам, Антон Андреевич: даже с самыми лучшими помощниками
для этой работы требуется не один месяц.
- Ну что ж, вернемся к этому разговору попозже, - улыбнулся Антон
Андреевич. - Воздадим должное искусству повара.
Общий разговор тем временем перешел на проблемы финансирования. Гри-
горий Валентинович краем уха прислушивался к ходу беседы и понимал, что
речь идет о нем и о том задании, которое на него собираются возложить.
- Григорий Валентинович, - обратился к нему Хозяин, - мы все здесь
люди здравые и не требуем от вас, чтобы вы разделяли наши политические
позиции. Мы пригласили вас как специалиста, эксперта, и ваши услуги бу-
дут соответствующим образом оплачены. Мы готовы обсудить сейчас ваши ус-
ловия.
- Речь идет об организации отъезда военачальника из Чечни? - с невин-
ным видом поинтересовался Чинцов.
- Нет, речь идет об организации интервью одного из руководителей
спецслужб.
- Григорий Валентинович не считает это возможным, - вступил в разго-
вор Антон Андреевич. - И я склонен с ним согласиться. Такая работа тре-
бует очень долгой и тщательной предварительной подготовки и за десять
дней вряд ли может быть выполнена эффективно.
- Это не разговор, - поморщился Хозяин. - Чем сложнее работа - тем
выше оплата, и это мы готовы обсудить. Григорий Валентинович, сколько
будет стоить, по вашим оценкам, эта работа?
- Если бы у меня было достаточно времени и квалифицированные помощни-
ки, - осторожно ответил Чинцов, - я оценил бы ее... Ну, скажем, в
пятьсот тысяч долларов.
- То есть за интервью Ратникова вы получили именно столько? - уточнил
еще один гость, имени которого Чинцов не запомнил.
- Да, - уверенно сказал он и снова солгал. За Ратникова Мальков зап-
латил ему всего двести тысяч. Но Малькова нет больше, и уличить Чинцова
во лжи теперь некому.
- Стало быть, с учетом сжатых сроков мы предлагаем вам в два раза
больше. Вас это устраивает?
Миллион! Целый миллион замечательных шершавых зелененьких долларов! У
Чинцова даже дух захватило. Он-то ожидал, что они начнут торговаться,
будут снижать размер гонорара, и собирался упираться на цифре "пятьсот
тысяч", нажимая на сложности, связанные с недостатком времени. Он очень
надеялся на то, что сумма их испугает и они сами откажутся от идеи с ин-
тервью. А они... Миллион! Боже мой! Да как же тут отступать?
- Да, меня это устраивает, - произнес его речевой аппарат раньше, чем
Чинцов успел сообразить, в какую петлю лезет.
- И вы гарантируете выполнение задания?
- Да, гарантирую, - сказал Григорий Валентинович, чувствуя, как все
вокруг поплыло и закружилось в сумасшедшем танце.
Что он делает! Зачем он соглашается? Идиот! Но разве можно устоять
перед миллионом долларов...
- А если что-то не получится? - продолжал допытываться гость, сидящий
по другую сторону стола рядом с Турышевым.
- Стало быть, я не получу гонорар, - вымученно улыбнулся Чинцов, всем
своим видом показывая, что это само собой разумеется.
- Нет, так не годится. Мы приложим большие усилия к проведению преды-
дущих этапов нашей комбинации, вгрохаем в это солидные деньги, а на пос-
леднем этапе окажется, что все было напрасно, потому что у Григория Ва-
лентиновича что-то не получилось. Мы не можем на это пойти, - возразил
Антон Андреевич. - Мы только что обсуждали с Григорием Валентиновичем
эту проблему, и он сказал мне, что на подготовку Ратникова у него ушло
четыре месяца. Согласитесь, мы не можем ожидать, что он сумеет сделать
такую же работу всего за десять дней. Это с нашей стороны было бы опро-
метчиво. Я предлагаю вернуться к нашему первому варианту и использовать
прессу при помощи господина Турышева. И пусть Григорий Валентинович за-
нимается организацией отъезда нашего военачальника из Грозного.
- Да, между прочим, - встрял Турышев, - а кто будет этим заниматься,
если господин Чинцов возьмет на себя интервью? Об этом-то мы с вами не
подумали.
- Господин Чинцов будет делать то, что ему поручат, - жестко произнес
Хозяин. - И за каждую выполненную работу будет получать гонорар. Вы, ка-
жется, забыли, господа, что господин Чинцов приглашен сюда именно как
исполнитель. Наша задача - определить цели, разработать комбинацию и
найти деньги на ее реализацию, его задача - выполнять. Не так ли, Григо-
рии Валентинович? И если уважаемый Григорий Валентинович думает, что мы
не знаем, из каких источников пришли те деньги, которыми оплачивал его
услуги покойный губернатор Мальков, то он сильно ошибается. Мы это знаем
и при необходимости сможем доказать. Итак, во сколько вы оцениваете ра-
боту по отзыву военачальника из Чечни?
Такой оборот напугал Чинцова. Они приперли его к стенке, и пути назад
у него теперь нет.
- Двести тысяч, - пробормотал он вмиг одеревеневшими губами.
- Прекрасно. Будем считать, что мы договорились. И имейте в виду,
Григорий Валентинович, если вы не отработаете эти деньги, то все, что за
последние полгода вы положили себе в карман, будет у вас конфисковано
правоохранительными органами. Мы об этом позаботимся. Трудно представить
себе деньги более грязные, чем деньги Малькова и Юрцева, а то, что они
платили эти деньги именно вам, доказать труда не составит. Я надеюсь,
никаких неясностей между нами не осталось?
- Разумеется. Я полагаю, что проблем не будет, - ответил Чинцов, по-
нимая, что делает очередной шаг на эшафот. И шаг огромный.
Машина Антона Андреевича шла впереди, и Чинцов велел сидящему за ру-
лем Сереже не обгонять ее. Когда расходились, Антон Андреевич вполголоса
сказал:
- Держитесь за мной. Нам надо поговорить.
Машины Турышева и другого гостя умчались далеко вперед, а Антон Анд-
реевич и следовавший за ним Чинцов ехали со средней скоростью, хотя пус-
тое вечернее шоссе позволяло двигаться намного быстрее.
Идущая впереди машина свернула вправо и съехала с шоссе на грунтовую
дорогу.
- За ним, - скомандовал Чинцов.
Метров через двести после поворота они остановились. Антон Андреевич
вышел из машины, приглашая Чинцова сделать то же самое. Мужчины отошли
от автомобилей и стали неторопливо прохаживаться взад-вперед.
- Мне кажется, вы попали в не очень приятную ситуацию, - начал Антон
Андреевич.
- Да, - уныло согласился Чинцов. - И это еще мягко сказано.
- Значит, шансов на выполнение задания никаких?
- Очень мало. Я же вам объяснял...
- Да, я помню, - перебил его Антон Андреевич. - Время, помощники и
так далее. Я могу попробовать вас выручить, если хотите.
- Каким образом? - вскинулся Чинцов.
- Я могу организовать это интервью.
- Так почему же вы не сказали об этом всем остальным? Задание поручи-
ли бы вам. И деньги вы заработали бы большие. Я вас не понимаю.
- А я объясню, - снисходительно улыбнулся Антон Андреевич. - Я счита-
юсь политическим соратником и, как предполагается, должен работать за
идею, а не за деньги. А вы, напротив, специалист, и работаете как раз за
деньги, а не за идею. И если бы я сказал, что могу выполнить эту работу,
то никакого гонорара мне не полагалось бы. Улавливаете?
- Да, конечно.
- Кроме того, мне не хотелось бы, чтобы мои друзья знали о моих воз-
можностях. Это примерно так же, как сказать всем, что у тебя есть прек-
расный дантист, твой близкий друг, который работает исключительно хоро-
шо, а берет со своих знакомых исключительно недорого. И тут же все начи-
нают тебя просить, чтобы ты составил протекцию, устроив им хорошего вра-
ча и за маленькую плату, представив их как твоих знакомых. Понимаете? Ты
вынужден соглашаться, потому что тебе Неудобно отказывать, и при этом ты
лишаешь своего друга-врача нормальных заработков, вынуждая его тратить
время на твоих знакомых, которые платят мало. Он бы вместо этого лечил
других клиентов, которые платят куда больше. Люди, как вам известно, до-
вольно бесцеремонны и имеют приятное обыкновение вцепляться в глотку,
требуя услуг и одолжений. Одним словом, возможность сделать интервью у
меня есть, но афишировать ее я не хочу. И работать бесплатно тоже не хо-
чу. Так мы сможем с вами договориться?
- Каковы ваши условия? - спросил Чинцов, чувствуя, как забрезжившая
надежда вливает в него живительные силы.
- Организацией выезда военачальника из Чечни вы занимаетесь сами и
гонорар в размере двухсот тысяч долларов тоже получаете сами. Интервью
буду организовывать я, но это будет подано как ваша личная работа, вы
получите свой гонорар и передадите его мне. Вот и все.
Миллион уплывал, плавно покачиваясь на волнах и махая ручкой в про-
щальном жесте. Григорий Валентинович представил себе эту картину очень
живо и даже в красках.
- Что, весь миллион отдать вам? - на всякий случай переспросил он,
втайне надеясь, что хотя бы небольшая кучка восхитительных зеленых бума-
жек одумается, повернется и поплывет обратно к берегу.
- А вас это не устраивает? - удивился Антон Андреевич. - Пожалуйста,
я готов выслушать ваши соображения.
- Мне казалось, что сохранение вашего секрета имеет некоторую цену, -
заметил Чинцов.
- А сохранение ваших секретов, выходит, цены не имеет? Вы согласны с
тем, что происхождение ваших денег, полученных от Малькова, будет преда-
но огласке и уголовному преследованию? Григорий Валентинович, мы оба бу-
дем молчать и таким образом расплатимся друг с другом... А миллион вы
отдадите мне. Если вас это не устраивает, просто не принимайте мою по-
мощь. Я же не навязываюсь вам. И обид никаких не будет, честное слово.
- Нет-нет, я согласен, - вздохнул Чинцов. - Меня все устраивает. Мы
договорились.
- Ну вот и славно, - улыбнулся Антон Андреевич. - В таком случае - по
машинам?
Чинцов вернулся в машину. Ему стало легче. Конечно, с миллионом при-
дется проститься, но, глядя правде в глаза, он и не смог бы его отрабо-
тать без Павла. А надеяться на то, что за десять дней удастся его разыс-
кать и уговорить работать, никаких оснований не было. Зато двести тысяч
за отъезд военачальника из Грозного он уж как-нибудь сделает!
Виктор Алексеевич Гордеев задумчиво глядел на Юру Короткова, обдумы-
вая ту информацию, которую только что услышал. Короткову было поручено
выяснить, кто такой Григорий Валентинович Чинцов, чем живет и дышит и
почему двое мужчин, разъезжающие на его машине, упорно попадаются на пу-
ти Анастасии Каменской. Юра узнал, что Чинцов работает в аппарате Госу-
дарственной Думы, а двое мужчин, ездящие на его серебристом автомобиле
марки "ауди" 1991 года выпуска, - это Сергей Яковлев и Николай Обидин.
Коротков тоже их узнал, именно они были в Самаре и Уральске. Стало быть,
изначально им нужен был Сауляк, а вовсе не Анастасия. По всей вероятнос-
ти, как раз Чинцова и его парней имел в виду Антон Андреевич Минаев,
когда говорил своему другу генералу Коновалову о том, что за Сауляком
начнется охота. До этого момента все сходилось.
А потом Коротков сообщил, что Чинцов ездил за город и посетил дом
весьма известной в политических кругах личности. И все бы ничего, но
среди гостей этого политика в те же часы был и сам Антон Андреевич Мина-
ев. Более того, на обратной дороге в Москву Минаев и Чинцов делали оста-
новку и о чем-то говорили. И это полковнику Гордееву очень не понрави-
лось. Если с самого начала генерал Минаев заявил себя противником Чинцо-
ва, то почему сейчас они оказались в одной упряжке? Виктор Алексеевич
терпеть не мог политических интриг, но ему очень не хотелось, чтобы в
результате этих игр пострадала Настя. Ведь камнем преткновения с самого
начала был Сауляк. А Настя помогла его вывезти прямо из-под носа у людей
Чинцова. И если Минаев и Чинцов сумели договориться, то как знать, не
скажется ли это на Каменской?
- Но ведь Настасья выполняла просьбу Минаева, - говорил Коротков. -
Неужели вы думаете, что он отплатит ей черной неблагодарностью?
- А кто его знает, - задумчиво качал головой Виктор Алексеевич. -
Нынче вошло в моду сдавать своих друзей и помощников. Я вот думаю, гово-
рить Настасье про Минаева или не надо пока. Как ты считаешь?
- Я бы сказал. Глядишь, она что-нибудь и придумает.
- Придумает, - передразнил его полковник. - Конечно, тебе только это
в голову и приходит. Привык относиться к ней как к аппарату для произ-
водства идей. А о том, что она испугается, ты не подумал? У нее, между
прочим, тоже нервы есть. Как бы ты себя почувствовал, если бы узнал, что
тебя могут использовать как разменную карту в игре между Думой и ФСБ?
- Наверное, плохо, - согласился Коротков. - Но вы Аську со мной не
равняйте, она другая. Ей чем труднее - тем интереснее. У нее голова
по-другому устроена.
- Да речь идет не о том, что труднее, а о том, что опаснее, - с доса-
дой ответил Гордеев. - Ладно, я принял решение. Настасье пока ни слова.
Где Селуянов?
- Бегает, - пожал плечами Коротков. - Где же ему быть? На задании.
- Как появится - сразу ко мне. Оба. И молчи, ради Бога, Коротков. Я
знаю, ты с Настасьей дружишь много лет, и у тебя появилась отврати-
тельная привычка все ей рассказывать и всем сразу же делиться. Хоть сло-
во ей вымолвишь про Минаева и Чинцова - башку оторву вместе с ногами и
уволю к чертовой матери. Уяснил?
После ухода Короткова Виктор Алексеевич еще какое-то время посидел в
задумчивости, потом решительно поднялся, надел пальто, запер кабинет и
покинул здание на Петровке.
- Как тебе моя Анастасия? - спросил Виктор Алексеевич. - Жалоб нет на
ее работу?
- А ты, можно подумать, приехал для того, чтобы об этом спросить, -
отпарировал Коновалов. - Не темни, Виктор. Какая нужда у тебя?
- Нет, Александр Семенович, это у тебя нужда, не у меня. Но я, памя-
туя нашу с тобой старую дружбу, а также тот факт, что ты все-таки явля-
ешься моим начальником, хоть и не прямым, сам к тебе приехал.
- Ну-ка, ну-ка, - заинтересованно проговорил Коновалов. - Послушаем.
- Ты зачем же, Александр Семенович, девочку мою подставляешь, а? Я
разве для этого ей твое задание поручил? Неблагородно ты поступаешь.
- А попонятней можно? - насторожился начальник главка.
- Нельзя попонятней, - сердито откликнулся Гордеев. - Сам ничего не
понимаю. Кто такой этот твой Минаев?
- Как это - кто такой? Я же вас знакомил.
- И давно ты его знаешь?
- Сто лет. Или девяносто. В общем, давно. В чем дело-то, Виктор?
- А в том дело, Александр Семенович, что твой Минаев просил защитить
Павла Сауляка и ссылался на происки неких врагов. Мы ему поверили, Анас-
тасию отрядили Павла спасать, она успешно твое поручение выполнила и
привезла его прямо в жаркие объятия генерала Минаева, при этом отметив,
что Павла действительно выпасали какие-то люди, причем весьма настойчи-
во. Более того, эти люди до сих пор интереса с нему не утратили и про-
должают настойчиво его искать и преследовать. И вдруг я узнаю, что эти
люди работают на одного гражданина, с которым Минаев очень даже хорошо
знаком. Более того, они вместе посещают некие политические посиделки и
ведут, прячась от посторонних глаз, тайные приватные беседы наедине. И
складывается у меня, Александр Семенович, нехорошее такое впечатление,
что твой дружок из ФСБ водит тебя за нос. А вместе с тобой - и меня. А
девочку мою просто подставил.
- Погоди, Виктор, погоди. Ты точно уверен в том, что сказал?
- На все сто.
- И кто этот гражданин, с которым Минаев ведет тайные беседы?
- Некто Чинцов из Госдумы. Не слыхал о таком?
- Нет, - покачал головой Коновалов.
- Смотри, что у нас получается. Если Минаев и Чинцов - одна компания,
то зачем нужна была ложь о том, что Павла будут искать? Искали-то его
люди Чинцова, которые для Минаева никакой опасности не представляют. И
коль Минаев хотел увести Сауляка именно от Чинцова, то, стало быть, меж-
ду ними идет какая-то игра. И мою девчонку в эту игру впутывают. Возьмем
другой вариант. Минаев и Чинцов снюхались только сейчас. В тот момент,
когда Сауляк выходил из колонии, они действительно играли в разных ко-
мандах. Тогда почему люди Чинцова продолжают ее преследовать? Почему си-
дят всю ночь в машине под ее окнами?
Тут Виктор Алексеевич, конечно, передернул. Он знал, что люди Чинцо-
ва, Яковлев и Обидин, в последнее время интерес к Анастасии потеряли. Но
он умышленно сгущал краски, надеясь растормошить Коновалова. Ему очень
не нравился сам факт тесного общения генерала Минаева с человеком, кото-
рого он совсем недавно выставлял своим врагом.
- Ты пойми, Александр Семенович, я послал Анастасию в Самару, потому
что ты, лично ты представил дело таким образом, будто Сауляка непременно
постараются убрать. Иными словами, мы с тобой, а вернее - я под твою
дудку отреагировал, как нормальный милиционер: если готовится убийство и
я об этом знаю, мой долг - его предотвратить. Или хотя бы постараться
это сделать. Но если все это ложь, если никакое убийство и не планирова-
лось, то зачем мы старались? Мы что же, втемную работали на чужого дядю?
Позволили себя обмануть, как несмышленые малыши? Зачем, ответь мне,
Анастасия ездила в Самару? Ради какой такой цели, если на самом деле
Павлу Сауляку ничто не угрожало? Что за всем этим стоит?
- А если все-таки угроза была?
- А если была, то почему Минаев теперь играет за команду противника?
Ты же знаешь, какие в этой игре правила. Когда бывшие враги начинают до-
говариваться, они в знак примирения идут на взаимные уступки. Не слыхал,
Александр Семенович, как это бывает? Так я тебе расскажу как. Один дру-
гому говорит: твой человек мне в свое время гадость сделал или иным ка-
ким образом помешал. Ущерб мне нанес. Ты мне его отдай, я его накажу се-
бе на радость и другим на устрашение. И отдают, можешь мне поверить. И я
очень не хочу, чтобы таким человеком оказалась моя Анастасия.
- Виктор, я знаю Минаева как человека порядочного и крепкого профес-
сионала. Не верю я, чтобы он затеял какую-то нечистую комбинацию. Вот
хоть режь меня - не верю. Может, ты ошибаешься? Ты уверен в своей инфор-
мации?
Генерал Коновалов знал, как и о чем надо спрашивать. Уверенным можно
быть только в той информации, которую сам добыл. Только в том, что видел
своими глазами, слышал своими ушами, трогал собственными руками. Все ос-
тальное - вопрос доверия к тому, кто приносит информацию. Мог ли полков-
ник Гордеев был абсолютно уверенным в Короткове? Мог ли он голову дать
на отсечение, что Юра нигде и ни в чем не ошибся? Можно ли было пок-
лясться в том, что наводчик автомобильных воров, с которым разговаривал
Миша Доценко, дал правильный номер машины? Да, с номером машины, пожа-
луй, можно быть уверенным, потому что Юра Коротков своими глазами видел
людей, которые на ней ездят, и узнал их. Таких совпадений не бывает. А
если он обознался? Ведь Анастасия-то их в Москве не видела и правоту Ко-
роткова подтвердить не может. И потом, действительно ли была эта встреча
за городом у известного политика, с которой Минаев и владелец этой маши-
ны уезжали вместе? Действительно ли это Минаев и Чинцов останавливались
поздним вечером на дороге и о чем-то разговаривали? А может быть, Юра
ошибся и это были совсем другие люди? Ах, если бы Гордеев видел все это
сам, своими глазами! Тогда он говорил бы с Коноваловым куда увереннее.
- Считай, что это обыкновенная оперативная информация, - сухо сказал
Гордеев. - И, оценивая ее достоверность, делай те же скидки и допущения,
что и обычно. Она что, кажется тебе абсолютно невероятной?
- Я думаю, все это не более чем недоразумение, - уклонился от ответа
Коновалов. - Люди могут случайно встретиться в одном кругу и даже подру-
житься, не подозревая, что являются давними противниками. Сам знаешь,
такое случается. Я бы не хотел, чтобы ты подозревал Минаева в чем-то
неблаговидном.
- Ты можешь за него поручиться?
- Да... Пожалуй, да, - твердо ответил Александр Семенович.
Виктор Алексеевич вернулся на Петровку вполне удовлетворенный итогами
беседы с генералом. Он был уверен, что не позже сегодняшнего вечера
Александр Семенович Коновалов свяжется с Антоном Андреевичем Минаевым и
проинформирует его о разговоре с полковником из МУРа. Нет, Гордеев вовсе
не подозревал начальника главка в двурушничестве. Но он предполагал, что
разговор встревожит генерала и тот непременно захочет переговорить с Ми-
наевым хотя бы для того, чтобы убедиться в том, что Гордеев ошибается. А
заодно и для того, чтобы предупредить Антона Андреевича насчет Чинцова.
Дескать, это тот самый человек, люди которого собирались разделаться с
Павлом в Самаре. Старая дружба...
Ближе к вечеру появился Коля Селуянов. Вместе с Коротковым они зашли
к Гордееву.
- Значит, так, дети мои, - начал полковник, опуская длинные предисло-
вия. - С этого часа все внимание - генералу Минаеву. Посмотрите, как он
будет себя вести, с кем встречаться. Этот человек мне не нравится, и я
хочу знать о нем все. Анастасии - ни слова. Убью, если проболтаетесь.
Наружное наблюдение не подключаем. О факте разработки генерала из ФСБ
они обязаны доложить по инстанции и получить разрешение. Информация уй-
дет, а нам с вами этого не надо. Никакого реального уголовного дела под
всем этим нет, действуем на свой страх и риск, нелегально и по-парти-
зански. Речь идет о нашей Анастасии, поэтому, ребятки, надо постараться.
Коротков, введи Колю в курс дела. Все, отправляйтесь.
Около восьми часов Гордеев разобрался с неотложными делами и собрался
было вызвать к себе Каменскую с докладом по текущим делам, но передумал
и зашел к ней сам. Она сидела за столом, заваленным горами бумаг, блед-
ная, с синяками под глазами. Но сами глаза блестели, и Гордеев понял,
что она не больна, а просто устала.
- Чем порадуешь? - спросил он бодро.
- Всяким разным, - улыбнулась Настя, распрямляясь и потирая затекшую
от долгого сидения поясницу.
Она подробно рассказала Гордееву все, что сумела наработать за день,
и он в который уже раз подивился тому, как много она успевает. Он, на-
верное, никогда не смог бы с таким упорством сидеть над бумагами, справ-
ками, цифрами, схемами. Энергия всегда била в нем ключом, и долгие каби-
нетные посиделки были совсем не для него. А Анастасия могла сутками не
подниматься из-за стола, занимаясь работой, требующей кропотливости и
внимания.
- Как движется дело в бригаде у Коновалова? Ты уже перестала огор-
чаться?
- А что, неужели было заметно, что я огорчаюсь?
- Еще как, - усмехнулся Гордеев. - Но не всем, конечно, только мне. Я
ж тебя знаю как облупленную. Если ты говоришь ровным веселым голосом, а
руки дрожат, значит, в ближайшие минуты ты начнешь бить посуду или рвать
черновики. Признавайся, била чашки?
- Нет, - улыбнулась Настя. - У меня их мало, я их берегу.
- Значит, бумажки свои рвала на мелкие кусочки.
- На крупные, - уточнила она. - Это было.
- Но теперь-то успокоилась?
- Конечно. Теперь я вынашиваю новые идеи. Хочу пойти не от биографии,
а от характера. Знаете, нынче это модно: реконструкция личности преступ-
ника по особенностям совершения им преступлений. Особенно эффективно бы-
вает, если преступлений несколько.
- За модой погналась? Раньше за тобой этого не водилось, - заметил
Виктор Алексеевич.
- Ну так от безвыходности, - развела она руками. - Меня прямо злость
берет при мысли, что этот "палач" ходит где-то у нас под носом. Ведь я
почти уверена, что с областями не ошиблась. Следующая его жертва, если
она вообще будет, - обязательно в одной из трех оставшихся областей.
Знаете, как обидно, когда понимаешь, где он объявится, и ничего сделать
не можешь. С кругом потенциальных потерпевших я промахнулась, с кругом
потенциальных преступников - судя по всему, тоже. Но хоть с местом-то!
- Тебе что же, жалко этих потерпевших? И того урода, который одиннад-
цать детишек загубил, и того, который молодых девушек убивал? Деточка, я
тебя не узнаю. Да пусть этот "палач" их всех перебьет, воздух чище ста-
нет.
Глаза у Гордеева хитро поблескивали, он нарочно провоцировал Настю,
говоря очевидные и непростительные для профессионала глупости. Нельзя
перекладывать карательную функцию на самозваных палачей, как и нельзя
допускать, чтобы они присваивали ее себе сами. Настя ни минуты не сомне-
валась, что Гордеев шутит, но игру приняла.
- Да пусть, конечно, кто бы спорил, - сказала она. - Но потом-то нам
надо его поймать или нет? Надо. Хотя бы для того, чтобы спросить: а от-
куда ты, мил человек, узнал то, чего милиция семи областей плюс российс-
кое министерство три года узнать не могли? Слушайте, - она вдруг по-
серьезнела и глянула на начальника уже совсем другими глазами, - я ведь
умную мысль сказала, сама того не заметив.
- И какую же? Я что-то не услышал пока ничего умного.
- А почему "палач" убивает их именно сейчас и именно подряд? Все
преступления совершены от трех до двух с половиной лет назад. Ну пример-
но. Когда он узнал, кто является преступником? Я непонятно говорю, да?
- Не очень, - кивнул Гордеев. - Ты волнуешься, деточка. Ну-ка успо-
койся и излагай с самого начала.
Он видел, как задрожали ее пальцы, нервно сжимающие сигарету. Гордеев
знал, что неожиданная мысль, внезапная догадка всегда заставляют Анаста-
сию волноваться. Действительно, для нее не было на свете ничего важнее и
интереснее ее работы.
- Ладно, пошли с самого начала. После совершения последнего из прес-
туплений, если, конечно, я все вычислила правильно, прошло два с полови-
ной года. Вопрос: когда "палачу" стало известно, кто является виновником
