прежде чем назвать его.
На линии возникла пауза.
- Хорошо, сэр. Я переключаю вас на кабинет нашего вице-президента
монсеньера де Амакура.
Борн еще раз повторил свою просьбу, теперь уже секретарю
вице-президента.
- Я беспокою вас по поводу перевода счета из Цюриха,
Джементшафт-Банк, Банкофштрассе. Я нахожусь на площади, где полно статуй и
хотел бы поговорить с монсеньором де Амакуром. У меня весьма мало времени.
Дальнейшая задержка была уже не возможна. Трубку снял сбитый с толку
вице-президент.
- Чем могу вам помочь?
- Вы де Амакур?
- Я - Энтони де Амакур, это действительно так. С кем имею честь
разговаривать?
- О, прекрасно! Ваше имя мне назвали в Цюрихе. Мне необходимо
убедиться, что все определенно совпадает во времени, - проговорил Борн,
стараясь внести максимальную избыточность американизмов в свой
французский, чтобы вице-президент был окончательно выбит из колеи.
Прошу прощения, но не лучше ли нам перейти на английский? Это будет
для вас удобным, месье.
- Да, конечно! - воскликнул Джейсон уже по-английски. - Я
действительно имею много неприятностей с этими телефонами. - Он посмотрел
на часы. У него оставалось менее двух минут. - Мое имя Борн, Джейсон Борн,
и восемь дней назад я перевел около четырех миллионов франков из
Джементшафт Банка в Цюрихе. Они обещали мне, что перевод будет
конфиденциальным.
- Все переводы конфиденциальны, сэр.
- Хорошо! Чудесно! Теперь мне хотелось бы узнать, все ли в порядке?
- Должен вам пояснить, - заявил банковский чиновник, что мы не даем
справок по телефону по вопросам такого рода.
Мари была права, и логика ее ловушки теперь стала более ясной для
Борна.
- Я понимаю и ценю это, но, как я уже сообщил вашему секретарю, я
очень спешу. Я улетаю из Парижа через пару часов и мне хотелось бы все
привести в порядок.
- Тогда вам необходимо прийти прямо в банк.
- ЭТО я знаю, - сказал Борн, удовлетворенный тем, что беседа идет
точно так, как описала ее Мари. - Я хотел только предупредить, чтобы все
было готово к моменту моего появления у вас. Где находится ваш кабинет?
- На первом этаже, сэр. Неподалеку от входа, сзади основных дверей,
центральная комната. Там находится мой секретарь.
- И я буду иметь дело только с вами?
- Если хотите, хотя любой чиновник...
- Не забывайте, месье, речь идет о миллионах франков! - воскликнул
он, переходя на типично американский диалект.
- Только со мной, мистер Борн.
- Прекрасно! Очень хорошо, - Джейсон положил пальцы на рычаг. -
Сейчас два часа тридцать пять минут... - Он дважды нажал на рычаг, не
давая полного разрыва линии. - Хэлло? Хэлло?
- Я здесь, месье.
- Чертовы телефоны! Послушайте, я буду... - он снова нажал на рычаг
три раза с небольшими интервалами. - Хэлло? Хэлло?
- Месье, пожалуйста, если хотите, то можете дать мне номер своего
телефона.
- Оператор? Оператор?
- Месье Борн, пожалуйста...
- Не слышу вас! "Четыре, три, две секунды" - Подождите минутку, я
перезвоню вам. - Он резко опустил трубку на рычаг, разрывая линию. Через
три секунды телефон зазвонил, и он снял трубку.
- Его имя де Амакур, кабинет на первом этаже, рядом с центральным
входом.
- Я уже знаю это, - ответила Мари, заканчивая разговор.
Борн вновь набрал номер банка.
- Месье Борн?
- Де Амакур?
- Да, я так переживаю, что вам не повезло с телефоном. Вы что-то
говорили относительно времени.
- О, да. Сейчас около половины третьего. Я буду в банке около трех
часов.
- Я буду встречать вас лично, месье.
Джейсон нажал рычаг, оставив трубку болтаться на проводе, вышел из
кабины и быстро прошел в толпу в тень навесов над магазинами. Затем он
повернулся и стал ждать, не спуская глаз с банка, вспоминая другой банк в
Цюрихе и вой сирен на Банкофштрассе. Следующие двадцать минут должны были
показать права ли Мари или нет. Если да, то дело на этот раз должно
обойтись без сирен.
Стройная женщина в широкополой шляпе, поля которой почти полностью
закрывали половину ее лица, повесила трубку телефона в холле, неподалеку
от входа. Она открыла сумочку, вынула зеркальце и стала смотреть в него,
поворачивая то в одну, то в другую сторону, после чего удовлетворенно
убрала его обратно в сумочку. После этого она медленно прошла вглубь
первого этажа. Остановившись у барьера, она достала автоматическую ручку и
принялась писать бессмысленные цифры на бланке, лежавшем на мраморной
поверхности. Менее чем в десяти футах от нее находилось пространство,
обнесенное легким барьером из темного дерева, где располагались столы
мелких чиновников-исполнителей, а за ними - столы главных секретарей, за
каждым из которых находилась дверь в кабинеты начальников отделов. Мари
прочитала имя на центральной двери.
М.А.Р. де Амакур. Международные связи.
ПЕРВЫЙ ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ.
Теперь это могло произойти в любой момент. Это должно произойти, если
она была права. И если она была права, то она должна выяснить, как
выглядит М.А.Р. де Амакур. Возможно, что это и есть человек, с которым
Джейсон должен поговорить... но не в банке.
Это все-таки произошло. Пронесся шквал деловой активности. Секретарша
из-за стола перед дверью де Амакура бросилась со всех ног в кабинет,
придерживая двумя руками блокнот для записей. Через полминуты она
выскочила назад и принялась звонить по телефону. Она набрала три цифры,
что означало внутренний номер, после чего быстро заговорила, заглядывая в
блокнот.
Прошло две минуты, дверь кабинета открылась и его хозяин возник в
дверях, озабоченный неоправданной задержкой. Он был среднего роста, хотя
его лицо выглядело гораздо старше, чем он старался показать, пытаясь
выглядеть более молодым. Его редкие темные волосы были подстрижены и
уложены таким образом, чтобы скрывать намечавшуюся лысину, глаза были
окружены небольшими мешками, говорившими о долгих часах, проведенных в
соседстве с хорошим вином. Те же самые глаза были холодными и жесткими,
указывающими на то, что он был очень осторожен в выборе знакомств. Он
что-то резко спросил секретаршу, отчего та даже подскочила в кресле,
стараясь удержать себя в равновесии.
Де Амакур вернулся в кабинет, оставив дверь открытой, как в клетку
разъяренной кошки. Миновала еще минута. Секретарша посмотрела направо, как
бы пытаясь приблизить некоторые события, которые она ожидала. Когда она,
наконец, увидела желаемое, то с облегчением вздохнула и прикрыла глаза.
У дальней левой стены появился зеленый свет. Его источник находился
как раз над двумя панелями из темного дерева. Там был лифт. Секундой позже
дверь открылась и из лифта вышел элегантный человек, придерживая небольшой
черный ящик, который едва превосходил по размерам его ладонь.
Мари уставилась на него, испытывая одновременно и удовлетворение, и
страх. Она оказалась права! Черный предмет был изъят из охраняемой комнаты
и теперь находился на пути в кабинет вице-президента. Секретарша тут же
поднялась с кресла, приветствуя человека, доставившего документы, и
проводила его в кабинет шефа. Затем она сразу же вернулась назад, прикрыв
за собой дверь.
Мари взглянула на часы. Она хотела еще один фрагмент к доказательству
своих предположений и для более удачного сложения мозаики. Для этого ей
было необходимо пройти внутрь огороженного пространства и быть в
непосредственной близости от стола секретаря вице-президента. Если это
должно произойти, то произойдет в самое ближайшее время. Время шло на
секунды. Она подошла к барьеру, открыла свою сумочку и, улыбаясь, стала
смотреть на дежурную, разговаривавшую по телефону. Она произнесла имя де
Амакура, обращаясь к ней, и хотя та была несколько озадачена, но встала и
открыла перед ней проход. Очень быстро Мари вошла внутрь. Дежурная,
продолжая держать руку на телефоне, обратилась к ней по-английски с
вопросом:
- Чем я могу вам помочь?
Мари вновь произнесла имя вице-президента тоном, который показывал,
что она не хочет затруднять занятую дежурную своим пустяковым делом.
- Мне нужен месье де Амакур. Боюсь, что я уже опоздала. Я только
подойду к его секретарю.
- Пожалуйста, мадам, - ответила дежурная, - я должна сама помочь
вам...
Шум электрических печатных машинок и разговоры заглушили ее последние
слова. Мари приблизилась к секретарше де Амакура, лицо которой выражало
такое же недоумение, как и физиономия дежурной.
- Да? Чем я могу вам помочь?
- Мне хотелось бы видеть месье де Амакура.
- Боюсь, что сейчас у него важная встреча, мадам. Он вам назначал?
- О да, конечно! - ответила Мари, вновь открывая свою сумочку.
Секретарша посмотрела на расписание визитов, лежавшее на ее столе.
- Весьма сожалею, но на этот час у нас никто не записан.
- О, я виновата! - смущенно воскликнула "клиентка". - Я только что
заметила, что эта встреча у меня помечена завтрашним числом. Мне очень
жаль.
Мари повернулась и быстро прошла к проходу. Она увидела все, что
хотела увидеть, и даже последний фрагмент доказательств для ее мозаики. На
телефоне де Амакура горел один-единственный указатель. Он лично отключился
от секретарши и разговаривал с кем-то вне банка. Счет, принадлежавший
Джейсону Борну, имел специальные сопроводительные инструкции, которые не
должны были быть известны владельцу счета.
Борн взглянул на часы, по-прежнему находясь в тени навеса. Было почти
без десяти три. Мари должна бы быть уже около телефонов в холле. Теперь у
него была надежная пара глаз в банке. Он продолжал наблюдение снаружи.
Последующие несколько минут должны дать им ответ. Правда, может быть, она
его уже знает.
Он продолжал свой путь вдоль магазинной витрины, все время наблюдая
за входом в банк. Клерк в магазине улыбался, глядя на него. Джейсон достал
сигарету и закурил, еще раз посмотрев на часы. Без восьми минут три...
И тогда он увидел их..."его". Трое прилично одетых мужчин шли по
улице, занятые друг с другом разговором, но глаза их тем не менее
настороженно и внимательно изучали улицу. Они уступали дорогу гуляющим с
учтивостью, не свойственной настоящим парижанам. Джейсон сконцентрировал
свое внимание на мужчине в центре. Это был "он". Человек по имени Иоганн!
"Посигналь Иоганну, чтобы он шел внутрь. Мы вернемся за ними". Так
говорил высокий человек в золотых очках на Степпдекштрассе. Они прислали
его сюда из Цюриха, потому что он видел Борна. Присутствие Иоганна
подсказало Борну еще одну вещь: у них не было его фотографий. Троица
подошла к банку. Иоганн и человек справа от него вошли внутрь, третий
остался у входа. Борн направился к телефонной будке. Он должен подождать
еще четыре минуты и сделать еще один, последний звонок Энтони де Амакуру.
Борн выбросил сигарету возле кабины, раздавил окурок ногой и открыл
дверь.
- Остановитесь! - из-за его спины раздался грубый мужской голос.
Джейсон обернулся, сдерживая дыхание. Неизвестный человек с торчащей
щетиной на лице указывал на будку.
- В чем дело?
- Телефон... Вы видите, провод вместе с трубкой болтается в воздухе.
Вероятно, телефон не работает.
- О! Спасибо, большое спасибо, - с облегчением произнес Борн.
Мужчина пожал плечами и исчез в толпе. Борн вошел в кабину: четыре
минуты уже истекли. Он достал из кармана монеты для двух звонков, и набрал
первый номер.
- Банк де Вали? Добрый день!
Через десять секунд месье де Амакур был уже на линии. Голос его был
напряженным.
- Это вы, месье Борн? Вы сказали, что будете в три.
- Боюсь, что у меня небольшое изменение в личных планах. Я позвоню
вам завтра.
Сквозь стекло кабины Джейсон неожиданно заметил автомобиль,
остановившийся перед банком. Человек у входа, деловито кивнул водителю.
- ...я должен?
Де Амакур в это время задал какой-то вопрос.
- Прошу прощения.
- Я спросил, есть ли у вас какие-нибудь особые поручения? У меня есть
ваш счет, все необходимые бумаги подготовлены и ждут лишь вашего прихода.
"Может попытаться?" - подумал Борн и сказал:
- Я уверен, что есть. Послушайте, я должен попасть сегодня после
обеда в Лондон. У меня билет на один из этих челночных рейсов, но завтра
утром я уже вернусь. Пусть все останется у вас, договорились?
- Сейчас вы в Лондон, месье? - уточнил вице-президент.
- Я позвоню вам завтра утром. Мне еще нужно найти машину Орли, - он
повесил трубку и стал наблюдать за входом в банк. Через полминуты Иоганн с
напарником выскочили на улицу. Горячо поговорив с третьим человеком, он
принял решение и вся троица уселась в машину.
Исчезнувший из виду автомобиль теперь продолжал свой поиск на пути в
аэропорт. Джейсон повторил про себя номер машины, после чего набрал второй
номер. Если общий телефон внутри банка не занят, то Мари должна поднять
трубку раньше, чем звонок будет услышан остальными. И она успела...
- Да?
- Видела что-нибудь?
- Очень много. Де Амакур тот, кто тебе нужен.
12
Они бродили по магазину, переходя от прилавка к прилавку. Мари, тем
не менее, всегда оставалась ближе к широкому окну, которое занимало почти
всю стену магазина вдоль улицы, не спуская глаз с входа в банк.
- Я выбрал для тебя две шали, - улыбнулся Борн.
- Тебе не следовало этого делать. Тут очень высокие цены.
- Уже почти четыре часа. Если он не выйдет сейчас то, наверное, уже
не выйдет до конца рабочего дня.
- Возможно, что и нет. Если бы ему было нужно встретиться с
кем-нибудь, он уже должен был это сделать. Нам надо это знать.
- Помяни мое слово, что его друзья сейчас в Орли и мечутся от одного
рейса к другому. Ведь не могут же они знать, каким именно рейсом я улечу,
поскольку они не знают на какое имя у меня куплен билет.
- Теперь они полностью зависят от человека из Цюриха, который должен
тебя опознать.
- Он будет искать темноволосого прихрамывающего мужчину, а не меня.
Пойдем, нам пора в банк. Ты должна показать мне месье де Амакура.
- Исключено! Мы не должны этого делать. Камеры, установленные при
входе, имеют очень широкий угол объективов. Если они получат пленки, они
смогут тебя опознать.
- Высокого блондина в очках?
- Или меня... Я уже была там, и меня могут опознать дежурная или
секретарша вице-президента.
- Ты говоришь так, будто они всю жизнь имеют дело с политическими
заговорщиками. Я сомневаюсь в этом.
- У них может быть множество причин, чтобы просмотреть пленку, - Мари
замерла и схватила Борна за руку. Ее глаза были устремлены через окно на
вход в банк. - Это он! Тот человек в пальто с черным бархатным воротником.
Это де Амакур!
- Одергивающий рукава?
- Да.
- Я должен сейчас же переговорить с ним. Мне кажется, что тебе нужно
вернуться в отель.
- Будь осторожен, будь чрезвычайно осторожен.
- Заплати за шали.
Джейсон вышел из магазина, непроизвольно вздрогнув от яркого света.
Он поглядел на проезжую часть, чтобы без помех перейти улицу: машин не
было. Де Амакур свернул направо и стал небрежно прогуливаться вдоль
тротуара. По его виду нельзя было сказать, что он спешил на встречу с
кем-нибудь. Наоборот, все вокруг него было сжатым и стесненным и мешало
его беззаботному времяпровождению.
Борн дошел до угла и стал медленно догонять банкира, стараясь все
время держаться сзади него. Де Амакур остановился возле киоска, чтобы
приобрести вечернюю газету. В это же время Джейсон занял позицию перед
витриной спортивного магазина, а потом последовал за банкиром вниз по
улице. Впереди было кафе: темные окна, вход из прочного дерева,
отделанного небольшим металлическим рельефом. Не нужно было большого
воображения, чтобы представить, как оно выглядит внутри. Это было место,
где собирались на выпивку мужчины, где в их компании бывали и женщины, и
никто здесь не обращал на это внимания. Это было самое подходящее место
для спокойной беседы с Энтони де Амакуром. Джейсон прибавил шаг, стараясь
оказаться рядом с банкиром, и заговорил с ним на англизированном
французском, который ранее опробовал по телефону:
- Добрый день, месье. Если я... не ошибаюсь, то... я думаю, что...
это совершенно... месье де Амакур. Я хочу сказать, что я прав, не так ли?
Банкир остановился. Его холодные глаза были испуганными, он
вспоминал, и втягивался в свое пальто.
- Борн? - прошептал он.
- Ваши друзья сейчас немного шокированы. Думаю, что в данный момент
они прочесывают аэропорт Орли, желая узнать, возможно, почему вы могли
дать им ложную информацию. С какой целью вы это проделали, а?
- Что? - его испуганные глаза округлились.
- Пойдемте сюда, - Джейсон осторожно взял де Амакура под руку. - Я
думаю, что нам необходимо поговорить.
- Я абсолютно ничего не знаю! Я лишь следовал указаниям, которые
прилагались к счету! И я ни в чем не "участвую"!
- Очень жаль. Когда я разговаривал с вами в первый раз, вы заявили,
что не даете никаких справок и консультаций по телефону. Но двадцать минут
спустя вы сообщили, что для меня уже все приготовлено. Это подтверждает
что-то, не так ли? Давайте войдем внутрь.
Кафе было в некоторой степени точной миниатюрой Альпенхауза в Цюрихе.
Те же глубокие кабины, высокие перегородки и особое освещение. На этом,
однако, сходство кончалось. Кафе на улице Мадлен было типично французским:
графины с вином заменяли глиняные кружки с пивом. Борн выбрал кабину в
углу, куда проводил их официант.
- Давайте выпьем, - предложил Джейсон. - Вам это необходимо.
- Пожалуй, - холодно проронил банкир, - но я предпочитаю виски.
Заказ принесли очень быстро. Чтобы как-то занять паузу, де Амакур
достал из кармана своего пальто, сшитого явно по заказу, пачку сигарет.
Борн учтиво чиркнул спичкой, держа ее близко, очень близко, к физиономии
банкира.
- Спасибо, - банкир затянулся и, выпустив дым, поднес к губам стакан.
- Я не тот человек, который вам нужен.
- А кто же?
- Возможно, владелец банка или кто-то еще. Не знаю кто, но совершенно
определенно, что не я.
- Объяснитесь, пожалуйста.
- Возможно, что эти предписания были подготовлены еще в Цюрихе, ведь
Джементшафт-Банк - тоже частное предприятие.
- А кто владеет банком де Вали?
- Кто? Их много, целый консорциум. Десять-двенадцать человек, не
считая членов их семей.
- Я все-таки хочу поговорить с вами, ведь я могу себе это позволить?
Полагаю, что было бы глупо бегать по Парижу, разыскивая кого-нибудь из
владельцев.
- Я простой исполнитель, наемный работник, - де Амакур освободил
стакан от содержимого, погасил сигарету и потянулся за другой. А заодно и
за спичками.
- Каковы были предписания?
- Я могу потерять свое место, месье!
- Заодно вы можете потерять жизнь, - пробормотал Джейсон, удивляясь,
как легко эти слова пришли к нему на язык.
- Я не настолько посвящен во все дела, как вы думаете.
- Но вы не настолько несведущий человек, как хотите мне это
представить, - произнес Борн, глядя куда-то поверх банкира. - Такой
человек, как вы, не может быть вице-президентом банка, не имея для этого
достаточных знаний и способностей. Тем более, что работа в заграничном
отделе такого банка, как де Вали, требует определенного опыта в работе с
банками других стран. А теперь скажите мне, какие предписания были даны.
Де Амакур зажег спичку и, держа ее рядом с сигаретой, не отрываясь
смотрел на Джейсона.
- Вы не должны третировать меня. Вы очень богатый человек. Почему бы
вам просто не заплатить мне? - нервно улыбнулся банкир.
- Таким образом мы переходим от конфронтации к соглашению? Если так,
то я плачу за персональное обслуживание и совет?
Де Амакур пожал плечами.
- Вполне с вами согласен, и если дело дойдет до вопросов, то я
повторю им ваши слова: персональное обслуживание и совет.
- Так каковы были предписания?
- Параллельно с вашим счетом из Цюриха было получено "уне фише"
вместе со специальными инструкциями.
- "Уне фише?" - взорвался Борн, вспоминая момент в кабинете Вальтера
Апфеля, когда вошедший туда Кониг произнес подобное выражение. - Я слышал
это однажды. Что это значит?
- Дословно, это условия договора. Эта практика пришла еще с середины
ХIХ века, когда она широко применялась в больших банкирских домах, прежде
всего в таких, как дом Ротшильдов, для прослеживания потоков денежных
обращений.
- Благодарю... А теперь о специальных инструкциях.
- Специальные инструкции, присланные в запечатанном конверте,
извлекаются, и их выполнение строго обязательно с момента, когда владелец
обращается за своим счетом.
- Так каковы же были инструкции?
- Они начинались с телефонного номера. Как правило, этот номер не
значится в общем списке. Я обязан был позвонить по этому номеру и получить
дальнейшие указания.
- Вы запомнили номер?
- Я привык держать такие вещи в голове.
- Предположим, что вы имеете его. А как бы я мог его получить? Если,
конечно, дело дойдет до этого.
- В Цюрихе... Вы заплатили весьма приличную сумму, чтобы подкупить
кое-кого, кто связан не только с Банкофштрассе, но и с более высокими
чиновниками.
- У меня уже имеется на примете один человек, - в его воображении
всплыло лицо Конига. - Однажды он уже был замешан в нарушениях. И я в
курсе...
- В Джементшафте? Вы что, смеетесь?
- Ничуть... Его зовут Кониг. Стол его находится на первом этаже.
- Я запомню это.
- Надеюсь. А теперь номер!
Де Амакур протянул его Борману. Джейсон записал его на бумажной
салфетке.
- Как я узнаю, что это именно тот номер?
- У вас есть прямые гарантии. Вы не будете мне платить.
- Хорошо.
- И уж поскольку стоимость нашей беседы возрастает с ее
продолжительностью, я хотел бы вам сообщить, что это второй телефонный
номер, первый был уничтожен.
- Объясните...
Де Амакур подался вперед.
- Оригинал "фише" был получен специальной почтой. Все бумаги были
уложены в черный ящик, который был опечатан печатью Джементшафт-Банка.
Карточка с инструкциями была заверена обычным нотариусом. Инструкции были
ясными и лаконичными. Во всех случаях, имеющих отношение к счету Джейсона
Ч. Борна, немедленно должен следовать звонок через океан в Соединенные
Штаты Америки... В этом месте надпись на карточке была изменена, номер
телефона в Нью-Йорке был стерт, а вместо него был проставлен парижский
номер.
- Нью-Йорк? - прервал его Борн. - Как вы узнали, что это был
Нью-Йорк?
- Код номера начинается с кода географической зоны. Для Нью-Йорка
этот код два-один-два. Как первый вице-президент заграничного отдела, я
делаю такие звонки по много раз в день.
- Изменения были сделаны очень неаккуратно?
- Возможно, что так, это могли сделать либо в спешке, либо не
продумав до конца следующий шаг. С другой стороны, возможности изменить
содержание документа, имеются в виду инструкции, без очередного заверения
документа у нотариуса, просто нет. Минимальный риск - это как раз и есть
замена нью-йоркского телефона другим номером. В любом случае, эта ситуация
дала мне возможность задать несколько вопросов. Всякая перемена - это
анафема для банкира.
Де Амакур поправил очки.
- Может быть, заказать еще? - спросил Джейсон.
- Нет, спасибо, это лишь удлинит время нашей беседы.
- Но вы сами замолкли.
- Я думаю, месье. Возможно, что у вас в голове уже сложилось число,
необходимое нам?
Борн некоторое время изучал сидящего перед ним человека.
- Их может быть пять, - наконец, сказал он.
- Пять чего?
- Пять знаков в числе.
- Я продолжу. По этому телефону я разговаривал с женщиной.
- С женщиной? И с чего вы начали?
- С того, как надо было на самом деле. Я представился ей как
вице-президент банка де Вали, а затем последовал инструкциям, полученным
от Джементшафт-Банка в Цюрихе. Что я еще мог сказать, кроме этого?
- Продолжайте.
- Я сообщил, что ко мне обратился человек по имени Джейсон Борн. Она
спросила, как давно, на что я ответил, что несколько минут назад. После
этого она захотела узнать некоторые подробности нашей беседы. В связи с
этим я выразил собственные соображения по поводу сложившейся ситуации. Я
сказал, что звонок должен быть направлен в Нью-Йорк, а не в Париж. На что
она естественно ответила, что это меня не касается, что изменение
скреплено сигнатурой и что в конце концов она может обратиться в Цюрих и
сообщить, что чиновник в парижском банке отказывается следовать указаниям,
полученным оттуда.
- Остановитесь на секунду, - прервал его Борн. - Кто она такая?
- Понятия не имею.
- Вы хотите сказать, что разговаривая с ней все это время, вы не
узнали, кто она такая? Не представилась? Вы не спрашивали ее об этом?
- В этом заключается одна из особенностей "фише". Если сообщается, то
все хорошо и прекрасно. Если нет, то никто не вправе его спрашивать.
- Однако, вы не колебались, когда спросили про телефонный номер.
- Это простой прием. Я хотел получить хоть какую-то информацию. Вы
перевели к нам огромную сумму в четыре миллиона франков. Возможно, что
где-то находится еще более важный клиент, с еще более мощными связями.
Когда идет напряженный разговор со взаимными уступками и
препирательствами, то какая-то информация из него может быть получена,
особенно если противная сторона раздражена. А я уверяю вас, что она была
раздражена.
- И что же вы узнали?
- Что вы, как можно предполагать, очень опасный человек.
- Как вы это определили?
- Подробности, конечно, были опущены. Но сам факт, что такое понятие
было все же использовано, позволил мне задать вопрос, почему к этому не
была подключена Сюрте. Ее реакция на это была весьма своеобразна. "Он вне
Сюрте или Интерпола", - заявила она.
- Что же вы в итоге поняли?
- Что это чрезвычайно сложное дело с самыми невероятными
возможностями, значительная часть которых реализуется частным образом. И
поскольку наша беседа началась, то теперь я понял и еще кое-что.
- Что именно?
- Вы действительно должны будете хорошо заплатить мне, потому что я
был чрезвычайно аккуратен. Те, кто ищут вас, возможно, сами находятся вне
Сюрте и вне Интерпола.
- Хорошо, мы еще вернемся к этому вопросу. Вы сказали ей, что я
собираюсь приехать в банк?
- Да, в течение четверти часа. Она попросила меня подождать у
телефона несколько минут. Вероятнее всего, что она кому-то звонила. После
этого она вернулась с окончательными инструкциями. Вас надо было задержать
в моем кабинете, пока к моему секретарю не подойдет человек и не
поинтересуется, как идут дела с Цюрихом. И когда вы будете уходить, то
необходимо идентифицировать вас либо кивком головы, либо каким-нибудь иным
движением. Ошибка не допускалась. Человек, естественно, пришел, но вы не
появились, тогда он остался ждать вас со своим спутником. Когда вы
позвонили и заявили, что собираетесь в Лондон, я вышел из кабинета, чтобы
найти его. Моя секретарша подозвала его, и я сообщил ему все, что мне
стало известно. Остальное вы знаете.
- Не показалось ли вам странным то обстоятельство, что меня
необходимо идентифицировать?
- Не столько странным, сколько чрезмерно неумеренным. "Фише" - это
одно дело, здесь телефонные звонки, безликие связи, но когда люди вступают
открыто в прямой контакт, как в данном случае, то это совсем другое дело.
Я сказал об этом женщине.
- И что же она ответила?
Де Амакур откашлялся.
- Она дала понять, что организация, которую она представляет, не
забудет о моем сотрудничестве. Вот видите, я ничего от вас не утаил. Они
действительно не знают, как вы выглядите...
- Человек, который был в банке, видел меня в Цюрихе.
- Вполне вероятно, что его напарник не надеялся на его зрительную
память. Или, возможно, он только думает, что видел.
- Почему вы так говорите?
- Исключительно по наблюдениям, месье. Женщина была весьма
настойчивой. Вы должны понять, что я против открытого участия в чем-либо.
Это не входит в правила "фише". Она сказала, что у них нет вашей
фотографии. Это же очевидная ложь!
- Почему?
- Естественно, что на всяком паспорте имеется фотография. Всегда есть
иммиграционный чиновник, которого можно либо купить, либо обмануть. Через
десять секунд в дежурной комнате он может сделать фотографию с фото на
вашем паспорте. Нет, они совершили серьезную оплошность.
- Да, я вижу это.
- Вы же дополнительно сообщили мне еще кое-что, - продолжал де
Амакур. - Да, да, вы действительно мне хорошо заплатите, уважаемый.
- Что я вам сказал?
- А то, что в вашем паспорте стоит другое имя, а не Дж. Ч. Борн. Кто
вы такой, месье?
- Тот человек, который может заплатить вам приличную сумму.
- Вполне убедительный ответ. Вы просто клиент, называющий себя
Борном, и я должен быть очень аккуратен.
- Мне необходим этот номер в Нью-Йорке. Не могли бы вы достать его
для меня? Ради такого случая можно было бы выделить дополнительную премию.
- Я бы рад вам помочь, но не вижу никакого пути.
- Его можно восстановить с карточки, которая входит в "фише".
Например, под микроскопом.
- Когда я сказал, что номер был удален, месье, я не имел в виду, что
он был стерт или исправлен. Нет, он был срезан вместе с частью поверхности
бумаги.
- Он имеется у кого-нибудь в Цюрихе.
- Его могли уничтожить повсюду.
- Тогда последний вопрос, - проговорил Джейсон, собираясь уходить. -
Это касается непосредственно вас. Есть только один способ, как можно будет
вам заплатить.
- Это нужно обдумать. Как вы это себе представляете?
- Если я появлюсь в банке без предупреждения, должны ли вы будете
вновь звонить по этому телефону?
- Да. Никто не может игнорировать "фише". Эти правила соблюдаются под
